CC BY
24
Каац М. Э.
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ НА ПЕРВИЧНОМ ЭТАПЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
12.3. К ВОПРОСУ О ПРИМЕНИМ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ МЕР БЕЗОПАСНОСТИ НА ПЕРВИЧНОМ ЭТАПЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Каац Марина Эвальдовна, канд. юрид. наук, доцент кафедры уголовного процесса Место работы: УЮИ МВД России
Аннотация: Задача - Исследуются вопросы обеспечения безопасности личности на первичном этапе уголовного процесса.
Модель - Методологическая основа работы - всеобщий диалектико-материалистический метод познания объективной действительности. Использовались общенаучные методы - анализ и синтез, индукция и дедукция. Посредством частнонаучного - формально-юридического метода проанализировано и обобщено содержание норм законодательства, регламентирующих анализируемую проблему. Выводы - Развивающийся институт уголовно-процессуальных мер безопасности является несовершенным с точки зрения его нормативно-правового регулирования и практической реализации. На основании этого предлагается внести соответствующие изменения в действующее законодательство.
Рамки исследования/возможность последующего использования результатов научной работы - Содержание работы дополняет научно-правовые основы института обеспечения безопасности личности в уголовно-процессуальной сфере; может быть использовано в дальнейших изысканиях, связанных с разработкой анализируемой проблемы.
Практическое значение - Отдельные выводы работы могут учитываться в практической деятельности правоохранительных органов при возникновении вопросов обеспечения безопасности личности в сфере уголовного судопроизводства.
Оригинальность/ценность - На основе анализа норм уголовно-процессуального законодательства, изучаются уголовно-процессуальные меры безопасности, применение которых возможно в стадии возбуждения уголовного дела. Предназначена для ученых, преподавателей, обучающихся по всем направлениям юридического профиля, а также практических работников правоохранительных органов.
Ключевые слова: уголовно-процессуальные меры безопасности, стадия возбуждения уголовного дела, обеспечения безопасности личности на первоначальном этапе уголовного судопроизводства
TO THE QUESTION OF THE ENFORCEMENT OF THE CRIMINAL PROCEDURAL SECURITY MEASURES AT THE
PRIMARY STAGE OF THE DOMESTIC CRIMINAL JUSTICE
Kaats Maria E., Candidate of Juridical Sciences, senior lecturer of Chair of Criminal Procedure Work place: Ufa Law Institute of the Interior of Russia
Annotation: Task - Explores the issues of security of individuals in the initial stage of the criminal process.
Model- The methodological basis of the work - universal dialectic-materialistic method of cognition of objective reality. We used the General scientific methods of analysis and synthesis, induction and deduction. Through private scientific - formal legal method analyzed and summarized the content of the legislation regulating the analyzed problem.
Conclusions -Developing institution of the criminal procedural security measures is imperfect from the point of view of its legal regulation and practical implementation. On this basis it is proposed to amend the current legislation.
The scope of the study/possibility of subsequent use of the results of scientific work - Сontent work complements the scientific and legal basis of the security identity of the code of criminal procedure; can be used in further research associated with the development of the analyzed problem.
Practical importance - Some of the conclusions of the work can be considered in the practical activities of law enforcement agencies if you have any questions security of the person in criminal proceedings.
Originality/value - Based on the analysis of norms of the criminal procedure law, studied criminal procedural security measures, the use of which is possible in the stage of excitation of criminal case. Intended for scientists, teachers, students in all areas of legal profile, as well as practical workers of law enforcement bodies Keywords: criminal procedural security measures, the stage of excitation of criminal case, the security person at the initial stage of criminal proceedings.
Действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ (далее - УПК РФ) в ч. 3 ст. 11 уполномочивает должностных лиц, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность принимать меры безопасности в отношении участников уголовного судопроизводства при наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями. В этом случае, как указано в данной статье, возможно применение пяти мер безопасности, предусмотренных ч. 9 ст. 166, ч. 2 ст. 186, ч. 8 ст. 193, п. 4 ч. 2 ст. 241, ч. 5 ст. 278 УПК РФ, а также иных мер, предусмотренных законодательством РФ.
Первоначально выскажем несколько общих позиций, касающихся института уголовно-процессуальных мер безопасности в целом.
