CC BY
87
УДК 811.112.2 ББК Ш143.24-8
Васильева Наталья Николаевна
преподаватель г. Орел
Vasilieva Natalia Nikolaevna
Lecturer Orel
К вопросу о причинах возникновения переводческих трудностей Revisited the Reasons of the Difficulties in Translation
Статья посвящена одному из важных вопросов теории и практики перевода - проблеме расхождений между системами языков, которые затрудняют процесс перевода. Различия между немецкой и русской языковыми системами просматриваются на всех уровнях: фонологическом, лексическом, грамматическом и синтаксическом, что приводит к появлению так называемых безэквивалентных единиц и структур языка.
This article is devoted to the one of the important questions of the translation S theory and practice - the problem of divergences between language systems which makes the translation process complicated. Distinctions between the German and the Russian language systems are looked through at all levels: phonologic, lexical, grammatical and syntactic, it leads to the appearance of the so-called non-equivalent units and language structures.
Ключевые слова: переводческая эквивалентность, система языка, языковая и речевая нормы, системные расхождения, безэквивалентные единицы, словообразовательная безэквивалентность.
Key words: translation equivalence, language system, language and speech norms, system divergences, non-equivalent units, word-formation non-equivalence.
Понятие эквивалентности исходного (ИТ) и переводного текстов (ПТ) относится к ключевым понятиям науки о переводе, до сих пор являющимся главной проблемой его теории и практики. Центральной задачей теории перевода является описание природы переводческой эквивалентности и условий её достижения.
Под переводческой эквивалентностью традиционно понимаются своеобразные отношения между текстом оригинала (или его элементами) и текстом перевода (или его элементами) [15: 95; 10: 38; 14: 53].
Структура эквивалентности может иметь довольно сложный характер: единицы соответствия при переводе могут быть разноуровневыми и самой разнообразной структуры: морфемы ИТ могут иметь в качестве эквивалентов в ПТ самостоятельные слова, самостоятельные единицы ИТ могут соответствовать целому словосочетанию на ПТ [11: 40-41].
Но при установлении эквивалентности на разных уровнях некоторые единицы ИТ остаются, по разным причинам, без соответствия (эквивалента) в ПТ. Более того, при «наложении» друг на друга языковых систем исходного языка (ИЯ) и переводного (ПЯ) может оказаться, что в системе ПЯ не окажется эквивалента для той или иной единицы языковой системы ИЯ, будь то лексическая, грамматическая или синтаксическая система. И в зависимости от функции той или иной единицы переводчик постоянно вынужден манипулировать содержанием исходного текста: видоизменять его, перераспределять между единицами языка и отрезками текста, жертвовать некоторыми элементами и вводить новые, заменять одни элементы другими и т. д. [10: 64]. Это связано с тем, что между системами и структурами ИЯ и ПЯ существуют некоторые расхождения, которые ведут к появлению безэквивалентных единиц. Как считает Л. К. Латышев, понятие «безэквивалентность» является относительным. «Безэквивалентность» означает, что в лексической системе (словаре) ИЯ для того или иного предмета или явления существует наименование в форме слова или словосочетания, а в ПЯ такого наименования нет. В связи с этим эквивалент ПЯ для отсутствующей лексической единицы создается в процессе перевода [9: 121].
Существование в исходном языке безэквивалентных единиц, для которых в языке перевода нет лексического соответствия, объясняется специфическими особенностями систем исходного и переводного языков. Сравнение языковых систем ведёт к выявлению степени их взаимной категориальной симметрии / асимметрии [12: 45] (понятие «категория» употребляется здесь в широком
смысле как любая группа языковых элементов, выделяемая на основе какого-либо общего свойства).
Как справедливо отметил Л. С. Бархударов, «знание системы языка означает знание средств выражения мыслей на данном языке, [...] причём каждый язык представляет собой неповторимую, не совпадающую ни с каким другим языком систему, по-своему отражающую и закрепляющую в себе наше восприятие окружающего мира» [цит. по: 1: 15].
Под системой языка (от греч. systema - целое, составленное из частей, соединение) понимают множество языковых элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которое образует определенное единство и целостность [18: 452].
