CC BY
139
1 Данные ГИАЦ МВД РФ. М: ГИАЦ МВД России, 1989-2007 гг.
2 О совершенствовании государственного управления в области противодействия незаконному обороту наркотических
средств и психотропных веществ: Указ Президента РФ, 24.09.2002 г., № 1068 / / Российская газета. 2002. № 182 (3050) (с изм. Указа Президента РФ от 11.03.2003 г. № 306).
3 О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти: Указ Президента РФ, 9.03.2004 г., № 314 // Собрание законодательства РФ. 2004. № 11. Ст. 945 (с изм. Указа Президента РФ от 22.06.2009 г. № 710).
4 Вопросы Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков: Указ Президента РФ, 28.07.2004 г., № 976 / / Собрание законодательства РФ. 2004. № 976. Ст. 3234 (с изм. Указа Президента РФ от 14.05.2010 г. № 589).
^ Данные ГИАЦ МВД России за 2007 г. М: ГИАЦ МВД России, 2007.
6 Состояние преступности в России за 9 месяцев 2010 г. М.: ГИАЦ МВД России, 2010.
7 См.: Сводки МВД России. 2010.
8 Там же.
9 Данные ГИАЦ МВД России за 2008 г. М: ГИАЦ МВД России, 2008.
10 См.: Состояние преступности в России за 2006 г., 9 месяцев 2010 г. М.: ГИАЦ МВД России, 2006 г., 9 месяцев 2010 г.
11 Романова Л.И. Наркопреступность: криминологическая и уголовно-правовая характеристика. Владивосток. 2009. С. 75.
12 Клейменов М. П. Введение в этнокриминологию. Омск. 2004. С. 185.
13 Данные ГИАЦ МВД России за 2006-2009 гг. М: ГИАЦ МВД России, 2006-2009 гг.
14 Предупреждение преступлений и административных правонарушений органами внутренних дел / Под ред. В.Я. Кикотя, С.Я. Лебедева, М. 2009. С. 346.
15 Состояние преступности в России за 9 месяцев 2010 года. М. 2010.
16 Состояние и динамика наркоситуации в среде населения России в возрасте 11-40 лет. М. 2006. С. 19.
17 Бабинцев В. П., Белов А.А., Готчина Л. В. Профилактика наркомании и токсикомании как фактор повышения
качества жизни белгородской молодежи. Белгород. 2002. С. 78.
18 Готчина Л. В. Управление процессом профилактики молодежного наркотизма в регионе: социологическое исследование. 2006 (грант РГНФ и Правительства Белгородской области № 06-03-55306 а/ц).
19 Шестаков Д. А. Корыстная направленность и ее формирование в криминогенной семье / / Вестник Ленинградского ун-та. 1983. Вып. 1. № 5. С. 81.
20 Данные ГИАЦ МВД РФ за 1999-2010 гг. М: ГИАЦ МВД России, 1999-2010 гг.
21 См.: Комиссаров В. Возможности уголовного права в борьбе с преступностью // Уголовное право. 2008. № 6. С. 111; Преступность среди социальных подсистем. Новая концепция и отрасли криминологии / Под ред. проф. Д.А. Шестакова, СПб. 2003.
С. 27.
22 Состояние преступности в России за 2007 год. М. 2008.
23 Состояние преступности в России за 9 месяцев 2010 год. М. 2010.
24 Учетная форма ГИАЦ МВД России с 2010 года в структуру преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров или аналогов, сильнодействующих веществ, включает ст.ст. 174174.1, 210, части 2-4 ст. 188 УК РФ // Состояние преступности в России за 9 месяцев 2010 год. М. 2010.
УДК 343.12 О. А. Зеленина*
К вопросу о законодательной регламентации процессуальных обязанностей участников уголовного судопроизводства
В статье анализируется сущность процессуальной обязанности как элемента правового статуса участника уголовного судопроизводства. Исследуется терминология, используемая законодателем для регламентации процессуальных обязанностей субъектов уголовного процесса, и формы законодательного закрепления процессуальных обязанностей в тексте закона.
Ключевые слова: участник уголовного судопроизводства, субъективная обязанность, процессуальные права, процессуальные обязанности, правовой статус, терминология.
O.A. Zelenina*. To the issue of legal regulation of procedural obligations of parties in criminal proceedings. The paper provides an analysis of procedural obligation as an element of the legal status of a party in criminal proceedings. A study of the terminology used by legilstators for regulation of procedural obligations of parties in criminal proceedings as well as a study of the forms of legal establishment of procedural obligations in the body of the law are offered.
Keywords: party in criminal proceedings, subjective obligation, procedural rights, procedural obligations, legal status, terminology.
Права и обязанности субъектов их качественное наполнение являются базовыми понятиями для любой сферы правовых отношений, в т.ч. и для отрасли уголовного судопроизводства. С правами личности органически связаны юридические обязанности, т.к. в своей совокупности данные элементы представляют собой систему. Это является принципиальным положением.
Юридические обязанности есть мера должного поведения. Будучи закрепленными в Конституции, они определяют вид и меру общественно необходимого поведения граждан, предъявляют обязательные требования к поведению и действиям личности. Права и обязанности тесно
* Зеленина, Ольга Александровна, докторант кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент. Адрес: Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. Тел.: 8 (965) 047-82-77. 1. E-mail: [email protected].
