CC BY
84
SCIENCE TIME
К ОЦЕНКЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОВЕТСКИХ СУДОВ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ В КОНЦЕ 1920-Х - СЕРЕДИНЕ 1930-Х ГГ.
Олейник Олег Юрьевич, Ивановский государственный энергетический университет,
г. Иваново
E-mail: oleo195@yandex.ru
Аннотация. В статье дается оценка условиям и результатам деятельности судов общей юрисдикции в советской России в контексте происходившей в ^ конце 1920-х - середине 1930-х гг. трансформации государственной политики в • сфере юстиции. Показано, что суды общей юрисдикции функционировали в условиях жесткого воздействия идеологических установок и нараставшего административно-политического давления и не оставались в стороне от той карательной политики, которая проводилась руководством страны.
Ключевые слова: советское правосудие, советская юстиция, карательная политика, народные суды.
В конце 20-х гг. было положено начало существенным изменениям в советском общественном и государственном строе, получившим официальное название «социалистической реконструкции». Были выдвинуты задачи форсированного экономического строительства в целях укрепления обороноспособности страны, в русле чего трансформировалась и государственная политика в сфере юстиции [1, с. 41]. Поскольку в условиях избранной мобилизационно-милитарной модели развития страны экономические методы регулирования возникавших трудностей стали ассоциироваться с отступлением от курса, выбранного руководством страны, оно прибегло к усилению мер внеэкономического принуждения, включая ужесточение карательной политики.
Сталин в этой связи высказывал убеждение, что «репрессии в области социалистического строительства являются необходимым элементом наступления...» [2, с. 309].
207
о
Щ SCIENCE TIME Щ
В апреле 1929 г. на XVI партийной конференции был выдвинут тезис, что развитие народного хозяйства страны наталкивается не столько на проблемы организационно-технического характера, сколько на сопротивление
активизировавшихся социально-враждебных сил.
Изменение политико-правовых условий оказало соответствующее воздействие на функционирование всей системы юстиции РСФСР. Провозглашенный советским руководством курс на искоренение «классовочуждых элементов» обусловил ужесточение репрессивной политики в том числе и в системе судов общей юрисдикции. В результате ее ужесточения в 1929 г. через народные суды в РСФСР прошло около 2 млн. уголовных дел - в полтора раза больше, чем в предыдущем году [3, с. 521]. Наоборот, число гражданских дел сократилось с 2264889 в 1928 г. до 760264 в 1931 г. [4, с. 29] Для сравнения можно отметить, что в 1926 г. гражданских дел народными судами было рассмотрено в 2,3 раза больше, чем уголовных [5, с. 853]. Однако в середине 30х гг. наметилась противоположная тенденция. В народных судах все время возрастал удельный вес гражданских дел. В РСФСР в 1935 г. они составляли 63,2 % к общему числу дел, рассмотренных народными судами [6, с. 284].
К компетенции народных судов относилось не только рассмотрение дел и вынесение приговоров или решений. Народные суды могли возвращать дела на доследование, прекращать производство по ним. Например, В 1929 г. в народных судах РСФСР прекращалось около 70 % дел, прошедших через органы дознания [7, с. 594]. В 1933 г. народные суды прекратили около 35 % дел, поступивших от народных следователей и 4 % возвратили на доследование [8, с. 24]. Суды могли не соглашаться с обвинительными заключениями органов, осуществлявших предварительное расследование, переквалифицировать дела с одной статьи на другую. Так, в 1933 г. судебные органы Верхне-Волжского региона утвердили обвинительные заключения лишь в 44 % дел, переданных следователями и прокурорами, в 40,2 % дел, переданных ОГПУ и в 33,6 % дел, переданных милицией [9, с. 108]. В 1935 г. в РСФСР судами были переквалифицированы 15,2 % дел, 14,5 % приговоров были отменены, по 6,3 % дел прекращено производство [10, с. 70].
В 1930-1931 гг. одна четверть всех уголовных дел прошла через кассационную проверку вышестоящего суда [11]. По данным П. Соломона, в 1930 г. областные (краевые) суды в РСФСР внесли изменения в 30 % приговоров, в том числе почти 60 % приговоров по контрреволюционной агитации были пересмотрены [12, с. 102]. В Якутской АССР в 1930 г. процент отмены приговоров нарсудов в кассационных инстанциях составлял 37 %, решений по гражданским делам - 50 % [13]. В этой связи признавалось, что суды сознательно шли на вынесение более суровых приговоров с расчетом, что кассационная инстанция смягчит наказание [14]. Схожая картина проявлялась и
208
о
Щ SCIENCE TIME Щ
в кассационном пересмотре гражданских дел. Так, за 1935 г. по РСФСР было отменено и изменено 41,8 % обжалованных в вышестоящие суды решений [4, с. 28-29]. Многие судьи на местах, отмечает И. Л. Лезов, обладали низким уровнем профессиональной подготовки и видели свою задачу в том, чтобы жестко карать любое явное или мнимое проявление нелояльности к существующему общественному укладу, зачастую выносили совершенно необоснованные приговоры. Ни высшие судебные органы страны, ни должностные лица прокуратуры не могли в полной мере справиться с непрофессионализмом народных судей [15, с. 140].
