CC BY
100
УДК 903.08
К ИСТОРИИ ФОРМИРОВАНИЯ АДЫГСКОГО (ЧЕРКЕССКОГО) ОРНАМЕНТА
© 2010 г. Л.А. Асланова
Карачаево-Черкесский институт Karachi-CherkessInstitute
гуманитарных исследований, of Humanitarian Researches,
ул. Ленина, 17, г. Черкесск, 369000 Lenin St., 17, Cherkessk, 369000
Специфика произведения искусства позволила рассматривать художественное творчество того или другого этноса как некий банк сведений о нем. Такую художественно-трансмиссионную роль играет, в числе прочего, и декоративно-прикладное искусство адыгов с его главной составляющей - орнаментом, раскрывающим связь адыгской (черкесской) и хатто-хеттской культур.
Ключевые слова: этническая история, самоидентификация, самобытность, трансмиссия, семантика, символ, культ, хатто-хетты.
Specific features of a work of art consisting in its transmissional role from the past through the present into the future made it possible to consider art that ethnos or another one as a kind of a bank of information about it. Such transmissional role takes decorative and applied art of Adyg with its main constituent - ornament which discover the links between Adyg (Cherkessian) and hat-tites-hittites cultures.
Keywords: ethnic history, selfidentity, originality, transmission, semantikcs, simbol, cult, hattites-hittites.
Выбор темы статьи продиктован общим состоянием российской культуры, находящейся в поиске путей оптимизации межнациональных отношений, обострившихся в последние десятилетия ХХ в. Открывшиеся пути к суверенизации национальных республик бывшего СССР привели к росту самосознания народов, а значит, и к углубленному изучению их истории и культуры. Очевидно, что исследования, связанные и с этнической проблематикой, сегодня становятся актуальными. В их числе особую значимость приобретают работы этнографов, этнологов, культурологов, освободившихся в конце ХХ в. от идеологического прессинга со стороны тоталитарного государства. Ощутимый вклад в коррекцию «биографий» народов России вносит и новая историография, выводя в центр внимания историю этносов как факторов развития человеческого общества.
Проблема, однако, усугубляется все более усиливающимися процессами глобализации, охватившими всю мировую культуру, хотя этнос и сейчас остается одним из самых ярких элементов культурного мироустройства, несмотря на некоторое снижение его роли в культурно-историческом процессе новейшего времени. Считается, что этническое носит узколокальный, периферийный характер, значимый лишь для конкретного этноса, народа, особенно в поисках его идентичности, в процессах самоидентификации и актуализации своего бытия в поле окружающей его культуры.
По нашему убеждению, концепция глобализации, вопреки своему целеполаганию, обостряет интерес к этническому, поднимает вопросы: какова историческая роль этноса в данном процессе? Какова будет степень его сопротивления «универсализации» всех форм бытия, стоящей за глобализацией? Ведь России (советского периода) известны последствия единообразия культуры: она просто перестает развиваться, поскольку исчезает динамизм конкуренции, потребность в реформировании, в модернизации, т. е. развитие как процесс останавлива-
ется. Только множество культур во взаимодействии, в здоровом соревновании, в активном взаимообмене достижениями способны продлить жизнь культуры, собственно жизнь человечества как вида.
Понятно, что, размышляя в таком контексте, мы уводим понимание этнического из плоскости этноцентрической в плоскость этнического равномногообразия. В самом деле «в реальной действительности современные этносы пребывают в сложном противоречивом единстве-целостности с суперэтносами, нациями, региональными общностями, цивилизацией в целом и при этом, как свидетельствуют факты, явно нарастают тенденции к обострению противоречий внутри этой целостности. Иначе говоря, современный мир движется „к единству через нарастающее и противоречивое многообразие"» с' 26], через череду спонтанно возникающих или исторически обусловленных кризисов. Этим и актуализируются исследования духовно-нравственного содержания древнейших культур России, в частности и адыгской.
Одним из важнейших условий объективности гуманитарного анализа является выбор методологии. Этническая же проблематика требует новых подходов. Но и междисциплинарный, кросскультурный подходы, а также мифологический, сравнительно-сопоставительный, этнологический, искусствоведческий и иные методы со всей очевидностью требуют наличия большого исторического материала. И не только по материальной культуре этноса, но и по духовной и художественной. Причем именно в искусстве мы зачастую находим ответы на некоторые, не проясненные историографией вопросы, связанные с общей историей жизни того или другого общества. Специфика произведения искусства, состоящая в его трансмиссионной роли из прошлого через настоящее в будущее, позволила рассматривать художественное творчество того или другого этноса как некий банк сведений о нем. Такую художественно-трансмиссионную роль играет в числе прочего и декоративно-
прикладное искусство адыгов с его главной составляющей - орнаментом.