* Zelenina, Olga Alexandrovna, doctoral student of the Criminal Proceedings Department, candidate of legal sciences, assistant professor. The St.-Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilyutov-street, 1. Tel.: 8 (965) 047-82-77.
Статья поступила в редакцию 31 января 2011 года.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (49) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (49) 2011
взаимосвязаны, они корреспондируют между собой. Совершенно справедливо утверждение, что нет прав без обязанностей и обязанностей без прав.
В уголовном процессе отсутствуют законодательные определения понятий «права участника уголовного судопроизводства», «обязанности участника уголовного судопроизводства». Указанное обстоятельство объясняется тем, что изучение сущности этих категорий изначально принадлежит общей теории права. Отраслевые науки, определяя содержание собственной профессиональной терминологии, опираются на багаж теоретических и научных исследований общей теории права, наполняя его особенностями, характерными для соответствующей отраслевой направленности. Термин «юридическая обязанность» является одним из базовых понятий для любой отрасли правовых отношений, поэтому дефиниции этого термина отличаются содержательным многообразием.
Так, Н.И. Матузов определяет юридическую обязанность как установленную законом точную меру общественно необходимого, наиболее разумного и целесообразного поведения, направленного на удовлетворение интересов общества и личности1. Он указывает, что обязанность и ответственность одного есть условие свободы и прав другого2. «Если в правах и свободах юридически закрепляются соответствующие правовые возможности, полномочия, притязания граждан, то в обязанностях выражается комплекс требований, предъявляемых обществом к личности в целях обеспечения прав и поддержания должного порядка. Обязанности, с одной стороны, выражают взаимосвязи гражданина с государством и обществом (по вертикали), с другой, — взаимоотношения с согражданами (по горизонтали)»3.
Н.В. Витрук характеризует юридическую обязанность как социально обусловленную и гарантированную необходимую возможность в поведении личности, границы которой определены нормами объективного права (конституцией, законами), в целях использования определенных благ и ценностей для удовлетворения как собственных, так и общественных, корпоративных и иных потребностей и интересов на основе их единства и сочетания4. По мнению Б.С. Эбзеева, «обязанности человека и гражданина есть выраженные в конституционных нормах и закрепленные в них виды и меры должного поведения личности, заключающие в себе требования к поведению каждого члена общества, выполнение которых необходимо — с одной стороны, а с другой, — для удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе»5.
Диапазон определений юридической обязанности в науке обширен, но основные черты, отличающие это понятие, являются тождественными — это должное поведение субъекта, признанное законодателем необходимым и обеспечиваемое мерами государственного принуждения.
Органическая связь прав и обязанностей прямо выражена в Конституции РФ, кодексах и иных законах. Она проявляется в зависимости прав от обязанностей и обязанностей от прав. Не существует норм права, которые содержат одни лишь обязанности без корреспондирующих им прав. Устанавливая права, нормы закона соответственно устанавливают и обязанности. Так, норма уголовного права возлагает на лицо, совершившее преступление, обязанность нести ответственность за содеянное, а суду предоставляет полномочие применить к совершившему преступление лицу меру уголовного наказания. Лицо, совершившее это деяние, несет уголовную ответственность лишь при указанных законом условиях (наличие вины, достижение определенного возраста и т.д.) и в установленных законом пределах (санкция уголовно-правовой нормы и т.д.), т.е. оно имеет определенные права.
Право и его уголовно-процессуальная отрасль регулируют общественные отношения путем распределения и установления определенного сочетания и соотношения возможного и должного. Н.И. Матузов справедливо замечает, что обязанность и ответственность одного есть условие свободы и прав другого6.
Все это приводит к мысли, что субъективное право и субъективная обязанность должны быть связаны мерой возможного и должного. Предоставление и реализация определенной совокупности прав требуют возложения и исполнения соответствующей совокупности обязанностей. С другой стороны, возложение и исполнение обязанностей создает возможность для предоставления и использования прав. Там, где нет обязанностей, как правило, не может быть и прав, и наоборот.
Уголовно-процессуальный закон должен закреплять определенный равноценный баланс прав и обязанностей участников уголовно-процессуальный правоотношений.
В уголовном судопроизводстве соотношение «права-обязанности» не всегда представлено простым сочетанием двух корреспондирующих элементов, принадлежащих различным участникам уголовного процесса. Эта корреляция гораздо сложнее и глубже, ей свойственны собственные законодательные тонкости и процессуальные нюансы. Так, в уголовном процессе некоторые права одновременно являются обязанностями, равно как и наоборот — обязанности выступают в качестве прав. В данном случае речь идет о полномочиях должностных лиц.
УПК РФ более интенсивно, в сравнении с УПК РСФСР, используется термин «полномочия» вместо термина «право». Полномочиями в уголовном процессе наделены должностные лица, обладающие властью: прокурор (ст. 37 УПК), руководитель следственного органа (39 УПК), следователь (ст. 38 УПК), орган дознания (40 УПК), дознаватель (ст. 41 УПК). Характеризуя дознавателя, УПК в п. 7 ст. 5 УПК указывает, что в одних случаях — это лицо правомочное, а в других случаях — это лицо уполномоченное. Полномочиями наделяются и такие участники, как присяжные заседатели (ст. 53 УПК). Термин «полномочие» законодатель употребляет и по отношению к суду, при этом ст. 29 УПК носит название «Полномочия суда», однако в тексте закона суд наделяется «правомочиями».
Вполне обоснованно возникает вопрос, почему предоставляемые законом возможности участников уголовного процесса не поглощаются общим понятием «право», и имеет ли смысл одновременное использование в тексте закона терминов «право» и «полномочие».
