К ВОПРОСУ О ПАЛЕОГРАФИИ БОЛГАРСКИХ И РУССКИХ ГРАФФИТИ НА ЦЕРКОВНЫХ СТЕНАХ XIII-XV ВВ. (ОБЩЕЕ И ЧАСТНОЕ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

DOI: 10.30842/ielcp230690152667

Т. В. Рождественская

Санкт-Петербургский государственный университет / НИУ ВШЭ, Москва Россия;

tat.rozhd@gmail. com

К ВОПРОСУ О ПАЛЕОГРАФИИ БОЛГАРСКИХ И РУССКИХ ГРАФФИТИ НА ЦЕРКОВНЫХ СТЕНАХ XIII-XV ВВ.

(ОБЩЕЕ И ЧАСТНОЕ)1

В отличие от средневековых рукописей палеография болгарских и русских граффити и памятников эпиграфики XIII-XV вв. остается малоисследованной областью. Одной из актуальных задач средневековой славянской палеографии является сопоставительный анализ южнославянских и русских надписей, а также анализ общих тенденций и региональных особенностей южнославянских и русских эпиграфических текстов периода т. н. второго южнославянского влияния. В статье предпринимается попытка на материале граффити из Боянской церкви и трех новгородских храмов XIV вв. выявить, насколько возможно, общие закономерности эпиграфического письма. Выбор этих двух комплексов обусловлен географической — Север и Юг — удаленностью двух регионов Slavia Orthodoxa.

Ключевые слова: средневековая славянская эпиграфика, палеография, южнославянские и русские граффити XIII-XV вв.

T. Vs. Rozhdestvenskaia

St. Petersburg State University/ HSE University, Moscow, Russia;

tat.rozhd@gmail. com

On the issue of paleography of Bulgarian and Russian graffiti

on church walls of the 13th-15th centuries (general and regional)

The article discusses the issues of paleography of medieval Bulgarian and Russian epigraphic texts of the 13 -15th centuries. Unlike the paleography of manuscripts, their paleography is still a little-studied area, and a comparative analysis of South Slavic and Russian inscriptions has hardly been undertaken. Therefore, one of the urgent tasks of the paleography of medieval Slavic epigraphy, in particular, graffiti on the walls of temples, is to analyze the general trends and regional features of the South Slavic and Russian epigraphic writing of the so-called second South Slavic influence. The article attempts to use the material of graffiti and painting from the Boyana Church, a well-known monument of medieval Bulgarian architecture, as well as of three churches of medieval Novgorod (the XIV century) in order to identify, as far as possible, the general patterns of epigraphic writing. The choice of these two complexes

1 Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 19-18-00352) «Некнижная письменность Древней Руси Х1-ХУ вв. (берестяные грамоты и эпиграфика): новые источники и методы исследования», предоставленного НИУ ВШЭ (Москва).

is due to the geographical remoteness of the two regions: the North and the South of Slavia Orthodoxa.

Keywords: medieval Slavic epigraphy, paleography, Bulgarian and Russian graffiti of the 13th-15th centuries.

Многосторонние и многоуровневые связи письменной культуры южных славян и Руси в XIV-XV вв. нашли отражение не только в составе репертуара текстов и их редакций, в графико-орфографических и языковых нормах, но и в палеографии. Вместе с тем, А. А. Турилов, говоря о палеографическом и орфографическом аспектах феномена «второго южнославянского влияния» на восточнославянскую книжную культуру, отмечал, что он «рассматривался исследователями недифференцированно, без учета региональных особенностей, собственно за образец бралась ситуация в Москве и Северо-Восточной Руси. Между тем, в Новгороде и Пскове его проявления заметно (примерно на четверть века) «запаздывали» (например, в берестяных грамотах они так и не зафиксированы). Не вполне ясна картина (прежде всего из-за недостатка источников) для Украины и Белоруссии, но по отдельным сохранившимся образцам можно полагать, что она была ближе к новгородско-псковской, чем к московской» (Turilov 2021: 13). В той же степени слова исследователя применимы и к памятникам русской эпиграфики этого времени. В отличие от палеографии рукописей, их палеография до сих пор остается малоисследованной областью, а сопоставительный анализ южнославянских и русских надписей почти не предпринимался.

