CC BY
05. Durkan M. The Negotiations in practice // Accord: Striking a balance: The Northen Ireland peace presses. L. : Conciliation Resources, 1999. P. 36-43.
6. Melaugh M. The Irish Peace Process - Chronology of Key Events (April 1993 - April 1998) // CAIN Web Service. URL: https://web.archive.Org/web/20230708214643/https://cain.ulst.ac.uk/events/peace/pp9398.htm (дата обращения: 11.03.2024).
7. Mullan C. Irish Republican Army (IRA) Ceasefire Statement, 31 August 1994 // CAIN Web Service. URL: https://web.archive.Org/web/20230609204352/https://cain.ulst.ac.uk/events/peace/docs/ira31894.htm (дата обращения: 11.03.2024).
8. Report of the International Body on Arms Decommissioning, 22 January 1996 // CAIN Web Service. URL: https://web.archive.Org/web/20230709025147/https://cain.ulst.ac.uk/events/peace/docs/gm24196.htm (дата обращения: 11.03.2024).
9. Text of the Downing Street Declaration - 15 December 1993 // The Rt. Hon. Sir John Major KG CH. URL: https://johnmajorarchive.org.uk/1993/12/15/text-of-the-downing-street-declaration-15-december-1993/ (дата обращения: 11.03.2024).
10. The Belfast Agreement, 10 April 1998 // GOV.UK. URL: https://www.gov.uk/government/publications/the-belfast-agreement (дата обращения: 11.03.2024).
11. The effectiveness of the institutions of the Belfast Good Friday Agreement: First Report of Session 2023-24. // UK Parliament. 2023. 4 December. URL: https://publications.parliament.uk/pa/cm5804/cmselect/cmniaf/45/report.html (дата обращения: 11.03.2024).
12. The Framework Documents - A New Framework For Agreement, 22 February 1995 // CAIN Web Service. URL: https://web.archive.org/web/20240206194157/https://cain.ulster.ac.uk/events/peace/docs/fd22295.htm (дата обращения: 11.03.2024).
13. The 1996 Forum Elections and the Peace Process // The Elections. Northern Ireland elections. 2018. 25 October. URL: https://web.archive.org/web/20181025044436/http://www.ark.ac.uk/elections/ff96.htm (дата обращения: 11.03.2024).
ВОЗМИТЕЛЬ МАРИЯ КОНСТАНТИНОВНА - ассистент, кафедра всемирной истории и международных отношений, Луганский государственный педагогический университет (masha.kovshar@yandex.ru).
VOZMITEL, MARIA K - assistant, Department of World History and International Relations, Lugansk State Pedagogical University
УДК 94(510)+332.142.2 DOI: 10.24412/2308-264X-2024-2-175-181
РИНЧИНОВ А.Б.
К ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ЦИФРОВОЙ КОММУНИКАЦИИ В КНР: СОЗДАНИЕ ЕДИНОГО ИНФОРМАЦИОННОГО ПРОСТРАНСТВА И КОНЦЕПЦИЯ
«ЦИФРОВОГО НЕРАВЕНСТВА»
Ключевые слова: Китай, телекоммуникации, интернет, мобильная сеть, средства связи, модернизация, исследования неравенства.
В статье рассматривается развитие цифровой телекоммуникационной отрасли в Китае, освещается ее влияние на общественные и экономические аспекты жизни страны. Отмечается важность информационной инфраструктуры для роста общественного единства, а также то, как скорость, широта трансляции и глубина распространения информации влияют на процесс нациестроительства. Автор констатирует, что при использовании цифровых технологий информационная инфраструктура и быстрота передачи данных способствуют развитию национального самосознания и интеграции общественной жизни. Рассмотрено также влияние телекоммуникаций на сокращение межрегионального и социального неравенства. Подчеркивается, что мобильная связь уже по существу заменила традиционную телефонию, причем Китай активно развивает следующее поколение мобильных сетей. Затронута проблема «цифрового неравенства», на ликвидацию которого в Китае обращают особое внимание, показаны подходы к её устранению через улучшение доступа к образованию и развитие инфраструктуры. Подчеркнута особая роль государственного регулирования и инвестиций в формировании мирового лидерства Китая в данной области. Приводится анализ статистических данных о росте числа интернет-пользователей и мобильной связи, свидетельствующих о динамичном развитии отрасли и увеличении ее доступности для широких слоев населения.
