CC BY
97
Афоничкина Н.В.
Оренбургский государственный университет E-mail: afonnv@mail.ru
К ВОПРОСУ О ЛОГИКЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ В ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКЕ В УСЛОВИЯХ ПРОТИВОРЕЧИВОГО И ВЗАИМОЗАВИСИМОГО МИРА
В статье обосновывается необходимость рассмотрения категориального аппарата общей теории права в качестве самостоятельного объекта исследования в целях совершенствования методологии юридической науки.
Ключевые слова: научное теоретическое мышление, объект теоретического исследования, целостная картина государственно-правой действительности, общая сущность правовой материи, диалектическое противоречие, парные правовые категории.
Крылатая фраза: «Теория суха, а древо жизни вечно молодеет», казалось бы, нацеливает на осуществление научного поиска в самом «древе жизни». Несомненно, в конечном итоге все научные исследования подчинены задаче совершенствования «древа жизни», в нашем контексте - государственно-правовой действительности. Однако в условиях противоречивого и взаимозависимого мира, в котором набирают кинетическую энергию процессы глобализации, государственно-правовая действительность становится все более и более противоречивой. Одним из противоречий в государственно-правовой реальности являются противоречие между международным и внутригосударственным правом, представляющее собой срез противоречий, существующих в современном глобальном мире. Общеизвестно, что чем сложнее объект изучения, тем значимее необходимость теоретического восприятия этого объекта во всех его проявлениях, направлениях функционирования, связях и противоречивости. Лишь при этом условии становится возможным воспроизвести целостную картину объекта. Противоречивость объекта исследования юридической науки предопределяет необходимость особого предварительного этапа в его исследовании. Задача этого этапа состоит в выявлении логики теоретического мышления, с тем, чтобы воспроизвести на теоретическом уровне целостную картину государ-ственно-правовойреальности во всех ее проявлениях и по всем направлениям ее функционирования, то есть, рассматривая ее не только как компонент системы национальных (внутренних) отношений, но и в качестве обязательного, необходимого компонента системы международных отношений. На этом этапе непосредственным объек-
том исследования следует избирать не саму государственно-правовую реальность, а основные категории и понятия, в которых знания о ней получили свое закрепление
[3,с.42-49], «Правовые категории - это предельные по уровню обобщений фундаментальные абстрактные понятия теории правоведения» -такая дефиниция дана А.М. Васильевым, который по праву считается крупнейшим теоретиком права второй половины XX века ( выделено автором) [12,с. 58 ]. Отмечая, что в логике термин «понятие» употребляется в двух значениях: «1) в смысле формы постижения сущности явлений, отражения всеобщего и существенного в предметах; 2) в смысле части суждения», А.М. Васильев подчеркивает методологическое значение этого термина в первом значении и указывает, что «научные понятия выступают как средство и результат постигающего мышления [12, с. 57]. Только общая теория в силу своего предмета способна вырабатывать «основные фундаментальные понятия правоведения -категории, которые, будучи отражением наиболее существенных свойств и главных связей правовых явлений, представляют собой глубокие по содержанию и широкие по объему понятия в границах правовой науки» (выделено автором) [12, с.58]. Таким образом, предварительный этап в исследовании объекта юридической науки в современных условиях, когда сами понятия и категории выступают в качестве объекта исследования, может и должен правомерно составить самостоятельное исследование. Указанный путь отвечает обоснованной, в свое время, еще А.М. Васильевым [12, с.156] научной задаче проникновения во внутреннюю логику правовой теории, поскольку позволяет рассматривать понятийную структуру и выявлять взаимосвязь правовых категорий. Весь «скелет» правовой
материи составляют основной и функциональный понятийные ряды, между которыми не существует «китайской стены», напротив - категории функционального ряда раскрываются через категории основного ряда. Васильев А.М. указывает, что категории основного понятийного ряда теории права призваны отобразить в научном мышлении последовательность перехода сущности права в основные явления и формы правовой действительности [12, с.44]. Вопрос о сущности права предполагает ответ на вопрос о природе права - и внутригосударственного, и международного. Категория «сущность» в диалектике объясняется как глубинное устойчивое свойство предметов, придающее ему качественное своеобразие. Изменение сущности всегда влечет за собой изменение всех других, от сущности производных характеристик. Общетеоретическую трактовку сущности права о том, чья воля возведена в закон и в чьих интересах она осуществляется, следует смело проецировать на международное право. По сути это и было сделано Г.И. Тункиным в его монографии «Теория международного права», что позволило ему разработать важнейшую, определяющую международно-правовую категорию «согласованная воля государств - членов международного сообщества», в которой получили закрепление знания о сущности международного права.
