CC BY
151
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КРИМИНОЛОГИЯ
6 октября 2017 года в Калининграде Юридическим институтом Балтийского федерального государственного университета имени Иммануила Канта совместно с Санкт-Петербургским международным криминологическим клубом проведена международная беседа «Нарушение государственного суверенитета как криминологическая и уголовно-правовая проблема».
Было заслушано два основных доклада. Д.А. Шестаков выступил на тему «Преступное вмешательство в государственный суверенитет и правовые рычаги противодействия ему». Данный доклад частично вошёл в статью этого автора, помещённую во втором разделе настоящего номера. Здесь мы предлагаем вниманию читателей второй основной доклад, подготовленный Й. Арнольдом и К. Хазе.
УДК 343.9 ББК 67.51
Й. Арнольд, К. Хазе
К АКТУАЛЬНОСТИ ТРУДА КАНТА «К ВЕЧНОМУ МИРУ»
ВВИДУ ЗАПРЕТА НА ВМЕШАТЕЛЬСТВО В ГОСУДАРСТВЕННЫЙ И НАРОДНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ1
Аннотация: В работе «К вечному миру» Кант связывает учение о праве с вопросом его политической реализации. Данная теоретико-практическая проблема составляет центр трактата. Кант обращается к человечеству, рассматривая принципы международного права как обязательные для всех людей. По этой причине их соблюдение особенно важно теми, кто обладает властью над государствами. Кант рассматривает вечный мир между народами как требование права и как конечную цель человеческого рода. Кант утверждает, что в правовой доктрине вечный мир является также конечной целью международного права. Ключевые слова: народ; международное уголовное право; государственный суверенитет; вмешательство; политическая криминология.
J. Arnold, K. Hase
TO THE RELEVANCE OF KANT'S WORK «TO ETERNAL PEACE» IN VIEW OF THE PROHIBITION ON INTERFERENCE IN STATE AND PEOPLE'S SOVEREIGNTY
Summary: In his work «To Eternal Peace» Kant connects the doctrine of law with the issue of its political realization. This theoretical and practical problem is the center of the treatise. Kant refers to mankind, considering the principles of international law as binding for all peoples. For this reason, compliance with them is especially important for those who have power over states. Kant considers eternal peace between peoples as a requirement of law and as the final goal of the human race. Kant claims that in legal doctrine, eternal peace is also the final goal of international law.
Key words: people; international criminal law; state sovereignty; intervention; political criminology.
I. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ЦЕЛЬ «МИРНОГО ПИСАНИЯ».
Работа «К вечному миру. Философский проект» была написана И. Кантом в 1795 году под впечатлением её автора от так называемого «Базельского мира», заключённого 5 апреля того же года между Пруссией и Французской Республикой. Кант приветствовал этот мир, хотя, как упоминается в литературе, вы-
1 Перевод с немецкого языка выполнен А.А. Кузнецовым и В. Боднарсом.
ступал на стороне Пруссии, фактически предавшей своих союзников. Предположительно, Кант догадывался, что мирный договор с его секретными положениями о будущих территориальных компенсациях является всего лишь основой перемирия и почвой для новых конфликтов. Именно поэтому он, вероятно, задумался о том, как можно было бы историю народов решительно изменить к лучшему. Кант поддерживал идеи мирового устройства
как мирного порядка, обеспечения мира между государствами с помощью международного права. Для этого, в том числе, необходимо было сформулировать понятие «мир». В данном случае речь идёт о межгосударственном мире, предотвращении войны народов. Этот наружный мир следует отличать от внутреннего мира государства.
В труде о мире Кант связывает элементы чистого учения о праве с общим вопросом их политической реализации. Данная теоретико-практическая проблема составляет центр трактата. Это полемика о мире. Кант обращается к человечеству, рассматривая принципы международного права как обязательные для всех людей. По этой причине их соблюдение особенно важно теми, кто обладает властью над государствами. Кант рассматривает вечный мир между народами как требование права и как конечную цель человеческого рода. Поэтому мир должен быть интересен всем нравственным людям. Как Кант будет позже утверждать, в правовой доктрине вечный мир является «конечной целью всего международного права».
Однако идея вечного мира Канта вступает в противоречие с концепцией «справедливой войны», опровергает её. Основу для отмены данной концепции образует в идее вечного мира понятие «право» - «воплощение условий, при которых произвол одного можно объединить с произволом другого согласно общему закону свободы» (цит. по Кёлеру). Это понятие - основополагающее для человеческого самоопределения и для сообщества как формы человеческой самореализации во всех прагматических, религиозных, научных, эстетических, культурных аспектах.
Писание Канта о мире делится на так называемые предварительные и завершающие статьи. В предварительных статьях говорится о затрагивающих мир различных запретах, а также о правонарушениях. Завершающие статьи описывают самостоятельную систему публичного права и естественную историю человечества, которое приходит к миру, как к своей конечной цели.
II. ЗАПРЕТ ВМЕШАТЕЛЬСТВА В ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ.
1. Предварительные и завершающие статьи. В контексте вмешательства в государственный суверенитет в писании о мире в «предварительной» статье 5 Кант формулирует следующее требование: «Ни одно государство не должно насильственно вмешиваться в политическое устройство и правление других государств».
Из трёх «завершающих» статей наиболее важны первые две, в сокращённой форме звучащие так:
1. Форма правления в каждом государстве должна быть республиканской.
2. Международное право должно основываться на федерализме свободных государств.
2. Сегодняшнее «состояние мира» как «криминология вмешательств». Писание о мире нужно рассматривать, учитывая время его написания, а также нынешние экономические, политические, военные и культурные условия. Его актуальность не подвергается сомнению. Предположение Канта о том, что существует такая «базовая установка», согласно которой у всех людей есть способность развития к лучшему, часто критикуют.
