CC BY
159
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
Марина Валерьяновна КОРОЛЕВА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) koroleva150@mail.ru 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
К ОЦЕНКЕ УРОВНЯ КРИМИНАЛИЗАЦИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
Аннотация. В статье на основании анализируемых статистических показателей дана оценка уровня криминализации общества. Особое место занимает проблема негативного влияния роста латентной преступности на отношение населения к правоохранительным органам. При оценке уровня криминализации общества следует учитывать и такие характеристики преступности, которые не позволяют однозначно оценить криминальную ситуацию в стране как благополучную. Латентная преступность в настоящее время занимает подавляющую часть реальной преступности, что несет в себе целый ряд серьезных негативных последствий: прежде всего снижение уровня защищенности населения и, как следствие, негативное отношение населения к правоохранительным органам. Ярким показателем уровня криминализации общества являются состояние и тенденции организованной преступности. Повышение устойчивости преступности, на которое указывает уровень рецидива, влияет на рост профессиональной преступности.
Ключевые слова: коррупция, латентная преступность, оценка состояния преступности, рецидивная преступность, организованная преступность, криминализация общества, самодетерминация, аномия, коррупционная преступность, пенитенциарная самодетерминация, корруптер.
DOI: 10.17803/2311-5998.2017.35.7.124-134
© М. В. Королева, 2017
M. V. KOROLEVA,
PhD in Law, Associate Professor of the Department of Criminology and Penal Law
Kutafin Moscow State Law University (MSAL) koroleva150@mail.ru 125993, Russia, Moscow, Sadovaya-Kudrinskaya Str, 9
TO THE ASSESSMENT OF CRIMINALIZATION LEVEL OF THE RUSSIAN SOCIETY
Review. The article provides the assessment of the level of criminalization of the society based on the statistical indicators. The problem of negative influence of the growing latent crimes on the attitude of the population towards law enforcement bodies holds a special place. When assessing the level of society criminalization, one should also take into account such characteristics of criminality that make it impossible to unequivocally assess the criminal situation in the country as safe. Latent crimes currently occupy an overwhelming part of real crimes, which carries a number of serious negative
тз
L-—^ i,
consequences, first of all, a decrease in the level of protection of the people and, as a consequence, a negative attitude of the population towards law enforcement agencies. A clear indicator of the level of criminalization of the society is the state and trends of organized crime. Increasing consistency of crimes, which the number of repeated crime proves, affects the growth of professional crime. Keywords: corruption, latent crime, crime status assessment, repeated crimes, organized crime, criminalization of society, self-determination, ano-mie, corruption crime, penitentiary self-determination, corruptor.
В настоящее время уровень криминализации российского общества определяется с помощью оценки состояния преступности и соотношения его с количеством проживающего в России населения. Эти показатели в 2015 г составили примерно 1 870 преступлений в расчете на каждые 100 тыс. населения в возрасте 14 лет и старше. При этом сравнение этих показателей с некоторыми зарубежными странами в определенной мере свидетельствует о более благоприятной криминальной ситуации в нашей стране по сравнению, например, с Германией, где уровень преступности к 2015 г достиг 8 885, или Италией (4 622). Даже в Японии, стране со стабильно спокойной криминальной ситуацией, уровень преступности оказался немного выше (2 240), чем в России.
В последние годы криминальная ситуация в России характеризуется последовательным снижением статистических показателей преступности. За 15 лет (в сравнении с 2000 г.) количество преступлений сократилось на 26 %. Особенно активно оно снижалось в последнее пятилетие, начиная с 2010 г. В соответствии с этим и общее количество потерпевших сократилось с 2 095,5 тыс. до 1 699,1 тыс., т.е. на 18,9 %, а значит, снизились и коэффициенты виктимности, рассчитанные путем сопоставления числа потерпевших на определенной территории с количеством проживающего на ней населения. Особенно важно учитывать такие показатели, как коэффициенты лиц, погибших и получивших тяжкий вред здоровью в результате преступных на них посягательств. В последние годы данные показатели заметно сократились: с 30 — в 2010 г. до 24 — в 2015 г. Однако в 42 субъектах Федерации они были выше, а в трех — превысили общероссийские показатели более чем вдвое. Особенно важно учитывать число потерпевших от преступлений, сопряженных с насильственными действиями, которое в 2015 г. составило 371 307 человек. Из них 44,4 % — это женщины — (164 993), 12,5 % — ш
несовершеннолетние (46 366). Постоянно растет число малолетних потерпевших д
от преступлений, сопряженных с насильственными действиями, особенно сек- °
~о б
суального характера: в 2010 г. их количество составляло 802, а в 2015 г. — уже 2 584, т.е. выросло в 3,2 раза.
