CC BY
48
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
УДК 94(47).083
К.П. Победоносцев «Будь твёрд и мужествен...». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма / под ред. В.В. Ведерникова. СПб., 2010. - с. 388.
K.P. Pobedonostsev «Be firm and courageous.». Articles from a weekly journal «Gragdanin» 1873-1876. Letters / under ed. V.V. Vedernikov's. St.-P., 2010. s. 388.
Интерес историков русской общественно-политической мысли к знаменитому обер-прокурору на протяжении десятилетий носил импульсивный и пристрастный характер: от приговора ретрограду и обскуранту до почти молитвенного поклонения «ревнителю устоев». С.Л. Эвенчик, М.Н. Покровский, Ю.В. Готье, Н.Ф. Бельчиков, Л.П. Гроссман, Р. Бирнс, В.А. Твардовская, А.Ю. Полунов, многие другие, обстоятельно исследовали процесс формирования личности и убеждений «русского папы», метаморфозы его политического credo и тайны проникновения в святая святых российского самодержавия, проанализировали факт почти гипнотического внушения им «зловредных идей» будущему самодержцу Александру III, скрупулезно разобрали перипетии борьбы обер-прокурора с либеральными министрами и его роль в реализации контрреформ, много писали о «непостижимом уму» сотрудничестве и переписке «кошмарного» Победоносцева с гением русской литературы Ф.М. Достоевским. При этом, из поля зрения исследователей странным образом выпадал факт участия К.П. Победоносцева в «Гражданине» 1870-х годов. Между тем, Победоносцев, по подсчетам составителя, редактора и автора вступительной статьи рецензируемого сборника, известного петербургского историка В.В. Ведерникова, опубликовал в журнале В.П. Мещерского около 40 статей, библиографических обзоров и корреспонденций»1 (С. 6).
Пожалуй, первым в отечественной историографии Ведерников указал на генетическую связь публицистики Победоносцева
1 Ведерников В.В. Победоносцев - публицист «Гражданина» // К.П. Победоносцев «Будь твёрд и мужествен...». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб., 2010. С. 5-53. Далее отсылки к страницам этого издания приведены в тексте рецензии в скобках.
середины 1870 гг. с материалами знаменитого «Московского сборника», в который включены статьи из «Гражданина». Сопоставление текстов, а, главное, всего корпуса идей и суждений «Московского сборника» (последнее издание вышло в 1903 г., за четыре года до кончины автора) и сочинений, предназначенных Константином Победоносцевым для журнала Мещерского (в 1870 гг.), убеждает: программа действий, альфа и омега религиозно-политической философии, отношение к важнейшим вопросам жизни и веры, государства и церкви, общества и власти, словом, все, что составляло своеобразный «символ веры» обер-прокурора, практически не изменилось до самой его кончины.
Очень приятное впечатление оставляет большая, на 50 страниц, вступительная статья В.В. Ведерникова. Автор кратко и точно воспроизвел важнейшие обстоятельства формирования личности К.П. Победоносцева, корректно, но аргументированно опроверг ряд сложившихся в историографии легенд, мифов, явно недостоверных суждений и оценок, касающихся деятельности и религиозно-политической концепции «полувластелина империи».
Так, например, излюбленной «фигурой мысли» нескольких поколений советских историков явилось умозаключение, что «приближенный ко двору», высокопоставленный сановник Победоносцев «коварно использовал» в собственных, разумеется, карьерных, корыстных целях, талант редактора «Гражданина» Ф.М. Достоевского, великого писателя, страстного публициста, но человека не сведущего в политике, наивного и доверчивого человека. Редактор сборника, возражая В.А. Твардовской, одной из создательниц такой концепции, резонно полагает, что сближению Победоносцева и Достоевского способствовал целый ряд обстоятельств, большинство из которых не имели прагматического, утилитарного характера. Победоносцев-автор привлекал редактора-Достоевского определенной близостью взглядов, отношением к либеральной Европе, искренней любовью к России и русскому народу, Православной Церкви, изяществом слога и талантом вскрывать «язвы нашего времени». С практической точки зрения, Федора Михайловича, возглавлявшего журнал, в котором важное, если не центральное место занимали темы на злобу дня, использовал то, что «статьи Победоносцева охватывают широкий спектр общественных проблем и разнообразны в жанровом отношении» (С. 29). В свою очередь, Константин Петрович высоко ценил талант Досто-
евского, писателя и религиозного мыслителя, выделял его, как редкое исключение «в паршивом стаде» русских литераторов.
