CC BY
80
УДК 343 ББК 67
DOI 10.24411/2414-3995-2019-10082 © Э.Ш. Гурбанов, 2019
Научная специальность 12.00.11 — судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность
К ВОПРОСУ ОБ ОБЩИХ НАПРАВЛЕНИЯХ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУДОВ ПО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ И ЭКСТРЕМИСТСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ
Эмин Шакюрович Гурбанов,
аспирант кафедры уголовно-правовых и специальных дисциплин Московский гуманитарный университет (111395, Москва, ул. Юности, д. 5)
E-mail: gurbanov_emin@mail.ru Научный руководитель: Р.Б. Осокин, доктор юридических наук, профессор
Аннотация. Рассматриваются общие превентивные меры, осуществляемые судами по уголовным делам о преступлениях террористической и экстремисткой направленности. Проведен анализ превентивной функции суда, связанной с устранением причин и условий, способствующих совершению данных общественно опасных деяний, с контролем за деятельностью оперативных подразделений и органов предварительного расследования, а также с назначением и исполнением уголовных наказаний.
Ключевые слова: общие направления предупреждения преступлений, превентивная функция суда, причины и условия преступлений, преступления террористической направленности, преступления экстремистской направленности.
TO THE QUESTION OF GENERAL DIRECTIONS OF THE ACTIVITIES OF THE COURTS ON THE PREVENTION OF CRIMES OF TERRORIST AND EXTREMISTIC DIRECTIONS
Ehmin Sh. Gurbanov,
Postgraduate Student of the Department of Criminal Law and Special Disciplines Moscow University for the Humanities (111395, Moscow, ul. Yunosti, d. 5)
Abstract. We consider the general preventive measures carried out by the courts in criminal cases of crimes of a terrorist and extremist nature. The analysis of the preventive function of the court, related to the elimination of the causes and conditions conducive to the commission of these socially dangerous acts, monitoring the activities of operational units and preliminary investigation bodies, as well as the appointment and execution of criminal penalties, was carried out.
Keywords: general directions of crime prevention, preventive function of the court, causes and conditions of crimes, crimes of a terrorist orientation, crimes of an extremist nature.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Гурбанов Э.Ш. К вопросу об общих направлениях деятельности судов по предупреждению преступлений террористической и экстремистской направленности. Вестник экономической безопасности. 2019;(2):180-6.
Деятельность судов по предупреждению преступлений, связанных с терроризмом и экстремизмом включает в себя общие и специальные направления. Их дифференциация связана с тем, что первое направление предупредительной деятельности предусмотрено для всех или, как минимум, значительной части преступлений. Второе — непосредственно связано с предупреждением преступлений именно террористической или экстремистской направленности. На последнее обращается внимание многими исследователями [1, с. 49—52; 2, с. 277— 278; 3, с. 275—279].
Одним из ключевых направлений деятельности по предупреждению указанных преступлений является определение причин и условий, способствующих совершению таких преступлений, с вынесением частных определений и постановлений об устранении данных детерминирующих факторов с последующим контролем за их исполнением.
Содержательный аспект указанного направления включает такие взаимосвязанные виды деятельности судов как:
1) выявление обстоятельств, способствовавших совершению указанных преступлений;
2) установление нарушений закона, несоблюдения прав и свобод граждан при осуществлении предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела судом нижестоящей инстанции;
3) реагирование соответствующих должностных лиц и организаций на выявленные детерминирующие обстоятельства, факты нарушений закона путем вынесения частных определений или постановлений;
4) контроль за исполнением данных определений и постановлений с реагированием на факты их неисполнения.
Рассмотрим более подробно каждый из перечисленных выше видов превентивной деятельности судов, обращая особое внимание на основные особенности и проблемы, касающиеся данного направления в целом.
Так, представители уголовно-процессуальной теории права рассматривают частные определения и постановления суда в контексте уголовно-процессуальной ответственности, в качестве составного элемента механизма осуществления такой деятельности [4, с. 171—174; 5, с. 96—98].
