CC BY
80
ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
УДК 82.083
А. М. ЛОБИН
К ВОПРОСУ О ЖАНРОВОМ СОСТАВЕ ХУДОЖЕСТВЕННОИСТОРИЧЕСКОГО ДИСКУРСА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ НАЧАЛА XXI вв.
Рассматривается проблема эволюции исторической прозы в начале XXI века. Даётся характеристика жанровой специфики собственно исторического романа, определяется его место в современном художественно-историческом дискурсе.
Ключевые слова: современная ретроспективная проза, исторический роман в начале XXI века.
Исторический роман с момента своего возникновения стал одним из самых популярных жанров литературы. Степень его востребованности обществом резко возрастает в переломные моменты истории. Так, социально-экономические преобразования 1990-х годов сопровождались «публикаторским бумом»: выходом в свет произведений дореволюционных и зарубежных писателей, а также тех, что советские авторы писали «в стол». Заметную часть этой «волны» составляли произведения в жанре ретроспективной прозы (мемуары, автобиографии, исторические романы и повести, документальные исследования и пр.).
В начале XXI века интерес к истории в обществе хотя заметно снизился по сравнению с последним десятилетием XX века, остаётся всё же достаточно высоким. Об этом можно судить,
ц цяр.тнпртн по игншир.г/тт/ уынмгрпмяппр шлгтл/-
%• А. А & V» V А А А V 1 Чч/ Г АА« « V V ^ * * * « А А АЛ А V V р А А *•*«* £ V А—* лу А-Г А-Г А. X Л ,
щенных российскими кинемато! рафистами в новом веке: «Империя под ударом», «Баязет», «Гибель империи», «Господа присяжные», «Фаворит», «Тихий Дон» и др. В этих фильмах (посвящённых, как правило, концу XIX - началу XX веков) активнее всего звучит проблема свободы и насилия, революции и государственности, патриотизма и нравственности. Ещё одна популярная тема для таких сериалов - Великая Отечественная война: «Диверсант», «Штрафбат», «СМЕРШ», «СМЕРШ. Легенда для предателя», «Смерть шпионам», «Военная разведка» и др.
Некоторые из этих сериалов созданы по мотивам ранее написанных книг («Баязет» - по одноимённому роману В. Пикуля, «Диверсант» -
А. Азольского), по другим написаны киноро-
5 ЛобинА. М., 2012
маны (В. Вест «Гибель империи»; М. Кураев «Господа присяжные»; Э. Володарский «Штрафбат»). Можно с уверенностью предположить, что востребованность такого высокобюджетного продукта, как телесериал, свидетельствует именно о высоком интересе общества к истории.
На книжном рынке жанр исторической прозы также представлен достаточно широко: уже в 2000-х годах вышли романы таких известных мастеров, как А. Антонов, Н. Молева, Б. Тума-сов. Новую серию романов о великих киевских князьях создал Б. Васильев. Продолжается выход серий «Рюриковичи» [1], «Русь окаянная» [2], «Русь изначальная» [3] и других. Появляются и новые авторы: О. Хафизов («Дикий американец. Авантюрный роман о графе Фёдоре Толстом»),
А. Брусникин «Девятый спас» [4] и пр.
Этот далеко неполный перечень свидетельствует о том, что популярность истории-ческих романов в читательской среде достаточно высока, однако литературные критики упоминают их исключительно в книжных обзорах, а основное внимание уделяют таким произведениям, как «Москва-ква-ква» В. Аксёнова, «Золото бунта» А. Иванова, «Белый тигр» И. Бояшова, «Спать и верить» А. Тургенева, то есть произведениям постмодернистским и историко-фантастическим.
Такая ситуация в истории литературы не является новой или исключительной. Уже в первой половине XIX века, практически с момента своего появления, жанр исторического романа разделился на два направления, различавшихся, прежде всего, способом отражения истории: одни авторы стремятся восстановить «истинный» (научно установленный на тот момент) ход событий и, по возможности, избегают вымысла, а приверженцы другого направления иронически
подчеркивают вымышленность своих творении, аргументируя это тем, что художественное произведение на историческую правду претендовать не может, так как литература превращает любой факт в вымысел.