Право — предусмотренная (или не запрещенная) законом либо иным правовым актом возможность лица обладать имущественным или неимущественным благом, действовать в определенной ситуации способом, установленным правовой нормой, или воздержаться от совершения соответствующего действия7 .
Полномочие — составная часть компетенции и статуса органа, должностного лица, а также некоторых иных лиц, реализующих функции, предусмотренные для них законодательством. Полномочие представляет собой право (и одновременно обязанность) соответствующего субъекта действовать в определенной ситуации способом, предусмотренным законом или иным правовым актом8.
Как видно, разница между этими понятиями состоит в следующем: если право — это возможность обладать, действовать или воздержаться, то полномочие — это не только возможность, но и обязанность лица совершать указанные действия. Применение термина «полномочие» по отношению к суду и должностным лицам, отвечающим за расследование уголовного дела, используется в силу принципа публичности, что предполагает именно надлежащее использование права, соответствующее принципу законности. Разграничение данных понятий видится правомерным и целесообразным.
Итак, полномочие — это термин, который предполагает право, представляющее собой одновременную обязанность лица, обладающего властными функциями. Использовать его необходимо лишь при характеристике процессуального статуса должностных лиц. Все иные участники уголовного судопроизводства наделяются правами и обязанностями.
Поскольку обязанность есть мера определенного поведения субъекта, постольку объективно существуют и границы обязанного поведения лица, т.е. пределы обязанности. В этих пределах субъект свободен в выборе, определяющем процессуальные действия и поступки. В частности, дача показаний для свидетеля (потерпевшего) является их процессуальной обязанностью, однако эта обязанность ограничена правом этих же участников, в соответствии с которым они вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников (ст. 51 Конституции, п. 3 ч. 2 ст. 42 и п. 1 ч. 4 ст. 56 УПК). В данном случае законодатель попытался найти компромисс между необходимостью достижения задач уголовного судопроизводства и охраной/защитой прав свидетелей и потерпевших. Свидетель (потерпевший) обязан дать показания, потому как это действие отвечает целям и задачам уголовного судопроизводства, но область, в пределах которой находится эта обязанность, ограничена требованием ст. 51 Конституции и соответствующими нормами УПК. Осуществление этой обязанности возможно лишь при условии отсутствия связи между интересующими следователя фактами — обстоятельствами совершенного деяния и возможностью причинения вреда интересам свидетеля (потерпевшего), интересам его супруга (супруги) и близких родственников. Если предмет показаний находится вне границ обозначенного права, действия участников уголовного процесса являются обязанностью и подлежат безусловному выполнению. Если же показания свидетеля/потерпевшего могут навредить собственным интересам, интересам супруга (супруги) и близких родственников, то дача этих показаний для свидетеля (потерпевшего) является его правом, реализация которого диспозитивна. В случае согласия потерпевшего (свидетеля) дать показания, у следователя возникает корреспондирующая обязанность предупредить это лицо о том, что его показания в дальнейшем будут использоваться в качестве доказательств по уголовному делу. Неисполнение следователем данной обязанности влечет наступление неустранимых негативных последствий в виде утраты доказательства.
Важное значение для правового статуса имеет правильное, справедливое, соразмерное соотношение прав личности и ее обязанностей. Постановка вопроса о том, что над чем имеет превосходство и что из чего вытекает — права из обязанностей или обязанности из прав, по-нашему мнению, лишена смысла. Права и обязанности не находятся в состоянии подчиненности одних другим, они не конкурируют друг с другом: и те, и другие входят как необходимые компоненты в правовой статус личности.
Поскольку уголовное судопроизводство в большей степени является публичной отраслью права, соответственно, понятийный аппарат должен отвечать требованиям оптимальности и адекватности как по своему содержанию, так и по количеству терминов, используемых в тексте закона, что способствует единообразному и полному уяснению участниками уголовного процесса сущности предъявляемых требований к их действиям и решениям. Данное требование особенно актуально в отношении юридических обязанностей участников уголовного процесса, поскольку, в отличие от прав, во-первых, они императивны по своей сути, во-вторых, их невыполнение является основанием для применения мер государственного принуждения.
Следует признать, что уголовно-процессуальные термины, используемые законодателем для регламентации процессуальных обязанностей участника судопроизводства, не всегда соответствуют смысловому содержанию обязанности как статусного элемента. В частности, в отличие от УПК РСФСР, в нормах, определяющих статус участников уголовного судопроизводства, законодатель использует термин «не вправе», вместо термина «обязан». Процессуальный статус участников уголовного судопроизводства регламентируется по схеме: «вправе» — «не вправе». Кроме того, определяя действия субъектов процесса, законодатель оперирует такими терминами, как «не может» (ч. 2 ст. 22 УПК «До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов», ч. 1 ст. 47 УПК «Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом» и т.д.) и «не должен» (ч. 2 ст. 202 УПК «При получении образцов для сравнительного исследования не должны применяться методы, опасные для жизни и здоровья человека или унижающие его честь и достоинство», ч. 6 ст. 182 УПК «При этом (т.е. обыске) не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества» и т.д.) На первый взгляд сущность этих понятий
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 1 (49) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 1 (49) 2011
едина, она подразумевает невозможность определенного поведения со стороны участников уголовного процесса, однако характер действий, обозначаемый указанными терминами, все же различен.