Исходя из отношений единичного и целого, система языка различает несколько языковых уровней, или подсистем, а именно: фонемный уровень, морфемный, лексический, синтаксический (уровень предложения). Отнесение единиц языка к разным уровням происходит в связи с правилами их уровневой сочетаемости, способностью вступать в парадигматические и синтагматические связи с единицами того же уровня. Единицы одного уровня могут вступать в определённые отношения и с единицами других уровней, только эти отношения будут являться иерархическими. Так, фонемы сочетаются только с фонемами, морфемы имеют парадигматические и синтагматические отношения только с морфемами, слова - со словами. Одновременно фонемы образуют звуковые оболочки морфем, морфемы входят в слова, слова - в предложения. Лингвистическое понятие уровней языковой иерархии используется также в переводо-ведении, где различают перевод на уровне фонем, перевод на уровне морфем, перевод на уровне слов, словосочетаний, предложений и перевод на уровне текста [3: 4].
Л. К. Латышев под системой языка понимает «совокупность взаимозависимых единиц языка разного уровня (фонем, морфем, лексем) и моделей, по которым они «работают», сочетаются [11: 52]. В данном случае он опирается на высказывание В. А. Ицкович [ср.: 6: 11]. Согласно их выводам, особенностью
языковой системы является то, что «продуктами системы могут быть не только реально существующие языковые единицы и их сочетания, но и гипотетические образования, которые могли бы быть произведены системой, но, тем не менее, не произведены, хотя и встречаются в виде индивидуальных (окказиональных) новообразований [6: 32].
Ту же мысль подкрепляют слова Э. Косериу о том, что «система языка есть система возможностей, координат, которые указывают открытые и закрытые пути в речи» [8: 174-175]. Так, с точки зрения словообразовательной системы языка одинаково возможны существующие и не существующие в русском языке отглагольные наименования: мечтатель, мечтальник, мечтальщик. Л. В. Щерба писал, что слова писальщик, читальщик, ковыряльщик никогда не входили и не входят в словарь, но могут быть всегда образованы и правильно поняты [16: 54].
Таким образом, термин «система языка» может употребляться в узком смысле как совокупность однородных элементов языка, связанных устойчивыми отношениями, например, «фонологическая система», «словообразовательная система», «система времён». В общем смысле понятие «система» подразумевает организованную совокупность частных систем или подсистем языка.
Следует заметить, что в жестко структурированных системах, например, в фонологии, существенное изменение одного элемента влечет за собой изменения в других точках системы или приводит к нарушению равновесия системы в целом, асимметрии формы и содержания [18: 452].
Асимметрия в языке проявляется в первую очередь в различении центра (ядра) и периферии [18: 47], которые являются универсалиями языка, существующими в различных аспектах. Так, например, ядро могут составлять основные фонемы, наиболее активные в данный период развития языка модели словоизменения, словообразования, сочетания слов. А периферия - это все возможные отклонения от этих моделей [там же].
Система языка регулируется языковой и речевой нормами.
Языковая норма - это совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций языковой системы, отобранных и закрепленных в процессе обще-
ственной коммуникации [18: 337]. К норме относится вся совокупность стабильных и унифицированных языковых средств и правил их употребления, которые являются признаком литературного языка [там же].
Языковая норма является своеобразным фильтром [11: 53], который пропускает или задерживает то, что производит система: пропускает то, что реально существует, функционирует в языке и признается обществом правильным, и «отфильтровывает» те образования системы, которые реально не существуют в языке, в речи не употребляются, а если и употребляются, то признаются неправильными [там же].
Под речевой нормой или узусом понимают общепринятое употребление языковой единицы (слова, фразеологизма и т. д.), в отличие от ее окказионального (временного и индивидуального) употребления [18: 532]. Узус - это еще один фактор, регулирующий порождение речи (текста) и следующий за языковой нормой. Если языковая норма отсеивает неправильное, некорректное, то речевая норма пользуется критерием «более предпочтительно - менее предпочтительно». В этом случае речевая норма связана с обычаями и традициями речевого общения людей, для которого в любом языке характерно наличие вариантов индивидуального выражения. Так, например, чтобы узнать точное время, в русском языке можно спросить: Который час? Сколько времени? У Вас часы есть? Эти фразы правильны с точки зрения нормы языка, но имеют разную степень узуальности, употребительности [11: 52].
