CC BY
28
28
История
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лоба чевского, 2019, № 1, с. 28-37
УДК 903.023
К ВОПРОСУ О ВОЗМОЖНЫХ ГРЕЧЕСКИХ ГОНЧАРНЫХ ТРАДИЦИЯХ ИЗГОТОВЛЕНИЯ ЛЕПНОЙ КЕРАМИКИ (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК ПОСЕЛЕНИЯ ИЛЬИЧ-1 В 2015-2016 гг.)1
© 2019 г. М.Е. Клемешова
Институт археологии Российской академии наук, Москва
marinaklem@mail. ru
Поступила в редакцию 13.01.2019
Приведены результаты исследования шести лепных сосудов из слоев I—III вв. н.э. и, возможно, эллинистического времени из раскопок поселения Ильич-1 на Таманском полуострове в 2015-2016 гг. методами технико-технологического анализа, разработанного А.А. Бобринским. На основании отличий их формы, состава формовочной массы, режима обжига и характера использования (в одном случае) от лепной керамики античного времени Азиатского Боспора и прилегающих территорий, автор предполагает, что они могли быть изготовлены в греческой гончарной традиции. Автор полагает, что для выделения греческих лепных сосудов на памятниках Северного Причерноморья обязательно необходимо учитывать информацию о технологии их изготовления, использовании и формах лепной керамики, обнаруженной в греческих метрополиях.
Ключевые слова: лепная керамика, поселение Ильич-1, технико-технологический анализ, греческая гончарная традиция.
Дискуссия о возможном изготовлении греками лепной посуды берет начало в 1960-х гг. Традиционно считалось, что вся лепная керамика, обнаруживаемая при раскопках того или иного археологического памятника античного времени в Северном Причерноморье, принадлежит местному варварскому населению и является показателем его присутствия в данном месте. В.В. Лапин в ряде работ, посвященных характеристике поселения на о. Березань и греческой колонизации Северного Причерноморья [1, с. 32-33, 37, 38; 2, с. 139, 159-168], высказал мысль о том, что лепная керамика не может определять этническую принадлежность ее создателей: относить всю лепную посуду, найденную в античных городах Северного Причерноморья, к производству соседних с ними племен является методологически неверным, производили ее также и греки. Эта идея вызвала различную реакцию ученых-антиковедов. Ряд исследователей допускали такую возможность, другие категорически отрицали саму вероятность ее производства, считая, что у греков, принадлежащих к обществу, находящемуся на высоком уровне развития материальной культуры и давно знакомому с гончарным кругом, не было необходимости прибегать к изготовлению посуды вручную. В ходе дебатов высказывались доводы «за» и «против», но в целом дискуссия сводилась к обсуждению теоретической возможности производства греками такой керамики: никаких конкретных данных и примеров, относящихся именно к гончарному производ-
ству и подкрепляющих то или другое мнение, практически не выдвигалось. Основным противником концепции В.В. Лапина была Е.Г. Кастанаян. По ее мнению, высказанному в монографии 1981 г. «Лепная керамика боспор-ских городов», греки в VII-VI вв. до н.э. в Северном Причерноморье не могли успеть варва-ризоваться настолько, чтобы начать производить лепную керамику [3, с. 5].
Н.А. Онайко в книге «Архаический Торик. Античный город на северо-востоке Понта», описывая лепную керамику, обнаруженную в значительном количестве при раскопках здания вт. пол. VI в. до н.э., допускала мысль о производстве по крайней мере части ее самими греками для собственных нужд. По мнению исследовательницы, у греков-колонистов могла возникнуть потребность в горшках для хранения и прежде всего - приготовления пищи в силу необходимости более частого потребления горячей пищи, чем они привыкли у себя на родине, из-за более сурового климата. Надежда Анисимовна отмечала, что в гончарной (круговой) керамике греческих поселений раннего периода колонизации вообще сравнительно мало кухонной посуды [4, с. 89-90].
Керамика, описанная Н.А. Онайко, вероятнее всего, не была изготовлена греками. Большая часть сосудов, найденных в Торике, относится к некоторым вариантам типа горшков без выделенного горла. Он является одним из наиболее широко представленных в меотской лепной керамике Прикубанья и на восточном
побережье Азовского моря до района Танаиса и Елизаветовского городища, существовал с VI в. до н.э. до III в. н.э. Наиболее ранние находки варианта с «воротничком» на венчике были обнаружены в протомеотском слое поселения Красногвардейское II на Кубани, датируемом сер. IX - сер. VIII в. до н.э. [5, с. 88, 94, рис. 1, 1-4]. Горшки этого типа из Торика принадлежат к одним из самых ранних из найденных на памятниках античного времени. Предположительное отнесение же Н.А. Онайко части описанной ею керамики к производству греками представляет собой один из немногих в современной историографии примеров причисления конкретных образцов лепной посуды к греческой гончарной традиции.
