CC BY
62
УДК 343.1
Р.В. Беляев
К ВОПРОСУ О ДЕТЕРМИНАЦИИ СУЩНОСТИ ДОСУДЕБНОГО СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ
В статье рассматриваются вопросы, касающиеся понятийного аппарата, используемого законодателем при регламентации упрощенной формы судопроизводства, предусмотренной гл. 40.1 УПК РФ. Анализируется соотношение уголовно-правового института деятельного раскаяния и досудебного соглашения о сотрудничестве.
Ключевые слова: соглашение о сотрудничестве, обвиняемый, содействие расследованию, наказание.
Осмысление сущности и назначения института
досудебного соглашения о сотрудничестве, а также его места в системе уголовного процесса требует уточнения и конкретизации понятийного аппарата. Мы полагаем, что законодательная конструкция, определенная в п. 61 ст. 5 УПК РФ, нуждается в критическом анализе. Так, в частности, согласно приведенной норме, досудебное соглашение о сотрудничестве понимается как соглашение между сторонами, в котором согласовываются условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения. Легальная дефиниция не дает ответа на вопросы о том, каковы действия обвиняемого, обозначаемые термином «сотрудничество», пределы реализации им своего диспозитивного права на упрощение процессуальной формы рассматриваемым способом и т.д.
Отсутствие четкого легального толкования понятия «соглашение о сотрудничестве» влечет за собой различные доктринальные подходы к детерминации его сущности и назначения. Специалисты в области уголовного права полагают, что необходим категорический отказ от «эксперимента по созданию гибридного правового института» [1, с. 23], относя его исключительно к материальному праву. В обоснование этой позиции приводится аксиоматичный аргумент о первичности материального права по отношению к процессуальному и, как следствие, предлагается закрепить понятие «досудебное соглашение о сотрудничестве» в Общей части УК РФ [2, с. 14].
Среди ученых-процессуалистов также нет единства мнений относительно обозначенной проблемы. Часть из них отождествляют соглашение о
сотрудничестве со сделкой о признании вины, полагая, что оно имеет исключительно процессуальную природу и является имплементацией в российский уголовный процесс норм континентального европейского права, а также американской модели соответствующих процедур [3, с. 257-259; 4, с. 307]. Мы полагаем, что приведенная позиция является не вполне корректной, поскольку российская модель рассматриваемой дифференцированной процедуры не предполагает ни наличия у прокурора дискреционных полномочий по определению объема обвинения, ни признания обвиняемым только своей вины в совершении преступления. Кроме того, независимо от места понятийного аппарата в системе уголовного и уголовно-процессуального права, на сегодняшний день рассматриваемый институт имеет комплексный характер. В связи с этим позволим себе солидаризироваться с более взвешенной позицией тех процессуалистов, которые выделяют две равнозначные составляющие, определяющие сущность соглашения - материально-правовую и процессуальную [5, с. 42].
С точки зрения материального права исполнение обвиняемым оговоренных в соглашении обязательств, влекущее за собой льготу при назначении наказания, предусмотренную ч. 2 ст. 62 УК РФ, рассматривается как мера поощрения государством лица за оказанное содействие правоохранительным органам при производстве по уголовному делу. Однако же поощрительные меры имеют не только и не столько уголовно-правовую природу. Так, процессуальная их составляющая включает в себя, помимо очевидных преимуществ,связанных ссокращением стадии судебного разбирательства и назначением наказания в порядке, предусмотренном ч. 4 ст. 317.6
Беляев Роман Валерьевич, судья Московского областного суда e-mail: brv201167@rambler.ru © Беляев Р.В., 2016 Статья получена: 22.04.2016
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 4(26)2016
УПК РФ, еще и иные процессуальные преференции: выделение в отдельное производство уголовного дела в отношении подозреваемого или обвиняемого, заключившего соглашение о сотрудничестве (п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ); возможность применения в отношении этого лица и его близких родственников, родственников и близких лиц мер безопасности, предусмотренных ст. 11 УПК РФ и п.4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ; освобождение от уплаты судебных издержек (п. 10 ст. 316 УПК РФ). Кроме того, правоприменительной практикой выработана и еще одна немаловажная для обвиняемого льгота - изменение меры пресечения с заключения под стражу на более мягкую, не связанную с ограничением свободы, что среди ученых-процессуалистов оценивается как разумный и взвешенный подход [6, с. 32].
