CC BY
197
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 22 (276).
Философия. Социология. Культурология. Вып. 27. С. 53-63.
Р. А. Силантьев
К ВОПРОСУ ОБ ЭКСПАНСИИ РАДИКАЛЬНЫХ ФОРМ ИСЛАМА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В статье дается очерк истории распространения в России группировок радикального ислама, совокупно именуемых ваххабитскими, а также дается характеристика их идеологии, методов работы и особенностей взаимодействия со структурами традиционных мусульман. Автор также дает оценку попыток властей России бороться с этим течением.
Ключевые слова: ислам, ваххабизм, муфтий, Россия.
Идеология ваххабизма
Наиболее серьезным идеологическим вызовом целостности российского ислама стал вызов радикального ислама, который исламоведы называют салафизмом или «чистым исламом», а традиционные мусульманские лидеры - ваххабизмом1.
История салафизма началась в XVIII веке, когда ханбалитский проповедник Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб провозгласил, что ислам после смерти пророка Мухаммеда был извращен и поэтому необходимо вернуться к истокам. Новое течение по отчеству своего основателя получило название ваххабизма -ведь называть его мухаммадизмом было бы крайне некорректно. Главной чертой нового течения стало крайне буквалистское и примитивное толкование Корана, породившие отрицание значительной части мусульманской вероучительной литературы, а также целого ряда догматов и обрядов, определенных как «бида» - запрещенные нововведения. Опираясь на свое видение Корана, ваххабиты ан-тропоморфизировали Аллаха, запретили почитание умерших в любой форме и объявили
целый ряд направлений ислама еретическим,
^ 2 приравняв их последователей к «неверным»2.
Особую ненависть у ваххабитов вызывали шииты и суфии, практиковавшие почитание святых мест, полумистические формы богослужений и аскетизм3.
В начале XIX века ваххабиты захватили Мекку и Медину, нанеся этим городам немалый урон. Ими была осквернена Кааба, полностью уничтожена могила матери пророка Мухаммеда4, разграблена сокровищница Запретной мечети. Со временем ваххабиты стали считать «неверным» всех не принадлежащих к этому течению, что позволяло им оправдывать грабежи направляющихся в Мекку паломников. В ответ на бесчинства
ваххабитов власти Османской империи, а впоследствии и многие лидеры традиционного ислама объявили это течение продуктом диверсии английских спецслужб, направленным на ослабление всего исламского мира5.
В 1925 году в результате слияния королевства Хиджаз и султаната Нежд было образовано Королевство Саудовская Аравия, официальной религией которой стал ваххабизм. Экономический расцвет Саудовской Аравии позволил ее правящей династии начать экспорт салафизма в соседние регионы, а впоследствии и в более отдаленные страны. К 2000 году это направление ислама в той или иной форме распространилось по всему миру и стало доминировать также в Объединенных Арабских Эмиратах, Кувейте, Катаре и Судане.
Новые реалии жизни привели к формированию политической доктрины салафизма. Ее отличительными особенностями стали непримиримость к гражданскому светскому обществу и стремление к замене его исламским, устроенным по законам шариата, недопустимость раздельного существования религии и государства, противопоставление исламского мира остальным цивилизационным моделям, отрицание всех неисламских законов. При этом методы работы салафитов характеризовались исключительной гибкостью, допускающей тактические компромиссы и союзы с идеологически враждебными силами6.
Примечательной чертой вероучения большинства салафитов являлось их крайне отрицательное отношение к христианам и иудеям, которых они отнюдь не отождествляли с кораническими «людьми Книги». «Историческое христианство, сложившееся в рамках Римской империи, не является единобожием авраамических пророков, а представляет собой митраизм в библейской редакции с заимствованием библейской терминологии. Так,
мифологический образ церковного Христа не имеет практически никакой связи с реальным Иисусом - завершителем адамиче-ского цикла, пророком монотеизма и мессией, возглавившим зелотское сопротивление Кесарю. Церковный Христос - это Ормузд, сыновняя ипостась в митраистско-манихей-ской “Троице”. Это фундаментальная нестыковка и подмена, лежащая в основе ложного выведения христианства из Торы, определяет и практическую сторону конфликта», - так, например, излагал салафитское понимание христианства «шиитский мыслитель» Гейдар Джемаль7.
Распространение салафизма вызвало серьезные внутренние конфликты в целом ряде стран, в некоторых случаях спровоцировавшие гражданские войны. Наиболее уязвимыми перед ваххабизмом оказались исламские сообщества с низким уровнем религиозной грамотности. В то же время Советский Союз, считавшийся одной из первоочередных целей «экспортной программы», долгое время был защищен от ее эмиссаров «железным занавесом» и его спецслужбы отмечали лишь единичные всплески экстремизма среди му-сульман8.
Ситуация кардинально изменилась в конце 80-х годов, когда перестройка ослабила внешние границы страны и на ее территорию через Афганистан проникли первые ваххабитские амиры, основавшие свои ячейки в Таджикистане и Ферганской долине9. Комитет государственной безопасности, доживавший последнюю пятилетку, уже не имел возможностей завершить кампанию по локализации этого течения, и в 1989 году ваххабиты появились на Северном Кавказе. Развитие «чистого ислама» шло исключительно быстрыми темпами10. Уже в 1990 году возникла проваххабитская Исламская партия возрождения, вокруг которой собрались наиболее радикальные мусульманские деятели, а в Таджикистане и Узбекистане тогда же были зафиксированы первые столкновения между ваххабитами и традиционалистами11.
До 1994 года приоритетным регионом для функционеров «экспортной программы» являлась Средняя Азия, однако и в России их деятельность приносила ощутимые результаты. В 1991 году саудовские благотворительные фонды предложили «бескорыстную» помощь ДУМЕС, однако их сотрудничество с этой структурой продлилось недолго. Через год
муфтий Талгат Таджуддин отказался иметь какие-либо дела с арабскими «благотворителями», и они стали искать новых партнеров, появлению которых весьма поспособствовал раскол ДУМЕС.