На наш взгляд, такое видение значения частных определений (постановлений) суда не позволяет ему должным образом выявлять причины и условия, способствующие совершению преступлений по рассматриваемому уголовному делу.
Анализ статистической информации, отражающий результаты деятельности судов, связанных с вынесением частных определений и постановлений, показал, что соответствующие процессуальные действия как правило осуществляются при выявлении недостатков предварительного расследования и (или) производства по уголовным делам в судах нижестоящих инстанций.
Однако, как нами уже отмечалось выше, одной из основных задач судопроизводства наряду с превенцией иных нарушений закона, является способствование предупреждению преступлений. Таким образом, здесь можно говорить о превентивной функции суда, которая реализуется в ходе вынесения частных определений или постановлений.
Согласно ч. 4 ст. 29 УПК РФ основанием для вынесения частного определения (постановления) являются выявленные при судебном рассмотрении
уголовного дела обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, а не только факты нарушений прав и свобод граждан, других нарушений закона, которые были допущены при производстве предварительного расследования или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом. Кроме того, в необходимых случаях, суд вправе вынести частное определение или постановление.
Рассмотрение уголовных дел различными судебными инстанциями обладает некой спецификой, которая связана с тем, что суды чаще реагируют на нарушения закона, которые были допущены на контролируемой ими (предшествующей) стадии производства по делу, о чем свидетельствует приведенная ниже статистика.
Так, в 2017 г. по первой инстанции судами России было вынесено 17 451 частное определение, что на 0,9% больше по сравнению с 2016 г. Вместе с тем, по сравнению с общим объемом рассмотренных судами дел количество частных определений (постановлений) весьма незначительно: в 2015— 2017 годах оно составило 1,9% (в 2011 и 2012 годах — 2,5%, в 2013 г. — 2,1%)'.
В 2017 г. третья часть (33,4%) всех частных определений было вынесено относительно выявленных нарушений закона, допущенных органами дознания и предварительного следствия, 36% — о причинах и условиях, способствовавших совершению преступления и 30,4% — о других нарушениях закона.
Недостаточная эффективность рассматриваемого направления превентивной деятельности судов связана также с тем, что по вынесенным частным определениям (постановлениям) судами в 2017 г. было получено 11 202 сообщения о принятых мерах, что составляет 64,2% от вынесенных всех частных определений. То есть в 33,8% случаев суды, органы и организации, которым были адресованы частные определения (постановления) не проинформировали суды о том, какие меры предприняты для устранения выявленных причин и условий либо каких-либо нарушений закона, что оставляет
1 Здесь и далее приведены статистические данные из следующего источника: Обзор статистических данных по уголовным делам, рассмотренным судами Российской Федерации в 2017 году // Архив Управления систематизации законодательства и анализа судебной практики Верховного Суда РФ за 2015, 2016 и 2017 годы.
открытым вопрос о том, отреагировали ли адресаты вообще каким-либо образом на указанные им упущения. Приведенные выше статистические данные указывают и на несовершенство системы контроля судов за исполнением их частных определений (постановлений).
Если проанализировать практику рассмотрения уголовных дел в судах районного, областного уровня, судах военных округов и Верховном Суде РФ именно в апелляционной инстанции, то можно сделать вывод о снижении внимания судебных органов к выявлению причин и условий преступлений. Так, например, в 2017 г. было вынесено 2 616 частных определений (постановлений), из них почти половина (47,6%) была вынесена по фактам нарушения закона, допущенным при рассмотрении дел судом. Частные определения (постановления) о нарушениях закона, допущенных в стадии дознания и предварительного следствия, составляли 23,9% определений, о причинах и условиях, способствовавших совершению преступления, — 1,9%, о нарушениях другого характера — 26,6%. При этом о мерах, принятых по вынесенным частным определениям (постановлениям), поступило 1 793 сообщения, то есть 31,46% частных определений и постановлений остались без ответа.
