CC BY
198
К вопросу о становлении конституционной юстиции в США. У. Мэрбэри против Дж. Мэдисона
Гаврилов Станислав Олегович,
д.и.н., к.ю.н., профессор, заведующий кафедрой государственного и административного права, Кемеровский государственный университет E-mail: gavrosh66@mail.ru
Сунцов Владимир Сергеевич,
аспирант кафедры государственного и административного права, Кемеровский государственный университет E-mail: Vladimir-suntsov@mail.ru
Вахрамеев Никита Владимирович,
магистр кафедры теории и истории государства и права, Кемеровский государственный университет E-mail: archanelvvv@yandex.ru
В статье анализируется проблема создания системы конституционной юстиции США в нач. XIX в.
На основе анализа документов судебного процесса в рамках дела У. Мэрбэри против Дж. Мэдисона осуществляется реконструкция процесса становления старейшей системы конституционной юстиции в мире. Определяются нормативные основания судебного разбирательства 1803 г. Рассматриваются доводы и аргументы участников процесса. Дается детальная характеристика решения Главного судьи Дж. Маршалла, в соответствии с которым Верховный Суд США был наделен правом проверки нормативных актов на соответствие Конституции.
Выявляются объективные и субъективные факторы, способствовавшие формированию американской модели судебного конституционного контроля.
Формулируется вывод о том, что процесс становления конституционной юстиции в США проходил не путём непосредственного закрепления соответствующих полномочий за органами судебной власти в тексте Основного Закона, но через такой источник права, как прецедент.
Ключевые слова: Конституция, Верховный Суд, конституционный судебный контроль, судебный приказ.
1
о см
см
Z
112
Неотъемлемое право органов конституционного контроля лишать законодательные акты формальной юридической силы в случае их несоответствия Основному Закону представляет собой базовую основу конституционно-правовой модели сдержек и противовесов, свойственной американскому конституционализму. Тот факт, что эта прерогатива судебных органов не была изначально прописана в Конституции США 1787 г., не должен вводить в заблуждение [1, с. 206]. Достаточно вспомнить мнение одного из Отцов-основателей американской государственности Александра Гамильтона, о том, что это право надзора, возложенное на судебные учреждения, является системообразующим элементом всей североамериканской формы правления. По утверждению А. Гамильтона, само по себе толкование нормативных правовых актов - необходимая и свойственная судам функциональная сфера. Конституция является и должна рассматриваться судами как основной закон. Они должны определять ее значение... Если при этом возникают непримиримые противоречия между ними, следует отдавать предпочтение высшим обязательствам» [2, с. 144].
Процесс становления конституционной юстиции в США протекал достаточно длительный период, однако ключевым моментом стало решение Верховного Суда США, принятое в феврале 1803 года по делу Мэрбэри против Мэдисона, в результате которого Верховный Суд стал вправе осуществлять проверку нормативных актов на соответствие Конституции, равно как и истолковывать нормы последней.
«It is emphatically the province and duty of the judicial department to say what the law is. Those who apply the rule to particular cases, must of necessity expound and interpret that rule» (исключительной прерогативой судебной ветви власти является право толкования законов. Те, кто применяют ту или иную норму права в конкретном деле обязаны разъяснять и интерпретировать эту норму права).
Само рассмотрение дела было основано на том, что Государственный Секретарь США Джеймс Мэдисон не передал мировым судьям, в частности Уильяму Мэрбэри, документы, удостоверяющие назначение их на эти должности, что было принято за нарушение законного права мировых судей на получение указанных документов, которое, в свою очередь, очевидно нуждалось в защите.
Соответственно, предметом рассмотрения дела в Верховном Суде США было взаимодействие судебной ветви власти в лице мировых судей, на-
значенных Президентом США и одобренных Сенатом, с одной стороны, и исполнительной ветви власти в лице Государственного Секретаря США с другой стороны.
