CC BY-NC
50Национальная безопасность / nota bene
Правильная ссылка на статью:
Кормишкина Л.А., Ермакова Э.Р. — К вопросу об измерении национальной линии бедности // Национальная безопасность / nota bene. - 2021. - № 3. DOI: 10.7256/2454-0668.2021.3.35821 URL: https;//nbpublishxomfibrary_read_artide.php?id=35821
К вопросу об измерении национальной линии
Кормиикина Людмила Александровна
доктор экономических наук
профессор, заведующий кафедрой теоретической экономики и экономической безопасности, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарёва"
430010, Россия, Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Серова, 3, кв. 48
И kormishkinala@mail.ru
Ермакова Эка Ревазиевна
кандидат экономических наук
доцент кафедры теоретической экономики и экономической безопасности, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва"
430004, Россия, республика Мордовия, г. Саранск, ул. Мордовская, 35, 195, кв. 78
И eka-tsulaya@yandex.ru
Статья из рубрики "Внутренние угрозы и контрмеры"
DOI:
10.7256/2454-0668.2021.3.35821
Дата направления статьи в редакцию:
23-05-2021
Дата публикации:
30-05-2021
Аннотация: В статье исследуются особенности феномена бедности в постсоветской России как одного из ключевых социальных индикаторов достигнутого уровня благосостояния и устойчивости развития страны.Предмет исследования - социально-экономические отношения, обусловливающие сохранение масштабной абсолютной и относительной бедности и чрезмерного социального неравенства в стране.Цель исследования - выявить ограничения существующей методики определения бедности; доказать, что применение современной методики приводит к занижению величины прожиточного минимума и минимального размера оплаты труда.В данном исследовании были использованы следующие основные методы - формирование баз данных, необходимых для отображения абсолютной и относительной линий бедности в России и
бедности
других странах мира за 2000-2019 гг.; интеллектуальный анализ (Data Mining). Информационной базой при этом послужили официальные данные Росстата, Евростата, usa.gov, МВФ, Всемирного Банка, справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»; ежегодные отчёты Credit Suisse Institute, World Inequality Lab; инфографика информационно-аналитического портала Knoema. В ходе проведенной аналитической ретроооценки динамики основных показателей уровня бедности в РФ установлено существенное расхождение между её официальной и реальной линиями, которое искажает фактическую картину бедности, препятствует разработке эффективной стратегии преодоления бедности, что придаёт этому феномену хронический характер.Опираясь на современный зарубежный опыт по содействию снижению бедности, а также на научные и практические разработки российских ученых и специалистов в этой области, обоснованы радикальные меры по снижению бедности в РФ.Даны предложения по корректировке государственной политики по содействию снижению бедности в современной России с учётом необходимости преодоления ч ре з ме рно г о с оциа льно г о не ра в е нс тв а .
Ключевые слова: международная линия бедности, национальная линия бедности, потребительская корзина, медианный доход, прожиточный минимум, абсолютная бедность, относительная бедность, западня нищеты, перераспределительная политика, минимальный гарантированный доход
1. Введение
Одной из отличительных черт сегодняшней социально-экономической ситуации в России является заметное обострение чувствительности общества к проблемам, порождаемым резким ростом неравенства и масштабами распространения бедности. По данным Росстата, в 2019 г. в РФ насчитывалось порядка 20 млн. бедных, чей месячный доход не достигает величины прожиточного минимума (ПМ). При этом, если исходить из оценок самого населения, то почти 40% россиян, согласно опросу ВЦИОМ, могут считаться «объективно бедными», поскольку им не хватает денежных средств на самое необходимое -Ш.
Безусловно, вызывает тревогу и то, что в РФ бедность распространяется на работающих членов общества, молодежь, которые должны обеспечивать воспроизводство населения. Можно утверждать, что в постсоветской России сформировался фактор самовоспроизводства бедности, обусловленный низким уровнем доходов (прежде всего, оплаты труда) у преобладающей части населения и официального ПМ, что является мощным ограничителем трудовой мотивации и экономической активности, увеличения покупательной способности населения, а значит, и реального роста ВВП.
Очевидно, что такая ситуация выглядит контрастно на фоне идеологического отрицания бедности в дореформенной России, которое базировалось на реализации следующей социальной политики: а) всеобщая занятость; б) установление минимальной оплаты труда на уровне 150% от ПМ, обеспечивающего минимальный уровень потребления семье с одним ребёнком в начале трудовой карьеры работников. Предполагалось, что вторые и последующие дети, а также иждивенцы старших возрастов появляются в основном на тех этапах жизненного цикла семьи, когда заработная плата работников в 2
раза и более превышает минимальную оплату труда ———^^Sl. Новые российские стандарты оказались гораздо скромнее советских. Критики, резкой и справедливой, на этот счёт достаточно.