Для уяснения такого несоответствия изначально следует определиться с содержанием указанной терминологии. Понятие «не вправе» широко применяется в нормативных актах, однако по объему своего содержания оно не является синонимом понятия «обязан». Этимология термина «обязанность» предполагает определенный круг действий, возложенных на кого-нибудь и безусловных для выполнения9. Под обязанностью следует понимать, как требование совершения каких-либо действий/ принятие решений, так и требование воздерживаться от совершения определенных действий (правовой запрет), т.е. и активное и пассивное поведение субъекта.
«Не вправе» соответствует понятию «не имеет права» (что-либо делать). Употребление этого термина в соответствии с его назначением возможно лишь при регламентации пассивного поведения участника, исключающего совершение негативных активных действий лица. Нельзя согласиться с использованием данного термина при характеристике самого процессуального статуса участника уголовного судопроизводства, поскольку использование понятия «не вправе» ограничивает содержание процессуальных обязанностей исключительно указанием на правовой запрет определенных действий участника процесса. Но поскольку в разд. 2 УПК представлен перечень как активных, так и пассивных обязанностей, налицо несоответствие используемой терминологии и цели, преследуемой законодателем при регламентации статуса субъектов. Составляющими элементами процессуального статуса участника уголовного судопроизводства являются права и обязанности участников уголовного судопроизводства, но не такой элемент, как «не вправе». Кроме того, для добровольного исполнения обязанностей, участники уголовного судопроизводства должны точно знать, что они обязаны делать (или не делать).
Понятия «не может» и «не должен» терминологически образованы как отрицание понятий «может», «должен». Термины «должен» и «не должен» предполагают императивный характер поведения субъекта и однозначность законодательных требований, что вполне соответствует содержанию процессуальных обязанностей, а значит, их использование в тексте закона является уместным.
Термин «может» подразумевает вариантность поведения лица. В отличие от него, термин «не может» в сочетании с определенным поведением, такую вариантность исключает. Полагаем, что выражение «не может» имеет более мягкий, предположительный характер (но не диспозитивный), содержанию указанного термина не свойственна категоричность, присущая процессуальной обязанности. Соответственно, употребление термина «не может» вряд ли является уместным в правовой отрасли публичного характера.
В тексте УПК РФ законодатель использует различные формы закрепления прав и обязанностей участников уголовного судопроизводства. В одних случаях это изложение прав и обязанностей в статьях закона, регламентирующих статус этих участников, в других, — права и обязанности содержатся в статьях, определяющих производство процессуального действия или разрешение конкретных вопросов (ст. 144 УПК «Порядок рассмотрения сообщения о преступлении»), в-третьих, права и обязанности представляют собой элемент, закрепленный нормами о принципах уголовного процесса (ст. 14 УПК «Презумпция невиновности») и т.д.
Следует отметить, что каждая норма уголовно-процессуального закона текстуально указывает либо безусловно предполагает конкретные права и соответствующие им обязанности участников уголовного процесса, независимо от того, имеют ли они буквальное законодательное закрепление. Так, содержание любой статьи УПК представлено в виде отдельного процессуального правила, устанавливающего конкретный процессуальный механизм (действия участников, их решения, принципиальные основы уголовного судопроизводства и т.д.). Реализация этих механизмов осуществляется путем процессуального взаимодействия участников процесса, вовлеченных в уголовно-процессуальную деятельность. В свою очередь, это взаимодействие осуществляется через реализацию субъектами прав и соответствующих процессуальных обязанностей, которые являются взаимными детерминирующими элементами правового статуса. Следовательно, каждое нормативное правило уголовного процесса предполагает существование конкретных процессуальных прав и корреспондирующих им обязанностей, разница состоит лишь в наличии или отсутствии их текстуального воспроизведения в норме закона.
В.М. Горшенев и П.Е. Недбайло отмечают, что «как бы ни была сформулирована норма уголовно-процессуального права — в виде запрета или дозволения, предписания или ограничения, она всегда, в конечном счете, указывает на то, как может (должен) вести себя участник уголовного процесса в определенной процессуальной ситуации. В этом смысле нормы уголовно-процессуального права являются совокупностью установленных государством юридических возможностей и обязанностей субъектов уголовного процесса. Такие права и обязанности представляют собой две неразрывно взаимосвязанные стороны единого целого, ибо не существует ни одного процессуального права, осуществление которого не означало бы выполнения коррелятивной обязанности. В органическом сочетании уголовно-процессуальных прав и обязанностей состоит двуединый (правообязывающий) характер любой уголовно-процессуальной нормы»10.
Обращение к Конституции РФ позволяет увидеть, что в ней имеют место нормы, закрепляющие права и свободы граждан в области уголовного судопроизводства. Так, ст. 19 устанавливает принцип равенства всех перед законом и судом, ст. 22 определяет свободу и личную неприкосновенность человека и гражданина и т.д. Однако Конституция РФ не упоминает об уголовно-процессуальных обязанностях, за исключением ч. 2 ст. 49 (обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность) и ст. 51 (никто не обязан свидетельствовать против себя, своих близких родственников и супруга). Хотя в иных нормах основной закон прямо предусматривает обязанности граждан, например, каждый обязан
платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57), или каждый обязан сохранить природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (ст. 58) и др.
Отраслевое законодательство опосредует и детализирует основные права и свободы граждан, регламентируя механизм их реализации в уголовно-процессуальных правоотношениях. Вместе с тем, в отношении обязанностей граждан в УПК РФ имеется аналогичный пробел и в ряде случаев они просто не указываются.
