CC BY
77УДК 94(477); ББК 63.3(4Укр)46; DOI 10.21638/11701/spbu19.2016.206
Т. Г. Таирова
К БИОГРАФИИ
АВТОРА КАЗАЦКОЙ ЛЕТОПИСИ САМОЙЛО ВЕЛИЧКО
Летопись Самойло Величко, написанная в первой четверти XVIII в., безусловно, является одной из наиболее известных казацких летописей раннего Нового времени. Обнаруженная М. П. Погодиным в середине XIX в., она была издана Киевской археографической комиссией в 1848-1864 гг. Украинская академия наук переиздала первый том летописи в 1926 г., но в связи с разгромом исторической секции не смогла продолжить издание. В 1991 г. летопись была издана в переводе на украинский язык, но автор перевода В. Шевчук опирался не на оригинал, а на первые издания летописи.
Анализ летописи был проведен в ряде работ известных российских и украинских историков. И практически каждый из них приводил собственную интерпретацию биографии Величко. Но единственное, что было известно о нем, — это пара автобиографических абзацев в его летописи, а также в неизданном выполненном им переводе «Космографии». Поэтому все историки на самом деле трактуют один и тот же дошедший до наших дней параграф. Как справедливо писал выдающийся украинских текстолог Я. Дзыря, «1нших бiографiчних ведомостей, крiм тих, як подае сам Величко, немае»1. Учитывая уникальность и важность свидетельства, приводим его полностью:
Сего жъ 1690 року, на самомъ початку его, между свята Рождества Господня, началъ я, сихъ лЪтописнихь дЬянш графъ и сказатель (въ килконадцятъ лЬтъ будучи), служити войску Запорожскому, въ поважномъ дому зъ пановъ Малоросшскихь благородного Его Милости пана Васил1я Леонпевича Кочуб1я, писаря на тотъ часъ войскового енералного, за преречоного гетманства Мазепового; служилемъ же вЬрне и тщаливе, якъ моя мнЬ повелЬвала цнота, не тилко въ домашнихъ пана моего дЬлехъ всякихъ, а найбарзЬй писарскихъ, але и войсковихъ нужнЬйшихъ и секретнихъ на тотъ часъ, такъ до самого ПресвЬтлЬйшого Монархи Всеросшского
1 Дзира Я. I. Самшло Величко та його лггопис // 1сторюграф1чни дослщження в Украшськш РСР. Вип. 4. Кив, 1971. С. 202.
© С.-Петерб. гос. ун-т, 2016; © Т. Г. Таирова, 2016
Петра Алексеевича, яко въ цефернихъ въ его жъ монаршихъ делехъ, отъ Гетмана тогда бывшихъ до Господаровъ Волоского и Мултанского за исправленiемъ пана моего корреспонденщяхъ, которiи канцелярiи войсковой не были явними. Послуживши засъ въ такихъ премногихъ неусипнихъ трудахъ чрезъ летъ 15, зосталемъ за тую мою службу вправленъ до канцелярш войсковой енералной на початку року 1705, въ которой зъ между худшихъ братiи моей былемъ не последнимъ въ делехъ писарскихъ, сполна чрезъ летъ 4; нимъ за тую мою долговременную и верную службу моя недоля крайнимъ мне на самомъ концу рока 1708 заплатила нещастемъ, которое впредь въ помененомъ року припомнетися можете2.
Основу к традиционной трактовке данного известия положило предисловие к изданию 1848 г., в котором говорилось: «Нет сомнения, что несчастие, постигшее Величка, находится в связи с бедственною участию Василия Кочубея, погибшего в том же 1708 г.»3.
Следующие два историка, обращавшиеся к текстологии летописи Величко, ничего не писали о биографии ее автора4. Не касался вопроса биографии Величко и Н. Петровский, автор известного исследования этой летописи5.
Значительно дальше пошел исследователь летописи П. Г. Клепацкий. Он высказал предположение, что Величко был казацкого происхождения и получил образование в Киево-Могилянской академии6. В трактовке «несчастья», случившегося с Величко, Клепацкий первым из историков предположил, что будущий летописец был арестован и посажен в тюрьму («його, як близьку людину до генерального судд В. Л. Кочубея, скараного Мазепою, було арештовано й затримано у в'язнищ»). Клепацкий также пред- О положил, что Величко «Як урядовця невисокого рангу» могли забыть в условиях войны £ со шведами, из-за чего его пребывание в тюрьме «могло протягтися й на довший час». / Далее Клепацкий высказывал уже совсем фантастичную версию, что именно в тюрьме с Величко ослеп или что даже был ослеплен по судебному приговору. Освободили Ве- о личко, по мнению Клепацкого, усилиями сына покойного Кочубея7. Последнее предпо- н ложение исследователь объяснял тем, что Величко жил в имении Кочубея-младшего и к учил его детей. Именно Клепацкий высказал версию, что Величко начал писать свою Я летопись (а соответственно — и освободился) в 1715 г.8 Единственной аргументацией выступала ссылка на то, что, по словам самого Величко, он начал писать свою летопись через 70 лет после войны Б. Хмельницкого («въ седмдесятъ летъ по войне Хмелницкого виводячи сто военнихъ дЬянш его гисторто»).
В дальнейшем версии, высказанные Клепацким, стали использоваться историками как не подлежащие сомнению. Так Д. И. Дорошенко писал: «В к1нщ 1708 р. Величка усунуто з посади за його близькють до В. Кочубея»9. То же самое повторил Д. Багалий,
2 Величко С. Летопись событий в Юго-Западной России в XVII веке. Т. III. Киев, 1855. C. 90.
3 Величко С. Летопись событий... T. III. С. VI.
4 Иконников В. С. Опыт русской историографии. Т. 1. Кн. 2. Кшв, 1908; Петрикевич В. Лгго-пись Самшла Величка а «Woyna Domowa» Самшла Твардовского. Тернопшь, 1910.