Крупнейший специалист по лепной керамике Степной Скифии Н.А. Гаврилюк в результате изучения лепной керамики различных памятников Северо-Западного Причерноморья и Крыма также предполагает существование у греков-колонистов в Северном Причерноморье умения изготавливать лепную керамику. Исследовательница считает, что «скорее всего, обитатели первых греческих поселений Северного Причерноморья принесли с собой определенные навыки изготовления лепной керамики, которые были заимствованы позднее местным населением степной зоны Северного Причерноморья», и что «скорее всего, при изучении лепного керамического комплекса античных центров Северного Причерноморья... речь должна идти о заимствовании некоторых форм лепной посуды скифами-кочевниками у греков, а не наоборот» [6, с. 260].
Причиной изготовления лепной керамики в обществе, широко использующем гончарный круг, не обязательно должна быть именно его варваризация. Это может происходить в силу действия совершенно иных механизмов развития и социума, и гончарства в нем. В самом деле, существование развитых цивилизованных обществ с широко распространенным производством круговой посуды высокого качества само по себе не означает, что в них полностью забываются и не используются приемы и навыки изготовления традиционной лепной посуды. Современная этнография дает примеры устойчивого производства и употребления в быту лепной керамики в европейских странах и на Кавказе в конце XX в. и в наши дни: сковороды для выпечки хлеба в очаге в сербских деревнях [7, р. 62-66], большие кувшины для хранения вина в Испании [7, р. 66-67], огромные сосуды для приготовления и хранения вина - квеври - в Грузии. Традиции изготовления такой керамики
в данных регионах насчитывают до пяти тысяч лет. Еще в первые десятилетия XX века в мордовском Поволжье существовало домашнее производство изготавливаемых без гончарного круга горшков [8, с. 33; 9, с. 51]. В связи с этим теоретическую возможность изготовления в древнегреческом обществе в каком-то количестве лепной посуды полностью исключать нельзя.
При исследовании лепной керамики античного времени поселения Ильич-1 (рис. 1) методами технико-технологического анализа, разработанного А.А. Бобринским, автором статьи было выделено шесть образцов керамики, некоторые характеристики которых позволяют предположить их неварварское происхождение.
Поселение Ильич-1 находится на Таманском полуострове на северной окраине поселка Ильич Темрюкского района Краснодарского края. В 2015-2016 гг. на участках к западу от Ильичев-ской крепости проводились охранно-спасатель-ные археологические раскопки экспедицией Института археологии РАН под руководством А.В. Бонина и экспедицией ИИМК РАН под руководством д.и.н. О.В. Шарова в зоне прокладки энергокабеля при сооружении электросетевого энергомоста Российская Федерация -полуостров Крым [10].
Данное сообщение автор рассматривает как предварительное, поскольку по этой теме необходима большая дальнейшая работа с литературой и археологическими материалами.
Отличия данных изделий от основной массы рассмотренного материала относятся к составу их формовочных масс, режиму обжига, форме и в одном случае - характеру использования сосуда. Всего был исследован 131 фрагмент лепной керамики, относящийся каждый к отдельному сосуду. Анализ формовочных масс проводился с помощью бинокулярного микроскопа МБС-10 при увеличении до 56 крат по методике, разработанной А.А. Бобринским [8, 9].
Один экземпляр происходит из раскопа 1, два - из раскопа 2 из слоев II-III вв. н.э. на участке работ А.В. Бонина:
1. Миска2. Ил-15, р. 2, кв. 48, объект 14 (рис. 2). Диаметр дна 4.5 см, толщина стенок ок. 5 мм.
2. Миска. Ил-15, р. 2, кв. 9, яма 1 (об. 56, п.о. 630, к.о. 900) (рис. 3). Диаметр венчика 1010.5 см, диаметр дна 4.4 см, общая высота 54 мм, толщина стенок 3-3.5 мм.
3. Миска. Ил-15, р. 1, объект 214, прирезка 3, п.о. 9853, к.о. 191 (рис. 4). Диаметр дна 6.3 см, венчика - 18 см, высота 9.1 см, толщина стенок 5.5 мм.
Рис. 1. Местоположение поселения Ильич-1 Все три сосуда выполнены в соответствии с концентрации для ее подсчета [12, с. 65-66].
одной и той же гончарной традицией отбора исходного сырья и составления формовочных масс: из слабоожелезненной среднезапесочен-ной илистой глины во влажном состоянии с естественной примесью слегка окатанного кварцевого песка в первом случае 0.1-0.5 мм, во втором - более мелкого, до 0.3 мм, с примесью песка из минерала темно-серого цвета, в третьем - пылевидного. Естественной составляющей этого сырья являются единичные включения раковины, в первом случае морской, до 4 мм, с преобладанием размеров 0.1-1 мм, во втором -принадлежность фрагментов раковины к морским или пресноводным видам не была установлена, их размеры - 0.5-1.5 мм. В третьем случае отмечена примесь частичек раковины 0.1 мм (около 40-50 вкл. х 1 кв. см) с единичными включениями слегка окатанных фрагментов до 6 мм. Кроме того, во всех образцах присутствуют слегка окатанные и (или) обломочные железистые включения до 1 . 2 мм (0-1 вкл. х 1 кв.см).