Орнаментальное искусство адыгов имеет сакрально-культовую основу. Но оно еще и исторично. В основных, канонизированных его комплексах запечатлены следы культурных связей с народами, сыгравшими определенную роль в формировании ядра этноса, бывшими активными участниками этнокультурных процессов на Северном Кавказе. Древность адыгов подтверждена в трудах многих историков и археологов. Они отмечают также богатство художественной практики адыгов. Проведен ряд исследований по выявлению специфики адыгского художественного мышления. Современная историческая наука в числе прочего и в русле логического историзма дала возможность расширить круг уже известных племен, вошедших в адыгский этнос, а орнамент подтверждает их историческое значение для ады-говедения. В частности, речь дальше пойдет о роли культуры хатто-хеттов, чье участие в формировании адыгской художественной культуры прежде лишь предполагалось.
Специфические черты этнокультурной истории черкесов обусловлены географическим положением их прародины - на Кавказе, признанном учеными одним из «культурно-исторических центров» мира [2], а также неизменностью антропологического и этнического состава населения [3], стойкостью языка, выдержавшего многочисленные влияния, отмеченные, в частности, Р.Ж. Бетрозовым [4]. На обширном историко-культурном материале «он сумел показать и доказать автохтон-ность адыгского населения Кавказа, генетическую связь адыгов с хаттами - носителями самобытной древней цивилизации, с историей хеттов (индоевропейцев) и с хуррито-урартской группой народов - аборигенов Передней Азии, проследить дальнейшую судьбу хатто-абхазо-адыгов, процессы их этнического развития и самоопределения вплоть до XV-XVI вв.» [5]. Подтверждение хаттскому «следу» в культуре адыгов Р.Ж. Бет-розов находит и в языковых связях, соглашаясь с И.М. Дьяконовым в том, что хаттский язык считает либо очень древним ответвлением от абхазо-адыгской группы, либо промежуточным звеном между этими языками и языками грузинской группы [6].
Естественно тесное соседство племен и народов, взаимовлияние культур вносят обычно свои коррективы в формирование художественных архетипов народа. В случае с адыгами это происходило с эпохи нижнего палеолита, через формирование трех основных кавказских лингвистических общностей (абхазо-адыгской, нахско-дагестанской и картвельской), через обособление и выделение абхазо-адыгской этнической группы, участвовавшей в создании майкопской и дольменной культур (III тыс. до н.э.), и северокавказской культуры (II тыс. до н.э.). В этот период отмечено проникновение на Кавказ степных племен севера (ямников и катакомб-ников) [6]. В этих условиях складывались традиции в местном искусстве, получившие развитие с началом оседлой жизни, дающей комфорт, досуг и некое ощущение покоя и безопасности, стимулирующих развитие средств художественной практики, в том числе и ремесел.
Несмотря на самобытность и уникальность некоторых орнаментальных адыгских мотивов, фактически генезис этого искусства не отличим от генезиса этого же искусства у других народов как кавказского региона, так и мира. А.Д. Столяр, анализируя изображения периода палеолита, отмечал, что в нем существуют три разнообразные формы, которые, по его мнению, лучше назвать сюжетной, знаковой и ритмично-орнаментальной [7], что подтверждает исходную позицию орнаментального искусства именно в палеолите. Этот этап исторического развития преодолели и протоадыги, оставив после себя яркие предметы палеолитического искусства.
Зачатки орнаментальной культуры появились на камне, керамике и металле, затем были перенесены и дополнены в других материалах. Основными мотивами были розетки, окружности с угловыми лучами, концентрические окружности, свастика, «астральный баран» (роговидный завиток), крест, окружность с крестом (символы древнейшего кавказского культа - Солнца) [8]. Ранние земледельцы Кавказа создали и широко распространенный «паркетный» орнамент («плетенка»), вошедший наряду с другими элементами и в золотое шитьё.