Во-первых, согласимся с мнением Л. В. Брусницина относительно необходимости обособления принципа обеспечения безопасности лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве в отдельную норму закона [1, с. 111].На сегодняшний момент, правовая основа института уголовно-процессуальных мер безопасности представлена в виде элемента принципа охраны прав и свобод человека и гражданина (ч. 3 ст. 11 УПК РФ). Это, конечно же, нисколько не умаляет его значение в общей системе принципов уголовного судопроизводства, но и не дает того базового, основополагающего смысла, каким могла бы наполниться индивидуально-обозначенная принципиальная категория.
Во-вторых, поддержим мнение Г. А. Скрипилева, который высказывается в пользу обозначения в анализируемой норме-принципе не права (как это предусмотрено в ч. 3 ст. 11 УПК РФ), а обязанности долж-
ностных лиц, осуществляющих уголовное преследование по принятию мер безопасности в отношении участников уголовного судопроизводства [11, с. 12, 22]. Более того, подобную обязанность необходимо прописать в статьях УПК РФ, регламентирующих процессуально-правовое положение суда, а также должностных лиц и органов, осуществляющих обвинительную функцию. И в корреспондирование с этим, отразить соответствующее право участников уголовного процесса, безопасность которых должна обеспечиваться в связи с их участием в производстве по уголовному делу (потерпевшего, свидетеля и т.д.).
В-третьих, считаем, что законодательно-установленный в ч. 3 ст. 11 УПК РФ перечень уголовно-процессуальных мер безопасности является далеко не исчерпывающим. Путем простого «сканирования» статей Кодекса и выделения в нем понятия «безопасность», в законе можно насчитать как минимум (!)четырнадцать подобных охранительных мер[4]. Об одной из них, речь пойдет в данной статье.
Итак, уголовно-процессуальные меры безопасности, как уже было сказано выше, не ограничиваются тем перечнем, который указан в ч. 3 ст. 11 УПК РФ. Самая первая мера безопасности, которая может быть применена в связи с необходимостью нейтрализации посткриминального воздействия, оказываемого на участников уголовного судопроизводства, предусмотрена в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. Она предоставляет возможность сохранения в тайне данных о лице, участвующем в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении. Профессор А. Ю. Епихин именует эти данные «биографическими» или «демографическими сведениями» [3, с. 296].
Таким лицом может быть заявитель, пострадавший (жертва) преступления, обратившийся в правоохранительные органы с просьбой о привлечении к уголовной ответственности лиц, совершивших преступление, а также очевидец, как субъект, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства совершенного противоправного деяния (будущий свидетель).
Применение указанного процессуального действия стало возможным с марта 2013 года благодаря принятию Федерального закона от 04.03.2013 г. № 23-ФЗ. Законодатель, следуя потребностям практики, ввел часть 1.1 в ст. 144 УПК РФ, ибо большинство лиц, участвующих в начальном периоде уголовного судопроизводства, в силу своего психологического состояния, видят (или, по крайней мере, хотят видеть) в органах, уполномоченных осуществлять уголовное преследование, первичную надежную и своевременную защиту от противоправных посягательств со стороны преступных элементов.
Так, по данным отдельных исследователей, опрос населения Российской Федерации показывает, что 41% граждан боятся давления в случае дачи ими показаний, а 91% опрошенных готовы изменить данные ими ранее показания или вовсе умолчать, если им или их близким будет хоть что-то угрожать. По данным МВД России за прошедшее десятилетие свидетели изменяли свои показания, как на следствии, так и в судебном разбирательстве в 80% уголовных дел, рассмотренных судами [5, с. 5]. О наличии посткриминального воздействия на участников уголовного процесса в стадии возбуждения уголовного дела указывали 44% сотрудников правоохранительных органов [1, с. 45]. Поэтому уголовно-процессуальное законодательство в этом случае, полностью корреспондируя с
положениями ч. 2 ст. 2 ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников судопроизводства», регламентирует возможность участия граждан под псевдонимом с самого зарождения уголовно-процессуальных отношений, дабы обезопасить лиц, пострадавших от преступления и (или) оказывающих содействие органам расследования от возможного давления со стороны заинтересованных лиц.
