CC BY
59
К ВОПРОСУ О МАТЕРИАЛЬНОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ МИЛИЦИИ ЕНИСЕЙСКОЙ ГУБЕРНИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-х гг.
Милиция Енисейской губернии, материальное обеспечение, вооружение, обмундирование.
Важным фактором, оказывающим существенное влияние на эффективное выполнение органами внутренних дел поставленных задач по охране общественного порядка и борьбе с преступностью, является достойное материальное обеспечение. Однако в тяжелейших условиях революции и гражданской войны, когда происходило становление советской власти и структур советской милиции, органы внутренних дел испытывали серьезные трудности в этой сфере, особенно в Сибири.
Период 20-х гг XX в. всегда привлекал внимание отечественных историков. Среди прочих активно исследуются различные аспекты истории становления и основных аспектов существования и деятельности советской милиции. История органов правопорядка Енисейской губернии, как правило, освещается лишь в контексте исследований, посвященных истории милиции Сибири в целом [Исаев, Угроватов, 2006; Исаев, Угроватов 2008; Харлов 2002]. Единственным исключением является совместная работа красноярских исследователей Д.А. Бугаева и Л.С. Жалимова. Однако их тетралогия, посвященная истории губернской милиции в 1920-е гг., несмотря на привлечение обширной источниковой базы, имеет характер научно-популярной литературы и не содержит научных обобщений и выводов. Основной упор сделан на описании борьбы губернской милиции с преступностью, в то время как вопросы выстраивания структуры органов правопорядка и их снабжения остались на втором плане.
В данной статье рассмотрены некоторые наиболее важные аспекты материального обеспечения милиции Енисейской губернии, такие как снабжение обмундированием, вооружением и заработной платой.
Согласно постановлению Совета труда и обороны (СТО) «О снабжении милиции продовольствием, фуражом и предметами первой необходимости» от 11.06.1920 г. весь наличный состав сотрудников снабжался всеми видами довольствия на общих основаниях с частями Красной армии, несущими гарнизонную службу. Милиционеры ежемесячно включались в план армейского снабжения, установленного для тыловых частей [Собрание узаконений и распоряжений..., 1920, с. 259—260]. Несмотря на то что, власть уделяла особое внимание стабилизации материального обеспечения правоохранительных структур губернии, положение оставалось весьма напряженным.
Одной из самых драматических была ситуация с вещевым довольствием. Начальник Енисейской губернской милиции С.Т. Моисеенко в докладе заведующему управлением Сибмилиции от 19 июня 1920 г. так описывал положение в губернской милиции: «До настоящего времени обмундирования милиция по всей губернии совершенно не имеет. Как командный состав, так, главным образом, милиционеры носят то, что есть у кого. Получается невозможное смешение разного одеяния. И если бы не нарукавные знаки, то определить, что это милиция, было бы весьма затруднительно. С наступлением теплого времени особенно обострилась проблема обеспечения обувью. Пока было холодно, члены милиции, большая часть которых местные жители, обувались в валенки, но с наступлением таянии снега, скоплением везде весенних вод это стало невозможно. У кого и была кое-какая обувь, то к данному времени совершенно износилась» [Бугаев, 1993, ч. 1, с. 279—280]. Определенную помощь в деле обмундирования милиции старался оказать местный губернский революционный комитет
(губревком), который несколько раз выделял сотрудникам наружной милиции деньги в качестве компенсации за носку собственной одежды. Такое предложение, несомненно, способствовало улучшению положения, но вопрос, по сути, не решало.
