CC BY
52
УДК 811.512.37+8Г373 ББК 81.2 (2Рос=Калм)
К ПРОБЛЕМАТИКЕ ИЗУЧЕНИЯ ОЙРАТСКО-КАЛМЫЦКОЙ ЛЕКСИКИ To the Issues of Studying Oirat and Kalmyk Lexicon*
Д. Н. Музраева (D. Muzraeva)1, А. А. Бурыкин (A. Burykin)2
1 кандидат филологических наук, доцент, старший научный сотрудник отдела письменных памятников, литературы и буддологии Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН (Ph. D. of Philology, Senior Scientist of the Written Monuments, Literature and Buddhology Department at the Kalmyk Institute for Humanities of the RAS). E-mail: [email protected].
2 доктор филологических наук, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Словарного отдела Института лингвистических исследований РАН (Ph. D. of Philology, Ph. D. of History, Leading Scientist of the Dictionary Department at the Institute for Linguistic Studies of the RAS). E-mail: [email protected].
Предметом статьи является лексическая специфика ойратских диалектов и современного калмыцкого языка в отношении к современному монгольскому языку. В статье рассматриваются специфические ойратские и калмыцкие слова, не имеющие эквивалентов в монгольском языке и его диалектах, ставятся вопросы о причинах их появления.
Ключевые слова: калмыки, ойраты, калмыцкий и ойратский языки, диалектология, лексика.
The article considers the issues of Oirat and Kalmyk lexical specificity in relation to the lexicon of ancient and modern Mongolian languages.While considering phonetic, lexical and derivational dialectisms of the Kalmyk language (Derbet, Torgut, Buzava dialects) referring to the contemporary "Kalmyk-Russian dictionary," the authors came to the conclusion that the differentiated lexicon of these dialects appeared much later, partly, because of the early Russian borrowings. Lexical study of the Oirat dialects of Mongolia revealed a significant number of non-trivial and irregular phonetic correspondences of the Oirat words and the words of other Mongolian languages. It also revealed a number of archaisms preserved both in Oirat dialects and in the Kalmyk language. The specificity of the Oirat and Kalmyk lexicon in relation to that of the other Mongolian languages, presented in the article for the first time, creates the basis for future comparative and historical research in Oirat Studies. Keywords: Kalmyks, Oirats, Kalmyk and Oirat languages, dialectology, lexicon.
В истории монголоведения и монгольского языкознания подход к монгольским языкам как к языковой общности и отдельной группе языков, которая с очевидностью входит в алтайскую семью языков [Бурыкин 1999; 2002], явно ориентируется на поиски сходств между языками, в то время как значимые и заметные различия между отдельными монгольскими языками и диалектами находятся как бы на втором плане. Работы, в которых рассматривается специфика одного языка, в частности, калмыцкого, на фоне других монгольских языков, сравнительно немногочисленны [Омакаева, Бурыкин 1999; 2010; 2011; Омакаева 2014а; 2014б]. Основное внимание при обсуждении вопро-
са о диалектных различиях и отличиях отдельных языков друг от друга уделяется фонетике [Владимирцов 1929; Тенишев 1976; Рассадин 1980; 1982], в то время как морфология, содержательная сторона грамматики (значения отдельных грамматических форм) и особенно лексическая специфика отдельных диалектов, языков и таких сложных исторических монголоязычных глотто-форных общностей, как ойратский языковой континуум и его локальные варианты, остаются пока без должного внимания. Отдельные проблемы диалектного членения калмыцкого языка находили решение в работах калмыцких диалектологов (А. Ш. Кичиков [1962; 1963; 1967; 1997], Н. Н. Убушаев
* Исследование выполнено Музраевой Д. Н. за счет гранта Российского научного фонда (проект №14-18-02898).