Адвокат истцов, мистер Ли, представил Председателю Верховного Суда США следующие вопросы:
1. Может ли Верховный Суд издать судебный приказ об исполнении требования истца в любом деле?
2. В праве ли Верховный Суд издать такой приказ по отношению к Государственному Секретарю в любом деле?
3. Может ли Верховный Суд в данном деле издать такой приказ по отношению к Джеймсу Мэдисону, Государственному Секретарю?
Судья определил, что Верховный Суд в силу своего верховенства по отношению к нижестоящим судебным инстанциям и государственным служащим как судебной, так и исполнительной ветвей власти, вправе издавать судебные приказы указанным субъектам права, сославшись на действовавшую в то время английскую систему судоустройства, проведя аналогию с Судом королевской скамьи.
«This is the Supreme court, and by reason of its supremacy must have, the superintendance of the inferior tribunal sand officers, whether judicial or ministerial. In this respect there is no difference between a judicial and a ministerial officer. From this principle alone the court of king's bench in England derives the power of issuing the writs of mandamus and prohibition» [3, с. 100].
Давая ответ на второй вопрос, было установлено, что Государственный Секретарь может действовать как государственный служащий, министерский работник, так и в качестве агента Президента, или же лица, исполняющего волю Президента США, что означает следующее: Государственный Секретарь может быть привлечён к ответственности и, соответственно, судим только лишь за те деяния, которые он осуществляет как государственный служащий, но не как лицо, исполняющее волю Президента [3, с. 149].
Для того, чтобы ответить на последний вопрос, Председателю суда следовало определить: действует ли Государственный Секретарь от имени Президента, или же он действует самостоятельно в качестве государственного служащего. Путём анализа процесса назначения мировых судей на их должности, судья пришёл к выводу, что Государственный Секретарь обязан был приложить государственную печать, хранителем которой он являлся, и вручить приказы о назначении на должности лицам, которым они были адресованы после подписания их Президентом с одобрения Сената [3, с. 151].
Это означало, что Государственный Секретарь, с момента подписания приказов о назначении на должность мировых судей Президентом, действовал как государственный служащий, а не от имени Президента. Таким образом, Верховный
Суд обосновал своё право на издание судебного приказа по отношению к Джеймсу Мэдисону.
Сам же судебный приказ, который выносится судом в первый раз - не императивен и предполагает возможность лица, к которому этот приказ адресован, дать основание, в соответствии с которым оно не может исполнить приказ и, соответственно, судебный процесс будет остановлен. Однако если такое основание не будет являться приемлемым, приказ выносится судом вновь и становится императивным «The first writ of mandamus is not peremptory, it only commands the officer to do the thing or thew cause whyle should not do it. If the cause returned be fulfilcient, there is an end of the proceeding, if not, a peremptory mandamus is then awarded» [3, с. 153].
Именно такие ответы были даны истцу. За ними последовало мнение самого суда, окончательно обосновавшее необходимость толкования принципов, на которых основывалось мнение суда в данном деле.
«The peculiar delicacy of this case, the novelty of some of its circumstances, and the real difficulty attending the points which occur in it require a complete exposition of the principles on which the opinion to be given by the Court is founded» [3, с. 154].
Данный фрагмент стенограммы процесса можно перевести следующим образом: «Особые тонкости этого дела, новизна некоторых обстоятельств и реальная сложность рассматриваемых вопросов требуют полного истолкования принципов, на которых мнение суда, что будет дано, основывается.
Именно это обосновало необходимость толкования норм конституции с той целью, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию, и было подкреплено впоследствии поставленными судом вопросами, на которые он дал ответы. Ведь на каждое правонарушение всегда должно быть адекватное, легальное, особенное средство защиты.
С той целью, чтобы разрешить спор между судебной и исполнительной ветвями власти судом были сформулированы следующие вопросы:
Во-первых, имеет ли истец право на приказ о назначении на должность, которую он требует?
