CC BY
1690
УДК 82.0
К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЯ МЕДИАТЕКСТА © 2010 г. А.В. Кузнецова
Южный федеральный университет, Southern Federal University,
ул. Пушкинская, 150, г. Ростов-на-Дону, 344006, Pushkinskaya St., 150, Rostov-on-Don, 344006,
philfac@philol.sfedu.ru philfac@philol.sfedu.ru
Рассматриваются различные подходы к определению термина «медиатекст». На основе сделанного анализа автором выделяются признаки медиатекста, позволяющие отличить его от других видов текстов.
Ключевые слова: текст, медиатекст, информация, аудитория.
Different approaches to the problem of definition of the term «media-text» are presented. The signs of media-text are given by the author. It allows to distinguishe this type of the text from the other types of texts.
^ywords: text, media text, information, auditorium.
Термин медиатекст, появившись в конце ХХ в. в зарубежной коммуникативистике, привлек к себе внимание и в отечественной науке. Вышли монографии Т. Г. Добросклонской [1], С. И. Сметаниной [2]; исследования по теории медиаобразования (А. В. Федоров, И. В. Челышева, Н. В. Чичерина, Т. Ф. Шак, В. А. Возчиков и др.); вопросам медиатекста был посвящен один из выпусков Вестника МГУ.
Одной из первых попыток системного рассмотрения текста СМИ было исследование Л. М. Майдано-вой, в котором в том числе определялось место газетного текста среди других текстов. Автором предложено его типологическое описание [3, с. 22 - 28]. Это текст письменный; полиадресатный, социально ориентированный. В структурном отношении это текст полный (в отличие от художественного, в котором неполнота семантически значима), без отклонений от нормы, неклишированный. В семиотическом аспекте газетный текст рассматривается автором как моносе-мантичный (при возможности его переосмысления в случае повторных, более поздних публикаций - например, книжных изданий очерков или фельетонов, когда он может обрести новые смыслы), и это тоже отличает его от художественного. Кроме того, это текст полифункциональный (ориентирован на информацию и воздействие). Л. М. Майданова отмечает также признаки конденсируемости газетного текста (возможность свертывания в более короткий текст) и зависимости от ситуации (причем это зависимость не структурная, как в разговорной речи, а семантическая -в силу требования актуальности газетных публикаций).
Как же рассматривается медиатекст в настоящее время? Теоретики медиаобразования понимают под медиатекстом «сообщение, содержащее информацию и изложенное в любом виде и жанре медиа (газетная статья, телепередача, видеоклип, фильм и др.)» [4, с. 38], «произведение информационного или художественного характера, созданное для трансляции средствами массовой коммуникации (статья, фильм, радио/телепередача и т.д.)» [5].
Однако приведенные определения не объясняют специфику медиатекста, так как СМИ могут транслировать любой текст, в том числе не являющийся собственно медийным (журналистским), например публиковать отрывки из произведений писателей, стихи или «житейские» истории читателей (как в рубрике «Вечернего Ростова» «Вот, помню, был случай»). Свойства канала не меняют сущностных характеристик текста: повесть Татьяны Толстой «Кысь», прочитанная по радио, остается художественным текстом. Приняв такое понимание медиатекста, мы должны были бы расширить палитру медиажанров до прогноза погоды и программы телепередач.
Вообще форма «овеществления» текста не может, на наш взгляд, быть релевантным признаком. В самом деле мы же понимаем, что это медиатекст, несмотря на очевидные отличия между радиотекстом, текстом, звучащим в телевизионном выпуске новостей, и текстом, опубликованным в печатных изданиях. Мы это понимаем, даже если медиатекст написан на клочке бумажки. Точно так же понимаем разницу между ме-диатекстом и текстом художественной литературы, опубликованными в одном выпуске газеты. Другими словами, есть какие-то инвариантные признаки, позволяющие отнести некую последовательность знаков именно к медиатексту, независимо от формы его воплощения и особенностей канала.
Таким образом, форма существования текста не определяет его сущностных характеристик, хотя и влияет на его функционирование. «Различие фактур, -пишет Ю. В. Рождественский, - влияет на стиль речи. Каждый вид фактуры содержит свои стилевые вариации содержания» [6, с. 166]. Различие фактур, однако, влияет не только на стиль, но и на другие характеристики текста, обусловливающие особенности производства, восприятия и функционирования текста.
