CC BY
1381
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 10. ЖУРНАЛИСТИКА. 2005. № 2
Г.Я. Солганик
К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЙ "ТЕКСТ"
И "МЕДИАТЕКСТ"
Текст — один из сложнейших объектов изучения, многоаспектный, практически и теоретически неисчерпаемый. Выдвижение в центр интересов лингвистики и других гуманитарных наук текста объясняется тем, что в нем скрещивается действие всех факторов, формирующих речь, речевое общение. В известном смысле можно сказать, что мы общаемся посредством текстов. В тексты облекаются мысли, законы, лирика, эпос и т.д. Текст — это цель и результат действия языка, высшая единица, форма речи. Все единицы, категории языка обретают подлинную жизнь именно в текстах, существуют для оформления текстов.
Однако бурное развитие лингвистики текста, участие в исследовании текста практически всех гуманитарных наук, сложность и многоаспектность самого понятия привели к тому, что оно не получило общепринятого определения. В различных направлениях лингвистики, в семиотике, у разных авторов мы находим разнообразные дефиниции текста. С одной стороны, такое положение можно считать естественным. Специфика той или иной науки, ее метода обусловливает выделение в тексте определенных сторон, признаваемых главными, существенными. И в этом случае многообразие дефиниций отражает развитие научных представлений о тексте. Но, с другой стороны, текст в рамках различных наук и направлений сохраняет некоторые общие черты, которые и дают основание для использования данного термина. Поэтому наряду с частными определениями необходимо и общее, базовое определение. Кроме того, важно, чтобы в понятии "текст" выделялись именно существенные его стороны, что на практике не всегда соблюдается. Употребление термина "текст" свидетельствует о его многозначности, некоторой понятийной неопределенности, диффузности.
В этих условиях представляется целесообразным обратиться к подробному анализу понятия "текст" и выделить его конститутивные черты. Раскрыть какое-либо понятие, как известно, значит соотнести его с близкими, рядоположными понятиями, отграничив от них. Поэтому рассмотрим последовательно соотношения "текст и язык", "текст и речь" и "текст и дискурс".
Однако прежде чем сопоставлять понятия, необходимо иметь предварительное рабочее определение текста. Известно множество дефиниций текста. Для семиотики текст — это осмысленная
последовательность знаков. Обряд, ритуал, картина, музыкальное произведение — все это тексты. Такое широкое понимание текстов полностью отвечает особенностям семиотики как науки.
Для лингвистики текст — это результат целенаправленного речевого творчества, целостное речевое произведение. В этом определении особенно важно подчеркнуть целостность как одну из главных особенностей текста.
Текст и язык взаимосвязанные понятия, но не соотносящиеся как часть и целое. Было бы неверно рассматривать текст как единицу языка. Язык реализуется в текстах как высших формах языкового творчества. Тексты — это одна из главных целей, один из главных результатов языковой (речевой) деятельности. Но сами тексты не содержатся в языке, как содержатся фонемы, морфемы, словосочетания и т.п. Все языковые единицы участвуют совместно в порождении текстов. Тексты создаются по законам языка. Но в языке содержатся не тексты, а программы формирования текстов. Так, способы связи, объединения предложений в более крупные, текстовые отрезки имеют языковую природу. Однако в порождении текстов участвует не только язык, но и сознание (логические, психологические закономерности), фоновые знания и другие факторы. Текст и язык — понятия соотносительные, но соотносящиеся не непосредственно как "часть — целое", а как деятельность (языковая) и ее результат.
Для квалификации текста наиболее существенно соотношение "текст — речь". Если под речью понимать, как это принято, не только речевую деятельность, но и речевые произведения, то понятия "текст" и "речь" практически совпадают, точнее, они соотносятся как вид и род: текст — это речевое произведение, составная часть, единица речи. Многообразные, неисчислимые практически тексты и составляют речь. И основные признаки речи (материальность, линейность, конкретность, индивидуальность и др.) распространяются и на текст.