Категория «сущность права» дает начало основному понятийному ряду, к которому относится и категория «реализация права» наряду с категориями «система права», ««норма права», «форма (источники) права», «принципы права», «правовые отношения, «правопорядок». Ключевая категория функционального понятийного ряда «механизм правового регулирования» содержательно вбирает в себя категории основного понятийного ряда: «норма права», «принципы права», «правовые отношения», «реализация права», «правопорядок», играющие определяющую роль в разработке других категорий функционального ряда.
Восприятие государственно-правовой реальности через структуру категориального аппарата теоретической науки делает возможным проникновение в структуру противоречий в государственно-правовой действительности в ее целостности, поскольку, как совершенно верно указывал А.М. Васильев, «понятийный строй теории права есть теоретическое отражение диалектики правовой действительности и ее
проявлений» [12, с. 44]. Коль скоро основными проявлениями государственно-правовой действительности являются международное и внутригосударственное право, избранный путь исследования отвечает базовой цели проникновения во внутреннее отношение между международным и внутригосударственным правом как самостоятельными и, вместе с тем, взаимодействующими правовыми системами, через воспроизведение общей сущности правовой материи в ее целостности [4, с...237-253.] Без проникновения в это внутреннее отношение между обеими правовыми системами мы не видим перспективы достижения успеха в решении практических вопросов исследования государственно-правовой реальности и, прежде всего, - проблемы реализации права в свете закономерного усиления роли правового регулирования в решении глобальных проблем человечества и ставшего уже закономерным процесса взаимодействия международного и внутригосударственного права. Задачу науки на предварительном этапе теоретического исследования в решении проблемы реализации права в условиях противоречивого и взаимозависимого мира мы видим в том, чтобы указать (обозначить) пути решения проблемы реализации права посредством осмысления на теоретическом уровне необходимой связи понятийного и категориального аппарата двух научных дисциплин - теории государства и права, в рамках которой и по сей день правовые категории разработаны с учетом знаний преимущественно о внутригосударственном праве, и международного права с тем, чтобы содержание этой связи закрепить в общетеоретических правовых категориях. При всех особенностях, присущих международному и внутригосударственному праву, анализу которых уделялось довольно много внимания в отечественной науке прошлого века, в настоящее время явно недостаточно довольствоваться выводами о принципиальных различиях между ними, о разной их природе и сущности и о том, что обе правовые системы являются самостоятельными и не находятся в соподчинении друг к другу. Приведенные характерные особенности относятся к внешнему отношению между международным и внутригосударственным правом. От внешнего отношения между ними необходимо идти дальше - к проникновению в сам процесс взаимодействия обеих правовых систем, иными словами, требуется переходить к анализу внутреннего отноше-
ния между ними. Теоретическая основа понимания взаимодействия международного и внутригосударственного права заложена в анализе взаимодействия международной и национальной правовых систем, осуществленного В.В. Гавриловым [15].
Государственно-правовая реальность, элементом которой является право во всех его проявлениях, может быть воспринята в ее целостности только на более высоком уровне исследования [6, с. 4-11; 3, с. 42-44] через соединение крайних полюсов понимания правовой природы -согласованной воли государств-членов международного сообщества в международном праве и воль каждого государства в отдельности во внутригосударственном праве. Категория «государственная воля» вбирает в себя знания о природе как внутригосударственного, так и международного права, т.е. о воле государства, воплощенной в праве отдельно взятого государства, и о согласованной воле государств-членов международного сообщества. Коль скоро воля отдельно взятого государства присутствует и в содержании согласованной воли государств-членов международного сообщества, хотя и в неполном объеме, правомерно ставить вопрос о том, что определяющим звеном связи международного и внутригосударственного права является воля государств-членов международного сообщества, она же служит основой для обнаружения противоречий между обеими правовыми системами. Тем самым, заданность уровня исследования определяется задачей выявления диалектики взаимодействия международного и внутригосударственного права [4, с.237-253]. Диалектика взаимодействия каких-либо сторон всегда предполагает четыре момента, без учета которых не представляется возможным проникнуть в ее суть:
- взаимодействующие стороны обладают самостоятельностью и не находятся в соподчинении;
- взаимодействие возможно лишь при наличии общей основы взаимодействия;
- взаимодействующие стороны составляют единство противоположностей;
- одна из взаимодействующих сторон является определяющей (детерминантой).