RINCHINOV, A.B.
ON THE HISTORY OF THE DEVELOPMENT OF DIGITAL COMMUNICATIONS IN THE PRC: CREATION OF A SINGLE INFORMATION SPACE AND THE CONCEPT OF "DIGITAL DIFFERENCE"
Keywords: China, telecommunications, Internet, mobile network, communications, modernization, inequality studies.
The article examines the development of the digital telecommunications industry in China, highlighting its impact on the social and economic aspects of the country's life. The importance of information infrastructure for the growth of social unity is noted, as well as how the speed, breadth of broadcast and depth of information dissemination influence the process of nation-building. The author states that when using digital technologies, information infrastructure and speed of data transfer contribute to the development of national identity and integration of public life. The influence of telecommunications on reducing interregional and social inequality is also considered. It is emphasized that mobile communications have already essentially replaced traditional telephony, and China is actively developing the next generation of mobile networks. The problem of "digital inequality" is touched upon, the elimination of which in China pays special attention, and approaches to its elimination through improving access to education and infrastructure development are shown. The special role of government regulation and investment in the formation of China's global leadership in this area is emphasized. An analysis of statistical data on the growth in the number of Internet users and mobile communications is provided, indicating the dynamic development of the industry and increasing its accessibility to the general population.
В средине ХХ века Карлом Дойчем было отмечено, что именно создание пространства гомогенных социальных коммуникаций, в которых использовались бы единый для всех язык, общие темы и нарративы, - критично для культивирования национального самосознания [1, с. 9698]. И если для средины ХХ века телевизионная трансляция все еще оставалась пиком технического совершенства, в то время как сам Дойч, в своем исследовании, делал основной акцент на частоту телеграфного сообщения с использованием одного языка (так определялись «центры» и «границы нации»), то освоение все новых, более совершенных и быстрых, способов передачи информации сделали создание коммуникационной инфраструктуры одним из главных приоритетов для долгосрочной государственной политики развитых стран мира. Вовлечены были в создание и развитие информационной инфраструктуры и коммерческие акторы. В 1970-х гг. автор концепции «постиндустриального общества» Даниел Бэлл подчеркивал, что нарождающийся бум информационной инфраструктуры несет в себе не только новые способы развития и существования традиционно сложившихся областей экономики, но и является крупнейшим потенциальным рынком сам по себе [2, с. 15]. Сегодня в различных исследованиях подчеркивается, что новые технологии и внедрение инноваций в этом секторе будут залогом роста производительности в будущем [3, 4]. При этом развивающиеся страны, такие как КНР, рассматриваются в качестве основных бенефициаров телекоммуникационной отрасли [5], для клторых отсутствие необходимости поддерживать уже существующую архаичную инфраструктуру высвобождает средства для инноваций и скачкообразного развития [6, с. 85].
Власти КНР уже в 1990-2000-е гг. стали активно инвестировать в создание новых коммуникационных маршрутов (в т.ч. кабельную сеть Интернет). Было запланировано к началу XXI века довести плотность стационарной телефонной связи до 2,8%, из расчёта на сто человек. Однако уже к 1995 году в стране насчитывалось сорок миллионов абонентов стационарной связи (или 3,5%) [7, с. 6]. В первой половине 1990-х гг. КНР ежегодно вводилось около 15 млн линий. Начав релизацию данной программы одновременно с Индией (в 1990 г. страны имели плотность линий 0,5%), Китай достиг показателя более 4%, тогда как Индия - только до 1% [7, с. 6]. Во время Азиатского финансового кризиса 1998 года он еще более увеличил прямые правительственные инвестиции, что помогло стране преодолеть угрозу замедления экономического роста [8, с. 88-90]. В ходе реализации так называемых «Золотых проектов» КНР в сфере информационных технологий и телекоммуникаций, особый упор делался на создании централизованной информационной среды, в первую очередь, для нужд правительства. Однако стремление, в основном, охватывать проводными средствами связи в приоритетном порядке крупные промышленные, экспортные центры, прибрежные регионы, где сконцентрированы крупнейшие китайские города, привела к формированию новой ступени т.н. «цифрового неравенства».
Хотя в сфере коммуникаций в это время наметились серьезные диспропорции. К средине 1990-х годов более 40% линий дальней связи концентрировались в прибрежных районах, где рост плотности телефонной связи составил более шести пунктов (более двадцати - в «особых экономических зонах»), что значительно выше, чем в среднем по стране [9, с. 75].