На этом фоне снижение бедности населения и преодоление социального неравенства, а также влекомых ими противоречий должны являться «... одной из главных миссий современного российского государства, как социального государства в полном смысле
этого слова» [3, с- 12]. В таком контексте особое теоретическое и практическое значение приобретают вопросы, связанные с достоверностью способов измерения бедности в сегодняшней России.
Бедность - одна из обсуждаемых и острых научных проблем, которой в разные временные отрезки были посвящены многочисленные труды исследователей разных стран. Тем не менее до настоящего времени в научной литературе отсутствует однозначное, общепринятое определение данной дефиниции, так как последняя относительна по своей природе и постоянно трансформируется под влиянием экономических, социальных, политических и институциональных факторов. На сегодняшний день в качестве наиболее распространённых в экономической теории подходов к трактовке и измерению бедности, методологической основой которых является построение так называемой линии (черты) бедности, можно назвать вэлферистский, депривационный и субъективный подходы.
На практике при оценке бедности ключевая роль отводится вэлферистскому подходу, опирающемуся на монетарный и немонетарный инструментарий абсолютной линии бедности (ПМ, международная линия бедности по ППС, индекс возможностей). Его отправной точкой послужила известная публикация английского социолога и предпринимателя B . S . Rowntree «Бедность - исследование городской жизни» («Poverty
- a Study of Town Life») в которой была предпринята попытка построения нормативной абсолютной линии бедности на основе определения стоимостной оценки минимальной потребительской корзины. Опираясь на методологию B . S . Rowntree в 1963-65 гг., американский экономист и статистик М. Оршанский разработала формулу расчёта порога бедности: статус бедности должен присваиваться домохозяйствам, доход
которых ниже стоимости продуктовой корзины, умноженной на 3 ^^ Надо сказать, что оршанский порог бедности и сегодня используется правительством США в рамках официальной системы измерения исследуемого феномена.
На построение абсолютной линии бедности ориентирована также и немонетарная теория «благосостояния как возможностей», разработанная нобелевским лауреатом по экономике A . Sen [6,7]. В соответствии с обозначенной теорией благосостояние человека связано не с полезностью и не набором потребительских благ, которыми он располагает, а с набором его «функциональных возможностей». Следует заметить, что обозначенную позицию разделяют, например, такие популярные в современном научном сообществе исследователи феномена бедности, как A . V . Banerjee и E. Duflo, удостоенные по итогам 2019 г. (совместно с M . Kremer ) нобелевской премии по экономике «за экспериментальный подход к борьбе с глобальной бедностью». Учёные подчёркивают: «Бедность - это не просто отсутствие денег; это неспособность реализовать свой человеческий потенциал [8, с 33].
Упомянутый ранее депривационный подход опирается на относительную немонетарную линию бедности, когда исследуемый феномен оценивается с точки зрения недостаточности ресурсов для обеспечения стандартов потребления (базовых потребностей), сложившихся в обществе. Ведущую роль в разработке такого подхода сыграл британский экономистР. Townsend, который экспертным путём сформулировал список испытываемых индивидом «лишений», свидетельствующих о невозможности для него поддерживать считающийся минимально приемлемый на данном этапе развития
образ жизни [8, с- 29].
Важное значение для понимания источников социальной напряжённости и для разработки эффективных государственных программ по сокращению бедности имеет субъективная линия бедности, наиболее конкретные модели которой предложены B . van
Praag J10! и M . C . LoBue Такой подход к оценке бедности альтернативен ПМ и
базовым потребностям; здесь индивиды сами относят себя к нуждающимся, малообеспеченным (на основе собственного представления о минимальных доходах или материальных возможностях).
Надо сказать, что несмотря на внешнее различие дефиниций «бедность» в рамках упомянутых выше теоретических подходов к её исследованию, у них есть общее: по сути, каждая из них базируется на использовании двух понятий: «ресурсы» и «образ жизни». Учитывая сказанное, к бедным можно отнести индивидов, домохозяйства, группы лиц, ресурсы которых являются столь ограниченными, что не позволяют вести им минимально приемлемый образ жизни в государстве, в котором они живут.
Предметом исследования российских учёных и исследователей феномен бедности обозначается с начала 1990-х годов.В работах В. Н. Бобкова [12,13], М. И. Воейкова Л. Н. Овчаровой [15,16,171 достаточно подробно описаны особенности национальной линии бедности и её современного профиля; обосновывается необходимость разработки национальной Программы повышения доходов, снижения бедности и социального не ра в е нс тв а и т. п.
Предлагаемые в данном исследовании размышления посвящены главным образом аналитической ретрооценке уровня бедности в постсоветской России с учётом эволюции обозначенной дефиниции и её перехода к более высокому стандарту под влиянием ведущих тенденций развития и достигнутых уровня и качества жизни населения.