Особое внимание зарубежные фонды уделяли образовательным программам, призванным воспитать радикальных имамов и сформировать из них новую генерацию духовных лидеров. С 1989 года молодые мусульмане из республик Северного Кавказа, а впоследствии и из других российских регионов, сотнями отправлялись на учебу в зарубежные медресе в рамках арабских и турецких программ содействия возрождению российского ислама. Мусульманские централизованные структуры, испытывая острую потребность в образованном духовенстве, поддерживали такую практику, обычно выбирая учебные заведения, оплачивавшие своим студентам проезд, учебу, питание и проживание. В итоге большинство молодых людей попали в центры идеологической, а в некоторых случаях и комплексной подготовки «бойцов джихада». Некоторые из них не поддались на навязчивую агитацию и сохранили свои прежние убеждения, однако большинство согласилось на роль миссионеров «чистого» ислама. К середине 90-х годов сотни образованных и амбициозных радикалов начали возвращаться в
Россию, формируя костяк салафитского дви-
12
жения
Сходные процессы шли и в самой России. ДУМ РТ, Региональное ДУМ Ульяновска и Ульяновской области, ДУМ Оренбургской области - Бугурусланский муфтият открыли собственные медресе, преподавание в которых осуществляли в основном арабы с сомнительной репутацией. В 1993 и 1995 годах были основаны медресе «Йолдыз» в Набережных Челнах и «Аль-Фуркан» в Бугурус-лане, получившие печальную известность осенью 1999 года. С 1995 года в Дагестане и Чечне стали создаваться лагеря по комплексной (боевой и идеологической) подготовке боевиков, вербовавшие людей по всей стра-не13. Расцвет их деятельности пришелся на 1997-1999 годы, когда ставшая фактически независимой Чечня попала под контроль исламских радикалов.
Миссионерская работа проводилась и среди действующего мусульманского духовенства. В первой половине 90-х годов многие муфтии и имамы были приглашены в страны
Ближнего Востока, где им предложили весьма выгодное в финансовом плане сотрудничество. Некоторые из них согласились, что позволило ваххабитам значительно ускорить свою экспансию. Особое внимание уделялось также прозелитизму среди этнических христиан, которым отводилась роль наиболее надежного и боеспособного звена первичных ячеек-джамаатов14.
Прямая вербовка сторонников дублировалась кампанией по изданию многомиллионными тиражами и преимущественно бесплатного распространения экстремистской литературы. Особенно в этом деле преуспели фонд «Ибрагим бин Абдулазиз Аль Ибрагим» и издательство «Бадр», выпустившие десятки книг, интерпретирующие ислам с точки зрения салафизма. Подобные книги издавались под эгидой ВКЦДУМР, ДУМ РТ и ряда других духовных управлений15.
Распространение ваххабизма на территории Кавказской уммы
Столь крупномасштабная деятельность салафитов не могла не сказаться на внутри-мусульманских отношениях. Первые конфликты между ваххабитами и салафитами были отмечены в 1990 году в Дагестане16. Эта республика, значительно опережавшая другие российские регионы по численности активного мусульманского населения, быстро избавилась от атеистического наследия коммунистического режима и первой приняла на себя удар воинствующих салафитов. В своей миссионерской работе они нашли поддержку эндемичных ваххабитов под руководством лидера Исламской партии возрождения Ахмада-кади Ахтаева.
Произошедший в 1992 году раскол ДУМ Дагестана на небольшие национальные муфтияты резко ослабил традиционных мусульман и позволил салафитам беспрепятственно осуществлять свою деятельность. Их агрессивные методы работы, порицание многовековых обычаев и обрядов привели к вооруженным столкновениям с традиционалистами, которые в 1991-1995 годах были отмечены в Кизилюртовском и Казбековском районах, а также в самой Махачкале17.
Главным препятствием экспансии салафи-тов в Дагестане оказалось возрождающееся суфийское движение, представленное тари-катами шазилийя, нашкбандийя и кадарийя. В 1996 году основной ареной борьбы между
салафитами и тарикатистами стала так называемая Кадарская зона, в которую входили села Карамахи, Чабанмахи и Кадар Буйнак-ского района республики.
В мае 1997 года в селе Чабанмахи произошло первое крупномасштабное столкновение между тарикатистами и ваххабитами, стоившее жизни двум жителям села18. Его спровоцировал митинг тарикатистов, требовавших изгнания из села ваххабитов как создающих «нетерпимую обстановку по отношению к людям, исповедующим нормальное направление ислама». «Случившееся в селении Ча-банмахи - результат того, что официальные власти Дагестана и России игнорировали предупреждение об опасности распространения фундаментального ислама», - так прокомментировал случившееся заместитель муфтия Дагестана Ахмед Тагаев19.
К весне 1998 года ваххабиты завершили процесс захвата власти в Кадарской зоне, фактически образовав в ее пределах шариатское мини-государство. Финансовую поддержку кадарским джамаатам обеспечивали
арабские фонды и организованные преступ-
20
ные группировки20, в то время как чеченские боевики снабжали их оружием. 24 мая 1998 года из сел с боем были изгнаны последние представители светской власти, причем в завязавшей перестрелке погибли двое сотрудников МВД. 5 июля 1998 года в селе Карамахи прошел съезд «Конгресса народов Чечни и Дагестана» на котором, по сообщению пресс-центра Госсовета и правительства Дагестана, «допускались антироссийские и антидагестанские выпады, раздавались призывы к свержению конституционного строя, а выступления «гостей» нельзя расценивать иначе как вмешательство во внутренние дела республики. Одновременно с карамахинским съездом представителей «Конгресса народов Чечни и Дагестана», объединяющего ваххабитские общины обеих республик, в Чечне, в районе Сержень-юрта, прошел смотр военной «миротворческой» бригады Конгресса. Смотр прошел в учебном центре по подготовке бойцов вооруженных сил Чеченской Республики и командовал им полевой командир Хаттаб, кстати, женатый на уроженке села Карамахи21.