В данном контексте, еще раз отметим, что мобильный интернет и сотовая телефонная связь в странах, исторически не имевших плотной телекоммуникационной линии, таких как Китай, значительно отличается от стран, в которых эта отрасль уже была построена задолго до «цифровой революции». Мобильные телефоны в развивающихся странах используются не как дополнение к стационарным телефонам, а как их полная замена [10].
В связи с этим, в начале 2000-х гг., правительство КНР заявило, что количество поставщиков мобильных услуг будет увеличено. Первоначальными кандидатами на создание новых дочерних предприятий стали China Telecom и China Unicom. Именно они существенно расширили своё региональное представительство в ходе Х пятилетки (2001-2005 гг.). В тот же период был обговорен форсированный переход мобильных сетей на следующее поколение связи. Для развития телекоммуникационных сетей министерство информационных технологий призвало крупных операторов сотрудничать и прийти к соглашению о взаимосвязи и сотрудничестве между сторонами, чтобы избежать дублирования строительства инфраструктуры и прочих негативных эффектов конкуренции [7, с. 9-10]. В 2008 году China Unicom поглотила созданную в 1999 году для привлечения зарубежных инвестиций China Netcom. Плата за связь в Китае на тот момент была относительно высокой (минутный звонок за рубеж стоил в среднем 2,2 доллара, что было на 75%
выше, чем по Азиатско-Тихоокеанскому региону [7, с. 10]. Однако это позволило решить проблемы инвестиций.
На этой основе в развитии телекоммуникационной отрасли КНР наблюдался беспрецедентный рост мобильных сетей. В четырёх ГЦП и следующих за ними 10 наиболее крупных городских округах КНР к началу XXI века около 88% домохозяйств уже имели стационарные телефонные аппараты, а 35% уже имели мобильные телефоны; более 4% семей имели персональные факсы, по сравнению с 0,2% за три года до этого. Персональный доступ в интернет имели 6,5% домохозяйств [11]. На 2011 год доступ в интернет имели 38,4% домохозяйств. В 2017 году этот показатель поднялся до 55,8% населения, причем, из этого числа 97% пользователей предпочитали мобильный интернет стационарной точке доступа [12]. В 2000 году КНР обогнала традиционного азиатского лидера - Японию по количеству мобильных абонентов, выйдя на показатель 51,7 миллиона. И на данный момент времени она уверенно лидирует в мировой статистике с показателем 1,4 млрд. абонентов [13]. При этом отмечена высокая автономность китайского мобильного сегмента.
К 2020 году Китай находился уже на втором месте после США по числу интернет-хостингов (около 50 миллионов) [14]. Очевидно, что формирование подобного крупного рынка медиа и информационных технологий не могло обойтись без проявления негативных эффектов от неравномерности доступа к сети, учитывая, что страна была подключена к Интернету лишь в 1994 году. Как правило, причину этой неравномерности находят в географическом факторе удаленности провинции, однако основополагающее значение, также имеет и местный уровень образованности, и экономическая структура. Это является весьма важным фактором, ведь именно внедрение информационно-коммуникационных технологий влияет на все аспекты жизни общества - от экономических отношений, до политического поведения.
Появившись в 1980-х годах, «массовый интернет» породил множество образов будущего без ограничений. Однако очень быстро оказалось, что он сам скован достаточно узкими техническими рамками. Своеобразным первым «бутылочным горлом» стала проблема доступности физической коммуникации. Эта проблема входит в понятие так называемого «цифрового неравенства». Цифровое неравенство первого уровня как раз сводится к этой простой физической проблеме, однако уже на втором уровне авторы концепции рассуждают о разнице в навыке пользователей сети или аппаратов, при помощи которых осуществляется выход в неё. В настоящий момент идёт дискуссия [15, с. 692-693] относительно того, возможно ли выделить отдельный третий уровень неравенства, берущий в расчет индивидуальные показатели целеполагания, достатка, поведенческих особенностей и т.д. пользователей сети. В рамках этой теории принято считать, что не один, а сочетание ряда факторов (низкий доход, отсутствие образования, принадлежность к национальным меньшинствам, сельский уклад жизни, высокий возраст, политический консерватизм и т.д.) приводит к цифровой самоизоляции индивида и, как следствие, создает зоны разрывов в информационно-коммуникационной ткани государства. Также до сих пор нет единой точки зрения относительно того какие компании - старые и крупные или же молодые стартапы являются флагманами во внедрении технологических прорывов [16, с. 995]. Разница в индексах цифрового развития национальных государств, как правило, объясняется их экономическими показателями, но существуют и контрпримеры [17, с. 75] говорящие против такой корреляции.