Для оптимальной реализации своего статуса как участника уголовного судопроизводства необходимо владеть полной информацией о своих правах и обязанностях. В этой связи следует обратить внимание на ч. 1 ст. 11 УПК РФ, где закреплен принцип охраны прав и свобод человека и гражданина. В ней изложено положение о том, что суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны разъяснять подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, а также другим участникам уголовного судопроизводства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав. Данный принцип имеет глобальное значение для всего уголовного судопроизводства, причем воплощен он не только в этой статье, но и в ряде других, в частности, предусматривающих производство следственных действий. В ст. 11 УПК содержатся лишь общие предпосылки реализации данного принципа. Указанная норма является гарантией осуществления прав и интересов любым человеком и гражданином, вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства, и предполагает знание участниками своих процессуальных прав, обязанностей и ответственности. Поэтому в законе особо подчеркивается необходимость разъяснения участникам уголовного судопроизводства их прав и обязанностей.
Следует обратить внимание на ч. 4 данной нормы, разъясняющей, что вред, причиненный в результате нарушения прав и свобод судом, а также должностными лицами, осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению по основаниям и в порядке, которые установлены настоящим Кодексом. В УПК РСФСР данная норма отсутствовала.
Отсутствие в законе непосредственного указания на обязанности некоторых участников процесса не означает, что они их не имеют. Формальное положение в данном случае не отражает фактического. Уголовно-процессуальное право — это процедурное право, призванное обеспечивать реализацию требований права материального и в большинстве случаев содержащее в себе нормы регламентирующего характера. Уголовно-процессуальная деятельность предполагает возникновение неограниченного количества следственных ситуаций и участие в этих ситуациях неограниченного круга лиц — носителей процессуальных прав и обязанностей. Полагаем, что перечисление всех обязанностей в статьях закона, определяющих статус участников уголовного судопроизводства, будет носить излишне объемный характер.
Как недостаток УПК РФ, следует отметить отсутствие в статьях, определяющих процессуальный статус конкретного участника уголовного судопроизводства, прямого и конкретного перечня очевидных обязанностей субъектов. Так, в ст. 46 УПК РФ, регламентирующей процессуальное положение подозреваемого, изложены только права этого участника. Однако он имеет и обязанности, в частности, явиться по вызову следователя, дознавателя, прокурора, судьи (суда); не уклоняться от предварительного расследования, соблюдать избранную в отношении него меру пресечения и т.д. Указанные требования содержатся в нормах УПК, определяющих порядок применения мер процессуального принуждения, производства следственных действий и т.д. Принимая во внимание значимый характер этих обязанностей и продолжительное их обладание подозреваемым, полагаем целесообразным данные обязанности излагать в нормах, которые определяют процессуальный статус подозреваемого.
Фактически только у двух участников уголовного судопроизводства основные права и обязанности изложены в статьях, определяющих их процессуальный статус — это свидетель и эксперт. В иных случаях либо отсутствует упоминание об обязанностях, либо, в лучшем случае, указаны такие обязанности, как обязанность не разглашать данные предварительного расследования и не уклоняться от явки по вызовам лица, производящего расследование.
Уголовно-процессуальный кодекс ряд государств — стран СНГ (республики Беларусь, Узбекистан и др.) права и обязанности участников формулирует в отдельной норме закона. Указанный аспект не является принципиальным, вполне допустимо изложение перечня субъективных прав и обязанностей в нормах УПК, определяющих процессуальный статус конкретного участника в виде дефиниций и основных правил его участия в процессе.
В гл. 2 УПК «Участники уголовного судопроизводства» должен быть представлен четкий и исчерпывающий перечень основных процессуальных обязанностей участников уголовного судопроизводства, поскольку только в этом случае можно вести речь о полноценном регулировании процессуального статуса участника процесса. Полагаем, что свое законодательное закрепление должна найти система следующих процессуальных обязанностей, при конструировании которой мы придерживались следующих правил.
1. При регламентации процессуального статуса должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу нет необходимости специального выделения в отдельную группу обязанностей этих участников, поскольку в силу своего статуса обязанности последних поглощаются их полномочиями.
2. Основные процессуальные обязанности должны быть изложены в разд. 2 УПК, нормы которого являются определяющими для института процессуального статуса участников уголовного судопроизводства.
3. Процессуальные обязанности, имеющие первостепенное значение, должны быть закреплены в гл. 2 разд. 1 УПК РФ в виде принципов уголовного судопроизводства (обязанность уважение чести и достоинства участников уголовного судопроизводства, обязанность обеспечить подозреваемому и обвиняемому право на
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 1 (49) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 1 (49) 2011
защиту и т.д.), поскольку указанные положения являются общепризнанными ценностями любого демократического общества и находятся под особой защитой правовой системы общества.
Систему процессуальных обязанностей условно можно разделить на две группы: 1 — обязанности, возложенные на всех участников уголовного судопроизводства (исключая должностных лиц по обозначенной выше причине), 2 — обязанности, принадлежность которых определена конкретным процессуальным статусом участника.