Стало быть, общая основа взаимодействия международного и внутригосударственного
права не может не существовать. Понимание того, что всякое взаимодействие всегда предполагает выяснение общей основы этого процесса, привело нас к выводу о том, что в качестве исходной посылки в целях воспроизведения общей сущности правовой материи в ее целостности необходимо выйти на разработку «общего понятия права» как наиболее общей и системной правовой категории. Назрела необходимость отразить и закрепить в единой общеправовой категории знания о том, что есть собственно правовое в социальной действительности. В юридической науке имеются солидные наработки, которые можно взять за основу в разработке указанной категории. В пользу вывода о необходимости разработки общего понятия права свидетельствуют позиции теоретиков права по отношению к праву как к общему социальному явлению (В.В.Лазарев, Е.Н. Мурашова) [19], идеи о «трансформации представлений о праве всеобщем, общем, региональном» (Ю.А. Тихомиров) [22, с.87-94; 23,с.80-88], высказанная, в частности, идея о разработке «интегральной теории права, в рамках которой право рассматривается как системная целостность»(А.В. Поляков и Е.В. Тимошина) [21], а также - отечественная теория международного права. Речь, прежде всего, идет о концепции существования «общего правового поля» (В.С. Верещетин) [13,с.3-17], о принадлежности права к надстроечной категории и об общей сущности права всех правовых систем (Л.П. Ануфриева) [2], об обосновании тенденции сближения международного права и международного частного права на основе принципов международного публичного права и тенденции замены по мере демократизации международных отношений властных начал регулирования альтернативными способами регулирования (Л.Н. Галенская) [16, с.35-38], в результате чего сфера действия международного публичного права (МП) будет сужаться и будет шириться сфера действия международного частного права (МЧП), что неизбежно приведет к сближению МП, МЧП и внутригосударственного права (ВП).1
Любое научное понятие, рассматриваемое с позиций диалектической логики, А.М. Васильев характеризовал как «мысленное (идеаль-
‘Международное частное право (МЧП) по сравнению с международным публичным ((МП)и внутригосударственным правом ( ВП) не составляет самостоятельную правовую систему и являет собой результат заимствований у МП и ВП., чем и объясняется сходство МЧП с МП и ВП.