Строительство информационной инфраструктуры, обеспечение технической возможности для доступа в сеть интернет, традиционно считается полем государственной деятельности. Однако данный технический аспект покрывает лишь самый базовый, материальный уровень неравенства [18]. Ещё один уровень завязан на доступности образования, экономической потребности и целесообразности, что, в социальных государствах, вновь делает именно правительство ключевым актором в обеспечении ликвидации «цифрового разрыва» [19, с. 332].
В рамках 2020-2021 гг. в исследованиях Цзюнь Вэня и Жэньай Цзяна (Сианьский университет Цзяотун) были описаны основные методологические проблемы измерения количественных показателей и предложены пути их решения [19]. Китайскими авторами был создан комплексный индекс для оценки пространственного распределения индекса Интернет-развития (ГО1) для провинции Китая с использованием открытых данных китайской
статистической службы, а также открытых коммерческих отчетах о деятельности. Для проверки и корректировки на провинциальном уровне использовалась пространственная автокорреляция.
Говоря о муниципалитетах и провинциях с самыми высокими показателями первого уровня в лидерах, однозначно, находятся Гуандун и Пекин. Далее за ними следуют Шанхай, Цзянсу, Чжэцзян, Хайнань и Тяньцзинь. Остальные провинции имеют средние или низкие показатели первого уровня. Интересно выглядит корреляция этих данных с показателями второго уровня: Гуандун, Шанхай, Цзянсу, Шаньдун и Тяньцзинь все ещё остаются на лидирующих позициях, однако Пекин сильно проседает, откатываясь на уровень таких провинций как Сычуань и Ляонин, которые, в свою очередь, компенсируют показатели по первому уровню. По показателям третьего уровня с большим отрывом лидирует Гуандун, за которым следуют Шанхай, Цзянсу, Шаньдун и остальные прибрежные провинции. Важно отметить, что итоговый разрыв в показателях третьего уровня был наиболее обширным. Если в первых двух показателях максимальная разница на территории всего Китая составляла два, полтора раза, то по последнему показателю разрыв составляет пять раз между Тибетом и Гуандуном соответственно. Подавляющее большинство пользователей интернета (ок. 940 млн человек) по состоянию на 2021 год по-прежнему были сосредоточены в прибрежных провинциях [20].
Исходя из полученных выше показателей, дальнейшие расчеты, как правило, осуществляются в пределах четырёх заданных кластеров. Прежде всего, это «Лидерский» кластер, состоящий всего из одного муниципалитета (Пекин) и одной провинции (Гуандун). Этот кластер является правительственным и образовательным центром, использует максимальное количество информационной продукции. Также, в силу своего политического значения, он является центром распространения интернет- и прочих коммуникации на периферию. «Догоняющий» кластер, включает в себя 11 провинций и 3 муниципалитета. Соотношение показателей у них заметно лучше, чем у других провинций. Они сбалансированы, испытывают стабильный рост спроса на цифровые продукты. Местные власти регулярно декларируют о приоритете в развитии информационно-коммуникационной отрасли. «Развивающийся» кластер, включает в себя 10 провинций и занимает среднее положение между своими соседями по рейтингу. В провинциальных центрах достигнуты хорошие показатели цифрового развития и дальнейшее внедрение технологии, облегчение доступа и рост скоростей являются приоритетом для властей в ближайшее годы. Однако степень покрытия и использования сети в сельских районах более характерна для следующего кластера. «Новый» кластер, относительно недавно полноценно вошёл в информационную эпоху. Несмотря на относительно хорошо налаженный технический доступ к информационной инфраструктуре - показатели второго и третьего уровня слишком низки по сравнению с остальными кластерами. В этот кластер входит большинство сельских регионов в глубине страны и Цинхай-Тибетское нагорье. Правительство пыталось повысить доходы сельских жителей посредством электронной коммерции при помощи проекта «Деревня Таобао», однако эта модель, в конечном итоге, прижилась преимущественно в регионах «догоняющего» кластера оказав слабое влияние на «новый» [19, с. 331].
