CC BY
39
УДК 9.908 ББК 63.3(0)6
И.Н. Кравченко
Ставропольский государственный аграрный университет
К ВОПРОСУ О ПРОЦЕССАХ УРБАНИЗАЦИИ, ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ И СОЦИОКУЛЬТУРНОМ РАЗВИТИИ ГОРОДОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА: СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Статья посвящена актуальной научной проблеме - модернизации как процессу индустриализации, урбанизации и социокультурному развитию Северного Кавказа во второй половине XX века. В центре внимания исследования находятся основные исторические положения ура-банизационных процессов на Кавказе и специфика экономического развития городов Кавказа. В представленной статье автором предпринята попытка обозначения основных плюсов и минусов урбанизации в рамках кавказского города. На основе введенных в научный оборот архивных материалов и периодической печати исследуемого периода автор изучает реализацию общих тенденций в развитии СССР 1960-х - 1980-х годов на примере Северного Кавказа и выявляет региональную, национальную и местную специфику северокавказской истории этого периода. Автор приходит к выводу, что динамика численности и важнейшие демографово-спроизводственные характеристики народов Северного Кавказа зависят от многочисленных факторов; исследуются модернизационные процессы, происходящие в данной сфере. Зафиксированы основные этапы эволюции системы расселения северокавказских народов в пределах Российского государства, представлены основные направления их миграционной динамики. Проанализированы функции диаспор, их роль в процессе интеграции народов Северного Кавказа в жизнедеятельные циклы российского общества.
Ключевые слова: урбанизация, модернизация, полиэтничность, демография, расселение, социокультурная, региональная, этническая и локальная специфика, общенациональные тенденции, региональные элиты, экономическое развитие, Резолюции «Доклада о мировом социальном положении» ООН от 31 июля 1957 года, Северный Кавказ, город.
I.N. Kravchenko
Stavropol State Agrarian University
THE PROCESSES OF URBANIZATION, INDUSTRIALIZATION AND SOCIO-CULTURAL DEVELOPMENT OF CITIES IN THE NORTH CAUCASUS: COMPARATIVE HISTORICAL ANALYSIS
The article is devoted to the urgent scientific problem - modernization as a process of industrialization, urbanization and socio-cultural development of the North Caucasus in the second half of the 20th century. The research focuses on the main historical processes in the Caucasus and the specific economic development of Caucasian cities. The author made an attempt to identify the main advantages and disadvantages of urbanization within the framework of the Caucasian city. The investigation is based on the archival materials and periodicals of that period. Thearticle studies the development of the USSR in the 1960s-1980s on the example of the North Caucasus and reveals regional, national and localfeatures of the North Caucasian history of that period. The author comes to the conclusion that the dynamics of population and the most important demographic and reproductive characteristics of the peoples of the North Caucasus depend on numerous factors. The author examined the modernization processes, main stages of the evolution of the settlement system of North
Caucasian peoples within the Russian state and the main directions of their migration. The article analyzed the functions of diasporas and their role in the process of integration of the peoples of the North Caucasus into the life cycles of the Russian society.
Key words: urbanization, modernization, demography, resettlement, sociocultural, regional, ethnic and local specifics, national tendencies, regional elites, economic development, UN World Report on July 31, 1957, North Caucasus, city.
Урбанизация как процесс социально-экономического развития в современной исторической науке занимает особое место для изучения, анализа и перспективного будущего российского общества. Конкретная детализация, а также в качестве объекта исследования выступает рост городов и населения, проживающего в них, повышение условий качества жизни и быта, современные условия существования социума на территории той или иной местности и даже страны в целом.
Для накопления научного опыта и последующей его пользы в русле изучения исторической науки громадный пласт неизученных аспектов, связанных с процессом урбанизации, представляет развитие северокавказского региона России, исторический фундамент по эволюционному становлению конкретных республик, их урбанизации, модернизации и индустриализации.
Изначально в Резолюции «Доклада о мировом социальном положении» ООН от 31 июля 1957 года в СССР была указана в переводе главная трактовка термина «урбанизация». Урбанизация представляет собой конкретно-исторический этап развития общества, для которого характерно интенсивное формирование городов как особого типа поселений, с большим количеством населения, сосредоточенным на относительно небольшом пространстве.
Однако в указанном конкретном варианте исторический этап становления структуры городского устройства, сформированный в росте городов, повышении численности городского социума и масштабном, массовом внедрении городского уровня жизни, представляет сущность процесса урбанизации [2, с.58].
