CC BY
22
УДК 8Г41+8Г371
МОЛОДЫЧЕНКО Евгений Николаевич, аспирант кафедры английского языка Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Автор одной научной публикации
ПОЛЯРИЗАЦИЯ КАК СПОСОБ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ АНТАГОНИСТИЧЕСКИ ОРИЕНТИРОВАННЫХ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ США
В статье анализируются лингвистические способы поляризации двух антагонистических идентичностей - «мы»-группы, с одной стороны, и группы «враг», с другой. Такой прием накладывается на традиционно выделяемую в политическом дискурсе оппозицию «свои-чужие» и рассматривается в более широком контексте как один из способов реализации персуазивной стратегии создания образа «врага».
Политический дискурс, персуазивность, коммуникативная стратегия, образ врага, анализ дискурса
Объектом рассмотрения в настоящей статье является публичная речь политика, функционирующая как особый жанр политического дискурса. Принимая во внимание всю широту возможных интерпретаций понятия «дискурс»1 , под политическим дискурсом вслед за А.М. Изюровым будем понимать «совокупность текстов, отражающих идеологическую и политическую практику какого-то государства, партий, течений, отдельных агентов политики в определенную эпоху»2.
При этом мы исходим из утверждения о том, что политическую коммуникацию в общем смысле можно определить как речевую деятельность, ориентированную «на пропаганду тех или иных идей, эмоциональное воздействие на граждан страны и побуждение их к политическим действиям, для <...> принятия и обоснования социально-политических решении в условиях множественности точек зрения в обществе (курсив наш. - Е.М.)»3. Таким обра-
зом, превалирующей функцией любой политической коммуникации можно считать функцию воздействия на адресата, а следовательно, любой политический дискурс является имманентно персуазивным4. Под персуазивностью в самом широком смысле понимается «воздействие автора устного или письменного сообщения на его адресата с целью убеждения в чем-то, призыва к совершению или не совершению им определенных действий»5.
Основой для исследования персуазивного дискурса является персуазивный текст, в котором коммуникативное намерение адресата находит свое выражение в его лингвостилистической и смысловой структуре, в особом его формулировании, при котором единицы языка актуализируются особым образом в «ткани» данного текста в соответствии с коммуникативно-прагматической стратегией автора. Под коммуникативной стратегией вслед за Е.А. Гончаровой будем понимать план по оп-
тимальному воплощению определенного коммуникативного намерения автора в конкретном тексте6.
Общая персуазивная стратегия, как правило, представлена в персуазивном тексте несколькими частными стратегиями7. Мы утверждаем, что применительно к текстам публичных речей американского политического дискурса основной такой частной стратегией является стратегия создания образа «врага». Стратегия создания образа «врага» может рассматриваться также в рамках оппозиции «свой - чужой», которая многими исследователями признается основной оппозицией политического дискурса8.
Стратегии реализуются в конкретных текстах при помощи определенных тактик и приемов9. Одним из основных, глобальных приемов реализации стратегии создания образа «врага» является прием «поляризации двух миров», выбранный нами предметом исследования настоящей публикации. Основным средством реализации данного приема является антитеза.
Антитеза понимается не только и не столько как фигура речи, но как композиционный прием, доминанта порождения текста. Текст как бы конструирует и сталкивает два отдельных мира, мир «хороших» и мир «плохих», между которыми нет промежуточных переходных категорий. Напряжение, создаваемое между этими двумя мирами текстом, усиливает интеграцию отдельных элементов в составе каждого из миров. Общая модель такого приема строится в русле стратегии редукционизма, т.е. сведения многообразного мира к полярным, четко разграниченным категориям10.
Интересно отметить, что такое структурирование действительности характерно для тоталитарных дискурсов. Так, Т.В. Шкайдерова, изучая советскую идеологическую картину мира11, приходит к выводу, что специфическими чертами последней являются, среди прочих, такие черты, как структурированность биполярным типом оценочности, в котором отсутствует зона переходных или нейтральных оценочных знаков, а также струк-
турная редуцированность, что, по-видимому, подтверждает выдвигаемое нами положение.