Справедливо и неприятие Ведерниковым тезиса о Победоносцеве - «крепостнике», закрепившегося в нашей историографии с подачи первых «официальных» историков-марксистов. Автор вступительной статьи с опорой на источники2 убедительно показал, что Победоносцев, внук священника, сын профессора, дворянин лишь во втором поколении, в сущности, просвещенный разночинец, «крепостное право <.> ненавидел как христианин, прежде всего, из-за отсутствия братства и с нетерпением ждал крестьянского освобождения» (С. 37).
Петербургский историк верно отметил и стремление Победоносцева (в том числе в бытность его обер-прокурорм) поддержать «дружественные» издания. Для него было очень важно заявить идею, мысль, явить ее игЫ et огЫ, пусть и анонимно. Ведерников объясняет неожиданную публицистическую активность Победоносцева острым «политическим чутьем» человека, почувствовавшего разрушительную угрозу европейского либерализма, захватившего умы русской творческой интеллигенции, да и всего национального «истеблишмента». Кроме того, как отмечает Ведерников, «сотрудничество Победоносцева в «Гражданине» было полезно и в цензурном отношении. Публикуемые в данном издании письма показывают, что Победоносцев был посредником между Н.П. Гиляровым-Платоновым и Главным управлением по делам печати. И хотя в переписке с московским редактором «Гражданин» почти не упоминается (Победоносцев, как известно, тщательно скрывал свое сотрудничество), но трудно предположить, чтобы Победоносцев, принимавший самое ближайшее участие в издании, редактируемом Достоевским, не оказывал аналогичной помощи «Гражданину» (31). Соглашаясь с этим доводом, отмечу еще и публицистический темперамент высокопоставленного корреспондента «Гражданина», пытавшегося
2 В.В. Ведерников ссылается на выдержку из статьи К.П. Победоносцева, написанной за три года до отмены крепостного права в России: «В христианском идеале не было никогда места понятию о рабстве, как учреждении безусловном, как об основе гражданского общества» (Заметки для истории крепостного права в России // Русский вестник. 1858. Т. 16, кн. 2. С. 539). В сочинениях и письмах главы русской православной церкви можно найти множество других цитат, подтверждающих мнение В.В. Ведерникова, но в данной краткой рецензии это было бы неуместно.
воевать с «неприятелем» его оружием - Словом. Безусловно, многое из задуманного ему удавалось. Язвительные, тонкие, порой изящные выпады Победоносцева против либералов наверняка останутся в памяти читателя.
