CC BY
85УДК 347.78.01
Казакова Анастасия Витальевна Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Факультет права Россия, Москва k.a.v1999@mail.ru Kazakova Anastasia Vitalievna National Research University Higher School of Economics
Faculty of law Russia, Moscow
К ВОПРОСУ О ЗАЩИТЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА
ПЕРСОНАЖ
Аннотация: защита исключительного права на персонаж - краеугольный вопрос интеллектуального права последних лет. Можно выделить различные проблемные блоки, связанные с правовой охраной персонажа - начиная от его легального определения, установления места в системе объектов авторских прав, условий охраноспособности и заканчивая вытекающими из этого вопросами квалификации нарушений исключительных прав. В рамках данной статьи автор не преследует в качестве цели подробное освещение всех без исключения нюансов, возникающих при рассмотрении поднятых проблем. Однако в то же время он стремился продемонстрировать как можно больше таких нюансов для предложения возможных путей их решения.
Ключевые слова: персонаж, авторское право, интеллектуальное право, часть произведения, ГК РФ, охраноспособность.
ON THE ISSUE OF PROTECTING THE EXCLUSIVE RIGHT TO A
CHARACTER
Annotation: the protection of the exclusive right to a character is a cornerstone issue of intellectual property law in recent years. It is possible to distinguish various
BPfO №
problematic blocks - starting from its legal definition, establishing the place in the system of copyright objects, the conditions of protection, and ending with the resulting issues of qualification of violations of exclusive rights. Within the framework of this article, the author does not aim at a detailed coverage of all the nuances that arise when considering the problems raised. However, at the same time, he sought to demonstrate as many of these nuances as possible in order to suggest possible solutions. Key words: character, copyright, intellectual property, part of the work, Civil Code of the Russian Federation, protectability.
В соответствии с п. 7 ст. 1259 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ) авторские права распространяются на часть произведения, его название, на персонаж, если они могут быть признаны самостоятельным результатом творческого труда автора и отвечают определенным требованиям (выражены в какой-либо объективной форме). По смыслу указанного положения не подлежат защите так называемые «традиционные персонажи» (герой-любовник, слуга-хитрец и т.д.), поскольку их целесообразней отнести к идеям, нежели к конкретным проработанным героям, а также персонажи произведений народного творчества (Кощей Бессмертный, Арлекин, и т. д.), не являющихся объектами авторских прав (подп. 3 п. 6 ст. 1259 ГК РФ). Так, Суд по интеллектуальным правам (далее - СИП) подтвердил правомерность регистрации Василисы Премудрой в качестве товарного знака, поскольку для использования данного персонажа не требовалось согласие правообладателя произведения [1].
Однако это не единственные выводы, вытекающие из п. 7 ст. 1259 ГК РФ. Перечисление понятий «часть произведения» и «персонаж произведения» через запятую по правилам грамматического толкования дает возможность говорить о разграничении данных конструкций с позиции законодателя. А отсутствие как «части произведения», так и «персонажа» в ст.1225 ГК РФ, посвященной всем охраняемым результатам интеллектуальной деятельности, еще сильней отягощает ситуацию.
ВРЮ №
Обратимся к попыткам выработки единого определения персонажа на уровне высших судебных инстанций. В п. 29 совместного Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 26.03.2009 №5/29 под персонажем понималась часть произведения, содержащая описание или изображение того или иного действующего лица в форме (формах), присущей (присущих) произведению: в письменной, устной форме, в форме изображения, в форме звуко- или видеозаписи, в объемно-пространственной форме и др. Немного иная формулировка содержится в относительно новом Постановлении Пленума ВС РФ №10 от 23.04.2019 №10 (далее - Постановление №10), а именно в п. 82: «...Под персонажем следует понимать совокупность описаний и (или) изображений того или иного действующего лица в произведении в форме (формах), <...>». Исключение в новом определении словосочетания «часть произведения», казалось бы, подтверждает ранее высказанный тезис об автономном характере правового регулирования персонажа как объекта интеллектуальных прав. В то же время п. 81 того же Постановления №10 относит к частям произведения в числе прочего его персонажи. Так что же представляет собой персонаж: часть произведения или самостоятельный объект авторского права?