Близко к понятию "текст" в содержательном и формальном плане распространившееся в последнее время понятие "дискурс". Этот термин не получил в отечественной лингвистике общего признания и толкуется по-разному. Хотя между текстом и дискурсом много общего, отождествлять их все же не следует. Опираясь на наиболее авторитетное употребление и анализ контекстов, в которых встречается этот термин, дискурс можно определить как текст, взятый во взаимосвязи с живой жизнью, с социальными и психологическими характеристиками говорящих, с событийным контекстом. В термине "дискурс" подчеркивается процессуальность речевых действий. При этом текст является только результатом, частью данного процесса.
Таким образом, текст, будучи близок к рассмотренным понятиям (язык, речь. дискурс), довольно четко отграничивается от них.
В понятии "текст" важно выделить два существенных аспекта: общий, касающийся в принципе всех (любых) текстов, и частный, характеризующий ту или иную группу текстов.
Общий аспект предполагает анализ текста независимо от его тематики, содержания, жанра, лексического наполнения, замысла и т.д. Исследование призвано выяснить, что делает текст текстом, какие черты, категории, особенности конституируют данное литературное образование как текст. И каждый текст независимо от его содержания наследует общие категории и признаки текста, такие как целостность, завершенность, связность. Нередко исследователи добавляют и другие категории (проспекция, ретроспекция и т.п.). Выяснением принципов устройства любого текста занимается общая теория текстов.
Однако языковая реальность настолько многообразна, дает такое бесконечное, неограниченное количество видов, типов текста, что общей теории оказывается недостаточно. Устройство текстов любых разновидностей принципиально одинаково. Общая теория текстов исследует их структуру, строение, но не касается содержания, анализ которого вносит существенные изменения в наши представления о текстах. Лирическое стихотворение и доверенность, деловая корреспонденция и дипломатическая нота, математическая статья и рассказ, новелла — все это тексты. Принципиальное устройство их одинаково, однако оно мало что скажет о специфике этих текстов. Поэтому наряду с общей теорией текстов необходимы частные теории, изучающие типы и виды текстов.
Здесь мы подходим к типологии текстов. В современной лингвистике текста это наименее слабо разработанная проблема. Идеальной была бы такая классификация, в которой все виды текстов выделяются на основе единого релевантного критерия. Но такой критерий пока не найден, и сомнительно, возможен ли он, учитывая многообразие и сложность устройства текстов. До создания единой, универсальной, всеохватывающей типологии целесообразно построить несколько классификаций, отражающих разные стороны, составляющие, свойства текста, например: по способу строения текста (речь от 1-го, 2-го, 3-го лица), по характеру передачи чужой речи (прямая, косвенная, несобственно-прямая), по участию в речи одного, двух или более лиц (монолог, диалог, полилог) и др.1
1 Подробнее см.: Солганик Т.Я. Стилистика текста. М., 2003. С. 88—89.
Самой масштабной и влиятельной типологией текстов можно считать функционально-стилевую типологию. Она охватывает практически все тексты, рассматривает их не с одной какой-либо стороны, а в совокупности их содержательных и формально-языковых свойств. Каждый функциональный стиль — это своеобразный язык в миниатюре, объединяющий определенный тип текстов — научные, художественные, публицистические, деловые, разговорные.
Частные теории и призваны изучать тексты функциональных стилей. Такое изучение позволяет наполнить конкретным содержанием данные общей теории текстов, дифференцировать тексты по содержательно-формальным показателям, углубить их исследование. Далеко не случайна наблюдаемая в современной стилистике тенденция превратить изучение каждого функционального стиля в самостоятельную отрасль исследования. Так, формируются, а в некоторых случаях уже сформировались стилистика художественной речи, стилистика научной речи, деловой, газетно-публи-цистической, разговорной. Это связано прежде всего с существенными различиями функциональных стилей, со спецификой принадлежащих им текстов.
Наряду с функциональными стилями особая роль в современной языковой ситуации принадлежит массовой информации. По силе влияния, масштабности, широте распространения, престижности она выдвигается на первый план. Телевидение, радио, газеты, журналы оказывают сильнейшее влияние на людей, формируют языковые вкусы, воздействуют на литературные нормы.