Такие показатели, как общее число лиц, потерпевших от преступлений, получивших физический, моральный и материальный вред, а также экономический ущерб, причиняемый государству, не могут, однако, полностью отразить реальную цену, которую платит общество и государство за само существование преступно- Д
сти. В такую цену следует включить также затраты на возмещение ущерба, причи- □
ненного преступлениями, содержание всей системы правоохранительных органов науки
~о
И Д И Ч
>
1--^ 1
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
и судов, уголовно-исполнительных учреждений, аппарата юстиции и других организаций, занятых в сфере борьбы с преступностью, осуществляющих ее общую организацию, предупреждение и собственно правоохранительную деятельность.
При оценке уровня криминализации общества следует учитывать и такие характеристики преступности, которые не позволяют однозначно оценить криминальную ситуацию в стране как благополучную. Прежде всего обращает на себя внимание снижение темпов сокращения преступности в 2013 г. — на 4 % и в 2014 г. — на 2 %. При такой динамике можно говорить скорее о стабилизации, чем о сокращении преступности. И уже в 2015 г. количество зарегистрированных преступлений выросло почти на 10 %. В какой-то степени этот показатель вырос за счет Крымского федерального округа (КФО), хотя и за вычетом числа преступлений, совершенных в КФО, все равно фиксируется прирост числа совершенных в стране преступлений.
Рост преступности в 2015 г. был связан прежде всего с произошедшими экономическими, социальными и политическими событиями, оказавшими заметное негативное воздействие на состояние законности и правопорядка в Российской Федерации. В их числе можно назвать геополитические факторы, продолжение политики экономических санкций, падение цен на энергоносители и девальвацию рубля, что повлияло на снижение уровня жизни населения и другие показатели социально-экономического развития страны.
Наряду с этим, следует обратить внимание и на усиление прокурорского надзора за соблюдением учетно-регистрационной дисциплины, в результате чего 161 835, т.е. 6,9 % от всех зарегистрированных в 2015 г преступлений, составили те, которые ранее правоохранительными органами были скрыты от учета. Уже этот факт свидетельствует о том, что надо не только учитывать статистические показатели уровня преступности в стране, гораздо важнее сделать попытку оценить ее реальные масштабы, существенно превышающие показатели, фиксируемые статистикой, тем более что в настоящее время практически все криминологи отмечают нарастание латентизации преступности, т.е. изменение соотношения регистрируемой и латентной преступности в пользу последней. Известна, например, позиция профессора С. М. Иншакова, считающего реальный массив совершаемых преступлений в 10 раз более масштабным в сравнении с тем, который отражен в уголовной статистике.
И действительно, латентная преступность в настоящее время занимает подавляющую часть реальной преступности, что несет в себе целый ряд серьезных негативных последствий, отрицательно влияющих на криминальную ситуацию в стране. В первую очередь следует отметить, что социально-экономический, политический и моральный ущерб от латентной преступности по своим масштабам и характеру гораздо выше, так как приводит к более серьезным и затяжным негативным последствиям по сравнению с преступностью зарегистрированной. Это связано, в частности, с тем, что сложность, а порой и невозможность оценки реальных масштабов преступности препятствуют выработке адекватных мер воздействия на нее, принятию правильных управленческих решений, способствует различным ошибкам уголовной политики, снижает эффективность борьбы с преступностью. Кроме того, различия в уровне латентности отдельных видов преступности приводят к искажению картины структуры преступности (соотно-
шения в ней отдельных видов), что затрудняет оптимальное маневрирование оперативно-профилактическими ресурсами.
Не менее значимы с криминологической точки зрения и нравственно-психологические последствия распространения латентной преступности. Нарушается принцип неотвратимости ответственности и социальной справедливости, резко снижается общепрофилактическое воздействие уголовного закона. В результате этого падает уровень правосознания населения, развивается правовой нигилизм, формируются «безнормативные» регуляторы общественных отношений, стимулирующие криминализацию общества.