О необходимости существования подобной нормы в уголовно-процессуальном законе, до ее принятия, высказывались Е.А. Карякин и О.Н. Тисен, предлагая, помимо прочего, закрепить в ст. 5 УПК РФ понятие лица, содействующего уголовному судопроизводству, под которым следовало бы понимать физическое лицо, обладающее информацией о совершенном либо готовящемся преступлении, а также иное лицо, сотрудничающее с правоохранительными органами и способствующее раскрытию, расследованию и разрешению уголовных дел[5, с. 30-32]. К данным субъектам, по мнению вышеназванных ученых, наряду с пострадавшим, очевидцем, жертвой преступления и т.п. лицами, следует относить осведомителей, негласных сотрудников правоохранительных органов и иных лиц, содействующих уголовному судопроизводству[5, с. 32].
Напомним, в действующем УПК РФ данная категория участников уголовного судопроизводства именуется лицами, участвующими в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении (ч. 1.1 ст. 144 УПК). Полагаем, для наиболее конкретного обозначения процессуально-правового статуса указанных субъектов, следует согласиться с выше-обозначенным мнением Е.А. Карякина и О.Н. Тисена.
Таким образом, уголовно-процессуальное законодательство в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ предприняло попытку минимального закрепления положения лиц, участвующих в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении. Им, в частности, должны быть разъяснены права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, а также обеспечена возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа в порядке, предусмотренном УПК РФ. Указанные субъекты также могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного производства в порядке ст. 166 УПК РФ.
Порядок принятия решения о «засекречивании» информации об участниках доследственной проверки материалов предусмотрен ч. 9 ст. 166 УПК РФ. Согласно данной норме, при необходимости обеспечения безопасности потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц следователь вправе в протоколе следственного действия, в котором участвуют потерпевший, его представитель или свидетель, не приводить данные об их личности.
Для того, чтобы сохранить в тайне биографическую информацию указанных субъектов, следователь с согласия руководителя следственного органа выносит постановление о сохранении в тайне данных о личности, в котором излагаются причины принятия подобного решения. В данном процессуальном докумен-
Каац М. Э.
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ НА ПЕРВИЧНОМ ЭТАПЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
те обозначается псевдоним «засекреченного» участника следственного действия и приводится образец его подписи, которую он будет использовать в последующем при участии в процессуальных действиях. Постановление должно быть помещено в конверт, который после этого опечатывается и приобщается к материалам уголовного дела.
В анализируемой статье в качестве должностного лица, уполномоченного принимать решения о «засекречивании» информации о потерпевшем и свидетеле указан лишь следователь, действующий с согласия руководителя следственного органа. В этой связи возникает вопрос, может ли дознаватель воспользоваться подобным правомочием? Думается, на него надо ответить утвердительно.
Во-первых, потому, что обеспечение личной безопасности участников уголовного процесса представлено в законе в качестве принципиальной основы уголовного судопроизводства (ст. 11 УПК РФ), а, следовательно, распространяется на все формы осуществления данного вида деятельности и является обязанностью всех должностных лиц, реализующих уголовно-процессуальные функции.
Во-вторых, согласно ч. 1 ст. 223 УПК РФ, предварительное расследование в форме дознания производится в порядке, установленном главами 21, 22 и 2429 УПК РФ. То есть, на указанную форму расследования распространяются, с определенными изъятиями, предусмотренными гл. 32 УПК РФ, все общие правила производства предварительного следствия, включая правила составления протокола в ходе производства следственных действий и, соответственно, возможность отражения в нем псевдонима участвующего в ходе его проведении потерпевшего или свидетеля, согласно ч. 9 ст. 166 ПК РФ.
В-третьих, уголовно-процессуальное законодательство не запрещает применение аналогии в сходных уголовно-процессуальных ситуациях. На это прямо указывал Конституционный суд РФ в своем Постановлении от 02.07.1998 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 УПК РСФСР в связи с жалобами ряда граждан» [7].
Таким образом, полагаем, что дознаватель, так же как и следователь, при необходимости обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства, вправе вынести решение о сохранении в тайне данных о личности, получив при этом соответствующее согласие надзирающего прокурора. В частности, в ведомственных нормативно-правовых актах, регламентирующих процессуальную деятельность органов дознания Вооруженных сил РФ, подобное полномочие дознавателя прямо предусмотрено [8, ст. 70]. Об этом есть упоминание и в учебной и научной литературе [6, с. 269; 1, с. 172].
