CC BY
36
СТАТЬИ, СООБЩЕНИЯ, ЗАМЕТКИ
К ВОПРОСУ ОБ АДЕКВАТНОМ ПОНИМАНИИ КАТЕГОРИИ "ЭКОНОМИЧЕСКИЙ БАЗИС"
И.И. Булычев
Bulychev I.I. On the problem of the adequate understanding of the category ‘economic basis.’ Basis is defined as an economic link-up system. Economy is seen as social relations functioning with regard to property. The basis does not entirely depend on production relations, though. It partly covers spiritual production and the sphere of non-production.
Как известно, соотносительные категории базиса и надстройки введены К. Марксом, который определил базис как совокупность производственных отношений [1]. С тех пор и до наших дней существенного уточнения этой чрезвычайно важной экономической и философской категории так и не произошло. Между тем привычное понимание базиса и соответствующего ему понятия надстройки далеко не является адекватным. Дело в том, что отличительный (наиболее существенный) признак базиса - его экономический характер. Но что означает данный признак? Попытка найти определение этого ключевого мировоззренческого понятия в философских словарях и других справочных изданиях обнаруживает отсутствие в них даже самих терминов "базис" и "экономика", хотя в некоторых рубриках они широко используются [2 - 5].
Подобная ситуация фактически означает отсутствие в отечественной (как, впрочем, и мировой) философской мысли аутентичного понимания того, что следует подразумевать под базисом и экономикой. Можно, правда, обратиться к учебникам по политэкономии, однако и там мы сталкиваемся с серьезными разногласиями по поводу ее предмета. В общей экономической теории чаще всего дается констатация того, что предметом ее изучения являются производственные отношения капиталистического или любого другого общества. Возьмем этот тезис в качестве отправного в наших дальнейших рассуждениях. Говоря о производственных отношениях, специалисты обычно проводят грань между технико-технологической состав-
ной способа производства и его социальной, или экономической, сторонами. Под социально-экономической стороной понимаются взаимосвязи людей, вытекающие из отношений собственности, которые и определяют характер существующих в данном социуме общественных связей, складывающихся по поводу производства, обмена и распределения.
Из сказанного можно заключить, что экономическими являются социальные взаимосвязи субъекта и объекта, устанавливающиеся по поводу отношений собственности. Иными словами, экономические отношения представляют собой общественные связи, вытекающие из наличия (или отсутствия) собственности (на средства производства, земельные участки, недвижимость и так далее). Наиболее кратко, базис следует определять как систему экономических взаимосвязей. Именно связей (или взаимосвязей), но не отношений! Дело в том, что термин "отношение" свое подлинно категориальное значение имеет не в триаде вещь - свойство - отношение (здесь вместо отношения целесообразнее использовать понятие "связь"), а в дихотомии отношение (общественное) -деятельность. Различия между ними определяются тем, что отношение - устойчивая, а деятельность - динамичная общественная связь [6]. И, следовательно, к базису относятся не только устойчивые, но и процессуальные экономические связи общества. Другими словами, базис представляет собой одновременно (устойчивое) отношение и (динамичную) деятельность. В результате, базис невозможно свести к совокупным производственным отношени-
ям, поскольку он не является лишь формой экономической устойчивости (подобно производственным отношениям), будучи одновременно формой социальной изменчивости, то есть деятельностью. В рамках базиса устойчивые и динамичные общественные связи, по-видимому, равновелики. Вследствие этого подведение базиса под категории либо отношения, либо, напротив, деятельности недиалектично.
В первобытном, рабовладельческом и феодальном обществах динамичный характер базиса еще мало заметен. В современных же государствах в связи с развитием техники и технологии общество постоянно трансформирует свои институты, чтобы избежать нарастания кризисных явлений. Вместе с тем возрастающая динамика общества в целом и базиса, в частности, не может переходить какие-то пусть и условные, но все же определенные границы, ибо "слишком большие новации в базисе подрывают стабильность общества и должны быть упорядочены и ограничены. Причины множества разнородных кризисных явлений коренятся в том числе и в этом. Следовательно, вопрос о базисе имеет отнюдь не только академическое значение"!
[7, №3, с. 52].
