CC BY
261
Р. А. Боташев,
МОБ МВД по КЧР
В.В. Хатуаева,
доктор юридических наук, доцент, Центральный филиал Российской академии правосудия
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ И ИНЫХ ФОРМ КОНТРОЛЬНО-НАДЗОРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ДОСУДЕБНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
ON THE ISSUE OF COLLABORATION OF THE COURT CONTROL AND THE OTHER FORMS OF CONTROL ACTIVITY IN THE PROCEDURAL CRIMINAL LAW
Рассматриваются вопросы, касающиеся сущности и содержания функции судебного контроля в уголовном судопроизводстве, проводится сравнительный анализ его соотношения с прокурорским надзором и ведомственным контролем в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Определяются критерии разграничения рассматриваемых процессуальных функций, исследуются контрольно-надзорные полномочия суда, прокурора и руководителя следственного органа, на основании чего делается вывод о том, что они не исключают, а взаимодополняют друг друга.
Theoretical researches of the court control in the procedural criminal law have been carried out for more than several decades, but still there is no unified attitude to the understanding of the essence, subject structure and the meaning of this function of the court and its collaboration with the other forms of control activity. We suppose that the court control should be considered as one of the main areas of the procedural criminal activity,
i. e. procedural criminal function.
Как показывает проведенный анализ исторической ретроспективы становления и развития института судебного контроля в российском уголовном процессе, в том виде, в котором он смоделирован в действующем уголовно-процессуальном законе, его можно считать относительно новым уголовнопроцессуальным институтом. Необходимо отметить, что, несмотря на большое число сторонников, идеи судебного контроля вызвали неоднозначный отклик как у ученых-процессуалистов, так и среди практических работников. Негативная оценка расширению контрольных полномочий суда именно в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования дается как в связи с ведомственными интересами отдельных правоохранительных органов, так и в связи с опасениями « стратегического» характера связанными с возможной утратой состязательного характера уголовнопроцессуальной деятельности. В частности, работники прокуратуры высказывают мнение о том, что отнесение к компетенции судов контроля за законностью действий и решений прокуратуры и органов расследования ведет к вмешательству судебной власти в ход предварительного расследования, поскольку, санкционируя аресты, обыски и другие следственные действия, суд превращается в орган надзора, подменяет прокурора и становится «заложником» принятых им же ранее решений [1]. Рассматривая судебный контроль через призму
разделения уголовно-процессуальных функций как элемента состязательного уголовного процесса, некоторые ученые высказывают предположение, что выполнение судом соответствующих обязанностей может привести к стиранию границ между правосудием и уголовным преследованием, принципиально изменит характер и сущность деятельности судов [2].
Полагаем, что высказываемые опасения должны рассматриваться в контексте изменений уголовно-процессуального закона, произошед-ших за последние годы и связанных с перестрой -кой всего контрольно-надзорного механизма деятельности системы органов уголовной юсти-ции. Как справедливо отмечает Н.В. Витрук, расширение полномочий суда в стадии предва-ригельного расследования невозможно без чет -кого определения модели уголовного процесса, изменения в нем роли и статуса суда, прокурора, следователя и органа дознания [3].
С точки зрения системного подхода различные субъекты контроля и надзора в комплексе влияют на один объект — досудебное производство, разделение труда между ними позволяет каждому вносить именно свою долю в решение общей задачи. В этой связи в условиях состязательного уголовного процесса руководитель следственного органа, с одной стороны, прокурор — с другой, суд — с третьей, не должны подменять друг друга в своей
деятельности. В исследованиях, посвященных данной проблематике, предлагаются различные способы разграничения контрольно-надзорной деятельности. Т ак, О.В. Химичева указывает на возможность применения нескольких критериев: 1) статуса суда как органа государственной власти; 2) наличия у суда специальных средств по контролю; 3) предмета и преимуществ судебной процедуры [4]. Некоторые ученые достаточно обоснованно увязывают формы и способы взаимодействия органов расследования, прокуратуры и суда с пределами реализации функции судебного контроля, обозначая в качестве таковых: недопустимость нарушения системы стадий уголовного процесса; разделение уголовно-процессуальных функций; способы реализации судом контрольных полномочий [5]. Признавая эффективность подобного подхода к исследованию вопроса о соотношении различных форм контрольно-надзорной деятельности, считаем необходимым отметить, что ее многоступенчатый характер обусловливает необходимость поиска таких критериев разграничения соответствующей уголовно-процессуальной деятельности, которые охватывали бы не только признаки судебной власти и пределы ее реализации в уголовном процессе, но и в равной мере были бы применимы к деятельности стороны обвинения, которую в части контрольно-надзорных полномочий представляют прокурор и руководитель следственного органа.