ное) воспроизведение сущности познаваемого объекта, как концентрацию знаний о нем» [12, с.57]. Научные понятия в правовой теории, по определению А.М. Васильева, «выступают как логическая форма постижения сущности правовых явлений, как отражение закономерного и особенного в правовой действительности» [12, с.57]. Именно поэтому А.М. Васильев определял правовые научные понятия как «содержательные, предметные образы, которые воспроизводят в мышлении (идеально) объективную суть реальных процессов правовой действительности и отношений, существующих в ней и, выражают специфически правовую определенность данных процессов и явлений» [12, с.57]. Принимая во внимание приведенные характеристики категории «сущность права», суммируем наиболее существенное и важное применительно к международному (в смысле публичного права), к международному частному праву и внутригосударственному праву, что отражает объективную суть реальных процессов правовой действительности и специфическую качественную определенность права. Среди существенных признаков общей правовой материи сегодняшнего дня важнейшими (наряду с государственной волей) мы выделяем объективную необходимость существования международного права, международного частного права, внутригосударственного права, функционирующих в «общем правовом поле» [4; 13 ], усиление их роли в решении глобальных проблем, тенденцию их демократизации и дифференциации. Дифференциация международного права и внутригосударственного права означает, что правовое регулирование осуществляется в определенных случаях с учетом заложенных природой принципиальных различий, присущих определенным категориям субъектов права. Речь идет о случаях, когда подход к субъектам с позиций равного (одинакового) масштаба неизбежно порождал бы фактическое неравенство и несправедливость. В этих случаях и международное право, и внутригосударственное право во имя преодоления несправедливости и неравенства, заложенных природой, все чаще являют собой не применение одинакового масштаба к различным субъектам, а применение неодинакового (дифференцированного) масштаба к различным субъектам. Что касается, МЧП, то оно
в силу того, что в его нормах отражается частный интерес, который государства вынуждены признавать вне зависимости от территории государства и вне рамок одной национальной правовой системы, само по себе несет заряд дифференциации. В этом плане применительно к МЧП следует говорить не о преодолении, во имя достижения справедливости, заложенных природой различий между субъектами через нормы права, а о преодолении коллизии между национальными правовыми системами в целях поиска оптимального и справедливого регулирования международных отношений невластного характера, или, как их еще принято именовать - отношений гражданско-правового цикла, осложненных иностранным элементом. В МЧП сегодня наметилась тенденция оптимизации коллизионных формул прикрепления по пути учета тесной связи правоотношения с определенным национальным правопорядком. И демократизация, и дифференциация МП, МЧП, ВП отражают в своем содержании объективно существующую необходимость демократизации всех общественных процессов в мире под углом зрения обеспечения общечеловеческих ценностей, в том числе - прав человека [5, с.113-115].
Разрешению противоречия в общественной практике должен предшествовать этап его разрешения на теоретическом уровне по законам диалектической логики, т.е. исследование антиномии2 между международным правом и внутригосударственным правом путем воспроизведения структуры противоречия в динамике, в развитии, через обнаружение посредствующих звеньев [17, 113]. Внешнее отношение между международным правом и внутригосударственным правом, характеризующееся, как мы уже отмечали выше, самостоятельностью взаимодействующих правовых систем, отсутствием между ними соподчинения, вызывает в целях реализации международного права необходимость имплементации его норм [7; 14]. Именно поэтому в целях выявления посредствующих связей между обеими правовыми системами считаем целесообразным осуществлять разработку такой парной правовой категории как «реализация права и имплементация права». Следуя принятым в науке правилам анализа парных правовых категорий, необходимо рассматривать сходные и отличи-
2 Антиномией философы именуют диалектическое противоречие, «являющееся само проблемой для познания». [см.: 17, с. 113]
тельные черты двух правовых категорий - «реализация права» и «имплементация права». Сравнительный анализ этих категорий позволяет сделать вывод о том, что контр продуктивно с точки зрения теоретической и практической имплементацию права отождествлять с реализацией права. Так, содержание категории «имплементация права» не производно от сущности права, оно отражает знания о процессе приведения в действие на территории государства норм международного права [7, с. 5-12; 20] В то время как содержание категории «реализация права» как категории основного понятийного ряда производно от сущности права и поэтому отражает противоречие между международным и внутригосударственным правом. Считаем, что существующие в доктрине споры о способах имплементации норм международного права носят