CC BY
159
УДК 8111.11
К ПРОБЛЕМЕ СООТНОШЕНИЯ ПОНЯТИЙ «ТЕКСТ» И «ИНТЕРТЕКСТ»
© Н.В. Петрова1, М.А. Егорова2
1Иркутский государственный университет, 664003, Россия, г. Иркутск, ул. Карла Маркса, 1. 2Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Рассматривается возникновение термина «интертекстуальность», «интертекст» и развитие теории интертекстуальность. А также устанавливается соотношение между понятиями «текст» и «интертекст» следующим образом: текст - это единица категоризации в текстовом пространстве, интертекст - единица текстообразования и восприятия.
Библиогр. 17 назв.
Ключевые слова: текст; интертекст; категоризация; текстовое пространство; текстобразование; восприятие текста.
TO CORRELATION OF «TEXT» AND «INTERTEXT» NOTIONS N.V. Petrova, M.A. Egorova
Irkutsk State University, 1 Karl Matx St., Irkutsk, 664003, Russia. Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
This article considers the origin of the terms «intertextuality», «intertext» and the development of the theory of intertextu-ality. The notions of «text» and «intertext» are correlated as follows: text is the unit of categorization in the text space, while intertext is the unit of text creation and perception. 17 sources.
Key words: text; intertext; categorization; text space; text creation; text perception.
Возникновение термина «интертекстуальность» и развитие теории интертекстуальности приходятся на сравнительно недавний период времени. Толчком к появлению теории интертекстуальности послужил принцип диалогизма М.М. Бахтина, из которого следует, что «всякое понимание есть соотнесение данного текста с другими текстами и переосмысление в новом контексте» [2, с. 207]. Сам термин «интертекстуальность» возник в 1967 году в научном сочинении Ю. Кристевой под названием «Бахтин, слово, диалог и роман» в результате осмысления диалогической концепции М.М. Бахтина [17].
Термин «интертекстуальность» прочно вошел в терминологический фонд научного пространства, вытеснив другие, близкие по значению термины, например термин «схождения». Под данным термином Б.В. Томашевский понимал: 1) сознательную цитацию; 2) бессознательное воспроизведение литературного шаблона; 3) случайное совпадение [14].
На идеальность термина обращает внимание Н.Н. Белозерова: этот термин по своей точности, краткости и мотивированности приближается к идеальному термину; он заменил такие описательные названия, как
влияния, источники, традиции, следования образцу, «развитие не от отца к сыну, а от дяди к племяннику» (термины Ю.Н. Тынянова [15, с. 11]), которые расплывчаты по своей семантике и часто используются с оттенком оценочности [3, с. 8].
К списку отодвинутых на задний план терминов следует также отнести термин «текстовые реминисценции», под которыми А.Е. Супрун понимает осознанные или неосознанные, точные или преобразованные цитаты или иного рода отсылки к известным ранее произведенным текстам в составе более позднего текста [12, с. 17].
Ю. Кристева считает, что «любой текст строится как мозаика цитаций, любой текст есть продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста» [7, с. 167]. Аналогично Ю. Кристевой теорию интертекстуальности в своих исследованиях разрабатывает Р. Барт. Любой текст, отмечал Р. Барт, соткан из цитат, отсылок, отзвуков, и «все это - языки культуры», «старые и новые, которые проходят сквозь текст и создают мощную стереофонию». «Всякий текст есть между-текст по отношению к какому-то другому тексту, но эту интертекстуальность не следует понимать так,
1Петрова Наталья Васильевна, доктор филологических наук, профессор кафедры иностранных языков, тел.: 89501440415, e-mail: [email protected]
Petrova Natalya, Doctor of Philology, Professor of the Department of Foreign Languages, tel.: 89501440415, e-mail: [email protected]
2Егорова Мария Алексеевна, старший преподаватель кафедры иностранных языков для гуманитарных специальностей, тел.: 89501296045, e-mail: [email protected]
Egorova Maria, Senior Lecturer of the Department of Foreign Languages for Humanitarian Specialties, tel.: 89501296045, e-mail: [email protected]
что у текста есть какое-то происхождение; всякие поиски «источников» и «влияний» соответствуют мифу о филиации произведения, текст же образуется из анонимных, неуловимых и вместе с тем уже читаных цитат - из цитат без кавычек» [1, с. 418].