Критериями, позволяющими разграничить формы процессуального контроля и надзора в досудебном производстве, на наш взгляд, могут служить: а) задачи, выполняемые на рассматриваемом этапе уголовного судопроизводства тем или иным органом или должностным лицом; б) законодательно регламентированные полномочия соответствующих субъектов уголовно-процессуальной деятельности; в) положение, занимаемое каждым из них в системе органов государства.
Процессуальное положение прокурора в уголовном судопроизводстве, формы реализации функции прокурорского надзора, его соотношение с полномочиями следователя и руководителя следственного органа долгое время были предметом острой научной дискуссии, которая не завершилась с принятием УПК РФ, уделившего особое внимание данной проблеме. Согласно ст. 37 УПК РФ прокурор является должностным лицом, уполномоченным от имени государства осуществлять уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия. Некоторые исследователи полагают, что надзор — это самостоятельная функция прокурора, не совпадающая с функцией уголовного преследования, поскольку эти направления деятельности прокурора имеют разные цели: обеспечение законности процессуальной деятельности и изобличение виновных лиц [6]. Думается, что более обоснованной и соответствующей состязатель -ной модели уголовного процесса является позиция,
согласно которой надзорная деятельность прокурора не может рассматриваться в отрыве от реализации функции уголовного преследования, поскольку оно осуществляется посредством реализации надзорных полномочий [7]. Именно такой позиции придерживается законодатель, регламентируя в ч 2 ст. 37 УПК РФ предмет прокурорского надзора и одновременно перечисляя его полномочия по осуществлению соответствующей процессуальной функции, используя которые прокурор направляет деятельность органов расследования к изобличению виновных лиц, обеспечивая при этом объективность конечных выводов и предотвращая возможные ошибки и нарушения закона.
Положения ст. 29 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» коррес-пондируют с предписаниями ч. 2 ст. 37 УПК РФ в части определения предмета прокурорского надзора, а, соответственно, и задач указанной деятельности, определяя, что составляющими этого надзора в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования являются: соблюдение прав и свобод человека и граж-данина, установленного порядка разрешения заявлений и сообщений о готовящихся и совер-шенных преступлениях, проведение расследова -ния, а также законность принимаемых решений следователями и органами дознания. Таким об -разом, предмет прокурорского надзора за испол -нением законов органами предварительного рас -следования значительно шире, нежели предмет судебного контроля, который очерчен законода -телем рамками, обеспечивающими защиту и вос -становление нарушенных конституционных пр ав и свобод человека и гражданина.
В этой связи вряд ли можно согласиться с позицией тех исследователей, которые полагают, что с учреждением судебного контроля надзорная деятельность прокурора становится излишней [8]. Задачи судебного контроля не подменяют собой задач прокурорского надзо-ра, а дополняют их, поскольку соотношение предметов соответствующей деятельности предопределяется соотношением публичного и личного интересов в уголовном процессе. Природа деятельности прокурора, отвечающе-го, как уже было отмечено, за законность уго -ловного преследования, является публичной, поскольку обеспечивает государственные и общественные интересы. Личные интересы участников уголовного судопроизводства защищаются прокурором лишь в той степени, в которой они не противоречат закону и согла-суются с интересами общества и государства. При этом в публичном интересе находят отра -жение законные интересы участников уголов -ного процесса, в том числе подозреваемых, обвиняемых и потерпевших. Основной целью судебного контроля является защита прав и законных интересов участников процесса от нарушений со стороны органов расследования
и прокурора, а также устранение встречаю -щихся в практике расследования нарушений закона, что соответствует интересу публично -му [9]. Несмотря на то, что деятельность суда по реализации предоставленных законодателем контрольных полномочий влияет на закон -ность принимаемых должностным лицом, ве-дущим производство по уголовному делу, ос -новных процессуальных решений, она не охва-тывает всей деятельности по расследованию преступлений и, соответственно, не может заменить прокурорского надзора. Прокурор, в отличие от суда, действует на всем протяже-нии досудебного производства: с момента по -ступления сообщения о совершенном преступ -лении и до направления уголовного дела в суд либо его прекращения. Прокурорский надзор имеет длящийся характер, распространяется на все без исключения уголовные дела и не тре-бует обязательной инициативы заинтересован -ных участников уголовного судопроизводства.
