К истории развития православной религии в Сибири в xvil-хх веках Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 281.9(571.5) Л.Ю. Айснер

К ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ПРАВОСЛАВНОЙ РЕЛИГИИ В СИБИРИ В XVII-XX веках

В статье автор делает попытку дать анализ развитию православной религии и миссионерства в Сибири в ХVII-XX веках; рассматривает роль и значение христианизации коренного населения Сибири. Ключевые слова: православная религия, духовенство, духовное развитие, христианизация.

L.Yu. Aisner ABOUT THE HISTORY OF THE ORTHODOX RELIGION DEVELOPMENT IN SIBERIA IN THE XVII - XX-TH centuries

The author tries to analyse the development of the orthodox religion and missionary work in Siberia in the ХVII-XX centuries; Christianity role and importance for Siberian indigenous population is considered in the article. Key words: orthodox religion, clergy, spiritual development, Christianity.

С началом интенсивного освоения Сибири в XVII веке увеличился и интерес к религии коренного населения. В отношении коренных народов была выбрана политика веротерпимости, которая выразилась в следующих правительственных мероприятиях: отказ от насильственных методов крещения, отсутствие целенаправленной миссионерской деятельности, запрет разорять священные места и кладбища сибирских народов. Распространение и внедрение православного христианства среди народов Сибири и Севера составляло одну из важнейших сторон колониальной политики самодержавия. Христианизации придавалось первостепенное значение как средству духовного подчинения язычников. Вслед за административными учреждениями в Сибири создавались духовные, которые с самого своего основания внедряли идеологию правительства - православное христианство, активными проводниками его были миссионеры.

Миссионерство в Сибири прошло долгий путь, отмеченный на разных этапах своего развития различными приемами, методами, средствами - от насильственного крещения и уничтожения традиционных культовых атрибутов, гонений и преследований тех, кто продолжал упорно держаться своих исторически сложившихся религиозных убеждений (XVIII в.), до добровольного принятия православия в Х1Х-ХХ веках. Однако на всех этапах христианизации коренных обитателей Сибири миссионеры руководствовались одной идеей - внушить населению смирение и терпение. Нужно было создать опору в среде аборигенов. Для этого организовывались школы, в которых готовили прежде всего помощников миссионерам, служителей церкви, переводчиков. Существовали и духовные семинарии - так, в г. Якутске духовная семинария была основана в начале 80 годов XIX века. В ней обучались преимущественно туземцы.

Не менее важной стороной политики самодержавия была русификация. Как отмечал В. Д. Бонч-Бруевич, русский царизм давно уже объявил, что основа его политики определяется тремя словами: самодержавие, православие, народность. Подведение всех инородцев и всех иноверцев к знаменателям «русская народность» и «православие» - это задача, осуществить которую неуклонно стремились хранители заветов русского самодержавия. Еще при Петре I были пересоставлены все службы и порядок чинопочитания так, чтобы жители империи твердо знали, что на небе есть «един бог, а на земле есть и будет един царь». Этими положениями пронизаны все деяния миссионеров на всех этапах истории христианизации народов Сибири, Севера и Дальнего Востока. Преподавание в школах, пропаганда христианства, богослужение велись на русском языке. Правда, предпринимались попытки введения преподавания и даже богослужения на некоторых языках народов Сибири, но из-за чрезвычайной трудности перевода на языки сибирских народностей понятий и значений христианского вероучения серьезного успеха

эти начинания не имели. Кроме того, переводы требовали глубоких и всесторонних знаний языков, специальной подготовки переводчиков. Однако никто из сибирских проповедников не был подготовлен в такой мере, чтобы удовлетворительно справиться со столь сложными задачами. Вместе с тем, эти начинания не всегда поддерживались официальными лицами. В 1812 году было основано Русское библейское общество, ставившее своей основной задачей распространение христианства. Это общество, во главе которого стоял князь А.Н. Голицын, обер-прокурор святейшего Синода, действовало под покровительством Александра I и занималось переводом церковнославянских книг на языки народов России, в том числе и на некоторые сибирские и северные. Помимо центрального отдела Библейского общества в С.-Петербурге, в губернских центрах Сибири были основаны его отделения. В их состав, кроме местного духовенства, входили представители гражданских властей во главе с губернаторами. Этим как бы подчеркивалось единство убеждений и действий административной и духовной власти. Отделения были созданы в Тобольске и Иркутске, где по инициативе местных отделов Библия переводилась на языки народностей Сибири и Севера. Так, Тобольским отделением были переведены некоторые части Нового Завета на хантыйский и мансийский языки, а также «на сибирское наречие татарского языка». В Туруханске был подготовлен перевод Евангелие от Матфея для тазовских селькупов; для пелымских манси также был сделан перевод Евангелия; были осуществлены переводы на эвенкийский и ненецкий языки. На Архангельском Севере переводом молитв и Библии занимался архимандрит Вениамин, в 1805 году в Петербурге двумя зайсанами, под руководством Я.И. Шмидта, было переведено на бурятский язык Евангелие. Иркутским отделением была сделана попытка перевести на чукотский язык «молитву господню, символ веры и десять заповедей божия». В 1820 году проповедник Л. Трифонов, не зная чукотского языка, привлек для работы чуванца Мордовского и переводчика Кобелева. В 1821 году уже было отпечатано 100 экземпляров этих молитв в Иркутской губернской типографии «с дозволения правительствующего Синода». Перевод был настолько неудачен, что невозможно было понять не только смысл, но даже отдельные слова. Переводчики лишь слепо следовали русскому тексту, пытаясь перевести «слово в слово». Это издание, по-видимому, не имело никакого значения для успехов христианизации чукчей. Вполне справедливую оценку этому труду дал Ф. Матюшкин, наблюдавший применение на практике переводов. По его мнению, этот труд не мог принести большой пользы, так как в грубом чукотском языке недостает слов для выражения новых отвлеченных понятий, а русские буквы не могут передать многих звуков.