скорее характер юридико-технического свойства [7, с.5-12; 19; 24]. Таким образом, методологическое значение обеих категорий как отправных пунктов познания не может быть одинаковым. Категория «имплементация права» в составе научного инструментария носит вспомогательный характер по отношению к категории «реализация права» [7, с.11 ; 1,с.12] Наличие противоречия между международным и внутригосударственным правом чаще всего обнаруживается в процессе реализации международного права. Государство как первичный субъект международного права соединяет в себе и субъекта международного правотворчества, и основного субъекта реализации права. В идеале следует говорить о том, что государство, участвуя в создании норм международного права своим волеизъявлением, в перспективе будет стремиться согласовывать нормы своего внутреннего права с нормами международного права. Однако на практике дело обстоит далеко не идеально. Согласованная воля государств-членов международного сообщества рождается в процессе компромисса, взаимных уступок и поэтому не может быть суммой воль государств-участников. В согласованной воле присутствуют воли государств, но не в одинаковом объеме. Степень различия произ-водна от того, насколько тому или иному государству пришлось уступить во имя общего согласия. Чем выше степень несовпадения волеизъявления государства при международном и внутреннем правотворчестве, тем острее противоречие между обеими правовыми си-
стемами, которое негативно сказывается на результатах правового регулирования, прежде всего, отношений составляющих общий предмет правового регулирования. Для анализа проблем взаимодействия международного и внутригосударственного права в функциональном аспекте требуется в качестве научного инструментария рассмотреть в единстве правовые категории основного и функционального понятийных рядов, причем, эти категории рассматривать необходимо не изолированно друг от друга, а в паре друг с другом. Именно в парных межсистемных правовых категориях может быть зафиксировано знание о посредствующих звеньях между международным и внутригосударственным правом, схвачена тем самым общность правовой материи, ее целостность. К таковым категориям следует относить сами противоположности (международное право и внутригосударственное право), а также категории: «международно-правовое и внутригосударственное правовое регулирование» (МПР и ВПР), «механизммеждународно-правового и внутригосударственного правового регулирования». При рассмотрении парных правовых категорий неизбежно приходится проводить ревизию (проверку) содержания категорий, составляющих пару, на предмет точности отражения в них знаний о государственно-правовой действительности в ее целостности. Прежде всего, следует исходить из уточненного содержания категории «реализация права». Ее содержание нельзя сводить лишь к осуществлению норм права, поскольку в этом случае не принимается во внимание, ее статус как категории основного понятийного ряда, ее связь с категорией «сущность права». Важнейшим проявлением сущности права является цель права, совпадающая с целью правового регулирования. Цель права и цель нормы права не могут быть одинаково достижимыми. Цель какой-то определенной нормы права может быть достигнута, но при этом общая цель права может остаться так и не достигнутой, поскольку какие-то другие нормы права окажутся мало эффективными. В силу этого обстоятельства представляется необходимым развертывание правовой категории «реализация права» осуществлять с учетом системности всех норм права, в особенности -принципов права и, прежде всего, - основных принципов международного права. В свете тесного взаимодействия международного и внутригосударственного права применительно к их
общему (совместному) предмету правового регулирования можно ставить вопрос об общей цели правового регулирования для международного права и внутригосударственного права. Определяющим в понимании этой общей цели являются общечеловеческие ценности, ( к ним относятся и права человека). Отсюда - необходимо отразить в содержании категории «реализация права» общую для международного права и внутригосударственного права цель правового регулирования - обеспечение общечеловеческих ценностей. Эта общая цель вытекает из содержания Декларации тысячелетия, принятой Резолюцией 55/2 ГА ООН от 8 сентября 2000 года, в которой государства, по сути, выразили готовность претворять в жизнь совместными усилиями фундаментальные ценности. Отрицание правомерности постановки вопроса об общей цели в развертывании категории «реализация права» может привести к противопоставлению принципов права, к постановке вопроса о реализации права применительно к отдельной норме, к отдельному принципу. С помощью парных правовых категорий при развертывании категории основного функционального ряда - «механизма правового регулирования» - удается обнаружить пробелы в содержании принципов права и предложить путь восполнения этих пробелов. Так, в настоящее время назрела объективная необходимость восполнения пробелов в содержании основных взаимосвязанных принципов международного права - принципа территориальной целостности и принципа равноправия и самоопределения народов, принципа уважения государственного суверенитета и принципа невмешательства во внутренние дела и т.