CC BY
811
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 13 (194).
Филология. Искусствоведение. Вып. 43. С. 94-98.
К ПРОБЛЕМЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО СТИЛЯ И ПИСЬМЕННОГО ДИСКУРСА СМИ
Статья посвящена проблемам публицистического стиля и особенностям письменного дискурса СМИ. Автором рассматриваются различия письменного и устного дискурса СМИ в свете создания медиатекста.
Ключевые слова: публицистический стиль, письменный дискурс СМИ, регулятивная функция.
Представление о языке как о функциональной системе, то есть как о «системе средств выражения, служащей какой-то определённой цели» [14. С. 390], появилось ещё в рамках Пражской лингвистической школы. У истоков отечественной функциональностилистической теории текста стоит
В. В. Виноградов. Именно он предложил рассматривать категориальную трихотомию функций языка: общение - сообщение - воздействие [4. С. 5-36]. Данная трихотомия легла в основу дифференциации функциональных стилей.
Так, О. С. Ахманова определяет функциональные стили как «стили, дифференцируемые в соответствии с основными функциями языка - общения, сообщения и воздействия - и классифицируемые следующим образом: стиль научный - функция сообщения, стиль обиходно-бытовой - функция общения, стиль официально-документальный - функция сообщения, стиль публицистический -функция воздействия, стиль художественнобеллетристический - функция воздействия» [2. С. 456].
Несколько иную дефиницию функциональных стилей предлагает Ю. С. Степанов, который считает, что это «исторически сложившаяся, осознанная обществом подсистема внутри системы общенародного языка, закреплённая за теми или иными ситуациями общения (типичными речевыми ситуациями) и характеризующаяся набором средств выражения (морфем, слов, типов предложения и типов произношения) и скрытым за ними принципом отбора этих средств из общенародного языка» [15. С. 218].
В центре нашего внимания находится публицистический стиль, который в настоящее время рассматривается с разных позиций. Выразителями традиционного
подхода являются отечественные исследователи Г. Я. Солганик, О. Н. Григорьева, Т. С. Дроняева, Н. И. Клушина. С их точки зрения, публицистический стиль «обслуживает политико-идеологические, общественноэкономические и культурные отношения. Именно поэтому возросла его значимость в современном мире <...> Он имеет характерный словарь, соотносимый с базовыми темами в СМИ. В нем формируются основные идеологемы, которые тиражируются СМИ и затем “оседают” в массовом сознании. Публицистической речи присуща скрытая или открытая оценочность, зависящая от шкалы ценностей автора или издания...» [11. С. 269]. В публицистическом стиле особую роль играет образ автора, «создающего определенную информационную атмосферу. В публицистической речи наиболее ярко проявляется современная установка средств массовой информации на творчество, а не стереотип...» [11. С. 289].
Публицистический стиль представлен множеством жанров:
1) газетные жанры - очерк, репортаж, статья, фельетон;
2) телевизионные жанры - аналитическая программа, информационное сообщение, интервью, диалог в прямом эфире;
3) ораторские жанры - выступление на митинге, публичные выступления политиков, лозунги, тосты, дебаты;
4) коммуникативные жанры - пресс-конференция, саммит, встреча «без галстука»;
5) рекламные жанры - рекламный очерк, рекламное объявление [6. С. 167-180].
В последние годы появилось иное восприятие сущности публицистического стиля. Так, А. А. Кибрик предполагает возможность отождествления понятия публицистического
функционального стиля с дискурсом СМИ [11. С. 179-182]. Специфику медийного дискурса исследователь предлагает искать на пересечении двух таксономий: жанровой и стилистической.
Что касается письменного дискурса, то самыми вероятными кандидатами в медийные жанры А. А. Кибрик считает репортаж и новости.
В этом контексте необходимо подчеркнуть, что с момента появления самого термина ‘дискурс’, на протяжении нескольких последних десятилетий ведутся споры о сущности этого понятия и о его отличии от термина ‘текст’. Учёные пытались то разграничить эти два понятия, то установить степень родства между ними.