Эти философские и методологические отличия были обусловлены не столько взаимным влиянием и противодействием романтизма и реализма, сколько различным пониманием самой сущности истории, так как этот термин, как писал Б. А. Успенский, может иметь «по меньшей мере два смысла - под „историей” может пониматься либо res geslae, т. е. совокупность происшедших событий, либо historia rerum gestarum, т. е. повествование о происшедшем, своего рода нарративный текст» [5]. Те авторы, что понимали историю в первом смысле (как ход событий), стремились отражать их максимально полно и достоверно, что, впрочем, не исключало тенденциозности в их отборе и трактовке. Другие рассматривали историческую реальность прежде всего как средство репрезентации своих эстетических, метафизических и иных идей.
Так, кроме писателей, следующих традиции В. Скотта, то есть стремящихся «верно» представить события, передать дух эпохи, а также описать быт и нравы прошлого (А. С. Пушкин, М. Н. Загоскин, Ф. В. Булгарин и др.), в то же время создавали произведения о прошлом такие авторы, как создатель сказочно-исторической прозы В. Т. Нарежный или А. Ф. Вельтман, которого современные исторические фантасты считают свои предшественником.
На рубеже XIX - XX веков эти две тенденции были воплощены в жанрах собственно исторического романа (Д. Мордовцев, Вс. Соловьев, В. Данилевский и др.) и романа историософского (Д. Мережковский, Ф. Соллогуб, А. Белый). Советский исторический роман (А. Чапыгин,
В. Ян, А. Толстой и др.) развивался преимущественно в рамках классической историкореалистической традиции, но уже в 1960-х годах и далее в творчестве В. Шукшина, Д. Балашова, Ю. Трифонова и Ю. Давыдова наметилась тенденция к психологизации, философской и даже религиозной рефлексии (особенно у Д. Балашова), которую Н. М. Щедрина охарактеризовала как «параболическую»: «чередование разных исторических пластов, их философское переосмысление, „странствия” героев и автора во времени, олицетворение жизненного пути как вечного поиска истины, запечатление процесса самосознания исторической личности и ес самоценности - вот что составило нерв параболического исторического романа» [6].
В итоге создатели исторической прозы вновь пришли к сочетанию конфликтов конкретно-
исторических и «вечных» философско-этических, что во многом определило их художественную специфику: «произведения с нравственным художественным конфликтом отличаются относительным понижением удельного веса документа и соответствующим повышением удельного веса „пересоздающего” действительность вымысла... произведения с внешнесобытийным художественным конфликтом отличаются понижением удельного веса „пересоздающего” действительность вымысла и повышением удельного веса документа» [7].
И уже в конце XX века, на фоне общей постмодернизации мировой литературы, а также вследствие культурного шока 1990-х годов, тенденция к преобладанию вымысла стала господствующей: на смену обстоятельной и объективной реконструкции событий пришли фантастические, метафорические и игровые методы репрезентации прошлого, а ведущими жанрами ретроспективной прозы стали исторический постмодернистский, историко-фантастический и историко-детективный романы.
В этих условиях современный собственно исторический роман вызывает у исследователей меньший интерес (тем более, что большая часть новых произведений создана авторами старой советской школы: Б. Васильевым, А. Антоновым, Н. Молевой, Б. Тумасовым и пр., а новых имен и произведений появляется немного).
Тем не менее, тот тип исторического роман, который мы условно именуем классическим, существует, хотя и претерпел некоторые трансформации. Какие именно? Поиск ответа на этот вопрос требует, прежде всего, уточнения его жанровых признаков.
Главным атрибутом исторического романа является историзм, как особое качество художественного мышления, основанного на научном понимании истории. Такому историзму противостоят историософская и постмодернистская концепции истории [8]. К формальным признакам исторической прозы относят тему, обращённую в прошлое, отдалённость изображаемой эпохи, историчность (отображение исторических событий деятелей, но необязательно в качестве главных героев), а также историческую проблематику [9].
Для описания многообразия сюжетов и типов повествования, сформировавшихся за двести лет существования исторической романистики, исследователи разработали несколько видов классификации.
Так, классификация Л. П. Александровой включает: собственно исторический роман
(произведение о значимых событиях прошлого, где главным героем являются подлинные
исторические персонажи), историкобиографический роман (о выдающихся исторических личностях) и художественно-исторический роман (о подлинных исторических событиях, где главными являются вымышленные герои) [10]. Кроме того, в составе исторического и художественно-исторического дополнительно были выделены ещё несколько разновидностей: психологический, детективный, политический, роман-хроника, роман-легенда.
В. Д. Оскоцкий называл пять аналогичных жанровых разновидностей: социально-аналитический роман-хронику, психоаналитический роман-жизнеописание, роман-эссе, философский роман-притчу и романтический роман-легенду [11].
