CC BY
14№ 1 (39) 2015
УДК 351
П.В. Абрамов
К ВОПРОСУ О КРИТЕРИЯХ ЭФФЕКТИВНОСТИ СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА
Представляется продуктивным использование концепции эффективности для исследования социально-правовой политики, так как последняя, во-первых, представляет собой сравнительно новое и еще окончательно не оформившееся явление для российской правовой жизни, а во-вторых, будучи динамическим процессом, имеющим социально полезные цели, нуждается в постоянной оценке своей результативности.
Ключевые слова: политика, правовая политика, социальная политика, эффективность социально-правовой политики, понятие социально-правовой политики, социальное государство.
P.V. Abramov
ON THE QUESTION OF EFFICIENCY CRITERIA OF SOCIAL AND LEGAL
POLICY OF THE STATE
It seems productive to use the concept of efficiency for the study of social and legal policy, as the latter, firstly, is a relatively new and not yet fully set phenomenon in the Russian legal life, and secondly, as a dynamic process with socially useful purpose, needs in the continuing assessment of its effectiveness.
Key words: politics, legal policy, social policy, the effectiveness of social and legal policy, the concept of social and legal policy, welfare state.
Критерии эффективности социально-правовой политики, как и любого другого явления, - это индикаторы, или показатели, по которым можно определить сам факт наличия или отсутствия эффективности, а в случае, если признается возможность ее количественного измерения - степень этой эффективности. Как утверждали В.В. Глазырин и В.В. Никитинский, «если последовательно исходить из концепции эффективности как соотношения между результатом действия нормы и целью правового предписания, то критерием ее эффективности (т.е. мерилом, эталоном оценки) может быть только цель, точнее, ее количественное выражение. Причем, коль скоро эффективность измеряется на основе непосредственных целей норм, их количественное выражение и служит критерием эффективности».
В западной юридической науке критерии и условия эффективности права рассматриваются, например, В. Гепхартом в его формуле «эффективного нормотворчества», включающей в себя: 1) ориентацию на общие цели и идеалы; 2) наличие взаимодействия; 3) деятельность в рамках общей организации. «Следовательно, с точки зрения социологии культуры причины эффективности или неэффективности любой правовой нормы можно искать на трех уровнях: 1) на уровне общих представлений о предмете регулирования; 2) на уровне взаимодействий; 3) на организационном уровне» [1, с. 113].
А.А. Зелепукин предпринял попытку различить такие понятия, как «критерий» и «показатель» эффективности: «Главным в разграничении критериев и показателей эффективности является понимание того, что критерий определяет качественное состояние объекта (в нашем случае - эффективна ли норма вообще), а показатель - количественное (насколько, в какой степени эффективна данная норма)» [2, с. 6].
Достаточно интересен подход Л.Х. Мингазова, который формулирует ряд общих требований к кри-
терию эффективности: «Во-первых, он должен быть качественно однородным со сравниваемой нормой права; во-вторых, критерий должен находиться вне нормы, которая подлежит оценке; в-третьих, критерий должен содержать идеальный вариант, своеобразный пункт, к которому стремиться законодатель в своей деятельности. Это требование исходит из понимания эффективности нормы как меры возможности с точки зрения ее близости к наиболее целесообразному, необходимому результату» [3, с. 44].
Л.А. Иванова полагает: «Общетеоретическим критерием оценки эффективности действия законодательства (в широком смысле) выступает обеспечение в процессе правоприменения тех прав и свобод, на гарантию которых оно, в конечном итоге, было направлено. Наиболее эффективными могут быть признаны те нормативно-правовые предписания, которые в большей степени обеспечивают реализацию социальных интересов в сфере своего действия» [4, с. 21].
Д.Н. Мешков в своем исследовании указывает: «Структура критериев эффективности воздействия права на отношения личности и государства основана:
- во-первых, на статических элементах (рациональности структуры воздействия права, структурной полноты воздействия права, соответствия структуры воздействия права стоящим передней целям);
- во-вторых, на динамических элементах (куму-лятивности, краткости, упорядоченности, гибкости, скорости процесса воздействия права);
- в-третьих, на системных элементах (внутренние системные связи между компонентами)» [5, с. 9].