В Минусинском уезде в октябре 1921 г. новой зимней формы было выделено только на 1/5 всего состава сотрудников. Милиция Ачинского уезда в этом же месяце получила лишь по 2 полушубка и 7 пар валенок на 20—30 человек (ГАКК. Ф. Р-742. Оп. 3. Д. 8. Л. 2—4, 7). Начальник милиции Ачинского уезда П. Дедов отмечал, что ситуация с обмундированием из рук вон плоха: «Многие милиционеры настолько голы, что стыдно ставить на пост» [Бугаев, 1993, ч. 2, с. 76]. В июне 1921 г. новый начальник губернской милиции В.Ф. Емельяшин даже планировал организовать в районах и волостях заготовку и выделку собачьих шкур для пошива теплой одежды. В целом, по состоянию на декабрь 1923 г. милиция Енисейской губернии была снабжена обмундированием на 75 %, обувью и бельем — на 50 %, теплыми вещами — на 60 %, снаряжением — на 30 %, постельными принадлежностями — на 10 % (ГАКК. Ф. Р-742. Оп. 3. Д. 10. Л. 108; ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 56. Л. 28-30; ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 8. Л. 27).
Подобные обстоятельства иногда подталкивали ответственных сотрудников милиции к совершению должностных преступлений. Так, согласно данным ревизии милиции Енисейского уезда, осенью 1923 г. был вскрыт факт продажи вещественных доказательств ее начальником Челышевым на сумму 65 рублей золотом. На эти деньги он закупал обмундирование для сотрудников, делая это якобы с согласия уездного исполкома (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 39. Л. 11). Такого рода преступления носили зачастую вынужденный характер, что неоднократно констатировалось милицейским начальством. В отчете губернского административного отдела о положении рядовых милиционеров Красноярска в первой половине 1924 г. отмечалось, что «получая в то время... 8—9 рублей жалования, живя в грязном и холодном общежитии, не имея зачастую обмундирования, милиционер, в силу необходимости, вынужден был манкировать службой и думать больше о своем существовании, чем об интересах этой службы» (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 27. Т. 1. Л. 221).
Положение с обмундированием сотрудников начало изменяться в конце 1924 г., когда содержание уездных аппаратов милиции перешло с губернского бюджета на местные. Данная мера, с одной стороны, повлекла за собой резкое уменьшение штата работников милиции, а с другой — позволила постепенно снабдить оставшихся сотрудников в полной мере. Местами это улучшение не всегда имело качественный характер. Вместо новых шинелей сотрудникам выдавались старые подновленные бекеши. Старые сапоги также сдавались в починку и вновь выдавались сотрудникам. Постельное белье и вовсе не обновлялось с 1920 г. Таким образом, на бумаге обеспеченность обмундированием получалась равной 100 %, однако в реальности по качеству не доходила и до 50 % (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 101. Л. 18).
С вооружением милиции в первые годы советской власти дела обстояли также неудовлетворительно. В начале 1920 г. почти половина личного состава вообще не имела никакого оружия. Основными источниками его пополнения оставались реквизиция у населения, использование оружия, оставленного колчаковцами, и изъятие у бандформирований. Однако в мае 1920 г. губернским военным комиссариатом были выделены винтовки (старого образца) и патроны на весь штат уездной и городской милиций [Бугаев, 1993, ч. 2, с. 279]. С этого времени снабжение милиции оружием и боеприпасами начало осуществляться регулярно и бесперебойно.
Правда, и после урегулирования этой проблемы случались определенные казусы. Так, летом 1920 г. милиционеры 5-го района Канского узда (с. Иланское) вынуждены были запираться на ночь в канцелярии района и никого к себе не пускать, так как не имели патронов. Тем временем в Красноярском уезде комбриг В. Гришенькин в своем приказе по Красноярскому отдельному милицейскому батальону от 7 июня 1921 г. требовал принять самые решительные меры к тем сотрудникам, которые во время боевых операций тратят патроны для стрельбы «по дичи и просто «так себе»». За такие проступ-
ки большинство из них получило от 4-х до 7-ми суток ареста (ГАКК. Ф. Р-49. Оп. 1. Д. 8. Л. 301; ГАКК. Ф. Р-742. Оп.З. Д. 3. Л. 6; ГАКК. Ф. Р-741. Оп. 1. Д. 24. Л. 125).