Язык СМИ представляет собой функционально-стилевое образование, в известной степени моделирующее национальный язык. Будучи межстилевым образованием, язык СМИ представляет обществу политику, идеологию, науку, искусство, литературу, вкусы, чувства, воззрения народа. Но он не превращается при этом в конгломерат языков. Различные содержательные компоненты предстают в едином специфическом языковом оформлении. Специфика языка СМИ весьма сложна. Раскрытие ее требует участия не только лингвистов, но и философов, психологов, социологов и представителей других специальностей. В качестве первой работы в этом перспективном направлении можно назвать книгу "Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования" (М., 2003). Здесь рассматриваются герменевтический аспект языка СМИ, его психолингвистические, прагматические особенности, соотношение с политическим дискурсом, специфика межкультурной коммуникации в текстах СМИ и другие аспекты.
Все сказанное выше о языке СМИ позволяет особо выделить тексты СМИ, которые можно назвать медиатекстами. Фактически
мы изучаем не абстрактный язык СМИ, а именно медиатексты2. Специфика медиатекстов определяется прежде всего тем, что они рассчитаны на массовую аудиторию. Как отмечал Ю.М. Лотман, есть принципиальная разница, обращен ли текст к одному человеку или адресован группе людей. Массовая коммуникация резко противопоставлена персональной коммуникации. Массовость аудитории обусловливает целый комплекс языковых черт.
Она ведет к отказу от индивидуальных, уникальных средств выражения, которые могут быть непонятны массовой аудитории (узкоспециальные слова, архаизмы, варваризмы, индивидуальная образность и т.п.). Массовая информация ориентируется на усредненную языковую норму.
Массовость аудитории моделирует в известной степени категорию автора. Специфика этой категории заключается в том, что автор медиатекстов в отличие, например, от автора художественного произведения не условный образ (рассказчик, лирический герой и т.п.), от лица которого ведется повествование, но конкретная, подлинная личность со своими вкусами и пристрастиями. Принцип совпадения производителя и субъекта речи — главная особенность автора медиатекстов, рождающая такие качества, как подлинность, документальность, нередко эмоциональность и страстность медиаречи.
В категории автора медиатекстов четко выделяются две грани: автор — социальный человек и автор — частный человек3. О чем бы ни писал публицист, он всегда выступает как человек социальный. Разумеется, эта важнейшая сторона, ипостась автора предполагает целый спектр разновидностей, многообразие проявлений, различные меру и степень социальности в подходе к действительности. Это может быть открытая, энергичная защита (или опровержение) каких-либо тезисов, положений, мнений с использованием многообразных средств интеллектуального или эмоционального воздействия или сдержанное, почти нейтральное изложение (рассуждение, анализ и т.д.). Спектр проявлений человека социального в тексте многообразен, практически неисчерпаем. Однако независимо от меры, степени проявления, нередко маскируемого, социальность позиции — неотъемлемая сторона, принадлежность категории автора.
2 Когда мы говорим о медиатекстах, имеем в виду прежде всего публицистическую речь. Однако общие выводы с известными оговорками, коррективами можно распространить и на телевизионную, и на радиоречь.
3 Подробнее см.: Солганик Т.Я. Автор как стилеобразующая категория публицистического текста // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2001. № 3.
Важнейшая роль этой категории заключается в том, что она определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи, того или иного периода. Каждое время характеризуется общим, совокупным представлением об авторе, идеальным его образом. Так, в застойные годы в структуре категории автора преобладал человек сугубо социальный.
Выражая социальные или групповые партийные интересы, журналист говорит в то же время от собственного имени, проявляет себя как человек частный, т.е. имеющий такие же интересы, как и его читатели, погруженный в быт, не чурающийся земных потребностей и т.д.
