CC BY
89
УДК 343
Л. Г. Лифанова
К ПРОБЛЕМЕ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВА СЛЕДОВАТЕЛЯ НА ПРОИЗВОДСТВО СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Увеличение количества следственных и процессуальных действий, которые следователь вправе производить на этапе доследственной проверки, явилось долгожданным, обоснованным и нужным шагом законодателя на пути совершенствования уголовно-процессуального законодательства. Однако практическая реализация данного права сопровождается проблемами правовой коллизии и нередко становится нецелесообразной.
К л ю ч е в ы е с л о в а: возбуждение уголовного дела, следственное действие, экспертиза, заключение специалиста, форма предварительного расследования.
TO THE PROBLEM OF REALIZATION OF THE INVESTIGATOR'S RIGHT TO CONDUCT INVESTIGATIVE ACTIONS BEFORE THE INSTITUTION OF CRIMINAL PROCEEDINGS
The increase in the number of investigative and procedural actions that the investigator has the right to produce at the pre-investigation check-up stage was the long-awaited, justified and necessary step of the legislator on the way to improving the criminal procedural legislation. However, the practical implementation of this right is accompanied by problems of legal conflict and, often, it becomes unreasonable.
K e y w o r d s: criminal case initiation, investigative action, examination, expert opinion, preliminary investigation form.
Поступила в редакцию 4 апреля 2018 г.
Дискуссии о необходимости расширения полномочий лица, производящего проверку сообщения или заявления о преступлении, возникли практически одновременно с появлением в российском уголовном процессе стадии возбуждения уголовного дела и спора о ее целесообразности.
Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-Ф3 (в ред. от 28.12.2013) «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», отвечая на критику об ограниченном количестве следственных действий, производство которых возможно до возбуждения уголовного дела, регламентировал, что в ходе проверки сообщения о преступлении возможно получение объяснений, образцов для сравнительного исследования, истребование документов и предметов, изъятие их в порядке, установленном УПК, назначение и производство судебной экспертизы, производство осмотра места происшествия, документов, предметов, трупов, производство освидетельствования, документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов, дача органу дознания поручений о проведении оперативно-розыскных мероприятий.
Указанные нововведения существенно расширили полномочия лица, производящего доследственную проверку, а поэтому были встречены практическими работниками более чем положительно.
© Лифанова Л. Г., 2018
В частности, дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа стали вправе до возбуждения уголовного дела получать объяснения. Но появился вопрос, могут ли они считаться доказательствами и какова их юридическая сила? Если исходить из логики законодателя, который указал, что для дознания в сокращенной форме не требуется допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения, значит, объяснение - это доказательство (п. 2 ч. 3 ст. 226.5 УПК РФ). Однако в законе сделан акцент, что данное правило распространяется только на сокращенное дознание, значит, для других форм предварительного расследования объяснение - не доказательство. Такой дифференцированный подход нельзя назвать удачным. Кроме того, возникают еще вопросы: возможно ли наступление уголовной ответственности для лица, изложившего заведомо ложные сведения в объяснении? Обращаясь к диспозиции ст. 307 УК РФ, с уверенностью можно заявить, что невозможно, так как лицо, давшее объяснение до возбуждения уголовного дела, не наделяется процессуальным статусом свидетеля или потерпевшего, на которых, в числе прочих, данная норма распространяет свое действие.
Нет объяснения и в перечне доказательств, предусмотренных ст.74 УПК РФ. Вряд ли можно его отнести к иным документам (п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ), так как предполагаемое доказательственное значение имеют сведения, изложенные в объяснении (по аналогии с показаниями), а не бланк, в котором они зафиксированы.
Помимо сказанного, следует отметить, что процессуальный порядок получения объяснения в законе не определен. Необходимо ли при получении объяснения руководствоваться порядком получения показаний, неизвестно. Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК, являются недопустимыми. Можно ли считать сведения, изложенные в объяснении, допустимыми, если порядок их получения не регламентирован. Ответ представляется очевидным.
Если провести более детальный анализ юридической сущности и содержания сведений, изложенных в объяснении, то вывод будет более категоричный: доказательственного значения они иметь не могут1.
В юридической литературе давно обосновывалась необходимость законодательной регламентации производства экспертизы до возбуждения уголовного дела. Как известно, по отдельным категориям преступлений (например, связанных с незаконным оборотом оружия, наркотических средств и психотропных веществ, поджогами и др.) заключение специалиста необходимо для решения вопроса о наличии основания для возбуждения уголовного дела. Однако такое заключение доказательственной силы не имеет, по уголовному делу в обязательном порядке назначалась экспертиза, причем иногда на ее разрешение ставились те же вопросы, что и ранее специалисту. Законодательные новеллы должны были разрешить данную ситуацию, делая ненужным предварительное специальное исследование. На практике этого не случилось. Предоставив декларативно право следователю (дознавателю) назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела, законодатель не создал условий для его реализации. И дело не только в дли-
1 См.: Лифанова Л. Г. Доказательственное значение результатов следственных действий, проводимых до возбуждения уголовного дела // Уголовное производство : процессуальная теория и криминалистическая практика : материалы IV Междунар. науч.-практ. конф. Симферополь ; Алушта, 2016.
тельных сроках производства экспертизы, которыми следователь (дознаватель), как правило, на этапе доследственной проверки не располагает. Проблема также обнаружилась в ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ, согласно которой «...если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы, то такое ходатайство подлежит удовлетворению».