[1969; 1970; 1979; 1999; 2006; 2008: 2011], Д. А. Сусеева [1973]). Особенности ойрат-ских диалектов в плане лексики в ряду диалектов монгольских языков на территории Монголии и отчасти за ее пределами получили освещение в словаре монгольских диалектов, подготовленном Ж. Цолоо [Цолоо 1988]. В «Калмыцко-русский словарь» под редакцией Б. Д. Муниева [1977] вошла лексика калмыцких диалектов, часть которой имеет специальные пометы, указывающие на принадлежность отдельных лексических единиц дербетскому говору, торгутскому говору или говору бузава.
В «Калмыцко-русском словаре» приводится около 70 слов с диалектными пометами, среди которых укажем на такие, как: арва дербет. 'овес' [КРС: 47а], ср. суль 'овес'; ахан торгут. ахан — 'ставная сеть для ловли красной рыбы' [КРС: 57а]), ср. гелм 'сеть'. Из русск. диал. АХАН [ахан], а, а (ы), м Ставная крупноячеистая сеть для лова красной рыбы [БТСДК: 28]; эньх торгут. 'зажмуривать, закрывать глаза' [КРС: 68а], ср. аньх 'зажмуривать'; баав торгут. 'мама', 'тетя по отцовской линии' [КРС: 71а]; баав дербет. 'отец', 'дядя' [КРС: 71а] и др.
Большинство диалектных слов и вариантов слов, попавших в поле нашего зрения, приходится на слова, относимые к торгут-скому говору, что в общем не удивительно, поскольку калмыцкий литературный язык всегда ориентировался и ориентируется на дербетский говор, что отразилось и в словарях. Однако в материалах названного словаря отмечено определенное количество слов, свойственных, по мнению составителей словаря, только дербетскому говору.
Мы постараемся рассмотреть характер отличий лексики ойратских диалектов от лексики других монгольских языков, которые не были бы связаны с влиянием тюркских языков на ойратские диалекты. При анализе ойратской лексики источником для нас послужил словарь Ж. Цолоо [Цолоо 1988].
В наши задачи, в продолжение работ А. А. Бурыкина [Бурыкин 2009а; 20096], входит описание лексического материала с нетипичными фонетическими соответствиями в ойратском и монголо-ойратском языковом континууме. Наблюдаемые нерегулярные соответствия представляют довольно большое количество разнообразных групп:
1) Отпадение начальных гласных:
ойр. rulzá 'горный баран' ~ п.-мо. uyalja, todo yulja [Цолоо: 361], ойр. kemseg, kemsak 'величавый, высокомерный' ~п.-мо. yekemsüg, todo yekemseq, kemseq [Цолоо: 545]; ойр. owarrán 'легкомысленный, непостоянный' ~ п.-мо. oyiburyan, монг. ойворгон, todo bardam [Цолоо: 731].
2) Появление начального b-; ойр. idzmák 'хлопья в жидкости' ~ п.-мо. ijamay, todo bizermeg [Цолоо: 479]; ойр. balám 'ярко-красный' ~ монг. улаан [Цолоо: 75].
3) Отпадение начального b-; ойр. okagar 'согнутый, наклонившийся вперед' ~ монг. бехгер [Цолоо: 704].
4) Колебания начальных m— b-: ойр. bitsir, bütsür 'ветка, сук' ~ монг. мечир [Цолоо: 100, 139]; ойр. bür 'приток' [Цолоо: 140] ср. монг. мерен 'река'; ойр. mandzi 'послушник в монастыре' ~ монг. банди [Цолоо: 609]; ойр. monda, bonda 'поджаренная ячменная мука в виде кома' [Цолоо: 629]; ойр. mokán, batxáng 'никотин' ~ монг. бохь [Цолоо: 628]; ойр. molár 'горный хрусталь' ~ монг. болор [Цолоо: 628]; ойр. mom 'петля' ~ монг. боомь [Цолоо: 643]; ойр. borzáng 'солончак' ~монг. мараа, марз [Цолоо: 111].