Как было отмечено ранее, система языка включает не только единицы языка, но также определённые правила сочетаемости этих единиц и построения моделей, специфичных только для этого языка, наряду с моделями, которые имеют всеобщий характер. Совокупность данных моделей организует структуру языка, отношения между уровнями и частями единиц. Таким образом, структура языка - это то, что «остается устойчивым, относительно неизменным при различных преобразованиях системы» [цит по: 4: 227].
Все вышесказанное указывает на то, что в процессе передачи содержания текста на ИЯ переводчику необходимо учитывать требования, диктуемые си-
стемой, его языковой и речевой нормами не только иностранного, но и родного языка. Э. Косериу замечает, что «нельзя говорить на языке только зная его систему: нужно знать нормы применения этой системы, согласно ситуациям и контекстам» [цит. по: 5: 16]. Все отклонения от нормы происходят далеко не произвольно или не мотивированно. Незнание правил и норм системы иностранного языка приводит к нарушению привычного восприятия информации и искажению исходного содержания текста. Поэтому в следующем разделе мы обратимся к конкретному рассмотрению возможных препятствий, порождаемых асимметрией пары языков.
Немецкий и русский языки, как известно, относятся к разным ветвям индоевропейской семьи языков, и как показывает генеалогическая классификация языков, они являются близкородственными языками, поэтому в этих языковых системах наблюдаются некоторые системные сходства. Так, оба языка относятся к классу флективных, так как в них широко распространены аффиксы, как словообразовательные, так и словоизменительные. Простейшей знаковой единицей языка в немецком и русском языках является морфема. На уровне словоформы выделяются лексическая морфема (корень) и грамматический или словообразовательный аффикс. В обоих языках одной из основных характеристик предложения является его двусоставность. Общими для сопоставляемых языков являются такие категории, как категория падежа, категория лица, категория числа, категория определенности / неопределенности, категория степени качественности, категория глагольного времени, категория залога и др.
Наибольший интерес представляют различия, расхождения между этими языками, которые составляют то уникальное, специфическое, что отличает один язык от другого и позволяет говорить об их своеобразии.
Расхождения между немецким и русским языками наблюдаются на всех уровнях их языковых систем: фонологическом, лексическом, морфологическом, словообразовательном, синтаксическом.
Как показывает переводческая практика и сопоставительный анализ в частности, некоторые единицы лексических систем немецкого и русского языков по
разным причинам не имеют регулярных соответствий. Такие безэквивалентные единицы встречаются также в других системах сравниваемых языков, а именно на фразеологическом, грамматическом, словообразовательном, синтаксическом уровнях. К безэквивалентным единицам немецкой и русской языковой системы относят:
1. Национальные реалии. Это лексические единицы, обозначающие такие явления или понятия ИЯ, которые отсутствуют в ПЯ (Reichstag, окрошка, маршрутка, самовар, квас).
2. Временно безэквивалентные термины или неологизмы. К данной группе относятся лексические единицы ИЯ, для которых еще не существует в ПЯ специального обозначения для уже существующего в ИЯ понятия в силу «неравномерности распространения достижений в области науки, техники и в социальной сфере» [11: 158]. Эта лакуна со временем заполняется с помощью одного из продуктивных способов создания эквивалентов (display, Computer).
3. Случайные безэквиваленты обозначают явления, предметы и понятия, которые существуют как в ИЯ, так и в ПЯ, но ПЯ не имеет наименования для этого понятия (Vormittag - Nachmittag - Spätnachmittag; Winter - Spätwinter; Sprechblase, сутки). Причины отсутствия обозначения для такого типа понятий в ПЯ не известны.
4. Безэквивалентные фразеологические единицы, в особенненности те, которые отражают национальную специфику или колорит страны ИЯ: Kleider machen Leute, Ein reines Gewissen ist ein gutes Ruhekissen [13: 112-113].
5. Безэквивалентные грамматические единицы - части речи (деепричастие в русском языке, служебная часть речи артикль в немецком).
6. Безэквивалентные синтаксические структуры. Так, например, заимствованная из латинского языка конструкция accusativus cum infinitivo отсутствует в русском языке [13: 248].
