CC BY
167Аверьянов К.А.
К ТРАКТОВКЕ РЕЛЬЕФОВ ДМИТРИЕВСКОГО СОБОРА
ВО ВЛАДИМИРЕ
Одним из самых замечательных памятников древнерусской архитектуры, упоминаемых во всех школьных учебниках, является Дмитриевский собор во Владимире, возведенный великим князем Всеволодом Большое Гнездо освященный в честь великомученика Дмитрия Солунского. Снаружи стены здания украшает белокаменная резьба, ни с чем на Руси дотоле несравнимая — как по занимаемой площади, так и по количеству и разнообразию сюжетов: их тут более пятисот. На рельефах храма изображены библейские пророки, христианские святые, античные герои, реальные и мифические животные, причудливый растительный орнамент. Знаменитый своей резьбой, собор в 1992 г. был включен в список памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Особое внимание искусствоведов привлекало скульптурное изображение в восточной закомаре на северном фасаде собора: в центре — безбородый и безусый муж, сидящий на престоле с юным отроком на коленях, слева и справа — склонившиеся перед ними отроки постарше, по двое с каждой стороны. Согласно традиционной трактовке, на этом рельефе изображен основатель храма князь Всеволод Юрьевич с пятью сыновьями — с младшим сыном на руках, в почтительном окружении других своих сыновей.
Впрочем, изложенная гипотеза далеко не единственная. Исходя из предположения, что собор заложили сразу после того, как в семье Всеволода в 1194 г. родился сын Владимир, крещенный Дмитрием, некоторые исследователи высказали мнение, что это именно он изображен на троне с отцом. В частности, М. С. Гладкая отмечает, что «трактовка рельефной композиции северо-восточной закомары как изображения князя Всеволода с сыновьями вызывает сомнения» уже хотя бы тем, что православный муж-средовек изображен безбородым и безусым (Гладкая, 2009: 172), и более убедительными считает альтернативные версии.
Согласно одной из них, в образе мужа на троне явлен отнюдь не Всеволод Юрьевич: «Всеволода, как младшего из Мономаховичей, надо видеть в юном отроке, посаженном на колени, тем самым возвышенном перед старшими братьями и представленном потенциальным престолонаследником. В тронном же муже, таким образом, следует видеть Андрея Бо-голюбского» (Гладкая, 2009: 167). Почему без бороды и усов изваян далеко не юный Андрей, человек бесспорно благочестивый, гипотеза не объясняет.
Другая версия обусловлена тем, что «древнерусская традиция отождествляла Всеволода с ветхозаветным праведным правителем Давидом»
(Гладкая, 2009: 170), и «в отроке, сидящем на коленях представителя благословенного рода, следует видеть юного Давида и иносказательно намек на юного князя Всеволода» (Гладкая, 2009: 172).
При всей несхожести приведенных трактовок в них есть нечто общее: любая из них утверждает, что главный северный рельеф Дмитриевского собора посвящен прославлению его державного ктитора. Вместе с тем представляется очевидным, что решение данного вопроса может быть связано только с окончательным выяснением даты строительства собора. Но и здесь среди исследователей идут споры — что послужило поводом для возведения храма.
Традиционная точка зрения указывает, что из восьми сыновей Всеволода на изображении отсутствуют: рано умершие Борис (умер в 1188 г.) и Глеб (скончался 29 сентября 1189 г.), а также последний сын Всеволода Иван, родившийся в августе 1198 г., но имеется Святослав-Гавриил, родившийся 27 марта 1196 г.
Это позволяет датировать завершение постройки летним строительным сезоном 1196 г., что хорошо согласуется с летописным известием о принесении 10 января 1197 г. во Владимир из Солуня (современные Салоники) византийской иконы с изображением Дмитрия Солунского.
