CC BY
8СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ПРАВО
Научная статья УДК 343 ББК 67.51
https://doi.org/10.24412/2687-0185-2022-3-98-102 NIION: 2007-0083-3/22-133 MOSURED: 77/27-005-2022-03-332
Андрей Борисович Кирюхин
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, kab 010106@mail.ru
Аннотация. Представлен авторский взгляд на правовую культуру структурированного государственного насилия. Рассматривается необходимость конкретных моделей насилия внутри общества и за его пределами в социальном и правовом измерениях. В частности, правовая культура структурированного государственного насилия позволяет объяснить, как общество санкционирует и легализует принудительное воздействие на субъектов отношений в целях предупреждения и снижения насильственной преступности. В целом, правовая культура структурированного государственного насилия является значимой частью правовой культура общества, поскольку объясняет, почему допустимо применение силы в целях, установленных законом, и в каких случаях примение силы предусмотрено законом. Автор делает вывод, что правовая культура структурированного государственного насилия допускает крайние формы его проявления в качестве реакции на наиболее опасные внутренние и внешние вызову безопасности личности, общества и государства.
Ключевые слова: насилие и ненасилие, структурированное государственное насилие, закон, криминологическая профилактика и предупреждение, принуждение к «доброй» воле
Для цитирования: Кирюхин А. Б. К вопросу о правовой культуре насилия // Криминологический журнал. 2022. № 3. С. 98-102. https://doi.org/10.24412/2687-0185-2022-3-98-102.
Original article
Andrey B. Kiryukhin
Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia,
kab 010106@mail.ru
Abstract. The article presents the author's view on the legal culture of structured state violence. The necessity of specific models of violence within society and beyond in social and legal dimensions is considered. In particular, the legal culture of structured state violence makes it possible to explain how society authorizes and legalizes coercive influence on the subjects of relations in order to prevent and reduce violent crime. In general, the legal culture of structured state violence is an important part of the legal culture of society, since it explains why it is permissible to use force for the purposes established by law, and in which cases the use of force is provided by law. The author concludes that the legal culture of structured state violence allows extreme forms of its manifestation as a reaction to the most dangerous internal and external challenges to the security of the individual, society and the state.
Keywords: violence and nonviolence, structured state violence, law, criminological prevention and prevention, coercion to "good" will
For citation: Kiryukhin A. B. On the issue of the legal culture of violence // Criminological journal. 2022. (3): 98-102. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2687-0185-2022-3-98-102.
© Кирюхин А. Б., 2022
К вопросу о правовой культуре насилия
On the issue of the legal culture of violence
SOCIAL AND HUMAN SCIENCES LAW SCIENCES
Ям
Насилие, в отличие от иных объектов исследовательского интереса, всегда представляло собой одну из наиболее противоречивых и непростых общественно-культурных антиномий - двух противоречащих суждений о деструктивности либо полезности этого социально-правового и культурно-исторического явления. Стоит, хотя бы вспомнить, берущую начало в далеком средневековье философско-правовую доктрину несправедливости власти, у истоков которой стояли Блаженный Августин Иппонский и Фома Ак-винский, допускавшие право народа на насильственное свержение власти в случае ее узурпации тираном-правителем [1, с. 292]. Как справедливо отмечал А. Камю, бунт как крайняя форма несогласия с властью - это «одно из существенных измерений человека. Он является нашей исторической реальностью» [2, с. 133]. С другой стороны, мы видим активное непринятие насилия в любых формах его проявления. Л. Н. Толстой рассматривал насилие в качестве инструмента, при помощи которого «...одни люди могут силой заставить других людей жить по своей воле насилие» [3, с. 200]. Его главный оппонент, И. А. Ильин, допуская принуждение как форму взаимодействия власти и подчинения ей, категоричен в отношении отрицания самого термина «насилие»: «В самом слове «насилие» уже скрывается отрицательная оценка: «насилие» есть деяние произвольное, необоснованное, возмутительное» [4, с. 43]. По этим причинам насилие, начиная с истории Древнего мира и заканчивая современным высокотехнологичным обществом, служило объектом исследовательского интереса представителей разных сфер гуманитарного и естественнонаучного знания. Результатом соответствующих исследований стали уже вошедшие в научную жизнь известные социологические, социально-биологические, социально-антропологические исследовательские подходы к изучению насилия как социо-биологического явления: «гендерного неравенства» [5, с. 3], «относительных ресурсов» [6, с. 193], «низкого социального статуса» [7, с. 27], «сексуальной агрессии» [8, с. 104], «врожденной агрессии» [9, с. 10], «научения» [10, с. 27], «социальной анемии» [11, с. 167, 299-313], «конфликта интересов» [12, с. 128], «экологии насилия» [13] и др.