7. Структурные экзотизмы [11: 159] представляют собой группу единиц ИЯ, для передачи значений которых ПЯ не может использовать те же компактные языковые средства [там же], с помощью которых они были образованы в
ИЯ. ПЯ просто не располагает такими средствами. Особенно часто это прослеживается при сравнении словообразовательных систем. Например, немецкое словообразование, тяготеющее к словосложению, «позволяет обозначать одним сложным словом достаточно тонкие детали окружающей нас действительности» [там же]. В данном случае речь идет о явлении языковой компрессии или тенденции к сжатию [2: 314]. Причем словосложение и суффиксально-префиксальное словообразование в немецком языке характерно как для существительных (das Babyausstattung, der Klavierspieler, der Mitwisser), прилагательных (hoffnungsfreudig, unwiederbringbar, stammtischgeschädigt), так и для глаголов (zwangsfeiern, hineinstolpern, wegreden).
Как показывает исследование Л. К. Латышева, в случае со структурными экзотизмами ПЯ просто не располагает средствами, которые были бы аналогичными средствам немецкого языка и позволяли бы создать достаточно компактное обозначение для упомянутых предметов и явлений. В русском языке для этого требуется развернутая характеристика. Например:
Babbyausstattung - комплект белья для новорожденного; приданое для грудного ребенка;
Wegemarkierung - обозначение маршрутов для туристических походов;
wegzaubern - колдовством (волшебством) заставлять исчезнуть (кого-л., что-л.);
heraufhelfen - помочь подняться наверх;
Таким образом, для понимания неоднородной природы межъязыковой эквивалентности и наличия в языке оригинала безэквивалентных лексических единиц и грамматических категорий важное значение имеет определение системно-структурных различий немецкого и русского языков и их влияния на процесс перевода. Рассмотрению подлежит словообразовательная система немецкого языка, имеющая много сходных черт со словообразовательной системой русского языка, но характеризующаяся наличием отличительных особенностей, иногда затрудняющих поиск переводческого соответствия в связи с отсутствием в языке перевода (в данном случае в русском) лексической единицы, образован-
ной по той же словообразовательной модели, что и единица исходного (немецкого) языка. Это объясняется несовпадением словообразовательных ресурсов сопоставляемых языков.
Библиографический список
1. Аполлова, М. А. О системном подходе к языку [Текст] / М. А. Аполлова // Тетради переводчика. - М. : Высшая школа, 1973. - Вып. 10. - С. 11-19.
2. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка [Текст] / Ш. Балли. - М. : Иностранная литература, 1955. - 416 с.
3. Бархударов, Л. С. Уровни языковой иерархии и перевод [Текст] / Л. С. Бархударов // Тетради переводчика. - М. : Высшая школа, 1969. - Вып. 6. -С. 3-12.
4. Гарбовский, Н. К. Теория перевода : Учебник [Текст] / Н. К. Гарбов-ский. - М. : Изд-во Моск. Ун-та, 2004. - 544 с.
5. Гак, В. Г. О моделях языкового синтеза [Текст] / В. Г. Гак // ИЯШ. -1969. - № 4. - С. 14-25.
6. Ицкович, В. А. Языковая норма. [Текст] / В. А. Ицкович. - М. : Просвещение, 1968. - 94 с.
7. Комиссаров, В. Н. Современное переводоведение. Учебное пособие. [Текст] / В. Н. Комиссаров. - М. : ЭТС, 2001. - 424 с.
8. Косериу, Э. Синхрония, диахрония и история [Текст] / Э. Косериу // Новое в лингвистике. - М. : 1963. - Вып. 3. - С. 174-175.
9. Латышев, Л. К. Курс перевода : Эквивалентность перевода и способы её достижения [Текст] / Л. К. Латышев. - М. : Международные отношения, 1981. - 248 с.
10. Латышев, Л. К. Перевод : проблемы теории, практики и методики преподавания [Текст] / Л. К. Латышев. - М. : Просвещение, 1988. - 160 с.
11. Латышев, Л. К. Технология перевода. Учеб. Пособие по подготовке переводчиков (с нем. яз.) [Текст] / Л. К. Латышев. - М. : НВИ-Тезаурус, 2000.
- 280 с.
12. Мархвиньский, А. Эквивалентность и переводимость [Текст] / А. Мархвиньский. // Проблемы изучения отношений эквивалентности в славянских языках. - М. : Диалог-МГУ, 1997. - С. 45-52.