Население нашей страны, проживающее в городской зоне, согласно данным переписи начала XXI века, составило около 75-76 %, из чего можно сделать вывод о том, что это является значительно высоким показателем. Но одним из значительно повышенных уровней урбанизации (более 82%) указываются регионы, где климатические и природные факторы не способствуют развитию сельского хозяйства и жизни на сельской территории - Европейский север и Дальний Восток (Мурманская, Магаданская, Сахалинская, Камчатская области, ХМАО, ЯНАО).
Отмечаются еще низко урбанизированные регионы в результате климатического фактора и неиндустриализованности, аграрности общего устройства проживания. Как правило, эти регионы располагаются в национальных зонах юга Сибири и Кавказа.
Еще более низкий процент урбанизации - в среднем около 50 % - считается основной преградой их развитию и вхождению в российскую и мировую экономику.
Однако, согласно данным переписи, имеют место шесть регионов России, где удельный вес горожан не отмечен даже 50 процентами: это, прежде всего, Алтай (27%) в силу определенных природно-климатических условий; далее Чечня (34%) и Ингушетия (38,3%), здесь определяющую роль играет ландшафт регионов; Карачаево-Черкессия (43,4%) - отмечаются национальные особенности; Калмыкия (44,1%) - преимущество степных просторов и местный уклад образа жизни; Дагестан (45,2%) - высокогорные районы и крайне заторможенное сползание с горных районов на равнинные просторы. Даже Краснодарский регион и республика Адыгея, в сравнении не намного превзошли обозначенную величину урбанизации [4, с.124].
Впрочем, бытует мнение, что Северокавказский регион все же является единственным в отношении превалирования сельского населения над городским. Эта точка зрения доказывается статистическими данными: с 2002 по 2010 годы (за восемь лет) сельское население даже увеличилось с 50,5 % до 50,8 %.
Население, которое проживает в городах Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии, заметно уменьшается в статистических сводках, а население, проживающее в сельской местности, незначительно, но все же увеличивается. Отсюда напрашивается вывод - налицо, показана «живучесть» сел северокавказского региона, которым явно ничего не угрожает [5, с.24].
Отметим еще одну немаловажную особенность, это так называемые «вымершие» поселения, этнический состав которых отмечен менее 25 чел., а то и вовсе совершенно отсутствует. В данном случае речь идет приблизительно о 10 % (или 328 водворений) на территории СКФО.
Настораживает и такой факт, что практически один из десяти населенных пунктов в регионе покинут или же абсолютно заброшен. Зеркальное отражение ситуации видится в Адыгейской республике.
Невольно отмечаем, что на фоне представленного процесса урбанизации на Северном Кавказе имеют место официальные сведения о противоположной обстановке, например, в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкессии - здесь оставленных, заброшенных сел и аулов единицы. И, напротив, в среднем по нашей стране таких населенных пунктов указывается 48,9 % (почти половина), согласно статистическим данным переписи [3, с.76].
Принято считать, что образно этническую составляющую России представляют три равные части: городскую (население городов с людностью свыше 250 тыс. чел. - 39,2% в 2010 году); городско-сельскую и сельско-городскую (25,7%); преимущественно сельскую (сельские поселения, пгт и города до 20 тыс. человек - 35,1%) [4, с.126].
В жизни российского населения от последней советской переписи населения 1989 года и до Всероссийской переписи населения 2010 года произошли существенные изменения непосредственно в масштабных пространственных обстоятельствах жизни, быта, культуры и традиций социума.
Впрочем, отметим, что депопуляция не приобрела вектор многомиллионности лишь в результате соседства с бывшими союзными республиками, а также оживленному пополнению России мигрантами. В данном случае уместно привести в пример слова В.Г. Каганского, который отмечал, что «большой город - не замена малому, а малый - это не недоросший большой... Все нужны друг другу» [6, с.127].
Модернизация неоднократно имела место на территории Северного Кавказа, являясь его непосредственным объектом. Процессы социально-экономического и культурного развития интенсивное развитие в северокавказском регионе получили еще с XVIII века. В этом были задействованы люди различного этнического происхождения, хотя и находящиеся на неодинаковом этапе эволюции. Уникальность этого феномена заключалась как раз в том, что именно здесь сочетались взаимодействие между окружающей средой, эволюцией культуры соседствующих этносов, социальной стратификацией и эволюционизирующимся новейшим людским мифотворчеством [1, с.15].
Вскоре модернизация на локальном уровне стала восприниматься как прогрессивное влияние на этническую и конфессиональную идентичность и получила поддержку и защиту. Как оказалось, кавказское население весьма приветливо отнеслось к внедрению индустриализации, и со временем общество стало индустриальным. За годы
советской власти государственная политика была направлена на осуществление дальнейшего процесса модернизации на Кавказе, хотя имперская и советская модернизация здесь отличилась «технопопулистской», что априори показало ее половинчатость и незавершённость [3, с.85]. Так, со временем кавказский регион стал представлять «конгломератное общество», которое имело характеристику многовекового сосуществования и устойчивого воспроизводства многослойных пластов различных моделеобразующих составляющих и основанных на них взаимосвязях [12, с.24].