Во-вторых, если же он имеет такое право и это право был нарушено, предоставляют ли законы государства средство зашиты?
В-третьих, если они действительно предоставляют такое средство защиты, то является ли судебный приказ об исполнении требований истца, исходящий от Верховного Суда, таким средством? [3, с. 154].
Эти вопросы отличались от тех, что задавал истец суду, только лишь в форме, но не в содержании, как об этом сказал Верховный Суд США. р В процессе анализа норм конституции и законов Д США и их истолкования к данному делу Верхов- Ч
^ _ m
ный Суд пришёл к заключению, что: К
Во-первых, мистер Мэрбэри, с того момента, S
как приказ о назначении был подписан Президен- у
том и подкреплён печатью США, приложенной Го- А
сударственным Секретарём, считается назначенным на свою должность. Поскольку закон, учредивший эту должность в иерархии органов публичной власти, предоставил замещающему ее лицу право занимать ее в течение 5-ти лет, исполняя обязанности, которые не могут быть каким-либо образом ограничены иными органами исполнительной власти, подобное назначение является, во-первых, безотзывным, и, во-вторых, распространяющим на назначенного чиновника все упомянутые в законе права, гарантируемые всем национальным законодательством. [3, с. 162].
Таким образом, попытка затормозить вручение приказа о данном назначении, по мнению суда, является незаконным в силу явного покушения на право, установленное нормативно.
Таким образом, Верховный Суд констатировал право истца на владение документом, подтверждающим его полномочия в качестве мирового судьи и указал, что действия исполнительной ветви власти в лице Государственного Секретаря являются противоречащими конституции и законам США.
Содержание гражданских прав, в первую очередь, предопределяется базовым правом человека и гражданина добиваться юридической защиты нарушенных законных прав и интересов. Соответственно одной из основных функций властных структур является обеспечение искомой защиты.
Правительство США, безусловно, является правительством законов, но не людей. (Имеется ввиду следующее: Правительство не выше законов США) [3, с. 163]. Следовательно, получив законные права на эту должность, он (Мэрбэри) имеет соответствующее право на владение приказом о назначении на должность и отказ во вручении этого документа является очевидным нарушением указанного права, на что законы его государства предоставляют средство зашиты [3, с. 168].
В-третьих. Отвечая на последний вопрос суду было необходимо его разделить на два подвопроса.
Является ли именно судебный приказ об исполнении требований истца правильным средством защиты нарушенного права?
Каковы пределы власти Верховного Суда?
Суд пришёл к мнению, что именно судебный приказ об исполнении требований истца (mandamus) и является тем документом, который применим и необходим в данном случае.
«The constitution vests the whole judicial power of the United States in one Supreme Court and such inferior courts as the Congress may from time to time ordain and establish. This power is expressly extended to all cases arising under the laws of the United States; and consequently, .may be exercised over the present case; because the right claimed is given by a law of the United States» [3, с. 174]. E1 Подобная формулировка чрезвычайно важна S для понимания сути формирующейся на глазах g участников процесса американской модели кон-^ ституционной юстиции: конституционное законо-Ц дательство США наделила всей полнотой судеб-
ной власти в государстве Верховный Суд, а также нижестоящие суды, которые создаются в соответствии с федеральными законами. Эта власть распространяется на все дела, рассматриваемые на основе общефедеральных законов, и поэтому, в некоторой форме, может быть распространена на рассматриваемый случай, поскольку заявленное право было установлено законом СевероАмериканской Федерации.
Важнейшими же и ключевыми моментами рассмотрения этого дела, в результате которого Верховный Суд стал правомочен осуществлять функции конституционного контроля, стали рассуждения о юридической силе Верховного Суда.
В первую очередь было установлено место Конституции в системе источников права США, а именно - в сравнении с законами, так как здесь идёт речь об одном из фундаментальных принципов американского конституционализма [4, с. 36].
