К дискуссии о восполнении пробелов при доказывании в суде первой инстанции Текст научной статьи по специальности «Право»

_I

ДИСКУССИОННАЯ ТРИБУНА

П.К. БАРАБАНОВ,

старший преподаватель кафедры юриспруденции факультета управления и права (Северодвинский филиал Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова)

К дискуссии о восполнении пробелов при доказывании в суде первой инстанции

В статье рассматривается возможность устранения неполноты исследования обстоятельств дела в суде первой инстанции. Изучив точки зрения различных ученых по данной проблеме, на основании мировой судебной практики, а также практики Европейского Суда по правам человека и опыта применения уголовно-процессуального законодательства Республики Беларусь, автор предлагает внести некоторые изменения в уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации, способствующие восполнению данных пробелов.

уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации, установление истины в суде, состязательность сторон, положение сторон в процессе, ст. 290-1 УПК РФ.

Вопрос о том, как следует поступить, если вследствие недостатков проведенного расследования, предоставления непосредственно в суд новых доказательств или выдвижения защитой алиби возникла необходимость проверки новой информации, является актуальным для российского уголовного процесса. Еще И.Я. Фойницкий предлагал наделить суд правом требовать дополнительные сведения [14, с. 65].

Однако каким образом и от кого суд может их потребовать? В судебной практике советского периода это решалось однозначно. Суд был обязан установить истину — следовательно, выполнить необходимые для этого процессуальные действия, даже в том случае, если, согласно УПК РСФСР, их обязательное проведение (например, экспертиза для определения тяжести телесных повреждений) предусматривалось в ходе досудебного производства.

Даже сторонники состязательного процесса придерживались того мнения, что суд должен восполнять пробелы расследования, в частности связанные с изобличением обвиняемого. Так, М.С. Строгович писал: «Если представленные обвинителем доказательства виновности обвиняемого не убеждают суд, суд может и должен по своей инициативе выяснить обстоятельства, упущенные обвинителем, и восполнить представленные им доказательства. Недостаточная убедительность доказательств, представленных обвинителем, не влечет механического отклонения обвинения (выделено нами — П.Б.) и не освобождает суд от обязанности принять меры к обнаружению истины» [12, с. 221].

Л.А. Воскобитова предлагает наделить суд правом при выявлении им существенной неполноты исследования обстоятельств дела, препятствующей вынесению законного, обоснованного и справедливого решения, в целях устранения сомнений потребовать от сторон представления дополнительных материалов, указав, какие обстоятельства он считает неисследованными [5, с. 47-48].

Недостаток этого предложения видится в том, что в этом случае суд вынужден давать оценку достаточности собранных доказательств до того, как удалится в совещательную комнату. Поскольку суд не вправе публично высказывать свое мнение по вопросу доказанности либо недоказанности обвинения до вынесения приговора, то он не может обязать обвинителя принять меры к устранению возникших у него (суда) сомнений, т. е. принудить его представить доказательство, наличие которого как обязательного не предусмотрено УПК РФ.

А.В. Смирнов полагает, что, если стороны были поставлены в неравные или несправедливые условия и усилий слабейшей стороны явно

<

I

^

ш S а н

к

<

I I

о

S

и

£ iC и

102

недостаточно для исправления положения, суд должен не дать процессу преждевременно прекратиться по причине победы стороны, заставшей другую «врасплох», а обязан восстановить их равновесие [10, с. 502]. С этим трудно не согласиться, однако возражения вызывают предлагаемые для этого рекомендации. Например, А.В. Смирнов полагает, что «в таком случае (при условии бездействия соответствующей — слабейшей стороны, например подсудимого) суд обязан вызвать необходимых свидетелей, истребовать предметы и документы и таким способом предотвратить нарушение прав сторон» [10, с. 502]. Представляется, что такой подход верен лишь в случае, если «слабость» стороны объективна. Например, когда подсудимый, находящийся под стражей, указывает на то, что его позицию могут подтвердить незнакомые ему лица, проживающие по определенному адресу. Вероятно, если у него нет защитника, то его следует рассматривать как слабую сторону, но в таком случае у суда должны быть полномочия, позволяющие принять меры к установлению указанных лиц.

В то же время, если подсудимый находится на свободе (либо у него есть защитник), то нет никаких препятствий, чтобы он либо его защитник приняли меры по обеспечению явки лиц, которые могут свидетельствовать в их пользу самостоятельно. В такой ситуации защита не является «слабой» стороной. В этой связи представляется, что неверное толкование возложенной на суд обязанности создавать сторонам условия для реализации ими процессуальных прав способно исказить существо данного положения законодательства.

Так, П. обвинялся по ч. 1 ст. 130 УК РФ и свидетелем со стороны защиты заявил свою жену. В связи с неявкой последней судебное заседание несколько раз откладывалось, поскольку подсудимый и его защитник настаивали на допросе указанного свидетеля. Суд был вынужден применить принудительный привод свидетеля. Как было установлено, подсудимый П. не считал нужным информировать свою жену о том, что ей необходимо явиться в суд, и она полагала, что возможно разобраться в ситуации без ее пояснений, потому по повесткам не являлась. Закономерен вопрос: кто должен был проявить активность, для того чтобы свидетель защиты (жена подсудимого, проживающая вместе с ним) явился в суд [1]?

В связи с этим представляется справедливым замечание Н.Н. Матвеевой о том, что активность суда как элемент состязательности нужна в про-

цессе доказывания, когда какая-то из сторон (т. е. «слабая» сторона, не умеющая пользоваться предоставленными ей процессуальными правами) нуждается в этом, и не всякий пробел в доказывании нужно устранять именно суду, в случае если это может сделать сторона [7, с. 91—92].

Распространенным является утверждение о том, что, как правило, в трудном положении на стадии судебного разбирательства оказывается сторона защиты, однако практика применения УПК РФ свидетельствует, что в этой ситуации чаще бывает обвинение, т. к. его доказательства раскрываются еще при окончании расследования, и, основываясь на них, сторона защиты вырабатывает новые алиби, изыскивает свидетелей и иные доказательства, которые предъявляет суду в момент окончания судебного следствия, когда обвинитель без должной подготовки не способен их опровергнуть.

Вместе с тем на судебных стадиях защитник не лишен права опрашивать лиц с целью отыскания новых доказательств, а также общаться с лицами, которых он намерен вызвать в качестве свидетелей защиты перед их допросом в суде. Государственный обвинитель таким правом не наделен. Судебная же практика складывается таким образом, что попытка общения обвинителя со свидетелем обвинения, показания которого он намерен представить суду в качестве доказательства, расценивается как основание для отвода. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ решением от 3 июля 2007 г. оставила без изменения постановление судьи Верховного Суда Республики Саха (Якутия), согласно которому было удовлетворено ходатайство защиты об отводе обвинителя, поскольку имело место общение этого участника процесса со свидетелями до начала допросов. Как указал судья, общение прокурора со свидетелями во внепроцессуальной форме является основанием для вывода о проявлениях необъективности, личной заинтересованности в исходе дела [4, с. 28].

Такой подход представляется противоречащим позиции Европейского Суда по правам человека в том, что положение сторон в процессе должно быть справедливо уравнено, т. е. каждой гарантирована разумная возможность представления своего дела в условиях, которые не ставят ее в существенно менее благоприятное положение по сравнению с оппонентом (решение по делу «Де Хаэс и Гийселс против Бельгии» от 24 февраля 1997 г. [3]).

В связи с этим представляет научный и практический интерес опыт Республики Беларусь,

ММЫ 2072-9391

Труды Академии управления МВД России. 2011. № 2 (18)

где в ч. 5 ст. 302 Уголовно-процессуального кодекса предусматривается следующее: если в ходе судебного разбирательства выяснится, что предъявленных доказательств недостаточно для постановления приговора, суд только по ходатайству сторон приостанавливает производство по делу на срок до одного месяца и предлагает государственному обвинителю организовать проведение дополнительных следственных и иных процессуальных действий, необходимых для получения новых доказательств, подтверждающих или опровергающих обвинение. По ходатайству обвинителя этот срок может быть продлен до двух месяцев и в случае непредставления дополнительных материалов суд принимает решение на основании ранее исследованных в судебном заседании.

Пленум Верховного Суда Республики Беларусь в Постановлении «О некоторых вопросах применения уголовно-процессуального закона в суде первой инстанции» от 26 сентября 2002 г. [9, с. 437—446] разъяснил, что при приостановлении производства по основаниям ч. 5 ст. 302 УПК РБ государственный обвинитель, как и орган уголовного преследования, в ходе собирания новых доказательств не наделяется правом принимать процессуальные решения, от которых зависит дальнейшее движение дела (например, приостановить или прекратить производство по делу, возбудить в рамках данного производства уголовное дело в отношении нового лица). Такие процессуальные решения не имеют юридической силы. В то же время когда ходатайство о приостановлении производства по уголовному делу для собирания дополнительных доказательств сторонами не было заявлено, суд должен принять по делу решение на основании уже имеющихся и исследованных в судебном заседании доказательств.

Судебная практика свидетельствует об отсутствии злоупотребления правоприменителем этой нормой. Так, в 2006 г. в Брестской области было лишь 23 случая приостановления уголовных дел в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 302 УПК РБ, а в 2007 г. — 32. Причинами, послужившими к заявлению ходатайств, часто бывали факты нарушения прав обвиняемого на защиту, а также — изменение показаний потерпевшими или обвиняемыми [2, с. 76—77].

Правовое преимущество позиции законодателя Беларуси нам видится следующим:

1) суд первой инстанции не вынужден самостоятельно восполнять пробелы расследования, а также заранее давать оценку о недостаточности доказательств для принятия решения;

2) стороны имеют возможность в течение разумного срока восполнить свою доказательственную базу, в частности учитывая доказательства, представленные другой стороной в ходе судебного разбирательства, т. е. им создаются условия для реализации предоставленных прав и исполнения возложенных обязанностей;

3) сторона обвинения не получает контроль за принятием процессуальных решений, чем обеспечивается гарантия, что по любому поступившему в суд делу решение будет принято только этим, а не иным органом;

4) ликвидируется неравенство сторон, обусловленное тем, что только одна сторона (обвинение) знакомит другую со своими доказательствами до начала судебного разбирательства и проч.;

5) устраняются основания для того, чтобы утверждать, что именно суд, и никто иной, обязан собирать доказательства для проверки доводов защиты (устанавливать и вызывать свидетелей, проводить осмотры и т. п.). Сторона обвинения для выполнения этой задачи наделяется возможностями большими, что доступны суду, и если в этих условиях она не сможет представить доказательства, опровергающие версию защиты, то логичен вывод, что все средства для полного установления обстоятельств дела исчерпаны.

Как возражение может быть высказано предположение о том, что сторона обвинения не будет активно устанавливать доказательства, необходимые стороне защиты. Однако следует отметить, что проведенное обобщение судебной практики по Витебской области [11, с. 45—46] показало, что по тем делам, где заявлялись ходатайства в порядке ст. 302 УПК РБ, только дважды они поступали от защиты, а в остальных случаях — от обвинителя.

Сторонники «чистой состязательности», возможно, не согласятся с таким правовым регулированием, сославшись на то, что защита при подобных возможностях обвинения лишается права представить доказательства последней. Однако следует заметить, что и системы, которые всегда рассматривались как состязательные, вводят правила, позволяющие обвинению представить контраргументы в ответ на доказательства и версии защиты, о которых та не заявляла до начала судебного разбирательства. Так, в Шотландии обвинение до начала судебного разбирательства (за два дня до принесения присяги присяжными) должно уведомить о желании привести новых свидетелей, но и в этом случае их допрос возможен лишь

<

X

>>

ш К а н

к

<

X I

о К

и

£ и

103

<

I

^

ш К а н

к

<

I I

о К

и

£ и

104

с разрешения суда, который, в свою очередь, может отложить судебное разбирательство, чтобы позволить защите ознакомиться с показаниями новых свидетелей. Защита также может ввести новых свидетелей, но только до момента принятия судом клятвы присяжных (за исключением случаев, когда обвинитель не возражает) или если суд приходит к выводу, что сторона и при разумном поведении не могла предполагать о наличии доказательства. В таком случае до выступлений с речами перед присяжными любая сторона может ходатай -ствовать о новом доказательстве и обвинителю разрешается ввести новые доказательства после защиты с целью опровержения свидетельства, которого он разумно не ожидал [15, с. 124, 126-127, 201, 206].

Введение стороной новых доказательств при рассмотрении дела в суде Короны в Англии и Уэльсе производится с предварительным уведомлением об этом другой стороны и суда, а если это требование не выполнено, но суд решает допустить доказательство, то он должен объявить перерыв для подготовки стороны к перекрестному допросу [16, с. 324-328].

Правила уголовного судопроизводства штата Пенсильвания (США) разрешают суду дать время обвинению для проверки доказательств защиты (алиби), представленных непосредственно в судебном заседании [8, с. 750-755]. Статья 29.13 Уголовно-процессуального кодекса штата Техас устанавливает, что суд вправе предоставить отсрочку по ходатайству любой из сторон, если та застигнута врасплох неожиданно возникшим обстоятельством, которого и при разумной заботливости не могла ожидать, и без предоставления ей времени справедливое судебное разбирательство невозможно. Тот же закон предписывает (ст. 36.01, 36.02), что суд может позволить ввести доказательство в любое время, если это необходимо в целях правосудия, однако при наличии возможности его опровержения.

Позиция Европейского Суда по правам человека состоит в том, что право на справедливое судебное разбирательство предполагает принципиальную возможность для сторон быть информированными обо всех представленных доказательствах и иметь возможность их комментировать (решение по делу «Руиз-Матеос против Испании» от 23 июня 1993 г., п. 63). По делу Фельдбрюгге суд занял позицию, что каждая сторона должна иметь возможность опротестовать доводы другой [6]. Близкое по смыслу к вышеизложенному правило содержалось в ст. 734 Устава уголовного судопроизводства

1864 г., согласно которой суд в случае представления стороной новых доказательств был обязан дать другой стороне возможность подготовиться, в частности отложить заседание, если это необходимо [13].

Соответственно, УПК РФ следовало бы дополнить ст. 290-1 «Приостановление судебного следствия» следующего содержания:

1. При решении вопросов, связанных с дополнением судебного следствия, любая из сторон вправе заявить ходатайство о приостановлении судебного следствия для сбора доказательств на срок до одного месяца. В течение периода, на который судом приостановлено судебное следствие, государственный обвинитель вправе как самостоятельно, так и с помощью следователя, дознавателя провести дополнительные следственные и иные процессуальные действия, но не вправе принимать процессуальные решения, от которых зависит дальнейшее движение уголовного дела.

2. Сторона защиты, потерпевший, гражданский истец вправе собирать доказательства в период приостановления судебного следствия в порядке, предусмотренном ст. 86 УПК РФ. Суд вправе приостановить судебное следствие и поручить обвинителю проведение следственных и иных процессуальных действий в случае удовлетворения ходатайства участников стороны защиты или потерпевшего, гражданского истца о представлении доказательств. При принятии решения суд должен учитывать требование о рассмотрение уголовного дела в разумные сроки. Участник, по инициативе которого проводится следственное действие, вправе принять в нем участие.

3. По ходатайству обвинителя срок приостановления судебного следствия может быть продлен до двух месяцев. В случае непредставления дополнительных материалов суд принимает решение на основании исследованных доказательств.

Список литературы

1. Архив Северодвинского городского суда Архангельской области. Апелляционное дело № 1093/08.

2. Бурый Т.Н. Обобщение практики приостановления судами Брестской области рассмотрения уголовных дел по ходатайствам государственных обвинителей для получения новых доказательств в порядке ч. 5 ст. 302 УПК РФ и практики предъявления в суде нового обвинения в соответствии с ч. 2 ст. 301 УПК за 2007 г. // Сборник информационных материалов по надзору за за-

ISSN 2072-9391

Труды Академии управления МВД России. 2011. № 2 (18)

конностью судебных постановлений по уголовным делам / сост. Н.А. Васерчук. Брест, 2008.

3. Де Хаэс (De Haes) и Гийселс (Gijsels) против Бельгии: Судебное решение Европейского Суда по правам человека от 24 февраля 1997 г. URL: http://www.echr.ru/documents/ doc/2461475/2461475.htm

4. Руис-Матеос против Испании (Ruiz-Mateos v. Spain): Постановление Европейского Суда по правам человека от 23 июня 1993 г. (жалоба № 12952) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 3.

5. Воскобитова Л.А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2004.

6. Зайцева Л. Справедливое судебное разбирательство: международный опыт и законодательство Республики Беларусь // Белорусский журнал международного права и международных отношений. 1999. № 2. URL: http://www.cenunst. umbel.by.

7. Матвеева Н.Н. Принцип состязательности и активность суда в советском уголовном процессе // Совершенствование законодательства о суде и правосудии. М., 1985.

8. Правила уголовного судопроизводства Пенсильвании. Свод законов Пенсильвании — Ти-

тул 234 // Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательные акты / под ред. О.А. Жидкова. М., 1993.

9. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Республики Беларусь по гражданским и уголовным делам / под ред. В.О. Сукало. Минск, 2005.

10. Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: учебник для вузов. 2-е. изд. СПб., 2005.

11. Снарова С., Демко Е. Практика применения уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении дел по первой инстанции // Юстиция Беларуси. 2004. № 5.

12. Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1955.

13. Устав уголовного судопроизводства 1964 г. URL: http://civil.consultant/ru sudeb_ustav/

14. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: в 2 т. Т. 1. СПб., 1996.

15. Sheehan Albert V., Dickson David, Vannet Alfred, Crowe Frank R. Criminal procedure. Second edition. Edinburgh. 2003.

16. Spark John. A practical approach to criminal procedure. Oxford, 2008.

E-mail: [email protected]

<

X

>>

ш S a

H «

<

X X

О

s

и

£ bS

и

105