Однако в процессе урбанизации были и определенные сложности. Новые жители городов не имели возможности интенсивно достичь урбанизации советского образца в результате исторически стремительных темпов преобразования, а также форсированно перестроиться на городскую ментальность и культурный образ жизни [13, с.82]. Объяснить, как же пережили этап деиндустриализации города Северного Кавказа, можно следующим образом: из-за дезорганизации экономических связей в результате общего крушения советской системы, а также как следствие отъезда русскоговорящего социума.
Переселенцы из сельской горской местности охотно заняли места русского и вообще неавтохтонного населения. Ряд кавказских провинциальных городов стал постепенно терять свою этнокультурную наглядность, а затем вовсе утратил сформировавшуюся функциональность советского времени [15, с.82]. Как следствие, увеличение значительности традиций и локальных обычаев в атмосфере социума привело к еще большей архаизации.
Ярким примером урбанизации в историческом аспекте является Дагестан, который финансируется из федерального бюджета. На фоне федерального финансирования имеется республиканский бюджет, откуда значительная доля выделяется на поддержку инфраструктуры республики. Как и во всех северокавказских республиках, этапы модернизации, индустриализации и урбанизации явно проявились в послевоенный период XX века. Однако локально процессы урбанизации представляли собой уплотнение дагестанского населения, что позволило, в свою очередь, снизить пространственную распыленность федерального и республиканского бюджетов на инфраструктуру и поднять качественную составляющую самой инфраструктуры и предоставляемых ею услуг [5, с.76].
Отметим, что, согласно официальной статистике, населения, которое проживает в городах Дагестана, насчитывается около 50%. Однако если провести сравнительно-исторический анализ республиканских городов и городов общегосударственного значения, то явно прослеживается превалирующее наличие частного сектора при эпизодическом строительстве многоэтажных домов, которые сосредоточены на некоторых центральных улицах. Сведения о республиканском градостроительстве жилых многоэтажных построек, а также количество населения, проживающего в них, отражены в статистических отчетах: многоэтажных домов насчитывается примерно 2,5 тысячи с населением 250 тысяч жителей. Отсюда напрашивается вывод о том, что процесс реальной урбанизации в республике Дагестан составляет даже ниже 10 %. Уровень безработицы в городах ниже, а сборы налогов и деловая активность населения выше.
В Махачкале степень затрат, участвующих в инфраструктуре города, была в шесть раз ниже в сравнении с сельскими зонами, исходя из расчета на одного жителя. А динамика экономических показателей и активности населения по уплате налогов выше в несколько раз. Столица Дагестана отчасти является самодостаточным городом и формирует самостоятельно доходы за счет внутренних резервов.
Центр республики ежегодно наращивал потенциал на 20-40 %. При этом последствия неэффективной инфраструктуры падают на плечи населения городов. Существует мнение, что процесс модернизации, индустриализации и урбанизации является наиболее эффективным способом к форсированному процветанию республики. При этом политика поощрения переселения в города имела бы приоритетное значение, так как основная часть бюджетных средств тратится на поддержку горных районов вместо эффективной модернизации и развития города как такового [19, с.58].
Развитие туристического сервиса, агропромышленной сферы, электрификации, горнодобывающей промышленности, транзита и иных функций, имеющих место на территории северокавказского региона, являются показательными элементами [19, с.48]. Грамотно выстроенная политика поддержки городского населения и развития пространства может стать не только основой урбанизационного процесса, но и источником стабильной прибыли от туристических направлений и реализации программ «зеленого» туризма.
События последнего времени позволяют предположить, что Северный Кавказ стоит на пороге очередного модернизационного рывка, инициируемого федеральными властями, но при этом опирается на внутреннюю потребность региона, часть элиты которого осознает необходимость перемен. Представляется настойчивое и последовательное внедрение урбанистического начала в местную жизнь. Необходимо восстановление значения города как важнейшего механизма по формированию человека, способного органично воспринять ценности общества модерна.
В то же время научным сообществом отмечается, что в центральных кавказских городах уровень городского уклада жизни уступает современным городам общегосударственного значения [16, с.10]. Форсированный рывок промышленного развития в период эпохи руководства СССР Хрущевым Н.С. и Брежневым Л.И. заметно захватил аграрные регионы Северного Кавказа.