Летописец именует ее «гробной доской»: «тое же зимы принесена бысть дска ис Селуня гробная святого Дмитрия месяца геньваря в 10 день на память святаго отца Григорья Нисьскаго» (ПСРЛ, 1997: 414; ПСРЛ, 2007: 37). Это название дано было не случайно: икона представляла собой образ, написанный на доске от гроба святого, взятой из базилики святого Дмитрия в Солуни.
Противники данной датировки полагали, что собор был построен в честь рождения в 1194 г. у Всеволода сына Владимира, в крещении Дмитрия. Другие возражали против этой версии, указывая, что сам Всеволод в крещении именовался Дмитрием. Третьи на основании позднего летописного источника отмечали, что строительство собора завершилось в 1191 г., т.е. еще до рождения Владимира (Воронин, 1961: 435-437; Вагнер, 1969: 257-258; Тимофеева, 1997: 38-41; Мокеев, 1998: 39-43; Новаковская-Бухман, 2005: 40-45).
Споры о датировке возведения храма проникли даже в «Православную энциклопедию». Т.П. Тимофеева, автор соответствующего раздела статьи о Дмитриевском соборе, указывает, что «год постройки Дмитриевского собора указан в Летописце владимирского Успенского собора (известен в состав сборников ХУП-ХУШ вв., хранившихся в соборе): "В лето 6699-е [1191] великий князь Димитрии Всеволод постави на своем дворе церковь камену во имя великомученика Димитрия и верх ея позлати" [Шилов, 1910: 58]. Однако Дмитриевский собор в настоящее время принято датировать иначе. Лаврентьевская летопись, сообщая о пожаре, случившемся 23 июня 6701(1193) г. во Владимире, когда "города половина погоре, и
княж двор... избавлен бысть от пожара" [ПСРЛ, 1997: 409], не упоминает о Дмитриевском соборе, что дает основание предполагать, что собора еще не было: его закладка приурочена к рождению 25 октября 6702 (1194) г. у князя Всеволода сына Владимира, в крещении Димитрия. Окончанием строительства считается принесение и постановка в соборе 10 января 6705 (1197/98) г. византийской иконы великомученика Димитрия. Посвящение князем Всеволодом собора своему небесному патрону ("в свое имя") делает излишней привязку к рождению его сына. Поэтому дата 1191 г. представляется более вероятной, причем употребление летописцем владимирского собора слова "постави" говорит не о закладке, а об окончании строительства, т.е. Дмитриевский собор мог быть заложен не позднее 1187/88 г.» (Православная энциклопедия, 2007: 207-208).
Данные рассуждения заставляют обратиться непосредственно к тексту Летописца владимирского собора. В нем читаем: «В лето 6699-е заложи князь великий Димитрий Всеволод церковь камену в Володимере, Рожество Пресвятыя Богородицы, августа в 22 день. И в лето 6705-го октября в 27 день та церковь освящена бысть. В лето 6699-е великий князь Димитрии Всеволод постави на своемъ дворе церковь камену во имя великомученика Димитрия, и верх ея позлати. [В] лето 6705-го генваря в 10 день принесена бысть доска из Селуня святого мученика Димитрия з гроба» (Шилов, 1910: 58).
Значит ли это, что права Т.П. Тимофеева? К сожалению, строя свои рассуждения, она не обратила внимания на одно обстоятельство. Летописец Владимирского собора был напечатан А.А. Шиловым по двум рукописям. Первая датируется последней четвертью XVII в. и принадлежала Академии наук. Вторая была рукописью 1771 г., принадлежавшей Археографической комиссии. В основу публикации был взят за основу Академический список, а из Комиссионного в постраничных примечаниях подведены варианты.
Согласно им, в Комиссионном списке в известии о строительстве Дмитриевского собора вместо даты «В лето 6699-е» стоит: «Того же лета», а в известии о принесении «гробной доски» значится: «Тое ж зимы» (Шилов, 1910: 58. Прим. 5, 9). С учетом более раннего известия об освящении церкви Рождества Богородицы в 6705 (1197) г., становится понятным, что Дмитриевский собор был закончен к январю 1197 г., когда в него была принесена икона. Тем самым подтверждается правота известия Лавренть-евской летописи, не фиксирующей упоминания собора при пожаре 1193 г.