Илистая глина с естественной примесью морской раковины как вид сырья для изготовления лепной посуды известна на территории Азиатского Боспора [12], и в рассматриваемой коллекции керамики поселения Ильич-1 в том числе, но во всех этих случаях она характеризуется значительно большим количеством раковины, в основном в концентрации не менее 1:5 (т.е. 1 часть раковины на 5 частей глины), в данных же сосудах ее количество очень мало, находится за пределами существующей шкалы
Это отличие говорит о разных традициях отбора исходного сырья для изготовления посуды. Фактически сырье, из которого изготовлены два рассматриваемых сосуда, состоит из глины и мелкозернистого песка, и критерием для его отбора у древних мастеров являлось, вероятнее всего, именно наличие песка, а не раковины, которая в нем практически отсутствует. Для керамики же из илистой глины со значительной естественной примесью раковины, массово встречающейся на Азиатском Боспоре в античное время, напротив, характерна в основном слабая запесоченность сырья, и песок в нем присутствует другой размерности - пылевидный, с единичными включениями зерен 0.20.3 мм. Данное обстоятельство также свидетельствует о различных традициях отбора исходного пластичного сырья для изготовления керамики в рассматриваемых группах материала.
Второе отличие данных сосудов от основной масс ы лепной керамики поселения Ильич-1 относится к режиму обжига. Пребладающая часть керамики с этого памятника обожжена в восстановительной атмосфере, т.е. имеет черно-серый цвет поверхностей и изломов. Температура обжига при этом, вероятнее всего, не превышала 6500 С, поскольку при нем не разрушались частицы раковины и отдельные фрагменты известняка, входящие в состав формовочной массы. Те же из образцов, которые обожжены в окислительной атмосфере, подвергались в основном кратковременному обжигу с температурами, не достигающими 8500 С. При этом
наблюдаются трехслойные изломы с тонкими светло-рыжими наружными и более мощными внутренними слоями черно-серого цвета, т.е. кратковременному воздействию температур каления глины подвергались только внешние поверхности сосудов, средние слои оставались непрокаленными [13, с. 245-247; 14, с. 117]. Имеются случаи полной или почти полной про-каленности черепка, но при очень светлом цвете внешних поверхностей, значительно отличающихся от цвета поверхностей и изломов контрольных образцов, отколотых от этих фрагментов и обожженных в муфельной печи при 8500 С, что свидетельствует о гораздо более низкой температуре обжига. На внешних поверхностях при этом встречаются черно-серые пятна, возникающие из-за различий в газовой среде в разных участках костра или очага во время обжига в этих теплоустройствах [13, с. 245-247; 15, с. 60-61; 16].
Для всех трех рассматриваемых сосудов характерен равномерный полный или почти полный прокал черепка, при ярко-рыжем цвете обеих поверхностей и однослойных изломах того же цвета. Иногда может присутствовать тонкий светло-серый средний слой, оставшийся из-за неполной прокаленности стенки в этом месте. Цвет внешних поверхностей равномерный однотонный, без черно-серых пятен, возникающих при окислительном обжиге на костре
или в очаге. Лишь в центре внутренней поверхности дна миски имеется небольшое светлосерое пятно, возникшее из-за более низкой температуры обжига в этой зоне. Цвет контрольных фрагментов, обожженных при 8500 С, практически не отличается от цвета внешней поверхности самих сосудов. Все это свидетельствует о том, что они подвергались длительному обжигу при температуре, близкой 8500 C в обжиговом устройстве, позволяющем поддерживать равномерную высокую температуру в течение продолжительного времени, т.е. для этих сосудов можно предполагать печной или горновой обжиг [15, с. 66-67; 14, с. 117-119]. Нужно заметить, что значительная естественная примесь кварцевого песка являлась в данном случае фактором, способствующим повышению огнестойкости сосудов при обжиге и позволяющим проводить высокотемпературный обжиг, а содержание раковины в формовочной массе было настолько мало, что не влияло на прочность сосудов при нем.
Формам мисок не было обнаружено полных аналогий в лепной керамике Таманского полуострова, Крыма, Подонья и Прикубанья. Они близки более ранним меотским лепным мискам [17, рис. 23, 1-6, 8, 10, 13], но в большинстве случаев имеют большую глубину и меньший диаметр дна. Для меотских мисок, кроме того, по известным автору исследования данным,
Рис. 5. Лепная сковорода
......
Рис. 6. Остродонный лепной сосуд
нехарактерна формовочная масса, состоящая из илистой глины с единичными включениями естественной примеси раковины. Для мисок из рассматриваемого слоя поселения Ильич-1 характерна другая форма - трапециевидная, при прямых, сильно скошенных наружу стенках, и восстановительный режим обжига.