Поэтому одной из актуальных задач палеографии средневековой славянской эпиграфики, в частности, исследования граффити на стенах храмов, является анализ общих тенденций и региональных особенностей южнославянского и русского эпиграфического письма периода т.н. второго южнославянского влияния. Если для граффити XI-XIV вв. надежной базой для датировки и характеристики начертаний служит разработанный А. А. Зализняком метод внестратиграфического датирования берестяных грамот, который, по словам А. А. Медынцевой, является «эталоном для памятников эпиграфики из других регионов Древней Руси, не имеющих такой надежной дендрохроно-логической шкалы, а иногда и надежной археологической датировки» (Medyntseva 2021: 21), то для надписей конца XIV — первой половины XV вв. число берестяных грамот невелико.

Учет общих закономерностей в развитии палеографии рукописей, которая служила образцом для надписей на твердом материале, вынуждает исследователей эпиграфики, как отмечает А. А. Медынцева в недавней обстоятельной статье, посвященной проблеме соотношения датировки берестяных грамот и надписей-граффити, «по-прежнему обращаться к методам сравнительной палеографии рукописей и других письменных документов» (Medyntseva 2021: 21). Вместе с тем, исследовательница подчеркивает особенности палеографии надписей в отличие от рукописей, исполненных профессиональными писцами: «письмо рукописей и памятников эпиграфики (в их числе граффити и берестяные грамоты) имеют существенные отличия» (Medyntseva 2021: 21). Поэтому представляется возможным обращение также к южнославянским (болгарским и сербским) эпиграфическим материалам этого периода с целью выяснения степени их влияния на русское эпиграфическое письмо, которое, естественно, могло быть опосредовано характером рукописных, книжных почерков.

В качестве примера в статье рассматривается несколько граффити из широко известного средневекового болгарского памятника зодчества и живописи Боянской церкви (построена в XI в., расписана в 1259 г.) (Popkonstantinov 2009: 54-71) и трех храмов XIV вв. средневекового Новгорода. Выбор этих двух комплексов обусловлен географической удаленностью двух регионов — Север и Юг Slavia Orthodoxa. 17 надписей из Боянской церкви, опубликованные в монографии К. Попконстан-тинова (Popkonstantinov 2009: 54-71), сопоставляются с несколькими новгородскими надписями из ц. Николы на Липне, рубеж XШ-XГV вв. (Rozhdestvenskaia 2009: 151-160), ц. Феодора Стратилата на Ручью, 1360-1361 гг. (Rozhdestvenskaia 2007: 339-382 ) и ц. Успения на Волотове, 1352 г. (Rozhdest-venskaia 2006: 46-55).

Ценные сведения о палеографии болгарских кириллических надписей ХШ-ХГУ вв. и палеографические таблицы содержатся в диссертации и статье болгарского исследователя К. Хаджиева (Khadzhiev 2001: 46-78). Опираясь на стиль эпиграфических почерков, автор разделяет надписи т. н. бытового письма и каллиграфического (торжественного, официального) письма

(Khadzhiev 2001: 46)2. Анализ палеографии памятников болгарской эпиграфики приводит исследователя к важному выводу: «По данните, съдържащи се в паметниците. може да се представи най-обща картина на развитието на епиграфското писмо, да се определят начертанията, характерни за определен период от време, а в някои случаи и по територия. Подходящ материал за сравнение са еднотипните кирилски епиграфски паметници от Балканския полуостров и Русия. писмото на които, независимо от някои различия, хронологически върви по сходен път на развитие. Това позволява да се направи по-точно и ясно определение на хронологическите показатели за епиграфското писмо» (Khadzhiev 2001: 47).

Обратимся к граффити из Боянской церкви. К. Попконстан-тинов публикует 2 граффита с именем Роман (Ил. 1): 1. л^ъ ромнъ д[ои]\дохъ ГО...2. л^ъ ръмлнъ ГО г...3. Отмечая формы букв а с длинной вертикальной спинкой, р с маленькой круглой петлей, исследователь приходит к выводу, что надписи с именем Роман «по своите палеографски особенности двата надписа стоят най-близо до епиграфските паметници от XГV-XV в.» (Popkonstantinov 2009: 55-56). Вместе с тем, согласно палеографическим таблицам К. Хаджиева, эти черты букв а, з, р проявляются и в болгарских надписях уже с начала — середины XIII в. (Khadzhiev 2001: 60-76). В новгородских граффити конца ХГГГ-Х^ вв. подобные начертания еще не встречаются,