Представим ситуацию, когда лицо обращается в правоохранительные органы с заявлением о преступлении и одновременно просит защитить его от возможной мести со стороны преступных элементов.
Первый проблемный момент видится в том, что дежурный следователь (дознаватель) в этом случае должны решить вопрос о присвоении псевдонима заявителю находясь в условиях минимальной информированности о реальности опасений обратившегося.
Также можно поставить вопрос о том, каким образом в подобной ситуации следует фиксировать личные данные заявителя в поданном им сообщении? Можно
было бы сразу отразить в нем псевдоним обратившегося в органы внутренних дел лица, однако это означает, что следователь (дознаватель) должны будут произвести процессуальное действие по «засекречиванию» обратившегося лица до возникновения самих уголовно-процессуальных отношений. Так, согласно, п. 9 ст. 5 УПК РФ, досудебное производство - это уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении... То есть юридически уголовно-процессуальный отношения возникают в момент регистрации повода к возбуждению уголовного дела. До этого момента производство каких-либо процессуальных действий (к которым относится и принятие решения о «засекречивании») недопустимо.
Более того, согласно положениям Приказа МВД России от 29.08.2014г. № 736(далее - Приказ № 736)данные о заявителе должны быть зафиксированы в Книге учета заявлений (сообщений) о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях (КУСП), а также отражены в талоне-корешке, самому же заявителю выдается талон-уведомление [9]. Таким образом, определенная биографическая информация, так или иначе, будет являться общедоступной для достаточно широкого круга лиц: оперативного дежурного, других дежурных сотрудников, прочих дежурных смен, лиц, ответственных за хранение оконченных учетных журналов и иных должностных лиц. Подобная информация также может быть представлена адвокату по его письменному запросу. Все это может свести на нет предпринятые правоохранительными органами действия по обеспечению безопасности участников уголовного судопроизводства.
Полагаем эта ситуация требует своего детального рассмотрения с внесением соответствующих изменений и дополнений в федеральное законодательство и ведомственные нормативно-правовые акты.
Так, например, в УПК РФ следовало бы закрепить возможность, в случае необходимости, изъятия из уголовного дела процессуальных документов, содержащих подлинную информацию о «засекреченном» впоследствии лице и помещению их в конверт вместе с постановлением о сохранении в тайне данных о личности, выносимом в порядке ч. 9 ст. 166 УПК РФ.
В Приказе № 736 целесообразно было бы предусмотреть аналогичный механизм изъятия из документации, составляемой при приеме заявлений и сообщений о преступлениях, соответствующих сведений о данном лице, либо изначально отражать эти сведения в отдельном «блоке» учетно-служебной документации.
В заключении хотелось бы обратить внимание и на то, что сам факт вынесения постановления о «засекречивании» должен быть доведен до сведения обвиняемого и его адвоката, так как в соответствии со ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод осужденный должен иметь возможность обжаловать судебное решение, в основании которого лежат показания потерпевшего или свидетеля в качестве доказательств по данному уголовному делу. В соответствии с назначением уголовного судопроизводства для общества одинакова значима защита потерпевшего от преступлений и защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод [2, с. 115]. Согласно же п. 19 «Рекомендаций № Я (2005) 9 Комитета министров Совета Европы государствам-членам о защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием» сторонам должна быть предо-
ставлена возможность оспорить утверждение о необходимости анонимности свидетеля [10].
Работа была проверена на плагиат программой «Etxt Антиплагиат». Результат составил - 80% уникальности текста.
Список литературы:
1. Брусницын Л.В. Обеспечение безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию: мировой опыт и развитие российского законодательства (процессуальное исследование): Монография - М.: Юрлитинформ, 2010. С. 101 -111.
2. Гусев А. Защита прав потерпевшего : юридический справочник жертвы преступления / А. Гусев. - Ростов н/Д : Феникс, 2013. С. 115.
3. Епихин А.Ю. Обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве. - СПб.: Издательство Р. Арсла-нова "Юридический центр Пресс", 2004. С. 296.