Указанные статистические данные свидетельствуют о том, что выявление судами причин и условий, способствующих совершению преступлений с реагированием на них в частных определениях (постановлениях) на сегодняшний день не относится к приоритетному направлению их деятельности.
Отметим, что выявление судами недостатков предварительного расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, а также последующее вынесение по этому поводу частных определений (постановлений) также опосредованно относится к способствованию предупреждения преступлений, поскольку тем самым предпринимаются усилия по совершенствованию данных форм уголовно-процессуальной деятельности. Это способствует всестороннему и более полному изучению всех обстоятельств уголовного дела до принятия по нему окончательного решения, в том числе выявлению детерминирующих факторов и их минимизации, выявлению всех лиц, причастных к
содеянному, с применением к ним мер государственного принуждения, имеющих своей целью исправление таких лиц, а также общую и частную превенцию.
Следует отметить, что применительно к преступлениям террористической и экстремистской направленности выявление причин и условий их совершения может привести к установлению фактов совершения других уголовно наказуемых и (или) административных правонарушений. Например, по уголовным делам о террористических актах либо захватах заложников выявление причин и условий совершения данных преступлений способно одновременно установить, что благоприятная обстановка для их совершения сформировалась вследствие допущенных нарушений требований обеспечения безопасности и антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса (ст. 217.1 УК РФ либо ст. 20.30 КоАП РФ). Также не исключено выявление фактов халатности (ст. 293 УК РФ) со стороны должностных лиц, которые должны были предпринимать адекватные превентивные меры в области профилактики, предотвращения и пресечения соответствующих преступлений.
С точки зрения уголовно-процессуального разбирательства суды преимущественно связаны теми обстоятельствами, которые были получены в рамках стадий возбуждения уголовного дела и его предварительного расследования.
В этой связи Европейский Суд по правам человека в одном из своих постановлений обратил внимание на важную роль стадии предварительного расследования для подготовки разбирательства уголовного дела в суде, поскольку те доказательства, которые были получены в ходе предварительного расследования, определяют дальнейшие рамки, в которых будет рассматриваться уголовное дело в суде [15, с. 55—111].
Согласно диспозиции ч. 2 ст. 73 УПК РФ в обязательный предмет доказывания по каждому уголовному делу входят обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. В связи с этим, непринятие органами предварительного следствия или дознания мер по установлению таких обстоятельств может свидетельствовать о неполноте расследования по уголовному делу, а это в свою
очередь может стать причиной для возвращения прокурором уголовного дела следователю (дознавателю) для производства дополнительного расследования.
Следует отметить, что анализ изучения правоприменительной практики свидетельствует об отсутствии примеров возвращения уголовного дела по данному основанию (не установление причин и условий, способствующих совершению преступлений).
Кроме того, ст. 237 УПК РФ, регламентирующая порядок возвращения судом уголовного дела прокурору, не предусматривает такого основания для принятия подобного решения.
Однако уголовно-процессуальный закон не снимает с судов обязанности при рассмотрении уголовного дела в ходе судебного следствия определять причины и условия, которые способствовали совершению преступлений.
Так, например, данные о детерминирующих факторах судом могут быть получены в ходе непосредственного изучения в судебном заседании доказательственной базы по уголовному делу, в том числе и в ходе дачи показаний участниками разбирательства.
Деятельность суда, направленная на выявление фактов нарушений прав и свобод граждан, а также других нарушений закона, допущенных в ходе предварительного расследования, а также при рассмотрении уголовного дела в суде нижестоящей инстанции может иметь значение для повышения эффективности предупреждения преступлений. Это играет важную роль, поскольку тем самым таким органам и судам указываются недостатки в их деятельности, включая непринятие ими необходимых мер, направленных на предотвращение и пресечение преступлений террористической и экстремистской направленности. Нарушения могут быть выявлены судом при рассмотрении жалоб, поступивших на решения и действия должностных лиц, производящих предварительное расследование, в порядке ст. 125 УПК РФ (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1 (ред. от 29.11.2016) «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»).