5) Колебания -b---m- в разных позициях внутри слова; ойр. dzirímger 'тонкий, узкий' ~ монг. жирвэгэр [Цолоо: 216-217]; ойр. xamar 'холм, возвышение' ~ п.-мо. qabar, todo xamar [Цолоо: 380]; ойр. xomxaráxxá 'побелеть и увянуть на воздухе' ~ монг. хувхайрах [Цолоо: 427]; ойр. xowár ~ xowür ~ xomür 'редкий, скудный' ~ монг. ховор, todo xobur [Цолоо: 442]; nabts, namtsí 'лист растения' ~ п.-мо. nabcin [Цолоо: 646]; ойр. tsolbon, tsolwán, tsolbün, tsolmün 'Венера' ~ п.-мо. colmon, todo colbün [Цолоо: 842].
6) Колебания -b---g- внутри слова:
ойр. degter 'тетрадь' ~ п.-мо. debter, todo deqter [Цолоо: 166]; ойр. dziwír 'крыло' ~п.-мо. jigür, монг. жигYYP, todo jigür, jiber [Цолоо: 220].
7) Колебания начальных d— t-: ойр. datsaxxa 'уравновешиваться' ~ монг. тэнцэх [Цолоо: 163]; ойр. tasár 'двойной' ~ монг. давхар [Цолоо: 807]; ойр. tawad 'скакать, быстро ехать' ~ монг. давхиад [Цолоо: 810]; ойр. tobdzán, tobtsák 'бугор, холмик' ~ монг. довцог [Цолоо: 816]; ойр. tangnür 'борона' ~ п.-мо. tangnayur, todo tangnuür, монг. дагнуур [Цолоо: 805]; возможно, сюда же относится ойр. taltsán 'хромой' ~ п.-мо. doyulang, монг. доголон хромой (о животном) [Цолоо: 803].
8) Колебания начальных d- ~ dz-:
ойр. dalwür 'жабры' ~ п.-мо. jilmayai, монг. заламгай [Цолоо: 149]; ойр. dolíg 'черт' ~ п.-мо. joliy, монг. золиг [Цолоо: 175]; ойр. dzawílzíxxá 'качаться, колебаться' ~ монг. дайвалзах [Цолоо: 203]; ойр. dzorxán, zorxün 'барсук' ~ п.мо. doruyun, монг. дорго, todo zorxon [Цолоо: 256], ср. др.-тюрк. torsuq.
9) Колебания -d---z- в позициях внутри слова: ойр. andásán, andsán 'соха' ~ монг. анжис, андис, todo anzasun, anzadun [Цолоо: 37-38]; ойр. batsásáng, badísáng 'молодая кобылица' ~ п-мо., todo bayidasin, монг. байдас [Цолоо: 90]; ойр. gadza 'вне, снаружи, наружный' ~ п.-мо. yaday-a, монг. гадаа, todo yaza (и аналогично во всех производных) [Цолоо: 340]; ойр. xubdás 'одежда, платье' ~ монг. хувцас(ан) [Цолоо: 456-457] (др.-тюрк. keSgü 'одежда' указывает на возможный общеалтайский интердентальный *5 в постконсонантной позиции, на которую указывают монгольские факты); ойр. Tuldáyár 'тонкий, гибкий' ~ п.-мо. yulduyar, yuljiyar, монг. гулжгар, todo yulduyur [Цолоо: 360]; примыкает к этим примерам ойр. dasmák 'привычный, опытный' ~ монг. да-дамгай [Цолоо: 155].
10) Колебания начальных z— c-: ойр. dzandámán 'драгоценный камень' ~ п.-мо. cindamuni, монг. чандмань, todo jindamani [Цолоо: 200]; ср. еще ойр. dzirkerekxe 'ныть, ломить' ~ монг. шархирах [Цолоо: 217].
11) Колебания согласных -z---c- внутри слова: ойр. tadzár 'скудный', п.-мо. tajir, монг. тачир [Цолоо: 799].