В целом, информация, полученная, исходя из измерений показателей уровня цифрового развития, практически полностью коррелирует с данными о экономической состоятельности и активности региона. Исключений практически не наблюдается. Единичные девиации могут происходить в связи с особым положением, которое в коммуникационной структуре несут административные центры. Не только коммерческие и образовательные, но и правительственные центры являются потребителями цифровых продуктов и узлами распространения коммуникации в районе. Отдельную роль в усилении показателей третьего порядка играют и технопарки расположенные, в случае КНР, в регионах, относящихся к первому и второму кластеру (то есть на перекрёстке между инвестиционной привлекательностью, близостью к научным и административным центрам). Примечательно, что авторы оригинального исследования многократно подчеркивают особую роль государственно-административного аппарата не только в создании технологической базы для ликвидации разрыва доступа к коммуникации, но и условий для выравнивания по показателям второго и третьего уровня. Похожие выводы в отношении функционирования технопарков КНР, являющихся своеобразными «командными высотами» в деле ликвидации отставаний по показателям второго и третьего уровня, делались ранее и отечественными авторами [21, с. 43].
Говоря об иных ключевых показателях, которые были выведены ранее для определения неравенства для Китая провозглашается, что гендерный фактор более не является одной из переменных которая бы влияла на неравенство в сети в значительной мере. 7Q% городского населения охваченных сферой цифровых государственных услуг [14] также свидетельствуют о достаточной распространенности и популярности сети в городах, где живёт большая часть китайских граждан. Объёмы продаж в сфере интернет-коммерции растут в среднем на 14% в год (по данным за 2Q18, 2Q19, 2Q2Q гг.), 78% от всех интернет-пользователей совершают покупки в интернете [22, с. 33].
По данным Китайского центра информационной сети Интернет совокупность показателей информационного разрыва между городом и деревней сократилась на 6,3% в том же исследовании указывается, что разница в доходах и уровне образования остаётся одним из ключевых показателей, провоцирующих неравенство [19, c. 332]. При этом, замечается разница между уровнями образования. Так получение школьного среднего образования (обязательного) никак не отражается на неравномерности использования интернета, в то же время получение высшего образования во всех случаях является маркером охваченности сетью интернет и обладания соответствующими навыками. Одновременно с этим, высокие показатели роста ВВП или ВВП на душу населения могут иметь обратную зависимость с показателями цифрового развития. Некоторые исследователи [23, c. 28] считают, что подобные регионы просто выглядят более привлекательными для инвестиций в электронную коммерцию, что в свою очередь порождает своеобразный замкнутый круг роста всей совокупности показателей (включая и общеэкономические).
Развитие телекоммуникационной инфраструктуры в Китае выступает не только как зеркало экономического прогресса, но и как катализатор социального и культурного интеграционного процесса на национальном уровне. Китай, реализуя амбициозные проекты в сфере телекоммуникаций, демонстрирует миру пример успешного сочетания государственной поддержки, направленной на сокращение «цифрового неравенства» между различными регионами страны. Такие усилия не только способствуют росту экономического потенциала и развитию внутренних рынков, но и обеспечивают КНР важными стратегическими преимуществами [24, с. 154-156]. Цифровое неравенство и его преодоление остается одной из центральных тем в дискурсе о развитии постиндустриального общества.
На примере вышеописанных исследований китайских авторов можно увидеть, насколько серьёзно прорабатывается тематика «выравнивания» межпровинциального неравенства в КНР. Достаточно чётко проговаривается, что создание единого телекоммуникационного пространства серьёзно повышает степень межрегиональной связанности. Одновременно с этим, делаются и выводы относительно важности не только экстенсивного расширения сети и увеличения её скорости/мощности, но и увеличению вовлеченности населения в коммуникационную сеть за счёт повышения уровня грамотности, создания электронных правительств, расширения возможностей интернет-маркетинга и создания благоприятных условий для роста интернет-коммерции. Также выводы затрагивают особую роль образовательных центров и технопарков в развитии показателей третьего уровня. Цифровизация образовательной среды рассматривается как один из основных способов повышения навыков населения при обращении с интернет-системами коммуникации наравне с развитием онлайн-коммерции и увеличением степени интеграции административных органов в электронную среду.
Литература и источники
1. Deutsch Karl W. Nationalism and Social Communication: An Inquiry into the Foundations of Nationality. - Cambridge: The MIT Press, 1966. - 345 p.