С. И. Сметанина не дает определения медиатексту, но рассматривает его в системе культуры «в качестве источника получения информации о духовных импульсах и материальной сфере человеческой деятель-
ности, о принципах развития общества» [2, с. 78]. Основное внимание автор уделяет стилю журналистских публикаций, изменившемуся в связи с активными процессами, происходящими в обществе и в журналистике (деидеологизация, деавтоматизация, авторизация газетного дискурса). Эти процессы повлияли на то, что активность журналиста «направляется не на мир реальных объектов, а на язык» [2, с. 26]; журналисты, «переключая внимание свое и читателя с события на код (язык) и его возможности, сообщают медиатексту эстетическую функцию» [2, с. 53]. По мнению автора, в настоящее время снимается различие в оппозиции стандарт - экспрессия, являющейся конструктивным принципом газетно-публицисти-ческого стиля: сейчас сложно «однозначно идентифицировать речевое явление как стандарт или экспрессию, а соответствующий фрагмент как информационный или воздействующий» [2, с. 54].
На наш взгляд, подобная точка зрения выдает внимание автора к «избранным» текстам и соответственно невнимание к основному массиву медиатек-стов, а именно новостных, которым по-прежнему свойственно стремление к стандарту, а экспрессия, если и появляется, то только в сильных позициях текста, например в заголовочном комплексе. В журналистике начиная с постперестроечного периода как раз сильно заимствование информационно-вещательного стиля западных СМИ, характеризующегося стремлением к объективности. На официальном сайте газеты «Коммерсантъ», например, так говорится о специфике оценочности издания: «Только факты, никаких оценок, никакой морали и уж тем более никакой "личной авторской и гражданской позиции"» [7]. «Олитерату-ривание» же, стремление к насыщенной образами речи как раз было приметой СМИ советской эпохи. Вот как об этом пишут на том же сайте: «В те времена любой практикант даже в репортаже о происшествии на птицеферме стремился продемонстрировать талант публициста, поэтому заметки часто начинались с лирических отступлений, исторических и философских аллюзий» [7].
О стремлении к объективности в новостном тексте пишет в своей работе и Т.С. Дроняева: «Подчеркнутая объективность высказываний, неоценочность, значимое отсутствие всех элементов текста, намекающих на субъективный взгляд, - вот истинная сущность информирующей речи, ее эстетический идеал. Автор, выступающий в информационном подстиле, - это человек сугубо социальный, выражающий в основном коллективный или корпоративный взгляд на сообщаемое. Индивидуальные стилистические особенности, окказиональные тропы и фигуры речи противопоказаны информационному подстилю газетной речи, для него характерна повышенная стандартизован-ность способов выражения» [8].
Г. Я. Солганик рассматривает медиатекст с точки зрения категорий автора и модальности и дает следующее определение: «Медиатекст - разновидность текста, принадлежащая массовой информации, характеризующаяся особым типом автора (принципиальное
совпадение производителя речи и ее субъекта), специфической текстовой модальностью (открытая речь, многообразное проявление авторского я), рассчитанная на массовую аудиторию» [9, с.15]. Однако необходимо признать, что сказанное относится только к публицистическим текстам, которым как раз и свойственно открытое выражение авторской позиции. Впрочем, Г. Я. Солганик анализирует особенности медиатекста на примере очерка и говорит именно о публицистических текстах: «События и факты, о которых трактует публицистика, разворачиваются, развиваются не только в физическом пространстве (дом, город, страна и т.д.), но и прежде всего в духовном пространстве, т.е. публицистическом» [9, с. 14].
Личность автора, несомненно, может присутствовать в репортаже и интервью, но собственно новость (а это, как уже говорилось, основной массив медиа-текстов) максимально отвлечена от автора. На это же свойство новостей указывает в своих работах Т. Г. Добросклонская [1, с. 106].
Однако при всем различии новостных и публицистических текстов должны существовать какие-то инвариантные характеристики, которые позволяют рассматривать как медиатекст новости и публицистику, современные тексты и тексты советского периода.