п. Международная практика свидетельствует о том, что противоречия между международным и внутригосударственным правом отдельно взятого государства проявились рельефно в противопоставлении на практике указанных принципов и в неодинаковом отношении государств к их реализации. Подобная практика далеко не безопасна для международного сообщества. Преодоление противоречий станет возможно, если будут восполнены пробелы в содержании основных принципов права с учетом современных условий существования государств в условиях взаимозависимого и противоречивого мира. Диалектика современных международных отношений такова, что в процессе глобализации обнаруживаются противоположности -
интересы отдельного государства, союзов государств, регионов, с одной стороны, и интересы международного сообщества в целом, с другой стороны. Между этими противоположностями существует единство. Единство общих интересов всех акторов международных отношений делает объективно необходимым и возможным процесс согласования воль государств в международном правотворчестве. В этом процессе и происходит разрешение противоречий между международным и внутригосударственным правом. Принимая во внимание, правило диалектической логики, согласно которому разрешение диалектического противоречия происходит за счет сильной стороны, позволим себе утверждение о том, что таковой в единстве противоположностей - международного и внутригосударственного права - следует признать международное право. Именно международное право обладает номинальной силой в разрешении диалектического противоречия между международным и внутригосударственным правом. Заявляя о силе международного права, о его определяющей роли во взаимодействии с внутригосударственным правом и, стало быть, в разрешении (снятии противоречия между ними), вынуждены сделать оговорку принципиального значения о том, что мы не являемся сторонником теории примата международного права. Термин «примат» следует понимать и трактовать в том значении, в каком он появился в научной мысли применительно к соотношению международного права и внутригосударственного права, то есть как господство одного из них, его высшая юридическая сила. Сторонники примата международного права сегодня зачастую вкладывают иной смысл в этот термин, и, тем не менее, употребление термина «примат», на наш взгляд, ведет к путанице в принятой терминологии, не способствует ясности понимания друг друга не только в научном споре, но и в практике - в правотворчестве, в правоприменении, в преподавании, в правовой пропаганде. Приоритет международного права во взаимодействии с внутригосударственным, означает признание международного права ведущей стороной взаимодействия в силу его авторитета, способности подняться над узко национальными интересами, значимости в решении глобальных проблем человечества, в обеспечении общечеловеческих ценностей [13, с.6; 13,с. 14; 18, с. 143-148]. Экс-судья Международного Суда ООН от Рос-
сии профессор В.С. Верещетин справедливо отнес само международное право к общечеловеческим ценностям [13, с. 6]. С этим трудно поспорить, даже если принять во внимание снижение сегодня фактической эффективности международного права. Повышению эффективности будет способствовать положительная практика реализации международного права каждым государством-членом международного сообщества; именно поэтому правореализующая деятельность государства должна рассматриваться в двух аспектах - международном (внешнем) и внутреннем. Внутренний аспект означает, что государство как адресат норм международного права призвано исполнять обязывающие, соблюдать запрещающие и использовать управомочивающие нормы международного права в границах дозволенного, не допуская злоупотребления правом. Международный аспект означает обязанность государства как субъекта реализации права содействовать тому, чтобы и другие субъекты добросовестно осуществляли нормы международного права. Международному аспекту понимания правореализующей деятельности государства соответствуют такие вспомогательные элементы механизмов международного правового регулирования (ММПР) и внутригосударственного правового регулирования (ВМПР), как юридическая ответственность, международный контроль, самоконтроль государств. Отсюда необходимо разрабатывать такие общетеоретические правовые категории, как «юридическая ответственность», «международный контроль», «самоконтроль государств» и фиксировать в них знания о посредствующих звеньях между обеими правовыми системами. При этом необходимо исходить из тезиса о том, что механизмы правового регулирования (ММПР и ВМПР) неизбежно «перекрещиваются», происходят их взаимопереходы. Развертывание категории ММПР под углом зрения его связи с ВМПР, признание того, что связующим звеном между ММПР и ВМПР является правореализующая деятельность государства как основное звено на стадии реализации международного права, привело к выводу о том, что ММПР состоит из двух блоков: Блок 1 - международный в собственном смысле ; Блок 2 - внутригосударственный механизм правового регулирования .