Отметим, что применительно к объекту исследования теоретической базой и основным методологическим подходом современного гуманитарного знания служит противопоставление двух явлений: насилия и ненасилия. Причем это противопоставление базируется на главном постулате, не требующем, по мысли многих исследователей, точных доказательств - любое насилие есть неизбежное зло, объективно отмирающее с развитием общественных отношений. Так,
известный исследователь проблем философии насилия академик А. А. Гусейнов пишет: «Насилие можно определить как право сильного, возведение силы в закон человеческих отношений, ему нет места ни в природе, ни в пространстве человечности, разумного поведения; оно находится между ними, представляя собой способ выхода из естественного состояния или обратного провала в такое состояние. Насилие соединяет две природы человека, что определяет как его фундаментальное значение в структуре человеческого бытия, так и амбивалентный характер» [14, с. 303].
Противопоставление ненасилия насилию положено и в основу методологической парадигмы современного гуманитарного знания, фундаментом которого является совокупность методологических оснований науки философии о причинах зарождения и тенденциях проявления этого социально-правового феномена [15, с. 87]. Основываясь на том, что насилие есть абсолютное зло, исчезновение которого неизбежно и это является одной из главных целей общественного развития и социального взаимодействия, мы вольно либо невольно вступаем в противоречие основным идеям ведущего метода познания действительности -метода диалектического материализма, суть которого состоит в первичности объективного мира и вторич-ности мыслимого, сознания [16]. Понимание диалектики насилия неизбежно приводит нас к мысли, что насилие происходит не случайно; оно является закономерным проявлением объективной ситуации, общественной структуры. По этой причине известный словенский философ С. Жижек употребляет выражение «объективное насилие» в противоположность «субъективному насилию» - синониму словосочетания «мотивация насильственного поведения» [17, с. 2]. Признание объективной природы насилия дает возможность исследовать насильственные преступления и, в целом, насильственную преступность как социально обусловленное, исторически изменчивое явление, его происхождение и тенденции во взаимосвязи с насильственным поведением людей.
Принимая данное утверждение за аксиому, следует отметить, что простейшее, примитивное насилие генетически свойственно любому живому виду. На этом основании было бы ошибочно считать, что именно борьба за прибавочный продукт, составляющая основу марксистского понимания роли насилия в классовой борьбе, породила примитивные формы обыденного насилия. Это не так, с учетом стремления к соперничеству всего живого с рождения. Однако эта борьба стала основой зарождавшегося «институционального» насилия, то есть такого принуждения и подавления, которое не имеет точного адресата, но
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ПРАВО
имеет прямое отношение ко всем общественным институтам. Такое насилие существует и проявляется в самых разных легитимных и нелигитимных формах и видах. Одной из легитимных форм является государственное насилие, ценность и значимость которого основывается на понимании необходимости обеспечить максимальную безопасность личности, общества и государства не только путем применения санкций за совершенные преступления, но и посредством упреждающего воздействия на обстоятельства, порождающие само насилие. В этом смысле криминологическая профилактика нелигитимного насилия осуществляется, скорее не применением контрнасильственных действий, а угрозой применения уголовного закона. В любом случае государственное насилие характеризуется изначальной беспристрастностью к любым объектам воздействия, и, по-существу, насилием, в собственном смысле этого слова, не является, ибо служит цели минимизировать общественно-опасное насилие, а в некоем далеком идеале - полностью его искоренить. По сути, речь идет о правовой культуре структурированного государственного насилия, ставшей частью общей правовой культуры. Правовая культура насилия представляет собой набор допустимых и легализованных законом норм силового принуждения в интересах личности, общества и государства. Таким образом, государственное насилие выступает в качестве необходимой предпосылки окончательного преодоления насилия и трансформации общества насилия, в ненасильственное [18, с. 28-44; 35-51; 189-208].
Оправданность применения государством насилия в целях борьбы с преступностью неоспорима и санкционирована законом. В рассматриваемом случае основанием принуждения к соблюдению требований закона служит некий общественный договор, в соответствии с которым роль арбитра в случае его нарушения отведена государству. Именно поэтому институциональное насилие не может быть объяснено с позиции узурпациии свободной воли. Это вовсе не так. Если одна воля направлена во зло, то другая воля должна быть направлены на пресечение этого зла, на восстановление социальной справедливости. И такое пресечение возможно единственно правильным способом - принуждением к подчинению закону, уважению ценностей общества.