2

Сердечно благодарю А. А. Медынцеву и проф. Георгия Сенгалевича, предоставивших возможность познакомиться и с неопубликованной диссертацией К. Хаджиева, а также А. В. Воробьева, оказавшего техническую поддержку. Помимо граффити в диссертации К. Хаджиева анализируются надписи на разном материале, и, как отмечает автор, «в исследование включены 112 надписей периода ХГГГ-Х^ вв. Из них 30 надписей датированы датой в тексте или упоминанием исторических лиц и событий. Из них 14 надписей относятся к ХГГГ в. и 16 надписей — к Х^ в.», это надписи «из Бояны (46), Рильского монастыря (55), д. Каменицы (96), Тырново (119), Иваново (по личным наблюдениям) и болгарских рукописных памятников ХГГГ-Х^ вв. в основном по наблюдениям В. Н. Щепкина (176), Е. Ф. Карского (84), П. А. Лаврова (99) и др.» (Khadzhiev 1984: 62).

3 Комментируя надпись 2, К. Попконстантинов предполагает, что буква г является началом некоего топонима: «най-вероятно село Герман, Горни Лозен или Грахово известни и от Боянския поменик» (Попконстантинов 2009: 56). Отметим различие в написании имени Романъ — в надп. 1 с о, в надп. 2 — с ъ.

как, напр., в надписи 1299 г. о смерти архиепископа Климента в ц. Николы на Липне мцл мая кв [нл] /стго мчнкл влс ¡/ли скл пре с (тл) ви/сл рлкии лрхи к/ппъ климентъ (Ил. 2) (Rozhdestven-skaia 2009: 151-152, рис. 1).

4

Ил. 1. Боянская церковь. Надписи 1,2 с именем Романа / 111. 1. The Boyana Church. Graffiti 1-2 with the name of Roman (Popkonstantinov 2009: 55, ill. 27)

Ил. 2. Новгород, ц. Николы на Липне. Надпись о смерти архиепископа Климента 1299 г. / 1ll. 2. Novgorod, the Church of St. Nicholas on Lipna. Graffito on the death of hierarch Kliment, 1299 (Rozhdestvenskaia 2009: 151-152, ill. 1)

4 Нумерация надписей дана по: Popkonstantinov 2009: 54-71.

Ил. 3. Боянская церковь. Надпись 10 с именами Марии и Дафны / 111. 3. The Boyana Church. Graffito 10 with the names of Maria and Daphna (Popkonstantinov 2009: 65, ill. 32 в)

Боянскую надпись 10 с именами Марша и Дафина Попкон-стантинов склонен палеографически датировать в пределах XIV в. (Ил. 3), но и в этом случае, согласно палеографическим таблицам К. Хаджиева, характерные д с горизонтальным отростком влево на вершине треугольника, н с наклонной слева направо перекладиной присутствуют в надписях второй половины XIII в. (Ил. 4, 5) (Khadzhiev 2001: 64-65). Боянские надписи 16, 17 с именами «многогрешного» попа Николы, Драгомира, Иосифа датированы XIV в. (Ил. 6). В русских (в частности, в новгородских) эпиграфических почерках такие формы начертаний — вытянутость и узость букв, длинная, с изгибом ножка р с маленькой петлей, е с косым язычком характерны начиная с середины-второй половины XV в. Ср. надпись на стене лестницы на хоры в ц. Феодора Стратилата на Ручью (Ил. 7) (Rozhdestvenskaia 2007: 353, 377, ил. 65).

T a 6 лиц. 3.1

■Мнил 1246-1256 Троица 1 1263-1264 1290-1291 1290-1291

- «"•^Ut à «4М4М пМ

« КГБ Е

• E cas Ке

г г гг Г г ГГ

A Pr АЛ А ^

• tBS t

%

i-f

1

H Ату МННННННННН нп№ ни

К Н/( и к

ЛЛЛ Л Л л

a МММ чл

1" H, NNJ ЫН Nw н

о 0000 00 ООО 00 0

/F п п nnn т

J Г РРРР-Р р^рр р р

Ил. 4, 5. Фрагменты палеографических таблиц болгарских надписей XIII-XIV вв: / 111. 4, 5. Fragments of paléographie tables of Bulgarian inscriptions of the XIII-XIV centuries (Khadzhiev 2001: 64-65)

Ил. 6. Боянская церковь. Надписи 13, 14 с именами попа Иосифа, попа Маноиля, Драгомира / 111. 6. The Boyana Church. Graffiti 13, 14 with the names of pope Iosiph, pope Manoil, Dragomir (Popkonstantinov 2009: 69, ill. 35, 36)

Ил. 7. Новгород, ц. Феодора Стратилата на Ручью. Надпись попь сплщеи Тимофии / 1ll. 7. Novgorod, the Church of. St. Theodore Stratilates on the Stream (Rozhdestvenskaia 2007: 353, 377, ил. 65).

