CC BY
331
9.9. К ВОПРОСУ О СОДЕРЖАНИИ И ЗАКОНОДАТЕЛЬНОМ ЗАКРЕПЛЕНИИ ПРАВОВОЙ КАТЕГОРИИ «ПУБЛИЧНЫЙ ПОРЯДОК»
Кудрявцева Лариса Владимировна, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры международного частного и предпринимательского права
Место работы: ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет имени И. Т. Трубилина»
Бондаренко Анатолий Витальевич, студент юридического факультета
Место учебы: ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет имени И. Т. Трубилина»
xtresdinx@gmail. com
Джадан Егор Иванович, студент юридического факультета
Место учебы: ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет имени И. Т. Трубилина»
egor. dzhadan.1997@gmail. com
Аннотация: в статье рассматриваются вопросы определения содержательной нагрузки и нормативного закрепления правовой категории «публичный порядок». Актуальность рассматриваемой темы объясняется необходимостью обеспечивать законность и обоснованность судебных решений по делам с иностранным элементом, а также исполнение иностранных судебных решений даже в условиях напряженных международных отношений. Авторами статьи рассмотрены положения российского законодательства, регулирующие основания и последствия применения к отношениям с иностранным элементом правовых норм, которые принято относить к принципиальным положениям публичного правопорядка РФ. По результатам анализа законодательства, судебной практики и научной литературы авторы статьи приходят к выводу о существовании различных подходов к пониманию и применению правовой категории «публичный порядок». В этой связи авторы соглашаются с распространенной в науке международного частного права точкой зрения о необходимости единого законодательного закрепления содержания указанного понятия. Авторами сформулированы предложения по наполнению содержанием правовой категории «публичный порядок», а также по введению определения данного понятия в российское коллизионное законодательство.
Ключевые слова: оговорка о публичном порядке, исполнение иностранных судебных решений, публичный порядок, императивные нормы коллизионного права.
TO THE QUESTION OF THE CONTENT AND LEGISLATIVE FIXING OF THE LEGAL CATEGORY «PUBLIC ORDER»
Kudryavtseva Larisa V., PhD in Law, Associate Professor, Assistant Professor of International Private and business law Work place: FGBOU VO «The Kuban state Agrarian University named after IT Trubilin», Krasnodar
Bondarenko Anatoly V., a student of the Faculty of Law
Study place: FGBOU VO «The Kuban state Agrarian University named after IT Trubilin», Krasnodar
Dzhadan Egor I., a student of the Faculty of Law
Study place: FGBOU VO «The Kuban state Agrarian University named after IT Trubilin», Krasnodar
Annotation: the article deals with the definition of the content load and the normative consolidation of the legal category «public order». The relevance of the topic under consideration is explained by the need to ensure the legality and validity of court decisions in cases involving a foreign element, as well as the enforcement of foreign court decisions even in conditions of tense international relations. The authors of the article reviewed the provisions of Russian legislation governing the grounds and consequences of applying to relations with a foreign element of legal norms, which are commonly referred to as the fundamental provisions of the public order of the Russian Federation. According to the analysis of legislation, judicial practice and scientific literature, the authors of the article come to the conclusion that there are different approaches to understanding and applying the legal category «public order». In this regard, the authors agree with the point of view common in the science of international private law about the need for a single legislative consolidation of the content of this concept. The authors have formulated proposals for filling the legal category «public order» with content, as well as for introducing the definition of this concept into Russian conflict of laws legislation.
Keywords: clause on public order, execution of foreign court decisions, public policy, imperative rules of conflict of laws.
Проблемы экономики и юридической практики
5'2018
Впервые положения о публичном порядке нашли законодательное закрепление в Гражданском кодексе Франции (Кодексе Наполеона) 1804 года. В статье 6 данного документа содержалось императивное требование следующего содержания: «Нельзя нарушать частными соглашениями законов, затрагивающих общественный порядок и добрые нравы» [1]. Указанная правовая норма, прежде всего, имела своей целью установить приоритет принципиальных положений французского законодательства, охраняющих интересы всего общества, перед договоренностью частных лиц, тем самым определить границы автономии воли.
В условиях ускоренного развития экономических отношений и расширения сферы международного сотрудничества роль правовой категории «публичный порядок» существенно возросла. Все более очевидным становился тот факт, что не только частные соглашения, но и подлежащее применению в делах с иностранным элементом законодательство другого государства может входить в противоречие с нормами, охраняющими основополагающие интересы государства суда. Кроме того, в силу появления крупных международных компаний, а также совершенствования института разрешения коммерческих споров возникла необходимость в механизме защиты государства от таких решений иностранных и международных судебных и третейских органов, которые противоречат общим правовым принципам и общественным интересам государства.