Однако, отметим, что суд не обладает компетенцией по непосредственному устранению выявленных причин и условий, способствующих совершению преступлений, а равно установленных фактов нарушения закона. Суд лишь способствует устранению таковых нарушений посредством вынесения частных определений (постановлений) и их направления должностным лицам или в организации, от которых ожидается непосредственное принятие превентивных мер.
С целью обеспечения исполнения частного определения (постановления) судам необходимо не только выносить и направлять их должностным лицам и в организации, но и контролировать исполнение указанных процессуальных документов, что на практике в ряде случаев остается без надлежащего внимания судебных органов, а это в свою очередь создает предпосылки для неисполнения данных процессуальных документов. Считаем, что в целях совершенствования превентивной деятельности судов необходима более полная и подробная законодательная регламентация, касающаяся данного вопроса, а также подготовка разъяснений Пленума Верховного Суда РФ в постановлении, специально посвященном соответствующим вопросам судебной деятельности, а не их фрагментарное отражение в постановлениях, посвященных производству по уголовным делам о какой-либо разновидности преступлений.
Вторым общим направлением предупреждения преступлений в целом и уголовно-наказуемых деяний террористической и экстремистской направленности, в частности, является судебный контроль за осуществлением оперативно-разыскной деятельности и предварительным расследованием. Превентивной составляющей такого контроля является обеспечение принятия своевременных и обоснованных решений по проведению оперативно-разыскных мероприятий, производству следственных и иных процессуальных действий, применению мер государственного принуждения.
В данном случае роль суда заключается в проверке и подтверждении законности либо отклонении проведения соответствующих оперативно-разыскных мероприятий.
Так, например, осуществлению таких оперативно-разыскных мероприятий, как:
• обследование жилых помещений,
• контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений,
• прослушивание телефонных переговоров и снятие информации с технических каналов связи, по общему правилу предшествует судебное рассмотрение необходимых материалов, которые поступают из оперативного подразделения в суд для обоснования необходимости проведения ими указанных оперативно-разыскных мероприятий (ст. 9 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»).
Своевременное рассмотрение судом поступивших материалов, а также принятие постановления о разрешении их осуществления либо вынесение решения об отказе в проведении таких мероприятий, во многом зависит от наличия необходимых организационно-правовых предпосылок, в том числе от налаженности взаимодействия судов с органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность [6, 74—77]. Сами мероприятия, требующие судебного разрешения, могут способствовать выявлению замышляемых и подготавливаемых преступлений террористической и экстремистской направленности, а также их участников, финансовых и иных средств для реализации криминальных замыслов. Это в свою очередь, создает предпосылки для прерывания начинающейся преступной деятельности, недопущения доведения соответствующих уголовно-наказуемых деяний до конца, установлению всех причастных к ним лиц и собиранию сведений, которые в дальнейшем могут приобрести доказательственное значение [7, с. 3—4].
Оперативно-разыскная деятельность имеет большое значение для предупреждения преступлений террористической и экстремистской направленности, поскольку таким деяниям присущи высокая латентность, организованность [8, с. 91—97], а также устойчивая тенденция к транснационализации [9, с. 109—113; 10, с. 52—57]. В связи с этим без негласных методов выявления предпосылок, способствующих совершению преступлений террористической и экстремистской направленности и устранения либо минимизации соответствующих причин и условий, в том числе посредством установления
всех участников организованных преступных деяний, принятия мер к разобщению таких групп и т.д. превентивная функция государства не будет реализована [11, с. 3; 12, с. 45—52].