По мнению Верховного Суда РФ, не любое действующее лицо произведения является персонажем по смыслу п. 7 ст. 1259 ГК РФ. Обращаясь в суд за защитой права на персонаж как часть произведения, необходимо обосновать, что такой персонаж существует как самостоятельный результат интеллектуальной деятельности (абз. 2 п. 82 Постановления № 10). Суды учитывают, обладает ли конкретный герой достаточными индивидуализирующими признаками: внешним видом, характером, отличительными чертами (движения, голос, мимика, речевые особенности и т. д.), в силу которых действующее лицо произведения является узнаваемым как часть конкретного произведения (абз. 2 п. 81 Постановления № 10) даже при его использовании отдельно от всего произведения в целом. При подтверждении наличия таких индивидуализирующих признаков охраноспособность в качестве
ВРЮ №
персонажа презюмируется. При этом, как свидетельствует правоприменительная практика, любой персонаж не перестает быть узнаваемым, если будут изменены некоторые элементы его одежды, на которые не акцентируется внимание, или будет внесена незначительная редактура во внешность [2].
По мнению А. Довгалюка, требование об обосновании со стороны истца существования персонажа как самостоятельного результата интеллектуальной деятельности устраняет действие презумпции создания произведения творческим трудом в отношении его части [3]. Представляется, данное положение Постановления №10 имеет в виду нечто иное, а именно потенциальную и реальную возможность персонажа существовать вне конкретного произведения (но истоки брать именно из последнего). Таким образом, Верховный Суд РФ сохранил, если так можно выразиться - «принцип тесной связи» персонажа и произведения, который представляет концепцию отождествления действующего лица именно с частью конкретного произведения.
По мнению А. В. Снопковой, при таком подходе Верховного Суда РФ персонаж не будет признан частью произведения, если он вышел за его пределы, например, в силу ассоциаций с совершенно разными произведениями или даже авторами [4, с. 68]. А. Ю. Копылов по этому поводу писал: «...персонажи нередко начинают «жить» отдельно, самостоятельно используются в составе других произведений через творческую переработку, в составе товарных знаков и коммерческих обозначений» [5, с. 235], это приводит к проблеме охраноспособности такого персонажа отдельно от самого произведения. Более того, существуют особенные персонажи-талисманы или маскоты (Рональд Макдональд, Микки Маус, Гепард Честер, Забивака и т. д.), которые создаются вне произведений в целях олицетворения определенных коллективов, мероприятий или брендов. И хотя они находят правовую защиту в несколько иных правовых формах (например, путем предоставления охраны товарному знаку), вопрос наделения таких героев свойствами самостоятельного объекта авторского права именно как персонажей остается открытым.
BPfO №
Представляется, что персонаж может выступать как частью конкретного произведения, так и совершенно автономным объектом авторского права, не зависящим от какого-либо произведения. В этой связи в обоих случаях (а не только в первом) он должен подлежать самостоятельной правовой защите (конечно, при условии соблюдения требований п. 7 ст. 1259 ГК РФ).
Ввиду того, что «незаконное использование персонажа произведения является нарушением исключительного права на произведение в целом, если не доказано, что часть произведения является самостоятельным объектом охраны» [6], напрашивается соответствующий вывод: в каждом конкретном произведении образуется своя иерархия персонажей, одни из которых подлежат отдельной защите по причине некой самостоятельности и особой узнаваемости, другие -подлежат авторско-правовой охране как произведение в целом. Но достаточно ли заданных в п. 81 Постановления .№10 критериев для установления отдельной охраноспособности персонажа?
По мнению А. С. Ворожевича, «появление узнаваемых персонажей - в известной мере побочный результат творческой деятельности, тем более что многие из таких персонажей изначально задумывались и воплощались в паре (Маша и Медведь) или множестве (Смешарики)» [7]. Тогда могу предположить, что дополнительным критерием может служить степень детализации конкретного персонажа. В основе англоамериканского подхода к правовой защите персонажей лежит так называемый «стандарт различительной способности» (distinct delineation standard), при котором «суды устанавливают насколько высока степень творческой выразительности персонажа при минимальной заурядности» [8, с. 244].