Власти Дагестана, всерьез обеспокоенные развитием ситуации, пытались вести переговоры с мятежными селами, однако успеха в этом не достигли. Усугубляла ситуацию и
позиция федерального центра, не желавшего вмешиваться в конфликт. 16 августа Кадар-ская зона была провозглашена «отдельной исламской территорией», живущей по законам шариата и не подчиняющейся российским властям22. Столь явный вызов российской государственности уже не мог более игнорироваться Москвой, тем более, что 21 августа в результате террористического акта погиб председатель ДУМ Дагестана Саид-Магомед Абубакаров, известный противник ваххабизма. Смерть муфтия всколыхнула республику, поставив ее перед реальной угрозой гражданской войны. Ни духовенство Дагестана, ни его светские власти не сомневались, что к этому теракту причастны ваххабиты23.
3 сентября исполняющий обязанности министра внутренних дел РФ Сергей Степашин посетил селение Карамахи. В ходе поездки он положительно отозвался о деятельности местных джамаатов и даже оказал им материальную помощь, чем внес немалое смятение в умы традиционных мусульман и властей Дагестана, оказавшихся в весьма щекотливом положении. Демарш Степашина сделал бессмысленной дальнейшую борьбу с кадар-скими ваххабитами и дал им годичную передышку, которая была использована для укрепления сел и закупки тяжелого вооружения24.
6 августа 1999 года банды полевых командиров Шамиля Басаева и Хаттаба пересекли границу Дагестана и захватили несколько сел Ботлихского района республики. Ваххабиты Кадарского анклава вступили в боевые действия на стороне чеченцев. После месячных боев боевики были выбиты с территории Дагестана, а села Кадарского анклава освобождены от ваххабитов.
С этого момента власти Дагестана совместно с мусульманскими духовными лидерами начали полномасштабную кампанию по искоренению в республике радикального ислама, сумев в короткое время восстановить контроль над ситуацией в религиозной сфере. Все подозреваемые в симпатиях к салафизму были поставлены на учет в правоохранительных органах, а подозрительные общины закрыты. 16 сентября на сессии дагестанского парламента было объявлено о запрещении ваххабизма на территории Республики Дагестан25. Тем не менее, ваххабитское подполье в республике сохранилось, и до сих пор его активисты методично уничтожают членов
дагестанского правительства и сотрудников правоохранительных органов26.
Подводя итог, можно отметить, что деятельность ваххабитов в Дагестане стала катализатором вооруженного противостояния, нанесла серьезный урон целостности его исламского сообщества и усугубила существующие межэтнические трения. Большие потери от этого течения понесла только соседняя Чечня.
В этой республике ваххабиты появились благодаря ее первому президенту Джохару Дудаеву, сделавшего ставку на зарубежные структуры в деле возрождения ислама. Его партнерами стали радикальные исламские организации «Братья мусульмане», «Джама-ат Ислами», «Исламская молодежь» и целый ряд других27. С учетом того, что традиционные мусульманские организации Чечни находились в оппозиции Дудаеву и подвергались изощренным притеснениям, умма республики стала быстро радикализироваться.
Процесс радикализации был значительно ускорен первой чеченской кампанией, которую Дудаев поспешил объявить джихадом. На помощь «чеченским братьям» пришли сотни наемников из Афганистана, стран Ближнего Востока и Магриба28. Среди них наибольшую известность получил полевой командир Эмир Хаттаб, предположительно иорданский араб29. После ряда удачных боевых операций он заслужил уважение ведущих лидеров боевиков и установил тесные связи с братьями Басаевыми. Как оказалось, он был не только наемным боевиком, но и ваххабитским амиром30.
За два-три года усилиями Хаттаба и его единомышленников большинство чеченских лидеров стали рьяными приверженцами ваххабизма. Салафиты предлагали своим потенциальным последователям не только новую идеологию, но и значительные по местным меркам суммы денег. Сотни молодых чеченцев охотно поступили на обучение в ваххабитские лагеря комплексной подготовки, легализованные после Хасавюртовского мира. Наиболее известным среди них стал хаттабовский лагерь «Кавказ» в Сержень-Юртов-ском районе31.
Второй президент Чечни Аслан Масхадов и муфтий республики Ахмад Кадыров, оставшиеся едва ли не единственными противниками ваххабизма, с большой тревогой наблюдали за его стремительным развитием. Несмотря на свое формально высокое поло-
жение, они не имели достаточных сил, чтобы как-то повлиять на ситуацию. Любые попытки помешать ваххабитам приводили лишь к покушениям на президента и муфтия, которые стали ощущать себя вождями гонимого меньшинства.
15 июля 1998 года боевики полевого командира Арби Бараева, известного последователя «чистого ислама», атаковали казармы масхадовского Гудермесского батальона национальной гвардии Чечни. Бой продолжался два дня и стоил жизни нескольким десяткам человек. Эта акция ознаменовала начало вооруженной фазы в противостоянии между ваххабитами и тарикатистами в Чечне. Исход этого противостояния был очевиден, и если бы в августе 1999 года салафитские полевые командиры не напали на соседний Дагестан, то через несколько лет традиционный ислам в Чечне просто перестал бы существовать32.
Вторая чеченская кампания окончательно расколола чеченское общество на традиционалистов, принявших сторону федерального центра, и ваххабитов, к которым были отнесены все мятежные полевые командиры. При этом ряды ваххабитов значительно пополнились за счет людей, пострадавших в ходе военных действий или просто испытывавших ненависть к русским. Борьба с этим радикальным течением ведется до сих пор, однако не приносит никаких заметных плодов. Жертвами ваххабитов стали тысячи чеченцев, включая несколько десятков имамов и бывшего муфтия Чечни Ахмада Кадырова.