Четвертый образец - фрагментированная низкая миска или, вероятнее, сковорода (рис. 5) -происходит из слоя I - сер. III в. н.э. (раскоп 1а, кв. 68, слой 2, п.о. 4141, к.о. 172). Этот сосуд имеет слегка выпуклые, расширяющиеся наружу стенки с округлым валикообразным венчиком (диаметр 22 см), выделенным с внешней стороны рельефной бороздкой под ним, плоским дном (диаметр 17 см) и, вероятно, двумя небольшими петлеобразными ручками (на стенке сохранились отпечатки прилепа). Сохранился полный археологический профиль изделия (около трети диаметра). Высота сковороды 4 см, толщина стенок и дна - 6-7 мм.
Формовочная масса сковороды состоит из слабоожелезненной сильнозапесоченной глины с естественными примесями слегка окатанного бело-желтого и красноватого кварцевого песка с размерностью зерен 0.2-0.4 мм, максимально до 0.8 мм в количестве примерно 1:3 (шкала концентрации для песка такого размера не разработана), остроугольных и слегка окатанных вклю-
чений неустановленного минерала золотистого цвета 0.3-0.8 мм - до 3 вкл. х 1 кв. см и железистых обломочных включений до 1 мм - до 3 вкл. х 1 кв. см. Это единственный образец лепной керамики античного времени на поселении Ильич-1, изготовленный из чистой глины без добавления каких-либо искусственных примесей.
Данный сосуд обожжен в восстановительной атмосфере, цвет его поверхностей черно-серый, излом однослойный темно-серо-коричневый. Фрагмент близкой по форме миски с валикооб-разным венчиком и орнаментом в виде вдавле-ний по его краю, без ручек, происходит из Мирмекия из слоя второй половины I-II вв. н.э. [3, с. 48-49, табл. VIII, 4]. Мелкие миски или блюда, как их иногда называют, и сковороды встречаются в лепной керамике античных памятников Боспора в основном со времени не ранее III в. до н.э. Возможно, их распространение связано с заимствованиями из греческой круговой керамики, в которой хорошо известны формы глиняных сковород. В меотской керамической традиции такая форма отсутствует.
Следующий образец представляет собой нижнюю часть лепного толстостенного остродонного сосуда с ножкой, близкой по форме ножкам остродонных амфор, со слегка выпуклой подошвой (рис. 6 и 7). Он происходит из раскопок О.В. Шарова на раскопе IV «Берег»,
из объекта 80 (ямы), содержащей материалы I в. до н.э. - I в. н.э. Общая высота сохранившейся части сосуда - 28 см, диаметр подошвы ножки -9-9.4 см, толщина стенок 17 мм. На внутренней стороне тулова по сырой глине до обжига нанесены глубокие полосы в виде косой сетки (рис. 7, 2). Назначение этих «расчесов» неясно. Формовочная масса сосуда состоит из слабоо-железненной среднезапесоченной илистой глины с очень небольшим количеством естественной примеси слегка окатанной морской раковины (в основном частицы 0.1-0.2 мм, единично -включения до 2.5 мм), слегка и сильно окатанного кварцевого песка 0.1-0.3, максимально до 0.6 мм и единично встречающихся слегка окатанных и обломочных железистых включений до 2.5 мм. Данный сосуд, таким образом, сделан из сырья, полностью аналогичного сырью первых трех рассмотренных изделий. Он обожжен в окислительной атмосфере при температуре, близкой к 8500 С (цвет поверхности чуть светлее цвета контрольного образца, обожженного при 8500 С). В изломе слой прокала с внешней стороны достигает 3 мм. Цвет внешней поверхности однотонный рыже-красный, без черно-серых пятен, что позволяет предположить печной или горновой обжиг. Аналогичные по форме лепные сосуды автору данной работы неизвестны.
Последний сосуд происходит также из раскопок О.В. Шарова на раскопе IV «Берег». Это лепная погребальная урна (рис. 8) с захоронением младенца, обнаруженная в верхнем слое на участке с объектами, содержащими керамику античного времени. Данное погребение (погр. 1, объект 13) не содержало инвентаря, автор раскопок не приводит его даты в отчете. На том же участке обнаружен зольник эллинистического времени. Верхняя часть урны отсутствует (была срезана современной ямой). Урна фрагментиро-вана, представляет собой плоскодонный сосуд на кольцевом поддоне, средняя часть донца также утрачена. Высота сохранившейся части 38 см, максимальный диаметр тулова 38 см, диаметр донца ок. 15 см, толщина стенок тулова - 8-9 мм.
Сосуд сделан из слабоожелезненной средне-запесоченной илистой глины с естественной примесью единичных фрагментов слегка и сильно окатанной морской раковины до 2.3 мм, кварцевого песка с размерами зерен до 0.1 и 0.2-0.4 мм и единично встречающихся слегка окатанных железистых включений размером до 4 мм, т.е. в соответствии с той же гончарной традицией отбора исходного пластичного сырья и подготовки формовочной массы, что у первых трех описанных образцов и у остродонного сосуда.