Естественно, рост латентной преступности снижает уровень защищенности населения, формируемый правоохранительными органами, минимизирует активность населения в сфере борьбы с преступностью за исключением стремления значительного числа людей «разобраться» с обидчиками собственными силами, т.е. способствует развитию «теневой юстиции».
Особо следует подчеркнуть негативное влияние роста латентной преступности на отношение населения к правоохранительным органам. Именно рост латентной преступности, порождающий и рост латентной виктимности, крайне негативно сказывается на оценках населением уровня эффективности правоохранительной деятельности. Показательно, например, что, по данным специального криминологического исследования, 76 % опрошенных респондентов, пострадавших от преступлений, не обращались в правоохранительные органы, причем 46 % — по причине неверия в их возможности и нежелания тратить время в процессе следствия и суда («себе дороже»). Такое отношение населения к правоохранительным органам будет способствовать дальнейшему росту естественной латентности (незаявленной преступности). Получается замкнутый круг: рост искусственной латентности, происходящий по вине правоохранительных органов, стимулирует и рост естественной латентности, связанной с нежеланием людей обращаться в правоохранительные органы.
Таким образом, к основному массиву естественной латентности, которая, по оценкам большинства криминологов, составляет примерно 70 % общего объема такой преступности, прибавляется еще и латентность искусственная, ответственность за которую несут правоохранительные органы. В итоге граждане не обращаются в правоохранительные органы за защитой своих прав именно из-за уверенности в том, что им все равно не помогут, а преступник останется безнаказанным.
Несмотря на это, происходит ежегодный рост числа заявлений и сообщений о совершенных правонарушениях и преступлениях. Например, с 2010 г. по 2015 г. ш
их количество выросло примерно с 23 до 29 млн. В определенной мере это свиде- д
тельствует о росте реальных масштабов преступности. Логично предположить, что °
с ростом числа заявлений и сообщений о правонарушениях должно расти и число официально регистрируемых преступлений. Но этого не происходит, благодаря чему фиксируется улучшение раскрываемости преступлений, что позволяет рапортовать об успехах в борьбе с преступностью. При этом, однако, растет число отмененных прокурорами постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел, количество которых в последнее время составляет не менее 2,5 млн в год.
Такая ситуация негативно влияет и на нравственно-психологический климат в среде самих сотрудников правоохранительных органов, постепенно приобре-
~о
б р
И Д И Ч
НАУКИ
>
1--^ 1
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
тающих уверенность в возможности выбора наиболее «перспективных» с точки зрения раскрываемости дел, стимулирует их коррупционные интересы.
Латентность преступности способствует безнаказанности лиц, совершающих преступления, порождает самодетерминацию и эскалацию преступности, развитие ее наиболее опасных и организованных форм, что, безусловно, влияет на уровень криминализации российского общества.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что при оценке уровня криминализации общества недостаточно анализа статистических показателей числа совершенных преступлений, лиц, их совершивших, их динамики, и даже соотнесения этих данных с характеристиками населения. Необходимо учитывать и уровень виктимизации населения, тенденции изменения числа потерпевших, в разной степени пострадавших от совершенных преступлений, материальный ущерб и другие показатели, причем с учетом уровня их латентности. Все эти показатели можно считать самыми основными и общими (первоначальными) характеристиками уровня криминализации общества. Но наряду с ними, существуют и специфические, более глубокие, хотя и более скрытые, но не менее значимые показатели уровня криминализации. К ним можно отнести такие наиболее важные, как степень общественной опасности преступности, ее устойчивость, организованность и криминальный профессионализм.
Например, что касается устойчивости преступности, основным показателем которой является уровень рецидива, то можно утверждать, что в настоящий момент мы наблюдаем самую высокую за последние годы рецидивоопасность1 преступности, так как в 2014 г. впервые за всю историю развития преступности рецидивные в общем числе преступлений составили более половины всех преступлений — 53,7 %, а в 2015 г. — уже 55,1 %. В соответствии с этой тенденцией среди всех преступников удельный вес рецидивистов за 15 последних лет (с 2000 г. по 2015 г.) вырос более чем вдвое (с 25 % до 52 %). При этом, как показывают криминологические исследования, рецидивоопасность тем выше, чем выше степень тяжести и общественной опасности совершенных преступлений. В общем числе выявленных лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, удельный вес тех, кто ранее совершал преступления, к 2015 г. достиг 54,3 %.