В Определении Верховного Суда РФ от 11.06.2015 № 309-ЭС14-7875 по делу № А50-21004/2013 суд называет персонажами аудиовизуального произведения «Маша и Медведь» только образы главных героев из названия мультфильма, обделяя отдельной правовой охраной иных героев мультфильма (Зайца, Волков, Свинью и т. д.), которые тоже обладают оригинальными и узнаваемыми признаками. Если отдельные ежики или белки, убегающие по лесу
ВРЮ №
от новых придумок Маши, не имеют особой «персонажной» самоидентичности, то чем Свинья Розочка, в отличие от Медведя даже обладающая своим собственным именем, заслужила такое отношение со стороны российских судов? Следовательно, отечественная правовая система нуждается в более четко сформулированном дифференцированном подходе к определению критериев охраноспособности персонажей одного произведения.
Все рассмотренные ранее аспекты предоставления правовой защиты персонажей выходят на новый уровень и приобретают не столько юридический, сколько экономический эффект (в целях расчета компенсации), в контексте множественности нарушений - неправомерном использовании нескольких персонажей. В правовой доктрине и судебной практике неоднозначно воспринято мнение Верховного Суда РФ о том, что совместное использование нескольких частей одного произведения (равно персонажей) образует один факт использования (абз. 5 п. 81 Постановления № 10).
Несмотря на приверженность большинства судов сформулированной Верховным Судом правовой позиции, некоторые правоприменители основываются на более обоснованном подходе, согласно которому каждое нарушение прав на персонаж квалифицируется в качестве отдельного факта нарушения исключительных прав. В качестве правового основания такого решения судьи ссылаются на абз. 3 п. 3 ст. 1252 ГК РФ, регламентирующий необходимость определения компенсации за каждый неправомерно используемый результат интеллектуальной деятельности (так, например, девять неправомерно использованных персонажей равняются девяти нарушениям авторских прав). В этой связи, выработанный абз. 5 п. 81 Постановления № 10 подход не представляется целесообразным с точки зрения идеи стабильности гражданского оборота. Существующая правовая реальность в этом аспекте ущемляет талант и труд авторов персонажей.
По вопросу установления компенсаций в контексте множественности нарушений высказался также А. С. Ворожевич. По его мнению, главным продуктом, который продвигает правообладатель, все равно выступает
ВРЮ №
произведение, частями которого являются персонажи, поэтому если суды взыскивали бы «более или менее значимые суммы (в соответствии с принципом справедливости) за нарушения исключительных прав на произведения, то необходимость в предъявлении исков о нарушении прав на каждый персонаж и не возникла бы» [7].
Однако, лишая правообладателя иска о защите прав на конкретных персонажей, теряется весь смысл наделения действующих лиц произведения свойством охраноспособности в контексте п. 7 ст. 1259 ГК РФ. Следуя дифференцированному подходу Верховного Суда РФ к персонажам одного и того же произведения, можно предложить следующее разрешение возникшей дилеммы - назначение отдельной компенсации за каждого оригинального персонажа (самостоятельного и узнаваемого) с одновременным взысканием компенсации за все произведение в целом (если также имеет место неправомерное использование «второстепенных», не поддающихся отдельной правовой охране персонажей). Не стоит при этом забывать о возможности уменьшения компенсации по причине множественности нарушений (абз. 3 п. 3 ст. 1252 ГК РФ).
1. Решение Суда по интеллектуальным правам от 11 декабря 2017 г. по делу N СИП-544/2017 // СПС «Гарант.
2. Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 5 октября 2017 г. № С01-811/2017 по делу N СИП-150/2017 // СПС «Гарант.
3. Довгалюк. А. Кто он, персонаж? Просто часть произведения или самостоятельный объект авторских прав? // Zakon RU // URL: https://zakon.ru/blog/2015/10/19/kto on personazh prostaya chast proizvedeniya il i nezavisimyj obekt avtorskix prav (дата обращения: 29.03.2021).
4. Снопкова А. В. Защита исключительного права на персонажа // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2020. №4 (30). С. 64-89.
Список литературы:
ВРЮ №
5. Копылов А. Ю. Персонаж произведения как самостоятельный объект авторского права: теория и практика // Вестник Томского государственного университета. 2019. №449. С. 235-240.
6. Обзор судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23 сентября 2015 г.) // СПС «Гарант».
7. Ворожевич А. С. Защита исключительных прав на патентоохраняемые объекты: монография. М: Статут, 2020 // СПС «КонсультантПлюс».
8. Копылов А. Ю. Условия охраноспособности персонажа художественного произведения // Вестник Томского государственного университета. 2020. №457. С. 243-248.