Сказанное влечет за собой ряд важных логических выводов. Первый заключается в том, что базис лишь одной (хотя и весьма существенной) своей стороной опирается на производственные отношения. Совпадение (или несовпадение) базиса и производственных отношений определяется двумя специфическими условиями: наличием у них обоих момента устойчивости и образованием детерминацион-ного "поля притяжения", детерминированного фактором собственности. Соответственно, несовпадение и отличие базиса от системы производственных отношений обусловливается тем, что: а) базис несводим к устойчивым общественным связям (отношениям) и б) производственные отношения не всегда функционируют на основе детерминант, вытекающих из взаимосвязей людей по поводу форм собственности. (Так, в ряде наиболее развитых стран мира распределение все чаще осуществляется на основе гарантированного минимума благ всем гражданам, независимо от обладания ими какими-либо объектами собственности.)
Второй вывод, логически вытекающий из предлагаемой теоретической концепции, заключается в том, что, помимо производственных отношений, базис, в определенной степени, совпадает и с произво-
дительными силами как процессуальной, деятельностной стороной общественного способа производства материальных благ. При этом подобное совпадение базиса и производительных сил, конечно же, частично и фрагментарно. Лишь те стороны производительных сил имеют непосредственное отношение к базису, которые носят экономический характер, то есть предполагают реализацию субъектами прав собственности на предметы, средства труда и рабочую силу.
Итак, феномен, связываемый нами с понятием базиса, прежде всего коррелирует со способом производства материальных благ, то есть производительными силами и производственными отношениями, будучи, вместе с тем, им не тождественен. Эта нетождествен ность обусловлена не только теми факторами, о которых сказано выше, но также и рядом других. Речь идет о том, что базисно-экономические связи, наряду с собственностью на землю, водные ресурсы, лесные угодья или средства производства, распространяются также на духовное производство и внепроизвод-
ственную сферу.
Другими словами, базис, будучи по своей сущности фактором экономическим, вместе с тем по крайней мере в двух планах способен выходить за эти рамки, что и делает его уже реальным общественным явлением, не сводимым к своей наиболее глубокой и прочной сущности. В чем же заключаются отличия базиса на уровне сущности и явления (существования)?
Прежде всего необходимо обратить внимание на то, что чем более развитым становится общество, тем значительней и мощнее оказывается базис его не только материального, но и духовного производства. Примечательно, что влияние марксизма в мировоззренческой мысли современного общества становится все более многообразным и, подчас, неожиданным. В частности, марксистские методы социального анализа и соответствующая терминология стали использоваться даже в религиозной идеологии. В данной связи укажем на так называемую "теологию освобождения", адепты которой отнюдь не без основания говорят "о церковных базисе и надстройке" (Л. Бофф)! [8]. По справедливому замечанию Л.Г. Гринина, фактически "каждая форма общественного сознания обретает как бы свой базис [9]. Подобное "обретение собственного базиса" той или иной формой общественного сознания может быть по своему характеру как экономическим, так и внеэкономиче-
ским. Скажем, большевистская газета "Искра" или антикоммунистическая "Не дай Бог!" распространялись среди читателей, без оплаты их стоимости читателями. Пропагандистская деятельность такого плана имеет политический, а не экономический характер, ибо не окупает затраты на издание и не приносит финансовой прибыли ее издателям. Тем не менее постоянное тиражирование газет подобного рода приобретает характер базисного, поскольку обеспечивает постоянное функционирование идейной продукции соответствующего политического содержания. Однако еще более фундаментально в базис и производственные структуры врастают удачливые газетно-журнальные издания рыночного плана (подобно еженедельнику "Аргументы и факты"). Иными словами, когда духовная деятельность осуществляется "на коммерческой основе, то врастание 15 производительные силы может быть весьма сильным, особенно если производство духовных товаров поставлено на поток" [9].
А. Зиновьев утверждает, что базис некоторых общественно-экономических формаций "...образует не экономика, не политика и не идеология, а явления коммунальное™". Последние, по мнению русского мыслителя, носят "общечеловеческий характер". Действующие здесь своеобразные коммунальные законы есть определенные правила поведения (действия, поступков) людей по отношению друг к другу. "Основу для них образует исторически сложившееся и постоянно воспроизводящееся стремление людей и групп людей к самосохранению и улучшению условий своего существования в ситуации социального бытия. Примеры таких правил: меньше дать и больше взять; меньше риска и больше выгоды; меньше ответственности и больше почета; меньше зависимости от других; больше зависимости других от тебя. Легкость, с какой люди открывают их для себя и усваивают, поразительна. Это объясняется тем, что они естественны, отвечают исторически сложившейся социо-биологической природе человека и человеческих групп" [10].