Взяв за основу комплексный характер института досудебного соглашения о сотрудничестве, мы считаем целесообразным более подробно проанализировать именно процессуальную его составляющую, уделив особое внимание законодательной дефиниции, содержащейся, как уже было отмечено в п. 61 ст. 5 УПК РФ. Именно через легальное определение, на наш взгляд, можно детерминировать сущность согласительной процедуры, определив ее предмет и субъектный состав. Семантическое толкование терминов «соглашение» и «сотрудничество», используемых законодателем при определении соответствующей процедуры, вступает в явное противоречие с ее предметом, в качестве которого, согласно анализируемой норме, выступают «условия ответственности». Толковый словарь С.И. Ожегова определяет соглашение как «взаимное согласие, договоренность, устанавливающую какие-нибудь условия, взаимоотношения, права и обязанности сторон», а под сотрудниче ством понимается «совместная работа, участие в общем деле», в то время как условие - это «обстоятельство, от которого что-нибудь зависит» [7, с. 700,972,984.]. Логично было бы предположить, что, согласно п. 61 ст. 5 УПК РФ, стороны вступаютв договорные отношения относительно условий уголовной ответственности, что прямо следует из текста закона. Однако последние четко и однозначно определены в ст. 19 УК РФ, согласно которой уголовной ответственности подлежит вменяемое физическое лицо, достигшее установленного законом возраста. Таким образом, вопрос о предмете соглашения остается открытым. В специальной литературе однозначного ответа на него также нет. Например, следуя логике материального и процессуального компромисса, А.С. Александров указывает, что предметом досудебного соглашения о сотрудничестве может быть «только установление обстоятельств, смягчающих уголовную ответственность, к которой будет
привлечен обвиняемый по итогам проведенного в отношении него предварительного следствия» [8, с. 4]. И. Звечаровский выделяет несколько элементов, составляющих содержание договора сторон: условия ответственности обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения; действия, которые обвиняемый обязуется совершить с целью раскрытия и расследования преступления; льготы материально-правового характера, связанные с назначением наказания [2, с. 15]. Аналогичной позиции придерживается и Л.Г. Валуева, которая уточняет, что стороны не могут согласовать условия ответственности, они могут лишь избрать соответствующую упрощенную процедуру рассмотрения дела и согласовать границы наказания, на назначении которого будет настаивать обвинение [9, с. 95]. Мы полагаем, что, поскольку согласительная процедура имеет двусторонний характер, то предмет соглашения включает в себя и два вида обязательств - обязательства стороны обвинения (гарантированное законом смягчение уголовной ответственности, выражающееся в назначении судом наказания в порядке, предусмотренном ч. 2 и 4 ст. 62 УК РФ, а также ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ); обязательства стороны защиты (конкретные действия, которые должен совершить обвиняемый (подозреваемый), направленные на содействие следствию в раскрытии и расследовании пре ступления, изобличение других соучастников преступления, розыск имущества, добытого в результате преступления).
Регламентируя круг участников согласительной процедуры, законодатель в анализируемой дефиниции использует словосочетание «стороны обвинения и защиты». Анализ процедуры заключения соглашения показывает, что такая формулировка также является не вполне корректной, поскольку включает в круг лиц всех участников уголовного судопроизводства, отнесенных, в соответствии с главами 6 и 7 раздела II УПК РФ, к соответствующей стороне. В то же время заявление обвиняемым ходатайства о заключении соглашения о сотрудничестве является юридическим фактом, который влечет за собой возникновение правоотношений между прокурором, следователем и руководителем следственного органа с одной стороны и подозреваемым (обвиняемым) и его защитником - с другой. С учетом императивного предписания относительно невозможности заключения подобного соглашения при производстве дознания, которое следует из совокупности положений ст. 317.1, 317.2, 317.3, 317.4 УПК РФ, а также разъяснений Пленума Верховного Суда [10], участие дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания вообще не предполагается. Не упоминает зако-
нодатель и частных лиц, находящихся на стороне обвинения (потерпевшего, гражданского истца и их представителей), а также гражданского ответчика и его представителя, находящихся на стороне защиты. Более того, участие следователя и руководителя следственного органа ограничивается начальным этапом согласования условий соглашения. В соответствии с ч. 1 ст. 317.3 УПК РФ следователь принимает решение относительно обращения подозреваемого (обвиняемого) с соответствующим ходатайством, которое он согласует с руководителем следственного органа. После вынесения постановления о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудниче стве роль указанных должно стных лиц в дальнейшей процедуре становится пассивной. Непосредственными участниками правоотношений, юридически опосредованных подписанием документа - соглашения, являются прокурор, подозреваемый или обвиняемый и его защитник. Именно для обозначенных лиц достаточно четко определены границы целеполагания, определяющие назначение института соглашения о сотрудничестве. Так, цель подозреваемого (обвиняемого) заключается в получении минимально возможного наказания в обмен на предоставление правоохранительным органам значимой для расследования информации. Целью же прокурора как представителя государства будет раскрытие и расследование преступления, розыск имущества, добытого преступным путем.