Кассационный пересмотр производился и по делам, рассмотренным областными (краевыми) судами по первой инстанции. В конце 20-х гг. в НКЮ с мест направлялись предложения о передаче части функций кассационной инстанции от Верховного суда в губернские с целью ускорить их рассмотрение. Так, в резолюции III съезда судработников Владимирской губернии в феврале 1929 г. высказывалось пожелание «... принять решительные меры к недопущению задержек в течение нескольких месяцев рассмотрения дел в кассколлегиях Верхсуда» [16, с. 95]. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 11 ° сентября 1929 г. [17] в отступление от «Основ судоустройства СССР», ВЦИК и СНК РСФСР было разрешено предоставить некоторые полномочия республиканского Верховного суда как второй инстанции краевым (областным) судам. На заседании коллегии Наркомюста РСФСР 11 мая 1930 г. было решено предложить Верховному суду передать часть своих кассационных функций краевым (областным) судам для разгрузки от непринципиальных дел и в целях сосредоточения внимания и энергии «на директивном руководстве и живом инструктаже судебной системы» [13, д. 24, л. 171]. На территории РСФСР в краях, имевших в своем составе автономные области, кассационные функции выполняли областные суды, но дела, рассматривавшиеся ими как судами первой инстанции, направлялись в кассационном порядке не в краевой, а в республиканский Верховный суд.
Следует согласиться с выводом И. И. Олейник, что классовая трактовка социалистической законности в рассматриваемый период отнюдь не сводилась только к репрессиям, поскольку исключительно карательными мерами действовать было невозможно [18, с. 17]. Поэтому руководство страны чередовало моменты усиления репрессивной политики с ее относительным ослаблением. Примером является утвержденная 8 мая 1933 г. Политбюро инструкция ЦК ВКП(б) и СНК «Всем партийно-советским работникам и всем органам ОГПУ, суда и прокуратуры» [19], обусловившая некоторое смягчение карательной до декабря 1934 г.
После убийства Кирова возросло число дел о контрреволюционных преступлениях и особо опасных преступлениях против порядка управления.
209
о
Щ SCIENCE TIME Щ
Официальная пропаганда заговорила о переходе «социально-враждебных элементов» к террористическим действиям. Известное Постановление Президиума ЦИК СССР «О порядке ведения дел о подготовке или совершении террористических актов», датированное 1-м декабря, но опубликованное 4 декабря 1934 г. (примечательно, что оно было принято Политбюро 3 декабря 1934 г., но не в результате обсуждения на заседании, а опросом его членов) [19, д. 955, л. 17], ввело особый, можно сказать инквизиционный, порядок рассмотрения в судах дел о террористических организациях и террористических актах [17, 1934, № 64, ст. 459]. Позднее, 14 сентября 1937 г., такой же порядок судопроизводства (без участия защиты и обвинения, без возможности обжалования и ходатайств о помиловании) был воспроизведен и для рассмотрения дел о вредительстве и диверсиях [17, 1937, № 61, ст. 266]. Партийно-советское руководство стало обращать внимание судей на недопустимость случаев неоправданного смягчения приговоров [9, с. 56]. В русле этого, например, в конце февраля 1935 г. Президиум Верховного суда СССР категорически запретил применение исправительно-трудовых работ и условного осуждения к лицам, осужденным по делам о контрреволюционной агитации. Кассационная коллегия облсуда Ивановской промышленной области ориентировала народных судей «на решительное усиление карательной политики по важнейшим видам преступлений» [20].
Однако согласно обстоятельной статистике, приведенной И.Л. Лезовым [15, с. 141-144], усиление карательной политики судов в 1935-1936 гг. наблюдается лишь по отдельным составам преступлений, которым государство уделяло в данный период особое внимание. Например, за неплатеж алиментов доля приговоров к лишению свободы возрастает с 1,1 % в 1935 г. до 24 % в 1936 г. Та же картина прослеживается и в отношении половых преступлений: если в 1935 г. 77,7 % этих деяний каралось лишением свободы, то в 1936 г. - 83,2 %. Объем дел, возбужденных по статье 58 в СССР вплоть до 1939 г. не превышал 1 % от общего количества уголовных дел, разрешаемых судами.
Следует отметить, что в оценках современными исследователями развития судебных органов в рассматриваемый период отсутствует единство. Так, И.Л. Лезов приходит к выводу, что в собственно судебная политика в СССР строилась на принципе экономии репрессии и поэтому к ней неприменимы обвинения в отсутствии гуманизма и целесообразности [15, с. 145]. Он считает ошибочным мнение о том, что судебные органы СССР были ответственны за проведение массовых политических репрессий. Карательная политика судов, по его мнению, даже во второй половине 30-х гг. по степени мягкости вполне сравнима с карательной политикой судов периода нэпа и вместе с тем совершенно не сравнима с карательной политикой периода военного коммунизма. Более того карательная функция суда, как бы ни была она важна в 30-е гг., тем не менее не
210
о
Щ SCIENCE TIME Щ
являлась основной его функцией. «Главной задачей судебной системы
оставалось осуществление правосудия, то есть рассмотрение и разрешение уголовных и гражданских дел на основании принципа законности» [15, с. 146].