Был проведен анализ конструирования доступных для изучения частей урны по методике, разработанной А.А. Бобринским. Она была сделана, вероятно, по донно-емкостной программе, хотя это нельзя утверждать наверняка из-за отсутствия возможности исследования средней части донца. Кольцевой поддон был сформован налепленным отдельно вокруг плоского донца жгутом, а трапециевидная в сечении форма придана ему пальцами. Полое тело изготавливалось из лент (рис. 7, 1).
Обжиг сосуда был произведен в окислительной среде при температуре ок. 85 00 С до достижения полного прокала стенок. Цвет поверхностей и излома однотонный, ярко-рыжий, т.е. в данном случае можно также предполагать печной или горновой обжиг.
Основанием для предположения о неварварском и возможном греческом происхождении этих образцов керамики послужили совокупность выделенной информации, относящейся к технологии изготовления и анализу форм сосудов, некоторые данные о гончарном производстве на территории Восточной Европы с древнейших времен до современности, полученные А.А. Бобринским, а также данные о греческом и варварском погребальных обрядах, зафиксированных для античного времени на Боспоре и
Рис. 8. Лепная погребальная урна. 1 - линии спаев между конструктивными элементами; 2 - внешний вид урны
прилегающих территориях. К ним относится следующее:
1. Отличия традиций отбора исходного пластичного сырья, составления формовочной массы и, в большинстве случаев, обжига изученных сосудов от установленных методами технико-технологического анализа массово представленных традиций изготовления лепной керамики в античное время на поселении Ильич-1 и некоторых памятниках Азиатского3 и Европейского Боспора4 [18, с. 228, 231-235; 19, с. 192196; 20, с. 267-269; 21, с. 95-98; 22, с. 314-315].
2. Отсутствие в большинстве случаев прямых аналогий формам исследуемых образцов керамики в лепной керамике варварских племен Боспора и прилегающих территорий и существование некоторых близких форм круговой посуды в греческой гончарной традиции.
3. Информация о составах формовочных масс, выделенная А.А. Бобринским. Он отмечал, что изготовление керамики из одних только природных глин или из их смеси, без добавления к ним искусственных примесей - достаточно позднее явление в восточноевропейском гончарстве, начавшее распространяться только со средневековья. Для более ранних эпох было характерно составление формовочных масс для изготовления посуды из глин с различными искусственными минеральными и органическими добавками [8, с. 85]. Именно это явление наблюдается при исследовании лепной керамики на территории Боспора: все выделенные местные гончарные традиции античного и более раннего времени основаны на использовании илистого сырья - одного из древнейших видов пластичного сырья для изготовления керамики или смеси глин с различными органическими и
неорганическими материалами. Посуда же из чистой глины в античное время на Боспоре известна только местного греческого и импортного происхождения. То обстоятельство, что один из шести рассмотренных сосудов изготовлен из чистой запесоченной глины, а пять других, по сути, сделаны также из глины со значительной естественной примесью песка, позволило автору статьи допустить их принадлежность именно к греческой гончарной традиции.
4. Детские погребения в остродонных амфорах хорошо известны в некрополях Греции и греческих колоний Средиземноморья и Северного Причерноморья. Иногда для этих целей использовались сосуды иных форм: специальные погребальные урны, кувшины, небольшие пифосы и некоторые другие [23, с. 47-54]. По мнению одного из ведущих специалистов по изучению боспорских некрополей Н.И. Сударе-ва, погребения младенцев в лепных сосудах с территории Боспора (на Азиатском Боспоре три захоронения в лепных корчагах открыты в некрополе Тирамбы) и других северопричерноморских колоний (Березань, Ольвия) относятся также к греческой погребальной традиции5 [24, с. 199; 23, с. 58-61]. Для варварских некрополей в целом такие погребения нехарактерны. Учитывая данные обстоятельства, автор статьи не исключает возможность изготовления лепной урны из погребения у поселения Ильич-1 именно греком.
Решение вопроса о том, есть ли на Боспоре лепная керамика, сделанная греками, имеет большое практическое значение, поскольку это позволит точнее оценивать этнический и социальный состав населения отдельных памятников. Для дальнейшей работы в этом направле-
нии, уточнения и проверки полученных результатов необходимо дальнейшее накопление материала, работа с публикациями лепной керамики из раскопок метрополий, сопоставление их форм с греческой круговой посудой и с предполагаемой греческой лепной, обнаруженной в Северном Причерноморье. И, безусловно, необходимо четкое выделение критериев отнесения отдельных образцов керамики к греческой традиции, учитывающее данные технико-технологического анализа и факторы, связанные с использованием этих сосудов.
Примечания
1. В основе статьи - переработанный текст доклада автора на конференции «VIII Черниковские чтения» в 2017 г. При публикации тезисов доклада в пятом выпуске сборника «Культурный слой» (Н. Новгород, 2018) был допущен ряд редакторских ошибок и искажений.
