CC BY
112
Архивы, документы
К вопросу о церковно-государственных отношениях в 1943-1958 гг.
/ с/ с/ с/
(по материалам епархии европейской части России)
Иеродиакон Евлогий (Харитонов)
На протяжении ХХ века отношения Русской православной церкви и государства стремительно менялись. Начало столетия было освящено восстановлением Патриаршества на Поместном Соборе Российской православной церкви 1917-1918 гг. Вслед за этим знаменательным событием последовала целая череда других — трагических. Церковь оказалась вне закона в Советском государстве: была развернута широкая антицерковная пропаганда, изъятие церковных ценностей, массовые репрессии духовенства и верующих, не пожелавших смириться с попранием многовекового православного уклада... Однако следует отметить, что были и иные моменты в истории церковно-государственных отношений. 1943-1958 гг. были временем, когда гонения на Русскую православную церковь со стороны советского государства резко сократились. Открывались вновь поруганные храмы, из мест лишения свободы, из действующей армии к местам церковного служения возвращались священнослужители. Даже создание Совета по делам Русской православной церкви было позитивным шагом, так как через него Церковь получила возможность более-менее полноценного диалога с государством. Но хотя вынашивались планы проведения в Москве Вселенского Собора Православной церкви, государство финансировало зарубежную деятельность Московской Патриархии, получившей возможность открыть духовные учебные заведения, начать издательскую деятельность, но хотя советским правительством финансировались в определенном объеме древние Православные Патриархаты, вряд ли правомочно охарактеризовать исследуемый период как время «церковного расцвета» в России — ведь в то же время отношения к Церкви со стороны государства в принципе не изменилось: попытки новых гонений на нее предпринимались как при жизни Сталина, так и особенно после его смерти.
В 1943 г. митрополит Сергий (Страгородский) был избран Патриархом созванным в чрезвычайной спешке Архиерейским Собором. Возобновил свою работу Священный Синод. В 1945 г. прошел Поместный Собор, избравший Патриархом митрополита Алексия (Симанского) вместо умершего Патриарха Сергия. На Соборе был принят весьма важный для того времени документ «Положение об управлении Русской православной церковью», превращавший Церковь пусть в контролируемую, но централизованно управляемую организацию. Этот документ после регистрации в Министерстве юстиции приобретал характер законного в глазах Советского государства, хотя и входил в противоречие с основным законодательством о религии, запрещавшим наличие централизованного управления в религиозных организациях.
Созданный в октябре 1943 г. Совет по делам РПЦ при СНК СССР был призван осуществлять связь между Правительством СССР и Патриархом, контролировать деятельность местных епархий, информировать Правительство о нуждах Церкви, готовить проекты государственных законодательных актов по церковным делам.
Верующими давно ставились вопросы об открытии новых храмов. Еще в 1942 г. были предприняты попытки открытия церкви в г. Иваново, Благовещенской, Введенской, Казанской церквей1. Верующие ходатайствовали об открытии храмов в с. Никологоры, с. Орехово Сокольского района, с. Зарайское Пучежс-кого района, с. Красносельское Гороховецкого района2, в с. Прудное, Песчаное, Кидекши и Б. Борисово3, в г. Александрове4. Малое количество этих попыток увенчалось успехом, но процесс открытия храмов начался. В первые годы своего существования Совет очень неохотно давал добро на их открытие. Так, в Горьковской (ныне Нижегородской) области, где был 1101 недействующий храм (из них почти 200 непереоборудованных и ничем незанятых) и всего 22 открытых храма, из 212 ходатайств об открытии приходов к 1945 г. удовлетворено было лишь 14, т.е. менее 7% просьб. От верующих Верхнего Поволжья поступали наиболее активные ходатайства, но из них за 1944-1945 гг. было удовлетворено не более 5%.
И все же в 1944 г. в Ивановской и Ярославской областях возобновились службы в 9 храмах, что составляло чуть более 4% от общего числа храмов, открытых в тот год Советом по делам РПЦ. В 1945 г. этот показатель возрос до 11%5: за 1945-1948 гг. только в областях Верхнего Поволжья возобновили деятельность 115 храмов6. К концу войны были открыты кафедральные соборы Владимирской и Ивановской епархий: Успенский в г. Владимире и Преображенский в г. Иваново7...
1 См.: ГЛИО. ф. р-2953, Оп. 1, д. 198. л. 11, 22, 34.