При этом понятие «физическое принуждение к подчинению закону» не является синонимом понятию «психическое побуждение к соблюдению правовых норм» [19, с. 395]. Роль последнего заключается в «душевном воздействии на волю человека» с целью изменить его мотивационную установку. В этом случае лучше говорить не о принуждении, а о ранней
профилактие девиантного поведения либо о предупреждении предкриминального поведения человека. При этом проблема легимитизации организованного структурированного государственного насилия остается открытой для обсуждения этической оправданности тех или иных форм его проявления. Например, в целях придания большей легитимности причинению максимального вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны либо наделения гражданина законодательными полномочиями на возможное причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.
Решение проблемы оправданности насилия должно быть связано не со свободой какой-либо абстрактной воли, а с нравственно-правовой характеристикой самой воли, с традиционным отношением общества к добру и злу. Именно поэтому структурированное государственное насилие никогда не являлось и не является самоцелью. Оно служит основным способом разрешения тех конфликтных ситуаций, которые трансформируются в совершение общественно-опасных деяний. При этом степень такой опасности, как правило, должна быть достаточно высокой для возможного применения крайних форм принуждения -физической силы, специальных средств, оружия, срочного и бессрочного лишения свободы. В определенных случаях принуждение может быть особого рода, примером которого является проведение специальной военной операции, имеющей свой целью демилитаризацию и денацификациию Украины. Сейчас, как никогда, актуально изречение известного теоретика войны К. фон Клаузевица: «Некоторые филантропы могут, пожалуй, вообразить, что можно искусственным образом без особого кровопролития обезоружить и сокрушить и что к этому-де именно и должно тяготеть военное искусство. Как ни соблазнительна такая мысль, тем не менее, она содержит заблуждение и его следует рассеять. Война — дело опасное, и заблуждения, имеющие своим источником добродушие, для нее самые пагубные» [20, с. 3].
Конечно, в теории вечного противоборства двух противоположностей - насилия и ненасилия - более правильным, демократичным, цивилизованным и гуманным видится ненасильственное сопротивление любому злу. Большой внутренней силой обладают слова М.-Л. Кинга: «Я питаю абсолютную веру в принципы ненасилия и верю в них, не только как в метод или преходящую стратегию, но как в образ жизни» [21]. Однако утопичность идеи ненасилия в современных условиях вполне очевидна и не требует особых доказательств. Ненасильственный ответ на насилие в сопоставлении с непротивлением, покорностью несет в
SOCIAL AND HUMAN SCIENCES
LAW SCIENCES
себе огромные издержки. В практическом плане такое бездействие недопустимо, а в отдельных случая - просто преступно. В нравственном отношении - оно аморально и безнравственно. Ненасилие является не вызовом насилию, а красивой формой капитуляции перед ним. Академик А. А. Гусейнов пишет: «Если бы перед человеком, считал Ганди, был выбор между трусливым смирением или насильственным сопротивлением, то предпочтение, конечно, следовало бы отдать насильственному сопротивлению» [22, с. 160].
Необходимость государственного насилия в современных условиях поэтому вполне очевидна. Принуждение к проявлению «доброй» воли способно противостоять агрессивным вызовам преступности и нейтрализовывать ее крайние, насильственные формы. И каким бы «плохим» ни было насилие, оно все же лучше покорности и пассивности. В заключение уместно привести следующую цитату: «И заблуждения, имеющие своим источником добродушие, для нее самые пагубные. Применение физического насилия во всем его объеме никоим образом не исключает содействия разума; поэтому тот, кто этим насилием пользуется, ничем не стесняясь и не щадя крови, приобретает огромный перевес над противником, который этого не делает. Таким образом, физическое насилие является средством, а целью будет — навязать противнику нашу волю» [23, с. 3].
Список источников
1. Бычков В. В. Эстетика Аврелия Августина. М., 1984 (доп. изд.: Эстетика блаженного Августина // Бычков В. В. Aesthetica patrum = Эстетика отцов церкви. М., 1995. С. 292); Фома Аквинский. Сумма теологии. Часть II-I. Вопросы 1-48: 5-901620-68-2. Издательство: Киев: Эльга, Ника-Центр, Элькор-МК, Экслибрис. 2006. С.И.Еремеев. Перевод, редакция и примечания.
2. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство / А. Камю. М.: Политиздат, 1990. - С. 133.
3. Толстой Л. Н. Путь жизни / Л. Н. Толстой. М.: Высшая школа, 1993. - С. 200.
4. Ильин И. А. О сопротивлении злу силой / И. А. Ильин. М.: ДАРЪ, 2005. - С. 43.
5. См.: Аристова М. В. Компонент насилия в гендер-ных взаимодействиях: социально-философский анализ: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. М., 2009. - С.3.
6. См.: Римашевская Н. Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 году / Н. Римашев-ская, Д. Ванной, М. Малышева, и др.. - М.: Academia, 1999. - С. 193.
7. См.: Родина И. В. Социальная проблематизация насилия в семье в современной России: автореф. дис. ...
д-ра соц. наук. - М., 2007. - С. 27.
8. См.: Крэйхи Б. Социальная психология агрессии. - СПб., 2003. - С. 104.
9. См.: Бочарова В. В. Агрессия и насилие как социокультурные феномены: автореф. дис. .канд. юрид. наук. Воронеж. 2012. - С. 10.
10. См.: Домашнее насилие в отношении женщин: масштабы, характер, представления общества : Материалы конф., состоявшейся 15-16 мая 2003 г. в МГУ им. М.В. Ломоносова и Горбачев-Фонде / [Отв. редакторы и составители: И. Д. Горшкова, О. М. Здравомыс-лова]. - М. : МАКС Пресс, 2003. - С. 27.
11. См.: Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд / пер. с фр. с сокр.; под ред. В. А. Базарова. М., 1994. С. 167; Мертон Р. К. Социальная структура и аномия // Социология преступности (Современные буржуазные теории). М., 1966. - С. 299-313.
12. См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 13; Федотов Г. П. Судьба и грехи России: В 2 т. М., 1991. - Т. 1. - С. 128.
13. См.: Нефедов С. А. Экополитическое насилие: трансформация экологической деградации в политическое насилие черезперераспределение ресурсов. URL: http://www.teoria-practica.ru/-5-2013/politics/ nefedov.pdf (дата обращения: 29.09.2022).
14. Гусейнов А. А. Насилие / Этика: Энциклопедический словарь / Под ред. Р. Г. Апресяна и А. А. Гусейнова. - М.: Гардарики, 2001. - С. 303.
15. См.: Игнатов А. Н., Бодрова Ю. В. Проблема насилия в ретроспективе гуманитарного знания // Идеи и Идеалы. — № 3 (33). - Т. 1. - 2017. - С. 87.
16. См.: Ленин В. И. Конспект «Науки логики». Учение о понятии // Полное собрание сочинений : в 55 т. / Институт Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС. — 5-е изд. — М. : Политиздат, 1965-75. - Т. 29.
17. Жижек С. О насилии. М.: Издательство «Европа», 2010. - С. 2.
18. См., например: Гудков Л. Д. Массовая идентичность и институциональное насилие // Вестник общественного мнения. - 2003. - № 1 (67). - С. 28-44; № 2 (68). - С. 35-51; Подорога В. А. Насилие в современном кинематографе (Подход к теме) // Политическая кон-цептология № 1. - 2016. - С. 189-208.
19. Ильин И. А. О сопротивлении злу силою — Берлин. - 1925. - С. 395.
20. Клаузевиц К. О войне. — М.: Госвоениздат, 1934. - С. 3.
21. См.: Электронный ресурс: Уильям Роберт Миллер - Мартин Лютер Кинг. Жизнь, страдания и величие. URL: https://www.libfox.ru/181544 (дата обращения: 20.11.2022 г.).
22. Гусейнов А. А., Апресян Р. Г. Этика: Учебник. —
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ПРАВО
М. : Гардарики, 2000. - С. 160.
23. Клаузевиц К. О войне. — М.: Госвоениздат, 1934. - С. 3.
References
1. Bychkov V. V. Aesthetics of Aurelius Augustine. M., 1984 (additional ed.: Aesthetics of Blessed Augustine // Bychkov V. V. Aesthetica patrum = Aesthetics of the Church Fathers. M., 1995. - P. 292); Thomas Aquinas. sum of theology. Part II-I. Questions 1-48: 5-901620-68-2. Publisher: Kyiv: Elga, Nika-Center, Elkor-MK, Ex-libris. 2006. S.I. Eremeev. Translation, edition and notes.