Ещё совсем недавно понятие ‘текст’ подменялось понятием ‘дискурс’ и наоборот, то есть эти два термина считались полностью взаимозаменяемыми. Для американской лингвистики характерно применение понятия ‘дискурс’ лишь к результату устной коммуникации.
Российские лингвисты [12. С. 156] рассматривают понятие ‘дискурса’ шире. Исследователи склонны к строгой дифференциации этих понятий по линии статики/ динамики, то есть текст представляется неким результатом, продуктом коммуникации, а дискурс - это живой процесс непосредственно самой коммуникации [9. С. 307-323].
Тенденция к размежеванию терминов ‘текст’ и ‘дискурс’ наметилась в 70-80-е годы прошлого века. Под дискурсом стали понимать разные виды актуализации текстов в связи с экстралингвистическими показателями.
По утверждению М. П. Брандес, «созданные человеком словесные произведения - это не посмертные останки, а реальная жизнь человеческой субъективности, её объективированный в языке момент» [3. С. 25].
Мы полагаем, что вышесказанное относится не только к литературным, но и к публицистическим произведениям, в том числе и к письменному дискурсу СМИ.
В своём исследовании мы склонны придерживаться точки зрения Е. С. Кубряковой, согласно которой деятельность СМИ - особый вид дискурсивной деятельности, выявляющей новую коммуникативно-когнитивную функцию языка [12. С. 156]. Основываясь на результатах отечественных исследователей А. А. Кибрика и В. А. Плунгяна, мы рассма-
триваем материалы СМИ, с одной стороны, как проявление особой дискурсивной деятельности, а с другой - как конечный продукт этой деятельности.
Для языка средств массовой информации дихотомия письменной и устной речи имеет огромное значение [1. С. 160], поскольку эти виды дискурса строятся по разным принципам. Однако вследствие постоянного развития самих СМИ идёт постепенное размывание границ письменного и устного дискурсов. То, что ранее считалось привилегией исключительно спонтанной речи, фиксируется сегодня словарями и постепенно становится частью письменного дискурса.
В печатных жанрах СМИ дискурсивная деятельность имеет свою специфику. Говоря об этом, нельзя не отметить, что в письменной коммуникации стороны не вступают в непосредственный контакт. Результатом коммуникативного действия журналиста является письменный дискурс - текст статьи. От читательской аудитории чаще всего вообще не ожидается непосредственной реакции, что всегда имеет место в процессе живого устного общения. В случае печатного материала мы сталкиваемся с так называемым неконтактным дискурсом [12. С. 156]. Даже если адресат отреагирует на коммуникативное действие журналиста, то первоначальная коммуникативная ситуация несомненно изменится из-за вынужденного временного промежутка.
Следующая особенность дискурсивной деятельности печатных СМИ - специфика коммуникантов. В отличие от контактного устного дискурса, в котором роль адресата и адресанта выполняют отдельные личности, в письменном дискурсе, например, газеты на месте реципиента оказывается огромная по количеству и удивительно пёстрая по возрастным, национальным, конфессиональным, политическим и многим другим характеристикам аудитория. Отправителя информации тоже далеко не всегда олицетворяет один человек: это может быть заказчик материала, иначе говоря, инициатор текста, авторский коллектив и даже целая редакция.
Автор газетного материала вынужден моделировать своего типового адресата. При подготовке текста статьи журналист должен учитывать множество характеристик реципиента, как общих для всех речевых актов, так и специфических, например, систему ценностей, принципов и идеалов, референтную
компетенцию адресата. В случае просчёта репортёра ждёт коммуникативный провал, что, несомненно, отразится на репутации издания.
Создавая письменный дискурс, автор использует особые речевые (локутивные) высказывания, стараясь не только достичь эффекта, рассчитанного на адресата, но и выполнить социальный заказ. Именно потому, что журналист изначально имеет определённые намерения (авторская интенция), он делает осознанный выбор в пользу конкретных языковых средств, необходимых именно в этой статье для выполнения воздействующей функции, столь характерной для языка средств массовой информации.