2. BellD. The Coming of Post-industrial Society: A Venture in Social Forecasting. - New York: Basic Books, 1973. - 507 p.
3. Самаруха А.В. Предпосылки к революционной индустриально-технологической трансформации экономики России и регионов // Baikal Research Journal. - 2022. - Т.13(№2). - C. 18-26.
4. РудыхЛ.Г. Особенности развития инфраструктуры в Китае в 2Q2Q-2Q21 гг. // Общество: политика, экономика, право. - 2022.
- №7(1Q8). - C. 33-36.
5. A New Economy? The changing Role of Innovation and Information Technology in growth // OECD annual report. - Paris: OECD Publishing, 2QQQ. - 94 р.
6. Smith Peter L. Telecommunications Sector Reform in Asia: Towards a New Pragmatism. // World Bank Discussion Papers. - 1994.
- #232. - Pp. 84-97.
7. Wauschkuhn M. Telecommunications and Economic Development in China. - Bremen: University of Bremen, 2QQ1. - 26 р.
8. East Asia: Recovery and Beyond / World Bank Report. - Washington, 2QQQ. - 17Q р.
9. He Zhou. A History of Telecommunications in China: Development and Policy Implications / ed. Paul S.N. Lee // Telecommunications and Development in China. - Hampton, 1997. - Pp. 55-87.
10. Emerging Nations Embrace Internet Mobile Technology // Pew Research Center. - URL: https://www.pewresearch.org/global/2014/02/13/emerging-nations-embrace-internet-mobile-technology/ (Дата обращения: 15.01.2024)
11. Gray Madden, Savage Scott J. Telecommunications Productivity, Catch-up and Innovation // Telecommunications Policy. - 1999.
- №23. - Pp. 65-81.
12. China's online population climbs to 772 million // The Economic Times. - URL: https://economictimes.indiatimes.com/news/international/world-news/chinas-online-population-climbs-to-772-million/articleshow/62726168.cms (Дата обращения: 15.01.2024)
13. China December mobile communication user base grows to 1.417 billion // Digital Times. - URL: http://www.digitimes.com/news/a20180206VL200.html (Дата обращения: 15.01.2024)
14. China Internet Network Information Center. The 45th China statistical report on internet development // Cyberspace Administration of China. - 2020. - URL:https://www.cnnic.com.cn/IDR/ReportDownloads/202008/P020200827549953874912.pdf (Дата обращения: 15.01.2024)
15. Krishnan S. Determinants of virtual social networks diffusion: Insights from cross-country data // Computers in Human Behavior.
- 2016. - Vol. 54. - Р. 691-700.
16. Nishida T. Japan's prefectural digital divide: A multivariate and spatial analysis // Telecommunications Policy. - 2014. - № 38(11).
- P. 992-1010.
17. Морозкина А.К. Цифровой разрыв в странах БРИКС: проблемы межрегионального неравенства // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. - 2020. - №4. - C. 70-90.
18. Song Z., Wang C. China's prefectural digital divide: Spatial analysis and multivariate determinants of ICT diffusion // International Journal of Information Management. - 2020. - Vol.52. - URL: https://doi.org/10.1016/j.ijinfomgt.2020.102072
19. Wen J., Jiang R. Overcoming the Digital Divide With ICT Diffusion: Multivariate and Spatial Analysis at China's Provincial Level // SAGE Open. - 2023. - № 13(1). - P. 319-336.
20. China Statistical Yearbook 2020 // National Bureau of Statistics of China. - 2020. - URL: http://www.stats.gov.cn/sj/ndsj/2020/indexeh.htm
21. Балашова М.А., Цвигун И.В., Юсупова М.Н. О создании технопарков в целях развития инновационного производства страны: опыт Китая // Российско-китайские исследования. - 2023. - №1. - C. 36-48.
22. Линь Д. Удовлетворенность пользователей уровнем проникновения и техническими характеристиками Интернета в Китае // Политика и Общество. - 2020. - №1. - C. 29-34.
23. Pick James В., Zhang X. Determinants of China's technology availability and utilization 2006-2009: A spatial analysis // The Information Society. - 2013. - № 29(1). - P. 26-48.
24. РинчиновА.Б. Электронные СМИ КНР в условиях торговой войны с США: Положение внутри страны и предпосылки для экспансии // Вестник Томского государственного университета. - 2022. - №474. - C. 153-160.