Так, все участники уголовного судопроизводства обязаны:
— являться по вызову следователя, дознавателя, прокурора, суда;
— выполнять законные требования должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу (следователь, судья и т.д.);
— участвовать в следственных и других процессуальных действиях, когда это признано необходимым лицом, осуществляющим производство по уголовному делу;
— соблюдать порядок во время производства следственных действий и в ходе судебного заседания;
— не уклоняться от следствия и суда;
— не препятствовать ходу расследования и судебного разбирательства;
— не разглашать данные предварительного расследования, закрытого судебного заседания, ставшие известными в связи с участием этих лиц в производстве по уголовному делу, если они об этом были заранее предупреждены.
Вторая группа обязанностей представлена требованиями, выполнение которых дополнительно возлагается на конкретных участников.
Потерпевший обязан:
— давать правдивые показания и отвечать на поставленные вопросы по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу, за исключением случаев, предусмотренных УПК РФ;
— не препятствовать установлению истины путем уничтожения, фальсификации доказательств, воздействия на участников уголовного судопроизводства и других незаконных действий;
— представлять имеющиеся в его распоряжении предметы, документы, а также образцы для сравнительного исследования по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу.
Гражданский истец (и гражданский ответчик) обязан:
— представлять имеющиеся в его распоряжении предметы и документы, связанные с предъявленным иском, по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу;
— не препятствовать установлению истины путем уничтожения, фальсификации доказательств, воздействия на участников уголовного судопроизводства и других незаконных действий.
Представитель потерпевшего, гражданского истца, частного обвинителя и гражданского ответчика обязан:
— представлять лицу, осуществляющему производство по уголовному делу, документы, подтверждающие полномочия представлять интересы соответствующих участников в ходе уголовного судопроизводства;
— отстаивать права и законные интересы представляемых лиц, не злоупотреблять их доверием;
— действовать в интересах представляемого участника уголовного процесса.
Обвиняемый (подозреваемый) обязан:
— соблюдать меру пресечения, избранную в отношении него;
— представлять имеющиеся в его распоряжении предметы, документы, а также образцы для сравнительного исследования по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу;
— не препятствовать установлению истины путем уничтожения, фальсификации доказательств, воздействия на участников уголовного судопроизводства и других незаконных действий.
Защитник обязан:
— использовать все предусмотренные законом средства и способы для выяснения обстоятельств, опровергающих подозрение или обвинение либо смягчающих ответственность;
— оказывать подозреваемому, обвиняемому или подсудимому необходимую юридическую помощь;
— не совершать какие-либо действия против интересов подзащитного и не препятствовать в осуществлении принадлежащих ему прав;
— не препятствовать установлению истины путем уничтожения, фальсификации доказательств, воздействия на участников уголовного судопроизводства и других незаконных действий;
— не прекращать самовольно свои полномочия и без согласия подзащитного передоверять полномочия по осуществлению защиты другому лицу;
— не признавать подзащитного причастным к общественно опасным деяниям и виновным в совершении преступления вопреки его позиции;
— без поручения подзащитного не заявлять о его примирении с потерпевшим, не признавать гражданский иск и не отзывать поданную подзащитным жалобу;
— являться по вызовам лица, осуществляющего производство по уголовному делу, для защиты прав и законных интересов подозреваемого или обвиняемого и оказания им юридической помощи; при невозможности явки — в течение 24 часов уведомить об этом орган уголовного преследования или суд.
Свидетель обязан:
— давать правдивые показания и отвечать на поставленные вопросы по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу, за исключением случаев, предусмотренных УПК РФ (речь идет о свидетельском иммунитете);
— представлять имеющиеся в его распоряжении предметы, документы, а также образцы для сравнительного исследования по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу.
Эксперт обязан:
— представить лицу, осуществляющему уголовное судопроизводство, документы, подтверждающие его профессиональную компетенцию и специальную квалификацию;
— дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам;
— отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы его специальных знаний, а также в случаях, если эксперт придет к выводу о невозможности дачи заключения (при отсутствии специальных условий для проведения соответствующего исследования либо при наличии оснований для отвода). Отказ от дачи заключения должен быть заявлен экспертом в письменном виде с изложением мотивов отказа.
В настоящее время аналогичное положение составляет право эксперта (п. 6 ч. 2 ст. 57 УПК), однако данное требование должно иметь категоричный императивный характер, при наличии указанных обстоятельств эксперт, безусловно, должен принять единственное решение об отказе от дачи заключения. Отказ от дачи заключения по причине недостаточности материалов, предоставленных ему для исследования, должен представлять собой право эксперта, поскольку данное обстоятельство может быть восполнено требованием эксперта о предоставлении ему необходимых материалов.
— не разглашать данные об обстоятельствах уголовного дела и иные сведения, ставшие ему известными в связи с участием в уголовном деле в качестве эксперта, если он был об этом заранее предупрежден в порядке ст. 161 УПК.
— не осуществлять без ведома следователя и суда переговоры с участниками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы;
— не собирать самостоятельно материалы для экспертного исследования;
— не производить без разрешения дознавателя, следователя, суда исследования, которые могут влечь полное или частичное уничтожение объектов либо изменение их внешнего вида или основных свойств;
— дать показания по поводу проведенной им экспертизы и ответить на дополнительные вопросы для разъяснения данного им заключения.
Специалист обязан:
— по требованию лица, осуществляющего производство по уголовному делу, участвовать в производстве процессуальных действий, используя научно-технические средства, специальные знания и навыки для обнаружения, закрепления и изъятии предметов и документов;
— представить лицу, осуществляющему уголовное судопроизводство, документы, подтверждающие его профессиональную компетенцию и специальную квалификацию;
— давать пояснения по поводу выполняемых им действий;
— обращать внимание дознавателя, следователя, прокурора и суда на обстоятельства, имеющие значение для установления истины по делу;
— содействовать дознавателю, следователю, прокурору и суду в выявлении причин преступления, условий, способствующих его совершению, и разработке мер по их устранению.