Заслуживает особого внимания позиция Е.П. Рысиной, которая указывает, что критерии эффективности правовой политики могут относиться как к ее целям («точность и конкретность; научная обоснованность; исполнимость; доступность для восприятия адресатами; системная организован-
ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО: теория и практика
ность» [6, с. 23]) так и к средствам правовой политики («адекватность средства выбранной цели; достаточность и разнообразие набора средств; очевидность причинно-следственной связи применения субъектами правовой политики определенных средств в своей деятельности по достижению цели и наступившими результатами; оптимальность (быстрота, экономичность, доступность); научная обоснованность выбора средств; степень правовой регламентации использования таких инструментов на практике» [6, с. 23]).
Подобно целям правовой политики, ее критерии могут быть как легально (официально) установленными, так и неофициальными (например, доктри-нальными или выработанными в политической практике). При этом, как представляется, легальные критерии имеют в данном случае несомненный приоритет. Во-первых, наличие нормативного закрепления критериев позволяет с большей долей точности установить их перечень и содержание; во-вторых, юридическая формализация того или иного критерия означает, что им можно воспользоваться для официальной оценки соответствующей деятельности, что, в свою очередь, дает некоторые основания для ее коррекции, для принятия тех или иных мер властного воздействия на субъектов правовой политики, например, с целью их поощрения или привлечения к ответственности. Кроме того, Ю.А. Тихомиров предлагает выделять позитивные и негативные показатели эффективности: «для нормы об обязанности принять решение позитивными показателями будут: «знание», «решение в срок», «акты во исполнение» и т.п. Негативными показателями служат: «принятие некоторых решений», «количество опротестованных, оспоренных решений», «с опозданием», «непринятие» и т.п. Информацией для этого служат ма-
териалы проверок, рассмотрение обращений, опросы и т.п.» [7, с. 396-397].
Обращение к практике выработки конкретного набора критериев эффективности в области права, наиболее успешный пример чего дает Европейский суд по правам человека, показывает, что характер этих критериев может обладать некоторым разнообразием. Так, анализ критериев эффективности средств правовой защиты, выделяемых на основании одноименной ст. 13 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, позволяет говорить, по меньшей мере, о двух качественно различных группах этих критериев.
Первая группа критериев относится к результатам правозащитной деятельности и, таким образом, в большей степени соответствует традиционным представлениям об эффективности как о мере достижения поставленных целей. Эта группа включает в себя, например, такие критерии, как соблюдение разумного срока предоставления защиты или восстановление нарушенных прав. Действительно, эти критерии имеют прямое отношение к итоговым свойствам юридической процедуры, поскольку речь идет именно о завершающих ее стадиях. Однако существуют и другая группа критериев эффективности, к которой принадлежит, например, доступность средства защиты или полнота исследования обстоятельств дела. Они не характеризуют результат защиты прав человека как таковой, однако Европейский суд по правам человека исходит из того, что они играют важную роль для обеспечения эффективности защиты, будучи ее необходимыми условиями.
Как представляется, эти две группы критериев (условно говоря, критерии-условия и критерии-результаты) можно применять и для оценки эффективности социально-правовой политики государства.
Пристатейный библиографический список
1. Гиряева В.Н. Правовая норма, правовая действительность и изменение права // Социология права в Германии: Сборник научных трудов / Отв. ред. Е.В. Алферова. М., 2008.
2. Зелепукин А.А. Проблемы эффективности российского законодательства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. - Саратов, 2000.
3. Мингазов Л.Х. Эффективность норм международного права: Теоретические проблемы: Автореф. дисс. ... д.ю.н. -Казань, 2000.
4. Иванова Л.А. Определение эффективности нормативных актов в процессе правового мониторинга: Автореф. дисс. ... к.ю.н. - Москва, 2011.
5. Мешков Д.Н. Эффективность воздействия права на отношения личности и государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. -Владимир, 2007.
6. Рысина Е.П. Эффективность российской правовой политики: проблемы теории и практики: Автореф. дисс. ... к.ю.н. - Саратов, 2013.
7. Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2008.