2 См.: ГДИО. ф. р-2953, Оп. 1, д. 194, 191, 155, 67.
3 См.: ГДИО. ф. р-2953, Оп. 1, д. 22, 25. л. 10.
4 См.: ГДИО. ф. р-2953, Оп. 1, д. 235. л. 1, 6.
5 См.: Прядкина О.А. Взаимоотношения Советского государства и Русской православной церкви в 1941-1954 гг. (на материалах областей Верхнего Поволжья). Двтореф. дисс. ... канд. ист. наук. Кострома, 2004. С. 21.
6 См.: ГДРФ. Ф. 6991. Оп.2. Д. 71. Л. 8-13., Прядкина О.Д. Указ.соч. С. 24.
7 См.: Тихомиров А.М. Храмы Иваново — Вознесенска. Иваново, 1996. С. 81; Ж М П. 1979. № 12.
Ивановской общине старообрядцев 11 мая 1946 г. передали древнюю Успенскую кладбищенскую церковь на окраине г. Иваново, после чего ее освятили в честь Казанской иконы Божией Матери8. Но, несмотря на старания и хлопоты верующих, в г. Иваново, например, оставался только один православный храм вплоть до 1989 г.
Самая благоприятная пора для верующих приходилась на 1947-1948 гг. Так, в протоколе от 12 марта 1947 г. отмечается, что из рассмотренных 64 ходатайств удовлетворено 64. В протоколе от 20 мая 1947 г. говорится об удовлетворении всех 62 ходатайств, рассмотренных в этот день. Сама же процедура получения разрешения на открытие храма длилась 2-3 года с момента подачи первого заявления даже в эти лучшие годы. Вот характерные случаи: в г. Иланский Красноярского края верующие хлопотали об открытии храма с 1945 г., а ходатайство было удовлетворено 17 апреля 1948 г. в одном из сел Горьковской области фактически действующая община с незарегистрированным священником и до тысячи верующих ходатайствовала о регистрации с 1945 г., а была зарегистрирована лишь в 1948 г.9
Однако уже в 1948 г. начинается новый виток антицерковных акций. Прекращается процесс открытия новых храмов, начинается их закрытие. За 1949 г. в РСФСР закрыто около 600 храмов. Однако закрытие храмов в данный период носило скорее локальный, чем тотальный характер.
Если, например, в Верхнем Поволжье за 1945-1947 гг. численность действующих храмов увеличилась на 110, то за 1948-1954 гг. уменьшились на 30 храмов10. Надо сказать, что в этот период и Русская православная церковь начинает активную работу по реставрации возвращенных ей храмов. За 1949-1957 гг. Московской Патриархией на восстановление и ремонт храмов и монастырей и на выдачу пособий епархиям было израсходовано 25 151 350 рублей11.
В целом 1943-1958 гг. не вполне можно охарактеризовать как единый период. Поэтому некоторые из современных исследователей делят его на три12, а другие даже на шесть периодов13. Государственно-церковные отношения изменялись в зависимости от перемен политической ситуации в стране, большие перемены были связаны со смертью И.В. Сталина.
По мнению некоторых зарубежных авторов, во время двух встреч со Сталиным в 1943 и 1945 гг., Церковь за получение относительной литургической свободы и некоторую терпимость государства (как услуга за услугу) обязалась служить государственным интересам в области внешней политики и пропаганды14. Например, Патриарх Алексий I во время службы по случаю 70-летия И.В. Сталина (21.12.1949 г.) сказал: «Сталин — первый борец за мир между народами... наш вождь, чье личное обаяние обезоруживает всякого, кого бы он ни встречал,
8 См.: Тихомиров А.М. Указ. соч. С. 37.
9 Поспеловский Д.В.Указ.соч.С.274.
10 См.: Прядкина О.А. Указ.соч. С. 25.
11 См.: ГАРФ. ф. р-6991, Оп. 2, д. 2201, л. 74.
12 См.: Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. С. 9.
13 См.: Маслов Е.А. Указ. соч. С. 12-13.
14 См.: Василий (Кривошеин), архиеп. Последние встречи с митрополитом Николаем // Вестник РСХД. 1976. № 117. С. 209-219.