Рабочая научная гипотеза исследования базируется на признании идеи о том, что реальный уровень бедности в стране зависит не только от социально-экономического развития, но и от методологии определения и измерения бедности. Имеющее место в сегодняшней России значительное расхождение в снижении уровня абсолютной монетарной бедности, определяемой до 01.2021 г. на основе величины ПМ (по потребительской корзине), и относительной бедности, оцениваемой по доле от Me и по «лишениям», указывает на изначально заниженную национальную линию бедности. Это не только искажает реальную картину в сфере уровня и качества жизни россиян, но и препятствует разработке эффективной стратегии преодоления бедности, что придаёт феномену малообеспеченности населения хронический характер, создаёт «ловушку бедности».
В данном исследовании были использованы следующие основные методы -формирование баз данных, необходимых для отображения абсолютной и относительной линий бедности в России и других странах мира за 2000-2019 гг; интеллектуальный анализ (Data Mining). Информационной базой при этом послужили официальные данные Росстата, Евростата, usa.gov, МВФ, Всемирного Банка, справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»; ежегодные отчёты Credit Suisse Institute, World Inequality Lab; инфографика информационно-аналитического портала Knoema.
2. Результаты исследования
В рамках проведённого исследования был установлен своеобразный парадокс
современной российской системы благосостояния населения: наличие масштабной и многомерной бедности населения при том, что, по международным меркам, РФ нельзя отнести к бедным странам. Этот вывод подтверждают результаты сравнения стран мира по ВВП на душу населения (рис. 1).
1 Люксембург
I 1[|НРЙЦЙ|]ИИ
3 Ирландия
4 Нореегчя
5 США
$ Сингапур
7 Д-ання 8 Нелли д и п 9 Кащ> 10 Австралия 11 Нидерланды 12 Швеция 15 Герма мня Л<Т|инци>1 23 Япония 63 Китай 65 Роыня
109602,32
3 81Ю7,« 79S68.5Û
t798S,W
63051,40 1 53483,96 1 58438,85 57159,03
В 52751,11 И 51385.47 51289,57 ZD 50333,20 45466,12
39257,43 390 47,86
10839,44 □ 9972,50 14Ы1идия ¡J 1876,53
U,00 20000,00 40000/10 60000,00 800 ЕЮ,00 100000,00 120000,00
Рисунок 1 - ВВП на душу населения в 2020 г., долл. США
Источник: Всемирный Банк
В рейтинге из 145 государств Россия находится на 65-ом месте, уступая всего две строчки Китаю. Более сильные позиции РФ занимает в мировом рейтинге по национальному богатству на душу населения в постоянных ценах (41-е место 141). [Справочно : последние оценки по этому индикатору Всемирным Банком приведены за 2014 г.] Примечательно, что в структуре национального богатства РФ наибольший удельный вес занимает не природный, а человеческий капитал (рис. 2). Известно, что при квалифицированном менеджменте прибыль от инвестиций в человеческий капитал (расходы на общее и специальное профессиональное образование, охрану здоровья, обеспечение географической мобильности, поиск информации, проведение научных исследований в области организации, условий и оплаты труда) почти в 3 раза
превышает прибыль от инвестиций в технику I18!.
130 Индия 1 IB 211,1
55 Питай ШВ 103171,8
41 Исснид SB-SM ' Ш7К6 22Япония
Î0Франция fc^^A^^^M 15 Германия
571926,6 ■ 6417071«
■ 729063,7
10 Данин
9 Швеция (ШШЩДГОШД
. . . ■■--■■-- ' ■■■ У
6 Австран иII.
854330,9 ] Б36129,2
I 983279,9 I 1016593Д □ 1046785,3 111131113,6
4 Люкссмйур! 1288607
3 ШвеЗидоия ■■ 1466756,7
2 Катар —ПН 159712«
1 Норвегия • .•.•.•■•!■•!■•!■•!■•!■•!■•!■••■•■•■■ ,—Т1671756,1 -200000 и 10СО0О 400000 б 00 ООО 800000 1000000 1200000 1900000 16000 йо 1800000 еэ■ I¡»лавс"№£н:ин кэпипл на душунаселении,долл.США ■ При роди ын кап и гад н э душу н а сел ен ия, дол л С ША в Прои эосдениый напитзл иа пушу иаселенияг долл США Н'1лг'[цр финанГОныг активы на пушу населения, Д0ЛЛ США
Рисунок 2 - Национальное богатство на душу населения по компонентам, долл. США,
2014 г.
Источник: Всемирный Банк
Помимо способности приносить денежную отдачу, он имеет собственную внутреннюю ценность для индивида, что формирует у него, к примеру, мотивы инвестирования в образование и т. п.
Первое место в таком рейтинге (рис. 2) занимает Норвегия, США - 8-е, а Китай - 55-ое ме с то .