Концепции Ю. Кристевой и Р. Барта сводятся к тезису о том, что каждый текст является интертекстом по отношению к другим текстам. Эту точку зрения разделяют многие исследователи, относя интертекстуальность к основным категориям текста. Р.А. де Бо-гранд и В. Дресслер, в частности, считают, что любой текст обладает не только такими признаками, как коге-зия, когерентность, интенциональность, воспринимаемость, информативность, ситуативность, но и интертекстуальностью [16]. Н. Пьеге-Гро называет интертекстуальность «первоосновой литературы» [11, с. 49]. Свой взгляд она обосновывает тем, что в разные эпохи творческие люди призывали подражать древним, практикуя эту идею в своих произведениях. Для подтверждения своих мыслей Н. Пьеге-Гро приводит цитату из рассуждений французского поэта Жоашена Дю Белле: «<...> я считаю своим долгом уведомить тех, кто стремится стяжать себе славу на этом поприще, что они должны подражать хорошим греческим и римским авторам, и даже итальянским, испанским и другим, а в противном случае - или вовсе не писать, или же, как говорят, писать лишь для себя и своих муз» [11, с. 190-191].
Многочисленные исследования, проводимые на материале художественных (Смирнов, 1995; Бушма-нова, 1996; Толочин, 1996; Белозерова, 1999; Прохорова, 2002; Петрова, 2004; Жолковский, 2005; Метла-сова, 2006; Баева, 2007; Пильщиков, 2007; Фатеева, 2007; Кузьмина, 2007; Троицкая 2008; Гаврикова, 2012 и др.), научных (Баженова, 1999; Чернявская, 2000; Королева, 2004 и др.), рекламных текстов (Пику-лева, 2003; Терских, 2003 и др.) и текстов массовой коммуникации, в том числе и политических текстов (Варченко, 2007; Нахимова, 2007; Головко, 2011 и др.), подтверждают тезис об интертексте как свойстве любого текста.
Поскольку любой текст - это интертекст, то закономерно возникает вопрос о существовании текста вообще. Вопросу о разграничении понятий «текст» и «интертекст» мы уделяем основное внимание в настоящей статье.
К вопросу о разграничении данных понятий подойдем, различая текст как единицу категоризации текстового пространства и текст как единицу тексто-образования и восприятия.
Текст как единица категоризации текстового пространства = тексту
Под текстовым пространством понимается вся сумма созданных вербальных и невербальных текстов [10, с. 9], а под категоризацией - процесс систематизации, при котором созданный текст относится к определенной нише текстового пространства.
Процесс категоризации текста происходит только тогда, когда текст является снятым моментом творческого акта и обладает наличием категориальных признаков, которые позволяют присвоить знаковому об-
разованию статус текста. Признаками текста обладает «произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективируемое в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфазовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющие определенную целенаправленность и прагматическую установку» [6, с. 18].
Следует подчеркнуть, что о завершенности можно говорить исключительно как о признаке текста, но не интертекста. В понятие завершенности в данном случае вкладывается следующее: «Текст может считаться завершенным тогда, когда с точки зрения автора его замысел получил исчерпывающее выражение. Иными словами, завершенность текста - функция замысла, положенного в основу произведения и разворачиваемого в ряде сообщений, описаний, размышлений, повествований и других форм коммуникативного процесса. Когда, по мнению автора, желаемый результат достигнут самим поступательным движением темы, ее развертыванием - текст завершен» [6, с. 131].