Статус прокурора в уголовном судопроиз -водстве, а также соотношение прокурорского надзора с ведомственным контролем, осуществ -ляемым руководителем следственного органа, были существенно изменены с принятием Феде -рального закона от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно -процес-суальный кодекс Российской Федерации и Феде -ральный закон «О прокуратуре Российской Фе -дерации». За прокурором сохраняется функция уголовного преследования, но функция процес -суального руководства предварительным следст -вием и в значительной степени надзора за ним переданы новой процессуальной фигуре — руководителю следственного органа, учрежденной взамен прежнего участника процесса — начальника следственного отдела (ст. 39 УПК РФ). При этом необходимо отметить, что за прокурором сохранен прежний объем полномочий по руководству дознанием и надзору за его законностью. Изначально контроль начальника следственного отдела замышлялся не как альтернатива прокурорскому надзору, а как самостоятельная форма обеспечения четкой и слаженной работы следо-вателей по раскрытию и предупреждению пре-ступлений. Основной задачей данной процессу -альной фигуры являлась организация процессу -альной деятельности в возглавляемом подразде -лении, т.е. он, используя предусмотренные уго -ловно-процессуальным законом средства, был обязан руководить расследованием уголовных дел, обеспечивать его высокое качество, полно -ту, всесторонность и объективность. Изменение процессуального статуса начальника следственного отдела названным выше федеральным зако -ном связано с перераспределением контрольно -надзорных функций между прокуроро м и руко -водителем следственного органа в пользу по -следнего. Так, в частности, полномочия по даче указаний о направлении расследования и произ -
водстве следственных и иных процессуальных действий (п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК РФ); даче согласия на возбуждение перед судом соответствующего ходатайства при рассмотрении им вопросов, составляющих предмет предупредительного су -дебного контроля (п. 4 ч. 1 ст. 39 УПК РФ); раз -решению отводов, заявленных следователю (п. 5
ч. 1 ст. 39 УПК РФ); отмене его незаконных и необоснованных постановлений (п. 7 ч. 1 ст. 39 УПК РФ) входят в компетенцию руководителя следственного органа. Вместе с тем за прокуро -ром сохранен ряд полномочий, позволяющих ему устранять нарушения закона, допущенные следователем, и добиваться эффективной реали -зации функции уголовного преследования. К их числу законодатель относит: проверку исполне -ния требований федерального закона при прие-ме, регистрации и разрешении сообщений о пре -ступлениях (п. 1 ч. 2 ст. 37 УПК РФ); изъятие любого уголовного дела у органа дознания и пе -редачу его следователю с обязательным указани -ем оснований такой передачи (п. 11 ч. 2 ст. 37 УПК РФ); передачу уголовного дела от одного органа предварительного расследования другому по правилам подследственности (п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК РФ); отмену признанного им незаконным или необоснованным постановления следователя о возбуждении уголовного дела в срок не позд -нее 24 часов с момента получения копии постановления и иных материалов (ч. 4 ст. 146 УПК РФ); освобождение всякого незаконно задержан -ного, лишенного свободы или незаконно поме -щенного в медицинский или психиатрический стационар либо содержащегося под стражей свыше установленного срока (ч. 2 ст. 10 УПК РФ); полномочия по утверждению обвинительного заключения и направлению дела в суд с возможностью направления дела для дополнительного расследования и отмены меры пресечения в виде заключения под стражу при истече-нии ее предельного срока (ч. 1 ст. 221 УПК РФ). Во всех остальных случаях нарушения закона в ходе предварительного следствия прокурор может р еагиров ать на них лишь предъявлением требования к следственному органу об устране -нии допущенных нарушений (п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ). Тот факт, что подобное требование проку -рора может быть оспорено следователем и руко -водителем следственного органа, говорит о зна -чительном сужении пределов реализации функ -ции прокурорского надзора за следствием и со -ответствующем расширении пределов ведомст-венного контроля. В такой ситуации прокурор может добиться исполнения своих требований посредством сложной многоступенчатой проце-дуры оспаривания возражений перед вышестоящими руководителями следственного органа, и лишь при их несогласии обратиться к Генеральному прокурору РФ, чье решение является окончательным (ч. 6 ст. 37 УПК РФ).