С сожалением приходится констатировать, что благосостояние России не транслируется в благосостояние её населения; оно сопровождается растущей концентрацией доходов и богатства в рамках верхнего дециля населения и сохранением масштабной бедности
среди россиян [19, с- 17]. Насколько высоко неравенство в России в сравнении с другими странами мира, показывают данные, приведенные на рисунке 3.
Рисунок 3 - Неравенство в некоторых странах мира в 2019 г.
Источник : составлено по Global Wealth Database 2019 (by Suisse Credit Bank), World
Bank, Knoema.com
Так, коэффициент Джини по доходам в РФ в 2019 г., по данным Всемирного Банка, составил около 0,38 и был ниже, чем в США (0,41), но существенно выше, чем в Норвегии (0,286), во Франции (0,285), Германии (около 0,32). Согласно Всемирной базе данных о богатстве и доходах WID-world, если доля самого богатого 1% населения СССР не превышала в национальном доходе 3-4%, то за 1989-2016 гг. она неуклонно росла и
достигла 56%; при этом доля нижних 50% населения сократилась на 15% i20!. Иными словами, мировая практика показывает, что высокое неравенство в стране препятствует равномерному распределению национального богатства среди её граждан и ведёт к росту бедности населения.
Как отмечалось выше, объективное измерение бедности - это принципиальная, но весьма сложная проблема. Начиная с 1990 г. Всемирный Банк оценивает уровень бедности в разных странах на основе собственной методики (разработана в соответствии со стандартами жизни в беднейших государствах). В 2015 г. Всемирный Банк в качестве общемировой черты бедности определил 1,9 долл. США в день (по ППС), который соответствует абсолютной бедности или нищете. Кроме того, им были установлены более высокие уровни бедности для государств с доходами ниже среднего, со средним и высоким уровнями дохода (соответственно 3,2 долл. США, 5,5 и 21,7 долл. США в день по ППС). Заметим, что эти показатели основаны на денежных критериях и не учитывают доступ к образованию, услугам здравоохранения, водо- и электроснабжению; что препятствует трансформации трудового потенциала в человеческий, сдерживает человеческое развитие. Иными словами, относительно обозначенных линий бедности в настоящее время измеряется крайняя бедность. На рисунке 4 представлена динамика уровня бедности по странам мира, включая Россию, за 2000-2018 гг. на основе общемировой черты бедности в 5,5 долл. США в день (в постоянных ценах 2011 г.). Выбор такого порога бедности обусловлен тем, что Россия - страна с доходами выше среднего. Из данных, приведенных на рисунке 4, следует, что в состоянии крайней бедности в 2018 г. пребывали 3,7% россиян.
il»
90 SO 70 60 SO 40 30 20 10 0
7-ftfeb 91,1 --7SA 89 89,2 89,4 8?, 7 5ЮД 90,1
È8.6 31,
—fb- -
-ад...
•'•-AM
.37,9
""■зм
""»"-...И....
90
П
51,8 22.5
i.a ±,а f, ±,в 1,0
- - 1.:) Lm-1 ft 1.1 1.1 ДЯ
2000 2005 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017
)(л>аны с еисокими докодэин - рф
С тра 11 ы с 11 и зки ми дохода ми
• • • Ки мн
-Страны доходами выше среднею ■Станы с доходами ниже среднего
Рисунок 4 - Доля населения, проживающего за чертой бедности 5,5 долл. США в 20002018 гг. (в постоянных ценах 2011 г. по ППС)
Источник: составлено по данным Всемирного Банка
С 1992 г. по 2020 г. включительно национальная линия бедности (абсолютная черта бедности) в РФ рассчитывалась на основе стоимости потребительской корзины, определяемой федеральным законом,то есть федерального ПМ. Причём, начиная с 2014 г. для формирования корзины применялся нормативно-статистический подход, при котором натуральное наполнение имеет только её продовольственная составляющая (та блица 1),
Таблица 1 - Сравнительная таблица норм потребления
Наименование продукта Минимальное потребление для взрослых в 2020 г. Нормы Минис те рс тв а здравоохранения РФ Норма потребления в СССР
Хлебобулочные изделия и крупы 126 кг 96 кг 110 кг
Картофель 100 кг 90 кг 105 кг
Овощи 114 кг 140 кг 146 кг
Фрукты 60 кг 100 кг 80 кг
Сахар 23 кг 24 кг 38 кг
Мясо 58 кг 73 кг 84 кг
Рыба 18 кг 22 кг 20 кг
Молочные продукты 290 кг 325 кг 380 кг
Яйца 210 шт. 260 шт. 280 шт
Масло и жиры 11 кг 12 кг 13 кг
Чай и специи 5 кг 4 кг 5 кг
Источник: данные Росстата
а две другие (услуги и непродовольственные товары) в процентах от неё.