5 Петровський М. Псевдо-дiярiуш С. Зорки // Записки юторико-фшолопчного вщдшу УААН. Кн. XVII. Кшв, 1928. С. 161-204.
6 Клепацький П. Г. Лгтопис Самшла Величко. Полтава, 1926. С. 37.
7 Клепацький П. Г. Лгтопис... С. 38.
8 Клепацький П. Г. Лгтопис... С. 41.
9 Дорошенко Д. I. Огляд украшсько! юторюграфп. Кшв, 1996. С. 25.
сделавший детальный анализ летописи10. В Истории украинской литературы декларировалось, что Величко закончил Киевскую академию11.
Исключением из этого правила стал украинский историк М. И. Марченко (отметим, что свою докторскую диссертацию он защищал в ЛГУ в 1960 г.). Он прямо называл «неубедительным» предположение «некоторых исследователей», что Величко сняли с должности войскового канцеляриста после казни его патрона В. Кочубея. Как верно подмечал Марченко, в конце 1708 г., в момент «несчастья» Величко, Кочубей был уже реабилитирован. Историк задавался вопросом: какое все-таки «несчастье» случилось с Величко? «Можно припустити, що Величко опинився в немилост у зв'язку iз зрадою Мазепи, бо при ньому вш займав поважне мюце в генеральнш гетьманськш канцеля-ри». Но прямого отношения к измене Мазепы, по мнению Марченко, Величко не имел, «шакше з ним розправилися б ще жорстокше»12.
Я. Дзыря, специалист по украинскому летописанию, планировавший академическое издание летописи С. Величко, считал версию М. И. Марченко «более правдоподобной»13. В остальном Дзыря соглашался с традиционным взглядом на Величко — что тот учился в Киевской академии, что частично ослеп в тюрьме и что в 1715 г. при участии Кочубея был отпущен на свободу14.
В. А. Шевчук, издавший летопись Величко в переводе на украинский язык, справедливо отмечал скудность наших знаний о биографии Величко: «Ми не знаемо його обличчя, був вш високий чи низький, яку мав вдачу, хто були його рвдш, друз^ № ведаемо й середовища, в якому виховувався, де навчався ^ врештг, де його могила»15. Пишет он также, что неизвестно из-за чего Величко попал в тюрьму, и предполагает, что это случилось «по доносу какого-нибудь личного врага». Шевчук полагает несомненным фактом само то, что Величко посадили в тюрьму и что с ним «не расправились так беспощадно, как бы это могло быть, если бы он взял сторону И. Мазепы»16. Шевчук считает, что Величко был казацкого происхождения и, скорее всего, учился в Киево-Могилянской Академии, а в войсковую канцелярию попал уже немолодым, под сорок лет17.
В. Соболь, исследовавшая летопись в 1996 г., перечислила известные версии биографии Величко и добавляла, что ничего нового с тех пор ученые не узнали18. Все те же теории повторяются и в последних академических украинских изданиях. Так, «История украинского казачества» констатирует, что в историографии нет единой позиции
10 Багалш Д. I. Нарис украшсько! юторюграфп: Джерелознавство. Вип. 2. Кшв, 1925.
11 История украинской литературы. Т. 1. Киев, 1954. С. 100.
12 Марченко М. I. Укра1нська 1сторюграф1я в1д давшх час1в до середини XIX ст. // Ейдос. Вип. 3. Кшв, 2009. С. 156.
13 Дзира Я. I. Самшло Величко та його лгтопис // 1сторюграф1чни дослщження в Украш-ськш РСР. Вип. 4. Кшв, 1971. С. 201.
14 Дзира Я. I. Самшло Величко... С. 199-201.
15 Шевчук В. О. Самшло Величко та його лгтопис // Зб1рник козацьких лгтопиав. Кшв, 2006. С. 5.
16 Шевчук В. О. Самшло Величко. С. 7-8.
17 Шевчук В. О. Самшло Величко. С. 6-7.
18 Соболь В. Лгтопис Самшла Величка як явище украшського литературного бароко. Донецк, 1996. С. 9.
относительно причин ареста Величко. Но считает версию, связанную с близостью к Кочубею, более вероятной, «оскшьки участь у «справ1 Мазепи» потягла б значно сер-йозшш1 наслвдки, ашж ув'язнення»19.
Известный историк украинского казачества П. М. Сас, автор статьи о Величко в Энциклопедии истории Украины, напротив, пишет, что «Наприкшщ 1708 тд час пол1тичних репресш Петра I в Укрш'ш, викликаних визвольним виступом I. Мазепи, був ув'язанений»20. Исследователь украинского летописания А. Бовгиря в своем анализе летописи Величко декларирует наличие двух версий причин ареста — участие в выступлении И. Мазепы или близость к Кочубею — и склоняется к последней («останне вважаеться бшьш в1ропдним»)21. Известный украинско-американский историк С. Плохий пишет, что «Величко был арестован когда-то после Полтавской битвы по невыясненным обстоятельствам»22. Другой американский специалист по истории Украины казацкого периода ни в своей ранней, ни в своей последней работе, касавшейся летописи С. Величко, не затрагивал его биографию23.
Что мы реально знаем о Величко? Мы можем согласиться с мнением, что, скорее всего, он действительно получил образование в Киево-Могилянской академии. Почерк, которым написана летопись (так называемое «киевское письмо»), практически точно указывает на выпускника Киевской академии. Так как мы знаем от него самого, что работать он начал в 1690 г., когда ему было «въ килконадцятъ летъ», то период обучения должен был выпасть на 80-е гг. XVII в. Обучение обычно начиналось в 7-12 лет, а закончил Величко как минимум класс риторики (что доказывается его знаниями и умениями, проявленными при написании летописи). Правда, Дзыря считал, что Величко получил «хотя бы основы знаний философии»24. Последнее представляется маловероятным. Хотя фиксированных сроков обучения в Киевской академии не было, но можно вспомнить, что Ф. Орлик, также сделавший канцеляристскую карьеру, начал работать в 1692 г., в 20 лет, к тому времени уже прослушав основы философии. Его ровесник (или на пару лет младше) Величко вряд ли мог успеть прослушать те же курсы, поступив на службу на два года раньше, в 1690 г., в 16-18 лет. Но то, что Величко должен был учиться вместе с Орликом, представляет несомненный интерес.