13. Роганова, З. Е. Пособие по переводу с немецкого на русский язык. [Текст] / З. Е. Роганова. - М. : Издательство литературы на иностранных языках, 1961. - 303 с.
14. Урбанек, Д. Понятие переводческой эквивалентности и переводческая типология лексики [Текст] / Д. Урбанек // Проблемы изучения отношений эквивалентности в славянских языках. - М. : Диалог-МГУ, 1997.
- С. 53-65.
15. Швейцер, А. Д. Теория перевода : Статус, проблемы, аспекты [Текст] / А. Д. Швейцер. - М. : Наука, 1988. - 215 с.
16. Щерба, Л. В. Языковая система и речевая деятельность. [Текст] / Л. В. Щерба. - Л. : Наука, 1974. - 428 с.
17. Большой немецко-русский словарь. - 10-е изд., стереотип. - М. : Русский язык, 2003. - 1040 с.
18. Лингвистический энциклопедический словарь. // гл. ред. В. Н. Ярцева.
- М. : Советская энциклопедия, 1990. - 683 с.
19. Duden. Deutsches Universalwörterbuch. - Mannheim / Leipzig / Wien / Zürich : Dudenverlag, 2003. - 1892 S.
Bibliography
1. Apollova, M. A. About the System Approach to the Language [Text] / M. A. Apollova // Note-books of Translator. - М. : Higher School, 1973. - 10th ed. -P. 11-19.
2. Balli, S. General Linguistics and Questions of the French Language [Text] / S. Balli. - М. : Foreign Literature, 1955. - 416 p.
3. Barkhudarov, L. S. Levels of the Language Hierarchy and Translation [Text] / L. S. Barkhudarov // Note-books of Translator. - М. : Higher School, 1969. - 6th ed. - P. 3-12.
4. Garbovsky, N. K. Theory of Translation : Textbook [Text] / N. K. Garbovsky. -М. : Moscow University Publishing House, 2004. - 544 p.
5. Gak, V. G. About Models of the Language Synthesis [Text] / V. G. Gak // IJaSh. Foreign Languages at School -1969. - № 4. - P. 14-25.
6. Itskovich, V. A. Language Norms. [Text] / V. A. Itskovich. - М. : Education, 1968. - 94 p.
7. Komissarov, V. N. Modern Translation. Textbook [Text] / V. N. Komissarov.
- М. : ETS, 2001. - 424 p.
8. Koseriu, E. Synchronism, Diachronism and History [Text] / E. Koseriu // New in Linguistics. - М. : 1963. - 3d ed. - P. 174-175.
9. Latyshev, L. K. A Course of Translation : Equivalence of Translation and Means of its Achievement [Text] / L. K. Latyshev. - М. : International Relations, 1981. - 248 p.
10. Latyshev, L. K. Translation : Problems of the Theory, Practice and Teaching Technique. [Text] / L. K. Latyshev. - М. : Education, 1988. - 160 p.
11. Latyshev, L. K. Technology of Translation. Textbook on Preparation of Translators (German) [Text] / L. K. Latyshev. - М. : NVI-THESAURUS, 2000.
- 280 p.
12. Markhvinsky, A. Equivalence and Translation. [Text] / A. Markhvinsky // Problems of Studying the Relations of Equivalence in the Slavic Languages. - М. : Moscow State University Dialogue, 1997. - P. 45-52.
13. Roganova, Z. E. Text-book on Translation from German into Russian. [Text] / Z. E. Roganova. - М. : Foreign Languages, 1961. - 303 p.
14. Urbanek, D. Translational Equivalence and Translational Typology of Lexicon [Text] / D. Urbanek // Problems of Studying the Relations of Equivalence in the Slavic Languages. - М. : Dialogue-MGU, 1997. - P. 53-65.
15. Shweitzer, A. D. Theory of Translation : Status, Problems, Aspects [Text] / A. D. Shweitzer. - M. : Science, 1988. - 215 p.
16. Shcherba, L. V. A Language System and Speech Activity [Text] / L. V. Shcherba. - L. : Science, 1974. - 428 p.
17. The Big German-Russian Dictionary. - M. : Russian Language, 2003. -10th ed., Stereotype. - 1040 p.
18. Linguistic Encyclopaedic Dictionary. // Chief editor V. N. Yartseva. - M. : Soviet Encyclopaedia, 1990. - 683 p.