Какие же типы исторического романа преобладают в новом тысячелетии? Достаточно полное представление о тематике, проблематике и объекте изображения можно получить, проанализировав заглавия и издательские аннотации произведений названных авторов.
1. Александр Антонов: «Анна Ярославна. Русская королева» (о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны); «Адашев. Воевода» (посвящён одному из крупнейших военачальников XVI века, участнику Ливонской войны и войн с крымскими татарами, воеводе Даниилу Фёдоровичу Адашеву); «Елена Иоанновна. Государыня» (о жизни и судьбе дочери „государя всея Руси” Иоанна III, великой княгини литовской и королевы польской, Елены); «Воевода Шейн» (посвящён одному из самых прославленных военачальников XVII века, воеводе Михаилу Борисовичу Шейну).
2. Борке Тумасов: «Усобники» (умер великий князь Александр Ярославич, прозванный Невским. И почти сразу хранимый им хрупкий мир между русскими княжествами и Ордой дал трещину - началась борьба за великий стол во Владимире и контроль над Новгородом...); «Вздыбленная Русь» (начало XVII века. Большая Смута охватила Московскую Русь после смерти царя Бориса. Едва справились с одним самозванцем, Лжедмитрием, как объявился новый и засел в Орле в окружении польских воевод. Борьбу со вторым самозванцем возглавили братья Шуйские...); «Гурко» (о жизни прославленного полководца И. В. Гурко); «Краснов. Не введи во искушение» (посвящён жизни и деятельности одного из лидеров Белого движения, генерал-лейтенанта, атамана Войска Донского, писателя Петра Николаевича Краснова); «Иван Молодой. Власть полынная» (о жизни и судьбе князя Ивана Ивановича (1458-
1490), прозванного „Молодым”, сына и соправителя великого московского князя Ивана III Васильевича).
3. Нина Молева: «Петр I. Любовь тирана» (Первый русский император. Выдающийся реформатор и всадник. Основатель Санкт-Петербурга. Герой бесчисленных художественных произведений. Тиран, распорядившийся поставить у кровати женщины, будущей императрицы Екатерины I, отрезанную голову её любовника); «Семь загадок Екатерины II, или Ошибки молодости» (Екатерина II, Великая Императрица, блистательная женщина, дальновидный политик. Век её правления - это не только громкие военные победы и прагматичные реформы, это век просвещённой монархии, расцвет искусств, строительство грандиозных дворцов...); «Моя прекрасная графиня, или Любимая женщина Гоголя и Дюма» (Графиня Евдокия Ростопчина. Одна из самых красивых женщин Европы, чьими стихами восхищались Пушкин и Лермонтов. Её боготворили и презирали за „лёгкость бытия”. Она была слишком независима); «Марина Мнишек. Царица смуты» (о событиях Смутного времени. В центре повествования - Марина Мнишек, супруга Лжедмитрия I, венчанная на царство 8 мая 1606 г. Всего 9 дней она побыла царицей, далее её ждала полная мытарств жизнь).
4. Олег Хафизов: «Дикий американец.
Авантюрный роман о графе Фёдоре Толстом» (о знаменитом „Американце”, графе Фёдоре Ивановиче Толстом (1782 - 1846), картёжнике, дуэлянте, авантюристе, умном и абсолютно непредсказуемом человеке...).
5. Андрей Серба: «Полтавское сражение.
И грянул бой» (роман посвящен событиям Северной войны 1700-1721 гг. Центральное место в книге занимает подробный рассказ о знаменитых победах русской армии над шведами у Лесной и под Полтавой); «Игорь. Мечом раздвинул рубежи» (о жизни одного из самых прославленных героев Древней Руси, великого киевского князя Игоря).
6. Евгений Сухов: «Княжий удел» (Василий Васильевич, внук прославленного Дмитрия Донского, стал великим князем Московским, когда ему только-только исполнилось десять лет. И всю жизнь вынужден был вести ожесточённую борьбу со своими дядьями и двоюродными братьями); «Царские забавы» (Царь Иоанн IV Васильевич недаром получил прозвище Грозный. Немало пролил кровушки грозный государь как своих врагов, так и врагов Руси. Но, кроме борьбы с врагами, царь немало времени уделял и битвам любовным. Не зря он считался первым любовником на Руси).
7. Тематика и проблематика произведений Бс Васильева из авторской серии «Романы о Древней Руси» также очевидна из их заглавий: «Вещий Олег», «Ольга, королева русов», «Князь Святослав», «Владимир Мономах», «Владимир Красное Солнышко» и др.