12) Колебания начальных z- ~ j- c ожидаемым устранением j- перед i: ойр. dzaliwgar 'плоский' ~ п.-мо. jalbiyar, монг. ялбигар [Цолоо: 200]: ойр. dzandán 'дымоходная труба' ~ п.-мо. yangdung, монг. яндан(г) [Цолоо: 200]: ойр. dzáldárar 'плоский' ~ монг. ялбигар [Цолоо: 201] — ср. жалбигар, ялбигар 'плоский' [Цолоо: 202]; ойр. dzilíw 'чары, фокус, волшебство' ~ монг. илбэ [Цолоо: 208]; ойр. dzirtín 'алс га-зар, дайд' [Цолоо: 218] ~ ср. монг. ёртенц 'вселенная'; ойр. dzüsem 'масть, вид' ~ п.-мо. jisün, todo züsen, züsün [Цолоо: 281]; ойр. yasáxxá 'исправлять' ~ п.-мо. jasaqu, монг. засах, todo yasa- [Цолоо: 505].
13) Колебания s ~ sh ~ t ~ c: ойр. sandzíxá 'висеть, свисать' ~ монг. санжих [Цолоо: 770]; ойр. tonsür, sontül 'дятел' ~ монг. тон-шуул [Цолоо: 784, 821]; ойр. süláxxá 'разорвать' ~ п.-мо. cuyulqu, todo suulaxu [Цолоо: 794]; ойр. südündzü, tsüdendze 'спички' ~
монг. чYДЭнз [Цолоо: 795]; ойр. tsaltsák 'болото, трясина' ~ п.-мо. salciy todo сalсiq [Цолоо: 849]; ойр. tsitsü 'равный, одинаковый' ~ п.-мо. sacayu, монг. чацуу, todo cacuu [Цолоо: 864]; ойр. taktá, satá 'мост' ~ монг. тагт [Цолоо: 802].
14) Выпадение преконсонантного -s-; ойр. owaxa 'лачуга, кибитка, шалаш' ~ монг. овоохой [Цолоо: 698]; ойр. xakráxxá 'кричать' ~ монг. хашгарах [Цолоо: 413].
15) Колебания начальных g— x-: ойр. gür 'моль' ~ п.-мо. küyir, монг. хYЙр 'моль', todo güüri [Цолоо: 338]; ойр. raldzán 'лысый' ~ п.-мо. qaljan, монг. халзан, todo yalzan [Цолоо: 342]; ойр. rarats, xaratsá 'круг верхнего отверстия юрты' [Цолоо: 344]; ойр. rowíl 'нарез (в виде желоба)' ~ п.-мо. qobil, yobil, монг. ховил, todo qobil, yubil [Цолоо: 359]; ойр. xudürüxxá 'жадно есть' ~ п.-мо. yuduraqu, монг. гудрах, todo xuduraxu [Цолоо: 458]; ойр. kitsík 'щенок' ~ п.-мо. gicer, todo kiciq [Цолоо: 556].
16) Появление начальных g— x- перед неприкрытым гласным: ойр. rolra 'толстая кишка' ~ п.-мо. oluyai, монг. ол-гой, todo yolyoi, yoloxol [Цолоо: 352] (эвенк. и: 'слепая кишка', ороч. оики, ульч. иниктэ 'кишка прямая' указывают на изначальное отсутствие анлаутного согласного); ойр. xümixxe 'быть слишком маленьким' ~ монг. емийх [Цолоо: 468].
17) Отпадение начального x-; ойр. üsúr 'яловая' ~ монг. хусран, todo uusur [Цолоо: 882]; ойр. anzárxa 'поротый' ~монг. ханзар-хай, todo anjarxai [Цолоо: 38]; ойр. xumyár, umгйr 'узкий, суживающийся' ~монг. хуми-гар [Цолоо: 460]; ойр. udzürxa 'утолщенная часть стенки рубца' ~ п.-мо. qujirqai, монг. хужирхай [Цолоо: 869], ср. ойр. sütsírxa, udzírxa 'рубец' ~ монг. хужирхай [Цолоо: 795] с непонятным начальным s- на месте x-; ойр. x xutxá, utxá, xutxü, xurt^ 'ножик' ~ п.-мо. kituy-a, монг. хутга, todo xutuya [Цолоо: 466]: эвен. хиркан 'нож' скорее указывает на заимствование из монгольского языка типа дагурского, нежели на общеалтайское *p'-.