Ил. 8. Новгород, ц. Успения на Болотове. Надпись с текстом тропаря / 1ll. 8. Novgorod, the Church of the Dormitionon-in-Volotovo-Field (Rozhdestvenskaia 2006: 52-53, ил. 5).

В надписях, палеографически датирующихся рубежом XIV-XV вв. и началом XV в. эти черты еще не проявляются. Примером может служить граффито на южной грани северовосточного столба ц. Успения на Волотове — запись тропаря утрени Великого Пятка первой половины XV в. (Ил. 8) (Rozhdestvenskaia 2006: 52-53, ил. 5). Говоря о палеографической

датировке граффити и берестяных грамот до XV в., А. А. Медынцева ставит вопрос о том, насколько мог изменяться с возрастом почерк пишущего, и справедливо замечает, что навыки письма их авторы получали в сравнительно раннем возрасте, и на протяжении жизни их почерк не претерпевал существенных изменений (Medyntseva 2021: 25). Мы не знаем, в каком возрасте оставили свои автографы или поминальные надписи авторы болгарских и русских граффити, среди насельников монастырей и церковных служителей были, вероятно, как молодые, так и пожилые люди. Большинство болгарских надписей и в Боянской церкви, и в храмах пещерного монастыря в с. Иваново (Русенско) (Vasiliev: 1953: 11-15) сделаны духовными лицами, на что они сами указывают, в отличие от прихожан новгородских храмов, т. е. людьми так или иначе причастными книжной культуре. Многие из них оставили свои автографы от 1-го лица: «азъ имярек ...писахъ», что в южнославянских надписях встречается значительно чаще, чем в русских, в которых преобладает формула с местоимением 3 лица «имярек писал».

Среди болгарских граффити XIII-XV вв. значительную часть составляют паломнические надписи. Так, в уже упомянутой надписи 1 на стене Боянской церкви некий Роман сообщил, что он «доидохъ» в храм из какого-то другого места, Иво Грамматик в надписи конца XIII в. на стене пещеры скального монастыря в с. Иваново (Русенско), указал, что он «дошель ГО Романиа» (Popkonstantinov 1982: 98-105), глаголы ити, доити нередки в болгарских граффити. Такие надписи могли быть сделаны людьми молодого или среднего возраста, поскольку труднодоступность многих монастырей в горной местности, напр., такого как пещерный монастырь в с. Иваново и других скальных монастырей южной и северной Болгарии требовало определенной физической выносливости.

По наблюдению К. Хаджиева, в палеографии бытовых болгарских надписей, в отличие от официальных, появляются черты, которые в книжном письме отмечаются позже: «По-голяма свобода се чувства в графиката, правописа, общото построение на паметниците с битово (делово) писмо. В тях особено ясно се проявява спецификата на епиграфското писмо, която повече или по-малко се отличава от писмото в съвременните им ръкопнен. Много често се появяват нови начертания на гра-

феми, локални и диалектни форми, които нямат аналог в рько-писите» (Khadzhiev 2001: 47). При всей справедливости замечания о большей свободе неофициальных надписей в отражении орфографических и диалектных особенностей, что характерно и для русских граффити, отметим, что в отличие от болгарских, палеография русских надписей более консервативна.

Как показывают уже эти немногочисленные примеры, черты южнославянской палеографии начинают проявляться в русской эпиграфике, как и в книжном письме, среди новгородских граффити — не ранее середины XV в. Насколько это характерно для эпиграфических памятников из других областей Руси, пока сказать сложно, т. к. не выявлены с достаточной полнотой местные особенности эпиграфического письма, так же как, по замечанию А. А. Турилова, и в книжном письме (Turilov 2021: 13). Но уже сейчас можно сказать, что т. н. второе южнославянское влияние в палеографии средневековых новгородских граффити проявляется, как и в синхронном рукописном письме, не ранее первой трети-середины XV в., и, соответственно, книжная палеография оставалась важным ориентиром для авторов надписей на церковных стенах.

Литература

Vasiliev, A. 1953: [The murals-painting from Ivanovo]. Sofia.