Данное положение также подтверждается проведенным нами анализом текстового корпуса. Рассмотрим реализацию этого приема на примере публичной речи американского президента Джорджа Уокера Буша. Интересно отметить, что о своей биполярной стратегии в дискурсе эксплицитно говорит сам автор:
«(1) Some worry that it is somehow undiplomatic or impolite to speak the language of right and wrong. (2) I disagree. (Applause.) (3) Different circumstances require different methods, but not different moralities. (Applause.) (4) Moral truth is the same in every culture, in every time, and in every place. (5) Targeting innocent civilians for murder is always and everywhere wrong. (Applause.) (6) Brutality against women is always and everywhere wrong. (Applause.) (7) There can be no neutrality between justice and cruelty, between the innocent and the guilty. (8) We are in a conflict between good and evil, and America will call evil by its name. (Applause.) (9) By confronting evil and lawless regimes, we do not create a problem, we reveal a problem. (Applause.)»12.
Итак, в самом начале отрывка (1,2) сам автор задает биполярную матрицу конструирования двух возможных миров - right («мы») и wrong («они», «враги»). Данная матрица тиражируется и репродуцируется в дискурсе, становясь стереотипом восприятия мира; все прочие возможные интерпретации, таким образом, отсекаются. Подобная стратегия является одним из возможных проявлений феномена, называемого В.Е. Чернявской «властью дискурса»13 .
Следующим шагом (4) вводится понятие moral truth. Данный элемент может быть отнесен к семантически «пустым» словам с расплывчатым понятийно-логическим содержанием, могущим иметь различные трактовки в различных идеологиях. Тем не менее присоединение к такому понятию, как moral truth гарантирует точность и однозначность идентификации реципиентом того или иного субъекта в радиусе одного из двух полюсов «свои-чужие»
(или, в нашем случае, «right-wrong»), что обусловлено положительным прагматическим компонентом семантики этого сочетания. Подобные слова, по Т.М. Бережной, относятся к так называемым политическим «аффективам»14.
Далее (4), всеобъемлющий характер распространения такого понятия подчеркивается при помощи лексических средств, выражающих в данном случае генерализацию по времени и пространству (везде и всегда). При этом такая генерализация усиливается семантической избыточностью: сочетание «in every culture» (частично) включает значение «in every time, and in every place».
Эта же генерализация по месту и по времени воспроизводиться в следующих предложениях (ср.: «always and everywhere»), являющихся примерами параллельных конструкций (5, 6), где в ячейку «wrong» заданной выше матрицы последовательно помещаются такие понятия, характеризующие «врагов», как «убийство мирных жителей» («targeting innocent civilians for murder») и «жестокость по отношению к женщинам» («brutality against women»).
Следует также отметить, что «жестокость» как одна из основных характеристик «врагов» в большинстве случаев создается посредством эмоционального описания «беззащитности» и «невинности» жертв данной агрессии, в приведенном примере это актуализируется при помощи лексем «innocent civilians» и «women».
В следующих предложениях (7, 8) прием поляризации реализуется уже на уровне самих высказываний, построенных на основе антитезы. В рамках одного пространства «сближаются» такие понятия, как cruelty, guilty, evil (в которых безошибочно узнаются характеристики «их», «врагов»), сталкиваемые с другим противопоставленным им рядом тождественных в рамках другого пространства («свои») понятий -justice, innocent, good.
Образ «врага» предстает в метафорическом образе «зла»: «America will call evil by its name». Поляризация дополнительно усиливается при помощи специфической эмоциональнооценочной номинации - «ярлыка» evil and lawless regimes.
Приведенный пример и его анализ призваны подтвердить выдвигаемое нами предположение о том, что практически все противопоставление двух миров основывается на столкновении не конкретных референтов, но, скорее, обозначающих их лексем, на столкновении не объектов реального мира, а специфических номинаций.
Такой прием, как нам кажется, содержит в себе большой персуазивный потенциал, т.к. позволяет, по сути дела, свести все «напряжение», возникающее между двумя полюсами к описанию противостояния двух различных «наборов» лингвистических «ярлыков». Одни стереотипные номинации противопоставлены другим, при этом никаких причин и серьезных обоснований на основе аргументации или фактов не требуется: противостояние двух миров может быть объяснено лишь в силу конфликта самих языковых номинаций и их языковой семантики. Для подтверждения данного положения приведем также следующий пример:
«I will continue reaching out to friends and allies, including our partners in NATO and the European Union, to promote development and progress, to defeat the terrorists, and to encourage freedom and democracy as the alternatives to tyranny and terror» (George W. Bush: More on the Next 4 Years-Radio Address, November 6, 2004)15.
Как видно из этого примера, пространство «свои» формируется аффективами development, progress, freedom и democracy, которые противопоставлены «ярлыкам» с негативной оценкой tyranny и terror. При этом поляризация двух данных пространств может быть обусловлена лишь прагматическим компонентом семантики соответствующих конституентов. Различие двух миров также подчеркивается лексемой alternative, имплицитно передающей идею наличия только двух вариантов, двух возможных пространств - «свои» или «чужие» («враги»).