Вышесказанное позволяет, далее, сделать вывод о том, что категории базиса, общественного бытия и общественного сознания, материального или духовного производства, хотя и пересекаются в некоторых семантических континуумах (последние есть отражения соответствующих секторов общественной реальности), однако обладают специфическим смыслом и со-
держанием, они не тождественны и не сводимы один к другому. В первую очередь это касается отождествления базиса с совокупностью производственных отношений. И главное здесь не в том, что сами производственные отношения могли быть как экономическими, так и внеэкономическими (таковы, например, отношения распределения, осуществляемые независимо от наличия или отсутствия какой-либо собственности). Главное в том, что базис непосредственно связан с внепроизвод-ственными отношениями, а также определенными элементами общественного бытия и общественного сознания. Собственность на отдельные земельные, лесные угодья и другие материальные и духовные объекты не имеет производственного характера, если не используется для получения каких-либо продуктов, товаров или услуг производственного назначения. (Скажем, на даче или в поместье разводятся цветы, формируются красочные ландшафты, парки.) Однако указанные объекты имеют базисно-экономическое значение в силу того, что включены в общую систему собственнических отношений: они могут быть отчуждены (полностью или частично) для нужд производства, обменены или подарены другим правосубъектам.
Подобное совпадение некоторых базовых компонентов с отдельными внебазис-ными элементами порой дает основание для расширительного истолкования тех или иных важных социально-философских категорий. Так, нередко понятия базиса и надстройки в том или другом аспекте отождествляют с общественным бытием -общественным сознанием, материальным или духовным производством. В частности, расширительное понимание базиса и надстройки характерно для некоторых работ 90-х годов XX столетия. Оно выражается фактически во включении в базис и надстройку материального и духовного производства. Более того, иногда предлагается все целиком "общество ...делить на базис и надстройку", причем категория "базис" означает в данном случае "основу или фундамент, за который естественно брать именно производство, производительные силы, а не производственные отношения (и тем более отношения собственности)". "Соответственно, надстройка -это все остальное общество". При таком чрезмерно объемном понимании категории не только материального и духовного производства, но и общественного бытия вместе с общественным сознанием оказы-
ваются принадлежащими к сфере базиса и надстройки [9, с. 13, 16].
Фактически расширительное понимание базиса и надстройки приводит к тому, что они поглощают все остальные структурноформационные компоненты, в частности, общественное бытие - общественное сознание, материальное и духовное производство. Но ведь от такой методологической процедуры потребность в соответствующих фундаментальных социально-философских категориях отнюдь не исчезает и поэтому их в том или ином виде приходится вводить снова, однако в урезанном и деформированном виде. Именно так получилось в концепции (в целом весьма интересной и оригинальной), развиваемой Л.Г. Грининым, который предлагает ввести различение базисов первой, второй, третьей, четвертой и иных степеней! [7, № 3, с. 53-55].
Фундаментальную ошибку истмата порой усматривают в преувеличении роли собственности на средства производства. Полагают, что в СССР, а также "...во многих древних и средневековых обществах главную роль играли налоги, государственное принуждение и грабеж, а не собственность. В раннегосударственную же пору у многих народов не собственность на средства производства определяла положение человека в обществе. И, напротив, знатность и общественная роль делали его собственником" [11]. В этих суждениях данного, как и ряда других, исследователей, во-первых, допускается явная недооценка общественной значимости базиса и, во-вторых, заметно недопонимание того, что вообще представляет собой этот социальный феномен.
С рассматриваемыми воззрениями перекликаются представления, согласно которым собственно экономические отношения "до средней ступени варварства” либо отсутствовали, либо "не играли заметной роли". На этом основании, далее, утверждают, что первобытную формацию следует характеризовать как общественную, но не как общественно-экономическую. А поскольку "первичная формация не может быть названа экономической...", постольку и постклассовое (коммунистическое) общество "экономическим названо быть не может" [12].
Фактически экономика и отношения собственности отождествляются здесь лишь с одной исторической формой собственности - частной. И подобные воззрения, кроме того, пытаются приписать Марксу. Так, В. Иноземцев в рассматри-
ваемой связи пишет следующее; "Понятие "экономическая общественная формация" свидетельствует о том, что главной чертой, свойственной всем включенным в нее периодам, К. Маркс считал экономический характер жизнедеятельности общества, то есть такой способ взаимодействия между членами социума, который определяется не религиозными, нравственными или политическими, а в первую очередь хозяйственными... факторами. Данный термин используется только применительно к периоду, характеризующемуся господством в общественной жизни отношений, базирующихся на частной собственности, индивидуальном обмене и возникающей как следствие этого эксплуатации" [12, с. 126].