Переводчик обязан:
— представлять лицу, осуществляющему уголовное судопроизводство, документы, подтверждающие его квалификацию переводчика;
— точно и полно выполнять порученный ему перевод;
— удостоверять правильность перевода своей подписью в протоколе следственного и другого процессуального действия, произведенного с его участием, а также в процессуальных документах, вручаемых участникам уголовного процесса, в переводе на их родной язык или другой язык, которым они владеют.
Понятой обязан:
— по требованию лица, осуществляющего производство по делу, сообщить сведения о своем возрасте, об отношениях с лицами, участвующими в производстве уголовному делу, занимаемой должности и месте работы.
Данная обязанность будет способствовать исключению случаев участия в качестве понятого лица, не отвечающего требованиям, предъявляемым к процессуальному статусу данного участника.
— удостоверить своей подписью в протоколе следственного действия факт его производства, содержания, хода и результатов.
Представленная система процессуальных обязанностей участников уголовного судопроизводства учитывает реально существующие обязательства, которые законодатель возлагает на участников уголовного судопроизводства, соответственно, ее исчерпывающее и систематизированное законодательное закрепление в нормах уголовно-процессуального кодекса будет способствовать ясному и полному уяснению субъектами тех требований, выполнение которых является безусловным.
Выводы:
1. Уголовно-процессуальный закон должен закреплять определенный равноценный баланс прав и обязанностей участников уголовно-процессуальный правоотношений. Важное значение для правового статуса имеет правильное, справедливое, соразмерное соотношение прав личности и ее обязанностей. Права и обязанности не находятся в состоянии подчиненности одних другим, они не конкурируют друг с другом: и те, и другие входят как необходимые компоненты в правовой статус личности.
2. Поскольку обязанность есть мера определенного поведения субъекта, постольку объективно существуют и границы обязанного поведения лица, т.е. пределы обязанности. В этих пределах субъект свободен в выборе, определяющем процессуальные действия и поступки.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 1 (49) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (49) 2011
3. Уголовно-процессуальные термины, используемые законодателем для регламентации процессуальных обязанностей участника судопроизводства, не всегда соответствуют смысловому содержанию обязанности как статусного элемента. Используемый законодателем термин «не вправе» не является синонимом понятия «обязан». Употребление термина «не вправе» в соответствии с его назначением возможно лишь при регламентации пассивного поведения участника, исключающего совершение негативных активных действий лица. Нельзя согласиться с использованием данного термина при характеристике самого процессуального статуса участника уголовного судопроизводства, поскольку использование понятия «не вправе» ограничивает содержание процессуальных обязанностей исключительно указанием на правовой запрет определенных действий участника процесса.
Кроме того, определяя действия субъектов процесса, законодатель оперирует такими терминами, как «не может» и «не должен». Термин «должен» предполагают императивный характер поведения субъекта и однозначность законодательных требований, что вполне соответствует содержанию процессуальных обязанностей, а, значит, их использование в тексте закона является уместным.
Термин «может» подразумевает вариантность поведения лица. В отличие от него, термин «не может» в сочетании с определенным поведением, такую вариантность исключает. Выражение «не может» имеет более мягкий, предположительный характер (но не диспозитивный), содержанию указанного термина не свойственна категоричность, присущая процессуальной обязанности. Соответственно, употребление термина «не может» вряд ли является уместным в правовой отрасли публичного характера.
4. Каждая норма уголовно-процессуального закона текстуально указывает либо безусловно предполагает конкретные права участников уголовного процесса и соответствующие им обязанности, независимо от того, имеют ли они буквальное законодательное закрепление. Отсутствие в законе непосредственного указания на обязанности некоторых участников процесса не означает, что они их не имеют. Уголовно-процессуальная деятельность предполагает возникновение неограниченного количества следственных ситуаций и участие в этих ситуациях неограниченного круга лиц — носителей процессуальных прав и обязанностей. Полагаем, что перечисление всех обязанностей в статьях закона, определяющих статус участников уголовного судопроизводства, будет носить излишне объемный и многочисленный характер.
5. Как недостаток УПК РФ следует отметить отсутствие в статьях, определяющих процессуальный статус конкретного участника уголовного судопроизводства, прямого и конкретного перечня очевидных обязанностей субъектов.
В гл. 2 УПК «Участники уголовного судопроизводства» должен быть представлен четкий и исчерпывающий перечень основных процессуальных обязанностей участников уголовного судопроизводства, поскольку только в этом случае можно вести речь о полноценном регулировании процессуального статуса участника процесса. Свое законодательное закрепление должна найти система следующих процессуальных обязанностей, при конструировании которой следует руководствоваться следующими правилами.
1. При регламентации процессуального статуса должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, не следует выделять в отдельную группу обязанности этих участников, поскольку, в силу своего статуса обязанности последних поглощаются их полномочиями.
2. Основные процессуальные обязанности должны быть изложены в разд. 2 УПК, нормы которого являются определяющими для института процессуального статуса участников уголовного судопроизводства.