Содержание категории «правореализующая деятельность государства» в двух аспектах сле-
дует рассматривать, прежде всего, применительно к области прав человека [8, с. 72; 9, с. 62-74]. Проблемных вопросов в осуществлении правореализующей деятельности в области прав человека имеется великое множество в каждом из государств как субъекте реализации международного права. Россия в этом плане - не исключение. Теоретическое осмысление этих проблемных вопросов следует начинать с вопроса о том, как преодолеть противоречие в волеизъявлении государств, получившем закрепление в международном праве и внутригосударственном праве. У государств должно сформироваться понимание значимости международного права, уважение к нему как общечеловеческой ценности и желание изменить, если потребуется, свою международно-правовую позицию. Требуемое отношение к международному праву может иметь место при условии формирования должного уровня международного правосознания. В Программе действий государств-членов ООН, принятой на Десятилетие международного права (1989-1999), предусмотрен специальный раздел IV «Поощрение преподавания, изучения, распространения и более широкого признания международного права», в котором даны ценные рекомендации государствам по обеспечению пропаганды международного права как основы правовой культуры и воспитания уважительного отношения к международному праву и тем самым по повышению международного правосознания, при этом указывается на необходимость начинать работу по формированию международного правосознания со школы в ее начальном звене [25, с. 40-41]. В высшей школе, как говорится, «сам Бог велел» решать задачу усиления международно-правового аспекта в образовательном процессе, поскольку высшая школа обязана поставлять на рынок труда специалистов, которым предстоит заниматься поиском путей решения глобальных проблем человечества [10, с. 4-11; 11, с. 4-7]. Требуются специалисты, способные искать и находить решение сложных проблем. Для восприятия международного права как социальной необходимости потребуются, как минимум, навыки теоретического мышления, позволяющего восходить на высокий уровень обобщений и абстракции, чтобы на теоретическом уровне, оперируя категориями права, отражающими государственноправовую реальность в ее целостности, выпускник смог бы моделировать пути преодоления (снятия) противоречий.
Предложенная нами логика строения науч- рий и понятий в качестве инструментов требуе-
ной теории в заданном аспекте, надеемся, обес- мых исследований государственно-правовой ре-
печит в дальнейшем использование этих катего- альности в рамках всех научных дисциплин.
---------------------------- 16.01.2012
Список литературы:
1. Амплиева, Е.Е. Международное право [Текст]: Учебное пособие./Е.Е. Амплиева -Иваново: Ивановский государственный университет - 2002- С. 12.
2. Ануфриева, Л.П. Ануфриева Л.П. Соотношение публичного и международного права: правовые категории [Текст]./ Л.П. Ануфриева - М: Спарк. - 2002.
3. Афоничкина, Н.В. К вопросу о соотношении фундаментальной науки правоведения и международного права [Текст]./ Н.В,.Афоничкина.// Вестник Академии экономической безопасности МВД России - №4. - 2008. - С. 42-44.
4. Афоничкина, Н.В. Международное и внутригосударственное право как диалектические противоположности в общем правовом поле [Текст]./ Н.В,.Афоничкина.// Международные отношения и право: взгляд в XXI век / International Relations and Law: A look into XXI СепШгу.Материалы конференции в честь профессора Л.Н. Галенской / Под ред. С.В. Бахина. СПб.: Издательский дом С.Петерб. го.. ун-та « Университетский издательский консорциум « Юридическая книга», 2009. - С. 237-253.
5. Афоничкина, Н.В. Императивы в понимании прав человека и их отражение в международном и внутригосударственном праве [Текст ]. / Н.В. Афоничкина // Свобода личности: правовые, исторические, философские аспекты: материалы Международной научно-практической конференции, 17 января 2008 г. - СПб: Изд-во СПб ГУП, 2008. - С. 113-115.
6. Афоничкина, Н.В. Категориальный аппарат фундаментальной науки правоведения как инструмент познания в образовательном процессе [Текст] / Н.В. Афоничкина // Вестник Оренбургского государственного университета - №3/ март 2010 - С. 4-11.
7. Афоничкина, Н.В.Теоретические вопросы понимания имплементации международного права в правовой системе государства [Текст] / Н.В. Афоничкина // Вестник Оренбургского государственного университета - №3/ март 2011 - С. 5-12.
8. Афоничкина, Н.В. Правореализующая деятельность государства в свете юбилея ООН, соотношения международного и внутригосударственного права применительно к проблеме защиты общечеловеческих ценностей [Текст] / Н.В. Афоничкина // Современные проблемы законотворческой и правоприменительной деятельности по защите общечеловеческих ценностей. Ученые записки. Выпуск 3. - Оренбург: ИПК гОу ОГУ, 2006. - С. 72-81.