А. А. Кибрик, обсуждая понятие «дискурс СМИ», говорит, что с наибольшей вероятностью он может выделяться как особый ф-стиль [10, с. 180], и приходит к неутешительному выводу: «В целом представляется, что в современном глобальном мире публицистический, или медийный, ф-стиль менее определенен, чем научный, официальный или художественный. Медийный ф-стиль гораздо сильнее интегрирован с немаркированным бытовым ф-стилем. Вызывает большое сомнение, что есть какой-либо инвариант или хотя бы прототип, объединяющий новости Первого канала и тексты желтой прессы, рекламу и репортажи радио «Культура», и при этом надежно отличающий их от других ф-стилей» [10, с. 181]. Однако мы интуитивно с уверенностью выделим медиатекст среди других текстов, даже если он будет представлен не в виде публикации на газетной полосе или звучащей новости в информационном выпуске, а, например, напечатан на бумаге. Какие-то особенности все-таки отличают медиатексты, и поэтому вряд ли можно согласиться с утверждением, что «человек, приехавший в экспедицию с "большой земли", будет рассказывать о новостях примерно так же, как это делает диктор телевидения» [10, с. 180]. Если принять, что этот человек рассказывает содержательно те же новости, то форма подачи их будет разниться и именно потому, что они направлены на другую аудиторию и рассказаны с другой целью.
Наиболее полно характеристики медиатекста представлены в работах Т. Г. Добросклонской. Автор рассматривает медиатекст как объемное многоуровневое явление, которое выходит за пределы вербального существования, так как использует знаки и других семиотических систем - графических, звуковых, визуальных. Специфика сочетания знаков определяет-
ся спецификой канала. Т. Г. Добросклонская, сравнивая традиционное понимание текста и представление о медиатексте в его современном проявлении, подчеркивает эту специфику в таком лаконичном определении: «Можно сказать, что текст - это сообщение, медиа-текст - это сообщение плюс канал» [1, с. 200].
Однако в таком случае нас вполне устроило бы определение, в котором традиционно понимается текст в лингвистике, стоит лишь заменить 'последовательность вербальных знаков' на 'последовательность любых знаков', тем самым приблизив представление о тексте к семиотическому пониманию. И в этом понимании медиатекст действительно и есть традиционно понимаемый текст, т. е. продукт мыслительной деятельности, обладающий признаками цельности и связности. Приходится, однако, признать, что такое толкование не приближает к пониманию сути исследуемого явления. Отличительные черты медиа-текста, то, что позволяет отделить его от текстов художественных и деловых, лежат в какой-то иной плоскости.
В. Г. Костомаров, развивая мысль, что массмедий-ные тексты обладают какими-то общими характеристиками, несмотря на кажущуюся невозможность сведения их к единому конструктивно-стилевому вектору (термин В.Г. Костомарова), отмечает их общность: «Все они одинаково непредсказуемы по содержанию и одинаково рассчитаны на непредсказуемую массовую аудиторию, контакт с которой технически опосредован» [11, с. 188]. В этом их отличие от разговорных текстов, рассчитанных на непосредственный личный контакт. Принципиальное единство медиа-текстов автор видит в «необходимости любыми способами установить и продолжить устойчивую связь в среде общающихся» [11, с. 189]. Техническая устойчивость информационного канала именно и обеспечивается чередованием предметно-логической и эмоционально-риторической сторон текста, т.е. стандарта и экспрессии. Необходимость же устойчивости канала связи вызвана необходимостью эффективной обратной связи, которая в свою очередь определяет эффективность СМИ как фактора управления.
Таким образом, при определении медиатекста исследователи выделяют признаки, связанные с характером информации, аудитории, целью информирования и свойствами знака.
Информация, транслируемая СМИ, - это информация:
- социально значимая;
- неспециальная (и это отличает ее от деловой информации);
- отражающая жизнь общества в конкретный момент.
Именно характер информации и не позволяет отнести рекламные и PR-тексты к медиатекстам (вопреки распространенному мнению): «Еще более важные признаки, выделяющие СМИ среди других каналов и носителей информации, связаны с содержанием распространяемой информации. Назначение СМИ - отражение общества, а не жизни и деятельности "себя
любимых". Это позволяет довольно легко отличить их от разнообразных каналов продвижения брендов, товаров, услуг, в том числе презентационных корпоративных сайтов» [12].