Кроме того, следственные действия, сходные по своей сущности с указанными выше оперативно-разыскными мероприятиями также требуют получения разрешения суда (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2017 г. № 19 «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (статья 165 УПК РФ)»). Из этого следует, что суд, своим своевременным и обоснованным решением, допускающим производство соответствующего процессуального действия, создает предпосылки для решения различных задач, стоящих перед органами предварительного расследования, включая установление личности субъектов, причастных к преступлениям, установление фактических данных, позволяющих привлечь их к уголовной ответственности на стадиях приготовления к преступлению и покушения на него, задержать данных лиц и применить к ним меры пресечения, в том числе те, что требуют судебного разрешения.
В частности отметим, что заключение лица под стражу может быть осуществлено тогда, когда достаточно имеющихся сведений, чтобы полагать, что это лицо может продолжить заниматься преступной деятельностью (ч. 1 ст. 97 УПК РФ). Изоляция такого лица от общества предупреждает возможность совершения им новых преступлений, способствует разрыву связей внутри соответствующих преступных объединений, затрудняя тем самым реализацию замыслов последних.
Наложение ареста на имущество обвиняемого также может способствовать уменьшению криминального капитала, затруднять вовлечение последнего в подготовку и осуществление преступлений террористической и экстремистской направленности.
Третье, завершающее общее направление предупреждения судом преступлений террористической и экстремистской направленности составляют назначение наказания и иных мер уголовно-правового характера, включая судебный штраф при освобождении от уголовной ответственно-
сти, а также разрешение вопросов, возникающих в ходе исполнения приговора и иных судебных решений.
В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ уголовное наказание преследует три цели, в том числе общую и частную превенцию преступлений, ту же цель законодатель называет и применительно к принудительным мерам медицинского характера (ст. 98 УК РФ), используя вместо слова «преступления» словосочетание «деяния, предусмотренные статьями Особенной части настоящего Кодекса». Это обусловлено возможностью применения данных мер к лицам, совершившим запрещенные действия в состоянии невменяемости. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ в своих разъяснениях обращает внимание судов на то, что цели применения принудительных мер медицинского характера не в полной мере совпадают с целями наказания и согласно ст. 98 УК РФ состоят в том, чтобы излечить или улучшить психическое состояние соответствующих лиц, а также предупредить дальнейшее совершение ими общественно опасных деяний (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2011 г. № 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера»). Главным отличием целей наказания и таких принудительных мер выступает то, что последним не свойственно сочетание цели предупреждения с исправлением лица и восстановлением социальной справедливости, тогда как в цели наказания не входит излечение осужденных или улучшение их состояния.
На наш взгляд, в конечном счете, наиболее важным направлением наказания и иных мер уголовно-правового характера является именно предупреждение совершения новых преступлений.
Относительно вопроса о применении судом принудительных мер воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 УК РФ) в рамках освобождения подростков от уголовной ответственности или от наказания, законодатель не обусловил назначение таких мер их направленностью на достижение цели предупреждения новых преступлений, но указал на то, что они могут способствовать исправлению несовершеннолетнего (п. 31 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентиру-
ющего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних»). Все это относится к частной превенции уголовно-наказуемых деяний со стороны данного лица.
Судебный штраф (ст. 762 УК РФ) как разновидность иных мер уголовно-правового характера, назначается при освобождении от уголовной ответственности, но производен от наказания в виде штрафа и имеет сходство с ним по своему содержательному аспекту [13, с. 73—77; 14, с. 139—144], в связи с этим можно говорить о том, что судебному штрафу присуща направленность на те же цели, включая и предупреждение преступлений.
Освобождение от уголовной ответственности, в том числе с назначением судебного штрафа, в большей степени присуще производству по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности. Большая часть преступлений экстремистской направленности относится к категориям преступлений небольшой или средней тяжести, тогда как уголовно-наказуемые деяния террористической направленности, как правило, являются тяжкими или особо тяжкими преступлениями, что исключает соответствующие проявления снисхождения со стороны государства.
Анализ статистической информации показал, что законодательная оценка уровня общественной опасности преступлений террористической направленности находит свое отражение в назначаемых судами видах и размерах (сроках) наказания.