С учетом изложенного нам представляется, что основным назначением института досудебного соглашения о сотрудничестве, в отличие от его зарубежных аналогов, является стимулирование положительных посткриминальных поступков. Именно оно лежит в основе поощрительного характера согласительной процедуры, как с точки зрения материального, так и с точки зрения процессуального права. В связи с этим нельзя не согласиться с мнением Л.Г. Татьяниной, которая полагает, что «сделки с правосудием» в уголовном судопроизводстве направлены на обеспечение эффективной реализации назначения уголовного процесса, разумной экономии материальных и человеческих ресурсов,
предоставление возможности обвиняемым оказать помощь органам расследования и суда в раскрытии и расследовании преступлений [11].
Полагаем, что с учетом правовой природы и сущности досудебного соглашения о сотрудничестве, опираясь на сделанные выводы относительно его предмета и субъектного состава, следует определить его как соглашение между прокурором и подозреваемым (обвиняемым), его защитником о применении уголовного наказания в соответствии с положениями ч. 2 ст. 62 УК РФ, в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ в случае выполнения подозреваемым (обвиняемым) взятых на себя обязательств по совершению действий, способствующих раскрытию и расследованию преступлений, изобличению лиц, их совершивших, розыску имущества, добытого преступным путем.
В качестве обобщающего вывода позволим себе отметить, что правоприменительная практика выявила целый ряд проблем, затрудняющих реализацию положений гл. 40.1 УПК РФ и тем самым снижающих эффективность функционирования рассматриваемой дифференцированной процедуры. К числу наиболее острых можно отнести несовершенство законодательной регламентации понятийного аппарата, которое влечет за собой разбалансированность материально-правовой и процессуальной составляющих рассматриваемого правового института. Полагаем, что четкое определение предмета и субъектного состава соглашения следует закрепить на законодательном уровне, изложив пункт 61 статьи 5 УПК РФ следующим образом: «Досудебное соглашение о сотрудничестве - это соглашение между прокурором и подозреваемым (обвиняемым), его защитником о применении уголовного наказания в соответствии с положениями ч. 2 ст. 62 УК РФ, в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 317.7 настоящего Кодекса в случае выполнения подозреваемым (обвиняемым) взятых на себя обязательств по совершению действий, способствующих раскрытию и расследованию преступлений, изобличению лиц, их совершивших, розыску имущества, добытого преступным путем».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Клюшников С.С. Правовая природа досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский следователь. 2012. № 23. С. 23-24.
2. Звечаровский И. Юридическая природа института досудебного соглашения о сотрудничестве // Законность. 2009. № 9. С. 14-16.
3. Агаев Р.З. Досудебное соглашение о сотрудничестве в России и других странах // Актуальные проблемы российского права. 2011. № 4 (21). С. 257-259
4. Маслов О.В., Карпов И.В. Досудебное соглашение о сотрудничестве: проблемы правового регулирования и вопросы порядка применения // Уголовный процесс. 2009. № 9. С. 3-7.
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 4(26)2016
5. Ульянова Л.Т. Субъекты досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский следователь. 2010. № 15.С. 42-45.
6. Головизнин М.В. Природа особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский судья. 2012. № 7. С. 32-25.
7. Ожегов С.И. Словарь русского языка: ок. 53000 слов / под общ. ред. Л.И. Скворцова. М., 2007. 1200с.
8. Александров А.С., Александрова И.А. Соглашение о досудебном сотрудничестве со следствием: правовая сущность и вопросы толкования норм, входящих в главу 40.1 УПК РФ // Уголовный процесс.
2009. № 8. С. 3-11.
9. Валуева Л.Г. Уголовно-процессуальные аспекты досудебного соглашения о сотрудничестве // Досудебное соглашение о сотрудничестве (правовые и криминалистические проблемы). Воронеж: ВГУ,
2010. С. 92-101.
10. О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 16 // URL: http://base.consultant.ru (дата обращения: 17.04.2016).
11. Татьянина Л.Г. «Сделки с правосудием» в России и США: позитивные и негативные аспекты// base. consultant.ru (дата обращения: 18.04.2016).
ИЗДАНИЯ КАЗАНСКОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА МВД РОССИИ
Современные аспекты обеспечения правоохранительной деятельности в России. Четвертые юридические чтения:
материалы всероссийской научно-практической конференции Казанского юридического института МВД России 3 июня 2016 года. - Казань: КЮИ МВД России, 2016. - 253 с.
Для научно-педагогических работников, аспирантов и соискателей, студентов, курсантов, слушателей образовательных организаций МВД России, практических работников ОВД, всех, кто изучает современные проблемы борьбы с преступностью.
Издание Казанского юридического института МВД России
СОВРЕМЕННЫЕ АСПЕКТЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РОССИИ
Четвертые юридические чтения