Рамка текста является необходимым свидетельством завершенности текста: «при бесконечном разнообразии текстов, их содержания, стиля и структурной организации, ни один автор не может выйти за пределы определенных рамок, обеспечивающих единство, целостность и связность текста, его изоморфизм по отношению к окружающей действительности» [4, с. 44].
Завершенность, понимаемая как функция замысла автора, а также смысловые и формальные внутритекстовые связи относятся к важным категориальным признакам текста. Не менее значимым дифференциальным показателем текста является автор. Поскольку категория «автор» в настоящее время относится к неоднозначно понимаемым категориям, представляется важным уточнить, какое его значение имеется в виду при категоризации текста в текстовом пространстве.
Одно из значений понятия автор связано с внутритекстовым субъектом, известным под термином «образ автора». В.В. Виноградов под образом автора понимал концентрированное воплощение сути художественного произведения. Данной категории он отводил центральное место в системе образов. Именно образ автора связывает воедино все другие образы художественного текста: «Образ автора - это индивидуальная, словесно-речевая форма, пронизывающая строй художественного произведения и определяющая взаимосвязь и взаимодействие всех его элементов» [5, с. 159].
Термин «автор» по отношению к тексту имеет еще одно значение. Им обозначают внетекстового (биографического) автора, принадлежащего первично эмпирической реальности. Возможны случаи, когда произведение не содержит имени автора. И в этом случае автор все же имеется, о чем свидетельствует выска-
зывание типа «автор не известен». Чаще всего так бывает, когда имя автора просто «утеряно» в силу разного рода обстоятельств, связанных с судьбой произведения. Такого рода произведения, если они представляют ценность, постоянно находятся под пристальным вниманием специалистов, пытающихся установить авторство произведения. Существуют тексты, которые когда-то имели имя конкретного автора в качестве идентифицирующего знака, однако теперь таким знаком выступает собирательный термин «народ». Это - тексты сказок, мифов и т.д., изначально существовавшие в устном варианте.
Имя биографического автора может быть реальным и вымышленным. Последнее известно под термином «псевдоним». Использование литературных псевдонимов - допустимое правило текстового пространства. Так, Марк Твен в реальной жизни Сэмюел Ленгхорн Клеменс, Жорж Санд - Аврора Дюдеван, О'Генри - Уильям Сидни Портер. В обыденном восприятии люди, скрывающиеся под чужим именем, вряд ли заслуживают уважения, одобрения и доверия. Литературные же псевдонимы никаких отрицательных ассоциаций не вызывают. Следует отметить, что использование псевдонима связано с таким явлением, как возможность «потерять» свое реальное, данное родителями имя. Если творческий опыт окажется удачным, все лавры признания будут принадлежать вымышленному имени.
При категоризации знакового образования как текста в текстовом пространстве, прежде всего, важную роль играет имя автора как эмпирической данности реального мира. Имя автора, поставленное на обложке созданного им произведения, служит идентифицирующим знаком текста. Другим идентифицирующим элементом текста является заголовок - обязательный компонент текста, под которым он входит в текстовое пространство. Как идентифицирующий знак, заголовок не просто называет текст, являясь его именем, он отграничивает один текст от другого, выполняя тем самым делимитативную функцию. Такую же роль выполняет имя внетекстового автора.
Следует отметить, что требования к оформлению заголовка не являются стабильными. В отличие от современных заголовков, по отношению к которым действует правило краткости, заголовки к произведениям XI—XVI11 вв. отличались развернутостью. Такого рода пространные заголовки называются дескриптивными [8, с. 103] или конспективными [13, с. 59]. Например, одно из произведений Д. Дефо имеет такой заголовок: «Радости и горести знаменитой Молль Флендерс, которая родилась в Ньюгейтской тюрьме и в течение шести десятков лет своей разнообразной жизни (не считая детского возраста) была двенадцать лет содержанкой, пять раз была замужем (из них один раз за своим братом), двенадцать лет воровала, восемь лет была ссыльной в Виргинии; но под конец разбогатела, стала жить честно и умерла в раскаянии. Написано по ее собственным заметкам». Другой пример: «Слово Софония рязанца о великом князе Дмит-рее Ивановиче и о брате его князе Владимире Андреевиче, яко победили супостата своего царя Мамая»
[13, с. 62].