В проблеме "человек частный" как важнейшей грани категории автора можно выделить два аспекта: чисто литературный, стилистический, когда автор, используя специальные приемы интимизации, стремится выглядеть близким читателю человеком, грубо говоря, своим парнем, и сущностный аспект, заключающийся в том, что интерес к частному человеку, частной жизни становится определяющей приметой времени, важной политической, идеологической тенденцией. Можно сказать, что современный период нашего развития характеризуется сменой структуры категории автора — формированием тенденции к преобладанию в ней человека частного, что объясняется складывающимися новыми общественными идеалами. Вот характерное свидетельство:
«Мы не делаем главную работу по осмыслению своей жизни, — пишет Светлана Алексиевич, — и все наши проблемы из-за того, что у нас нет пространства личности. Тем не менее, как мне кажется, сейчас человек меняется, он уходит от идеи, он становится, что ли, более частным человеком, То есть на первом месте стоит "я". Я чувствую, что люди сейчас больше говорят о себе, появляется какая-то ценность дома, своей жизни»4.
Категория автора определяет и такое важное качество медиа-речи, как текстовая модальность. Наряду с семантико-синтакси-ческой структурой, отражающей характер сцепления, развития мыслей, каждый текст обладает модальной структурой, выражающей отношение производителя речи к миру и к самой речи, ее содержанию. По отношению к семантико-синтаксической структуре — к интеллектуальной, логической, диктальной информации — текстовая модальность выступает как ее речевая форма. Это специфически речевая форма высказывания, синтаксическая семантика текста. И она играет не меньшую роль в текстообразова-нии, чем обычные средства связи между предложениями, так как текст строится по законам текстовой модальности. В процессе
4 Алексиевич Светлана. Художнику долго оставаться на баррикадах опасно // Известия. 2000. 11 сент.
порождения текста происходит согласование модальных значений высказваний. Покажем хотя бы на одном примере действие текстовой модальности. Перед нами начало очерка В.А. Гиляровского "Шипка":
«В 1902 году исполнилось 25 лет со дня русско-турецкой войны 1877 года. Вместе со многими участниками этой войны я поехал на шипкинские торжества.
Мы прибыли на пароходе "Петербург" из Севастополя в болгарский порт Варну, а оттуда все участники шипкинских торжеств должны были двинуться в глубь страны, на Шипку.
Из Варны на Шипку можно было бы попасть с юга Балкан и с севера. Путь с севера был интереснее. Он давал более наглядное впечатление того, что происходило на Шипке 25 лет назад.
И я выбрал путь с севера».
Зачин — информационная деловая лаконичная фраза, своеобразный информационный повод для последующего текста ("...исполнилось 25 лет со дня русско-турецкой войны 1877 года"). Фраза объективирована, лишена субъективной модальности. Если брать ее вне контекста, то это сообщение о факте, которое может иметь различное продолжение, например описание войны (война была тяжелая) или описание 25-летнего периода жизни с 1902 г. И это был бы описательный контекст речи (описательная модальность). Основа описательности — перфектное значение глагола-сказуемого "исполнилось" (результат в настоящем). В целом зачин — лаконичная, но обстоятельная по содержанию, нейтральная по лексическому наполнению фраза с прямым порядком слов — задает тон спокойного, делового изложения.
Тесно связанная с зачином вторая фраза ("Вместе со многими участниками этой войны я поехал...") продолжает спокойный, сдержанный тон изложения, однако регистр его меняется. Изложение переходит в план рассказа, нарратива. И главное изменение производит местоимение я. Я — это не условная речевая маска, а реальный автор, конкретная личность, В.А. Гиляровский. И дальнейшее изложение, как и зачин, освещается светом этого я. Перед нами не просто изложение событий, но рассказ очевидца о том, что он пережил. Дается не только факт, но и отношение к нему, комментарий, вызванный осмыслением и переживанием события. В изложение вносится личностное начало, рассказ приобретает объективно-субъективный характер. Событие характеризуется извне, объективно, и изнутри, субъективно (т.е. какой отзвук находит оно в душе рассказчика, свидетеля, участника события). Именно в таком двойственном подходе к действительности и заключается, проявляется текстовая модальность публицистики и очерка как одного из ее жанров.
Я автора, появившееся во второй фразе и пронизывающее весь очерк, является его композиционным стержнем. В очерке тесно переплетаются две линии: линия объективного рассказа, изложения и линия оценки, переживания событий рассказчиком.