Названные выше обстоятельства предопределили введение категории «публичный порядок» в коллизионное право. В сфере материального права положения французского гражданского законодательства о приоритете публичных интересов над договоренностью частных лиц трансформировались в оговорку о публичном порядке. Процессуальными отраслями права «публичный порядок» был воспринят в качестве механизма защиты отечественных общественных отношений путем отказа в приведении в исполнение решений иностранных или международных органов по разрешению споров.
Российская Федерация стала активным и цивилизованным участником международного обмена [9, с. 158], причем существенную роль в этом процессе сыграли развитие и преемственность отечественного коллизионного права, в том числе и института публичного порядка. В российском материальном праве положения об оговорке о публичном порядке нашли закрепление в ст. 1193 ГК РФ, ст. 167 СК РФ. При этом в науке и практике принято считать, что правовая норма ст. 1193 ГК РФ по аналогии закона и аналогии права применяется не только к гражданским, но и к другим категориям частных отношений. Например, приоритет принципов трудового права над иностранным правом утверждается как раз посредством применения содержащейся в гражданском законодательстве оговорки о публичном порядке [5, с. 151].
Законодатель в процессе формирования содержания указанных статей использовал модель негативного публичного порядка, то есть указал на невозможность применения норм иностранного права в силу их противоречия основам правопорядка РФ. Позитивная концепция публичного порядка, по мнению Компаниец А.Р., также реализуется в российском коллизионном законодательстве посредством регламентации во многом производных от института публичного порядка норм непосредственного применения, установлению которых посвящена ст. 1192 ГК РФ [8, с. 248]. Основным последствием применения оговорки о публичном порядке является
применение к отношениям с иностранным элементом российского права.
Возможность регламентации вопросов публичного порядка в процессуальных отраслях российского права объясняется исключительным суверенитетом РФ на всей ее территории. В силу такого свойства государства решения, принятые иностранным или международным органом по разрешению споров, на территории РФ могут приводиться в исполнение с применением механизма принуждения лишь в случае принятия дополнительного судебного решения. В условиях, когда исполнение решения по спору между частными лицами не вступает в противоречие с публичными интересами, властвующий субъект приводит в действие механизм принуждения в отношении подвластного частного лица. Но если приведение в исполнение решения противоречит публичному порядку РФ, суды наделены полномочием отказать в таком действии (п. 5 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ, п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ). Как мы видим, последствия применения норм о публичном порядке в процессе более значительны, нежели в материальном праве. В данном случае решается вопрос не о применимом праве, но о самой возможности исполнения решения, вынесенного в том числе и на основании не воспринимаемых российской правовой системой норм.
Таким образом, в современном международном частном праве значение рассматриваемого правового института заключается в возможности исключить применение противоречащих «публичному порядку» норм иностранного права, к которому отсылает коллизионная норма или которое в качестве применимого избрали стороны, а также предотвратить исполнение решений, связанное с нарушением публичных интересов. При этом важно отметить, что положения о публичном порядке должны применяться избирательно, в индивидуальном порядке при тщательном исследовании обстоятельств конкретного дела. Необходимость индивидуального подхода к каждому случаю применения норм о публичном порядке объясняется экстраординарным характером данной меры: государство заявляет о своем публичном порядке не с целью вмешательства в нормальный ход гражданского оборота, но при необходимости обеспечить соблюдение публичных интересов. Поэтому оговорка о публичном порядке предполагает отказ в применении только отдельной нормы иностранного законодательства, но не всего комплекса правовых норм другого государства в целом.
Все вышесказанное наводит на мысль, что роль норм о публичном порядке невозможно переоценить. Их грамотное применение - залог стабильности и правопорядка внутри государства, в то время как произвольное использование подобного механизма может самым негативным образом отразиться на экономическом благополучии государства [10, с. 77]. В этой связи особую важность представляет вопрос об определении понятия «публичный порядок». Но российский законодатель ограничивается лишь указанием в нескольких кодификациях на возможность применения положений о публичном порядке для защиты основ отечественного правопорядка, не раскрывая содержания использованной правовой категории. В результате анализа нормативных правовых актов в указанной сфере приходим к выводу, что существующее регулирование такого важного вопроса, как применение защищающих публичный правопорядок России императивных норм, является недостаточным, в связи с чем мы можем говорить о наличии пробела в коллизионном законодательстве РФ.