В других северокавказских республиках экспансия «чистого ислама» оказалась не такой масштабной, как в Дагестане и Чечне. Республика Адыгея вообще смогла избежать этой проблемы, а в Ингушетии зарождавшееся салафитское движение было быстро локализовано совместными усилиями мусульманского духовенства и светских властей. Оставшиеся три республики - Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария и Северная Осетия понесли от ваххабитов существенные потери, однако сумели маргинализировать это течение и приравнять его приверженцев к обычным бандитам33.
История ваххабитского движения в Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии восходит к 1990 году, когда активист Исламской партии возрождения Мухаммед Биджиев (известный также как Мухаммад Карачай и Мухаммад Биджи-ул-
лу) основал в Карачаево-Черкесской АО первые джамааты34. Осенью 1991 года их активисты составили костяк движения за восстановление Карачаевской Республики, в которой предполагалось создать автономную от ДУМ Карачаево-Черкесской Республики и Ставрополья мусульманскую структуру - Имамат Карачая во главе с Биджиевым.
После действенных мер, предпринятых властями Карачаево-Черкесской Республики и Черкесским муфтиятом, ситуация в южных районах республики была урегулирована. Имамат Карачая, правда, просуществовал до 1993 года, после чего Биджиев переехал в Москву и сосредоточился на работе в Межрегиональной исламской организации. В декабре 1999 года он был арестован ФСБ по подозрению в причастности к организации серии терактов, однако вскоре был освобожден и в 2004 году стал заместителем председателя ДУМЕР и генеральным секретарем Совета муфтиев России35.
После отъезда Биджиева ваххабитское движение в республике возглавил уроженец села Учкекен Рамазан Борлаков, близкий соратник чеченского полевого командира Хат-таба36. К 1999 году ваххабиты, действовавшие преимущественно в карачаевской части республики, стали реальной угрозой не только для духовной, но для светской власти, повторяя в своем развитии кадарский сценарий.
Террористические акты в Москве и последовавшая за ним вторая чеченская кампания привлекли к карачаевским ваххабитам внимание московских спецслужб, получивших информацию о воюющем в Чечне «карачаевском батальоне», а также обнаруживших «карачаевский след» в деле о взрывах московских домов. В свою очередь правительство Карачаево-Черкесии отрицало наличие в своей республике крупной группы ваххабитов и утверждало, что вообще не видит в их деятельности серьезной угрозы для безопасности республики37.
Ситуация принципиально изменилась весной 2001 года, когда президент Карачаево-Черкесской Республики Владимир Семенов был вынужден заявить, что одной из главных проблем сейчас является борьба с религиозным экстремизмом и признал, что численность активных ваххабитов в республике значительно превышает приводившуюся до этого цифру в 200 человек38. Были предприняты профилактические меры по противо-
действию экстремистским группам, в частности закрыто несколько общин в Малокарачаевском районе и приостановлена работа медресе в селе Учкекен. По-видимому, особого эффекта эти меры не возымели, поскольку
16 августа 2001 года генеральный прокурор РФ Владимир Устинов сделал заявление о предотвращении попытки государственного переворота в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. Он сообщил, что целью этого мятежа было свержение законных властей и установление ваххабитского режима с последующим созданием объединенного теократи-
39
ческого государства39.
В настоящее время карачаевские ваххабиты понесли заметные потери и несколько снизили свою активность, в то время как их соратники из соседней Кабардино-Балкарии, наоборот, перешли в наступление. В этой республике салафитское движение зародилось несколько позже и развивалось в тесном контакте с карачаевским, во многом повторяя его путь40. Центром «чистого ислама» в республике стал Эльбрусский район, населенный преимущественно балкарцами41.
Правительство и традиционное исламское духовенство Кабардино-Балкарии сразу отнеслись к росту исламского экстремизма со всей серьезностью и смогли частично локализовать его распространение42. 5 мая 2001 года в республике был принят антивах-хабитский закон «О запрете экстремистской религиозной деятельности и административной ответственности за правонарушения, связанные с осуществлением религиозной деятельности»43. Принятые меры, правда, особого результата не дали - ваххабитские джамааты, самым известным из которых стал джамаат «Ярмук», продолжали активную работу, которая нередко выражалась в акциях бандитизма и терроризма.
Под влиянием Мусы Мукожева, одного из лидеров кабардино-балкарских салафитов, это течение распространилось на соседнюю Северную Осетию. Оплотом ваххабитов здесь стала община Ермака Тегаева и Сулеймана Мамиева, известная как Исламский культурный центр Северной Осетии. Ее деятельность нанесла серьезный урон авторитету ДУМ Республики Северная Осетия-Алания, главная мечеть которого - владикавказская Соборная - в конце концов перешла под контроль людей Тегаева и Мамиева44.
Распространение ваххабизма на территории Поволжской уммы
С 1992-1993 годов салафиты развернули активную деятельность на территории Поволжской уммы. Их главными партнерами стали обособившиеся от ДУМЕС муфтияты, многие из которых с радостью приняли предложенную помощь. Помимо целевых траншей на строительство мечетей были развернуты образовательные программы, направленные на обучение молодых российских мусульман как за рубежом, так и в пределах России. Особое внимание уделялось изданию литературы соответствующего толка - так, усилиям Комитета мусульман Азии, фонда «Ибрагим бин Абдулазиз Ибрагим» и издательства «Бадр» было выпущено более 200 книг и брошюр, многие из которых распространялись бесплатно45.
Не менее активно шла работа и на низовом уровне. Ваххабитские эмиссары посещали общины, предлагая их имамам и председателям «бескорыстную» помощь в обмен на содействие своим миссионерским программам. Параллельно с этим они создавали и собственные общины, сознательно разжигая внутримусульманские конфликты и противопоставляя «молодое» поколение имамов «старому». Особенно успешно такая работа шла в православных городах, где мусульманские сообщества отличались этнической пестротой и отсутствием традиций.