Итак, знаковое образование, являющееся результатом творческой деятельности автора и выступающее как единица категоризации и последующего хранения в текстовом пространстве, квалифицируется как текст.
Текст как единица текстообразования и единица восприятия = интертексту
Восприятие текста связано с процессом интерио-ризации, а текстообразование - с процессом экстери-оризации. Интериоризация - это превращение внешних действий с материальными объектами во внутренние, умственные действия, оперирующие символами, а экстериоризация - переход от внутренней к внешней деятельности [9, с. 149].
В процессе восприятия происходит взаимодействие транслируемого текста или текстов (процесс познания сопряжен с восприятием некоторого множества текстов) с когнитивным пространством Я как познающего субъекта и присвоение транслируемого текста или текстов когнитивным пространством человека. Под когнитивным пространством понимается объем знаний индивида. Схематично данный процесс можно представить в виде следующей схемы, в которой КП = когнитивному пространству, а Т = тексту:
В результате интериоризации прочитанных текстов индивидуальное когнитивное пространство превращается в тектуализированное пространство. В процессе экстериоризации транслируемые ранее тексты сознательно или бессознательно включаются в созданный автором текст. Получается, что «автор перестает быть единственным источником смысла», поскольку текст становится интертекстом, его смысл заложен между текстами, включенными в него [1, с. 391].
Поскольку текст создается как интертекст, он и воспринимается как интертекст. Восприятие интертекста читателем зависит от интертекстуальной компетенции и интертекстуальной энциклопедии читателя. Интертекстуальная компетенция может быть определена как способность человека воспринимать интертекстуальные включения благодаря наличию в его памяти интертекстуальной энциклопедии. Интертекстуальная энциклопедия - это когнитивный опыт человека, полученный в результате интериоризации транслируемых текстов и хранимый в когнитивном пространстве человека.
Итак, интертекст - это единица текстообразования и единица восприятия текста. Интертекст превращается в текст, когда становится единицей категоризации в текстовом пространстве, при этом важными показателями текста является наличие имени автора и имени текста.
1. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. 616 с.
2. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. литература, 1975. 504 с.
3. Белозерова Н.Н. Интегративная поэтика: монография. Тюмень: Изд-во ТГУ, 1999. 208 с.
4. Бухбиндер В.А. О возможности измерения текстовой структуры // Проблемы текстуальной лингвистики. Киев: Вища школа, 1983. С. 43-59.
5. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: АН СССР, 1963. 255 с.
6. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 139 с.
7. Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики Изменение функций литературы / пер. с фр. М.: Рос. полит. энциклопедия (РОССПЭН), 2004. 656 с.
8. Ламзина А.В. Заглавие // Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: учеб. пособие / отв. ред. Л.В. Чернец. М.: Высш. шк. Изд. центр «Академия», 2000. С. 94-107.
9. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность // Из-
ский список
бранные психологические произведения в 2-х томах. М.: Педагогика, 1983. Т. 2. С. 94-231.
10. Петрова Н. В. Интертекстуальность как общий механизм текстообразования англо-американского короткого рассказа. Иркутск: ИГЛУ, 2004. 243 с.
11. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. 240 с.
12. Супрун А.Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания. 1995. № 6. С. 17-29.
13. Сыров И.А. Функционально-семантическая классификация заглавий и их роль в организации текста // Филолог. науки. 2002. № 3. С. 59-68.
14. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. 5-е изд. М.-Л.: ГИЗ, 1930. 240 с.
15. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. 576 с.
16. Beaugrande R. de. Introduction to Text Linguistics. London, New York : Academic Press, 1981. 270 p.
17. Kristeva J. Bakhtine, le mot, le dialogue et le roman // Critique. Paris, 1967. № 23. P. 438-465.