Такой способ формирования потребительской корзины применяется, например, в США, однако по своему наполнению он заметно отличается от российского: в США на продукты
питания отводится 30% корзины, в РФ - 50% (две другие составляющие высчитываются
в процентах (по 25% каждая) от неё независимо от уровня инфляции в стране [21, с' 171]. В условиях отсутствия стабильно низкого уровня инфляции при таком подходе происходит занижение официальной величины ПМ.
Таким образом, главный порок нормативно-статистического подхода к формированию ПМ состоит, на наш взгляд, в том, что он порождает заниженный уровень минимального размера оплаты труда (МРОТ) и социальных трансфертов, хотя изначально предназначен для борьбы с бедностью. Динамика МРОТ, ПМ и национального уровня бедности в РФ за 2000 - начало 2021 г. представлена на рисунке 5. По мнению специалистов, устранить такой недостаток формирования ПМ было возможно за счёт перехода к нормативному принципу его определения по всем составляющим потребительской корзины; он позволяет учитывать расходы в реальной динамике соотношения цен. Вместо этого произошёл отказ от измерения П М на основе потребительской корзины; по решению правительства РФ, начиная с 2021 г. ПМ будет рассчитываться в процентах от медианного дохода и установлен на уровне 44,2% от Ме. [Справочно : в странах ЕС он составляет 60% от Ме; в государствах средней развитости - 50%, а наименее развитых - 40%]. Величина ПМ при этом изменилась незначительно - с 11,3 тыс. р. до 11,6 тыс. р.
Важно заметить, что во всех странах ЕС, во всех странах ОЭСР, на долю которых приходится около 60% мирового объёма ВВП, используются оба подхода к определению национальной линии бедности. В России теперь официально будет рассчитываться только относительная линия бедности. По мнению заведующего Лабораторией проблем уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения профессора В. Бобкова, таким решением «...отброшена основа выявления качества
жизни... Разрушается механизм прозрачного определения ПМ» [22, с,3]. Иными словами, общество лишается возможности контроля за корректностью расчёта ПМ.
Рисунок 5 - Динамика МРОТ (руб.), ПМ (руб.) и уровня бедности в России (%), 2000-2021 гг.
Источник : составлено по данным Росстата и СПС «КонсультантПлюс»
Официальный ПМ в РФ не предусматривает возможности решения жилищной проблемы (по данным Росстата, она актуальна для 53,5% населения из низкодоходных групп и 23,2-42% - из более обеспеченных); гражданам на уровне такого ПМ недоступны многие лекарства для профилактики заболеваний, не говоря уже о платных медицинских услугах; Интернет, компьютер, мобильная связь, которые в условиях пандемии СОУЮ-19 приобрели статус «базовых благ» и т. д. Всё это указывает на расхождение между реальным и официальным ПМ, которое препятствует преодолению масштабной бедности в стране, отличающейся значительным человеческим и природным капиталом. С учётом сказанного ещё в 2018 г. был рассчитан социально приемлемый порог бедности для РФ - не 11 тыс. руб., а 32 тыс. руб. Общее представление об уровне бедности (абсолютной и относительной) в современной России дают данные, приведённые на рисунке 6.
35,00% 32,6% 32,6% 32,4%
»,00% 28,4% 27,7%.,- /
25,00% 20,00% _____ 25,2% 25,2% 25,1% 25,2% 25,1%
■ 21,3Wr- -
1Ц6Л——is,SK
15,00% 10,8% 11,3% 13.4% 12,9% —----»--*___ 12,6% 12,3%
10,00% л-- -*—
5,00%
0,00%
2013 г. 2014 г 2015 г, 2016 г. 2017 г 2018 г, 201 & Г.
— — Уровень относительной бедности в России (Доля россиян, имеющих доходы
ниже 50% среднедушевого денежного дохода) '■■*■■■ Доля населения России, имеющая дсгсоды ниже 60% медианного дохода
—*—Уровень абсолютной бедности 6 России по национальному порогу
— Уровень бедности Западной Европы
Рисунок 6 - Уровни бедности в России и Западной Европе
Источник: составлено по данным Росстата, Евростата
Здесь явно прослеживается не просто существенное расхождение между абсолютной и относительной линиями бедности, а заниженная официальная планка бедности в РФ.
Что касается профиля российской бедности, то можно констатировать, что самой многочисленной группой среди бедных продолжают оставаться лица в трудоспособном возрасте; растёт доля молодёжи в возрасте от 16 до 30 лет, женщин пенсионного возраста и мужчин в трудоспособном возрасте. В совокупности это указывает на недостаточную корреляцию экономического роста и уровня бедности, на необходимость трансформации социально-экономической политики государства.
На рисунке 7 представлена структура малоимущего населения с точки зрения его экономической активности.