Если Орлик после учебы поступил консисторским писарем в Киевскую митрополию и параллельно делает карьеру поэта, то Величко начинает «служити Войску Запорожскому, въ поважномъ дому зъ пановъ Малоросшскихъ благородного Его Милости пана Васил1я Леонтьевича КочубЬя, писаря на тотъ часъ войскового енералного». Почему-то
19 Iсторiя украшського козацтва. Т. 2. Ки1в, 2007. С. 261.
20 Сас П. Величко Самшло // Енцiклопедiя icropii Украши. Т. 1. Кшв, 2003. С. 472.
21 Бовгиря А. 1сторюписання та сустльна свщомють Гетьманщиш XVII-XVIII ст. // Дис-циплшарш вимiри украшсько! кторюграфп. Кшв, 2015. С. 19.
22 Plokhy S. The Origins of the Slavic Nations. Premodem Identities in Russia, Ukraine, and Belarus. Cambridge, 2006. P. 344.
23 Sysyn F. E. 1) The Cossack Chronicles and the Development of Modern Ukrainian Culture and National Identity // Harvard Ukrainian Studies. 1990. Vol. 3-4. P. 593-607; 2) The Nation of Cain: Poles in Samiilo Velychko's Skazanye // Synopsis. A collection of essays in honour of Zenon E. Kohut. Edmonton; Toronto, 2005. P. 443-455.
24ДзираЯ. I. Самшло Величко... С. 200.
все историки трактуют эту фразу Величко, что он был в личном услужении у Кочубея. Но летописец говорит, что он служил «Войску Запорожскому», а фразу «въ поважномъ дому» можно трактовать и дословно. Дело в том, что, согласно традиции, канцелярии старшин располагались прямо в их личных домах (полковников, судей и т. д.)25. То же самое было и у Кочубея, канцелярия которого размещалась в его доме в Батурине. И еще момент: исследователей не должно вводить в заблуждение понятие «патрон». Патронажные отношения перешли в Украинское гетманство еще из Великого княжества Литовского (например, «патроном» М. Хмельницкого был Ян Данилович). У Орлика таким патроном был Стефан Яворский. Ну а для Величко им становится В. Кочубей.
Так как вплоть до 1702 г. Кочубей выполнял должность генерального писаря, то есть был главой Генеральной Канцелярии, то и функции у Величко были соответствующие. Он сам пишет, что занят «не тилко въ домашнихъ пана моего дЬлехь всякихъ, а найбарзЪй писарскихъ, але и войсковихъ нужнЬйшихь и секретних... которш канцелярш войсковой не были явними». То есть он был своего рода секретным агентом. В эту его деятельность не мог не быть посвящен сам гетман, что делало положение Величко особым. К тому же он бывал на старшинских радах, допуск куда был строжайше ограничен. Так, он подробно описывает старшинскую раду во время празднования Пасхи 1702 г. Тогда старшина съехалась к И. Мазепе в его имение Гончаривку, и Величко присутствовал даже во время праздничного обеда, т. к. приводит частные детали, как там происходила отставка Кочубея, включая события, происшедшие после ухода его «патрона» (разговоры старшины во время обеда и т. д.)26.
Обычно в Войске Запорожском делали карьеру либо благодаря родственным связям, либо благодаря удачной женитьбе (И. Мазепа, Ф. Орлик и др.). Величко нигде не упоминает своего отца или других родственников. Женат, как мы увидим ниже, он тоже не был. Поэтому он мог опираться только на собственные силы и на покровительство «патрона». Какого он был рода? Обычно историки считают, что казацкого. Единственный ключик есть у самого Величко. Он говорит, что служил «як моя мш повелiвала цнота», т. е. честь. Возможно, он был шляхетского происхождения. Например, мы встречаем шляхтича Федора Величко в Минском воеводстве ВКЛ (1677 г.)27. В Реестре Войска Запорожского 1649 г. (который считается родоначальником старшинских родов) встречаются четыре Величко — в Каневском и Белоцерковском полках, но ни одного Василия, т. е. возможного отца нашего героя. Зато все Велички относятся к Правобережью. Возможно, именно этим объясняются его сильные переживания по поводу опустошений, постигших этот регион.
Еще в 60-е гг. XVII в. был известен кошевой атаман Иван Величко-Билковский28. В Летописи его называют Иван Величко Босовский, а в другом месте — Иван Иваненко Величко29. Вероятно — Иван Иванович Величко по прозвищу Босовский. Возможно,
25 Вечерський В. Гетьмансьш столищ Украши. Кшв, 2008. С. 111; Степович А. Лебединский будынок // Киевская Старина. 1895. № 11. С. 47.
26 Величко С. Летопись событий в Юго-Западной России в XVII веке. Т. III. С. 553-554.
27 РГИА. Ф. 823. Оп. 1. Д. 929.
28 Мицик Ю. Запорозьш лицар1 булави // Украшська козацька держава. Кшв, 207. С. 106.
29 Величко С. Летопись событий в Юго-Западной России в XVII веке. Т. II. Киев, 1851. С. 35, 36 (III).
именно родственная связь с Запорожьем объясняет то, как восторженно отзывался Величко о Запорожской Сечи.