Диаметрально противоположной точки зрения придерживаются В.Н. Кудрявцев и А.И. Трусов. Они считают, что система судебной власти в начале 30х гг. была практически расформирована. «Деградировала практически вся уголовная юстиция, вся судебная власть» [21, с. 229]. Лишь Верховный суд СССР оставался одним из «островков» деградировавшей в республиках судебной власти [21, с. 227]. Развал системы судебной власти в стране, на их взгляд, являлся делом рук не только политической власти, но и руководителей юстиции - Вышинского и Крыленко [21, с. 230].
Несомненно, следует признать, что суды общей юрисдикции
функционировали в условиях жесткого воздействия идеологических установок и нараставшего административно-политического давления. Хотя в выступлениях высших должностных лиц советского государства часто декларировалось, что важнейшей инстанцией, призванной защищать права граждан и реализовывать принципы социалистической законности является суд [22, с. 1], но на практике _ власть стремилась использовать его, прежде всего, в собственных интересах, видя в нем «агитатора, пропагандиста и борца за директивы партии и правительства» [23]. Наряду с гражданскими и общеуголовными делами через них проходило большое количество дел, связанных с массовой коллективизацией, посевными, уборочными и заготовительными кампаниями, охраной социалистической собственности и т.д. Многие дела совершенно неосновательно квалифицировались по статьям о государственных преступлениях. Поэтому нельзя утверждать, что суды общей юрисдикции оставались в стороне от той карательной политики, которая проводилась руководством страны.
Литература:
1. Олейник И.И. Организационно-правовые основы становления и развития органов управления юстицией в РСФСР (1917-1936 гг.): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Владимир, 2006. - 48 с.
2. Сталин И. Сочинения. В 13 т. - Т. 12: Апрель 1929 - июнь 1930. М.: Госполитиздат, 1949. - 397 с.
3. Стельмахович А. Судебное строительство в переходный период к социализму // Еженедельник советской юстиции. - 1929. - № 23. - С. 521-524.
4. Рейхель. Состояние гражданских дел в судах // Социалистическая законность.
- 1936. - № 9. - С. 27-32.
а
211
о
SCIENCE TIME
5. Радус-Зенькович В. Судебная система и прокуратура. (Система построения, работы, руководства) // Еженедельник советской юстиции. - 1928. - № 31. С. 853 -856.
6. Кожевников М.В. История советского суда (1917-1956 гг.). - Изд. 2-е. М.: Госюриздат, 1957. - 383 с.
7. Стельмахович А. Чистка органов юстиции, ее цели и задачи // Еженедельник советской юстиции. - 1929. - № 26. - С. 594-595.
8. Вышинский А.Я. О мероприятиях по улучшению качества судебнопрокурорской работы // За социалистическую законность. - 1934. - №2 5. - С. 1832.
9. Олейник И.И. «Легионеры советского права»: кадры органов юстиции ВерхнеВолжского региона в 1929-1936 гг. (Историко-правовое исследование). Иваново: ИГЭУ, 2003. - 279 с.
10. Бранденбургский Я. Вопросы переподготовки судебных кадров // Социалистическая законность. - 1936. - № 8. - С. 70-74.
11. Улучшить качество работы судов // Советская юстиция. - 1931. - №2 24. - С. I 13-16.
° 12. Соломон Питер. Советская юстиция при Сталине. М.: РОССПЭН, 1998. - 464 с.
13. Государственный архив Российской Федерации. - Ф. А-353. - Оп. 10. - Д. 22. - Л. 30.
14. Государственный архив Российской Федерации. - Ф. Р-234. - Оп. 1. - Д. 1. -Л. 118.
15. Лезов И.Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: дис... канд. юрид. наук. М., 1998. -161 с.
16. Материалы III съезда судебных, прокурорских, административных и судебномедицинских работников Владимирской губернии, 8-15 февраля 1929 г. Брянск, 1929. - 115 с.
17. Собрание законов СССР. - 1929. - № 60. - Ст. 552.
18. Олейник И.И. Юристы и власть: кадры работников органов юстиции в 19291936 гг.: (На материалах Ивановской промышленной области): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Иваново, 1998. - 21 с.
19. Российский государственный архив социально-политической истории. - Ф. 17. - Оп. 3. - Д. 922. - Л. 58-58 об/
20. Государственный архив Ивановской области. - Ф. Р-546. Оп. 2. Д. 3. Л. 220.
21. Кудрявцев В.Н. Политическая юстиция в СССР. М.: Наука , 2000 - 364 с.
22. Калинин М.И. Речь на торжественном заседании 3 июля 1932 г. по поводу 10-летия советской прокуратуры // Советская юстиция. - 1932. - № 20. - С. 1-3.
23. Десять лет Верховного суда Союза ССР, 1924-1934. М., 1934. - 27 с.
о
а
212