На основе подобных суждений автор делает неправомерный вывод о том, что постклассовая (коммунистическая) общественная формация является "постэконо-мической". И уже в начале 60-х годов "страны Запада" "стали выходить за пределы экономической общественной формации...". Проследив ход всех этих и других рассуждений цитируемого автора, уже не удивляешься их итогу (впрочем, вполне логичному и закономерному). Последний выражается в тезисе, согласно которому человечество, "покидая экономическую эпоху", "вступает в эру абсолютной субъективности..." [12, с. 193, 187, 282]?!
Итак, экономика есть не что иное как отношение субъектов и объектов по поводу собственности. Действительно ли в истории человечества существуют периоды, когда эти общественные связи отсутствовали? Полагаю, что подобных периодов в истории формационной (общественной) реальности никогда не было и быть не может. В первобытном обществе с самого начала его возникновения ведется кровавая борьба за обладание родом определенным пространством: первоначально больше с хищными животными, а позднее с другими родами и племенами. Это схватка именно за собственность рода или племени. Совсем иное дело, что все пространство, которое занимает конкретный род, и объекты, его (пространство) составляющие, являются общей собственностью всех соплеменников, а не каких-либо отдельных людей, семей или социальных групп. Иными словами, субъскт-объсктные связи по поводу собственности вначале носят как бы внешний характер, то есть проявляются за пределами рода (племени), но от этого они вовсе не перестают быть базисно-экономическими, то есть обществен-
ными связями по поводу первобытного производства, обмена и распределения.
Вернемся, однако, к проблеме соотношения важнейших категорий, исследуемых нами. Ранее базис определен как экономическая общественная связь. Но все же данный тезис является еще недостаточно ясным в силу чрезмерно объемного характера термина "связь", который относится не только к общественному, но и природному миру. Уточнить сущностное определение базиса опять-таки дает возможность известная постановка этой проблемы Марксом, относившего базис и надстройку к структуре общественно-экономической формации, или формационной реальности. Развивая указанную идею великого немецкого мыслителя, уточню определение базиса, дав ему истолкование как экономической функции в формационной структуре общества. При этом следует помнить, что структура формационной реальности, конечно же, не сводима лишь к базису и надстройке, а включает в себя, помимо них, еще два парных компонента, или две функции: общественное бытие - общественное сознание, материальное и духовное производство.
Таким образом, базис представляет собой одну из важнейших функций формационной реальности. Специфика этой функции раскрывается как экономическая. Помимо базиса и надстройки, структурными компонентами формационной реальности выступают также общественное бытие -общественное сознание, материальное и духовное производство, однако все они выполняют иные, по сравнению с базисом, общественные функции.
Понятия базиса и экономики во многом совпадают, хотя полностью тождественными все же не являются. Экономика, с одной стороны, несколько шире базиса, поскольку включает в себя ряд общественных явлений и связей, выходящих за рамки последнего. Речь идет о некоторых надстроечных социальных образованиях, функционирующих на основе экономических отношений. Так, результаты наук, имеющие непосредственный выход в практику и производство, в некоторых случаях приобретают экономический характер и конкурируют между собой по законам рынка. Соответствующим образом они финансируются и оплачиваются. Впрочем, если эти отношения в сфере духовного производства, общественного сознания закрепляются и приобретают значение постоянно действующего фактора, они трансформируются в элемент базиса. И,
напротив, те стороны базисных связей, которые со временем утрачивают экономическое значение, соответственно теряют функцию базисных детерминант.
В свою очередь, базис некоторыми своими сторонами несколько выходит за пределы экономических отношений. Ведь на общество в целом и отдельные его составные оказывают постоянное влияние некоторые мощные детерминанты внеэкономического характера. Речь идет как бы о пограничном между природой и обществом секторе - прежде всего о географической среде. В данной связи нельзя не согласиться с теми, кто развивает идею о том, что "для многих обществ, особенно ранних эпох, роль географической среды является ...базисной" [9, с. 107]. Впрочем, полностью свое значение как элемента базиса географическая среда не может утратить никогда! Общество конца XX столетия все чаще сталкивается с тем, что продолжающееся ухудшение экологической обстановки активизирует разрушительные силы природных планетных стихий и требует формирования все более мощных защитных систем, способных предохранить социум от традиционных и новых природных катаклизмов. Подобные общественные системы (типа МЧС, дамб и прочего) требуют высоких и постоянных экономических затрат и вследствие этого приобретают базисный характер.