Сразу же можно сделать предварительный вывод: эти произведения посвящены отдалённой исторической эпохе, их тематика и проблематика, а также наличие в числе главных действующих лиц подлинных исторических личностей позволяет с высокой долей уверенности утверждать, что эти романы являются именно историческими. Причём авторы явно отдают предпочтение изображению русского Средневековья и времени становления Московского государства.
Сопоставление этих материалов можно было бы проводить в табличной форме - настолько однотипными представляются эти произведения. Из более чем двух десятков перечисленный романов только три посвящены собственно историческим событиям («Усобники» и
«Вздыбленная Русь» Б. Тумасова, а также «Полтавское сражение» А. Серба), а остальные повествуют о жизни и судьбе каких-либо известных исторических лиц, таким образом, по классификации Л. П. Александровой, историкобиографический роман (о выдающихся исторических личностях) явно стал предпочтительнее собственно исторического (о значимых событиях прошлого, где главным героем являются
подлинные исторические персонажи) или
9
художественно-исторического (о подлинных исторических событиях, где главными являются вымышленные герои) романа. Если же рассмотреть материал по классификации В. Д. Оскоцкого, получается, что «психоаналитический роман-жизнеописание» практически вытеснил «социально-аналитический роман-хронику».
К сожалению, столь поверхностный уровень осмысления проблемы (не анализ, а только обзор) не позволяет сделать более обоснованные заключения о жанровом составе современной исторической прозы - для этого необходимо произвести анализ текстов произведений. Однако и по косвенным данным можно сделать предположение, что в концептуальном плане внимание авторов смещается в сферу описания отдельных исторических личностей, причём во многих случаях этот интерес носит сугубо интимный характер (если судить по аннотациям к некоторым романам Н. Молевой и Е. Сухова).
В целом в начале XXI века сравнительно общий поток исторической прозы разделился на несколько направлений: так, роман-эссе,
философский роман-притча и романтический
роман-легенда эволюционировали в постмодернистский и фантастический роман, что резко сузило тематическую и проблемную сферу романа исторического.
ССЫЛКИ И ПРИМЕЧАНИЯ
1. «Мечом раздвинул рубежи» А. Серба, «Святослав» и «Владимир» С. Скляренко, «Борис и Глеб: Кровью омытые» Б. Тумасова и др.
2. Е. Сухов: «Княжий удел», «Тайная любовь княгини», «Жестокая любовь государя», «Царские забавы», «Госпожа трёх гаремов».
3. Седугин В. И.: «Князь Игорь», «Князь Рюрик», «Князь Кий», «Князь Г'остомысл -славянский дед Рюрика»; Поротников В. 11.: «Битва на Калке», «Куликовская битва», «Ледовое побоище. Разгром псов-рыцарей», «Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли», «Русь против Орды. Крах монгольского Ига»; Павлищева Н. П.: «Княгиня Ольга», «Ярослав Мудрый» и др.
4. Есть, правда, предположение, что А. Брусникин - это ещё один псевдоним Г. Чхартишвили (Б. Акунина).
5. Успенский, Б. А. История и семиотика / Б. А. Успенский. Избранный труды. Т. 1. - М. : Школа «Языки руссской культуры», 1996. -
С. 10.
6. Щедрина, Н. М. Исторический роман в русской литературе последней трети XX века. -дисс. ... д-ра филол. наук. - М., 1996. - С. 327.
7. Долгов С. Ф. Типология конфликта в советском историческом романе 60-70-х годов -дисс.... канд. филол. наук. - М., 1983. - С. 187.
8. Поэтому к обязательным признакам современного исторического романа следует отнести также полное отсутствие мистических
•J
мотивов и фантастических сюжетных элементов.
9. Кормилов, С. И. Историзм художественный // Современный словарь-справочник по литературе /С. И. Кормилов. - М. : Олимп: ООО «Фирма Издательство АСТ», 1999. - С. 206.
10. Александрова, Л. П. Советский исторический роман и вопросы историзма / Л. П. Александрова. - Киев : Изд-во Киевского ун-та, 1976.-С. 21 -26.
11. Оскоцкий, В. Д. Связь времен / В. Д. Осоцкий. - М.: Знание, 1974. - С. 56.
Лобин Александр Михайлович, кандидат филологических наук, доцент кафедры «Филология, издательское дело и редактирование» гуманитарного факультета УлГТУ.