Веяния процессов индустриализации, модернизации и урбанизации в большинстве крупных северокавказских районов вовлекли сюда практически все местное население. Увеличение значимости возрастающего потенциала социально-экономического развития в государственных масштабах в 1960-1970-х годов объясняется проведением реформаторских преобразований в системе организации и управления общественным производством, сопровождающегося превалированием социальной политики [18, с.38].
Достижение высоких показателей и соответствующего уровня экономического развития индустриально развитых территорий государства стало следствием высоких результатов в области промышленности Северного Кавказа. В качестве примеров можно привести промышленные показатели в КБАССР (увеличились в 1,5 раза), в Дагестане национальная индустрия увеличивается на 30%, В Карачаево-Черкесии динамика тяжелой промышленности отмечает увеличение на 7 % [14, с.73].
Фундаментальные показатели научно-технической революции легли в основу результатов легкой и тяжелой промышленности. Базовые отрасли индустрии северокавказских регионов развивались достаточно интенсивно. Например, в Дагестане доминировала химическая и нефтехимическая промышленность, электроэнергетика, в КБАССР - машиностроение и приборостроение, а также актуальны показатели передовых направлений - полупроводниковые приборы, модернизируется телеавтоматика, прогрессирует приборостроение и производство алмазного инструмента [17, с.25]. Сопредельные регионы Краснодарского и Ставропольского краев по своим промышленным показателям поддерживали Северный Кавказ в общегосударственном развитии.
Список литературы
1. Барнаш А.В., Лазарян С.С. Очерк культурного развития Северо-Кавказского края: начало XIX - начало XX вв. // Пятигорск. - 2006. - С. 217.
2. Санглибаев А.А. Этносоциальные проблемы Северокавказской политики. // Ставрополь, 2002. - С. 227.
3. Богатуров А.Д., Виноградов А.В. Анклавно-конгломератный тип развития. Опыт транссистемной теории // Восток - Запад - Россия. Сборник статей. К 70-летию академика Н.А. Симонии. - М. - 2002. - С. 151.
4. Данные обследований, проведенных Центром миграционных исследований под рук. Ж.А.Зайончковской в середине 2000-х гг. // Миграция населения. Вып. 2: Трудовая миграция в России. - М., - 2001. - С. 176.
5. Исрапилов С.А. Урбанизация в Дагестане: меньше пространства - меньше проблем? // Кавказ: новости, история, традиции. - 2013. - С. 158.
6. Каганский В. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. - М. -2001. - С. 177.
7. Бабаков В .Г. Кризисные этносы. М., 2003. - С. 212.
8. Туфанов Е.В. Кравченко И.Н. Партийное образование, как элемент становления национальной партийно-государственной номенклатуры в 1920-1930-е гг. (на материалах Северного Кавказа). // Научная мысль Кавказа № 1. 2018. С. 134.
9. Evgeny Vasilyevich Tufanov*, Sergey Petrovich Zolotarev, Ivan Ivanovich Gulyak, Inna Nikolayevna Kravchenko and Nikolay Gavrilovich Guzynin. The Policy Of "Military Communism" As An Instrument For The Formation Of The Soviet Political System. // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. ISSN: 0975-8585 May-June 2018 RJPBCS 9(3). Page No.997-1002.
10. ГАРФ, Ф. - 17. Оп.1. Д.212, Л.3.
11. ГАРФ, Ф. - 5451. Оп.26. Д.2717, Л.15.
12. Маграмов Э.М. Современная геополитическая ситуация на Северном Кавказе: проблемы региональной геостратегии России. //Ростов-на-Дону, 2007. - С. 201.
13. Промышленность Ставропольского края в архивных документах (1945-1991 гг.). // Ставрополь, 2007. - С. 134.
14. ГАРФ, Ф.-5451. Оп.26. Д.2768, Л.73.
15. Алиева В.Ф. Демографические процессы в современном Дагестане. М., 2007. -С. 229.
16. РГАСПИ, Ф. -17. Оп.102. Д.1016, Л.10.
17. РГАСПИ, Ф. - 17. Оп.103. Д.1156, Л.25.
18. РГАСПИ, Ф. - 17. Оп.105. Д.329, Л.38.
19. Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 2009. - С. 142.
20. РГАСПИ, Ф. - 17. Оп.105. Д.987, Л.17.
21. РГАСПИ, Ф. - 556. Оп.19. Д.198, Л.54.
РГАЭ, Ф.-1562. Оп.337. Д.4745, Л.62.
22. Аствацатурова М.А. Диаспора: проблемы теоретико- методологического осмысления // Современное состояние и пути развития Юга России. Ростов-на-Дону, 2007. - С. 228
23. Северная Осетия за годы Советской власти (1920-1975 гг.). // Орджоникидзе, 1977. - С. 135.