Через несколько лет плоды деятельности салафитов приобрели видимую стороннему наблюдателю форму. К расколу на уровне муфтиятов добавились и многочисленные внутриобщинные расколы, искусственно подогретые извне. На территории от Петро-павловска-Камчатского до Калининграда и от Мурманска до аулов Южного Дагестана были созданы сотни ваххабитских джамаа-тов, ставшие весьма заметной силой.
Среди джамаатов за пределами Северного Кавказа наибольшую известность получила астраханская община Айюба Омарова (Астраханского), созданная еще в 1990 году. К 1995 году члены этой общины, преимущественно дагестанцы по национальности, образовали первичные ячейки в большинстве районов Астраханской области и перенесли свою деятельность за ее пределы. Бурное развитие «чистого ислама» в Астрахани привело к серьезному конфликту внутри дагестанской диаспоры, ставшего отображением трений
между ваххабитами и тарикатистами. Этот конфликт, осложненный противоречиями между Омаровым и лидерами Регионального ДУМ Астраханской области юрисдикции ЦДУМ, привел к гибели нескольких человек и сильно осложнил внутримусульманские отношения в регионе46. В 1999-2000 году община Омарова была практически разгромлена совместными усилиями правоохранительных органов, тарикатистов и Астараханского муфтията, однако ее активисты продолжили свою деятельность в других регионах47.
В июле 1997 года эмиссар Айюба Абузар-Олег Марушкин основал первичную ячейку в мордовском селе Белозерье Ромодановского района Мордовии. Через некоторое время в деятельность его группы была вовлечена значительная часть сельской молодежи. Белозерские ваххабиты стали выезжать на обучение в наиболее одиозные медресе России - ульяновское, бугурусланское и набережночелнинское, а также в их зарубежные аналоги. Местное исламское духовенство в силу своего низкого образовательного уровня не могло эффективно противодействовать радикалам, и вскоре они распространили свое влияние на несколько соседних сел, создав некое подобие Кадар-ской зоны. Неприятно удивленные развитием ситуации правоохранительные органы республики смогли депортировать Марушкина с его наиболее близкими соратниками в Астраханскую область, однако полностью восстановить контроль над ситуацией им не удалось48.
Первыми обстановкой в Белозерье обеспокоились лидеры ЦДУМ, считавшие Мордовию зоной своей юрисдикции. К весне 1998 года трения между белозерскими мусульманами стали выливаться в драки, и даже визит верховного муфтия Талгата Таджудди-на в Белозерье не смог их примирить. Влияние белозерских ваххабитов стало ослабевать только после создания в Мордовии двух централизованных структур - Саранского и Белозерского муфтиятов.
В 1999 году уроженец села Белозерье и выпускник бугурусланского медресе «Аль-Фуркан» Руслан Ахмяров был объявлен в федеральный розыск за участие во взрывах двух московских домов. В ходе второй чеченской кампании группа белозерских ваххабитов приняла участие в боевых действиях на стороне боевиков, вернувшись домой с полным вооружением и рассказами о своих «подвигах». И в настоящее время белозерский джа-
маат остается серьезной проблемой для безопасности Мордовии, хотя пик его активности уже прошел.
Среди прочих регионов ареала Поволжской уммы проблемой «чистого ислама» сильнее всего оказался затронут Татарстан. Целенаправленное распространение ваххабизма в этой республике началось с 1993 года, когда саудовская «благотворительная» организация «Тайба» заключила договор о содействии образовательному процессу с дирекцией новообразованного набережночелнинского медресе «Йолдыз», что привело к трансформации медресе в центр по комплексной подготовке бое-виков49. Осенью 1999 года выпускник медресе Денис Сайтаков вошел в число подозреваемых в организации терактов в Москве, впоследствии была доказана причастность шакирдов «Йолдыза» еще к нескольким подобных акциям, а также подтверждены факты сотрудничества руководства медресе с чеченскими полевыми командирами Басаевым и Хаттабом, которые проводили для студентов «Йолдыза» «полевую практику»50. Осенью 1999 года специальная комиссия Совета муфтиев России приостановила работу «Йолдыза», а в начале 2000 года оно было расформировано и преобразовано в женское медресе. Такие меры, правда, не решили проблемы ваххабизма в Набережных Челнах51.
2 октября 1999 года сотрудниками правоохранительных органов был задержан имам-хатыб центральной мечети Набережных Челнов «Таубэ», йолдызовский выпускник Айрат Вахитов52. Ему предъявили обвинение по статье 208, часть вторая Уголовного кодекса России - участие в вооруженных формированиях, не предусмотренных законом. Вскоре еще 10 бывших студентов «Йолдыза» были объявлены в розыск по этой же статье.
После изоляции Вахитова главным проводником идей «чистого ислама» стал бывший имам-мухтасиб Набережночелнинского мух-тасибата ДУМЕС Идрис Галяутдинов, в начале 2001 года вернувшийся из Саудовской Аравии с титулом «муфтия Набережных Челнов». Явное влияние ваххабитской идеологии претерпел и без того маргинальный Татарский общественный центр, один из лидеров которого Фанис Шайхутдинов был задержан в апреле 2001 года за распространение листовок Шамиля Басаева53.
После истории с Денисом Сайтаковым в СМИ появились десятки статей, посвящен-
ных проблеме ваххабизма в Татарстане54. Помимо Набережных Челнов журналисты обнаружили активные ячейки ваххабитов в Альметьевске, Нижнекамске, Кукморе и целом ряде других населенных пунктов. Появились слухи об успешном проникновении ваххабитов во властные структуры районного уровня и даже в руководство Казанского муфтията. Правительство республики и руководство ДУМ РТ пытались опровергать такие утверждения, однако делали это не слишком убедительно55.