4. Каац М.Э. Обеспечение безопасности личности: уголовно-процессуальный аспект: методические рекомендации -Уфа: УЮИ МВД России, 2015.
5. Карякин Е.А., Тисен О.Н. Особенности доказывания в условиях применения мер государственной защиты участников уголовного судопроизводства. - М.: Издательство "Юрлитинформ", 2008. С. 5.
6. Лазарева В.А. Защита прав личности в уголовном процессе России: учебное пособие для магистров / В.А. Лазарева, В.В. Иванов, А.К. Утарбаев. - М.: Издательство Юрайт, 2011. С. 269.
7. Постановление Конституционного Суда РФ от 02.07.1998 г. № 20-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 УПК РСФСР в связи с жалобами ряда граждан" // "Собрание законодательства РФ", № 28, 13.07.1998, ст. 3393.
8. Приказ Генпрокуратуры РФ от 18.01.2008 № 20 "Об утверждении Инструкции о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил РФ, других войск, воинских формирований и органов, в которых законом предусмотрена военная служба" // [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
9. Приказ МВД России от 29.08.2014 N 736 "Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях" // "Российская газета", N 260, 14.11.2014.
10. Рекомендации № R (2005) 9 Комитета министров Совета Европы государствам-членам о защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием // [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
11. Скрипилев Г.А. Применение, изменение и отмена мер безопасности участников российского уголовного судопроизводства Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2013. С. 12, 22.
12. Кудрявцев А.В., Кудрявцева О. Г. К вопросу о порядке производства проверки сообщений о преступлении // Пробелы в российском законодательстве - 2013. - № 2. -С.167-169.
13. Кудрявцев А.В., Кудрявцева О. Г. Проблемы и перспективы использования специальных знаний в процессе проверки заявлений (сообщений) о преступлениях в свете изменения уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации// Пробелы в российском законодательстве - 2014. - № 2. - С.238-241.
14. Адигамова Г. З. Правовые, организационные и интеллектуально-моделирующие аспекты следственной деятельности// Пробелы в российском законодательстве -2014. - № 2. - С.261 -263.
15. Каац М.Э. Начальный момент осуществления уголовного преследования в свете определения разумности срока уголовного судопроизводства // Пробелы в российском законодательстве №2, 2014, с. 247-250
РЕЦЕНЗИЯ
на статью «К вопросу о применении уголовно-процессуальных мер безопасности на первичном этапе отечественного уголовного судопроизводства», подготовленную Каац М. Э., к.ю.н., доцентом кафедры уголовного процесса
Уфимского юридического института МВД России Гарантом государственной защиты лиц, вовлеченных в орбиту уголовного судопроизводства, выступает принцип охраны прав и свобод человека и гражданина, одним из способов реализации которого является обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного процесса. Реализация предпринимаемых государством мер по противодействию преступности во многом зависит от содействия участников уголовного процесса правоохранительным органам. Фундаментом такого сотрудничества, в первую очередь, должна быть гражданская позиция и свободно формируемая мотивация участников судопроизводства, возможные только в безопасных условиях. Возрастающие потребности общества в государственной защите от противоправных посягательств в уголовном судопроизводстве обусловили развитие института обеспечения безопасности личности в сфере уголовного судопроизводства, исследованию одного из аспектов которого посвящена рецензируемая статья. Автором верно определена структура исследовательской работы, отражающая логику построения материала: в начале высказаны общие положения, касающиеся обеспечения безопасности личности в российском уголовном процессе в целом, далее, раскрыты проблемные моменты, возникающие на этапе принятия решения о возбуждении уголовного дела в условиях посткриминального воздействия со стороны преступных элементов, оказываемого на участников дослед-ственной проверки материалов, в связи с чем сделаны выводы о необходимости корректировки соответствующих нормативных позиций действующего уголовно-процессуального законодательства.
Работа представляет собой законченное исследование, отражающее отдельные аспекты нормативно-теоретического осмысления и практического обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства на этапе решения вопроса о возбуждении уголовного дела. На основании изложенного, можно рекомендовать данную статью к опубликованию в открытой печати.
Доцент кафедры уголовного процесса Уфимского юридического института МВД России кандидат юридических наук, доцент
З.З. Талынева