Земледельческий тип хозяйствования также сыграл определенную роль в формировании основных элементов и мотивов адыгского декоративно-прикладного искусства, повлияв на становление их циклического восприятия мира, обозначенного в орнаменте кругом.
Специфической особенностью этногенеза адыгов является совмещение психологии земледельца и горца, что отразилось в их духовной и материальной культуре, широко и разнообразно отражаясь не только в искусстве, но и в жилищном строительстве, планировке поселений и т.д., а в орнаментальном искусстве закрепило такие элементы, как четырехугольник, треугольник и круг с выделенным центром. Эти же знаковые фигуры сопровождали все трудовые процессы народа и стали основными атрибутами празднеств и обрядов: «къэбакъ» (от слова «столб») [9], «тхьэлъэ1у» (ритуалы с молитвами и жертвоприношениями), «вак1уэ дэк1» (выход на пахоту), «вак1уэ ихьэж» (возвращение с пахоты) и других, сохранившихся, по рассказам современных информаторов, до нынешнего времени.
В истории адыгов отмечены контакты с эллинским, гуннским, славянским мирами, причем везде очевидно существование уже устоявшейся самобытной культуры самих адыгов. Отсюда вывод, что истоки канонизированных орнаментальных элементов и вообще традиций в декоративно-прикладном искусстве этноса уходят ещё далее в глубь истории.
Самым ярким тому примером служат традиционные орнаментальные композиции, используемые в золотом шитье, занимавшем значительное место в декоративно-прикладном искусстве адыгов. Именно в этом виде художественной деятельности яснее всего прослеживаются пути идей от замысла до их воплощения в виде символов, знаков. Золотошвейная доминанта была обусловлена и поддержана многочисленными теснейшими связями с народами Передней Азии, Древней Греции, Египта, Северного Причерноморья, да и всего Кавказа. Именно в этом искусстве отчетливее всего чувствуется выше-
упомянутый «след» культуры ранее мало принимавшихся во внимание хатто-хеттов. В подтверждение можно привести многочисленные сведения из археологии: о близости северокавказскому искусству глиптики Чатал-Хююка (Турция) [10], анатолийской торевтики, художественного шитья постхеттского государства - Фригийского царства, гравировка на пластинах из Урарту, украшений из Лидии [11], т.е. фактически всей Анатолии эллинского периода, характеризующегося бурным расцветом ювелирного искусства. Сравнительно-сопоставительный анализ анатолийской и адыгской художественных культур этого периода позволяет сделать предположение о том, что навыки, технология исполнения, декоративный стиль и арсенал орнаментальных мотивов могли быть занесены в Керкетию (Черкесию) из Малой Азии, что требует подтверждения со стороны историков, археологов, искусствоведов и культурологов.
Мы уже упоминали о связи адыгского орнамента с магической символикой. В работах многих авторов даются семантические характеристики элементов и их сакрально-культовой принадлежности. Например, символы, связанные с культами египетского бога-быка Мина [6, 12], богини плодородия Хатхор [13], хатто-хеттского льва-божества, божества Солнца существуют также и в адыгской орнаментальной традиции. Много общих черт содержит образ хеттской Великой Богини Матери -Камрусепы [14] с Матерью Нартов - Сатаней.
Однако с уверенностью можно утверждать, что все эти орнаментальные мотивы были привнесены и в без того богатую, хорошо сформированную художественную культуру адыгов, создавших к тому времени не только свою картину мира, но и «изложивших» её в своем искусстве, что подтверждается в исследованиях кавказоведов Е. П. Алексеевой [15], X. М. Шемирзова [16], Н. Г. Ловпаче [17] и востоковеда Е. В. Антоновой [18]. Напомним, кстати, что протоадыгская так называемая майкопская культура датируется III тыс. до н.э., так же как и хаттская.
Известно, что декоративно-прикладное искусство предстает как предметная форма культуры, являясь также важной частью культуры национальной. Предметы этого искусства обладают достаточной (для дешифровки) культурной «памятью», возбуждая творческий поиск у современных мастеров. Большой популярностью в Карачаево-Черкесии пользуется резьба по дереву А. Ту-аршева, художественная ковка братьев Тамазовых, вышитые женские аксессуары Г. Мамхяговой, бережно относящихся не только к формам, но и к содержанию основных мотивов и элементов орнамента.
