CC BY
38Таким образом, привлечение к административной ответственности за нарушения трудового законодательства в сфере социального партнерства наступает только для одной стороны правоотношений - для работодателя (его представителей). Наблюдается противоречие между нормами трудового законодательства, которое предусматривает ответственность обеих сторон (например, ст. 54, 401, 402 ТК РФ), и нормами административного законодательства, которое предусматривает ответственность только одной стороны -работодателя (его представителей).
Список литературы:
1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. 21.07.2014) // СЗ РФ. - 2002. - № 1, Ч. 1. - Ст. 1.
2. Лактионова А.В. Административная ответственность руководителя и иных должностных лиц организации за нарушение трудового законодательства // Охрана труда и техника безопасности в строительстве. - 2011. - № 10.
3. О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях: постановление Пленума Верховного суда РФ от 24.03.2005 № 5 (ред. от 19.12.2013 № 40) // Бюллетень Верховного суда РФ. - 2005. - № 6.
4. Семенихин В.В. Ответственность организаций и их руководителей. -М., 2012.
5. Сапфирова А.А. Правовая природа отношений по федеральному государственному надзору в связи с защитой Федеральной инспекцией труда трудовых прав работников // Современное право. - 2014. - № 3.
6. Куренной А.М. Взаимодействие работодателя и его социального партнера на уровне организации [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс». - 2010. - Режим доступа: http://base.consultant.ru/cons/cgi/on-line.cgi?req=doc;base=CMB;n=16614 (дата обращения: 17.12.2015).
К ВОПРОСУ О НЕОБХОДИМОСТИ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО ОПРЕДЕЛЕНИЯ СТАТУСА ВИРТУАЛЬНЫХ ОБЪЕКТОВ
© Саушкин С.О.
Ульяновское региональное отделение Общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России»,
г. Ульяновск
В жизни современного общества все большее значение приобретает сеть Интернет, стремительное развитие которой привело к появлению уникальных виртуальные объектов, нематериальных по своей природе, но
обладающих потенциальной или действительной коммерческой ценностью. Общественные отношения, связанные с виртуальными объектами требуют надлежащей регламентации и защиты, что невозможно без закрепления в законодательстве правового статуса виртуальных объектов.
Ключевые слова виртуальные объекты, виртуальная собственность, право собственности, онлайн-игры, Интернет, защита прав.
В современных условиях, когда все большую популярность среди самых различных слоев населения набирает такой цифровой контент как он-лайн-игры, следует признать необходимость правового регулирования общественных отношений связанных с так называемыми виртуальными объектами, под которыми в самом узком смысле понимаются персонажи, оружие, доспехи и прочие предметы, существующие в рамках конкретных игровых проектов.
Можно смело говорить о том, что за последнее десятилетие онлайн-игры перестали быть простым развлечением, пробрели статус одного из наиболее важного элемента современной массовой культуры, который зачастую оказывает значительное влияние на реальную жизнь.
На данный момент, количество зарегистрированных пользователей той или иной игры может даже превышать численность населения какой-нибудь небольшой страны. Так в широко известной многопользовательской игре World of Tanks количество зарегистрированных пользователей превышает 90 млн. [1]. При этом следует учитывать, что в данном случае приводиться информация исключительно об игроках, зарегистрированных на официальных серверах.
Внутриигровые объекты достаточно часто становятся предметом торговых отношений, причем осуществляемых, как и за внутриигровую валюту, так и вполне за реальные деньги. В настоящее время имеет место быть ситуация, когда отдельные люди благодаря операциям с внутриигровыми объектами и дальнейшей конвертации внутриигровой валюты в реальную становились миллионерами [2].
В рамках отдельных игровых проектов создаются собственные экономические системы, которые имеют привязку к реальной экономике. В качестве наиболее яркого примера такого проекта можно назвать «Second Life», основой экономики которой выступает виртуальная валюта «Lindon Dollar», имеющая обменный курс по отношению к реальным денежным единицам.
По состоянию на 2013 год 49 % игроков в Российской Федерации, тратящих реальные деньги на онлайн-игры, относится на сегмент многопользовательских онлайн-игр. Средний участник многопользовательской он-лайн-игры готов тратить на свое увлечение около 1100 рублей в месяц [3].
Изменилось массовое отношение людей к игровым объектам, получение некоторых из которых в отдельных ситуациях требует больших усилий, времени, а зачастую и реальных финансовых вложений. Как следствие, в
настоящее время виртуальные объекты многими воспринимаются уже не как нечто несущественное и незначительное, а как имеющие реальную ценность, выраженную в том числе и в возможности получения финансовой выгоды.
Приведенные выше обстоятельства позволят уверено говорить о том, что онлайн-игры стали широко распространенным явлением, плотно укоренившимся в жизни современных людей. И, как и другие подобные явления, сфера многопользовательских игр требует надлежащего законодательного урегулирования.
