CC BY
574
Н.А. Голубев
Голубев Николай Александрович — заведующий кафедрой уголовного права Нижегородского филиала Института повышения квалификации Следственного комитета Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент
E-mail: [email protected]
К вопросу о вине в уголовном праве
Рассматриваются некоторые противоречия в уголовном праве в вопросах соотношения положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации в части виновности в совершенном деянии. Особое внимание уделяется вопросу применения уголовной ответственности за совершения половых преступлений в отношении несовершеннолетних. Критически рассмотрен вопрос об исключении из статей Уголовного кодекса, предусматривающих ответственность за половые преступления, слова «заведомо».
Discusses some of the contradictions in the criminal
law in matters of relationship provisions of the General and specific parts of the Criminal Code of the Russian Federation with regard to those responsible for acts. Special attention is paid to the question of criminal responsibility for the commission of sexual offenses against minors. Critically address the issue of the exclusion of the articles of the Criminal Code, providing for liability for sexual offenses, the word «knowingly».
Принцип вины является одним из основополагающих принципов уголовного права России. Он закреплен в статье 5 УК РФ: «1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается»1.
Таким образом, смысл данного принципа заключается в том, что лицо не может нести уголовную ответственность, пока его вина в отношении общественно опасного деяния и общественно опасных последствий не будет установлена, то есть лицо должно отвечать только за то, что было совершено им лично и виновно ( как физически — «руками», так и психически — «сознанием и волей»).
Понятие вины отсутствует в уголовном законодательстве, что приводит к различному ее толкованию. В итоге правоприменительная практика в России, в том числе и из-за вышесказанного, не единообразна, что в принципе не допустимо в едином, правовом государстве. К коим, в соответствии с Основным законом, относится Россия2.
Вопросам вины в уголовном праве посвящены работы многих правоведов, в том числе Ч.О. Бекка-риа, Г.В. Назаренко, И.А. Петина, А.И. Ситниковой, П.С. Яни и др.
И.А. Петин неоднократно в своих работах отмечал, что понятия вины нет в современном уголовном законодательстве3. Отсутствие понятия вины в уголовном законодательстве порождает и углубляет его несистемность, в частности, в институте вменения уголовной ответственности.
В.И. Даль в своем толковом словаре определяет вину как «начало, причина, источник, повод, пред-
лог», виновность подразумевает состояние виновного, а винить означает «обвинить, ставить виновным в чем-либо»4.
Вина в уголовном праве это психическое отношение лица к совершенному общественно опасному деянию (действию или бездействию) и его последствиям в форме умысла или неосторожности.
Вина — обязательный признак субъективной стороны преступления. Без вины нет и не может быть состава преступления, а значит и уголовной ответственности. Это основной признак субъективной стороны, отграничивающий преступное деяние от непреступного. Российское уголовное право стоит на позиции субъективного вменения, то есть наказуемым закон признает только такое общественно опасное деяние, которое совершено виновно. Объективное вменение — уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается. Ни одно деяние, совершенное невиновно, какие бы тяжкие последствия оно ни причинило, не может рассматриваться как преступление. Вменение в вину деяния, общественную опасность которого лицо не предвидело и не могло предвидеть, было бы лишено справедливости и какого-либо предупредительного значения и поэтому отвергается правосудием5.
Это свидетельствует о том, что без вины невозможно осуществление уголовного преследования. С этим нельзя не согласиться. Только виновное деяние можно вменять лицу в вину.
Несмотря на крайне высокое значение вины для современного уголовного права, признаки вины редко закрепляются в законодательстве. УК РФ, как и уголовные кодексы некоторых других государств (например, Болгарии), раскрывает понятие вины через содержание ее различных форм. В об-
Голубев Н.А. К вопросу о вине в уголовном праве
Голубев Н.А. К вопросу о вине в уголовном праве
щей части уголовного законодательства других государств (Испания, ФРГ) вина только упоминается. Некоторые акты уголовного законодательства вовсе не содержат общих положений о вине (УК Франции), хотя и в них различается ответственность за умышленные и неосторожные деяния6.