Таким образом, в соответствии с действующим российским законодательством на суд при применении норм о публичном порядке одновременно возложены две задачи: во-первых, определение содержания понятия «публичный порядок» и, во-вторых, принятие решения о соответствии нормы иностранного закона, подлежащей применению, комплексу принципиальных положений отечественного законодательства. Таким образом, суд сначала конструирует «публичный порядок» из тех норм, которые, по его мнению, входят в содержание этого понятия, а затем, основываясь на сделанном умозаключении, решает вопрос о применении нормы о публичном порядке. Очевидно, что сложившееся положение ни в коей мере не способствует единообразию правоприменения, но, напротив, создает благоприятную почву для произвольного применения указанных норм.
Судебная практика по данному вопросу также не позволяет однозначно определить содержание понятия «публичный порядок». Согласно позиции Верховного Суда РФ, под публичным порядком РФ следует понимать «установленные государством основополагающие нормы об экономическом и социальном устройстве общества, главные устои основ правопорядка, закрепленные Конституцией РФ и федеральным законодательством РФ» [2]. Вместе с тем, в Информационном письме Президиума ВАС РФ (п. 1) под публичным порядком понимаются «фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства» [3]. Кроме того, в ряде случаев суд при решении вопроса о применении норм о публичном порядке РФ использует некоторые принципы «международного правопорядка», а также ссылается на практику применения некоторых норм международного публичного права, тем самым расширяя содержание исследуемой правовой категории (п. 2, 7). В целом анализ Информационного письма позволяет говорить о больших разночтениях при применении оговорки о публичном порядке судами разных уровней, что, на наш взгляд, обусловлено отсутствием в законодательстве и судебной практике единого подхода к определению рассматриваемой категории.
В научной литературе определение понятия «публичный порядок», как правило, производится в соответствии с тем значением термина, которым его наделяет судебный орган. Но некоторые ученые склоняются к возможности расширительного толкования данной категории. Так, Мартынюк С.В. предлагает расширить содержание публичного порядка до наиболее фундаментальных абсолютных ценностей, к которым, например, относятся мораль и нравственность [11, с. 276-277]. По мнению ученого, абсолютно неприемлемым является использование позитивно-правового подхода при определении природы и содержания публичного порядка.
В науке коллизионного права существует также точка зрения о необходимости максимальной нормативной регламентации содержания понятия «публичный порядок». По мнению английских авторов Л. Чешира и Дж. Норта, опасность неопределенно сформулированной доктрины заключается в том, что ее широкое толкование будет служить слишком легким предлогом для применения закона суда, тем самым подрывая основную функцию коллизионного права [12, с. 157]. Ануфриева Л.П. считает, что регулирование подобных отношений должно производиться за счет максимальной
отточенности формулы, учреждающей институт оговорки о публичном порядке [4, с. 223]. «Каучуковые» же формулировки, по ее мнению, выгодны и могут успешно практиковаться государствами в нестабильном, «полярном» в политическом отношении мире международных связей.
В качестве примера произвольного использования судами категории «публичный порядок» часто указывают сложившуюся во второй половине XX века практику рассмотрения наследственных дел в отношении граждан социалистических стран судами США. Так, в деле Danish vs. Guardian Life Insurance Company of America отказ вынести решение в пользу польских граждан-наследников Федеральный суд Южного округа Нью-Йорка мотивировал тем, что общие условия, существующие в коммунистической стране, фундаментально противоположны публичному порядку нашей собственной страны [7, с. 50]. Несмотря на то что подобное применение оговорки о публичном порядке не допускается в соответствии с действующим российским законодательством, данный пример ярко иллюстрирует тот факт, что неопределенность такой системообразующей категории, как «публичный порядок», в условиях недружественных межгосударственных отношений влечет принятие судом политизированных, но не законных и обоснованных решений.
В этой связи, на наш взгляд, решение вопроса об определении содержательной нагрузки понятия «публичный порядок» является задачей федерального законодателя, а не судьи, разрешающего конкретное дело. Данное мнение полностью согласуется с позицией русского ученого М.И. Бруна, который писал, что «публичный порядок есть не что иное, как воля самого законодателя», поэтому «законодатель, а не судья решает, что нужно для общего блага». Судья, по мнению ученого, должен справляться не со своими представлениями об общем благе, а с волей законодателя, тем самым судья должен исполнять то, что предписывает закон, а не то, что велит некий специфический и таинственный публичный порядок [6, с. 73-74].
На сегодняшний день судебная практика и научная доктрина международного частного права выработали достаточное количество рекомендаций по наполнению содержанием понятия «публичный порядок». Так, обобщение практики применения норм о публичном порядке и научных изысканий в данной области позволяет выявить сущностные признаки норм, составляющих публичный порядок РФ:
1. Такие нормы нашли закрепление в международных договорах РФ, Конституции РФ и федеральных законах.
2. Эти нормы носят императивный характер и, как правило, сформулированы в российском законодательстве в виде норм-принципов.