Фактически те факторы географической среды, которые превращаются в постоянно действующую детерминанту негативного плана (тайфуны, наводнения, ураганы, землетрясения и так далее), требуют постоянных усилий по защите социума и становятся предметом производственноэкономической деятельности. Поэтому расхождение базисной и экономической детерминант может быть только временным, частичным, ибо в конечном счете эти две категории неразделимы.
Следует заметить, что географическая среда в том или ином плане входит во все основные структурные компоненты формационной реальности, но не прямо, а в более-менее опосредованном, или снятом, виде. Что касается общественного бытия, то это, например, влияние космических процессов на здоровье людей. Однако подобное влияние во многом опосредовано характером деятельности людей. Скажем, усиление воздействия губительных космических лучей на нашей планете в последнее время обусловлено не возрастанием силы самого излучения, а разрушением озонового слоя в результате глобального
экологического кризиса. В производительные силы геосреда входит прежде всего в рамках предмета труда, а также отчасти в рамках средств труда и рабочей силы.
Что касается базиса, то его континуальное поле образуют тс элементы геосреды, которые непосредственно вовлечены в экономические отношения (деятельность). Нельзя не согласиться в данной связи с теми, кто отмечает сильное влияние природно-географической среды на любое общество, что и дает основание для включения его (влияния) в базисные детерминанты. Действительно, можно ли понять историю Египта без Нила с его разливами, без колоссального плодородия земли и так далее, или историю Англии вне ее островного положения [7, № 3, с. 53]. Наконец, историю Российского государства вне се климатических условий и огромных расстояний!
Помимо географической среды, функцию базисных детерминант играют и некоторые другие природно-социальные факторы (демографическая ситуация и тому подобное).
Далее следует учитывать, что некоторые из компонентов производственных отношений могут в той или иной мере носить внеэкономический характер, хотя и иметь прямую корреляцию с базисом, быть его неотъемлемой частью. В этом плане раздаточные (распределительные) отношения могут оказаться шире собственно экономических [9, с. 69]. Итак, экономическая детерминанта - наиболее существенная, хотя и не единственная в рамках системы базиса. "Экономика, - пишет И.А. Гобозов, -детерминирует весь исторический процесс в конечном счете, но на каждом этапе его развития другие сферы могут выступать в качестве доминанты, то есть могут играть господствующую роль" [13]. Значение каждой из указанных выше и иных базисных констант и их влияние на надстройку не является раз и навсегда данным и неизменным. Их конкретная роль изменяется в зависимости от всей эволюции того или иного социального организма. Вместе с тем сказанное вовсе не означает признания равноценности, равнозначности базисных детерминаций, ибо экономическая составная в конечном счете выступает в качестве главенствующей и определяющей все другие, хотя на конкретном этапе развития на первый план порой выходят иные (внеэкономические) факторы. Впрочем, если подобные факторы в силу каких-либо причин приобретают постоянный характер, они, как правило, превращаются в
базисно-экономическую силу. Из сказанного следует, что далеко не всегда изменения в рамках "оси собственности" (по выражению Д. Белла) происходят крупные формационные или цивилизационные изменения. Нельзя не согласиться с тем, что подобные воздействия могут быть вызваны иными факторами, например, политическими и прочими [7]. Так, порой граждане, не владеющие собственностью, то есть несобственники (бюрократия и тому подобное), в состоянии оказывать большее влияние на судьбы данной страны, чем владельцы крупной частной собственности.
Все сказанное, тем не менее, свидетельствует лишь о том, что в реальном живом общественном организме никогда не существует строго однозначный и фатальный детерминизм (экономический, географический, политический или какой-либо другой). Соотношение различных факторов детерминации может быть самым различным, но оно никогда не бывает абсолютно симметричным и равновеликим. В рамках базиса определяющую роль все же играет экономическая константа, чем и обусловливается сущность данного структурноформационного образования. Вместе с тем базис не сводится к своей наиболее глубокой сущности и включает на различных отрезках всемирной истории также и иные, внеэкономические, детерминанты, которые в тех или иных конкретных временных континуумах способны играть роль основной константы.