С февраля 1922 г. в губернской милиции были введены единые стандарты вооружения сотрудников. Командному и административно-хозяйственному составу полагались револьверы системы «Наган»; старший милиционер был вооружен шашкой, трехлинейной винтовкой и револьвером; конному милиционеру полагались шашка и винтовка, пешему милиционеру — винтовка (ГАКК. Ф. Р-741. Оп. 1. Д. 128. Л. 24).
Учитывая сложное экономическое положение, в котором находилась губернская милиция, начальник Красноярской уездно-городской милиции весной 1921 г. приказывал всем отделениям заняться посевом зерновых культур для обеспечения нужд милиции города и уезда. Позднее эта практика распространилась по всей губернии. С
1922 г. сотрудники Минусинской милиции начали регулярно заниматься возделыванием земли, снабжая всю уездную милицию хлебом и овощами. Регулярной стала практика ежегодной заготовки дров для отопления служебных помещений и домов сотрудников в зимний период, а также сена для служебных лошадей. В Красноярском уезде на эти нужды разрешалось откомандировывать до 25 % сотрудников наружной службы, а также до 10 % канцелярских работников (ГАКК. Ф. Р-741. Оп. 1. Д. 24. Л. 125) [Бугаев, 1993, ч. 2, с. 106].
Чтобы улучшить материальное обеспечение милиции, в июле 1922 г. было введено поощрение сотрудников уголовного розыска за счет процентных отчислений с сумм возвращенного имущества. На съезде работников губернской милиции, проходившем 28—29 августа 1922 г., для улучшения положения милиции было выдвинуто предложение о создании милицейских рабочих кооперативов (рабкоопов), обсуживающих нужды подотделов милиции. При поддержке Енисейского губисполкома в 1922 г. красноярские милиционеры организовали кооператив «Эконом», занимающийся обмолотом зерна на арендованной паровой мельнице, и продавали муку местной милиции на 50 % дешевле рыночной стоимости [Удальнов, 1922, с. 171; Бугаев, 1993, ч. 2, с. 107]. С 29 августа 1923 г. по предложению ВЦИК было установлено премирование сотрудников за активную борьбу с лесонарушителями.
В период нэпа с целью сокращения расходной части государственного бюджета с ноября 1922 г. содержание милиции и уголовного розыска было переведено на средства местных бюджетов. Очевидно, что губернский бюджет был не готов принять на себя новые расходы. Так, прогнозируемый дефицит бюджета Енисейской губернии на
1923 г. составлял 5 триллионов рублей при 15 триллионах всех губернских расходов [Красноярский рабочий, 1922, с. 3]. После такого шага финансовое и материальное положение милиции, и без того не очень хорошее, стало ухудшаться.
Ситуацию в милиции пытались улучшить за счет «штрафной политики». Отдел управления Енисейского губернского исполкома 13 марта 1923 г., руководствуясь постановления Совнаркома от 20.12.1922 г., объявил об отчислении в управления милиции 50 % от сумм, взысканных в качестве штрафов по делам, связанным с незаконным изготовлением, хранением и сбытом спиртных напитков и спиртосодержащих веществ. Милиции Туруханского края местный исполком весной 1923 г. выдал кредит в размере 1000 белок (300 руб. в золотом эквиваленте) на улучшение материального быта сотрудников, погашение которого происходило за счет процента от штрафных отчислений в краевую милицию (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 49. Л. 12).
К 1925 г. премиальные от штрафов за административные правонарушения стали играть важную роль в жизни сельского милиционера, достигая 25 % от заработной платы (информация по Красноярскому району). Значительная прибавка достигалась в основном за счет наложения взысканий на самогонщиков, основная часть которых жила в деревне. В то время как доходы городских милиционеров, благодаря отчислениям со штрафов, увеличились в среднем только на 2 рубля (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 101. Л. 18, 23).