Можно полагать, что задумка Всеволода со строительством Дмитриевского собора не была случайной. Вместе с «гробной доской» в соборе был установлен серебряный чеканный ковчежец, в котором хранилась «сорочка» — частица одежды, пропитанная кровью святого мученика. Считалось, что она непрестанно источает миро на здравие немощным. В некрологе Всеволода Большое Гнездо в Лаврентьевской летописи под 1212 г., об
этом говорилось так: «созда церковь прекрасну на дворе своем святаго мученика Дмитрия, и украси ю дивно иконами и писаньем, и принес доску гробную из Селуня святаго мученика Дмитрия, мюро непрестанно точа-щию на здравье немощным, в той церкви постави, и сорочку того мученика ту же положи» (ПСРЛ, 1997: 436-437).
Это было сделано не случайно. Мария Шварновна, первая супруга Всеволода Большое Гнездо, которому она родила в общей сложности двенадцать детей (восемь сыновей и четыре дочери), сильно подорвала свое здоровье. А после рождения в 1198 г. своего последнего сына Ивана княгиня серьезно заболела. Из летописной записи о последнем годе жизни княгини мы знаем, что она более семи лет страдала от тяжкого недуга и едва могла передвигаться. Это подтвердила и недавно проведенная антропологическая экспертиза ее захоронения.
В этих условиях Всеволод постарался хоть как-то помочь своей супруге (по нынешним меркам, относительно молодой — на момент строительства храма ей было всего около 36 лет) и возвел на своем княжеском дворе храм, напоминающий драгоценный мощевик-реликварий. При этом изображение самого Всеволода и пятерых сыновей не случайно было вырезано на северном фасаде собора. Именно с этой стороны открывался на него вид со стороны княжеского терема, откуда его могла видеть княгиня.
Что касается дальнейшей судьбы реликвий собора, то икона святого Дмитрия Солунского находилась во Владимире до конца XIV в., когда при митрополите Киприане ее перенесли в Москву. В 1517 г. живопись на ней «поновлялась». В 1701 г. икону вновь «поновил» мастер Оружейной палаты Кирилл Уланов, повторив первоначальное изображение. В настоящее время древняя «доска гробная» под записью 1701 г. хранится в Успенском соборе московского Кремля. Серебряный ковчежец в виде храма, служивший оправой для «сорочки» святого, находится в Оружейной палате. Ныне в Дмитриевском соборе Владимира выставлены их копии.
БИБЛИОГРАФИЯ Вагнер Г.К. Скульптура Древней Руси. М., 1969.
Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV веков. Т. I. М., 1961.
Гладкая М.С. Рельефы Дмитриевского собора во Владимире. М., 2009. Мокеев Г.Я. Мистика Большого Гнезда: к 800-летию возведения Дмитриевского собора во Владимире-Залесском // Новая деловая книга. 1998. № 6. С. 39-43
Новаковская-Бухман С.М. Был ли портрет Всеволода III в скульптуре Дмитриевского собора во Владимире // Культура и искусство христиан-негреков. Научная конференция памяти А.В. Банк: тезисы докладов. СПб., 2005. С. 40-45.
Православная энциклопедия. Т. XV. М., 2007.
ПСРЛ. Т. I. Лаврентьевская летопись. М., 1997. ПСРЛ. Т. XVIII. Симеоновская летопись. М., 2007.
Тимофеева Т.П. К уточнению даты Дмитриевского собора // Дмитриевский собор во Владимире: к 800-летию создания. М., 1997. С. 38-41. Шилов А.А. Описание рукописей, содержащих летописные тексты (Материалы для полного собрания русских летописей). Вып. 1. СПб., 1910.