После того как весной 1702 г. В. Кочубей сложил с себя полномочия генерального писаря, он был назначен Мазепой генеральным судьей. Но «и дела писарскш великш его не оставляли; понеже Василш Чуйкевичъ на месцу писарскомъ канцелярЬею войсковою заведуючш не моглъ совершенно делъ великихъ отправовати, а Филипъ Орликъ, реентъ тогдашнш войсковой канцелярш, новищатемъ будучи, хочай и мудрш былъ человекъ, еднакъ еще не призвичаился». Это единственный раз, когда Величко упоминает Орлика в своей летописи, причем высказывается о нем уважительно. Это интересный факт, учитывая, что Орлик в 1720 г. был уже «гетманом в эмиграции» и личным врагом Петра I.
В начале 1705 г. Величко перешел на службу в Генеральную войсковую канцелярию, где прослужил полных четыре года. Как видим, опала «патрона» и его конфликт с гетманом нисколько не сказались на карьере Величко. В. Шевчук явно ошибается, полагая, что на момент поступления в Генеральную канцелярию Величко было под сорок. Ведь к Кочубею он попал моложе 20-ти, а прошло 15 лет.
Теперь мы подходим к самому спорному моменту: что же все-таки случилось с Величко в 1708 г.?
Мы знаем точно:
что «несчастье» произошло в самом конце 1708 г.;
что затем Величко писал свою летопись в селе в Жуках, завершив ее в 1720 г.30
Про Жуки мы знаем, что в 1709 г. Василий Васильевич Кочубей (сын казненного В. Кочубея) вместе со своим братом Федором получил это село по завещанию своего деда31.
Что мог считать Величко «несчастьем», которое так однозначно трактуется историками как арест? Обратимся к его летописи. Он называет «несчастьем» поражение Я. Остряницы, поражения поляков под Желтыми Водами и Корсунью, В. В. Голицына под Перекопом в 1689 г., поражения шведов и венгров, смерть Яна Собесского, смерть И. Золоторенко. То есть или смерть, или военное поражение. Сам Величко в одном месте своей летописи пишет, что «за пременешемъ того-жъ времени доброю жипя моего на неволничое».
Коренным образом по-новому оценить трагичную страницу позволяет обнаруженный нами в РГАДА документ: «Партикулярное письмо запорожского писаря Григорья Богули к войсковому канцеляристу Величке» от 24 ноября 1708 г. Его смотрели В. Е. Шутой и Е. В. Тарле, о чем свидетельствует отметка в листе использования (последний раз в 1949 г.), но в своих работах о Северной войне не учитывали32. Между тем письмо Богули — это первый и единственный выявленный на настоящее время документ, который говорит о «канцеляристе Самойло Величко».
Удивительно, но в ходе подготовки этой статьи мы обнаружили упоминание о данном документе в истории запорожских казаков Д. Яворницкого. Правда, он неверно прочитал
30 Российская национальная библиотека. Отдел рукописей. Погод. 2020/1-3. Т. I. Л. 78.
31 Модзалевский В. Л. Малороссийский родословник. Т. II. С. 529.
32 Тарле Е. В. Северная война. М., 2009; Шутой В. Е. Классовая борьба в период народной войны на Украине в 1708-1709 гг. // Известия академии наук СССР. Серия истории и философии. Т. VI. № 4. С. 312-322.
документ (Богуля у него именуется Рогулей и т. д.) и упоминает его лишь в примечании: «Григорий Рогуля. в ноябре писал письмо войсковому канцеляристу Самойлу Величку по поводу купли для Величка коня. По-видимому Самойло Величко одно лицо с известным Величком, автором четырехтомной малороссийской летописи»33. Загадка, как это известие было пропущено всеми исследователями. Возможно, ответ кроется в том, что исследования Яворницкого были встречены жесткой критикой со стороны профессионального исторического сообщества, считавшего его любителем-краеведом. Правда, Яворницкий хотя и понял, что речь идет о Величко, не смог сделать выводы, уточняющие биографию летописца.
Письмо было перехвачено русскими и оттого сохранилось до наших дней. Историю перехвата письма мы можем восстановить достаточно детально, так как до наших дней сохранилась петровская походная канцелярия, практически полностью (исходящая и входящая корреспонденция) опубликованная в «Письмах и бумагах императора Петра Великого». Сохранилась и походная канцелярия А. Д. Меншикова, через которого происходила в указанный период переписка всех российских военачальников (она хранится в архиве ИИ СПб РАН).
Г. Бовгуля был кошевым писарем в Запорожской Сечи и вместе с кошевым атаманом К. Гордиенко вел переговоры с И. Мазепой о переходе запорожцев на сторону Карла XII. 24 ноября 1708 г. Запорожье направило Мазепе официальный ответ, оговаривая условия присоединения34. И в тот же день с оказией (о чем он сам пишет) Бовгуля написал два личных письма к людям, находившимся при Мазепе, — журавско-му сотнику Д. Якубовичу и войсковому канцеляристу С. Величко35. Причем обоим он отвечает на присланные с «запорожским казаком Герасимом» послания («Утешилемся попремногу сердцем и душею когда в такие трудние часы одержалем все же братерское ваше писанья»).
Но проехать обратно было уже сложно. Петр I уделял огромное внимание перехвату корреспонденции Мазепы. Например, 3 декабря 1708 г. он дал личный указ Николаю Ифланту «смотреть недреманным оком на Мазепину кореспонденцию и, ежели где явятца от него куда или к нему откуды посланные, и оных ловить и присылать к нам за крепким караулом»36.
О посылке в Запорожье русские узнали от Миргородского полковника Д. Апостола, который к этому времени перешел на сторону Петра (при очень спорных обстоятельствах). 28 ноября 1708 г. Г. С. Волконский извещал А. Д. Меншикова: «Сказывал мне он, полковник миргородцкой, что посылал Мазепа судью прилуцкого до Запорогов. Этот судья начует от Сорочинца в 7 милях в веси Федоровки, и я по ту дорогой отправил две
37
партии, а велел как с ево можно достать»3'.
Волконский среагировал оперативно и уже на следующий день рапортовал царю о поимке посланцев Мазепы38. В донесении к Меншикову от Волконского в тот же день
33 Эварницкий Д. И. История запорожских казаков. Т. III. СПб., 1897. С. 400.