добротой и вниманием к нуждам других. силой и мудростью речей»15. Однако можно предположить, что такое отношение Церкви было предопределено самой историей российского православия, являющегося наследником византийского, где симфония Церкви и государства считалась величайшем достижением. Впрочем, нельзя в этой связи не вспомнить архиерея, митрополита Николая (Ярушевича), который гневными проповедями ответил на возобновление преследований Церкви в 1960 году16, за что был отстранен от всех должностей и в 1961 году умер.
Годы Великой Отечественной войны стали временем ликвидации обновленческого раскола. Весной 1943 г. началось все нарастающее стихийное возвращение обновленческих приходов в Патриаршую Церковь, однако окончательный перелом произошел в конце года. Решающими факторами здесь явились избрание митрополита Сергия Патриархом и прием И.В. Сталиным церковного руководства, удовлетворение предложений и пожеланий последнего. Теперь обновленчество утрачивало свою юридическую сущность и в глазах правительства17.
Еще до открытых на них гонений многие из обновленческих иерархов и священнослужителей стали приносить покаяние и возвращаться в Православную церковь. Священник Ефимий Преображенский при возвращении из обновленчества приносил покаяние, во время которого, при скоплении до 500 человек, на заданные вопросы о причинах перехода в свое время в обновленчество заявил о том, что он в обновленцы перешел под давлением органов советской власти для того, чтобы самому не подвергаться преследованиям, а также защитить от них своих детей. С подобными заявлениями выступали и другие18. Митрополит Павел (Гальковский), управляющий Ивановской епархией в 1929-1936 гг., принял публичное покаяние от священников-обновленцев Димитрия Невского, Владимира Вознесенского, Николая Свирелина, Евфимия Преображенского и других19. Через покаяние вернулся в православие из обновленчества епископ Михаил (Постников), управляющий епархией в 1947 г.20
Всего, по некоторым сведениям, принесли покаяние 25 обновленческих архиереев старого — до 1923 г. поставления (т.е. рукоположенные не обновленцами) и 13 архиереев нового поставления.
Ликвидация обновленческого движения сопровождалась давлением на него государственных органов. Советское руководство, прежде всего из прагматических соображений, осенью 1943 г. сделало окончательный выбор в пользу Московской Патриархии. Его диктовала Сталину политическая ситуация в СССР и за рубежом. Кроме того, Патриаршая Церковь была кровно заинтересована в ликвидации расколов, да и большинство православного народа не поддержало обновленцев. Не сумевшие полностью разложить Церковь, они стали не нужны
15 Алексий, Патриарх. Слова, речи, послания, обращения, доклады, статьи. М., 1954. Т. 2. С. 173.
16 Цит. по: Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 1995. С. 257.
17 См.: Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999, С. 119.
18 Архив УФСБ России д. № 8610-П, Л. 10.
19 См.: Архив УФСБ России д. № 8610-П, л. 60.
20 См.: Мануил (Лемешевский), митр. Русские Православные иерархи периода с 1863 по 1965 год. Т. 4. Эрланген, 1986. С. 399-402.
и атеистическому государству. Таким образом, в 1946 г. остатки обновленчества практически прекратили свое существование21.
Определенным усилением антирелигиозной борьбы был отмечен 1947 г. Впервые после войны «Комсомольская правда» заявила, что членство в комсомоле несовместимо с верой в Бога. «Учительская газета» писала, что верующий не может быть учителем и восстала против «ложной» теории безрелигиозно-го образования: образование может быть только антирелигиозным. Главный идеологический орган КПСС, журнал «Большевик», провозгласил, что борьба против религии — это борьба против реакционной буржуазной идеологии. Том Большой советской энциклопедии «СССР» вышел с утверждением о непримиримости КПСС по отношению к любой религии. Во многих городах были открыты «дома научного атеизма»22.
Причиной изменения государственно-церковных отношений стало и то, что Русская церковь недолго играла одну из центральных ролей в «большой политике» советского руководства — с осени 1943 по лето 1948 г. В этот период она являлась одним из важнейших инструментов реализации наступательной стратегии СССР, осуществления попытки установить доминирующее влияние в послевоенном мире. Основными направлениями международной деятельности Московской Патриархии в эти годы были переводы в свою юрисдикцию всех русских заграничных приходов, обеспечение поддержки христианскими конфессиями в восточноевропейских странах режимов народной демократии, борьба с Ватиканом и утверждение своего первенства в православии и даже во всем христианском мире. Далеко не все из поставленных задач были реализованы. Но это объясняется прежде всего их чрезмерной глобальностью, авантюристическим подходом советских государственных органов, разрабатывавших данные планы23.