Аудитория СМИ - это массовая аудитория. Потребители информации различаются гендерными, профессиональными, этническими, возрастными, конфессиональными характеристиками, жизненными ориентациями и ценностями. Не имея обратной синхронной связи, отправители информации вынуждены ориентироваться на вероятного потребителя, на некоторые его характеристики, заранее известные, определяющие, с точки зрения отправителя, ожидания от информации и реакцию на нее. Отсюда - требование доступности языка СМИ, привлекательности сообщений и дублирование их содержания.
Журналистика выполняет важнейшие общественные задачи: накапливает, хранит и передает информацию массовой аудитории, выполняет функцию социального управления, воздействуя на сознание и поведение этой аудитории: «Назначение журналистики состоит в преобразующем воздействии на практику в соответствии с актуальными интересами общества и человека и целями социального прогресса» [13, с. 165].
В этом отношении нам близко понимание медиа-текста, представленное в работе О. В. Корф: «Медиа-текст - произведение речи с явно выраженной прагматической направленностью, ориентированное на формирование политического дискурса в системе средств массовой коммуникации и политической регуляции общественных отношений» [14].
Многие авторы полагают, что развитие информационных технологий изменило сущность медиатекста, проявив в нем такие свойства, как многоплановость, многослойность, объемность. Однако, на наш взгляд, новые условия функционирования медиатекстов не меняют их инвариантных особенностей, но приспосабливают к новым средствам трансляции и могут вырабатывать у них новые свойства, а также в большей степени проявляют старые, уже имеющиеся.
Так, современные СМИ обладают большей оперативностью - и особенно это касается Интернет-СМИ, которые не связаны с заданной периодичностью выхода печатного издания или выпуска новостных программ на телевидении или радио. Цифровые носители позволяют как мгновенно обновлять информацию, так и получать нужные сведения в любое время и в любом месте, прибегая как к офлайновым, так и онлайновым СМИ.
Гораздо более проявленным в настоящее время оказывается и такое свойство медиатекста, как его мультимедийный характер. И раньше (хотя и не всегда) вербальный текст сочетался с рисованной иллюстрацией, фотографией; сочетанием знаков (звук и слово; звук, слово и картинка) всегда характеризовались радио и телевидение. Понятие креолизованного текста как текста, построенного с участием вербальных и невербальных знаков, было впервые введено в работе Ю. А. Сорокина и Е. Ф. Тарасова [15], опубликованной в 1990 г., когда еще не было речи об актив-
ном развитии Интернет-СМИ (по данным исследователей, журналисты со своими публикациями появились в Интернете в середине 1990-х гг. [16, с. 55]).
С введением Web-технологий стирается разрыв между различными формами информации: по одному и тому же каналу могут передаваться и текст, и аудиовизуальное изображение; вещательные возможности СМИ расширяются: помимо звукового и видеоряда, потребитель получает новости в текстовом формате. Мультимедийный характер текста предполагает активное использование средств невербальной информации.
Еще одной особенностью современного медиатек-ста исследователи называют его гипертекстуальность [17]: «Связь между отдельными текстами (или частями текста) осуществляется в единой информационной среде, что позволяет его читать не только горизонтально, как на бумаге, но благодаря внутренним и внешним ссылкам просматривать его нелинейно, вглубь. Это, бесспорно, расширяет информационные возможности не только производителей, но и потребителей медиапродукта» [16, с. 64]. Однако черты гипертекстуальности были свойственны и традиционным СМИ: это проявлялось в отсылке к предыдущим публикациям издания (например, в рубриках типа «По следам наших публикаций», «Мы об этом уже писали», «Мы писали - нам ответили») или к другим изданиям; в подборке новостей и комментариев к ним; публикации материалов, выражающих противоположные точки зрения; и т.п.
Таким образом, признаки медиатекста, связанные с характером его овеществления, свойствами знака, существовали и раньше, но в большей степени проявляются в условиях новой медиасреды. И, как представляется, не эти признаки являются определяющими сущность медиатекста, что видно из приведенных выше рассуждений.