Дальнейших попыток переводов молитв и Библии на языки народностей Севера в первую четверть XIX века не предпринималось, а в 1826 году Русское библейское общество было закрыто, труды его уничтожены. Поводом к закрытию послужили, в частности, переводы Библии и молитв на «нехристианские языки», в чем видели поход против православия, а тем самым, и против основ русского самодержавия. Дело в том, что православие и его распространение рассматривались как действия, призванные привести к русификации обращаемых не только по языку, но и по укладу быта. По мнению иркутского архиепископа Вениамина, сущность и смысл деятельности русских миссионеров в Сибири заключались в борьбе не только с чужой верою, но и с чужой национальностью, с нравами, привычками и всею обстановкою обыденной жизни инородцев... чтобы сделать их не по вере только, но и по национальности русскими. Такова была клерикальная точка зрения на задачи, характер и приемы христианизации. Была и другая - официальная. «Устав об инородцах» 1822 года утвердил принцип религиозной терпимости (не без влияния руководителей Русского библейского общества). Составитель устава М.М. Сперанский был активным деятелем этого общества. Очевидно, этим объясняются просветительские идеи, понимание необходимости изучения местных языков миссионерами: в этом они видели путь к успешной пропаганде христианства. Несмотря на ликвидацию Русского библейского общества, кое-где на местах миссионеры продолжали заниматься подготовкой переводов Евангелия и молитв, а также составлением букварей для обучения грамоте детей на их родном языке. Синод не препятствовал такой активности миссионеров, особенно в 40-х годах XIX века, когда более или менее удачными оказались опыты по созданию букваря, а затем переводов богослужебных книг на алеутский язык миссионера И.Е. Вениаминова. В то же время Синод не проявлял особого доверия к трудам миссионеров, и все их начинания по сочинению грамматик и составлению словарей проходили через Академию наук.

Основанная в 1875 году особая переводческая комиссия в Казани (не без воздействия и поддержки И.Е. Вениаминова, тогда уже московского митрополита) главной своей задачей считала пропаганду «православно-русского просвещения» при помощи родных языков обращаемых. Однако далеко не все официальные представители православия разделяли взгляды Вениаминова и его последователей.

В 1868 году, по указанию московского митрополита Иннокентия (Вениаминова И.Е.), епископом камчатским, курильским и алеутским был назначен преосвященный Вениамин, отличавшийся крайне

реакционными взглядами, впрочем вполне согласовывавшимися в области национальной политики со взглядами помещичье-дворянского правительства Александра II. Это был оголтелый русификатор, считавший, что «миссия православная по отношению к инородцам есть миссия обрусения». Он полагал, что «крестить желающего можно и прежде уничтожения в нем шаманских воззрений; но болванчиков у крещеного истреблять необходимо, потому, что он их сравнивает с иконами; также нужно запрещать ему ходить к шаманам, как русским запрещается ходить к колдунам». Этот духовный наставник сибирской паствы утверждал, что и просвещение для местного населения необязательно, он считал, что общечеловеческое образование полезно только крещеному христианину с убеждениями, а без этого оно порождает только нигилизм. Все это шло вразрез со взглядами на данный вопрос И.Е. Вениаминова, который считал нужным запрещать приглашать язычников креститься, а крестить только тех, которые сами будут искать крещение. Это уже было новое веяние в миссионерской деятельности, направлявшееся официальными представителями православной церкви, которые давно убедились в том, что принудительная христианизация не дает желаемых результатов. Поскольку в прежнее время обращение инородцев в христианство было чисто внешним, совсем другим характером отличается деятельность миссионеров нового времени. Здесь на первый план ставится забота о сознательном усвоении инородцами христианского учения, особенно, о христианском воспитании детей и новокрещенных. Поэтому устройство инородческих школ является одной из первейших забот миссионеров, которые старались изучить язык инородцев, на нем излагать евангельские истины и совершать богослужение. Как видим, методы распространения христианства в Сибири изменились: от принуждения к относительной добровольности принятия крещения. Успех обеспечивала хорошо придуманная система воздействия на туземное население.