34 РГАДА. Ф. 124. Малороссийские дела. Оп. 1. Д. 1708. № 91.
35 РГАДА. Ф. 124. Малороссийские дела. Оп. 1. Д. 1708. № 92.
36 Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 8. Вып. 1. М., 1948. № 2890. С. 337.
37 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Походная канцелярия А. Д. Меншикова. Оп. 1. Д. 2741. Л. 1 об.-2.
38 Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. М., 1951. С. 685.
(29.11.1708) содержится чуть больше подробностей: «Доношу твоей светлости которой послан был от изменника Мазепы судья прилуцкой до Запорогов и по того судью послал я партию и оного судью и казака запороского иных с ним взяли и того судью и казака запороского и от кошевого атамана из Запорогов писма, а взяв того языка послал я к царскому величеству и к вашей светлости»39.
Это объясняет, как письма к Мазепе, Якубовичу и Величко оказались в соседних делах одного фонда московского архива.
Письмо личное, краткое и написано в спешке, Бовгуля даже извинялся за свой почерк. К тому же, в отличие от двух других посланий, письмо к Величко было просто запечатано, без кустодии (печать похожа на оттиски Низового войска)40. Тем не менее из этого письма мы можем установить: что Величко был в лагере Мазепы; что у Величко не было семьи;
что Величко имел личные тесные связи с запорожским писарем; что Величко покинул Батурин в спешке и у него даже не было коня (!). Сам факт, что Величко оказался в лагере Мазепы, удивления не вызывает. Осенью 1708 г. там находилась вся генеральная старшина и 6 из 10 левобережных полковников. Кроме того, известно, что в январе 1709 г. в Генеральной канцелярии наблюдалась крайняя нехватка писцов, «понеже Мазепа в изменничию с собою всю канцелярию увел сторону»41.
Вывод об отсутствии у Величко семьи мы делаем на основании того, что в письме к Д. Якубовичу Бовгуля передает приветы его жене и только что родившемуся ребенку («вселюбителной пане вашой и наймилшой отрасли, которой или которому 2ичу особливе благополучного возрату»). А в письме к Величко он только желает «дабы в. м. м. пан з своими любымимы друзями в мирном повиденш во всецелом здравии всегда пребывал непременно».
Что же случилось с Величко дальше? Сразу надо сказать, что источники не дают прямого ответа на этот вопрос. Но пересмотрев сотни документов, мы все же можем сделать некоторые предположения.
Что происходило в конце 1708 г. или, точнее, в период между концом ноября, когда Величко точно находился в лагере Мазепы, и концом декабря, на который он сам указывает как на дату «несчастья»? В это время перед Петром стояли две задачи: переманить на свою сторону возможно большее число старшины и выбить Карла XII с Мазепой из Ромен, где они комфортно расположились на зимние квартиры.
Петр издает несколько указов, предоставляя старшине, ушедшей с Мазепой, месяц на добровольный возврат и амнистию42. С пропагандистской целью возвращают имения вдовам казненных Искры и Кочубея, а также привозят из Сибири С. Палия43. Кое-кто из старшин действительно добровольно уходит от Мазепы, за остальными начинается
39 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2750. Л. 1 об.
40 1000 рошв украшсько! печатки. Кшв, 2013. С. 194.
41 Кривошия В. Генеалопя украшського козацтва. Нариси гсгори козацьких полмв. Кшв, 2002. С. 279.
42 Письма и бумаги... Т. 8. Вып. 1. № 2801, 2835. С. 300-301.
43
Письма и бумаги... Т. 8. Вып. 2. С. 652.
настоящая охота. Так, 8 декабря захватили лохвицкого сотника Якова Еремеева44, тогда же под Гадячем поймали сердюцкого писаря45.
Всех пленных, как украинских, так и шведских (а в донесениях и к Петру, и Мен-шикову они перечисляются поименно) отправляли для дальнейших допросов к царю46.
В конце декабря Петр делает своей штаб-квартирой Лебедин. 3 декабря 1708 г. проводит там военный совет, на котором принимается решение о совершении маневра под Гадяч (где были шведско-казацкие войска), с целью выманить Карла XII и Мазепу из Ромен47. План удался. А. Ушаков докладывал царю, что Мазепа уехал из Ромен 17 декабря «до вечера за 2 часа»48, а уже 18 ноября Ромны были заняты русскими. Для нас важно, что генерал Л. Н. Аларт сообщал Петру, что неприятель Ромны «не совсем оставил»49. А 18 декабря, после взятия города, Аларт писал про «мазепинцев»: «в Ромне потревожась, оное место оставили кроме некоторого багажу и офицеров, которые сами полковнику Ветеранию здались, когда он в Ромню пришел сего дня на рассвете»50. Генерал перечислял пленных, пойманных в Ромнах: один шведский капитан, один поручик, один прапорщик и «сих в росписи объявленных особ»51. К. Э. Ренне в донесении добавлял, что поймали полкового лубенского есаула и других пленных52. Но росписей пленных, о которых в своих письмах говорят и Ренне, и Аларт, не сохранилось. Зато точно известно, что все пленные снова были отправлены в Лебедин, где базировался Петр53.
Других эпизодов, в которых бы русские брали значительное число пленных, вплоть до 1709 г. больше не было. И еще отметим, что когда были захвачены Ромны, «в то время мороз был чрезвычайный, так велик, что птицы на воздухе мерли»54.
Подводя итог, мы можем констатировать, что в период ноября-декабря 1708 г. упоминаний о захвате Величко в донесениях нет — значит, он не был взят в плен «в одиночку». Войсковой канцелярист, знавший секретные шифры, — это была слишком серьезная фигура, чтобы о ней не написали в донесениях. Меншиков, явно действовавший по приказу Петра, как раз в это время приложил много усилий, чтобы переманить канцеляристов на свою сторону. 15 декабря губернатор Киева Д. И. Голицын докладывал Меншикову: «Изволил ваша светлость ко мне писать, дабы мне из Белой Церкви из-за караулу Черныша свободить. И по тому в. светлости писму, когда Белую Церковь приняли, и оной Черныш из-за караулу свобожен»55. Речь идет об Иване Черныше — войсковом
44 Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. С. 679.