References and Sources
1. Deutsch Karl W. Nationalism and Social Communication: An Inquiry into the Foundations of Nationality. - Cambridge: The MIT Press, 1966. - 345 p.
2. Bell D. The Coming of Post-industrial Society: A Venture in Social Forecasting. - New York: Basic Books, 1973. - 507 p.
3. Samaruha A.V. Predposylki k revolyucionnoj industrial'no-tekhnologicheskoj transformacii ekonomiki Rossii i regionov // Baikal Research Journal.
- 2022. - T.13(№2). - C. 18-26.
4. Rudyh L.G. Osobennosti razvitiya infrastruktury v Kitae v 2020-2021 gg. // Obshchestvo: politika, ekonomika, pravo. - 2022. - №7(108). - C. 33-36.
5. A New Economy? The changing Role of Innovation and Information Technology in growth // OECD annual report. - Paris: OECD Publishing, 2000.
- 94 r.
6. Smith Peter L. Telecommunications Sector Reform in Asia: Towards a New Pragmatism. // World Bank Discussion Papers. - 1994. - #232. - Pp. 8497.
7. Wauschkuhn M. Telecommunications and Economic Development in China. - Bremen: University of Bremen, 2001. - 26 r.
8. East Asia: Recovery and Beyond / World Bank Report. - Washington, 2000. - 170 r.
9. He Zhou. A History of Telecommunications in China: Development and Policy Implications / ed. Paul S.N. Lee // Telecommunications and Development in China. - Hampton, 1997. - Pp. 55-87.
10. Emerging Nations Embrace Internet Mobile Technology // Pew Research Center. - URL: https://www.pewresearch.org/global/2014/02/13/emerging-nations-embrace-internet-mobile-technology/ (Data obrashcheniya: 15.01.2024)
11. Gray Madden, Savage Scott J. Telecommunications Productivity, Catch-up and Innovation // Telecommunications Policy. - 1999. - №23. - Pp. 6581.
12. China\'s online population climbs to 772 million // The Economic Times. - URL: https://economictimes.indiatimes.com/news/international/world-news/chinas-online-population-climbs-to-772-million/articleshow/62726168.cms (Data obrashcheniya: 15.01.2024)
13. China December mobile communication user base grows to 1.417 billion // Digital Times. - URL: http://www.digitimes.com/news/a20180206VL200.html (Data obrashcheniya: 15.01.2024)
14. China Internet Network Information Center. The 45th China statistical report on internet development // Cyberspace Administration of Shina. -2020. - URL:https://www.cnnic.com.cn/IDR/ReportDownloads/202008/P020200827549953874912.pdf (Data obrashcheniya: 15.01.2024)
15. Krishnan S. Determinants of virtual social networks diffusion: Insights from cross-country data // Computers in Human Behavior. - 2016. - Vol. 54.
- R. 691-700.
16. Nishida T. Japan's prefectural digital divide: A multivariate and spatial analysis // Telecommunications Policy. - 2014. - № 38(11). - P. 992-1010.
17. Morozkina A.K. Cifrovoj razryv v stranah BRIKS: problemy mezhregional'nogo neravenstva // Vestnik mezhdunarodnyh organizacij: obrazovanie, nauka, novaya ekonomika. - 2020. - №4. - C. 70-90.
18. Song Z., Wang C. China\'s prefectural digital divide: Spatial analysis and multivariate determinants of ICT diffusion // International Journal of Information Management. - 2020. - Vol.52. - URL: https://doi.org/10.1016/j.ijinfomgt.2020.102072
19. Wen J., Jiang R. Overcoming the Digital Divide With ICT Diffusion: Multivariate and Spatial Analysis at China's Provincial Level // SAGE Open.
- 2023. - № 13(1). - P. 319-336.
20. China Statistical Yearbook 2020 // National Bureau of Statistics of China. - 2020. - URL: http://www.stats.gov.cn/sj/ndsj/2020/indexeh.htm
21. Balashova M.A., Cvigun I.V., Yusupova M.N. O sozdanii tekhnoparkov v celyah razvitiya innovacionnogo proizvodstva strany: opyt Kitaya // Rossijsko-kitajskie issledovaniya. - 2023. - №1. - C. 36-48.
22. Lin' D. Udovletvorennost' pol'zovatelej urovnem proniknoveniya i tekhnicheskimi harakteristikami Interneta v Kitae // Politika i Obshchestvo. -2020. - №1. - C. 29-34.