Ценность подготовленного В.В. Ведерниковым издания состоит в том, что представленные в нем материалы проясняют, пожалуй, наиболее невостребованную в исторической науке, но от этого не менее важную часть интеллектуальной деятельности Победоносцева. Как совершенно верно отметил составитель и редактор сборника, знаменитый обер-прокуор обладал весьма незаурядным литературным стилем, острым умом и наблюдательностью: «Публицистика Победоносцева отличается крайним жанровым своеобразием. Из-под его пера выходили путевые очерки, политические обзоры, библиографические заметки, некрологи. Не менее широк круг его интересов - политическая борьба в странах Европы, судьбы российских реформ, новые религиозные движения и течения», - отмечает автор вступительной статьи» (С. 33). Действительно, анонимные публикации Победоносцева в «Гражданине» посвящены широкому кругу проблем: от религиозной жизни европейских стран и политических идей, до вопросов права. Выводы Победоносцева, порой неожиданные, парадоксальные, спорные, язвительные и, непременно, «ретроградные» шли вразрез с мнением большинства образованной публики той эпохи. Видимо, поэтому «статьи Победоносцева <.> почти не обратили на себя внимание современников» (С. 26). Низкая популярность «Гражданина» у читателя той поры, даже когда журнал возглавлял Ф.М. Достоевский (с конца 1872 г.), факт бесспорный, объяснимый «реакционной» репутацией издания и его отца-основателя В.П. Мещерского. Тем интереснее современный взгляд на публицистику «Гражданина» и анализ идей его авторов, среди которых важнейшее место занимал Победоносцев. Согласимся с Ведерниковым, что «посмертная судьба есть не только у людей, но и у печатных изданий» (С. 10).
Отмечу превосходную редакторскую работу составителя сборника. Публикации литературного, публицистического и эпистолярного наследия Победоносцева всегда вызывали немалые трудности у историков. Речь идет, прежде всего, речь об установлении авторства его статей. Обер-прокурор смолоду публиковался много и часто, но почти всегда анонимно, «под псевдонимами неяркими, которые автор, к тому же, довольно час-
то менял», - с досадой замечает Ведерников. Оригиналы рукописей статей Победоносцева в «Гражданине» не сохранились, а в печатном варианте почти не переиздавались. Поэтому сам процесс атрибутации требовал от публикатора опусов «анонима» тщательной, скрупулезной, что называется филигранной работы. Например, внимательного изучения стилистики обер-прокурора, излюбленных фигур речи и формул мысли, содержащихся в статьях и заметках Победоносцева, разбросанных по разным печатным изданиям. Во многих случаях Ведерникову приходилось уточнять авторство статей по обрывочным фразам в письмах обер-прокурора, хранящимся в архивах. Отмечу, что вся эта «черновая» исследовательская работа проведена Ведерниковым на высоком профессиональном уровне. Его аргументы в подтверждение авторства работ Победоносцева убедительны и точны.
Как ни странно, но сложной задачей стала и тематическая рубрикация материалов высокопоставленного корреспондента «Гражданина». Все, даже небольшие его заметки подчинены одной главной мысли, но, с другой стороны, эта мысль подчиняет себе самые разные сюжеты, затронутые в тексте. Так, в публикации, посвященной, например, религиозной ситуации в Германии, речь идет одновременно и о церковной политике государства, и о либеральной публицистике, и о недопустимости свободы вероисповедания и многих других фактах, событиях, процессах. При таком своеобразии авторского стиля редактору потребовались немалые усилия, чтобы определить главный, системообразующий тезис той или иной заметки или статьи.
В итоге, В.В. Ведерников, удачно решил этот тематический ребус. Все материалы Победоносцева разбиты на шесть разделов: «Вера и церковь», «За рубежом», «Вопросы права» и др. Эти рубрики дополнены ранее не публиковавшимися письмами Победоносцева и «Приложением». Такое структурирование материала является не только логичным, но и, полагаю, единственно возможным в данном случае.
Рецензируемый сборник снабжен ясными, точными и глубокими комментариями. Отмечу, что прокомментировать статьи и другие материалы сборника было совсем непросто, учитывая эрудицию и широту кругозора Победоносцева. Украшают издание иллюстрации и фото героев статей и заметок корреспондента журнала Мещерского.
Фундаментальное изучение публикуемых впервые за много лет статей Победоносцева периода сотрудничества с «Гражданином», - задача, надеюсь, ближайшего будущего. Я же, в пределах данной рецензии остановлюсь лишь на нескольких, ключевых, как представляется, идеях автора материалов сборника.