2. При публикации изображения этого сосуда в сборнике по итогам конференции «VIII Черниковские чтения» [11, с. 77-79, рис. 2] он был интерпретирован как нижняя часть горшка, поскольку его фрагменти-рованность вызывала сомнения в том, является ли он частью горшка или миски. В результате выделения серии целых подобных сосудов (в общей сложности обнаружено 4 экземпляра) в ходе дальнейшей работы с коллекцией памятника в фондах Таманского истори-ко-археологического музея-заповедника и внимательного изучения данного образца, автор считает более правильной его атрибуцию как миски.
3. Исследованные автором материалы поселения Тамань-3 и некрополя Виноградный-7 еще не опубликованы.
4. Ряд материалов, относящихся к некоторым памятникам Европейского Боспора, в ближайшее время будет опубликован в статье автора «Лепная керамика поселения Полянка в Крымском Приазовье из раскопок 2016 г.» (принята к публикации в журнале «Проблемы истории, филологии, культуры») и в тезисах доклада «Гончарные традиции изготовления лепной керамики населения поселения Золотое Восточное (Сююрташ) в Восточном Крыму» на XII Международной научной конференции «Классическая и византийская традиция» (Белгород, 2018).
5. Н.И. Сударев не оговаривает специально этот вопрос в упомянутых работах, но обстоятельно уточнил его в личной беседе, за что автор данной статьи крайне ему благодарна.
Список литературы
1. Лапин В.В. Экономическая характеристика Бере-занского поселения // Античный город / Под ред. А.И. Болтуновой. М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 31-39.
2. Лапин В.В. Греческая колонизация Северного Причерноморья (критический очерк отечественных идей колонизации). Киев: Наукова думка, 1966. 238 с.
3. Кастанаян Е.Г. Лепная керамика боспорских городов. Л.: Наука, 1981. 177 с.
4. Онайко Н.А Архаический Торик. Античный город на северо-востоке Понта. М.: Наука, 1980. 176 с.
5. Шарафутдинова Э.С. Поселение Красногвардейское II - новый памятник начала эпохи раннего железа на Кубани // КСИА. 1987. 192. С. 87-96.
6. Гаврилюк Н.А., Соколова О.Ю. Лепная керамика Нимфея I в. до н.э. - III в. н.э. // Античный мир и варвары на юге России и Украины. Ольвия. Скифия. Боспор / Под ред. А.А. Масленникова, Н.А. Гаврилюк. М. - Киев - Запорожье: Дикое поле, 2007. С. 258-342.
7. Djorjevic B.V. Some Ethnoarchaeological Possibilities in the Pottery Technology Investigations // Understanding People through Their Pottery. Proceedings of the 7th European Meetings on Ancient Ceramics (EMAC'03) / Ed. by A.M. de Faria. Lisboa: Instituto Portugués de Arqueologia, 2005. P. 61-69.
8. Бобринский А.А. Гончарство Восточной Европы. Источники и методы изучения. М.: Наука, 1978. 272 с.
9. Бобринский А.А. Гончарная технология как объект историко-культурного изучения // Актуальные проблемы изучения древнего гончарства (коллективная монография) / Под ред. А.А. Бобринского. Самара: Изд-во СамГПУ, 1999. С. 5-109.
10. Бонин А.В., Шаров О.В. Н.И. Сокольский и его батарейки (от укреплений к поселениям) // XVII Боспорские чтения. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Исследователи и исследования / Отв. ред.
B.Н. Зинько. Керчь: Solo Rich, 2016. С. 57-62.
11. Клемешова М.Е. К вопросу о возможных греческих традициях изготовления лепной керамики (по материалам раскопок поселения Ильич-1 в 20152016 гг.) // Культурный слой. Вып. 5 / Под ред. Е.А. Молева. Н. Новгород: Изд-во ННГУ, 2018.
C. 74-90.
12. Петрова Н.Ю. Оценка концентрации дробленой раковины моллюсков в формовочной массе глиняных сосудов // Традиции и инновации в изучении древнейшей керамики: Материалы Международной научной конференции 24-27 мая 2016 г., Санкт-Петербург. СПб.: Институт истории и материальной культуры РАН, 2016. С. 65-67.
13. Васильева И.Н., Салугина Н.П. Работы экспедиции по экспериментальному изучению древнего гончарства // Вопросы археологии Урала и Поволжья / Под ред. Г.И. Матвеевой. Самара: Изд-во Самарского университета, 1999. С. 234-251.
14. Цетлин Ю.Б. Древняя керамика. Теория и методы историко-культурного подхода / Отв. ред. Р.М. Мун-чаев. М.: Институт археологии РАН, 2012. 380 с.
15. Васильева И.Н., Салугина Н.П. Из опыта проведения экспериментального обжига глиняной посуды // Экспериментальная археология. Взгляд в XXI век / Под ред. С.А. Агапова. Ульяновск: Печатный двор, 2013. С. 57-90.
16. Волкова Е.В. Очаг или кострище? (Экспериментальный обжиг посуды) // Самарский научный вестник. 2015. № 3. С. 37-55.
17. Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Меотские древности VI-V вв. до н.э. (по материалам грунто-
вых могильников правобережья Кубани). Краснодар: Традиция, 2012. 312 с.