Категоричность обозначенной нормы ставит под серьезное сомнение целесообразность назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела. Истолковав буквально смысл цитируемого, следует вывод, что удовлетворению подлежит любое ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы. Его обоснованность в законе не упоминается. Возникает вопрос: по каким правилам назначать дополнительную и повторную экспертизу? Уголовно-процессуальный кодекс РФ в ст. 207 предусматривает, что при «недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела может быть назначена дополнительная судебная экспертиза, производство которой поручается тому же или другому эксперту. В случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту».
Следователи (дознаватели) в приватных беседах отмечают, что фактически не пользуются правом назначения экспертиз до возбуждения уголовного дела, так как позднее, на этапе расследования, по тем же вопросам повторные экспертизы назначаются практически по всем уголовным делам. Это создает дополнительную сложность в расследовании, так как, следуя указаниям уголовно-процессуального закона, экспертизу необходимо назначить другому эксперту, предоставив ему на исследование те же предметы, которые уже ранее подлежали исследованию. Повторное заключение эксперта, как правило, дублирует выводы первоначальной экспертизы. Какое из них имеет преимущественное доказательственное значение - не ясно. Так же непонятно, как поступить следователю, если предмет экспертизы был уничтожен в процессе первичного исследования или изменился его размер (например, вес наркотического средства)?
Полагаем целесообразным, в целях исключения описанных ситуаций, изменить редакцию ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ путем указания основания для ходатайства о производстве дополнительной или повторной экспертизы, как обозначено в ст. 207 УПК РФ: недостаточная ясность или полнота заключения эксперта, возникновение новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела; в случае сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта, предусмотрев за следователем право отказа в его удовлетворении в случае необоснованности.
Кроме того, следует критически отнестись к позиции законодателя о дифференцированном подходе к доказательственному значению заключения эксперта и специалиста, полученных до возбуждения уголовного дела, в зависимости от формы расследования. Речь идет об особенностях доказывания при производстве дознания в сокращенной форме. Пункт 3 ч. 3 ст. 226.5 УПК РФ позволяет не назначать судебную экспертизу по вопросам, ответы на которые содержатся в заключении специалиста по результатам исследования, проведенного в ходе проверки сообщения о преступлении (за исключением определенных случаев).
Делая акцент на возможности использования заключения специалиста, полученного до возбуждения уголовного дела, в качестве доказательства именно при сокращенной форме дознания, законодатель тем самым исключает его доказательственное значение для иных форм расследования: предварительного следствия и «обычного» дознания. Помимо вопроса «почему?» (видимо, это объясняется только сроком расследования), возникает вопрос об ответственности специалиста за заведомо ложное заключение. Нередки случаи, когда заключение эксперта (специалиста) является основой для вывода о виновности лица в совершении преступления. Если такие заключения получены в ходе предварительного расследования (этап доследственной проверки сюда не относится), то в ситуации их заведомой ложности предусмотрена уголовная ответственность для эксперта, давшего такое заключение, по ст. 307 УК РФ: «Заведомо ложные ...заключение или показание эксперта, показание специалиста. в суде либо при производстве предварительного расследования - наказываются.». Для специалиста, как следует из диспозиции ст. 307 УК РФ, предусмотрена уголовная ответственность только за заведомо ложное показание. За заведомо ложное заключение специалист не подлежит уголовному преследованию, равно как и эксперт, производящий экспертизу при проверке сообщения о преступлении.
Представляется необходимым свести к единообразной оценке доказательственного значения заключение специалиста независимо от того, производится ли по делу дознание в общем порядке, в сокращенной форме или же осуществляется предварительное следствие. В целях обеспечения дополнительных гарантий обоснованности, законности и полноты расследования предусмотреть уголовную ответственность для эксперта, производящего исследование до возбуждения уголовного дела, за заведомо ложное заключение и для специалиста за заведомо ложное заключение в суде либо при производстве предварительного расследования, либо на этапе доследственной проверки.
Расширение полномочий лица при проверке сообщения о преступлении, помимо прочего, добавилось правом истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном УПК РФ. Нормы уголовно-процессуального законодательства допускают изъятие предметов и документов в процессе производства следственных (осмотр, освидетельствование, обыск, в том числе личный, выемка) и процессуальных (наложение ареста на имущество) действий. Производство осмотра и освидетельствования до возбуждения уголовного дела регламентировано, поэтому вопросов, связанных с порядком изъятия предметов и документов при их производстве, не возникает. Вопрос возникает об изъятии предметов и документов до возбуждения уголовного дела не в процессе данных следственных действий. Какой порядок имеет в виду законодатель? Порядок обыска или выемки? Но производство данных следственных действий возможно только в ходе предварительного расследования. Как процессуально оформлять факт такого изъятия, какой процессуальный документ составлять? Возможно ли признавать впоследствии изъятые до возбуждения уголовного дела предметы вещественными доказательствами, если они получены не в процессе следственного действия?
Представляется, что порядок получения доказательств на этапе доследственной проверки нуждается в совершенствовании. Необходимо ликвидировать нормы, допускающие неодинаковое толкование юридического смысла и значимости процессуальных и следственных действий, освободиться от дифференцированного подхода в оценке доказательств в зависимости от формы предварительного
расследования, исключить дублирование следственных действий до и после возбуждения уголовного дела в случаях отсутствия действительных оснований для их повторного производства.
Ставропольский филиал Краснодарского университета МВД России Лифанова Л. Г., кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры криминалистики
Stavropol Branch of the Krasnodar University of the Russian Ministry of Internal Affairs
Lifanova L. G., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Professor of
the Criminalistics Department