45 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2849. Л. 1.
46 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2849, 2860 и др.
47 Журнал или поденная записка блаженныя и вечнодостойныя памяти государя императора Петра Великого. Ч. I. СПб.: Императорская АН, 1770. С. 196-197; Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. С. 1004.
48 Документы Северной войны. Полтавский период // Труды императорского русского военно-исторического общества. Т. 3. СПб., 1909. № 55. С. 54.
49 Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. С. 1027.
50 Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. С. 1030.
51 Письма и бумаги. Т. 8. Вып. 2. С. 1031.
52 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2866.
53 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2834, 2849, 2860 и др.
54 Журнал или поденная записка. Ч. I. С. 196-197.
55 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2834. Л. 1
канцеляристе. Тогда же, по приказу Меншикова, «приведя ко кресту», Голицын отпустил из-под караула и писаря Семена Савича, содержавшегося в Киеве56.
Скорее всего, не имея коня, Величко остался в Ромнах, а не поехал с войском Мазепы и Карла под Гадяч. Во время взятия Ромен русскими войсками он и был захвачен в плен, не имея возможности бежать (надо подчеркнуть, что отсутствие лошадей было страшной проблемой зимой 1708-1709 гг. для всех армий).
Интересна судьба второго адресата Г. Богули — Демьяна Якубовича. Исследователь родословных казацкой старшины В. Л. Модзалевский ошибочно писал, что тот стал сотником Жоравским в 1711 г., когда также получил от полковника Прилуцкого село Кушелевку57. Якубович был сотником Журавским и в 1708 г. Несмотря на то, что он участвовал в переходе казаков к шведам вместе с племянником И. Мазепы И. Быстрицким58 и вел переговоры с запорожцами о их присоединении к мятежному гетману (именно Якубовичу Богуля давал инструкции, как лучше писать письма к запорожцам от лица польского и шведского королей), он, видимо, вообще не пострадал и сохранил свою должность. Почему? Скорее всего, благодаря жене — Прасковье Марковне Маркич, родной сестре новой всесильной гетманши Анастасии Скоропадской (Маркович)59.
Судьба мазепинцев, попавших на допросы в Лебедин, была значительно менее благополучна. Еще Н. Костомаров отмечал, что уцелела лишь небольшая часть следственных дел, проводившихся там. В частности — канцеляриста Дубяги и войта Шептаковской волости. Всех пытали, судьба первого неизвестна, второго казнили60. Некоего канцеляриста Григория сослали в Сибирь61. Другими словами, Величко должен был попасть под страшную карательную машину, в которой выживали лишь те, у кого имелись серьезные заступники.
Мы точно знаем, что, по крайней мере, в 1712 г. Величко был «в неволе». В условиях войн с Ф. Орликом на «мазепинцев» навалилась вторая волна репрессий, и хватали всех, включая жен, дряхлых матерей, сестер и пр. родственников. Документы о ссылке в Сибирь, равно как и списки находившихся в Москве украинских «колодников», сохранились неплохо. Величко среди них нет. Да и в его летописи нет никаких намеков о Сибири или Москве. Скорее всего, он оставался под арестом где-то на Украине — возможно, кто-то из бывших коллег и замолвил за него словечко, но недостаточно весомое, чтобы освободиться окончательно.
Дата освобождения — 1715 г., названная П. Г. Клепацким, выглядит довольно реалистично. Тогда Величко написал Летопись за пять лет, что хотя и сложно, но возможно. Именно этот год стал временем облегчения участи «мазепинцев». Д. Горленко было разрешено вернуться в Россию. А 1 июля 1715 г. бывший коллега Величко, канцелярист Иван Черныш, стал генеральным судьей и, возможно, завершил его мучения, помог освобождению62.
56 Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 2759. Л. 1.
57 Модзалевский В. Л. Малороссийский родословник. Т. V Вып. 5. Киев; СПб., 2004. С. 87.
58 Письма и бумаги... Т. 8. Вып. 2. С. 866.
59 Модзалевский В. Л. Малороссийский родословник. Т. III. Киев, 1912. С. 393.
60 Костомаров Н. И. Мазепинцы // Руина. Мазепа. Мазепинцы. М., 1996. С. 742; Ефименко П. Могила гетманцев в г. Лебедине // Киевская Старина. 1884. Т. 8. № 4. С. 693-695.
61 РГАДА. Ф. 124. Малороссийские дела. Оп. 1. Д. 1709. № 52.
62 Модзалевский В. Л. Малороссийский родословник. Т. V Вып. 4. Киев; СПб., 2004. С. 12.
Хочется отметить, что у летописи нет посвящений (правда, до наших дней не дошел первый титульный лист). Тем не менее, если автор часто вспоминает добрым словом В. Л. Кочубея, то ни разу не упоминает его сына, которого историки считают избавителем Величко. Он действительно жил в имениях Кочубеев — Жуки (1720) и Диканька (1728), но это еще не доказывает, что именно их покровительству он был обязан спасению.
Другим недостоверным мифом в биографии Величко является утверждение, что он учил детей Кочубея. Дети у В. В. Кочубея родились после 1725 г. (за исключением Ивана, который был немного младше). Поэтому фразу Величко из его «Космографии» про отроков, «при мнЬ писашю навикавшим»63, скорее всего, следует трактовать как учеников-писарей, которые помогали Величко в его работе.
Видимо, он так и не обзавелся семьей и всю свою жизнь посвятил работе, благодаря которой сделал свое имя бессмертным.