прочие
получатели пособия го безработице пенсионеры по инвалидности, потере кормильца,
получатели СОцИ № 1>НЫ1 П <>н (и й
Пен(ионеры по старости работающие пенсионеры) занятые н экономике незанятые неработающее пенсионеры
0,00% 10,00% 20,00% 30,00% 40,00%
Рисунок 7 - Структура малоимущего населения с точки зрения экономической
активности, 2018 г.
Источник: Росстат
Таким образом, вышеизложенное позволяет констатировать, что принятый в РФ официальный подход к методологии определения и измерения бедности занижает её реальный уровень, придаёт этому феномену хронический характер.
3. Заключение
Изменение сложившегося в настоящее время в России положения с масштабной бедностью населения и растущим социальным неравенством зависит от многих факторов (объективных и субъективных), однако определяется в конечном счёте проводимой правительством и бизнесом экономической политикой, а также созданной системой институтов. В этой связи представляется уместным напомнить позицию лауреата Нобелевской премии по экономике P . Krugman : «... институты, нормы и политические условия гораздо больше влияют на распределение доходов, а объективные рыночные факторы - гораздо меньше, чем в том нас пытаются уверить в базовом курсе экономикс»
В таком контексте, опираясь на современный зарубежный опыт по содействию снижению бедности, а также на научные и практические разработки российских ученых и специалистов в этой области, считаем принципиальным и возможным реализацию следующих основных радикальных мер:
( 1 ) необходимо разработать и принять в короткие сроки федеральный закон «О сокращении бедности и социального неравенства в Российской Федерации» . При рассмотрении других законодательных актов экономического и социального направлений осуществлять их экспертизу с позиции улучшения положения малообеспеченных и не допускать решений, при которых ущемляются интересы последних. Учитывая наличие национальных проектов, которые направлены на выполнение определённых задач в области здравоохранения, образования, демографии, экологии, жилья и городской среды и др. следует тесно увязывать их между собой и синхронизировать с уровнем оплаты труда и официальной величиной ПМ. При подготовке упомянутого выше Закона предполагается более полное представление о масштабе и профиле бедности применительно к российской действительности. Кроме того, необходимо пересмотреть критерии бедности: путём группировок населения по уровню доходов, выделения
априорно ограниченных в возможностях самообеспечения, расчёта с помощью индекса лишений, на основе оценок общественного мнения в результате проведённых социологических опросов. Методика комбинирования различных линий бедности позволит рассчитать реальный уровень последней в отличие от нынешней заниженной национальной линии бедности, что имеет принципиальное значение для выявления и социальной поддержки малоимущих семей и населения, находящегося в зоне риска бедности;
(2) учитывая сложившуюся в постсоветской России модель бедности [Справочно : она отражает превалирование на рынке труда низкооплачиваемых работ и процессов, определяется низкими заработными платами, низкодоходными рабочими местами, неполной, часто граничащей с безработицей занятостью, которые провоцируют людей к безработице и экономической неактивности], следует привести цену труда отечественных наёмных работников в соответствие со стандартами её стоимости в цивилизованном мире . Для этого необходимо переломить ситуацию и отказаться от сложившихся у правительства и бизнеса позиций о том, что любое повышение заработной платы - это основная причина инфляции и потеря конкурентоспособности в связи с увеличением издержек производства продукции. Кроме того, здесь нужен «большой толчок к индустриализации», чтобы вырваться из «западни низкого уровня технологий» и низкой производительности труда
(3) радикальный пересмотр распределительных отношений на основе увеличения налоговой нагрузки на сверхдоходы (до 30% дохода) и увеличения доходов малоимущих (например, введение в практику социальной защиты минимального гарантированного дохода) в целях решения проблемы нарастающей относительной бедности и усиливающегося разрыва «богатые-бедные». Такие распределительные механизмы и отношения можно отнести к социально справедливым и соответствующим нормам социального государства.
(4) переход от благотворительности к фокусированным социальным инвестициям компаний (на национальном и региональном уровнях), направленным на решение самых актуальных для страны проблем в сфере занятости, образования, жилья, охраны здоровья и среды обитания.
Сегодня для любой страны (развитой и периферийной) снижение бедности, связанной с сокращением совокупного спроса и риском деградации общества, становится одной из главных задач государственной политики по обеспечению устойчивого развития.
При этом эффективность государственной политики по содействию снижению бедности зависит не только от факторов социально-экономического развития страны, но и от официально принятой методологии определения и измерения исследуемого феномена. Безусловно, что оценка уровня бедности никогда не бывает полностью объективной, поскольку предопределяется, как правило, целью измерения бедности (научной, статистической, политической). Вместе с тем очевидно, что официально рекомендуемая методология оценки бедности должна быть согласована с ведущими тенденциями, стандартами и приоритетами социально-экономического развития, достигнутыми уровнем и качеством жизни.