Рассмотрим половые преступления, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации (УК РФ), то есть изнасилование (ст. 131), насильственные действия сексуального характера (ст. 132), половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (ст. 134), и развратные действия (ст. 135). Из половых преступлений не затрагиваем только понуждение к действиям сексуального характера (ст. 133), так как диспозиция данной нормы не является предметом рассмотрения в настоящей статье.
Все рассматриваемые составы половых преступлений выполняются виновно, причем вина в форме прямого умысла (кроме некоторых квалифицированных составов — изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия (п. «б» ч. 3 ст. 131), повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей (п. «а» ч. 4 ст. 131), насильственные действия сексуального характера, если они повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего (потерпевшей), заражение его (ее) ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия (п. «б» ч. 3 ст. 132), повлекли по неосторожности смерть потерпевшего (потерпевшей) (п. «а» ч. 4 ст. 132). Прямой умысел имеет место, когда лицо осознает общественно опасный характер своих действий, предвидит наступление общественно опасных последствий и желает их наступления. Таким образом, деяния лица (объективные стороны рассматриваемых составов преступлений) должны быть виновны. Однако в случаях когда половые преступления совершаются в отношении несовершеннолетней (несовершеннолетнего), в отношении лица, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, вины лица может и не быть, так как лицо о возрасте потерпевших может и не знать или добросовестно заблуждаться. В первоначальной редакции УК РФ (в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 г. № 63-ФЭ) в диспозициях данных составов присутствовало слово «заведомо», что предполагало вину виновного в том числе и по отношению к возрасту потерпевшей7.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 года № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» дано официальное толкование применения данного признака: «ответственность за совершение изнасилования или насильственных действий сексуального характера в отношении заведомо несовершеннолетнего лица либо не достигшего четырнадцатилетнего возраста наступает лишь в
случаях, когда виновное лицо достоверно знало о возрасте потерпевшего лица (являлось родственником, знакомым, соседом) или когда внешний облик потерпевшего лица явно свидетельствовал, например, о его возрасте.
Добросовестное заблуждение, возникшее на основании того, что возраст потерпевшего лица приближается к 18-летию или в силу акселерации оно выглядит взрослее своего возраста, исключает вменение виновному лицу данного квалифицирующего признака»8.
Однако Федеральным законом от 27 июля 2009 года № 215-ФЗ в статьи УК РФ внесены поправки, в том числе исключили из диспозиций, предусматривающих ответственность за половые преступления, слово «заведомо» в тех случаях, когда эти преступления совершены в отношении несовершеннолетних9. Фактически законодатель допускает вменение квалифицирующего признака «несовершеннолетний возраст» («несовершеннолетней» (п. «а» ч. 3 ст. 131), «потерпевшей, не достигшей четырнадцатилетнего возраста» (п. «б» ч. 4 ст. 131) и т. д.) по факту, таким образом фактически допуская в этой части объективное вменение. И даже в тех случаях, когда виновный не знал и не мог знать, что перед ним лицо, не достигшее 18-летнего возраста (например, ей (ему) 17 лет и 11 месяцев, выглядит на все 20 лет, виновному ранее не знакомо), все равно ему этот квалифицирующий признак будут вменять. А это более строгая уголовная ответственность и соответственно повышенное уголовное наказание. Если без этого признака в качестве максимального наказания уголовный закон предусматривает до 6 лет лишения свободы, то с этим признаком — до 15 лет (в отношении несовершеннолетней (несовершеннолетнего) или даже до 20 лет (при не достижении 14-летнего возраста). Вот цена вменения данного квалифицирующего признака, который зачастую вменяется не виновно (по объективному вменению — иначе назвать нельзя), что незаконно и несправедливо.