Вместе с тем, в настоящее время статус виртуальных объектов не урегулирован в отечественном законодательстве, что порождает ряд существенных практических проблем, главная из которых - отсутствие у сторон сделки, предметом которой выступает виртуальный объект, возможности защищать свои интересы правовыми способами.
Ввиду отсутствия законодательного закрепления статуса виртуальных объектов и официального признания их в качестве возможных объектов гражданских правоотношений, российские суды, как правило, отказываются от рассмотрения дел связанных с внутриигровыыми предметами, ссылаясь на ст. 1062 ГК РФ, согласно которой требования граждан и юридических лиц, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите, за исключением требований лиц, принявших участие в играх или пари под влиянием обмана, насилия, угрозы или злонамеренного соглашения их представителя с организатором игр или пари.
Однако, как справедливо замечает М.А. Кулезин виртуальные развлечения лишены важнейшего критерия игр и пари - «основанного на риске соглашения о выигрыше». Они даже не подразумевают какого-либо выигрыша, не имеют какого-либо «конца», положений о выигрыше не содержит ни одно пользовательское соглашение. Кроме того, организаторы онлайн-игр не признаются плательщиками налога на игорный бизнес в отличие от юридических лиц, организующих и проводящих азартные игры [4].
Таким образом, следует признать, что применение ст. 1062 ГК РФ к внут-риигровым отношениям не соответствует фактической действительности.
Вместе с тем следует отметить, что суды не всегда отказываются от рассмотрения данной группы дел. В настоящее время есть пример применения к отношениям, связанными с виртуальными объектами отдельных норм ГК РФ.
В качестве примера хотелось бы привести определение Черемушкинского районного суда города Москвы по онлайн-игре «Total Influence online» об оставлении решения суда в пользу игрока онлайн-игры в силе. Предметом судебного разбирательства в данном случае стала блокировка игрового профиля пользователя со стороны операторов. Причиной для этого послужил факт приобретения пользователем игровой брони вследствие недостатков, или как их принято называть на слэнге «глюков» игры. Как поясняет
сам истец в судебном заседании на мировом участке, СЕТ+15 им подобран на игровой карте после окончания боя, виртуальных денежных средств «Золото» он за него не оплачивал. В свою очередь представители ответчика пояснили, что СЕТ+15 был потерян другим игроком и впоследствии изъят у истца и передан владельцу. Таким образом, истец денежных средств «Золото» для приобретения СЕТ+15 не вносил, новый СЕТ+15 им был найден и подобран на игровой карте. В последствии игроком потерявшим СЕТ+15 была предъявлена соответствующая претензия и администрацией игры принято решение об изъятии у истца доспеха СЕТ+15 и возвращении его потерявшему игроку. Оценивая действия игрока, суд применил ст. 227 ГК РФ, согласно которой он был обязан немедленно уведомить об этом лицо, потерявшее ее, или собственника вещи или кого-либо другого из известных ему лиц, имеющих право получить ее и возвратить найденную вещь этому лицу. Руководствуясь данной нормой, мировой судья отказал истцу в требовании вернуть в его собственность его персонажу игрового предмета, а именно доспеха СЕТ+15 [5].
Данный пример демонстрирует нам факт того, что в настоящее время в Российской Федерации складывается определённая практика применения норм вещного права по отношению к виртуальным объектам. Следует отметить, что схожий подход применяется в ряде азиатских стран, где рынок он-лайн-игр развивается наиболее динамично. Так, например в Тайване 23 ноября 2011 г. было принято Постановление, в котором указано, что объекты виртуальной собственности являются собственностью в правовом смысле, отчуждаемы и передаваемы, а кража таких объектов наказуема по нормам уголовного права. Подобная практика сложилась и в КНР и в Южной Корее, где за один год рассматривается свыше 20 тысяч заявлений по делам связанным с кражей или мошенничеством в виртуальной сфере. При этом в приведённых примерах внутриигровые предметы, характеризуются как объекты права собственности исключительно с точки зрения норм уголовного права. Думается, что это является прямым следствием повышенного уровня ки-берпреступности в данных странах.
Следует признать, что применение данного подхода в условиях современных российских реалий представляется достаточно спорным в связи с тем, что при его использовании не принимается в расчёт особая, нематериальная природа виртуальных объектов, которая делает невозможным применение к ним отдельных норм вещного права.
Эта точка зрения высказывается и А.И. Савельевым, который указывает, что объектом права собственности в системе координат российского вещного права могут быть только вещи, причем индивидуально-определенные, поэтому виртуальные объекты формально не могут регламентироваться нормами о праве собственности ввиду их явно выраженного нематериального характера [6].