18. Клемешова М.Е. О сырье для изготовления лепной керамики поселения и некрополя Вестник-1 // Древности Боспора. Т. 21 / Под ред. А.А. Масленникова. М.: Институт археологии РАН, 2017. С. 228-240.
19. Камелина Г.А. Лепная керамика поселения Голубицкая 2 // XIX Боспорские чтения. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Традиции и инновации / Под ред. В.Н. Зинько, Е.А. Зинько. Симферополь - Керчь: Solo Rich, 2018. С. 192-198.
20. Клемешова М.Е. Результаты исследования лепной керамики поселения и некрополя Вестник-1 из раскопок 2010-12 гг. (по данным технико-технологического анализа) // КСИА. 247. 2017. С. 249-264.
21. Клемешова М.Е. Комплекс лепной керамики из сторожевой башни Казан II на Узунларском валу (морфология и технико-технологический анализ) // Древно-
сти Боспора. Т. 22 / Под ред. А.А. Масленникова. М.: Институт археологии РАН, 2018. С. 90-108.
22. Клемешова М.Е., Ломтадзе Г.А. Некоторые особенности керамического комплекса конца II—I вв. до н.э. поселения Ахтанизовская-4 // Боспорский феномен: Материалы научной конференции. Ч. 2 / Отв. ред.-сост. В.Ю. Зуев, В.А. Хршановский. СПб.: ИПЦ СПбГУПТД, 2018. С. 310—317.
23. Сорокина Н.П., Сударев Н.И. Детские погребения Северного Причерноморья VI—III вв. до н.э. // Stratum plus. 2000. № 3. С. 193—204.
24. Сударев Н.И. Грунтовые некрополи боспор-ских городов VI—II вв. до н.э.: Дис. ... канд. ист. наук. М. 2005 (Архив Института археологии РАН. Ф. 1. Р. II. № 2739).
Список сокращений
КСИА — Краткие сообщения Института археологии АН СССР. Москва.
ON POSSIBLE GREEK TRADITIONS OF HANDMADE POTTERY MAKING (BASED ON THE MATERIALS FROM THE EXCAVATION OF IL'ICH-1 SETTLEMENT IN 2015-2016)
M.E. Klemeshova
The paper presents the results of researching six handmade vessels from the 2015-2016 excavation of Il'ich-1 settlement situated in the Taman peninsula. They were found at the levels dated to the 1st-3rd century C.E. and probably to the Hellenistic time. These vessels were investigated using the method of technological analysis developed by A.A. Bobrinsky. Taking into account the way their shapes, clay composition, firing conditions and use (in one case) differ from handmade pottery of the antique time from Asiatic Bosporus and nearest territories, the author supposes that they could be made in the Greek pottery tradition. The author believes that in order to identify the Greek vessels found in the monuments of the Northern Black Sea region, it is absolutely necessary to take into account information on the technology of their manufacture and use as well as the data on the shapes of hand-molded ceramics found in Greek metropo-lies.
Keywords: handmade pottery, Il'ich-1 settlement, technological analysis, Greek pottery tradition.
References
1. Lapin V.V. Ehkonomicheskaya harakteristika Be-rezanskogo poseleniya // Antichnyj gorod / Pod red. A.I. Boltunovoj. M.: Izd-vo AN SSSR, 1963. S. 31-39.
2. Lapin V.V. Grecheskaya kolonizaciya Severnogo Prichernomor'ya (kriticheskij ocherk otechestvennyh idej kolonizacii). Kiev: Naukova dumka, 1966. 238 s.
3. Kastanayan E.G. Lepnaya keramika bosporskih gorodov. L.: Nauka, 1981. 177 s.
4. Onajko N.A. Arhaicheskij Torik. Antichnyj gorod na severo-vostoke Ponta. M.: Nauka, 1980. 176 s.
5. Sharafutdinova Eh.S. Poselenie Krasno-gvardejskoe II - novyj pamyatnik nachala ehpohi rannego zheleza na Kubani // KSIA. 1987. 192. S. 87-96.
6. Gavrilyuk N.A., Sokolova O.Yu. Lepnaya ke-ramika Nimfeya I v. do n.eh. - III v. n.eh. // Antichnyj mir i varvary na yuge Rossii i Ukrainy. Ol'viya. Skifiya. Bospor / Pod red. A.A. Maslennikova, N.A. Gavrilyuk. M. - Kiev - Zaporozh'e: Dikoe pole, 2007. S. 258-342.
7. Djorjevic B.V. Some Ethnoarchaeological Possibilities in the Pottery Technology Investigations // Understanding People through Their Pottery. Proceedings of the 7th European Meetings on Ancient Ceramics (EMAC'03) / Ed. by A.M. de Faria. Lisboa: Instituto Portugues de Arqueologia, 2005. P. 61-69.
8. Bobrinskij A.A. Goncharstvo Vostochnoj Evropy. Istochniki i metody izucheniya. M.: Nauka, 1978. 272 s.
9. Bobrinskij A.A. Goncharnaya tekhnologiya kak ob"ekt istoriko-kul'turnogo izucheniya // Aktual'nye problemy izucheniya drevnego goncharstva (kollektiv-naya monografiya) / Pod red. A.A. Bobrinskogo. Samara: Izd-vo SamGPU, 1999. S. 5-109.