Как показывает анализ, главное средство речевой организации очерка — текстовая модальность, в данном случае публицистическая. Отличие ее в полном совпадении производителя речи с ее субъектом и в прямом, непосредственном отношении автора (производителя речи) к действительности. Именно здесь проходит разграничительная линия между художественной и публицистической речью. В публицистике автор открыто и непосредственно выражает себя, свои мысли, чувства, оценки, свое отношение к миру. Текстовая модальность публицистики — это субъективно-объективное отношение к действительности, в котором субъект речи и является авторским я (производителем речи).
Специфика медиатекстов проявляется и в особом использовании пространства и времени. Публицистическое пространство выделяется как широкая область функционирования идей, мыслей, положений социального, политического, идеологического, мировоззренческого и т.п. характера. Это необъятная сфера не только бытования идей, но и столкновения их (нередко яростного, непримиримого), сфера, в которой идеи стремятся распространить свое влияние, воздействие на умы и чувства.
События и факты, о которых трактует публицистика, разворачиваются, развиваются не только в физическом пространстве (дом, город, страна и т.д.), но и прежде всего в духовном пространстве, т.е. публицистическом. Оно может заполняться политическими, религиозными, мифологическими и прочими идеями. Виды публицистического пространства логично классифицировать по характеру развивающихся в этом пространстве идей: политическое, религиозное, мифологическое, экономическое, правовое и т.д. Однако главный вид публицистического пространства — социальное. Практически все публицистические сюжеты развертываются в социальном пространстве (семья, социальный слой, народ, нация и т.д.). Содержание публицистики составляют не любые идеи, но идеи, имеющие социальное значение, социальный статус. Любая идея, мысль развивается на социальном фоне. Именно социальное пространство образует содержательный каркас, содержательную форму, в которой действуют, развиваются идеи политические, философские и т.д. Социальное пространство выступает как форма, вместилище самых разнообразных мыслей, тезисов, положений. К примеру, в статье, посвященной преступности в российском обществе, в качестве социального пространства может выступать семья (неблагополучные семьи), школа (нравственное воспитание), армия (дедовщина), государство (коррупция) и т.д.
Общество и его институты — это рама, очерчивающая социальное пространство, в котором или на фоне которого разворачиваются события или происходит борьба идей. При этом социальная рама гораздо важнее географических, территориальных контуров, хотя и место действия нельзя сбрасывать со счетов.
Публицистическое пространство существенно, значительно отличается от художественного прежде всего тем, что это прямая, открытая, авторская речь, непосредственно обращенная к читателям и к предмету изложения. Публицистическая речь обобщает, оценивает и приводит факты в доказательство своих утверждений. Художественная речь изображает, рассказывает и лишь косвенно оценивает. Публицистическое пространство заполняют по преимуществу идеи, выраженные прямо и оценочно.
Что касается времени, то оно в публицистике, в медиатекстах не играет столь существенной роли, как в художественной литературе. Оно соответствует реальному историческому времени, не уплотняется и не интенсифицируется. Рассказ о событиях отмечает вехи, периоды действия, изложение же идей имеет, как правило, вневременной характер. Поэтому ведущее место в медиа-текстах принадлежит пространству.
Таким образом, специфика медиатекстов настолько существенна, что их следует выделить как особую разновидность текстов (наряду с художественными, научными, разговорными и т.п.), которая составит специальную область изучения (медиалогию). Медиатексты подразделяются на радио-, телевизионные, газетно-публицистические тексты, обладающие определенными особенностями и требующие дифференцирующего изучения. Однако они объединяются и общими чертами, обусловленными принадлежностью всех этих видов медиатекстов к массовой информации.
Подводя итоги, можно дать следующие определения текста и медиатекста:
Текст — сложная, иерархически организованная многоплановая структура, представляющая собой речевое произведение, характеризующееся целостностью, связностью и завершенностью.
Медиатекст — разновидность текста, принадлежащая массовой информации, характеризующаяся особым типом автора (принципиальное совпадение производителя речи и ее субъекта), специфической текстовой модальностью (открытая речь, многообразное проявление авторского я), рассчитанная на массовую аудиторию.
Поступила в редакцию 10.12.04