Во многих случаев единство местных мусульманских общин и даже муфтиятов было нарушено сторонниками «чистого ислама». Стычки между ваххабитами и традиционными мусульманами были отмечены также в Башкортостане56, Москве57, Ульяновске58. Волгограде59, Перми60, Ижевске, Петрозаводске61, Екатеринбурге62, Тюмени и Омске63.
Описывая действующие в России радикальные группировки, необходимо особо остановиться на организациях турецкого происхождения, пропагандирующих идеи богослова Саида Нурси. В западной части страны их интересы представлял фонд «Толеранс», на Северном Кавказе - фонд «Торос» и фирма «Эфляк», в Поволжье - фирма «Серхат», на Урале и в Сибири - фонд «Уфук». Все эти организации задумывались как вербовочные структуры секты «Нурджулар», запрещенной турецким правительством за свою экстремистскую деятельность. Отличительной чертой этой организации стало повышенное внимание к средним учебным заведениям64.
Благодаря значительным финансовым ресурсам и поддержке мощного медиа-холдинга эмиссары «Нурджулара» достигли немалых успехов в этой сфере, основав по всему миру сотни лицеев, колледжей и других учебных заведений такого класса. В России к 2003 году им удалось открыть до 50 лицеев, как правило, содержавших в своем названии прилагательное «турецкий» - «татарско-турецкий лицей», «хакасско-турецкий лицей» и т. д. Подобного рода «учебные» заведения в 1994-2001 годах появились в Нижнем Новгороде, Челябинске, Ростове-на-Дону, Черкесске, Майкопе, Иркутске, Абакане, Улан-Удэ и во многих других городах. Наибольшее количество - целых семь - «турецких» лицеев было зарегистрировано в Татарстане65.
В 2003 году деятельностью секты «Нур-джулар» заинтересовались правоохрани-
тельные органы, обратившие внимание на ведущуюся в ее лицеях пропаганду пантюркизма и нетрадиционных исламских ценностей. Так, несмотря на сложные отношения «Нурджулара» с турецким правительством, российские подразделения секты имели возможность беспрепятственно вывозить своих учеников в Турцию, где открыто приобщали их к ценностям нурсизма. Дополнительно удалось выяснить, что аналогичной деятельностью в нашей стране занимались близкая к «Нурджулару» турецкая неосуфийская секта «Сулейманджилар» и ряд пантюркистских организаций, подобных башкирской группировке «Серые волки»66.
С 2004 года основными фигурантами сводок о задержании ваххабитов стали члены террористической партии «Хизбут-Тахрир», среди которых в первое время доминировали эмигрировавшие в Россию узбекские дисси-денты67. К этому времени отделения партии открылись в большинстве крупных городов России, причем их особая плотность наблюдалась в Татарстане, Башкортостане и Тюменской области. В свою очередь, в регионах Северного Кавказа деятельность хизбутовцев была практически незаметна, что наводило на мысль о разделении сфер влияния между различными ваххабитскими группировками68.
Начиная с 1999 года, правоохранительные органы России развернули широкомасштабную кампанию по борьбе с радикальным исламом, в ходе которой были закрыты российские представительства фондов «Аль-Харамейн», «Аль-Игаса» и «Тайба», ликвидирована сеть учебных заведения турецких сект «Сулей-манджар» и «Нурджулар», прекращена деятельность наиболее одиозных издательств и печатных СМИ, проведены массовые аресты последователей партии «Хизбут-Тахрир», а также выдвинуто несколько инициатив о законодательном запрете ваххабизма.
14 февраля 2003 года на закрытом судебном заседании Верховного суда РФ было рассмотрено гражданское дело по заявлению Генерального прокурора Российской Федерации о признании ряда организаций террористическими и запрещении их деятельности на территории Российской Федерации. По его итогам «Высший военный Маджли-суль Шура Объединенных сил моджахедов Кавказа», «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана», «База» («Аль-Каида»), «Асбат аль-Ансар», «Священная война» («Аль-Джихад»
или «Египетский исламский джихад»), «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»), «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»), «Партия исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»), «Лашкар-и-Тайба», «Исламская группа» («Джамаат-и-Ислами»), «Движение Талибан», «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»), «Общество социальных реформ» («Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи»), «Общество возрождения исламского наследия» («Джами-ят Ихья ат-Тураз аль-Ислами»), «Дом двух святых» («Аль-Харамейн») были признаны террористическими со всеми вытекающими последствиями.
2 апреля 2004 года Савеловский суд признал экстремисткой «Книгу единобожия» Мухаммада ибн Сулейман ат-Тамими (более известного как Мухаммед Абдель-Ваххаб)69, а 21 мая 2007 года Коптевский суд вынес аналогичный вердикт в отношении 14 книг турецкого богослова Саида Нурси под общим названием «Рисале-и Нур»70.
В то же время несовершенство действующего законодательства и неясность самого термина ‘ваххабизм’ не позволили сколько-нибудь серьезно поколебать позиции радикальных мусульман, которые до сих пор продолжают активно развиваться и не торопятся переходить в глухую оборону. Особенно заметной их деятельность остается в республиках Северного Кавказа, в то время как в регионах Поволжья, Урала и Сибири накал противостояния между ваххабитами традиционалистами немного спал71.
Примечания
1 Игнатенко, А. А. Эндогенный радикализм в исламе / А. А. Игнатенко // Центральная Азия и Кавказ. 2000. № 2 (8); Жантиев, Д. «Ваххабизм» в России : миф или реальность? / Д. Жантиев // НГ-Религии. 2011. 18 авг.
2 Ислам : энцикл. слов. М., 1991.
3 Мухаммад, бин Джамиль Зину. Исламская акида / Мухаммад бин Джамиль Зину. М., 1998; Васильев, А. Бороться нужно не с идеями, а с нарушителями законов / А. Васильев // Сегодня. 1999. 7 сент.
4 Планировалось даже уничтожение могилы самого пророка, которую спасло только вмешательство Кемаля Ататюрка.