2. Camus A. A rebellious person. Philosophy. Policy. Art / A. Camus. M.: Politizdat, 1990. - P. 133.
3. Tolstoy L. N. Way of life / L. N. Tolstoy. M.: Higher school, 1993. - P. 200.
4. Ilyin I. A. On resistance to evil by force / I. A. Ilyin. M.: DAR, 2005. - P. 43.
5. See: Aristova M.V. Component of violence in gender interactions: socio-philosophical analysis: author. dis. ... Dr. Phil. Sciences. M., - 2009. P. 3.
6. See: Rimashevskaya N. A window into Russian private life. Married couples in 1996 / N. Rimashevskaya, D. Vannoy, M. Malysheva and others. - M .: Academia, 1999. - P. 193.
7. See: Rodina I. V. Social problematization of domestic violence in modern Russia: author. dis. ... Dr. Soc. Sciences. M., 2007. - P. 27.
8. See: Krahy B. Social psychology of aggression. -SPb., 2003. - P. 104.
9. See: Bocharova V. V. Aggression and violence as socio-cultural phenomena: author. dis. ...cand. legal Sciences. Voronezh, - 2012. - P. 10.
10. See: Domestic Violence Against Women: Scale, Character, Society's Perceptions: Proceedings of the conference held on May 15-16, 2003 at Moscow State University. M.V. Lomonosov and Gorbachev-Fonde / [Ed. editors and compilers: I. D. Gorshkova, O. M. Zdravomyslova]. - M. : MAKS Press, 2003. - P. 27.
11. See: Durkheim E. Suicide: A sociological study /
per. from fr. with abbr.; ed. B. A. Bazarov. M., 1994. S. 167; Merton R. K. Social structure and anomie // Sociology of crime (Modern bourgeois theories). M., 1966. - P. 299-313.
12. See: Berdyaev N. A. The origins and meaning of Russian communism. M., 1990. - P. 13; Fedotov G. P. Fate and sins of Russia: In 2 vols. M., - 1991. - T. 1. - P. 128.
13. See: Nefedov S. A. Ecopolitical Violence: Transforming Ecological Degradation into Political Violence through the Redistribution of Resources. URL: http://www.teoria-practica.ru/-5-2013/politics/nefedov.pdf (date of access: 29.09.2022).
14. Huseynov A. A. Violence / Ethics: Encyclopedic Dictionary / Ed. R. G. Apresyan and A. A. Huseynov. -M.: Gardariki, 2001. - P. 303.
15. See: Ignatov A. N., Bodrova Yu. V. The problem of violence in the retrospective of humanitarian knowledge // Ideas and Ideals, - No. 3 (33). - Vol. 1. - 2017. - P. 87.
16. See: Lenin V. I. Synopsis of "Sciences of Logic". The doctrine of the concept // Complete works: in 55 volumes / Institute of Marxism-Leninism under the Central Committee of the CPSU. - 5th ed. — M.: Politizdat, 1965-75. - T. 29.
17. Zizek S. About violence. M.: Publishing house "Europe", 2010. - P. 2.
18. See, for example: Gudkov L. D. Mass Identity and Institutional Violence // Bulletin of Public Opinion, 2003, No. 1 (67), p. 28-44; № 2 (68), P. 35-51; Podoroga V. A. Violence in modern cinema (Approach to the topic) // Political Conceptology No. 1. - 2016. - Pp. 189-208.
19. Ilyin I. A. On resistance to evil by force - Berlin. -1925. - P. 395.
20. Clausewitz K. About the war. — M.: Gosvoenizdat, 1934. - P. 3.
21. See: Electronic resource: William Robert Miller -Martin Luther King. Life, suffering and greatness. URL: https://www.libfox.ru/181544 (date of access: 11/20/2022).
22. Guseinov A. A., Apresyan R. G. Ethics: Textbook. -M.: Gardariki, 2000. - P. 160.
23. Clausewitz K. About the war. — M.: Gosvoenizdat, 1934. - P. 3.
Информация об авторе
А. Б. Кирюхин - начальник кафедры криминологии Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author A. B. Kiryukhin - Head of the Criminology Department of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 01.11.2022; одобрена после рецензирования 03.11.2022; принята к публикации 09.11.2022. The article was submitted 01.11.2022; approved after reviewing 03.11.2022; accepted for publication 09.11.2022.