Василиев, А. 1953: Ивновските стенописи. София. Medyntseva, A. A. 2021: [About the problem of dating of birch bark letters and graffiti inscriptions: A. A. Zaliznyak's out-stratigraphic method and the "classic paleography"], In: The World of the Middle Ages. Looking into the Past. To the 70th anniversary of the Department of Medieval Archaeology. Russian Academy of Sciences, Institute of Archaeology. Moscow, 21-38.

Медынцева, А. А. 2021: О проблеме датировки берестяных грамот и надписей-граффити: внестратиграфический метод А. А. Зализняка и «классическая палеография». В сб.: Мир Средневековья: познавая прошлое. К 70-летию отдела средневековой археологии. Отв.ред. В. Ю. Коваль. М.: ИА РАН, 21-38. Popkonstantinov, K. 1982: [Once more adout of Ivo Grammatik's inscription]. In: Archaeology. Sofia, 1982, № 1-2, 98-105. Попконстантинов, К. 1982: Още веднъж за надписа на Иво Граматик. В: Археология 1982, № 1-2, 98-105. Popkonstantinov, K. 2009: [Painter Vasilie and the Boyana Church after 750years], Sofia.

Попконстантинов, К. 2009: Зограф Василие и Боянската църква след 750 години. София. 2009 г. Rozhdestvenskaia, T. V. 2006: [New found graffiti inscriptions and drawings on the Church of the Dormitionon-in-Volotovo-Field near

Novgorod]. In: Verenitsa liter. K 60-letiiu V. M. Zhivova. Moscow: Iazyki slavianskoi kul'tury, 46-55.

Рождественская, Т. В. 2006: Новонайденные надписи-граффити и рисунки из церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде. В сб.: Вереница литер: К 60-летию В. М. Живова. М. «Языки славянской культуры» (Studia philologica), 46-55. Rozhdestvenskaia, T. V. 2007. [Old Russian Inscriptions and drawings in the church of St. Theodore Stratilates on the Stream]. In: Tsarevskaia T. Yu. Rospis' tserkvi Feodora Stratilata na Ruch'iu v Novgorode i ee mesto v iskusstve Vizantii i Rusi vtoroi poloviny XIV veka. Moscow: «Severnyi palomnik», 339-382. Рождественская, Т. В. 2007: Надписи и рисунки в церкви Феодора Стратилата на Ручью. В: Царевская Т. Ю. Роспись церкви Феодора Стратилата на Ручью в Новгороде и ее место в искусстве Византии и Руси второй половины XIV века. М. Северный паломник. С. 339-382 Rozhdestvenskaia, T. V. 2009: [Old Russian graffiti inscriptions with the names of Novgorod hierarchs in the Church of St. Nicholas on Lipna in Novgorod]. In: Novgorod the Greate and medieval Russia. Collection of articles dedicated to the 80th anniversary of academician VL Yanin. M. «Monuments of historical thought», 151-160.

Рождественская, Т. В. 2009: Древнерусские надписи-граффити с именами новгородских иерархов в церкви Николы на Липне в Новгороде. В сб.: Великий Новгород и средневековая Русь. Сборник статей к 80-летию академика В. Л. Янина. М. «Памятники исторической мысли». 151-160. Turilov, A. A. 2021: [Regional features of the «second South Slavic influence» in the East Slavic lands (paleographic and orthographic aspects)]. In: Paleo-Slavistic conference. Institute of Slavic Studies RAS, September 20-22, 2021, Moscow, Abstracts of reports, 13. Турилов, А. А. 2021: Региональные особенности «второго южнославянского влияния» на восточнославянских землях (палеографический и орфографический аспекты). В сб.: Палеославистические Чтения-4. Институт славяноведения РАН 20-22 сентября 2021 г. Аннотации докладов. М., 13. Khadzhiev, K. 1984: [Bulgarian Cyrillic inscriptions of the 13th-14th centuries. Diss. candidate of history Sciences. M. Chapter III. Paleography of inscriptions of the 13 th-11th centuries]. (manuscript). Хаджиев, К. 1984: Болгарские кирилловские надписи XIII-XIV вв. Дисс. канд. истор. наук. М. Глава III. Палеография надписей ХШ-XIV вв. (рукопись). Khadzhiev, K.2001: [Observations on the palaeographic features of the Cyrillic epigraphic monuments from the XIII-XIV centuries], In: Starobulgaristika /Palaeobulgarica XXV (2001), 1, 46-78. Хаджиев, К. 2001: Наблюдения върху палеографските особенности на кирилските епиграфски паметници от XIII-XIV вв. Старобългаристика /Palaeobulgarica XXV (2001), 1, 46-78.