ГА. Есаков в своей статье, посвященной рассматриваемому вопросу, пишет: «Недоумение уголовно-правовой науки и, как теперь ясно, затруднения в судебной практике вызвали изменения, внесенные Федеральным законом от 27 июля 2009 г. № 215-ФЗ в части исключения признака «заведомость» в приложении к возрасту потерпевшего лица из п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, ст. ст. 131 и 132 УК РФ. Критические суждения, высказанные сразу же после принятия закона, были связаны, во-первых, с непоследовательностью разработчиков проекта закона, «выборочно» изъявших заведомость из текста УК РФ, и, во-вторых, с самим по себе подходом. Соответственно, было высказано предположение, что суды ошибочно будут вменять квалифицирующий признак возраста в половых преступлениях независимо от факта осознания виновным данного обстоятельства»10. С этим нельзя не согласиться.
82
Юридическая наука и практика
Практика по этому вопросу идет по двум направления: в одних регионах продолжают доказывать «заведомость» и только после доказывания вменяют квалифицирующий признак возраста потерпевшего, в других — вменяют данный признак по факту, то есть допускают фактически объективное вменение.
Для устранения возникшей дилеммы, для восстановления на практике действия принципа вины, закрепленного в статье 5 УК РФ, и таким образом субъективного вменения (в итоге восстановления законности), очевидно, законодателю необходимо вернуть в статьи Уголовного кодекса о половых преступлениях слово «заведомо». В пользу этого говорит и тот факт, что до сих пор (с 2009 г.) Верховный Суд РФ не внес изменения в вышеназванное постановление Пленума.
Примечания
1. Уголовный кодекс Российской Федерации: текст с изм. и доп. на 10 июля 2012 г. М., 2012. С. 51—54.
2. См.: Конституция Российской Федерации. М., 2012. С. 5.
3. См.: ПетинИ.А. Ответственность уголовная или криминальная // Юридический мир. 2008. № 3. С. 74—77.
4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1998. Т. 1. С. 204.
5. См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. 10-е изд., пере-раб. и доп. М., 2010. С. 32—33.
6. См.: Курс уголовного права. Общая часть / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Учение о преступлении. С. 306.
7. См.: Уголовный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 1996. № 25, ст. 2954.
8. О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 года № 11 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 8. С. 4—12.
9. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 27 июля 2009 года 3215-ФЗ // СЗ РФ. 2009. № 31, ст. 3921.
10. Есаков Г.А. Осознание возраста потерпевшего лица в половых преступлениях: позиция судебной практики // Уголовное право. 2011. № 6. С. 15.
M.B. Карпычев
Карпычев Михаил Владимирович — доцент кафедры гражданского права и процесса Нижегородской академии МВД
России, кандидат юридических наук, доцент
E-mail: [email protected]
Гражданско-правовая конструкция действий в чужом интересе
В статье исследуется проблема совершенствования норм гражданского законодательства о действиях в чужом интересе. Поднимается вопрос о необходимости формирования цивилистической конструкции «действий в чужом интересе» и закрепления ее элементов в Общей части Гражданского кодекса Российской Федерации. Рассматриваются вопросы о правовой природе полномочия, конфликта интересов и другие.
In article the problem of improvement of standards of the civil legislation on actions in others interest is investigated. The question of need of formation of a civil law construction «actions in others interest» and fixing of its elements in the General part of the Civil code of the Russian Federation is brought up. Questions of the legal nature of authority, the conflict of interests and others are considered.
Одним из базовых начал (принципов) гражданского права является закрепленное в пункте 2 статьи 1 ГК РФ правило о том, что граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.
Вместе с тем, и гражданское законодательство, и акты других отраслей права (гражданского процессуального, налогового, уголовного и т. д.) в ряде случаев предусматривают возможность осуществления деятельности в интересах не самого совершающего их лица, а иного субъекта, так называемые «действия в чужом интересе».
Можем ли мы говорить о том, что существует гражданско-правовая конструкция «действия в чужом интересе»?
Юридическая конструкция большинством авторов определяется как модель общественного отношения (его типовая схема), элементы которой жестко увязаны между собой1.
Общественные отношения, возникающие в связи с совершением одним лицом действий в интересах другого лица, отличаются очень большим многообразием и имеют различные формы, в частности в сфере гражданского права можно говорить:
Карпычев М.В. Гражданско-правовая конструкция действий в чужом интересе