5 Шейх Саид-афанди Чиркейский. Мажму-атуль Фаваид / Шейх Саид-афанди Чиркейский. Махачкала, 1997.
6 Васильев, А. М. Пуритане ислама? Ваххабизм и первое государство Саудидов в Аравии (1744/45-1818) / А. М. Васильев. М., 1967; С чего начинается ваххабизм? : подборка аналит. ст. // Ислам.ру». иЯЬ: www.islam. т; Курбанов, Г. Кому же объявлена война? / Г. Курбанов // Дагестан. правда. 2001. Март.
7 Джемаль, Г. Заочное интервью журналу «Эксперт Урал» / Г. Джемаль. иЯЬ: www.is-lamcom.ru
8 «Воинствующий ислам» и меры противодействия его влиянию : сб. ст. М., 1988. С.93-111.
9 Вагабов, М. В. Ваххабизм : история и современность / М. В. Вагабов. Махачкала, 2000.
10 Смирнов, С. Экстремизм в исламе : истоки и тенденции / С. Смирнов // Континент. 2000. 20 сент. - 2 окт.; О распространении идей религиозного экстремизма на территории Российской Федерации. иЯЬ: www.infocentre.ru/.
11 Шерматова, С. Так называемые ваххабиты / С. Шерматова // Чечня и Россия: общества и государства. М., 1999.
12 Российские талибы // Ислам.ру». иЯЪ: www.islam.ru
13 В Чечне готовят «бойцов ислама» // Коммерсант. 1998. 16 дек.; Филичкин, В. Всегда вчерашнее завтра / В. Филичкин // Деловой Урал. 1999. 22 окт.
14 Добаев, И. П. Исламский радикализм : генезис, эволюция, практика / И. П. Добаев. Ростов, 2002. Гл. 5.
15 Тульский, М. Причины раскола мусульманских организаций России / М. Тульский // Центр. Азия и Кавказа. 2004. 1 июля.
16 Макаров, Д. Радикальный исламизм на Северном Кавказе: Дагестан и Чечня / Д. Макаров // Конфликт - диалог - сотрудничество. Этнополитическая ситуация на Северном Кавказе : бюллетень. № 1.
17 Вагабов, М. В. Ваххабизм : история и современность / М. В. Вагабов. Махачкала, 2000; Шерматова, С. Так называемые ваххабиты.
18 Сообщение ИА «Интерфакс» от 13 мая 1997 года; Тарасов, С. Дагестан на грани войны между мусульманами / С. Тарасов // Сегодня. 1997. 14 мая; Религиозное противостояние // С.-Петерб. ведомости. 1997. 15 мая.
19 Сообщение радиостанции «Радио России» от 13 мая 1997.
20 Курбанов, Г. Кому же объявлена война?
21 Крутояров, С. Кто такой Хаттаб и какие силы стоят за ним / С. Крутояров // Ставро-пол. правда. 1999. 26 июня.
22 Бобровников, В. О. «Ваххабиты» Северного Кавказа / В. О. Бобровников, А. А. Ярлыка-пов // Ислам на территории бывшей Российской империи : энцикл. слов. М., 1998-1999.
23 Материалы Конгресса мусульман Дагестана от 28 августа 1998 г. Архив автора.
24 Программа «Вести» (телеканал РТР) от 3 сентября 1998 года; Андреева, А. Россия на грани новой кавказской войны / А. Андреева // Белорус. деловая газ. 1999. 28 июня.
25 Сообщение ИА «Лента.ру» от 16 сентября 1999; Игнатенко, А. А. Мусульманская самозащита от ваххабизма / А. А. Игнатенко // НГ-Религии. 1999. 24 нояб.; Дорошева, Н. Ваххабизм в России: корни явления / Н. Дорошева. иЯЬ: www.nep.ru
26 Измайлов, В. Лобное кресло / В. Измайлов // Новая газета. 2003. 24 нояб.
27 Савельев, А. Параллельный ислам - идеология бандитизма / А. Савельев. иЯЪ: www. pravoslavie.ru
28 Николаев, Р. Интернациональная экспансия / Р. Николаев, А. Шабуркин // Независимое воен. обозрение. 1999. 15 окт.
29 Мамаев, Ш. Черный араб / Ш. Мамаев // Итоги. 1999. 21 сент.
30 Эмир ибн аль Хаттаб. иЯЬ: www.pravda. ги; Кровавый Аллах Хаттаба // Вечер. Новосибирск. 1999. 20 сент.; Бешеные псы против Хаттаба // Сиб. календарь. 1999. 30 дек.
31 ФСБ «расколола» компьютер Хаттаба // Парламент. газета. 1999. 22 окт.; Бешеные псы против Хаттаба.
32 Сообщение ИА «ИТАР-ТАСС» от 16 июля 1998; Сначала драка - потом война? // Караван. 1998. 24 июля.
33 Добаев, И. П. Исламский радикализм : генезис, эволюция, практика / И. П. Добаев. Ростов, 2002. Гл. 5-6.
34 Полякова, А. Ваххабизм в импортной упаковке / А. Полякова // Независимая газ. 1998.
13 мая.
35 Шевченко, М. В Москве арестовали мусульманских лидеров / М. Шевченко // Независимая газ. 1999. 11 дек.
36 Ярлыкапов, А. А. Проблема ваххабизма на Северном Кавказе / А. А. Ярлыкапов // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. М., 2000. № 134.
37 Ваххабитов в Карачаево-Черкесии нет? // Свобод. Грузия. 1998. 27 сент.; Быков, А.
Ваххабитская страшилка : козырь из рукава / А. Быков // Парламент. газета. 2001. 20 янв.
38 Сообщение сайта «НТВ.ру» www.ntv.ru от
3 апреля 2001 года.