Думается, что юридическое уравнивание виртуальных объектов и материальных предметов, хоть и свидетельствует о позитивных тенденциях в сфере правового регулирования данной сферы, не является совсем верным. Говоря о внутриигровых предметах, как об объектах гражданско-правовых отношений, следует признать, что их юридическая природа больше соответствует услугам, которые оказываются пользователям в виде возможности пользоваться теми предметами, персонажами, способностями, которые существуют в рамках конкретного игрового проекта.
Разрешение вопроса о правовом регулировании отношений, связанных с виртуальными объектами осложняется самой спецификой данных отношений, в рамках которых возможно существование таких ситуаций, которые не дают однозначного ответа о возможности применения к ним правовых норм. Так, ряд онлайн-игр предоставляет игрокам возможность совершить кражу игровых предметов, принадлежащих другим пользователям. Отсюда возникает вопрос, подлежит ли данная ситуация правовому регулированию или нет?
В зарубежной литературе в качестве решения данной проблемы была предложена концепции «волшебного круга» (The Magic Circle Test). Ее суть заключается в том, что виртуальные отношения подпадают под действие права в том случае, когда их участник предвидел или должен был предвидеть, что такие виртуальные отношения будут иметь определенные последствия в реальном мире. Например, оператор виртуального мира, организовавший продажу виртуальных объектов за реальные деньги, не может не осознавать, что такие действия имеют определенные последствия в реальном мире - начиная от вопросов совершения платежа и кончая налоговыми последствиями, в связи с чем его ссылки на то, что все это часть игрового процесса, не должны влечь отказа в рассмотрении спора по существу со ссылкой на нормы об играх и пари. Подобный подход представляется действенным и необходимым для внедрения в практику.
Таким образом, с учетом всего вышеперечисленного можно сделать вывод о необходимости закрепления в отечественном законодательстве статуса виртуальных объектов. Данная необходимость продиктована отсутствием на данный момент надлежащей защиты прав участников правоотношений, связанных с виртуальными объектами. Думается, что законодатель в конечном итоге придёт к осознанию необходимости разработки специальных юридических норм по отношению к виртуальным объектам. Дальнейшее абстрагирование от решения указанной проблемы, в условиях дальнейшего развития информационных технологий, представляется не только нецелесообразным, но и способным нанести значительный вред правам граждан и организаций.
Список литературы:
1. Данные о количестве пользователей в World of Tanks [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://worldoftanks.ru/ (дата обращения: 10.04.2016).
2. Восканян М.О. Экономика мнимой реальности [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.odnako.org/magazine/material/ekonomika-mnimoy-realnosti/ (дата обращения: 11.04.2016).
3. Исследования Insight ONE: Игровая индустрия в России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://vc.ru/p/game/ (дата обращения: 11.04.2016).
4. Кулезин М.А. Реальные проблемы виртуальных объектов / М.А. Ку-лезин // Евразийская адвокатура. - 2015. - № 5. - С. 51.
5. Определение Черемушкинского районного суда города Москвы по онлайн-игре Total Influence online об оставлении решения суда в пользу игрока онлайн-игры в силе [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.5451212.ru/sovety-advokatov-i-resheniya-sudov/resheniya-sudov/ 250-opredelenie-cheremushkinskogo-rajonnogo-suda-goroda-moskvy-po-onlajn-igre-total-influence-online-ob-ostavlenii-resheniya-suda-v-polzu-igroka-onlajn-igry-v-sile/ (дата обращения: 09.04.2016).
6. Савельев А.И. Природа виртуальных объектов, приобретаемых за реальные деньги в многопользовательских играх / А.И. Савельев // Вестник гражданского права. - 2014. - № 1. - С. 140.
ЗАЛОГ ПРАВ ПО ДОГОВОРУ БАНКОВСКОГО СЧЕТА1 © Сыропятова Н.В.2
Пермский государственный национальный исследовательский университет,
г. Пермь
В статье рассматривается новый вид залога - залог прав по договору банковского счета. Долгое время в России отсутствовало правовое регулирование данного способа обеспечения исполнения обязательств. В отечественной цивилистике существовали различные точки зрения о возможности залога прав по договору банковского счета. С 01 июля 2014 года в ГК РФ появились нормы, посвященные данному виду залога.
Ключевые слова: залог прав по договору банковского счета, залоговый счет, договор залогового счета, отдельные виды залога, правовое регулирование залога прав, способы обеспечения исполнения обязательств.
С 01 июля 2014 года вступили в силу изменения, внесенные в часть первую Гражданского кодекса РФ [1] ФЗ от 21 декабря 2013 г. № 367-ФЗ [2].
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, грант № 16-03-00741 «Система правовых механизмов стимулирования должника к надлежащему исполнению обязательств и гарантирования интересов кредитора в российском гражданском праве».
2 Старший преподаватель кафедры Предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса.