Декоративно-прикладное искусство КЧР, однако, не исчерпывается творчеством только этих самодеятельных мастеров. Ведь XX в. привнес в культуру адыгов много изменений. Но народные традиции нашли свое место и в урбанизированном, технологизированном быту черкесов. Наши многочисленные экспедиции подтвердили неослабевающий интерес народа к этому виду деятельности. Заметен и интерес к нему молодежи, поскольку отделение ДПИ в Черкесском училище искусства и культуры им. А. Даурова не испытывает недостатка в абитуриентах. Значит, традиции преемственности как в техно-
логии изготовления предметов декоративно-прикладного искусства адыгов, так и в их семантике сохраняются и в XXI в.
В этой связи возникает вопрос: что оставит современность орнаменту? Какие элементы? Что этот орнамент расскажет о нас будущим поколениям?
В композициях Г. Ханфеновой (аул М. Зеленчук), вырезанных из бумаги в 1953-1954 гг., есть полосные, изображающие ряд женских фигурок, взявшихся за руки. Этот мотив виден на русских полотенцах, но фигурки имеют стилизацию истинно адыгскую. В альбоме М.З. Азаматовой представлены циновки с рисунками исторического содержания, а также и на бытовые темы, изображающими, в частности, кухонную утварь [19].
Многие современные исследования в области обще-ствознания свидетельствуют о том, что имманентным аспектом нынешнего этапа цивилизации является «переключение процессов развития мировой культуры с модели сходства и универсализации на модель различий и знаковости» [20]. Переосмысливаются символы, знаки культур, их толкование, их адекватность к новому времени, новому бытию этноса. Таким образом, ищутся пути совмещения гуманистической идеи сохранения этнической самобытности, с адаптацией её к новому, прагматическому, позитивистски настроенному, технически переоснащенному бытию. А история подтверждает, что это - не начало, а продолжение пути...
Литература
1. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. М., 1986.
2. См.: Проблемы изучения регионально-этнических культур России и образовательные системы: материалы науч. конф. СПб., 17-20 декабря 1994 г.
3. См.: Алексеев В.П. Происхождение народов Кавказа. Краниологическое исследование. М., 1974; Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии. М., 1971; АнфимовН.В. Древние поселения Прикубанья. Краснодар, 1953; Крупнов Е.И. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960.
4. Бетрозов Р.Ж. Происхождение и этнокультурные связи адыгов. Нальчик, 1991. С. 17.
5. Давудов О.М., Бгажноков БХ. Предисловие к книге Р.Ж. Бетрозова «Адыги: возникновение и развитие этноса». Нальчик, 1998.
6. Бетрозов Р.Ж. Адыги: возникновение и развитие этноса. Нальчик, 1998. С. 87.
7. Столяр А.Д. Происхождение изобразительного искусства. М., 1985. С. 102.
8. Алексеева Е.П. О семантике орнамента на глиняных и металлических изделиях из археологических памятников Карачаево-Черкесии и о некоторых культах // Проблемы археологии и исторической этнографии Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1985. С. 35.
9. Шортанов А.Т. Адыгские культы. Нальчик, 1992. С. 76.
10. Формозов А.А. Каменный век и энеолит Прикубанья. М., 1965. С. 133-143.
11. Hudson K. Museum fur Anatolische civilisationen. Ankara, 1997. C. 40-41.
12. Павлова О.И. Мин - владыка чужеземных стран // Культурное наследие Востока. Л., 1985. С. 94.
13. Ходжаш С.И. Скарабей с богиней Исидой из Государственного музея изобразительного искусства им. Пушкина // Культурное наследие Востока. Л., 1985.
14. Наговицин А.Е. Магия хеттов. М., 2004. С. 38.
15. Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии...
16. Шемирзов Х.М. Эволюция художественного сознания // Литературы народов Карачаево-Черкесии.
Поступила в редакцию
Концепция художественного развития. Черкесск, 1990. С. 79-80.
17. Ловпаче Н.Г. Этническая история Западной Черке-сии. Майкоп, 1997.
18. Антонова Е.В. Очерки культуры древних земледельцев Передней и Средней Азии. М., 1984. С. 222.
19. Азаматова М.З. Адыгейский орнамент. Майкоп, 1960.
20. Тхагапсоев Х.Г. Этнос в современном мире: исторический реликт или фактор цивилизационного развития? // Научная мысль Кавказа. 2005. № 2. С. 29.
28 ноября 2008 г.