Еще отчетливее данная закономерность проявляется при сравнении отдельных видов преступлений однородного состава, но разной степени тяжести. Например, в числе лиц, совершивших кражи, удельный вес рецидивистов в 2015 г. составил 58,3 %, тогда как в числе тех, кто совершил грабежи и разбои — 64,9 %.
Аналогично этому доля рецидивистов оказалась заметно выше в числе тех, кто совершил умышленные убийства (58,9 %) или причинил тяжкий вред здоровью потерпевшего (59,2 %), в сравнении с теми, кто причинил потерпевшему вред здоровью средней тяжести (50,3 %).
Рост рецидивоопасности преступности в будущем может негативно повлиять на степень ее тяжести и общественной опасности, хотя в настоящее время доля
1 Рецидивоопасность преступности — это соотношение первичной и рецидивной преступности в общем числе совершенных преступлений, а также лиц, впервые и повторно совершивших преступления в общем количестве преступников.
(удельный вес) тяжких и особо тяжких преступлений в стране невысока, причем в последние годы (2010—2015) она снизилась с 26 до 24 %.
Ярким показателем уровня криминализации общества являются состояние и тенденции организованной преступности. При этом следует учитывать четыре уровня организованности преступности: от самого низкого — групповой преступности, затем более высокого, предполагающего предварительный сговор, до организованной группы и, наконец, самого высокого — преступного сообщества (преступной организации). Наличие групповой преступности, и тем более преступности организованной, является особо важным криминогенным фактором, свидетельствующим о консолидации преступного мира, его сплоченности, готовности серьезно противостоять силам правопорядка, способного существенно влиять на всю криминологическую ситуацию в стране.
В последние годы, если судить по статистике, число преступлений, совершенных организованными преступными формированиями (ОПФ), заметно сокращается. Например, в 2009 г. статистика фиксировала 31 643 таких преступлений, в 2012 г. — 18 016, в 2014 г.—13 771, а в 2015 г.— 13 733. Следовательно, за пять лет число таких преступлений сократилось более чем вдвое, а количество привлеченных к уголовной ответственности членов организованных преступных формирований сократилось на 25 %., что заставляет усомниться в реальности таких статистических показателей и лишний раз убедиться, что организованная преступность обладает более высоким уровнем латентности, которую некоторые ученые называют «гиперлатентностью». В связи с этим интересен, например, тот факт, что, по статистике, организованные преступления в сфере незаконного оборота наркотиков (НОН) составляют около 12 %, тогда как, по мнению специалистов, полученному в ходе их экспертного опроса, к числу организованных относятся 98 % всех совершенных в сфере НОН преступлений.
Организованность и устойчивость преступности обусловливают еще одну ее важную характеристику, свидетельствующую о криминализации общества, — уровень профессиональной преступности. Повышение устойчивости преступности, на которое указывает уровень рецидива, влияет на рост профессиональной преступности, которая за редким исключением продуцируется именно рецидивной. Механизм связи этих двух видов преступности лежит в сфере нарастания кратности специального рецидива. При многократном рецидиве повышается профессионализм преступников, приобретаются и закрепляются необходимые криминальные знания и навыки, криминальный опыт; преступная деятельность постепенно вытесняет любую иную и становится для преступника основным или ш
даже единственным источником доходов, обеспечивая зачастую достаточно высо- д
кий уровень жизни; наконец, укрепляются связи с криминальной средой, отсека- °
~о б
ются другие, в том числе и полезные, социальные связи как не соответствующие криминальному образу жизни. Переход от рецидивной преступности к профессиональной происходит в результате многократного совершения преступлений однородного состава (только карманных краж или краж из сумок, только квартирных, автомобильных краж или мошенничества в игорном бизнесе и т.д.). В этой связи достаточно иллюстративным статистическим показателем взаимосвязи Д
рецидивной и профессиональной преступности является доля в общем числе □
лиц, ранее совершавших преступления, тех, которые совершают преступления науки
И
Д И
Ч
>
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
однородного состава. В последние годы этот показатель вырос с 16 до 20 %. При этом постоянное занятие преступной деятельностью, особенно совершение одинаковых преступлений, и определяет специальный криминальный профессионализм преступников, способствующий успешному совершению преступлений, уклонению от разоблачения и уголовного преследования.