И последнее. Как видно из всего ранее сказанного, категории базиса и надстройки, материального и духовного производства, общественного бытия и общественного сознания во многом родственны и близки друг к другу (данное обстоятельство и является основой для их отождествления в том или ином аспекте). Это и неудивительно, ибо все три категориальные пары представляют собой неразрывное единство. Иными словами, формационная (ценностная, человеческая) реальность трехмерна и компонентами (функциями) ее структуры являются общественное бытие и общественное сознание, материальное и духовное производство, базис и надстройка. Каждый из названных компонентов структуры обладает известной самостоятельностью и функциональной определенностью в рамках социума. Что касается базиса, то он является целостной и постоянно действующей системой экономических связей. При этом под экономическими связями понимаются как изменчи-
вые, так и устойчивые отношения собственности.
В итоге мы пришли к следующему выводу: базис призван выполнять экономическую функцию в структуре формационной (общественной) реальности. Сама же эта функция есть не что иное, как система общественных связей и взаимодействий субъекта и объекта по поводу собственности.
1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд Т 13
С. 6-7. '
2. Философская энциклопедия: В 5 т М
1965 - 1970. ’’
3. Философский словарь. М., 1980. 444 с.
4. Краткая философская энциклопедия М
1994. 576 с. ’
5. Современный философский словарь. Москва -
Бишкек - Екатеринбург, 1996. 608 с.
6. Булычев И.И. Теоретическое мировоззрение на пороге нового тысячелетия. Опыт изложения проблем социальной философии (аксиологии) методом универсального логического алгоритма. Тамбов, 1995. С. 100.
7. Гринин Л.Е. Формации и цивилизации // Философия и общество. 1997. №№ 1 - 6.
8. Попов А. С. Теология освобождения и марк-
сизм. особенности синтеза // Философские науки: Научно-теоретический журнал. М 1992. № 2. С. 40. ’
9. Гринин Л. Философия и социология истории: некоторые закономерности истории человечества: В 3 ч. Волгоград, 1995. Ч. 2. С. 94.
10. Зиновьев А. Коммунизм как реальность М 1994. С. 64, 302.
11. Гринин Л. Указ. соч. 1995. Ч. 1. С. 5.
12. Иноземцев В. К теории постэкономической общественной формации. М., 1995. С. 122.
13. Гобозов И.А. Введение в философию истории. М., 1993. С. 48.
ОПЫТ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ПРОГРАММЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОЙ ПОЛЕМИКИ
Д.В. Диденко, В.Я. Филимонов
Didenko D.V. & Filimonov V.Y. The affaiis polemics from a historical angle. The article analyses debatable through the evolving of public opinion.
Если мы хотим придать истории "человеческое измерение", увидеть ее через деятельность и мысль людей, изучение интеллектуальной и духовной жизни общества должно найти себе подобающее место. В свою очередь интеллектуальная жизнь общества наиболее ярко проявляется в столкновениях мнений по общественно значимым вопросам.
В последние три-четыре десятилетия среди отечественных историков наблюдалось оживление интереса к изучению общественной мысли и идеологий. Однако во многих работах они изучаются главным образом как "вещь-в-себе", о столкновении с другими позициями речь идет лишь в той степени, в какой необходимо создать представление об общей мировоззренческой ситуации рассматриваемого периода и лучше оттенить изучаемое направление. При этом недооценивается то обстоятельство, что одной из причин развития того или иного направления общественной мысли являлись его уязвимые стороны, оставлявшие значимые социальные про-
experiment of programmed research into current -
material on polemics
блемы без удовлетворительного ответа. Эти узкие места выявлялись, в частности, в ходе сопоставления с другими позициями. Изучение интеллектуальной жизни в советской историографии велось в рамках исследований по истории идеологической борьбы. В значительной степени такой подход являлся оправданным, поскольку столкновения мнений по общественно значимым вопросам всегда имеют ту или иную степень идеологичности. И надо сказать, что таких исследований было немало. К сожалению, на многих из них сказалась доктринальная зашоренность, навязанная авторам принудительным социальным заказом. Одномерные деления субъектов интеллектуальной борьбы на прогрессивных и реакционных, оценка степени их прогрессивности по критериям близости к официальной советской идеологии обедняли содержание и уровень исследований, приводили к менее объемному восприятию интеллектуального климата изучаемых эпох. В исторических исследованиях крайне редко ставились методологи-