3. Подобные нормы обладают особой общественной и публичной значимостью.
4. Данные нормы регламентируют фундаментальные отношения по экономическому и социальному устройству общества, а также основы правопорядка в РФ.
На основе вышесказанного представляется целесообразным установить единообразное понимание и применение норм о публичном порядке, в частности, необходимо дополнить статью 1193 ГК РФ частью 3 следующего содержания:
«Под основами правопорядка (публичным правопорядком) РФ следует понимать закрепленные в международных договорах РФ, Конституции РФ и федеральных законах фундаментальные принципы экономического и социального устрой-
Проблемы экономики и юридической практики
5'2018
ства общества, а также основы правопорядка, обладающие высшей императивностью и особой общественной и публичной значимостью».
Остальные нормы российского законодательства о публичном порядке надлежит сделать отсылочными к предлагаемой норме части 3 статьи 1193 ГК РФ.
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 86,64%.
Список литературы:
1. Наполеон Бонапарт: Гражданский кодекс / М.: Эксмо. - 2013.
2. Определение Верховного Суда РФ от 19.08.2008 № 91-Г08-6 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009 - № 5.
3. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 № 156 // Вестник ВАС РФ. - 2013. - № 5.
4. Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3-х т. Том 1. Общая часть: Учебник. — М.: Издательство БЕК, 2002. - С. 223.
5. Базалей А.А., Кудрявцева Л.В., Колесникова В.А. К вопросу о понятии трудовых отношений, осложненных иностранным элементом // Пробелы в российском законодательстве. - 2018. - № 2. - С. 151.
6. Брун М.И. Публичный порядок в международном частном праве. СПб., 1916. - С. 73-74.
7. Гольская Д.Х. Правовые проблемы сотрудничества социалистических и капиталистических стран в делах о наследовании. М., 1980. - С. 50.
8. Компаниец А.Р. Оговорка о публичном порядке в международном частном праве // Электронный вестник Ростовского социально-экономического института. 2014. - №4. - С. 248.
9. Кудрявцева Л.В. Правовые меры привлечения высококвалифицированной рабочей силы в Россию из стран ближнего и дальнего зарубежья. //Бизнес в законе. - №2. - 2011. - С.158.
10. Кудрявцева Л.В. Значение норм международного частного права в регулировании трудовых отношений мигрантов из стран СНГ в Российской Федерации. - Краснодар: Парабеллум, 2011. - С .77.
11. Мартынюк С.В. Институт оговорки о публичном порядке в международном авторском праве // Актуальные проблемы российского права. - 2011. - №1. - С. 276-277.
12. Чешир П., Норт Дж. Международное частное право. М., 1982. - С. 157.
РЕЦЕНЗИЯ
на научную статью Кудрявцевой Л.В., Бондаренко А.В., Джадан Е.И. на тему: «К вопросу о содержании и законодательном закреплении
правовой категории «публичный порядок» В статье авторами Кудрявцевой Л.В., Бондаренко А.В., Джадан Е.И. проведен анализ, имеющихся теоретических и практических проблем, связанных с общим понятием в международном частном праве «публичный порядок». Авторами предложены пути решения, которые являются производными из действующего законодательства и судебной практики, изучаются различные терминологические подходы к пониманию рассматриваемого правового явления. Так же рассматриваются положения, которые касаются сущности публичного порядка в международном частном праве. Особое внимание обращается на правовую основу как национального, так и зарубежного законодательства. Помимо этого, в статье отражены точки зрения специалистов в области международного частного права относительно области понимания публичного порядка. Выносится предложение о законодательном регулировании данного института международного частного права.
Актуальность и новизна темы статьи подтверждается тем, что авторы приходят к выводу о целесообразности установления единообразного понимания и применения норм о публичном порядке. Отрадно, что авторами затронута сложная и интересная для изучения тема, изучена судебная практика, зарубежная доктрина по теме исследования. Содержание статьи свидетельствуют о полноте, логической последовательности и грамотности изложения вопросов темы. Высока степень научности и самостоятельности работы. Автором использовались различные научные методы исследования, кроме того, имели место: научная постановка проблемы, анализ научных взглядов, обоснованность и аргументированность выводов и предложений. Написанная статья «К вопросу о содержании и законодательном закреплении правовой категории «публичный порядок» соответствует предъявляемым требованиям и рекомендуется к публикации в научном журнале по научной специальности 12.00.03. Гражданское право, предпринимательское право, семейное право, международное частное право.
Рецензент
канд. юрид. наук, доцент кафедры гражданского права Кубанского государственного аграрного университета имени И.Т. Трубилина
Попова Л.И.