Уровень криминализации общества обусловлен целым рядом взаимодействующих факторов, носящих характер причин, условий и иных, влияющих на нее факторов. Иными словами, преступность, с одной стороны, детерминирована взаимодействием негативных явлений и противоречий в социально-экономических, политических, правовых и иных сферах функционирования общества, отрицательно сказывающихся на нравственно-правовом сознании населения. С другой стороны, преступность и сама отрицательно влияет на общественное сознание населения, способствуя, стимулируя антиобщественные формы поведения. И это один из механизмов ее самовоспроизводства. Таким образом, детерминация, как самостоятельный вид обусловленности явлений, не сводится к причинности, а включает и другие категории детерминации2.
Процесс воспроизводства преступности, ее эскалации, ухудшения ее количественных и качественных характеристик, связанный с самим существованием и развитием преступности, является ее самодетерминацией. Условно абстрагируясь от социально-экономических и иных причин преступности, мы ищем и находим многие детерминанты преступности в ней самой. Процесс этот стабилен и неотвратим, поскольку преступность как массовое социально-правовое явление закономерна и достаточно стабильна в любом государстве. Она способна сама себя порождать, стимулировать и влиять на собственное самосохранение и приумножение. Естественно поэтому: чем выше уровень преступности, тем интенсивнее процесс ее самодетерминации. «Преступность, с одной стороны, является продуктом общества, пронизывает различные его сферы и общественные отношения, с другой — обладает способностью обратного влияния на общественные отношения и их деформации в соответствии с собственными специфическими характеристиками»3.
Учитывая, что самодетерминация способствует проникновению преступности в различные сферы жизнедеятельности общества, можно предположить, что она влияет на структуру преступности, увеличивая долю наиболее тяжких и общественно опасных преступлений, повышая устойчивость преступности (за счет рецидивной и профессиональной) и ее организованность, т.е. негативно влияет на собственные качественные параметры.
Преступность оказывает негативное влияние на многие сферы общественной жизни: тормозит социальное развитие общества; приводит к дезорганизации его социальных структур; дисфункции социальных институтов; нарушает общественное спокойствие; вызывает чувство неуверенности, тревоги, страха; отражается на настроении людей, их жизни, работе; заражает, разлагает, вовлекает в преступления других людей... На высшей ступени своего развития преступность,
2 Бунге М. Причинность / пер. с англ. М., 1962. С. 32.
3 Криминология : учебник / под ред. А. И. Долговой. М., 2010. С. 104.
ВЕСТНИК Королева М. В.
УНИВЕРСИТЕТА К оценке уровня криминализации российского общества ^^
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
организованная по собственным специфическим законам (понятиям), обладающая способностью к регенерации в условиях жесточайшего правоохранительного давления, навязывает обществу свои законы, влияет на формирование парламентов и правительств, правоохранительных органов, развитие экономики и общественного сознания... Преступный мир преуспевает там, где обострены социально-экономические проблемы, бурно развиваются теневая экономика и криминальное предпринимательство, которые, в свою очередь, подрывают экономику и социальную жизнь4.
В данном случае речь идет о самодетерминации преступности, при которой связь между преступными явлениями опосредуется состоянием социальной среды, в том числе общественной аномией. Рост общественной дезорганизации неизбежно влечет за собой рост социальных патологий, в частности преступности. К этому присоединяется еще одно последствие аномии — неизбежное снижение эффективности функционирования правоохранительной системы, что сказывается и на качестве реагирования на преступность. В результате у населения возникает особая психология допустимости правонарушений и вседозволенности, вызванная убеждением в слабости «неработающих» законов, безнаказанности преступников, неверие в возможности решения своих проблем правовыми путями. Связанная с этим «безнормативность» поведения выражается в отрицании морально-правовых норм и легком склонении к противоправному поведению. Преступность становится чуть ли не нормой поведения, а население, смирившись, привыкнув и даже приспособившись к ней, начинает использовать ее в своих личных целях. В данном случае «самодетерминирующая» связь между преступными явлениями носит косвенный характер: она опосредована аномич-ным состоянием общества.