Более двухсот лет шло усиленное насаждение и пропаганда христианства. Усердие миссионеров не прошло бесследно для религиозного сознания коренных обитателей севера и юга Сибири. Они восприняли ряд положений православия, которые слились с их традиционными религиозными представлениями, наслоились на них, создав причудливую картину религиозного синкретизма. В силу определенных исторических условий наиболее полно христианство было воспринято теми народностями, которые помимо официального вероучения испытали на себе влияние русских переселенцев. Крестьяне принесли с собой занятия сельским хозяйством, а вместе с ним и православные культы. Заимствуя культуру земледелия, аборигены Сибири переходили к оседлости, перенимали крестьянский образ жизни, бытовые традиции, христианство на его обыденном (народном) уровне. Этому способствовали также смешанные браки. Трудовой опыт русских земледельцев со всеми его религиозными атрибутами постепенно усваивался народами Сибири. Таким образом, та часть коренного населения Сибири и Севера, которая жила бок о бок с русскими переселенцами, больше приобщилась к православию. Это южные группы манси, хантов, кеты, забайкальские эвенки, южные группы якутов, западные буряты, алтайцы, хакасы, некоторые группы народов Амура и др. В меньшей мере воспринято христианство теми народами, которые не соприкасались непосредственно с русскими, не испытали прямого воздействия на хозяйственные занятия, быт культуру. К таким народам относится значительная часть кочевых ненцев, нганасаны, северные группы эвенов, эвенков, чукчи, коряки и некоторые другие. В местах их обитания действовали миссионеры, используя разные приемы христианизации. Результаты их деятельности были менее заметны и ощутимы на сознании, представлениях и культах названных народностей. Однако и при этих обстоятельствах происходило проникновение некоторых христианских догм, представлений, особенно тех, которые по своему мифическому содержанию смыкались с представлениями аборигенов.

Некоторые народности Сибири, Севера и Дальнего Востока, в силу особенностей положения, в котором они оказались после включения их в состав многонационального государства, почти полностью утратили этническую самобытность, в том числе традиционное религиозное сознание. К таким народностям относятся ительмены, алеуты, оседлые чуванцы и ряд других. Следовательно, влияние христианства на религиозное сознание народностей Сибири, Севера и Дальнего Востока было неравномерным. Отсюда известная пестрота в религиозных представлениях даже среди одной и той же народности, например, северных и южных групп манси, хантов, ненцев, эвенков и эвенов.

В качестве выводов к проведенному анализу стоит заметить, что процессу христианизации способствовало смещение культур, т.е. процесс взаимопроникновения культур «инородцев» и местного населения. Так, например, отмечается большое сходство быта у казаков с аборигенами, в частности, с якутами. Казаки и якуты доверяли и помогали друг другу. Якуты помогали им в охоте и рыболовстве. Когда казакам по делам службы приходилось отлучаться на длительный срок, они передавали соседям якутам на сохранение свой скот. Многие местные жители, принявшие христианство, сами становились служилыми людьми, у них появлялись общие интересы с русскими переселенцами, формировался близкий образ жизни.

Другой чертой являлись смешанные браки пришлых с туземками, как крещеными, так и оставшимися в язычестве. Эти браки приобретали массовый характер. Следует иметь в виду, что церковь относилась к этой практике с большим неодобрением. В первой половине XVII века духовные власти высказали беспокойство по поводу того, что русские люди «с татарскими женами смешиваются ... а иные живут с татарками некрещеными как есть с своими женами, и детей приживают». Церковь считала, что данные браки подрывают положение православия, но в общем случае в какой-то мере они способствовали развитию христианизации.

Не стоит забывать и о миссионерской деятельности, которая внесла огромнейший вклад в процесс христианизации.

Литература

1. Христианство и ламаизм у коренного населения Сибири (вторая половина XIX - начало XX в.). - Л.:

Наука, 1979. - 226 с.

2. ОлехЛ.Г. История Сибири: учеб. пособие. - М: ИНФРА-М, 2001. - 314 с.

3. История Сибири. С древнейших времен и до наших дней: в 5 т. - М.: СО АН СССР. Отд-ние ист. наук,

1965. - Т. 2. Сибирь в составе феодальной России.

4. Гладышевский А.Н. К истории христианства в Хакасии. - Абакан: Март, 2004.

'--------♦------------