Надо признать, что абсолютный подход к оценке масштабов бедности населения (базируется на определении величины ПМ на основе стоимости потребительской корзины), который применялся официальной статистикой со времён СССР до конца 2020 г., заметно занижал численность бедных в стране. В то же время решение правительства
РФ об отказе от потребительской корзины (начиная с 2021 г.), по нашему мнению, разрушая механизм прозрачности определения ПМ, может привести к ещё большему занижению численности малообеспеченных при расчётах официальной статистикой. Для повышения объективности при оценке бедности в интересах формирования эффективной политики по снижению последней необходим переход на методику комбинирования различных линий бедности .
Библиография
1. Раскина Ю. (2020). У бедности есть черты генетических заболе-ваний. М. ТАСС/ Scanpix/ LTTA. Meduza. 6 января.
2. Экономическая безопасность России: общий курс: учебник / Под ред. В. К. Сенчагова. 3-е изд., перераб. и доп. (2019). М.: БИНОМ. Ла-боратория знаний. 815 с.
3. Ильин В. А. (2017). «Капитализм для своих» - источник социаль-ного неравенства в современной России // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. Т. 10. №6. С.9-23.
4. Rowntree B. S. (1901)/ Poverty - a study of Town Life. London, Macmillan. 437 р.
5. Оршанский М. (1965). Подсчёт бедных: ещё один взгляд на про-филь бедности. Vol. 28. No 1. P. 3-29.
6. Sen A. (1985). Commodities and Capabilities. Amsterdam: Elsevier Science Publishers. 234 p.
7. Sen A. (1987). The Standard of Living. Cambridge: Cambridge Uni-versity Press. 125 p.
8. Banerjee A. V., Duflo E. (2012). Poor Economics: A Radical Rethink-ing of the Way to Fight a Global Poverty. N. Y.: PublicAffairs. 320 p.
9. Townsend P. (1979). Poverty in the United Kingdom. A survey of household resources and standard of living. N. Y.: University of California Press. 1216 p.
10. Goedhart T., Halbersstardt K. A,. Kapteyn A., van Praag B. (1977). The Poverty Line: Conception and Measurement / Journal of Human Re-sources. Vol. 12. P.503-520.
11. LoBue M. C. , Polmisano F. (2021) The Individual Poverty. Incidence of Growth. Oxford. Bulletin of Economics and Statistics. No 82 (3). P. 1295-1321.
12. Бобков В. Н. (2019). Повышение адресности социальной под-держки малоимущих семей с детьми: вологодский пилотный проект // Народонаселение. Т.22 №1. С.106-122. DOI: 10/24411/1561-7785-2019-00008.
13. Бобков В. Н. (2020). Актуальность разработки национальной Программы повышения доходов, снижения бедности и неравенства / В. Н. Бобков, Е. В. Одинцова, Н. В. Бобков // Уровень жизни населения регионов России.. Т. 16. №2. С. 9-24. DOI: https ://doi.org/10.19181/lsprr/2020.16.2.1
14. Воейков М. И. Анисимова Г. В. (2018). Политическая экономия неравенства. М.: ЛЕНАРД. 272 с.
15. Овчарова Л. Н. (2009). Теоретические и практические подходы к оценке уровня, профиля и факторов бедности: российский и междуна-родный опыт. М.: М-Студио. 268 с.
16. Овчарова Л. Н. (2012). Теоретико-методологические вопросы определения и измерения бедности //SPERO.№ 16. С. 15-38.
17. Овчарова Л. Н. (2017). Развитие адресной социальной поддержки нуждающихся в России: барьеры и возможности // Вопросы экономи-ки. № 3. С. 5-21.
18. Беккер Г. С. (2003). Человеческое поведение: экономический под-ход. Избранные
труды по экономической теории. / Пер. с англ. М.: Высшая школа экономики. 670 с.
19. Кормишкин Е. Д. (2020) Феномен социально-экономического не-равенства: взгляд в контексте неоиндустриальной парадигмы совре-менного развития / Е. Д. Кормишкин, Л. А. Кормишкина, Д. А. Колос-ков, Л. П. Королева, Э. Р. Ермакова; под общ. ред. проф. Е. Д. Кор-мишкина. Саранск: РИЦ МГПУ. 202 с.
20. Novokmet K., Piketty T., Zucman G. (2017). From Soviets to Oli-garchs: Inequality and Property in Russia. 1905-2016 // National Bureau of economic research. Cambridge: MA, August. 80 р.
21. Бобков В. Н., Одинцова Е. В. (2020). Низкий уровень и качество жизни экономически активного населения: критерии идентификации и оценка распространённости // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. Т. 13. №3. С.168-181.
22. Бобков В. Н. (2021). Прожиточный минимум - тёмный лес // Ар-гументы недели. №11 (755), 24 марта. С. 3.