39 Боташев, М. Августовский «путч» в Карачаево-Черкесии / М. Боташев, Л. Эркенова // Неофициальный Кавказ : сайт; Нестерова, С. Мятеж в Карачаево-Черкесии подавлен / С. Нестерова. иЯЬ: www.gazeta.ru
40 Толгуров, Т. Кабардино-Балкария : религиозные институты в условиях политической нестабильности / Т. Толгуров // Центр. Азия и Кавказ. 1999. № 2 (3).
41 Ярлыкапов, А. А. Проблема ваххабизма на Северном Кавказе.
42 Катаев, Д. Ваххабизм проник в исправительные учреждения / Д. Катаев // Общекав-каз. газета. 1999. 12 февр.; Сообщение ИА «ИТАР-ТАСС» от 27 ноября 2000.
43 Сообщение ИА ИТАР-ТАСС от 2 мая 2001.
44 Нугайред, Н. Исламизм завоевывает Северный Кавказ / Н. Нугайред // Ьє Mond. Перевод опубликован 14 декабря 2004 г. на сайте Inopressa.Ru; Власти не доглядели за осетинскими мусульманами : аналит. сообщ. Агентства нац. новостей от 10 февраля 2005.
45 Ярлыкапов, А. А. Проблема ваххабизма на Северном Кавказе / А. А. Ярлыкапов // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. М., 2000. № 134; Бичурин, А. Странные акции с неясными последствиями / А. Бичурин // НГ-Религии. 1999. 22 дек.; Хасанов, З. Что стоит за письмом в прокуратуру? / З. Хасанов. URL: www.www.chat. ru/~islamic_congress
46 Панова, Т. Ваххабиты города Астрахани / Т. Панова // Сегодня. 1998. 15 авг.; Астрахани угрожают серьезные волнения на религиозной почве. URL: www.allrussia.ru.
47 Торопицын, И. Религиозные разборки и кровная месть грозят столкнуть в Астрахани сторонников и противников ваххабизма / И. Торопицын // Волга. 2000. 15 февр.; Боровский, Д. Совершено нападение на лидера астраханских ваххабитов Айюба / Д. Боровский // Комсомолец Каспия. 2000. 11 февр.
48 Биккинин, И. Исламский фундаментализм в Мордовии / И. Биккинин // Татар. газ. 1998.
12 мая; Телин, И. В Мордовии есть свои ваххабиты / И. Телин. URL: www.pravda.ru
49 Волынская, Е. Загадки медресе «Йолдыз» / Е. Волынская // Челны ЛТД. 1999. 24 июня; История медресе «Йолдыз» // Челны ЛТД.
1999. 23 сент.
50 Михайлин, Д. Ваххабизм - это не просто зло, это смертоносное зло / Д. Михайлин // Рос. газета. 1999. 28 сент.; Скакунов, И. Руки в гексогене / И. Скакунов // Сегодня. 2000. 18 сент.
51 Бронштейн, Б. Медресе «Йолдыз» после проверок на ваххабизм / Б. Бронштейн // Известия. 2000. 16 февр.
52 Суриков, В. Российские наемники : вымысел и правда / В. Суриков // Независимая газ.
2000. 27 июня.
53 Бронштейн, Б. Арестован за распространение письма Басаева / Б. Бронштейн // Известия. 2001. 26 апр.
54 Московские дома взрывали... студенты // Волж. коммуна. 1999. 18 сент.; Ваххабиты появились в Поволжье // Дело. 1999. 24 сент.; Ваххабизм может взорвать Татарстан // Комсомол. правда. 1999. 26 окт.; Слаб, но опасен // Вечер. Казань. 1999. 14 сент.; Власти Татарстана поддерживают ваххабизм? // Время и деньги. 2000. 15 мая.
55 Даутова, Р. Дела земные и небесные / Р. Да-утова // Вечер. Казань. 1998. 14 авг.; Балтано-ва, Г. О жупеле «ваххабизма» или о политической борьбе вокруг ислама / Г. Балтанова // Время и деньги. 1999. 18 нояб.
56 Омельченко, М. Нам не страшен серый волк? / М. Омельченко // Версия. 2003. 21 февр.
57 Казенин, К. Кружок невидимок / К. Казенин // Время новостей. 2002. 12 сент.; Сообщение сайта www.islam-info.ru от 22 сентября 2004.
58 Тельнов, Г. Муфтий Дебердеев : «Война против России уже начата!» / Г. Тельнов // Симб. губерн. ведомости. 1999. 5 окт.
59 Шумилин, В. Джихад по-нижневолжски / В. Шумилин // Материал сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов EAWARN; Серенко, М. Ваххабиты дошли до Волги / М. Серенко // Коммерсант. 2000. 28 дек.
60 Соколовская, Е. Ваххабиты в Перми / Е. Соколовская // Губерн. вести. 1999. 27 авг.
61 Карабааги, О. Не бывать мечети в Петрозаводске / О. Карабааги // НГ-Религии. 2001.
28 февр.
62 Тищенко, Я. След шайтана / Я. Тищенко // Моск. комсомолец в Кузбассе. 1999. 21 окт.
63 Ваххабиты в Омске есть // Вечерка. 2001.
23 окт.
64 Амелина, Я. Пятая колонна Турции / Я. Амелина // Наш континент. 2003. 5 дек.
65 Метелева, С. Аллах с нами / С. Метелева // Моск. комсомолец. 2002. 6 дек.
66 Омельченко, М. Нам не страшен серый волк?
67 Коцеруба, А. Скрытая угроза / А. Коцеруба // Уфим. меридиан. 2005. 14 дек.
68 Скробот, А. Кого готова освобождать «Партия исламского освобождения»? / А. Скробот // Независимая газета. 2005. 25 янв.
69 Сообщение ИА «Интерфакс» от 2 апреля 2004.
70 Сообщение ИА «Интерфакс-Религия» от 21 мая 2007.
71 Сеть раскинута по всей России // Россія. 2003. 29 дек.; Скробот, А. Кого готова освобождать «Партия исламского освобождения»?