Сборник опровергает устоявшийся штамп о «мумиеобразном» Победоносцеве, приросшем к креслу в собственном кабинете, и черпающем сведения о жизни из заплесневелых газет и журналов. Его статьи - колоритные зарисовки и размышления, сделанные, что называется с натуры, в ходе пребывания автора во Франции, Германии, Англии, Испании, Италии.
Удивительна плотность текстов Победоносцева. В небольшие по объему статьи вмещаются его размышления о самых разных сторонах современного ему европейского общества: от повседневности до анализа новейших политических и естественноисторических концепций. Этот разнородный, казалось бы, материал, всегда связан центральной, онтологической идеей.
Как говорилось, материалы, представленные в сборнике, еще ждут своего исследователя. Предельно кратко определить суть размышлений Победоносцева о ритмах жизни европейской цивилизации можно его же словами: «Куда мы несемся и где мы успокоимся? Если мы летим вверх, то уже скоро захватит у нас дыхание; если вниз - то падаем ли мы в бездну?».
Прежде всего, Победоносцеву глубоко претит «культ силы», апология успеха. В этом смысле его публицистика перекликается с традициями русской философской мысли», - отмечает В.В. Ведерников (С. 34). Но, главное, что вызывает неприятие и полное отторжение русского путешественника, это видимое нарождение безбожной цивилизации. «Французская революция поставила себе целью обновить общество; но обновить его можно было только применением к обществу христианских начал <...> война объявлена была не столько Риму, сколько царству Христову на земле», -писал Победоносцев (57). По его глубокому убеждению, человек не может жить без «той веры, за которую готов умереть», потому человек «утратил Бога, но сохранил религиозность» (С. 58, 60). Эта «безбожная» религиозность, предсказывает далее публицист, в будущем породит самые чудовищные культы и формы насилия. Победоносцев высказывает и доказывает интересную и проникновенную мысль: за атеизмом, которого по природе человеческой быть не может, скрываются разнообразные языческие
культы. Эту мысль корреспондента «Гражданина» отметил и подчеркнул В.В. Ведерников: «Победоносцев прозорливо предсказал, что победа крайних богоборческих течений, которые он ассоциировал с коммунистами, приведет не только к преследованию веры и Церкви, но и к созданию нового языческого культа» (С. 38). На этом пути, был убежден Победоносцев, вопреки «наивным надеждам прогрессистов» человечество ждет не изобилие и всеобще счастье, а время, когда «во имя доктрины, для достижения воображаемых целей <.> будут приноситься в жертву самые священные интересы личной свободы, без всякого зазрения совести» (С. 136). Следует признать, что такие феномены двадцатого столетия как коммунизм, фашизм, культ рынка, или ожидания конца мира в соответствии с «предсказаниями» древних майя вполне соответствуют «безбожной религиозности» человечества, предсказанной Победоносцевым.
Некоторые прозрения Победоносцева позволяют ставить его вровень с его знаменитыми современниками: Ф.М. Достоевским и К.Н. Леонтьевым. Обер-прокурор, осуждаемый прогрессивным обществом, почти 150 лет назад написал поразительную по силе предвидения фразу: «страстные провозвестники свободы ошибаются, полагая свободу в равенстве. Или еще мало было горьких опытов к подтверждению того, что свобода не зависит от равенства и что равенство совсем не свобода» (С. 65). Следует признать, что за полтора столетия, после сказанного, количество «горьких уроков» лишь увеличилось. И нет никакой уверенности, что «тонкая, щегольская и обольстительная перегородка цивилизации» убережет человечество от очередных бедствий на пути к свободе.
Завершая эту краткую рецензию, хочу выразить искреннюю благодарность В.В. Ведерникову за подготовку и публикацию интереснейших источников, которые, не сомневаюсь, придадут новый импульс в исследовании отечественной религиозно-политической мысли.
Ю.Г. Степанов,
кандидат исторических наук, доцент Саратовского государственного аграрного университета им. Н.И. Вавилова