23. Krugman P. (2007). The Conscience of a Liberal. WW. Nor-ton&Co.352 p.
24. Lucas R. E (1988). On the Mechanics of Economic Development // Journal of Monetary Economics. Vol. 22(3). June. P. 3-42.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь. 29.05.2021
К вопросу об измерении национальной линии бедности
Бедность становится одной из ключевых социальных и экономических проблем современности, как для развитых, так и для развивающихся стран. Несмотря на наличие весомых объемов национального богатства в России к настоящему времени не удалось преодолеть бедность, и даже напротив, бедность нарастает, воплощается в новых проявлениях и становится проблемой, угрожающей национальной безопасности. Представленная статья посвящена проблемам национальной бедности, ее измерению, новым проявлениям, последствиям и направлениям ее преодоления. Заголовок статьи отражает ее основное содержание. Вместе с тем, отмечаем, что для столь насыщенной научной статьи, отражающей результаты полноценного исследования, изобилующей конкретными фактическими данными, заголовок может быть более конкретным и научным, отражающим наиболее существенные аспекты и результаты исследования, а также его актуальность. Например, как вариант, «Определение национальной линии бедности в России в ее трансформирующемся проявлении». Предлагаем автору про ра б о та ть э тот в о про с.
В статье выделены разделы «Введение», «Результаты исследования», «Заключение» что соответствует представленным требованиям журнала «Национальная безопасность / nota bene».
В исследовании использованы известные общенаучные методы: анализ, синтез, сравнение, восхождение от абстрактного к конкретному, логический метод и т.д. Среди специфических методов экономических исследований автором применен статистический финансовый, коэффициентный анализ. Прекрасной иллюстрацией широты применения методов экономических исследований являются таблицы и рисунки, которые широко использованы автором и призваны более точному восприятию материала и результатов исследования читательской аудитории, а также которые способствую повышению
доказательности выводов.
Выбранная тема исследования чрезвычайно актуальна. Актуальность поднятой в статье темы обусловлена тем, что проблема бедности нарастает и трансформируется в новых условиях жизни человека и развития социума. Например, пандемия COVID-19 и последовавший коронакризис привели к изменению проявления бедности, поскольку социально значимым и жизненно необходимым стал целый ряд услуг и благ, которые ранее таковыми не являлись. Соответственно, уровень жизни социально незащищённых слоев, бедных граждан еще более снизился. Представляется, что исследования в этом направлении определят развитие изучения бедности, и в представленной статье автор делает удачную, на наш взгляд, соответствующую попытку рассмотреть феномен бедности с учетом ее новейших проявлений.
Статья обладает практической значимостью. Интерес представляют сопоставление уровня неравенства в развитых странах, динамика бедности в отдельных сравнениях и сравнение ее с российскими показателями, сравнение российских и советских норм потребления, сопоставление динамики МРОТ, прожиточного минимума и уровня бедности в России вплоть до 2021 года, структурное исследование бедности, а также сформулированные по результатам этого исследования выводы и рекомендации по снижению уровня бедности населения в России.
Проведенное исследование обладает элементами научной новизны. Представляется, что она состоит в структурном подходе к исследованию бедности, обоснование мер по снижению уровня бедности в России как угрозы национальной безопасности, обоснованию необходимости трансформации подхода к определению феномена и измерению бедности.
Стиль статьи является научным и соответствует требованиям журнала. Библиография представлена 24 источниками, что соответствует требованиям журнала. Библиография сформирована отечественными и зарубежными исследованиями, а также ссылками на аналитические порталы и базы статистических данных. Библиографический аппарат в настоящей статье позволил развернуть полноценную научную полемику, дать соответствующие апелляции к оппонентам, а также к ставшим классическими исследованиям ХХ века. При этом необходимо проверить ссылки на 1 и 8 источники, вероятно они сделаны на 2 и 9 источники (по библиографическому списку). К преимуществам статьи следует отнести следующее. Во-первых, актуальность и значимость выбранного направления исследования. Во-вторых, иллюстрацию результатов исследования с помощью многочисленных таблиц и рисунков. В-третьих, проведенный сравнительный анализ развитых стран по уровню бедности и России, а также сравнение норм потребления продуктов питания в России и СССР. В-четвертых, наличие элементов приращения научного знания. В-пятых, высокий научный уровень проведенного исследования. В-шестых, широкий библиографический список и наличие научной полемики. К недостаткам отнесем следующее. Во-первых, отсутствие конкретизации заголовка статьи. Во-вторых, неточности в оформлении ссылок на источники. Указанные недостатки требуют устранения, но не влияют на в целом высокую оценку научной статьи.
Заключение. Представленная статья посвящена проблемам национальной бедности, ее измерению, новым проявлениям, последствиям и направлениям ее преодоления. Статья отражает результаты авторского исследования и может вызвать интерес читательской аудитории. Статья может быть принята к публикации в журнале «Национальная безопасность/ nota bene».