Следовательно, журналиста занимают наиболее оптимальные способы воздействия на реципиента. Наполняя речевые высказывания чисто языковыми средствами, репортёр учитывает и экстралингвистическую сторону, например, визуальные образы (креолизованные тексты). Для печатных жанров СМИ это особенно важно, ведь репортёр должен добиться в статье эффекта присутствия. В противном случае журналист потерпит коммуникативную неудачу.
Для понимания содержания статьи адресат должен представить, о чём эта статья. Читая каждый раз всё новый и новый материал, адресат постоянно обращается к своему личному опыту, личным знаниям, касающимся темы написанного. В голове человека создаётся ситуативная модель события [7. С. 2956], поскольку в памяти каждого хранится множество ситуаций, которые входят в состав структур или кластеров, образованных по признаку сходства. Индивидуальный опыт субъективен, значит, и кластеры знаний тоже носят субъективный характер.
В процессе восприятия текста в подсознании задействуются необходимые кластеры и помогают лучше понять содержание информации. Однако если у человека отсутствует кластер знаний и опыта по требуемой тематике, то текст останется попросту непонятым. «Понять какую-нибудь фразу или текст означает, “пропустив” её через свой тезаурус, соотнести со своими знаниями и найти соответствующее её содержанию “место” в картине мира» [8. С. 172]. По мнению Ю. Н. Караулова, понимание текста может быть достигнуто даже при приблизительном знании семантики слов, но при адекватном
соотнесении их смысла с областями и узлами знаний тезауруса.
Разные люди видят описываемые факты также по-разному. Разница в «видении» объясняется тем, что у каждого из нас в процессе жизни складывается своя система кластеров, более или менее независимая от других. Два человека, получившие одну и ту же информацию, могут воспринять её как два абсолютно разных сообщения.
В процессе дискурсивной деятельности в печатных средствах массовой информации журналист старается не просто передать какую-либо информацию, но и оказать определённое влияние на читательскую аудиторию, а читатель в свою очередь осуществляет познавательную деятельность, то есть пытается заполучить ту информацию, которой у него ещё нет. Однако в определённых условиях, когда, например, автором используется чересчур сложный или вовсе неподходящий языковой материал, люди совершенно забывают текстовую репрезентацию, но зато могут хорошо запомнить модель ситуации. Косноязычие журналиста способно загубить саму статью, но главное всё же, чтобы модель ситуации, пришедшая из вновь прочитанного материала, стала бы частью кластеров знаний или тезауруса человека и помогла бы в будущем в адекватном восприятии новых текстов.
Для того чтобы уверенно ориентироваться во всех тонкостях и нюансах процесса восприятия и понимания текста читателем, необходимо учитывать структуру языковой личности, которую можно рассматривать как складывающуюся из трёх уровней [8. С. 173]:
1) вербально-семантический или лексикон личности; лексикон, понимаемый в широком смысле, включающий также фонд грамматических знаний;
2) лингвокогнитивный, представленный тезаурусом личности, в котором запечатлён «образ мира», или система знаний о мире;
3) мотивационный, или уровень деятельностно-коммуникативных потребностей, отражающий прагматикон личности, то есть систему её целей, мотивов, установок и интенций.
В реальной коммуникации взаимопроникновение всех трёх уровней оказывается настолько сильным, что границы между ними размываются, однако, по нашему мнению, бесспорным является тот факт, что практически все авторы ярких или хоть сколько-
нибудь удачных материалов, осознанно или нет, руководствуются этой структурой языковой личности. Выполняя некий социальный заказ общества, удовлетворяя прагматикон своей целевой аудитории, журналисты выбирают адекватный лингвистический и экстра-лингвистический материал, ориентируясь не только и не столько на тему, сколько на лексикон и предполагаемый тезаурус читательской аудитории.
Для создания и выполнения условий успешности письменного дискурса журналистам помогают максимы коммуникативного сотрудничества П. Грайса [5. С. 217-237]:
1) максима количества информации - сообщать не больше и не меньше, чем требуется на данной стадии развития коммуникативного процесса;
2) максима качества информации - сообщать только то, что истинно или что подтверждается;
3) максима отношения - сообщаемое должно иметь отношение к обсуждаемой теме;
4) максима способа - высказывание должно быть ясным и кратким по форме.