Подводя итог вышесказанному, отметим, что представленный анализ ни в коей мере не может считаться полным и исчерпывающим. Тем не менее полученные данные позволяют утверждать, что поляризация антагонистичес-
ки ориентированных идентичностей («свои -чужие») в политическом дискурсе может, по крайней мере отчасти, иметь текстуальную природу и не всегда соответствует реальному положению вещей. Такой прием реализу-
ется в рамках традиционно выделяемой в политическом дискурсе оппозиции «свои-чу-жие» и является одним из средств речевого воздействия в составе общей персуазивной стратегии.
Примечания
I Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004. С. 226-240; Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипупятивного воздействия: моногр. Иркутск, 2005. С. 17-26; Петрова Н.В. Текст и дискурс//Вопр. языкознания. 2003. № 6. С. 123-132; Чернявская В.Е. Дискурс власти ивласгь дискурса: проблемы речевого воздействия. М., 2006. С. 68-78; Fairclough N. Analysing Discourse: Textual Analysis for Social Research. L.; N.Y,2004.
2Изюров A.M. Актуализация речевого субъекта в политическом дискурсе: автореф. дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2006. С. 10.
3 Чудинов А.П. Политическая лингвистика. М., 2008. С. 6.
4Логинова И.Ю. Лингвопрагамтические особенности текста программы политической партии: автореф. дис.... канд. филол. наук. СПб., 2004. С. 9; Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипупятивного воздействия: моногр. Иркутск, 2005. С. 40-41; Пшенкин A.A. Метафорический образ СССР II России в американском политическом дискурсе второй половины XX - начала XXI века: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Барнаул, 2006. С. 7-8; Political Persuasion and Attitude Change / ed. by D.C. Mutz, P.M. Sniderman, R.A. Brody. Michigan, 1996. P. 1-2.
5 Чернявская В.Е. Указ. соч. C. 25.
6Гончарова Е.А. Персуазивность и способы ее языковой реализации в дискурсе рекламы II Studia Lingüistica. 2001.№10. C. 121.
7Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М., 2008. С. 104-108.
8Ноблок Н.Л. Авторские стратегии в англоязычном политическом дискурсе: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тамбов, 2007. С. 8; Самарина И.В. Коммуникативные стратегии «создание круга чужих» и «создание круга своих» в политической коммуникации (прагмалингвистический аспект): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2006. С. 6; Чернявская В.Е. Указ. соч. С. 51-52; VanDijk Т.A. Discourse and Manipulation II Discourse & Society 17(2). Sage, 2006. P. 359-383;Иссерс O.C. Указ. соч. C. 44-50.
9 Голодное A.B. Лингвопрагматические особенности персуазивной коммуникации (на примере современной немецкоязычной рекламы): автореф. дис.... канд. филол. наук. СПб., 2003; Чернявская В.Е. Указ. соч. С. 45-47.
10 Миронова П.О. Стратегия редукционизма в политическом дискурсе: когнитивно-прагматический аспект: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Омск, 2003.
II Шкайдерова Т.В. Советская идеологическая языковая картина мира: субъект, время, пространство: автореф. дис.... канд. филол. наук. Омск, 2007.
12 Bush G.W. Commencement Address at the United States Military Academy at West Point, New York, June 1, 2002. URL: http://www.presidentialrhetoric.com/speeches/06.01.02.htm).
13 Чернявская В.Е. Указ. соч. C. 79-81.
14Бережная Т.М. Современная американская риторика как теория и практика манипулирования общественным сознанием: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М, 1986.
15 Bush G.W. More on the Next 4 Years - Radio Address, November 6,2004. URL: http://www.presidentialrhetoric.com/ speeches/11.06.2004.html.
Molodychenko Evgeny
POLARIZATION AS A REPRESENTATION MODE FOR ANTAGONISTICALLY ORIENTED IDENTITIES IN US POLITICAL DISCOURSE
The article presents an analysis of linguistic means of polarizing two antagonistically positioned identities - “we”-group on the one hand, and “enemy”-group on the other. This technique is applied to the traditional opposition “friends-aliens” of the political discourse and is viewed within a broader framework as one of the ways of the “enemy image” persuasive strategy.
Контактная информация: e-mail\ [email protected]
Рецензент - Дружинина M.Bкандидат филологических наук, старший научный сотрудник Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова
