CC BY
104
4. Минаева Е.В. Формирование внутреннего плана действий у детей младшего школьного возраста: дис. ... канд. психол. наук. Нижний Новгород, 2000. 178 с.
5. Баранов А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка // Вопросы языкознания. 1989. №3. С. 73-75.
6. Максимова Т.В. Социолингвистический аспект изучения заимствованных терминов // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тезисы докл. науч. конф., Волгоград: ВГПУ, 1997. С. 92-94.
7. Шадеко В.П. Диминутивы и аугментативы немецкого языка в ряду градуальных оппозиций: автореф. дис. ... канд. филол. наук. СПб.: НИИХ СПбГУ, 1998. 15 с.
А.А. Buryakovskaya
Concept of norm in linguistic category of quantity
The origin and the functional environment of the concept of norm are analyzed. Its definition in the framework of the linguistic category of quantity is introduced.
Key words: quantity, norm, evaluation, diminuition, augmentation, model
Получено 25.02.2011 г.
УДК 801
Л.Г. Васильев, д-р. филол. наук, проф., зав. кафедрой, +7-920-616-85-54, [email protected] (Россия, Калуга, КГУ)
К ИСТОКАМ КОГНИТИВНОЙ СЕМАНТИКИ: ИНТЕРПРЕТИРУЮЩАЯ КОНЦЕПЦИЯ Р. ДЖЕККЕНДОФФА
Характеризуются особенности многоуровневого аддитивного подхода к семантике предложения, учитывающего достижения в пределах собственно интерпретивизма и падежно-ролевых теории в американской лингвистике; дается критика недостатков этого подхода.
Ключевые слова: интерпретирующая семантика; взаимодействие функциональной и модальной структур, кореференции фокуса и пресуппозиции.
Рэй Джеккендофф - один из крупнейших представителей американского лингвистического когнитивизма, оказавший наряду с Дж. Лакоффом мощное влияние на становление этого направления. При всей несхожести позиций и предельной сложности взаимоотношений этих двух ученых их место в развитии мирового когнитивизма трудно переоценить. Будучи оба учениками и изначально последователями Н. Хомского, эти лингвисты прошли очень непохожий путь к принятию когнитивизма: Р. Джеккендофф от приверженности интерпретативной семантике, Дж. Лакофф - от принятия на вооружение основного конкурента последней - порождающей семантики.
Настоящая статья в силу ограничений по объему не может затрагивать сопоставления позиций этих двух ученых, и мы ограничимся лишь освещением взглядов Р. Джеккендоффа. Вопрос, заданный когда-то автору этой статьи П.Б. Паршиным «зачем брать для анализа такие древние подходы?» (это было в 1988 г. в Пермском госуниверситете на конференции «Деривация в речевой деятельности (общие вопросы, текст, семантика)», хотя и по иному поводу - речь шла об интерпретивизме Дж. Катца) представляется уместным лишь на первый взгляд. Помимо соображений чисто фиксирующего, лингво-историографического порядка следует задаться вопросом более важного плана: что можно выявить в концепции того или иного ученого для понимания того, как происходит его становление, оценка и пересмотр собственных позиций? Только ли это следование оформившимся или набирающим силу тенденциям развития той или иной дисциплины? Пли это понимание недостатков собственных теоретических построений? С первым случаем все вроде бы ясно - но он существенно менее интересен для анализа, чем второй, - пусть даже в этом втором мы помогаем автору разобраться в собственных мыслях или делаем что-то из этого за (но не в обиду для) него. Идея предлагаемой статьи исходит из этого второго соображения.
В развитии теории значения предложения Р. Джеккендоффа можно выделить два основных этапа: интерпретирующую семантику, лежащую в русле аддитивного подхода (конец 1960-х - начало 1970-х гг.), и возникшую в результате разработки одного из компонентов интерпретирующей теории концепцию базисных когнитивных отношений (середина 1970-х гг.). Здесь дается критическое рассмотрение лишь первого этапа.
В теории Р. Джеккендоффа [7] учтены достижения как интерпретирующей (расширенной стандартной), так и падежно-ролевой семантики, и семантика предложения представлена не в виде отдельного уровня (как, например, в классическом подходе Дж. Катца - П. Постала [8]), а как совокупность структур: 1) функциональной; 2) модальной; 3) таблицы кореференции и 4) фокуса и пресуппозиции [7]. Каждая из них образуется в результате интерпретации определенных частей синтаксического компонента, т.е. в русле аддитивного подхода. Дихотомия семантики и синтаксиса служит у Р. Джеккендоффа основой для определения функциональных отношений, а также фокуса и пресуппозиции. С другой стороны, на семантические правила накладываются сильные ограничения, которые могли бы быть заданными изначально, если бы признавалось существование единой семантикосинтаксической структуры.
Функциональная структура образована на основе глубинной структуры и лексических словарных единиц при помощи правил интерпретации. Иного вида интерпретативные правила устанавливаются для отношений
кореференции между именными составляющими в предложении; они применяются к производным структурам и трансформациям конечного цикла. Входом для модальной структуры служат, по мнению автора, глубинная структура и трансформации. В поверхностной структуре устанавливаются фокус и пресуппозиция.
Функциональная и модальная структуры считаются иерархически организованными. В модальной структуре и таблице кореференции предлагаются процедуры для сложения семантической информации, произведенной из нескольких синтаксических структур в единую семантическую, а они, в свою очередь, предполагают наличие глобальных (т.е. действующих на всех уровнях порождения) правил. Все четыре семантические структуры совместно с аппаратом селекционных ограничений должны, по мысли автора, давать полную семантическую репрезентацию предложения.
Разделение функциональной и модальной структур не является чем-то новым в лингвистике - ср. ранний вариант падежной грамматики Ч. Филлмора [1]. Теоретическим истоком этого разделения является у Р. Джеккендоффа непринятие кванторной логики, в которой одна формула одновременно представляет и предикатно-аргументную структуру, и относительную сферу действия модальных операторов, и отношения кореференции [3, с. 180]. Функциональная структура, модальная структура и таблица кореференции в совокупности выполняют роль исходных фразовых маркеров и прочтений предложений в стандартной теории.
В функциональной структуре, которую автор приравнивает к проекционным правилам стандартной теории [7, с. 378], устанавливаются предикатно-аргументные отношения в терминах падежных ролей. Основой в этом плане считается определение тематических отношений [4]. Эти отношения определяются на основе семантики предиката. Наиболее общими признаковыми категориями считаются Движение и Местоположение. На основе этих признаков выделяется Тема - именная составляющая, рассматриваемая как движущаяся или локализуемая, а также Источник, Цель и Агент [7, с. 29-30]. Изложение тематических отношений в таком виде свидетельствует, как представляется, о некритическом принятии Р. Джеккендоффом идей Дж. Грубера.
Во-первых, неясно, считаются ли Движение и Местоположение понятиями, имеющими статус постулатов. Если да, то непонятно, почему именно они выбраны в качестве элементарных - ведь каждое из них подводимо под более общую категорию, например, отношение, состояние, свойство. Если же обобщенность их семантики объясняется опорой на категории пространства и времени, то Движение и Местоположение оказываются сводимыми друг к другу: Движение может быть осмыслено как смена Местоположений, а Местоположение - как мгновенный "снимок" Движения в пространстве.
Во-вторых, определение Темы явно неадекватно, поскольку локализоваться или рассматриваться в движении может не именная составляющая, а внеязыковая сущность. Любопытно было бы посмотреть, как трактуется Тема, выраженная непредметным именем; таких примеров, однако, автор не приводит. Прилагательное понимается как абстрактная локация, например: The grass is green. Однако автор рассматривает прилагательное только в предикативной позиции. Последовательность же анализа требует трактовки атрибутивного прилагательного тоже как абстрактной локации, и тогда в предложении могут содержаться две абстрактные локации, одна из которых входит в Тему, ср.: The brown table is large. Но тогда возникает противоречие: Тема как локализуемое содержит локацию, по отношению к которой ничто не локализуется. Тем самым приходится разграничивать разные виды локации, но не на основе их семантики, а на основе синтаксической функции!
Выход из этого противоречия состоит либо в признании Темой не всей именной составляющей, а лишь ее вершины, либо в отказе от трактовки прилагательного как абстрактной локации.
Не вполне верно, на наш взгляд, также ставить Агент в один ряд с другими тематическими отношениями - ведь он может встречаться в совокупности и с Темой, и с Источником, и с Целью, хотя и не одновременно со всеми, так как в предложении может быть только один Агент (однородные Агенты в расчет не принимаются). Кроме того, Агент употребляется только в предложениях действия, а остальные тематические отношения - ив других типах.
Правильность принятия Р. Джеккендоффом за основу системы Дж. Грубера вызывает сомнение и по другим причинам. Полифункциональность именных составляющих ставится во главу угла, поскольку считается, что она отражает семантику глубинной структуры лучше, чем монофункциональные именные составляющие Ч. Филлмора. Но это не вполне корректный аргумент, так как монофункциональность защищалась Ч. Филлмором лишь в ранних работах - до 1969 г. То, что система Дж. Грубера дает лексические обобщения [7, с. 33-34], едва ли может служить доводом в пользу ее принятия, поскольку этим свойством обладает любая теория падежно-ролевой семантики, принимающая идею полифункциональности.
В рассуждениях о совмещении тематических отношений Р. Джеккендофф порой допускает ошибки. Так, разбирая предложения (a) Bill strikes Harry as pompous; (b) Harry regards Bill as pompous; (c) Harry is striking to Bill, автор пишет, что в (с) объект strike является Целью. Поскольку под субъектом и объектом в теории понимаются только грамматические функции, здесь явно имеется в виду косвенный объект Bill. Но тогда неверен вывод, что в семантически параллельном предложении (b) Целью является субъект, т.е. Harry [7, с. 45].
Следовательно, Тема может совпадать с Целью, а не противопоставляться ей; противопоставленным оказывается Источник (который почему-то при распределении тематических отношений у автора не упоминается вовсе). Р. Джеккендофф трактует тематические отношения как «семантические подфункции», основой для определения которых служат семантически элементарные функции типа CAUSE, CHANGE со своими аргументами типа Индивид, Событие и Состояние [7, с. 31]. Однако трактовка CAUSE как функции, имеющей аргументы Индивид и Событие, a CHANGE - Индивид, Начальное состояние и Конечное состояние, является неполной, поскольку не учитывается, что в обоих случаях в позиции Индивида может стоять признаковая лексема. Элементарность указанных функций не доказывается. Признаки в качестве аргументов автором подробно не исследуется, не упоминается их пропозициональный характер.
Недостаточная разработанность у Р. Джеккендоффа тематических отношений приводит к тому, что его основополагающий тезис о тематической иерархии во многих случаях оказывается недейственным. Согласно этому тезису, 1) агентивная составляющая в пассиве должна быть выше по иерархии, чем производный субъект, 2) возвратное местоимение всегда ниже по тематической иерархии, чем его антецедент [7, с. 43, 46, 48]. Первый пункт этого тезиса предполагает, что Тема должна совпадать с производным субъектом. Это предположение было убедительно раскритиковано Дж. Андерсоном [2,с. 33-37]. Второй пункт также неверен, и есть множество предложений, в которых рефлексивная составляющая стоит выше по тематической иерархии, чем ее антецедент. Это наблюдается в примерах с неодушевленным (и, следовательно, по Р. Джеккендоффу, неагентивным) субъектом и семантически приемлемым рефлексивным объектом, в которых глагол маркирует субъект как Тему (см. об этом условии: [7,с. 149]), ср.: Аргументы исчерпали себя; Концепция не оправдывает себя. Впрочем, говоря о невозможности существования рефлексивных предложений, предикатами которых являются глаголы типа touch, автор мог иметь в виду глаголы воздействия, и в этом случае найти контрпримеры действительно нелегко. Однако в условиях для тематической иерархии семантические типы предикатов не оговорены, следовательно, приведенные примеры можно считать контраргументами.
Трактовка Агента как содержащего компонент намеренность порою противоречит условию тематической иерархии, ср.: Берег был размыт волной. Волна, по определению, не является Агентом, хотя берег представляет собой Тему. Для таких случаев автор вводит понятия Инструмента или Суррогатного Агента, но не определяет их места в тематической иерархии (очевидно потому, что это условия ad hoc). Представляется неверным любую составляющую с предлогом by в пассиве
считать маркером предиката действия и, следовательно, Агента (Инструмента, Суррогатного Агента); ср.: The island is washed by three seas.
На выходе трансформаций действует модальная структура, представляющая предложение в терминах модальной логики: в этой структуре указывается кванторная информация, модальные операторы и т.п. Основанием для отделения модальной структуры от пропозициональной у Р. Джеккендоффа служит соображение, по которому использование единственного фразового маркера затемняет природу значения предложений, поскольку последние могут иметь одинаковую функциональную структуру, но различаться модальной [7, с. 385]. С другой стороны, в модальной структуре повторяются почти все элементы функциональной, только в иных конфигурациях. Поэтому модальная структура также использует информацию из глубинной структуры, действуя по типу глобальных правил.
Характеристики составляющих модальной структуры - кванторов и связанного с фокусом отрицания - определяются в поверхностной структуре. Тем самым поверхностная структура также фактически служит входом для модальной семантической репрезентации. Автор считает неправомерным приравнивание кванторов и отрицаний к предикатам, так как их семантическое и синтаксическое поведение отличается от поведения глаголов.
Известное влияние на трактовку Р. Джеккендоффом кванторных отношений оказала кванторная логика, по которой многозначность квантора определяется наличием в предложении других кванторов, модальных элементов или глаголов непрозрачной (opaque) семантики. Кванторы признаются, следовательно, внутренне относительными в том смысле, что неоднозначность не является их ингерентным признаком, а устанавливается только благодаря отношениям с другими конституентами. В этом отношении многозначность квантора и других предикатов -разнопорядковые явления, что подтверждает их различия. Р. Джеккендофф вводит раздельные формулы для функциональной и модальной структур и на основе этого разделения объясняет многозначность типа [определенность] в предложениях с непрозрачной референцией; ср.: I want to catch a fish. Многозначность объясняется помещением объектной составляющей в разные позиции формулы модальной структуры - перед глагольной группой или после нее. В отличие от приверженцев кванторной логики, автор не пользуется понятием экзистенциального квантора, и интерпретация выражений типа Не is trying to find a pretty girl происходит независимо от утверждений о референции [7, с. 290]. Тем самым разделяется пропозициональное значение, устанавливаемое в функциональной структуре, и референция, определяемая на основе отношений в модальной структуре. Представляется, однако, что элиминирование экзистенциальных кванторов
может лишить модальную структуру возможности трактовать чисто экзистенциальные конструкции типа There is a house in New Orleans.
Таблица кореференции представляет собой список, в котором указываются кореферентные именные составляющие и местоимения. Выделение таблицы кореференции в один из компонентов семантической репрезентации, видимо, преследует цель приблизить уровень глубинной структуры к уровню поверхностной и тем самым ослабить силу трансформационного аппарата, которому придается решающая роль у конкурентов - в генеративной семантике. Этим, на наш взгляд, объясняются подчас противоречивые высказывания Р. Джеккендоффа о том, влияет или нет функциональная структура на отношения в таблице кореференции (ср. отрицание такого влияния: [7, с. 15, 17, 226-227] и утверждение о том, что оно существует [7, с. 215, 217]). Представляется, что функциональная структура оказывает влияние на установление кореференции, хотя семантическая информация о ней есть информация иного рода, чем тематические отношения, и устанавливается на основе иных интерпретативных правил.
Одна из функций правил кореференции - это идентификация репрезентаций именных составляющих в функциональной структуре и установление помет для кодирования информации о кореферентных отношениях. Наличие таблицы кореференции свидетельствует о диалектическом понимании автором отношений взаимозависимости разных уровней семантической репрезентации и о двунаправленности связи между ними. Так, в производной структуре устанавливаются кореферентные отношения, а в функциональной эта информация о кореферентности используется. Тем самым производная структура воздействует на функциональную, причем это воздействие является обязательным для уточнения ингерентных отношений в функциональной структуре. С другой стороны, производная структура надстраивается над тематическими отношениями, и здесь определяющей является уже функциональная структура.
Поскольку идентификационные индексы таблицы кореференции кодируют во фразовый маркер определенную информацию о его отношениях к более ранним по деривации маркерам, а также служат для перекрестной индексации всех четырех семантических репрезентаций, они выполняют функцию глобальных правил, наличие которых позволяет не выделять в теории дополнительный уровень интегрирования четырех семантических репрезентаций в одну.
Идентификационные индексы отличаются от референционных индексов в нескольких отношениях. Во-первых, референционные индексы не функционируют как глобальные, межуровневые правила. Во-вторых, следствием установления референционных индексов является устранение именной составляющей и замена ее местоимением [9]. В теории Р.
Джеккендоффа такого вычеркивания нет, так как считается, что местоимения порождаются непосредственно в глубинной структуре, а их кореференция устанавливается посредством правил семантической интерпретации идентификационных индексов, относящихся к узлам-пустышкам, что, по мнению автора, дает возможность избежать парадокса
Э. Баха - С. Питерса о пересекающейся кореференции. Этим Р. Джеккендофф последовательно показывает, что глубинные структуры не являются семантизированными. Трансформационный подход к установлению кореференции признается неадекватным и сменяется интерпретационным. В-третьих, как указывает Дж.Д. Фодор, две именные составляющие в предложении должны получать разные идентификационные индексы, даже если интерпретируются как кореферентные [3, с. 85, 183]. По-видимому, здесь имеются в виду предложения типа Joe is broke but I wouldn’t lend the bum a cent [7, с. ПО-111]. В этом предложении слово bum кореферентно с Joe, но имеет самостоятельное значение и должно получать отдельный идентификационный индекс. Если это предположение верно, то налицо еще одна функция идентификационных индексов - маркирование смысловых различий.
В трактовке фокуса и пресуппозиции Р. Джеккендофф опирается на концепцию М. Хэллидея [5], согласно которой фокус - это различная, а пресуппозиция - общая информация для коммуникантов. По Р. Джеккендоффу, фокус и пресуппозиция определяют семантику поверхностной структуры и не имеют отношения к глубинной структуре; фокус не имеет синтаксической мотивации и обладает только семантической, связанной с коммуникативным заданием. Р. Джеккендофф утверждает, что фокус - это фраза, содержащая главное ударение; фокус шире, чем ударный конституент, поскольку последний является слогом; с другой стороны фокус уже, если ударный конституент осмысливается как целая составляющая [7, с. 233, 243fn.] Автор выделяет три этапа в механизме образования семантической репрезентации на основе поверхностной структуры: 1) разделение поверхностной структуры на фокус и пресуппозицию, которая представлена как одноместный предикат; 2) образование пресуппозиционного множества; 3) построения на его основе пресуппозиции и утверждения (assertion), определяющего, что фокус есть член пресуппозиционного множества. Условия истинности определяются независимо от утверждения и пресуппозиции и утверждением не изменяются. Первый этап соответствует выделению эмпирических фокуса и пресуппозиции. Второй этап представляет синтез эмпирических пресуппозиций в абстрактную. На третьем этапе происходит операция идентификации фокуса, который тем самым приобретает новое содержание, соотносясь с абстрактной пресуппозицией. Однако типизации
абстрактных пресуппозиций и фокусов автор не проводит, останавливаясь тем самым на полпути к обобщениям.
Фокус может быть представлен в двух разновидностях: топика и комментария. Это происходит в предложениях, содержащих два фокуса -субъект и предикат: и субъект является топиком, а предикат -
комментарием [7, с. 262]. Следовательно, топик и комментарий не параллельны фокусу и пресуппозиции, но соотносятся с темой и ремой, если последние определяются в поверхностной структуре. В отличие от фокуса и пресуппозиции, топик и комментарий соотносятся с производными грамматическими отношениями. Для определения топика и комментария необходимо наличие двух типов интонации - с понижением и с повышением тона; первый характерен для комментария, второй - для топика. Выбор типа интонации важен для установления форм утверждения и определения многозначности; так, выбор тоновой интонации для предложения Both John and Bill didn't go изымает отрицание из пресуппозиции (с интонацией комментария это предложение означает, что ни Джон, ни Билл не ушли) и дает прочтение Ушел либо Билл, либо Джон, но не оба [6, с. 426-427]. Следовательно, выбор типа интонации оказывает влияние на отрицание и пресуппозицию. Отрицание, интенсификаторы и модальные слова типа merely, truly причисляются к явлениям поверхностной структуры, тесно связанным с фокусом, который входит в сферу их действия (range).
Автор не пользуется понятием экзистенциальной пресуппозиции и упоминает о существовании ингерентных пресуппозиций, которые являются пресуппозициями лексических единиц (ср. трактовку селекционных ограничений как пресуппозиций в базисной генеративной семантике Дж. МакКоли) - фактитивных глаголов и определенных артиклей - и задают условия истинности предложения [7, с. 276-278].
Отметим, что поверхностная структура у Р. Джеккендоффа включает, видимо, фонетическую репрезентацию (она вообще не упоминается в грамматической системе), ибо установление большинства семантических явлений в поверхностной структуре связано с применением просодических средств. Этим система Р. Джеккендоффа выгодно отличается от расширенной стандартной теории: последняя может быть оспорена на том основании, что в ее поверхностной структуре просодическими средствами устанавливаются фокус и пресуппозиция, но фонетическая структура отделена от поверхностной.
В целом, несмотря на целый ряд достоинств, связанных преимущественно с комплексным характером анализа семантики предложения, данная теория имеет недостатки весьма серьезного характера (особенно в трактовке функциональной структуры). По-видимому, осознание этого привело Р. Джеккендоффа к обращению к совершенно иной лингвистической парадигме - к когнитивной семантике.
Список литературы
1. Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. Вып.10. Лингвистическая семантика. С. 369-495.
2. Anderson J.M. On Case Grammar: Prolegomena to a Theory of Grammatical Relations. London etc.: Croom Helm, 1977. 313 p.
3. Fodor J.D. Semantics: Theories of Meaning in Generative Grammar. -Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1980. 225 p.
4. Gruber J.S. Lexical Structures in Syntax and Semantics. Amsterdam: North-Holland Publishing Co., 1976. 375 p.
5. Halliday M.A.K. Notes on Transitivity and Theme in English, Part 1. // Journal of Linguistics. 1967. No.3. P.137-181.
6. Jackendoff R.S. On Katz's Autonomous Semantics // Language, 1981. Vol.57. No.2. P.425-435.
7. Jackendoff R.S. Semantic Interpretation in Generative Grammar. -Cambridge, Mass.: MIT Press, 1972. 400 p.
8. Katz J.J., Postal P.M. An Integrated Theory of Linguistic Descriptions. - Cambridge, Mass.: MIT Press, 1964. 176 p.
9. Ross J.R. On the Cyclic Nature of English Prominalization // Modern Studies in English / Ed. by D. Reibel, S. Schane. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1969. P.187-200.
L.G. Vasilyev
Towards the Sources of Cognitive Semantics: R. Jackendoff’s Interpretative Conception.
The article deals with the peculiarities of a multi-level approach to sentence semantics that takes into consideration progress within interpretivism and case-role theories in American linguistics; an analysis of the drawbacks of this approach is given.
Key words: interpretive semantics, interaction of functional and modal structures, koreferenses of focus and presuppositions.
Получено 25.02.2011 г.