Есть всего лишь два варианта, и у них нет иной альтернативы. Одно из двух: Конституция либо представляет собой акт высшей юридической силы, который не может быть изменен в порядке обычной законодательной процедуры, или же она имеет юридическую силу обычного федерального закона, и ее содержание может быть подвергнуто пересмотру в том же порядке, что и в ситуации с ним [3, с. 177].
Верховный Суд определил, что Конституция -верховный закон, которому не могут противоречить акты Конгресса США и решил, что:
«It is emphatically the province and duty of the judicial department to say what the law is. Those who apply the rule to particular cases, must of necessity expound and interpret that rule. If two laws conflict with each other, the courts must decide on the operation of each » [3, с. 178].
Это - исконная сфера деятельности и обязанность судебной ветви власти говорить, что есть закон. Те, кто применяют правило к конкретным делам, должны по необходимости интерпретировать и истолковывать это правило. Если же два закона противоречат друг другу, суд должен определить юридическую силу каждого из них.
«So if a law be in opposition to the constitution; if both
the law and the constitution apply to a particular case, so that the court must either decide that case conformably to the law, disregarding the constitution; or conformably to the constitution disregarding the law; the court must determine which of these conflicting rules governs the case. This is the very essence of judicial duty»» [3, с. 178].
Отметим абсолютную логичность выводов Председательствующего: если закон противоречит конституции, и если они оба применимы в конкретном деле, суд должен решить какая норма -Закона или Конституции - должна быть применена в данном деле. В этом заключается сущность суда, его обязанности.
Решение, принятое Главным судьей Верховного Суда США 24 февраля 1803 г. состояло из 5-ти
разделов. Первый раздел подтверждал юридический факт того, что право истца на получение должности мирового судьи не может быть подвержено сомнению. Вторая часть решения давала юридическую оценку действиям Государственного секретаря, затормозившим процесс вручения документов, подтверждавших назначения на должности судей. Следующая часть судебного решения констатировала, что mandamus, на выдаче которого настаивал истец, представляет собой самое эффективное средство, посредством которого можно обязать любое должностное лицо исполнить свои непосредственные обязанности, установленные действующим законодательством.
Таким образом, в этих частях Верховный Суд разрешил дело Уильяма Мэрбэри против Джеймса Мэдисона в пользу первого.
Непосредственный ответ на то, какое именно учреждение должно принять решение о выдаче судебного приказа, содержится в части 4-й постановления Верховного Суда.
Следует отметить, что квинтэссенция этого раздела судебного решения стала очевидной тогда, когда Главный Судья Верховного Суда США обратился к тексту судейской присяги, в которой содержится прямое предписание судьям исполнять Конституцию, и процитировал содержание, так называемого, «раздела о верховенстве», содержащегося в ст. 6 Конституции 1787 г., ставящего Основной Закон выше прочих федеральных узаконений. По мнению Дж. Маршалла, которое было крайне сложно опровергнуть: «...совершенно определённо, что в компетенцию и обязанности судебной власти входит разъяснение того, что такое закон. Те, кто применяет нормы к конкретным делам, обязательно должны разъяснять и истолковывать каждую норму. Если два закона противоречат друг другу, то суды должны решить вопрос о применении каждого из них.
Если закон противоречит конституции и в конкретном деле применяются и закон, и конституция, то суд должен решить, следует ли применять закон, игнорируя конституцию, либо следует применять конституцию, игнорируя закон. Суд должен установить, какая из находящихся в противоречии норм должна быть применена в конкретном деле. Такой подход составляет главную задачу судебной власти.
Если суды принимают во внимание конституцию, и конституция обладает верховенством по отношению к какому-либо акту законодательного органа, то конституция (а не обычный акт) должна применяться в деле, к которому применимы оба акта - и Конституция, и обычный нормативный правой акт.
Те, кто оспаривает принцип, по которому конституция должна рассматриваться в суде как высший закон, должны признать, что суды должны закрывать глаза на конституцию и видеть только закон».
Господство подобного подхода, с точки зрения Главного Судьи, противоречит базовым принципам всех известных конституционных ак-
тов. Примечательно, что мнение Дж. Маршалла разделяет большинство современных ученых-конституционалистов [5, с 101].
Неумолимый характер формулировок председательствующего на процессе предопределил судебное решение об отказе У. Мэрбери в его исковых требованиях в части вынесения судебного приказа Верховного суда Государственному секретарю: «Статья 13 Закона о судоустройстве 1789 года, принятого Конгрессом в 1789 году, которая давала Суду полномочия на вынесение таких судебных предписаний, является неконституционной и значит не имеющей законной силы» [6].
Важнейшими решениями Верховного Суда в этом деле явились возможность судебной ветви власти интерпретировать и истолковывать любые законы и возможность проверять законы, в случае необходимости, на конституционность и, соответственно, признавать их либо конституционными, либо неконституционными, ведь судьи приносят клятву отправлять правосудие именно в соответствии с конституцией и законами США» [3, с. 180].
Принимая во внимание всё сказанное выше, следует отметить, что процесс становления конституционной юстиции в США проходил не путём непосредственного закрепления соответствующих полномочий за органами судебной власти в тексте Основного Закона, но через такой источник права, как прецедент. Суждения, прозвучавшие в ходе судебного процесса У. Мэрбэри против Дж. Мэдисона, и состоявшееся судебное решение предопределило содержание основных тенденций развития конституционной юстиции как одного из системообразующих принципов конституционализма в абсолютном большинстве демократических правовых государств.
Литература
1. Шаварин М.С. Конституционно-правовой аспект разделения властей в США // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2010. № 6.
2. Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. М., 1993.
3. U.S. Reports: Marbury v. Madison, 5 U.S. (1 Cranch). 137 (1803).
4. Мишин А.А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М., 1984. С. 18.
5. Верховный суд США: Дело Мэрбэри против Мэдисона (извлечение) // Конституционный контроль в зарубежных странах. - М., 2007.
6. Marbury v. Madison. In Encyclopœdia Britannica.
ON THE FORMATION OF CONSTITUTIONAL JUSTICE IN THE UNITED STATES. W. MARBURY V.J. MADISON'S
Gavrilov S.O., Suntsov V.S., Vahrameev N.V.
Kemerovo State University
The article analyzes the problem of creating the US constitutional control system in the beginning XIX century.
5 -a
C3
<
Based on the analysis of the documents of the trial in the case of W. Marbury V.J. Madison is reconstructing the process of becoming the oldest constitutional justice system in the world. The normative grounds of the court proceedings of 1803 are determined. The arguments of the participants in the process are considered. A detailed description of the decision of Chief Justice of the United States J. Marshall, according to which the us Supreme Court was given the right to check regulations for compliance with the Constitution, is given.
Objective and subjective factors that contributed to the formation of the American model of court constitutional control are identified. The author concludes that the process of formation of constitutional justice in the United States took place not by directly assigning the relevant powers to the court authorities in the text of the Constitution, but through such a source of law as a precedent.
Keywords: Constitution, Supreme Court, Constitutional court control, mandamus.
References
1. Shavaryn M.S. Constitutional and legal aspects of the separation of powers in the United States // Proceedings of the Institute of state and law of the Russian Academy of Sciences. 2010. № 6.
2. The Federalist Papers. Alexander Hamilton, James Madison, John Jay - M., 1993.
3. U.S. Reports: Marbury v. Madison, 5 U.S. (1 Cranch). 137 (1803).
4. Myshin A.A. The principle of separation of powers in the us constitutional mechanism. M., 1984. C. 18.
5. Supreme Court of USA: Marbury v. Madison (Selection) // Constitutional control in foreign countries. - M., 2007.
6. Marbury v. Madison. In Encyclopœdia Britannica.