3. Процессуальные обязанности, имеющие первостепенное значение, должны быть закреплены в гл. 2 разд. 1 УПК РФ в виде принципов уголовного судопроизводства (обязанность уважение чести и достоинства участников уголовного судопроизводства, обязанность обеспечить подозреваемому и обвиняемому право на защиту и т.д.), поскольку указанные положения являются общепризнанными ценностями любого демократического общества и находятся под особой защитой правовой системы общества.
Список литературы
1. Витрук, Н. В. Общая теория правового положения личности. — М., Норма: 2008.
2. Горшенев, В. М., Недбайёо, П. Е. Юридическая процессуальная форма: теория и практика. — М.: Юридическая литература, 1976.
3. Матузов, Н. И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права.
— Саратов: Изд. Саратовского университета, 1972.
4. Матузов, Н. И. Правовая система и личность. — Саратов: Изд. Саратовского университета, 1987.
5. Ожегов, С. И. Словарь русского языка // под ред. Шведовой Н.Ю., 13-е изд. — М., 1981.
6. Тихомирова, Л. В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия. — М.: Юринформцентр, 1997.
7. Эбзеев, Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. — М.: Юридическая литература, 2005.
Literature:
1. Vitruk, N. V. General theory of individual legal status. — Moscow, 2008.
2. Gorshenev, V. M., Nedbailo, P.E. Legal procedural form: theory and practice. — Moscow, 1976.
3. Matuzov, N. I. Individual. Rights. Democracy. Theoretical problems of subjective law — Saratov, 1972.
4. Matuzpv, N. I. Legal system and individual. — Saratov, 1987.
5. Ozhegov, S. I. Dictionary of the Russian language // edited by Shvedova N.Y., 13-th edition. — Moscow, 1981.
6. Tikhomirova, L. V. Tikhomirov, M. U. Legal Encyclopedia. — Moscow, 1997.
7. Eb%eev, B. S. The man, the nation, the state in the constitutional system of the Russian Federation. — Moscow, 2005.
1 Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов: Изд. Саратовского университета 1987. С. 151.
2 Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права. Саратов. Саратов. Изд. Саратовского университета. 1972. С. 271.
3 Там же. С. 283.
4 Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. М., Норма: 2008. С. 253-254.
5 Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М.: Юридическая литература. 2005. С. 218, Витрук Н.В. Указ. раб. С. 252.
6 Матузов Н.И. Указ. раб. С. 271.
7 Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия. М., 1997. С. 341-342.
8 Там же. С. 331.
9 Ожегов С.И. Словарь русского языка // Под ред. Шведовой Н.Ю., 13-е изд. М., 1981. С. 388.
10 Горшенев В.М., Недбайло П.Е. Юридическая процессуальная форма: теория и практика. М.: Юридическая литература.
1976. С. 246.
УДК 343.13 О.В. Колесников*
Распределение процессуальных полномочий между руководителями следственных органов в системе МВД России
В статье проанализировано распределение полномочий руководителей следственных органов в системе МВД России, предусмотренное приказом Следственного комитета при МВД России от 2 марта 2009 г. в редакции от 16 апреля 2009 г. и 1 ноября 2010 г. Автором предложены некоторые дальнейшие изменения и дополнения в данный приказ.
Ключевые слова: руководитель следственного органа, процессуальное полномочие, приказ Следственного комитета при МВД России.
O.V. Kolesnikov1. The distribution of procedural authorities of the heads of investigative agencies in the system of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. In the following article the distribution of authorities of the heads of investigative agencies in the system of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation is being analyzed, provided by the Order of the Committee of inquiry under the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, dated March, 2nd, 2009, in versions dated April, 16th, 2009 and November, 1st, 2010. The author suggests some further alternations and additions to the present Order.
Keywords: head of investigative agency, procedural authority, Order of the Committee of inquiry under the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation.
Основные вопросы процессуальных полномочий руководителя следственного органа регулируются в УПК Российской Федерации. Организационно-правовые вопросы руководства следственными органами предусмотрены ведомственными нормативно-правовыми актами. В этих же актах конкретизируются процессуальные полномочия руководителей следственных органов в системе МВД России и в других ведомствах. Прежде всего в ведомственных нормативно-правовых актах устанавливается перечень тех должностных лиц, которые считаются руководителями следственных органов, поскольку в п. 38-1 ст. 5 УПК Российской Федерации достаточно кратко указано лишь на то, что под руководителем следственного органа понимается должностное лицо, возглавляющее соответствующее следственное подразделение, а также его заместитель.
В ч. 5 ст. 39 УПК Российской Федерации установлено, что полномочия руководителя следственного органа, предусмотренные данной статьей, осуществляют Председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, руководитель Главного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, руководители следственных управлений Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по субъектам Российской Федерации, следственных отделов Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по районам, городам, их заместители, а также руководители следственных органов соответствующих федеральных органов
* Колесников, Олег Викторович, соискатель кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, заместитель начальника второго отдела ОРЧ № 1 ГУВД по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Адрес: Россия, 197229, г. Санкт-Петербург, Приморский район, 3-я линия второй половины, дом Б. Тел.: (812) 303-02-98. Мб.: 8-921-936-36-16.
* Kolesnikov, Oleg Viktorovich, the applicant of criminal procedure subdepartment. The deputy chief of the 2nd department of operational search unit № 1, Municipal Department of Internal Affairs of St.-Petersburg and Leningrad region. Address: Russia, 197229, St.-Petersburg, Primorsky district, third line of the second half, house Б. Ph.: (812) 303-02-98. Mb.: 8-921-936-36-16.
Статья поступила в редакцию 19 января 2011 года.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (49) 2011