Как правило, в рамках одного письменного дискурса встречаются разные речевые формы, так же, как и разные текстообразующие стратегии или модальности. Следовательно, даже в пределах единичной статьи можно говорить о зыбкости границ типов дискурсов и о по-лидискурсивности [13] практически любого текста газеты. А поскольку в основе речевых форм лежат текстообразующие стратегии, то при переходе от одного типа дискурса к другому мы автоматически столкнёмся и с переключением с одной речевой формы на другую. Какой тип дискурса и какая речевая форма будут превалировать в данной конкретной статье, зависит от очень многих факторов: от типа издания, личных пристрастий журналиста, темы материала характеристики читательской аудитории и, далеко не в последнюю очередь, от инициатора текста.
Жизнь даёт всё новые и новые темы для материалов, но если репортёр телевидения обладает возможностью «транслировать» информацию с места события, то на страницах газеты нас встречает двоякая событийность. С одной стороны, событие как оно было на самом деле, как факт, о существовании которого мы знаем, но не имеем возможности увидеть собственными глазами.
С другой стороны, событие, которое преподносится нам журналистом, пройдя через призму его индивидуального сознания, то есть коммуникативного акта вербализации.
При выборе как языковых, так и неязыковых средств журналист проявляет две линии поведения. С одной стороны, прогнозируя нестандартное восприятие материала, автор стремится избежать возможного недопонимания, а с другой стороны - нестандартность восприятия может осознанно вводиться в канву статьи как средство воздействия, и даже манипуляции.
Поэтому, несмотря на одну из важнейших жанровых характеристик информационных СМИ - объективность, на другой стороне медали всегда будет субъективность. Как полагает О. Н. Григорьева, «никакая информация в публицистике не может передаваться беспристрастно, объективно <...> Все языковые средства направлены на то, чтобы воздействовать на аудиторию. Регулятивная, воздействующая функция, являясь ведущей в публицистическом стиле, проявляется в речи: эмоциональной, образной, экспрессивной до эпатажа, шока» [6. С. 167-180].
Список литературы
1. Александрова, О. В. Соотношение устной и письменной речи и язык СМИ // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования : учеб. пособие / отв. ред. М. Н. Володина. Ч. 2. М., 2004. С. 160.
2. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 2005. С. 456.
3. Брандес, М. П. Стилистика немецкого языка. М., 1990. С. 25.
4. Виноградов, В. В. Стилистика. Теория
поэтической речи. Поэтика. М., 1963.
С. 5-36.
5. Грайс, П. Логика и речевое общение // Новое в зарубеж. лингвистике. Вып. 16. М., 1985. С. 217-237.
6. Григорьева, О. Н. Публицистический стиль в системе функциональных разновидностей языка // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования / отв. ред. М. Н. Володина. М., 2003. С. 167-180.
7. Дейк, Т. А. ван. Стратегии понимания связного текста / Т. А. ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубеж. лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 2956.
8. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 2007. С. 172-173.
9. Кибрик, А. А. Функционализм и
дискурсивно-ориентированные иссле-
дования / А. А. Кибрик, В. А. Плунгян // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М., 1997. С. 307323.
10. Кибрик, А. А. О смысле понятия «дискурс СМИ» // Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования : материалы 2-й междунар. конф. / сост. М. Н. Володина. М., 2008. С. 179-182.
11. Клушина, Н. И. Общие особенности публицистического стиля // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования / отв. ред. М. Н. Володина. М., 2003. С. 269289.
12. Кубрякова, Е. С. Вербальная деятельность СМИ как особый вид дискурсивной деятельности / Е. С. Кубрякова, Л. В. Цурикова // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования / отв. ред. М. Н. Володина.
Ч. 2. М., 2004. С. 156.
13. Ленкова, Т. А. Текстообразующие стратегии создания письменного дискурса репортажа в современной немецкой прессе :
автореф. дис....канд. филол. наук. М., 2009.
24 с.
14. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М., 1990.
С. 390.
15. Степанов, Ю. С. Французская стилистика (в сравнении с русской). 2-е изд., стер. М., 2002. С. 218.