9. Афоничкина, Н.В.. Проблема повышения эффективности правореализующей деятельности Российского государства в свете взаимодействия международного и внутригосударственного права в сфере осуществления защиты прав человека [Текст] / Н.В. Афоничкина // Сборник научных трудов юридического факультета Оренбургского государственного университета. Выпуск 3. - Оренбург: ИПК ГОУ оГУ, 2006. - С. 62-74.
10. Афоничкина, Н.В. К вопросу совершенствования преподавания теории государства и права условиях необходимости усиления международного аспекта в образовании [Текст] / Н.В. Афоничкина // Вестник Оренбургского государственного университета. Юриспруденция -2010 - С. 4-11.
11. Афоничкина, Н.В. Задача унификации и гармонизации образовательного процесса применительно к подготовке юристов высшей квалификации [Текст] / Н.В. Афоничкина // Сборник материалов международной научной конференции « Наука и образование: фундаментальные основы, технологии, инновации» - Оренбург: ОГУ, 2010. - С. 4-7.
12. Васильев, А.М. Правовые категории: методологические аспекты разработки правовых категорий теории права [Текст] / А.М. Васильев, М: Юридическая литература - 1975.
13. Верещетин, B.C. «Общее правовое поле» современного мира [Текст] / В.С. Верещетин // Советский журнал международного права. - 1991. - №3-4. - С. 3-17.
14. Гавердовский, А.С Имплементация норм международного права [Текст] / А.С. Гавердовский - Киев:Вища школа. - 1980.
15. Гаврилов, В.В. Понятие и взаимодействие международной и национальных правовых систем [Текст] / В.В. Гаврилов -Владивосток: Дальневосточный государственный университет. - 2005.
16. Галенская, Л.Н. Тенденции развития правового регулирования международных отношений в XX веке [Текст] / Л.Н. Галенская // Международные отношения и право: взгляд в XXI век / International Relations and Law: A look into XXI Се^игуМатериалы конференции в честь профессора Л.Н. Галенской / Под ред. С.В. Бахина. СПб.: Издательский дом С.Петерб. гос. ун-та «Университетский издательский консорциум «Юридическая книга», 2009. - С. 28-42.
17. Кумпф, Ф., Оруджев, З.М. Диалектическая логика. Основные принципы и проблемы [Текст] / Ф. Кумпф, З.М. Оруджев -М.: Политиздат, 1979.
18. Малинин, С.А. Роль международного права в реализации концепции всеобъемлющей безопасности [Текст] / Малинин, С.А. Избранное. - СПб: Санкт-Петербургский государственный университет. - 2000.
19. Лазарев, В.В. Место решений Европейского Суда по правам человека в национальной правовой системе [Текст] / В.В. Лазарев, Е.Н. Мурашова // Журнал российского права. - 2007. - № 9. - С. 110-124.
20. Осьминин, Б.И. Принятие и реализация международных договорных обязательств [Текст] / Б.И. Осьминин - М.: Волтерс Клувер. - 2006.
21. Поляков, Общая теория права [Текст] / А.В. Поляков, Е.В. Тимошина. - Спб: Изд.-во Санкт-Петербургского государственного университета. - 2005.
22. Тихомиров, Ю.А. Национальное законодательство и международное право: параллели и сближения [Текст] / Ю.А. Тихомиров // Московский журнал международного права. - 1993. - №3. - С. 80-88.
23. Тихомиров, Ю.А. Реализация международно-правовых актов в российской правовой системе [Текст] / Ю.А. Тихомиров // Журнал российского права. - 1999. - № 3-4. - С. 87-94.
24. Усенко, Е.Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и Российская Конституция [Текст] / Е.Т. Усенко // Московский журнал международного права. - 1995. - №2. - С. 13-28.
25. Действующее международное право в трех томах. Составители проф. Ю.М. Колосов и проф. Э.С. Кривчикова. Т.1. -М.: Изд-во Московского независимого института международного права. - 1996. - С. 40-41.
Сведения об авторе: Афоничкина Нелли Васильевна, доцент кафедры теории государства и права и конституционного права Оренбургского государственного университета, кандидат юридических наук 460018, г. Оренбург, пр-т Победы, тел (3532) 912174, е-mail afonnv@mail.ru