18) Отпадение начального n-; ойр. ibte 'сквозь, насквозь' ~монг. нэвт [Цолоо: 474]; ойр. ibtsíkxe 'просачиваться' ~ монг. нэвчих [Цолоо: 475].
19) Неустойчивость преконсонантного -n-: ойр. árkíntsí 'пьяница, алкоголик' ~ п.-мо. arikici, монг. архичин, todo arikinci [Цолоо: 63]; ойр. datsáxxá 'уравновешиваться' ~монг. тэнцэх [Цолоо: 163] — в том числе и —n- на месте -ng.
20) Колебания согласных -n —m внутри и в конце слова: ойр. barimtak 'одежда знатных лиц' ~ п.-мо. barintay монг. барин-таг, todo barimtaq [Цолоо: 86]; ойр. ümtáxxa, üntaxxa 'теребить, выдергивать' ~ п.-мо. ügtegekü [Цолоо: 888]; ойр. umsixxá 'читать' ~ монг. унших [Цолоо: 873]; ойр. dzüsem 'масть, вид' ~ п.-мо. jisün, ойр. züsen, züsün [Цолоо: 281]; ойр. xam, монг. хайн 'ничья' [Цолоо: 414]; ойр. orüm сверло, коловорот ~ todo orün, orom [Цолоо: 718]; ойр. balám 'ярко-красный' ~ монг. улаан [Цолоо: 75].
21) Преобразование ауслаутного -n: ойр. araldzáng 'паук' ~ монг. аалз, todo alzan, araljin [Цолоо: 41].
22) Переход ауслаутных согласных в -n: ойр. ermen 'яловая' ~ п.-мо. ermeg, todo ermeq [Цолоо: 310]; ойр. xokman 'череп' ~ монг. хохимой [Цолоо: 421].
23) Неустойчивость начального 1-; ойр. yawsák, lawsák 'терлик, летний халат' [Цолоо: 508], ойр. owüz, lowüzá 'род монгольской меховой шапки' [Цолоо: 701].
24) Переход плавных -r-, -1- в носовые: ойр. montsák 'бубенцы' ~ монг. молцог [Цолоо: 628]; ойр. manrádár 'завтра' ~ монг. маргааш 'завтра' [Цолоо: 610].
25) Мена плавных -r---1- внутри и
в конце слова: ойр. xolmág 'род кефира' ~ монг. хоормог [Цолоо: 426]; ойр. orrámtsi 'эмиряк (страдающий родом психического расстройства)' ~ монг. уулгамч [Цолоо: 695]; ойр. tsalir 'лом, пешня' ~ монг. царил [Цолоо: 838]; ойр. bürkar, bürkal 'конусообразная бочка для гонки вина' ~ монг. бYрхээр [Цолоо: 133] ойр. maktar, maktal 'восхваление' [Цолоо: 607]; ср. еще ойр. kilma 'мелкий снег, падающий при солнечном сиянии', п.-мо. kilmay-a [Цолоо: 550] и монг. хярмаг 'пороша' (в т.-ма. *khima-'снег' имеет место регулярная утрата плавных перед -m-, совершенно не прослеживающаяся по данным самих тунгусо-маньчжурских языков); иногда наблюдаются соответствия плавных другим согласным: ойр. andárar 'клятва' ~ монг. андгай [Цолоо: 37].
26) Появление неорганических плавных на месте иных согласных — «ротацизм»: ойр. berten 'мучной суп' ~ монг. бантан [Цолоо: 93]; ойр. araldzáng 'паук' ~ монг. аалз, todo alzan, araljin [Цолоо: 41].