23. Pick James V., Zhang X. Determinants of China's technology availability and utilization 2006-2009: A spatial analysis // The Information Society. - 2013. - № 29(1). - P. 26-48.
24. Rinchinov A.B. Elektronnye SMI KNR v usloviyah torgovoj vojny s SShA: Polozhenie vnutri strany i predposylki dlya ekspansii // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2022. - №»474. - C. 153-160.
РИНЧИНОВ АРТЁМ БЭЛИКТОЕВИЧ - кандидат исторических наук, Байкальский государственный университет. RINCHINOV, ARTEM B. - Ph.D. in History, Baikal State University (abri3103@gmail.com).
УДК 94(470):316.4 DOI: 10.24412/2308-264X-2024-2-181-186
НАУМОВ С.Н.
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В НОВОРОССИЙСКЕ (2018-2023): ОПЫТ КЛИОМЕТРИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Ключевые слова: история, клиометрия, квантитативная история, Новороссийск, социально-экономическое развитие, систематизация данных
В статье рассматриваются изменения в социально-экономической сфере Новороссийска, обнаружившиеся в условиях трудностей «ковидной эпохи» и ее последствий. Используя методы клиометрии, автор стремится совместить обобщенную экономическую модель и доступные ему статистические данные, характеризующие реальные социально-экономические процессы в определенной географической и хронологической локации. Показано, что антиковидные ограничения 2020 года крайне негативно сказались на социально-экономической сфере. В частности, сравнительный анализ объёмов финансирования жилищного строительства указывает на десятилетний откат, до показателей 2012 года. Тем не менее, экономика города обнаружила потенциал роста, несмотря на «карантинный» 2020 год и благодаря волне западных санкций, вызвавшей рост показателей на 10 млрд. рублей в 2023 году.
NAUMOV, S.N.
ON THE CHARACTERISTICS OF SOCIO-ECONOMIC PROCESSES IN NOVOROSSIYSK (2018-2023): EXPERIENCE
OF CLIOMETRIC RESEARCH
Key words: history, cliometry, quantitative history, Novorossiysk, socio-economic development, data systematization
The article examines changes in the socio-economic sphere of Novorossiysk, which emerged in the conditions of the difficulties of the "Covid era" and its consequences. Using cliometric methods, the author seeks to combine a generalized economic model and available statistical data characterizing real socio-economic processes in a certain geographical and chronological location. It is shown that the anti-Covid restrictions of 2020 had an extremely negative impact on the socio-economic sphere. In particular, a comparative analysis of housing construction financing volumes indicates a ten-year rollback to 2012 levels. However, the city's economy has discovered growth potential, despite the "quarantine" 2020 and thanks to a wave of Western sanctions, which caused an increase of 10 billion rubles in 2023.
Клиометрия - это одно из самых молодых направлений в науке. Название происходит от двух древних греческих слов: «Клиос» - муза истории; «Метро» - мера, измерение. Как и многие современные научные направления, клиометрия возникла на стыке нескольких классических наук, в частности, истории и экономики. Более точное определение клиометрии - научное направление, применяющее экономическую теорию и количественные (эконометрические) методы для описания и объяснения исторических процессов и явлений в сфере экономической истории. Наиболее важной целью работы в сфере измерения исторической информации при этом является моделирование явлений и процессов для возможности расширения границ в исторических исследованиях. В современных методиках также активно внедряются массовые электронные ресурсы, без которых уже невозможно обойтись при использовании количественной информации и анализа источников.
Привлечение клиометрических данных для изучения основных тенденций социально-экономического развития города-героя Новороссийска в исследуемый период вызвано необходимостью моделирования на основе исторических процессов важнейших тенденций в развитии уникального муниципального образования. В данной связи представляется важным решение следующих основных задач: показать особенности развития квантитативной истории города-героя Новороссийска и определить основные приоритеты; проанализировать современную ситуацию, связанную с историческими явлениями на основе статистического анализа; проследить процесс формирования основных показателей социально-экономического развития города Новороссийска. Поскольку клиометрические данные не применялись ранее для исторического анализа социально-экономических процессов в новейшей истории города Новороссийска, бурное и в чём-то стихийное развитие третьего по величине города в Краснодарском крае актуализирует специфику и новизну количественных измерений. Вместо отдельных исторических данных