В сентябре 1923 г. оклад начальников губернских, городских, уездных милиций, их помощников был приравнен к ставкам губернских ответственных работников и, таким образом, возрос на 15-25 % (ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 96. Л. 34-35) [Харлов, 2002, с. 55]. Дополнительной мерой к повышению доходов сотрудников явилось решение сибирских губисполкомов на увеличение ставок милиционерам на 15 % за счет оплаты коммунальных услуг. Милиционеры Туруханска по распоряжению крайисполкома были освобождены от оплаты коммунальных услуг.
С целью частичного избавления от тяжести содержания милицейского аппарата, оказавшегося непосильными для губернского бюджета, с октября 1924 г. (с завершением районирования губернии) содержание городской милиции ложилось на городские бюджеты, волостной — на волостные. На балансе губернского и городских бюджетов оставались уездные административные отделы и частично органы милиции. На уровне финансового и материального обеспечения милиции отрицательным образом сказывалось отсутствие нормативных актов, регулирующих порядок ее содержания. Это позволяло местным Советам самостоятельно устанавливать порядок процентного отчисления из бюджета на содержание милиции, игнорируя запросы уездных милиций.
Как видно из табл. 1, местные бюджеты также были не готовы к принятию органов милиции на свой баланс, о чем свидетельствует занижение объема выделяемых исполкомами кредитов относительно требуемых милицией в среднем почти на треть (29 %) для всех территориальных образований губернии.
Таблица 1
Сводка требуемой и намеченной сумм кредитов на содержание личного состава уездных милиций на 1924 / 25 бюджетный год
(материалы взяты из: ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 58. Л. 308)
Управления милиции Требуется, руб. Намечено по губернскому бюджету, руб. Разница, руб. % уменьшения
Красноярская 14076,17 7708,54 6367,63 45,00
Ачинская 20518,12 13462,52 7055,60 34
Канская 24238,66 15714,40 8524,26 35
Тайшетская 1921,93 1879,04 42,89 2
Минусинская 19672,57 12234,94 7437,63 38
Хакасская 5902,22 3701,22 2201 37
Енисейская 3658,33 2974,35 683,98 19
Туруханская 2945,71 2221,77 723,94 25
Сокращению зачастую подвергались хозяйственные (канцелярские, оперативные, секретные) нужды, а также расходы на обмундирование и амуницию. Обеспеченность милиционеров уезда летним и зимним обмундированием составляла на тот момент 30 % в расчет от положенной нормы. С октября 1924 г. милиционеры, получающие свыше 15 руб., т. е. практически все сотрудники милиции, вновь должны были самостоятельно оплачивать коммунальные услуги.
Принципиально не уменьшался фонд заработной платы, поскольку зарплата и так была очень низкой. В 1923 г. средняя зарплата промышленного рабочего Енисейской губернии составляла 32,3 руб., в то время как средняя зарплата милиционера (в диапазоне от младшего милиционера до начальника района) равнялась 8—9 рублям. Минимальный набор продуктов питания и предметов первой необходимости, стоил в мае
1923 г. 7,14 руб. К 1925 г. заработная плата младшего милиционера выросла пример-
но в 2,5 раза (21,1 рублей), но по-прежнему была существенно ниже оплаты труда рабочего, составлявшей на тот момент 48—52 руб. [Красноярский рабочий 1924, с. 2; 1923, с. 2; 1925, с. 3]. (табл. 2).
Таблица 2
Изменение заработной платы сотрудников милиции в губернии в 1923-1925 гг.
(для таблицы использованы материалы: ГАКК. Ф. Р-863. Оп. 1. Д. 39. Л. 1;
Р-874. Оп. 1. Д. 59. Л. 114; Р-874. Оп. 1. Д. 101. Л. 23-24)
Должность Годы
1923 1925 % к 1923г.
Руб. Руб.