27) Выпадение плавных -r-. -1-: ойр. amraldzi 'кожаная веревка' ~ монг. аргамж [Цолоо: 36]; ойр. tsagtsáxa, tsartsa 'саранча' ~ монг. царцаахай [Цолоо: 849]; ойр. bid
'физическое развитие' ~ п.-мо. bildir, монг. бялдар 'физическое развитие, рост' [Цолоо: 94]; ойр. utü 'длинный' ~ п.-мо. urtu, монг. урт, todo urtu, utu [Цолоо: 880]; ойр. tawür 'буфет, полка' ~п.-мо. talbiyur [Цолоо: 811].
Материал, рассмотренный в настоящей работе, позволяет сделать следующие выводы:
1) Дифференциация лексического состава монгольских языков, сопровождающаяся выделением ойратских диалектов из некогда единого монголоязычного диалектного континуума, всецело связана с формированием отдельных монгольских языков и обусловлена сложением фонетических, морфологических, словообразовательных и собственно лексических и семантических различий между отдельными этнотеррито-риальными и территориальными формами монгольских языков, которые в конечном счете закрепляются как межъязыковые различия.
2) Лексический фонд языка ойратов и его территориальных форм является исключительно важным объектом исследования как для исторической лексикологии письменного ойратского языка, так и для калмыцкого языка и его диалектов, диалектов ойратов Монголии и Китая. Этот же материал имеет исключительную ценность для сравнительно-исторического изучения алтайских языков как на уровне общеалтайской и общемонгольской реконструкций, так и в аспекте внутренних контактов алтайских языков и сложения тюрко-монголь-ских контактных зон, каждая из которых — Прибайкалье, Якутия, Алтай, Средняя Азия, историческая территория расселения волжских калмыков и современная Калмыкия — имеет собственную специфику. Едва ли будет перспективным рассматривать процессы, происходящие в разное время и в разных локусах, как процесс формирования какой-то единой тюрко-монгольской общности, не имеющей пока каких-либо четких хронологических и территориальных границ, в пределах которых могло бы осуществляться ее сложение. Причислять к ней калмыцкий язык нам кажется не слишком обоснованным, сужать ее границы до зоны монголо-тувинских языковых контактов не слишком перспективно. Материал по монгольским заимствованиям в тюркских языках в весьма представительных и насыщенных по материалу исследованиях В. И. Рас-
садина [Рассадин 1980; 2007] показывает разнородный характер заимствований, еще более разнородными при пристальном рассмотрении окажутся и тюркизмы в монгольских языках.
Сокращения
БТСДК — Большой толковый словарь донского казачества. М.: Русские словари, Астрель, АСТ, 2003. 608 с. КРС — Калмыцко-русский словарь / Под ред.
Б.Д. Муниева. М.: Рус. яз., 1977. 768 с. Цолоо — Цолоо Ж. БНМАУ дахь монгол хэлний нутгийн аялгууны толь бичиг. II. Ойрд аялгуу. Улаанбаатар, 1988. XVI, 944 х.
Литература
БурыкинА. А. Нерегулярные фонетические соответствия в ойратских диалектах (проблемы интерпретации) // Материалы Междунар. науч. конф. «Единая Калмыкия в единой России: через века в будущее». Ч. 2. Элиста: ЗАОр «НПП „Джангар"», 2009а. 648 с. С. 240-244.
Бурыкин А. А. Нерегулярные фонетические соответствия в халха-монгольских и ойратских диалектах (проблемы интерпретации) // Халимаг болон Монголын Ойрдуудын хэл аялгуу, соёлын туухэн хэлхээ холбооны асуудалд. Улаанбаатар: Б.и., 2009б. С. 97124.