Термин «аномия» был введен в широкое научное употребление французским социологом Эмилем Дюркгеймом. Воследствии концепция социальной дезорганизации была развита американским социологом Робертом Мертоном5. «Общество с его противоречиями, проблемами, при просчетах социального управления порождает отрицательные социальные отклонения непреступного характера, которые в условиях недостаточной борьбы с ними способны во взаимодействии с другими социальными факторами обусловливать преступность, ее развитие»6. Особенно опасна для общества дезорганизация в правоохранительной сфере.
4 Коклюхин В. В. Философия преступного мира и проблемы профилактики преступно-
сти // Проблемы социальной и криминологической профилактики преступлений в совре- Ш менной России : материалы Всероссийской научно-практической конференции (18—20 д
апреля 2002 года). М., 2003. Вып. 2. С. 191—193. □
Аномия — это состояние относительного отсутствия норм в обществе или группе, которое, в частности, приводит к росту девиантного поведения. Понятием «аномия» характеризуют дезорганизацию в обществе и сопутствующее ей отклоняющееся поведение индивидов, что детерминировано культурными ценностями и идеалами, господствующими в обществе, а также самой социальной структурой (см.: Мертон Р. К. Социальная структура и аномия // Социология преступности. М., 1966).
Криминология : учебник / под общ. ред. А. И. Долговой. М. : Норма: ИНФРА-М, 2010. С. 276.
~0
б
Р И
Д И Ч
НАУКИ
>
5
6
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
Безнаказанность в сочетании с повышенной криминализацией общества негативно сказывается на нравственно-психологической атмосфере всего социума в целом и на сфере правоохранительной деятельности в частности. Так, например, отрицательный моральный климат в коллективе отмечает каждый пятый из числа опрошенных сотрудников правоохранительных органов. Безусловно, такая ситуация влияет на их психологическое самочувствие, настроение и отношение к работе.
Нравственно-правовая установка современных сотрудников правоохранительных органов формировалась под воздействием расширяющейся криминализации населения — как реальной, с которой они сталкивались в повседневной работе и которая определяла их повышенную нагрузку и снижение уровня безопасности, так и мнимой, проникающей в сознание под воздействием средств массовой информации, навязывающих мысль о всеобщей коррупции и непобедимости преступности7.
В условиях, когда многие из ранее существовавших норм поведения были либо упразднены, либо фактически не применялись, в обществе осталась лишь одна серьезная сила — сила криминалитета, способная регулировать свою деятельность определенными нормами, функцию которых выполняли обычаи и традиции криминальной субкультуры — «понятия». Их реализация обеспечивается возможностью силового принуждения к исполнению.
Особенно эффективно обеспечить реализацию вынесенного «решения» в конфликтной ситуации могла, конечно, организованная преступность, причем в отличие от обычных граждан, сами члены преступных группировок для разрешения споров между «своими» могли пользоваться только «теневой юстицией», поэтому опыт ее «осуществления» у них уже был накоплен. Сложились уже конкретные виды услуг «теневой юстиции», оказываемые ОПФ: истребование долгов за определенную долю от взысканных сумм или имущества («выбивание» долгов), оказание «третейских» услуг («разводы», «разведение концов»8) конфликтующим сторонам и др.9
Организованная преступность давно уже превратилась в реальную и серьезную угрозу безопасности различных организаций, общества и государства. Многие криминологи пришли к выводу о становлении ряда социально-экономических институтов на криминальной основе и продолжающемся влиянии на них криминального фактора (страховые организации, банки и др.)10. Например, банковский сектор — «кровеносная система» зарождающейся экономики — оказался тоталь-
7 Королева М. В. К вопросу о правосознании сотрудников правоохранительных органов // Актуальные проблемы правосознания в современной России : сборник научных трудов / под ред. Г. Х. Ефремовой. М., 2005. Ч. II. С. 44.
8 Речь идет о процедурах, фактически аналогичных официальному третейскому и арбитражному разбирательству.
9 См.: Скобликов П. А. Власть судебная: официальная и теневая // Преступность: стратегия борьбы / под ред. А. И. Долговой. М. : Криминологическая ассоциация, 1997. С. 155.