10. Bonin A.V., Sharov O.V. N.I. Sokol'skij i ego ba-tarejki (ot ukreplenij k poseleniyam) // XVII Bosporskie chteniya. Bospor Kimmerijskij i varvarskij mir v period antichnosti i srednevekov'ya. Issledovateli i issledovani-ya / Otv. red. V.N. Zin'ko. Kerch': Solo Rich, 2016. S. 57-62.
11. Klemeshova M.E. K voprosu o vozmozhnyh grecheskih tradiciyah izgotovleniya lepnoj keramiki (po materialam raskopok poseleniya Il'ich-1 v 2015-2016 gg.) // Kul'turnyj sloj. Vyp. 5 / Pod red. E.A. Moleva. N. Novgorod: Izd-vo NNGU, 2018. S. 74-90.
12. Petrova N.Yu. Ocenka koncentracii droblenoj ra-koviny mollyuskov v formovochnoj masse glinyanyh sosudov // Tradicii i innovacii v izuchenii drevnejshej keramiki: Materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konfer-encii 24-27 maya 2016 g., Sankt-Peterburg. SPb.: Institut istorii i material'noj kul'tury RAN, 2016. S. 65-67.
13. Vasil'eva I.N., Salugina N.P. Raboty ehkspedicii po ehksperimental'nomu izucheniyu drevnego gon-charstva // Voprosy arheologii Urala i Povolzh'ya / Pod
red. G.I. Matveevoj. Samara: Izd-vo Samarskogo univer-siteta, 1999. S. 234-251.
14. Cetlin Yu.B. Drevnyaya keramika. Teoriya i metody istoriko-kul'turnogo podhoda / Otv. red. R.M. Munchaev. M.: Institut arheologii RAN, 2012. 380 s.
15. Vasil'eva I.N., Salugina N.P. Iz opyta provedeni-ya ehksperimental'nogo obzhiga glinyanoj posudy // Ehksperimental'naya arheologiya. Vzglyad v XXI vek / Pod red. S.A. Agapova. Ul'yanovsk: Pechatnyj dvor, 2013. S. 57-90.
16. Volkova E.V. Ochag ili kostrishche? (Ehkspe-rimental'nyj obzhig posudy) // Samarskij nauchnyj vest-nik. 2015. № 3. S. 37-55.
17. Limberis N.Yu., Marchenko I.I. Meotskie drevnosti VI-V vv. do n.eh. (po materialam gruntovyh mogil'nikov pravoberezh'ya Kubani). Krasnodar: Tradiciya, 2012. 312 s.
18. Klemeshova M.E. O syr'e dlya izgotovleniya lep-noj keramiki poseleniya i nekropolya Vestnik-1 // Drevnosti Bospora. T. 21 / Pod red. A.A. Maslennikova. M.: Institut arheologii RAN, 2017. S. 228-240.
19. Kamelina G.A. Lepnaya keramika poseleniya Golubickaya 2 // XIX Bosporskie chteniya. Bospor Kimmerijskij i varvarskij mir v period antichnosti i sred-
nevekov'ya. Tradicii i innovacii / Pod red. V.N. Zin'ko, E.A. Zin'ko. Simferopol' - Kerch': Solo Rich, 2018. S. 192-198.
20. Klemeshova M.E. Rezul'taty issledovaniya lepnoj keramiki poseleniya i nekropolya Vestnik-1 iz raskopok 2010-12 gg. (po dannym tekhniko-tekhnologicheskogo analiza) // KSIA. 247. 2017. S. 249-264.
21. Klemeshova M.E. Kompleks lepnoj keramiki iz storozhevoj bashni Kazan II na Uzunlarskom valu (mor-fologiya i tekhniko-tekhnologicheskij analiz) // Drevnosti Bospora. T. 22 / Pod red. A.A. Maslennikova. M.: Institut arheologii RAN, 2018. S. 90-108.
22. Klemeshova M.E., Lomtadze G.A. Nekotorye osobennosti keramicheskogo kompleksa konca II-I vv. do n.eh. poseleniya Ahtanizovskaya-4 // Bosporskij fe-nomen: Materialy nauchnoj konferencii. Ch. 2 / Otv. red.-sost. V.Yu. Zuev, V.A. Hrshanovskij. SPb.: IPC SPbGUPTD, 2018. S. 310-317.
23. Sorokina N.P., Sudarev N.I. Detskie po-grebeniya Severnogo Prichernomor'ya VI-III vv. do n.eh. // Stratum plus. 2000. № 3. S. 193-204.
24. Sudarev N.I. Gruntovye nekropoli bosporskih go-rodov VI-II vv. do n.eh.: Dis. ... kand. ist. nauk. M. 2005 (Arhiv Instituta arheologii RAN. F. 1. R. II. № 2739).