Начальник милиции района 9,45 28 296
Старший милиционер 8,40 18,60 221
Младший милиционер 6,65 16,80 253
Из объема кредитов, выделенных на содержание губернского административного отдела (ГАО) на 1924 / 25 бюджетный год (табл. 3), видно, что ассигнования на хозяйственные нужды урезаны губернским и городским исполкомами почти в два раза. Расходы на обмундирование были сокращены на 57 %. При этом процентное отношение бюджета ГАО к общегубернскому бюджету составляло лишь 1,2 %, к общегородскому - 3,7 %.
Таблица 3
Смета на содержание ГАО и милиции Красноярска на 1924 / 25 бюджетный год
(материалы взяты из: ГАКК. Ф. Р-874. Оп. 1. Д. 101. Л. 31—32)
Бюджет Испрашивалось милицией, руб. Всего Выделено исполкомами, руб. Всего Выдано от требуемого, %
з/п хоз. нужды обмун- диро- вание з/п хоз. нужды обмун- диро- вание з/п хоз. нуж- ды обмун- диро- вание
Губерн. 35314 36000 - 71314 35314 18698 - 54012 100 52 -
Гор. 27050 15876 7124 50050 27000 8162 3090 38252 100 51 43
Такая ситуация заставляла экономно относиться к выделенным на обмундирование средствам. Так, в докладе по Енисейскому губернскому административному отделу (ГАО) за 1924 / 25 бюджетный год было зафиксировано, что ГАО и красноярская милиция в 1924 г. вынуждены были закупать теплые вещи в Минусинске ввиду того, что там стоимость была на 20 % ниже.
Таким образом, все попытки центральных, региональных и местных властей решить вопрос о материальном обеспечении советской милиции на протяжении первой половины 1920-х гг. оказались безуспешными. Причины этого связаны не только с суровыми условиями быта в годы Гражданской войны и первое послевоенное время, но и с принципиальным отношением к милиции в период нэпа, как к органу вспомогательному и даже второстепенному. Перевод содержания милиции на местные бюджеты привел к значительному сокращению штатов и временно способствовал стабилизации ситуации с вещевым обеспечением, но оно по-прежнему оставалось недостаточным, заработная плата сотрудников, несмотря на ее повышение и «штрафную политику», оставалась низкой. Все это создавало проблемы текучести кадров, способствовало
росту преступлений среди сотрудников и не позволяло в полной мере выполнять основные функции по борьбе с преступностью и охране общественного порядка.
Список сокращений
1. ГАКК — Государственный архив Красноярского края.
2. Ф. Р-49 — Фонд Р-49. Красноярский губернский исполком.
3. Ф. Р-741 — Фонд Р-741. Управление Красноярской городской милиции.
4. Ф. Р-742 — Фонд Р-742. Управление Енисейской губернской милиции.
5. Ф. Р-863 — Фонд Р-863. Управление губернского уголовного розыска.
6. Ф. Р-874 — Фонд Р-874. Енисейский губернский исполком.
Список источников
1. Красноярский рабочий. 1922. 30 нояб.; 1923. 11 мая; 1924. 6 дек.; 1925. 29 окт.
2. Собрание узаконений и распоряжений Советского рабочего и крестьянского правительства. 1920. № 57.
Библиографический список
1. Бугаев Д.А. На службе милицейской. Красноярск, 1993. Кн. 1., ч. 1. 352 с.
2. Бугаев Д.А. На службе милицейской. Красноярск, 1993. Кн. 1., ч. 2. 385 с.
3. Исаев В.И., Угроватов А.П. Милиция в Сибири в 1920-е гг. Новосибирск, 2008. 172 с.
4. Исаев В.И., Угроватов А.П. Правоохранительные органы Сибири в системе управления регионом (1920-е гг.). Новосибирск, 2006. 294 с.
5. Харлов Н.А. Милиция Сибири в 20-е гг.: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. Новосибирск, 2002. 233 с.
6. Удальнов М. О милиции Сибири // Жизнь Сибири 1922. № 2.