В последние годы жизни И.В. Сталина государственные органы взяли на вооружение тактику постепенного повсеместного ограничения влияния Церкви при сохранении внешне ровных отношений. Публичная антирелигиозная пропагандистская кампания, начавшая было разворачиваться в 1949-1950 гг., вскоре оказалась свернутой. На XIX съезде партии в октябре 1952 г. эта тема вообще не поднималась. В то же время уже в октябре 1949 г. Г. Карпов (Председатель Совета по делам Русской православной церкви) указал Патриарху Алексию, что «Синоду и Патриархии следовало бы продумать сумму мероприятий, ограничивающих деятельность церкви храмов и приходов». Неоднократные попытки Первоиерарха добиться встречи со Сталиным и как-то изменить ситуацию закончились неудачей. Совет по делам РПЦ все больше сосредотачивался на функциях надзора, хотя отчасти сохранял прежнюю традицию — порой амортизировал особенно ущемлявшие интересы Церкви указы и постановления.
Начиная с 1949 г. постепенно были прекращены службы вне стен храмов, отменены крестные ходы, кроме Пасхальных, ограничены разъезды духовенства по населенным пунктам, не допускалось обслуживание одним священником
21 См.: Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999, С. 189.
22 См.: Поспеловский Д.В. Указ. соч. С. 267.
23 См.: Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. С. 305
нескольких церквей. Стали еще активнее преследоваться совершавшие религиозные обряды коммунисты и комсомольцы. Так, бюро Ивановского обкома ВКП(б) по этой причине исключило из партии в 1949 г. 105 человек, а в I квартале 1950 г. — 44. В 1950 г. по рекомендации Совета был принят указ о пострижении в монашество только с разрешения Патриарха, начали призывать в армию учащихся духовных школ, не имевших сана. Увеличились налоги. В 1951 г. не только стали облагать ими причтовые отчисления в пользу епархии и подарки духовенству, но и в принудительном порядке заставили уплатить соответствующие суммы за 1949-1950 гг.
В начале 1950-х гг. в государственном и партийном аппаратах началась переориентация в отношении к религиозному вопросу. Если Сталин и Молотов выступали в общении с Церковью от имени Советского государства, то с 1953 г. эти вопросы переходят в сферу партийного влияния (в том числе атеистического).
1954 год — время массированного наступления на Церковь. По указанию Н.С. Хрущева М.А. Суслов, Д.Т. Шепилов и А.Н. Шелепин подготовили Постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» от 7 июля 1954 г. В нем была подвергнута жестокой критике та линия в отношениях с Церковью, которую проводил Сталин с 1943 г. Одновременно преследовались прихожане, закрывались Церкви, разгонялись молящиеся. Все это вызвало сильнейшую негативную реакцию духовенства и мирян. В ЦК КПСС и правительство стала поступать информация не только о случаях недовольства новой религиозной политикой, но и о росте церковных обрядов, массовом крещении детей. Новый натиск на Церковь получил широкую огласку на Западе и критические комментарии в зарубежной печати. Это оказалось совсем не ко времени и подрывало авторитет советского руководства, предпринимавшего особенно энергичные усилия по выводу страны из изоляции, по смягчению холодной войны и предотвращению угрозы Третьей мировой войны. Аргументы противников антирелигиозной кампании дошли до Хрущева, и он согласился с ними. По его инициативе 10 ноября 1954 г. было принято новое постановление ЦК под названием «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения». Ссылки на «грубые ошибки на местах» — это обычный прием при обосновании изменения линии партийного руководства, открытая критика которого считалась недопустимой, ведь советскому народу внушалась мысль о непогрешимости партии в лице ее вождей. В постановлении не было и намека на отказ от атеизма как главного идеологического фундамента коммунистической партии, но после издания нового постановления кампания пропагандистской агрессии против Церкви утихла. В последующие годы атеистическое воспитание советского народа велось на, так сказать, конструктивной основе: религии противопоставляли реставрированный культ Ленина, который в последнее десятилетие сталинской диктатуры изрядно потускнел. Кроме того, против антирелигиозных акций выступила часть членов Президиума ЦК — Маленков, Ворошилов и Молотов. И в этом же 1954 г. давление на Церковь было свернуто вплоть до начала массовых антицер-ковных акций в 1958 г., возобновленных снова по инициативе Н.С. Хрущева.