На наш взгляд, главным при определении медиа-текста остается характер информации и аудитории и цель информирования. Именно эти признаки определяют все остальные характеристики текста СМИ.
Так, прагматическая направленность текста и характер информации формируют требования объективной формы ее подачи и моносемантичности (однозначности, понятности) медиатекста.
Характер аудитории (массовость, разнородность, рассредоточенность) требует устойчивых характеристик канала связи и в связи с этим формирует конструктивный принцип языка СМИ - сочетание экспрессии и стандарта. Особенно важными при направленности на такую аудиторию становятся привлекательность и доступность текстов, потому что здесь выбор определяется отнюдь не профессиональной или должностной необходимостью, как в ситуации делового специализированного общения. Привлекательность при массовой коммуникации достигается за счет средств, обеспечивающих экспрессию, а доступность - стандартными конструкциями. Именно сочетание экспрессии и стандарта вызвано требованием устойчивости канала связи.
Учитывая все вышесказанное, можно предложить следующее определение медиатекста: это произведение прагматической направленности, доставляющее социально значимую неспециальную информацию массовой разнородной рассредоточенной аудитории. Все остальные свойства медиатекста предопределены уже перечисленными.
Литература и примечания
1. Добросклонская Т.Г. Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ. М., 2008. 264 с.
2. Сметанина С.И. Медиатекст в системе культуры. СПб., 2002. 383 с.
3. Майданова Л.М. Структура и композиция газетного текста: средства выразительного письма. Красноярск, 1987. 180 с.
4. Федоров А.В. Медиаобразование: история, теория и методика. Ростов н/Д, 2001. 708 с.
5. Фонд развития информационной политики. Программы учебных курсов по специализации «Медиаобразование» 03.13.30. [Электронный ресурс]. URL: http://www.frip.ru /newfrip/cnt/library/books/0018/part8.3 (дата обращения: 29.11.2009).
6. Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М., 1979. 224 с.
7. Издательский дом «Коммерсантъ»: официальный сайт. URL: http://kommersant.ru/about.aspx (дата обращения: 26.12.2009)
8. Дроняева Т.С. Информационный подстиль // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. Ч.1. М., 2003. [Электронный ресурс]. URL: http:// evartist.narod.ru /text12/01.htm (дата обращения: 22.12.2009).
9. Солганик Г.Я. К определению понятий «текст» и «медиатекст» // Вестник МГУ. Сер. 10. Журналистика. 2005. № 2. С. 7 - 15.
10. Кибрик А.А. О смысле понятия «дискурс СМИ» // Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования: материалы 2-й Междунар. конф. (Москва, филологический факультет МГУ, 14 - 16 февраля 2008 г.). М., 2008. С. 179 - 182.
11. Костомаров В.Г. Наш язык в действии. Очерки современной русской стилистики. М., 2005. 287 с.
12. Лукина М.М., Фомичева И.Д. СМИ в пространстве Интернета. М., 2005. [Электронный ресурс]. URL: http://www.evartist.narod.ru/text19/034.htm (дата обращения: 25.12.2009).
13. Корконосенко С.Г. Основы журналистики. М., 2004. 285 с.
14. Корф О.В. Медиатекст как инструмент формирования дискурса в политическом конфликте (на примере конфликта 1994 - 1996 гг. в Чеченской республике) [электронный ресурс]: автореф. дис....канд. полит. наук. URL: http://e-journal.spa.msu.ru/images/File/avtorefKorf.pdf.12.2009 (дата обращения: 15.11.2009).
15. Сорокин Ю.А, Тарасов Е.Ф. Креолизованные тексты и их коммуникативная функция // Оптимизация речевого воздействия. М., 1990. С. 180 - 181.
16. Лукина М.М. Трансформации журналистского текста в условиях Интернет-среды // Вестн. МГУ. Сер.10: Журналистика. 2009. № 3. С. 54 - 72.
17. Термин гипертекст мы понимаем в соответствии с его словарным значением как «множество отдельных документов, содержащих текст, аудио- и видеоинформацию,
Поступила в редакцию
связанных ссылками друг на друга» (см.: Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / под ред. Г.Н. Скляревской. М., 2006. 1136 с.).
22 января 2010 г.