Перераспределение контрольно -надзорных полномочий повлекло за собой и изменение со -держательной стороны участия прокурора при осуществлении судом функции судебного кон -троля. Так, в п. 8 ч. 2 ст. 37 УПК РФ законодатель регламентировал формы участия прокурора в процедурах судебного санкционирования и судебной проверки, включив в его процессу аль-ный статус право участвовать в судебных засе-даниях при рассмотрении соответствующих вопросов. Однако, если согласно ранее действо -вавшему законодательству, прокурор в судебном заседании отстаивал согласованную с ним пози -цию стороны обвинения, то сейчас, будучи не связанным позицией следователя и руководителя следственного органа, он высказывает свое мне -ние относительно обоснованности и законности заявленных ходатайств. В этой связи Генеральный прокурор РФ в своем приказе от 6 сентября 2007 г. № 136 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью орга -нов предварительного расследования» обязывает прокуроров в каждом случае участия в судебном заседании составлять письменное заключение об обоснованности заявленного ходатайства для приобщения к рассмотренным судом материалам и надзорному производству. С целью своевре -менно й выработки обоснованной позиции по заявленному ходатайству прокурор должен предлагать руководителю следственного органа одновременно с направлением соответствующих материалов в суд направлять в прокуратуру ко -пии материалов, подтверждающих его обосно-ванность. Думается, что в подобной ситуации прокурор, даже несмотря на то, что он является стороной обвинения, может и не поддержать заявленное органами следствия ходатайство, признав его незаконным и необоснованным, что является дополнительной гарантией защиты прав и законных интересов лиц, вовлеченных в орби -ту уголовного судопроизводства. Аналогичным образом может быть решен вопрос, составляю -щий предмет последующего судебного контроля. В ч. 5 ст. 165 УПК РФ сохранено положение о том, что следователь должен уведомить о произ -водстве следственных действий, которые ввиду их неотложности проводились без разрешения суда, не только суд, но и прокурора, пр иложив к уведомлению копии соответствующих материа-лов. Получив такое уведомление, прокурор еще до рассмотрения их судом может прийти к выводу, что производство следственного действия было незаконным или необоснованным, и имен -но с такой позиции выступить перед судом.
Определенные сложности вызывает соотношение ведомственного контроля, прокурорского надзора и судебного контроля при рассмотрении судом жалоб на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ. Так, в частности, предметом последующего судебного кон-
троля являются действия и решения должностных лиц, ущемляющие конституционные права граждан и затрудняющие доступ к правосудию. Соответственно, все иные действия и решения являются предметом ведомственного контроля и прокурорского надзора (ст. ст. 123, 124 УПК РФ).
Все вышеизложенное позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о том, что в силу принципа состязательности ведомственны й кон -троль, прокурорский надзор и судебный кон -троль не исключают, а взаимодополняют друг друга, поскольку эти виды деятельности явля -ются проявлением различных процессуальных функций. Четкое разграничение пределов их реализации при взаимодействии различных видов контрольно-надзорной деятельности обеспечивает дополнительные гарантии защиты прав и законных интересов участников уго -ловного процесса, а соответственно, и реали -зацию задач уголовного судопроизводства, закрепленных в ст. 6 УПК РФ.
ЛИТЕРАТУРА
1. Крюков В.Ф. Полномочия прокурора в досудебном производстве по уголовным делам: современность и перспективы // Журнал россий -ского права. — 2007. — № 10. — С. 19—26.
2. Гирько С.И Некоторые проблемы досу -дебного производства, осуществляемого органа -ми милиции // Журнал российского права. — 2008. — № 3. — С. 9—18.
3. Особое мнение судьи Конституционного Суда РФ Н.В. Витрука // Российская газета. —
1999. — 15 апреля.
4. Химичева О.В. Концептуальные основы процессуального контроля и надзора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09. — М.: Спарк, 2004. — 369 с.
5. Солодилов А.В. Судебный контроль в сис -теме уголовного процесса России. — Томск,
2000. — 169 с.
6. Пиюк А. Прокурорский надзор и состяза -тельность в стадии предварительного расследо-вания // Законность. — 1999. — № 9. — С. 31— 36.
7. Уголовный процесс: учебник / под ред. А. П. Кругликова. — М.: Проспект, 2009. — 736 с.
8. Кожевников И. Упорядочить полномочия следователя // Российская юстиция. — 1997. — № 12. — С. 20—24.
9. Соловьев А.Б. Проблемы статуса прокура -туры с позиций обеспечения публичного и лич -ных интересов в уголовном процессе России // Уголовное право. — 2000. — № 4. — С. 87— 92.