Так, в 2017 году по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности суды преимущественно назначали лишение свободы без его реального отбывания, то есть условно (57,8%), тогда как реально этот вид наказания был назначен 17,6% таких осужденных.
Среди 709 лиц, которые в 2017 году были осуждены за террористические и связанные с ними преступления, пожизненное лишение свободы было назначено только 5-м из них (0,7%); лишение свободы на определенный срок — 618 (87,2%); лишение свободы условно — 25 (3,5%); штраф — 61 (8,6%). Конфискация имущества (ст. 104.1 УК РФ) применена к 3-м осужденным [16].
В заключение представляется необходимым сформулировать следующий вывод: общие на-
правления предупреждения преступлений террористической и экстремистской направленности реализуются судами в рамках уголовного процесса и преимущественно направлены на недопущение совершения новых уголовно-наказуемых деяний, а также на устранение выявленных по уголовному делу причин и условий, способствующих совершению преступлений, с целью недопущения повторения или продолжения соответствующих общественно опасных действий.
Литература
1. Осокин Р.Б. Исторические предпосылки возникновения терроризма и экстремизма в России и правовые средства противодействия на современном этапе // Формирование устойчивой антитеррористической позиции гражданского общества как основа профилактики терроризма: сборник статей Межрегиональной научно-практической конференции. Тамбов: Национальный антитеррористический комитет Российской Федерации, 2009.
2. Хачидогов Р.А. Актуальные вопросы предупреждения и пресечения преступлений террористической и экстремистской направленности // Пробелы в российском законодательстве. 2014. № 3.
3. Осокин Р.Б., Кокорев В.Г. Законодательное ограничение права на свободу вероисповедания как средство противодействия религиозному экстремизму // Тамбовские правовые чтения имени Ф.Н. Плевако: материалы Международной научной конференции. Тамбов : Принт-Сервис, 2017.
4. Шевченко И.В. Частное определение в механизме уголовно-процессуальной ответственности // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2007. № 4 (13).
5. Тугушева Е.В., Поплавская Н.Н. Механизм реализации уголовно-процессуальной ответственности // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: Юридические науки. 2014. № 1 (16).
6. Машекуашева М.Х. Вопросы структурного взаимодействия в рамках противодействия преступлениям экстремистской направленности // Пробелы в российском законодательстве. 2017. № 3.
7. Зникин В.К. Использование оперативно-розыскной информации в уголовно-процессуальном доказывании: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1998.
8. Иванцов С.В., Борисов С.В. Организованные формы террористической и экстремистской деятельности: регламентация и реализация ответственности // Общество и право. 2016. № 2 (56).
9. Пихов А.Х.А. Транснациональная преступность: система понятий // Вестник Московского университета МВД России. 2017. № 6.
10. Пихов А.Х.А. Глобализация современной террористической деятельности: современные реалии // Вестник Международного юридического института. 2017. № 3 (62).
11. Бондаренков В.А. Проблемы оперативно-розыскного обеспечения предупреждения преступлений: автореф. дис. .канд. юрид. наук. М., 2007.
12. Кузнецов Е.В. Предупреждение преступлений органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность: проблемы теории и практики // Вестник Восточно-Сибирского института Министерства внутренних дел России. 2011. № 4 (59).
13. Борисов С.В., Чугунов А.А. Освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа как новелла уголовного и уголовно-процессуального права Российской Федерации // Алтайский юридический вестник. 2017. № 3 (19).
14. Хлебницына Е.А. Возмещение ущерба или заглаживание причиненного преступлением вреда иным образом как условие освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа // Вестник экономической безопасности. 2018. № 2.
15. Постановление ЕСПЧ от 23 марта 2016 г. «Дело «Блохин (В1окЫп) против Российской Федерации» (жалоба № 47152/06) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2016. № 12.
16. Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, раздел «Данные судебной статистики»: иЯ!: http:// www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 08.10.2018).