10 . Долгова А. И. Криминологические оценки организованной преступности и коррупции, правовые баталии и национальная безопасность. М., 2011. С. 202.
но криминализированным, что обусловило экспансию криминальных капиталов и криминальных методов предпринимательства11.
Организованная преступность является основным корруптером, вовлекающим в коррупционные отношения широкий круг должностных лиц, которые затем способствуют сохранению и развитию криминальных организованных структур, помогают им уклоняться от налогов, приобретать собственность, уходить от уголовной ответственности за совершенные преступления и т.д. Именно коррупционными интересами стимулируется и криминализация современной правоохранительной системы. Взяточничество сотрудников правоохранительных органов и судей влечет за собой совершение в первую очередь преступлений против правосудия, таких как незаконное освобождение от уголовной ответственности, незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей, фальсификация доказательств, вынесение заведомо неправосудного приговора, решения и др.
Коррупционная преступность относится к числу самых высоко латентных преступлений. Поэтому статистическая картина такой преступности практически не отражает ее реального состояния. Вместе с тем даже если судить по статистике, за 15 лет (с 2000 по 2015 г.) произошел почти двукратный рост числа основных коррупционных преступлений: получения взятки (с 4 281 до 6 495) и дачи взятки (с 2 766 до 6 816).
Организованная преступность и коррупция прямо и непосредственно влияют на эскалацию преступности, негативно меняя ее количественные и особенно качественные характеристики. Самодетерминация организованной преступности и коррупции определяет криминализацию все более широкого спектра общественных отношений. Отмечается, в частности, их влияние на политическую ситуацию в стране, распространение экстремизма и терроризма.
На криминализацию общества способна влиять также и ситуация, складывающаяся в местах лишения свободы, хотя такое влияние можно считать не прямым, а опосредованным особым состоянием криминальной среды и субкультуры, толкающей на совершение новых преступлений, например, во время или после отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях. Криминальные авторитеты, «воры в законе» фактически установили контроль за многими местами лишения свободы, оказывают противодействие сотрудникам ФСИН России, используя методы насилия и коррупции12.
Самодетерминация преступности, связанной с отбыванием наказания в местах лишения свободы, получила название «пенитенциарной самодетерминации»13. ш
Механизм ее имеет свои особенности, обусловленные, во-первых, особой суб- д
культурой и необходимостью подчинения традициям и нормам криминальной □
среды, а также интересам местных лидеров и авторитетов; во-вторых, конфликт- ^
б Р
И
11 Боровских Р. Н. Организованная преступность в страховой деятельности // Совершенствование борьбы с организованной преступностью, коррупцией и экстремизмом. М., Е 2008. С. 33—34. К
12 Долгова А. И. Указ. соч. С. 199, 231 и др. □
13 Пенитенциарная криминология. Рязань, 2009. С. 138—160. НАУКИ
>
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
ными ситуациями, возникающими в уголовно-исполнительных учреждениях из-за противоречий между группами осужденных, отдельными осужденными, либо между осужденными и представителями администрации; в-третьих, развитием особой психологии осужденных, зачастую ожидающих оскорблений, насилия и поэтому вынужденных примкнуть к какой-либо группировке, поддерживать ее интересы и совершать в угоду ей различные поступки, в том числе и противоправного характера.
На основе вышеизложенного можно сделать немаловажные выводы: во-первых, о возможном существовании и других форм и механизмов влияния преступности на криминализацию общества; во-вторых, об их тесной взаимосвязи и взаимообусловленности; в-третьих, о необходимости их дальнейшего анализа и систематизации. При этом особое внимание следует уделять изучению именно тех видов преступности, которые в наибольшей мере способствуют ее самодетерминации. Это должно способствовать углублению теории детерминации преступности и разработке наиболее эффективных подходов к противодействию криминализации общества. Противодействие же такого рода предполагает прежде всего выявление основной массы преступлений, минимизацию латентности, внимательное и заботливое отношение к потерпевшим, защиту их прав и соответствующее совершенствование законодательства, направленного на защиту свидетелей, потерпевших и других участников уголовного процесса, использование воспитательного воздействия СМИ, организацию взаимодействия правоохранительных органов с общественностью и т.д.