Бурыкин А. А. Роль монгольских языков для ал-таистических исследований // История развития монгольских языков. Улан-Удэ, 1999. С. 19-42. Переизд.: Altaica II. Улаанбаатар: Б.и., 2002. С. 25-44. Владимирцов Б. Я. Сравнительная грамматика монгольского письменного языка и халха-ского наречия. Введение и фонетика. 2-е изд. М.: Наука, ГРВЛ, 1989. 449 с. Кичиков А. Ш. Дербетский говор: фонетико-морфологическое исследование. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1963. С. 207-212. Кичиков А. Ш. Дифференциальные признаки говоров калмыцкого языка: о признаках классификации говоров // Уч. зап. КНИИЯЛИ. Филология. Вып. 11. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1967. С. 22-38. Кичиков А. Ш. О говоре донских (бузава) калмыков // Ученые записки КНИИЯЛИ. Вып. 5. 1997. С. 43-51. Кичиков А. Ш. Об оренбургском говоре калмыцкого языка // Записки КНИИЯЛИ. Вып. 2. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1962. С. 207-212.
Омакаева Э. У. Вопросы изучения лексики ойратских говоров Монголии в свете актуальных проблем современной монголистики (на примере торгутского говора) // Современные проблемы науки и образования. 2014а. № 6. С. 1292.
Омакаева Э. У. Лексические особенности языка торгутов Монголии на фоне калмыцкого языка и монголо-ойратского континуума (к постановке проблемы) // Монголоведение. 2014б. № 7. С. 18-27.
Омакаева Э. У., Бурыкин А. А. Из наблюдений над процессами диалектной дифференциации в калмыцком языке и монголо-ойрат-ском континууме // Динамика языковой ситуации в монгольском мире. Мат-лы Междунар. науч.-метод. семинара (Улан-Удэ, 21 окт. 2010 г.). Улан-Удэ: Изд-во Бурят. госунта, 2011. С. 48-51.
Омакаева Э. У., Бурыкин А. А. К проблеме формирования лексических особенностей словарного состава ойратских диалектов и специфике диалектной лексики современного калмыцкого языка // Ойратология: сегодня и завтра: Мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. (Ховд, 18-19 сент. 2010 г.). Ховд: Б.и., 2010. С. 315-321.
Омакаева Э. У., Бурыкин А . А. Система терминов родства и свойства у калмыков // Алгебра родства: родство, системы родства, системы терминов родства: альманах. СПб.: МАЭ РАН, 1999. Вып. 4. С. 212-221.
Рассадин В. И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. Новосибирск: Наука, 1980. 116 с.
Рассадин В. И. Очерки по истории сложения тюрко-монгольской языковой общности. Ч. I. Тюркское влияние на лексику монгольских языков. Элиста: Изд-во КГУ, 2007. 165 с.
Рассадин В. И. Очерки по исторической фонетике бурятского языка. М.: Наука, 1982. 200 с.
Сусеева Д. А. К проблеме соотношения калмыцкого языка и калмыцких диалектов // Совещание по общим вопросам диалектологии, истории языка. Тезисы докладов и сообщений. М.: Б.и., 1973. С. 42-43.
Тенишев Э. Р. О языке калмыков Иссык-Куля // Вопросы языкознания, 1976, № 1. С. 82-87.
Убушаев Н. Н. Диалектная система калмыцкого языка. Элиста: АПП «Джангар», 2006. 258 с.
Убушаев Н. Н. Некоторые особенности цаатан-ского подговора // 320 лет старокалмыцкой письменности. Элиста, 1970. С. 167-177.
Убушаев Н. Н. Особенности языка каракольских калмыков // Научная мысль Кавказа. № 4. Ч. 2. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2008. С. 43-47.
Убушаев Н. Н. Проблема сложения диалектной системы калмыцкого языка и ее функционирование. Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 2011. 57 с.
Убушаев Н. Н. Старокалмыцкая письменность и калмыцкая диалектология // Актуальные проблемы алтаистики и монголоведения:
Мат-лы Междунар. симпозиума. Ч. 1. Язык и литература / КИГИ РАН, КГУ. Элиста: КИГИ, 1999. С. 55-56.
Убушаев Н. Н. Торгутский диалект и его отношение к калмыцкому литературному языку // Уч. Записки НИИЯЛИ. Сер. фи-лол. № 7. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1969. С. 186-202.
Убушаев Н. Н. Фонетика торгутского говора калмыцкого языка. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1979. 195 с.