Данные о статье
Автор: Таирова, Татьяна Геннадьевна — доктор исторических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия, t.tairova@spbu.ru Заголовок: К биографии автора казацкой летописи Самойло Величко
Резюме: В данной статье исследуются мнимые и истинные знания о биографии автора знаменитой казацкой летописи Самойло Величко. На основе анализа историографии показывается история возникновения мифов, а также наиболее известные версии биографии Величко, в частности обстоятельств прекращения его службы в Генеральной канцелярии Войска Запорожского. Автор вводит в оборот новые архивные документы из РГАДА и архива СПбИИ РАН и представляет собственные интерпретации различных фактов. В результате мы получаем более точные данные об учебе, социальном происхождении, семейном положении, а также о «несчастье», происшедшем с Величко и положившем конец его карьере войскового канцеляриста. Вопреки устоявшемуся в историографии мнению, теперь можно считать доказанным, что Величко не потерял свое место после опалы В. Кочубея, но оставался на службе вплоть до своего пленения в декабре 1708 г. И более того, находился в войске гетмана И. Мазепы после перехода последнего к шведам. Детальный анализ военной компании ноября-декабря 1708 г. позволяет сделать предположение об обстоятельствах «несчастья», случившегося с С. Величко. Скорее всего, он попал в плен в Ромнах, при спешном отступлении оттуда войск И. Мазепы. Кроме того, выявленные документы свидетельствуют о наличии тесных связей Величко с Запорожьем и в частности с кошевым писарем Г. Бовгулей. Наоборот, мифом является утверждение, что С. Величко учил детей В. Кочубея.
Ключевые слова: Казацкие летописи, С. Величко, Украина, Украинское гетманство, история казачества
Литература, использованная в статье Багалш, Дмитро канович. Нарис украшсько! гсторюграфп: Джерелознавство. Вип. 2. Кив: Всеукраш-сько1 Академл наук, 1925. 108 с.
Бовгиря, Андрш. 1сторюписання та суспшьна свщомтсть Гетьманщиш XV[I-XVШ ст. // Дисциплшарш вим1ри укра1нсько1 гсторюграфп. Кив: 1нститут гсторп Украши, 2015. С. 9-62. Вечерський, Виктор. Гетьмансью столищ Украши. Ки1в: Наш час, 2008. 318 с.
Дзира, Ярослав ^анович. Самшло Величко та його лгтопис // 1сторюграф1чни дослщження в Украшськш РСР. Вип. 4. Кив: Наукова думка, 1971. С. 198-223.
Дорошенко, Дмитро внович. Огляд укра1нсько1 гсторюграфи. Кжв: Украшознавство, 1996. 255 с. Иконников, Владимир Степанович. Опыт русской историографии. Т. 1. Кн. 2. Кигв: Типография университета св. Владимира, 1908. 1054 с.
Клепацький, Павло Григорович. Лгтопис Самшла Величко. Полтава, 1926 (машинопись). 76 с. Кривошия, Володимир. Генеалопя укра1нського козацтва. Нариси гстори козацьких полюв. Ки1в: Стилос, 2002. 396 с.
63Величко С. Летопись событий в Юго-Западной России в XVII веке. Т. IV. С. Ш-ГУ.
Марченко, Михайло 1ванович. Украшська гсторюграфш вщ давтх чаав до середини XIX ст. // Ейдос. Вип. 3. Кжв: 1нститут гсторп Украши, 2009. 483 с.
Мицик, Юрий. Запорозью лицарi булави // Украшська козацька держава. Кжв: Емма, 2007. 1215 с. Петровський, Микола. Псевдо-дiярiуш С. Зорки // Записки гсторико-фшолопчного вiддiлу УАН. Кн. XVII. Кигв: Всеукрашсько1 Академи наук, 1928. С. 161-204.
Петрикевич, Bixmop. Лтопись Самшла Величка а «Woyna Domowa» Самшла Твардовского. Тернопiль: Друкарня Подiльска, 1910. 48 с.
Соболь, Валентина. Штопис Самшла Величка як явище украшського лiтературного бароко. Донецк: МП «Отечество». 1996. 334 с.
Тарле, Евгений Викторович. Северная война. Москва: АСТ; АСТ Москва, 2009. 702 с.
Шевчук, Валерй Олександрович. Самшло Величко та його лггопис // Збiрник козацьких ттописгв.
Ки1в: Дншро, 2006. С. 194-210.
Шутой, Вениамин Ефимович. Классовая борьба в период народной войны на Украине в 1708-1709 гг. // Известия академии наук СССР. Серия истории и философии. 1949. Т. VI. № 4. C. 312-322. Plokhy, Serhii. The Origins of the Slavic Nations. Premodern Identities in Russia, Ukraine, and Belarus. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. 380 p.
Sysyn, Frank E. The Cossack Chronicles and the Development of Modern Ukrainian Culture and National Identity // Harvard Ukrainian Studies. 1990. Vol. 3-4. P. 593-607.
Sysyn, FrankE. The Nation of Cain: Poles in Samiilo Velychko's Skazanye // Synopsis. A collection of essays in honour of Zenon E. Kohut. Edmonton; Toronto: CIUS, 2005. P. 443-455.
Information about the article Author: Tairova, Tatyana Gennadievna — Doctor in History, Professor, St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, t.tairova@spbu.ru
Title: The Biography of Samoilo Velychko, the Author of the Famous Cossack's Chronicle Summary: In this article our imaginary and true knowledge of the biography of the author of the well-known Cossack chronicle Samoilo Velichko are investigated. On the basis of the analysis of a historiography the history of emergence of myths, and also the most famous versions of the biography of Velichko is shown. For example, we study the circumstances of the termination of his service in General office of Zaporizhian Army. The author introduces new archival documents from the Russian governmental archive of ancient arts and from the archive of the Institute of History of Russian Academy of Art in St. Petersburg and represents own interpretations of various facts. As a result, we obtain more exact data on study, a social origin, marital status, and also the «misfortune» which has happened to Velichko and put an end to his career of the army bureaucrat. Contrary to the most popular opinion in the historiography it is now possible to take for granted that Velichko didn't lose his position after V. Kochubey's disgrace, but remained on service up to his capture in December, 1708. And moreover, he was in army of the hetman I. Mazepa after he joint Swedes. The detailed analysis of the military company of November-December, 1708 allow to make the assumption of circumstances of «misfortune» which happened to S. Velichko. Most likely, he was taken prisoner in Romnakh, during the urgent departure of I. Mazepa's troops from there. Besides, the revealed documents confirm availability of close ties of Velichko with Zaporizhian Host and in particular with the Host's clerk G. Bovguley. And it is only the myth that S. Velichko taught V. Kochubey's children.
Keywords: Cossack' chronicles, S. Velychko, Russian Governmental archive of Ancient Acts, Ukraine, Ukrainian Hetmanate, Cossack's history
References
Bagaliy, Dmitro Ivanovich. Naris ukrainskoy istoriografii: Dzhereloznavstvo [Essay of Ukrainian historiography: the Study of Sources]. Issue 2. Kyiv: Ukrainian Academy of Science Press, 1925. 108 p. (in Ukrainian). Bovgirya, Andriy. Istoriopisannya ta suspil'na svidomist' Get'manshchini XVII-XVIII st. [Historical works and public consciousness of Hetmanate in the 17th-18th centuries], in Distsiplinarni vimiri ukrains'koy istoriografii. Kyiv: Institute of History of Ukraine Press, 2015. P. 9-62 (in Ukrainian). Dzira, Yaroslav Ivanovich. Samiylo Velichko ta yogo litopis [Samiylo Velichko and his chronicle], in Istoriografichni doslidzhennya v Ukrains'kiyRSR. Issue 4. Kyiv: Naukova dumka Publ., 1971. P. 198-223 (in Ukrainian).
Doroshenko, Dmitro Ivanovich. Oglyad ukrains'koy istoriografii [Review of Ukrainian historiography]. Kyiv: Ukrainoznavstvo Publ., 1996. 255 p. (in Ukrainian).
Ikonnikov, Vladimir Stepanovich. Opyt russkoy istoriografii [Experience of Russian historiography]. Vol. 1. Book 2. Kyiv: University of St. Volodimir Print., 1908. 1054 p. (in Russian).
Klepatskiy, Pavlo Grigorovich. Litopis Samiyla Velichko [Chronicle of Samiylo Velichko]. Poltava, 1926 (typewriting). 76 p. (in Ukrainian).
Krivoshiya, Volodimir. Genealogiya ukrains'kogo kozatstva. Narisi istorii kozats'kikh polkiv [Genealogy of the Ukrainian Cossacks. Essays of history of Cossack regiments]. Kyiv: Stilos Publ., 2002. 396 p. (in Ukrainian).
Marchenko, Mikhaylo Ivanovich. Ukrains'ka istoriografiya vid davnikh chasiv do seredini XIX st. [Ukrainian historiography from old times to the middle of the 19th century], in Eidos. Issue 3. Kyiv: Institute of History of Ukraine Press, 2009. 483 p. (in Ukrainian).
Mitsik, Yuriy. Zaporoz'ki litsari bulavi [Zaporoz'ki knights of mace], in Ukrains'ka kozats'ka derzhava. Kyiv: Yemma Publ., 2007. 1215 p. (in Ukrainian).
Petrovs'kiy, Mikola. Psevdo-diyariush S. Zorki [False diary of S. Zorka], in Zapiski istoriko-filologichnogo viddilu UAN. Vol. XVII. Kyiv: Ukrainian Academy of Science Press, 1928. P. 161-204 (in Ukrainian). Petrikevich, Viktor. Litopis'Samiyla Velichka a «Woyna Domowa» Samiyla Tvardovskogo [Chronicle of Samijlo Velychka and «Woyna Domowa» of Samijlo Tvardovskiy]. Ternopil': Drukarnya Podil'ska Publ., 1910. 48 p. (in Ukrainian).
Plokhy, Serhii. The Origins of the Slavic Nations. Premodern Identities in Russia, Ukraine, and Belarus. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. 380 p.
Shevchuk, Valeriy Oleksandrovich. Samiylo Velichko ta yogo litopis [Samiylo Velychko and his chronicle], in Zbirnik kozatskikh litopisiv. Kyiv: Dnipro Publ., 2006. P. 194-210 (in Ukrainian). Shutoy, Veniamin Efimovich. Klassovaya bor'ba v period narodnoy voyny na Ukraine v 1708-1709 gg. [Class struggle in the period of folk war on Ukraine in 1708-1709], in Izvestiya akademii naukSSSR. Seriya istorii i filosofii. 1949. Vol. VI. № 4. C. 312-322 (in Russian).
Sobol', Valentina. Litopis Samiyla Velichka yakyavishche ukrainskogo literaturnogo baroko [Chronicle of Samiylo Velychko as a phenomenon of the Ukrainian literary baroque]. Donetsk: Otechestvo Publ., 1996. 334 p. (in Ukrainian).
Sysyn, Frank E. The Cossack Chronicles and the Development of Modern Ukrainian Culture and National Identity, in Harvard Ukrainian Studies. 1990. Vol. 3-4. P. 593-607.
Sysyn, Frank E. The Nation of Cain: Poles in Samiilo Velychko's Skazanye, in Synopsis. A collection of essays in honour of Zenon E. Kohut. Edmonton; Toronto: CIUS Publ., 2005. P. 443-455.
Tarle, Evgeniy Viktorovich. Severnaya voyna [Northen war]. Moscow: AST Publ.; AST Moskva Publ., 2009. 702 p. (in Russian).
Vechers'kiy, Viktor. Get'mans 'ki stolitsi Ukraini [The hetman's capitals of Ukraine]. Kyiv: Nash chas Publ., 2008. 318 p. (in Ukrainian).