Если мы существующее положение в мире сопоставим с пониманием должного из тео-
криминология
рии мира - с упомянутыми предварительными и завершающими статьями, то обнаружится следующее. Что касается пренебрежения государственным суверенитетом, то в настоящее время мы имеем дело с различными вмешательствами, представляющими собой нарушения критериев должного по Канту. Такие нарушения, прежде всего, связаны с насильственным военным вмешательством в государственный суверенитет другой страны.
Множество таких насильственных посягательств на государственный суверенитет подаётся общественности как «гуманитарные интервенции» или в качестве так называемой «обязанности защищать» («Responsibility to Protect»). Эти вмешательства обозначаются часто также как «справедливые войны». В качестве поводов для вмешательств служат тяжкие нарушения прав человека в различных государствах. Как правило, интервенции должны одновременно привести к изменению системы («regime change»). В качестве примеров военных интервенций за последние 20 лет можно назвать интервенции против Югославии, Ирака, Афганистана, Ливии.
В страны Ближнего Востока осуществляются интервенции, часто сопровождаемые
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
длительной экономической войной и созданием повстанческих сил внутри государств. Данные действия режиссируются западными силами, осуществляющими и военную поддержку оппозиции. Много лет назад США посредством ЦРУ заложили основу для проведения в 1970-1980 годах операции «Кондор» в латиноамериканских странах, которая привела к установлению военных диктатур в Аргентине, Чили и Уругвае.
Нынешняя так называемая «война с терроризмом» неоднократно заставляла государства и военные союзы нарушать суверенитет других государств. Например, Турция во время военных операций против курдов вторгалась на территории Ирака и Сирии. Следует также упомянуть войны против Северной Кореи, Венесуэлы, войну в Афганистане.
3. Противоправность вмешательств в свете философии мира. Согласно «предварительной» 5-й и «завершающей» 2-й статьям, такие войны и подготовка к ним являются незаконными и бессмысленными в достижении цели мира. По словам Канта, война - это «переворачивание конечной цели самого творения» (сведение конечной цели человечества к противоположному миру). Легальной и легитимной является самозащита государства от посягательств на его суверенитет. Все другие виды войн, по Канту, являются преступлениями.
«Предварительная» статья 5 в данном отношении недвусмысленна. Однако должна быть прочитана также «завершающая» статья 2, чтобы найти взрывную силу в той формулировке, согласно которой «народы в качестве государств могут быть осуждены как отдельные люди, которые в своём естественном состоянии могут пострадать уже в силу совместного существования, каждый из которых ради своей безопасности может и должен требовать от других вступить с ним под общую гражданскую Конституцию, где может быть обеспечено право каждого. Это было бы своеобразным «союзом народов», который, однако, не мог бы являться народным государством».
По Канту хорошая Конституция должна быть устроена так, чтобы она... могла управлять народом, состоящим из дьяволов (если только у них есть разум).
4. Права человека на примере войны в Югославии. Гуманной, по Канту, являет-
ся цель «установление прав человека». Но никогда не будет гуманным такое средство достижения цели, как насильственная интервенция, которое противоречит самой цели. Обсуждаемый сегодня вопрос «Существует ли „право" на гуманитарную интервенцию с военными средствами?» предполагает правовые представления, которые Кант отверг бы как не отвечающие перспективе правового государства. Для истолкования в Уставе ООН так называемой «обязанности защищать» это означает следующее. Если вообще можно и должно исходить из универсальной защиты прав человека, которая утверждает право на военную интервенцию и устанавливает иной, не по Канту, требуемый суверенитет внешней силы, нужно было бы всё-таки проверять, не нарушает ли она право, права человека. Такое вторжение противоречило бы само себе: цель стала бы неприкрытым средством.
Предварительную статью 5 - тот пассаж, согласно которому государство не должно вмешиваться в политическое устройство или правление другого государства - Кант снабдил пояснением. В нём он затронул положение о распаде государств. Кант говорит о внутреннем разладе и о том, что в таком случае вмешательство внешних сил также запрещено. Проблему сепаратизма Кант трактует не с распространённой ныне точки зрения этнической принадлежности, а исключительно в соответствии с конституционными критериями: пока конституция сохраняется, «естественное положение» не наступило. Соответственно помощь внешних сил одной из конфликтующих сторон квалифицируется как скандальное нарушение права народа существующего общего государства. Ввиду этого аргумента, очевидно место и суть, например, вмешательства внешних сил посредством войны НАТО под предводительством Федеративной Республики Германии в 1999 году против Югославии.
5. Государственный и народный суверенитет. В связи с отрицанием права на вмешательство для Канта представляет особый интерес соотношение государственного и народного суверенитета. Кант отстаивает государственный суверенитет, потому что он является условием возможности народного суверенитета. Государство, повелевающее и распоряжающееся, является ни чем иным, как общностью людей, которые сами собой управляют, и это государство недоступно для
«присвоения» его другими государствами. Внутренняя монополия власти предполагает самостоятельное законотворчество народа. В этом смысле «государство является самоуправляемым народом» и поэтому оно неприкосновенно. Государственный суверенитет существует только как народный суверенитет.
Для Канта значим тезис о том, что «какая-либо правовая, или в незначительной степени правовая конституция лучше, чем отсутствие таковой». Соответственно этому, процессы внутреннего обучения общества вплоть до создания республики должны оставаться автономными, если нет, цель политического самоопределения должна быть достигнута противоположными средствами стороннего определения.
Требование Канта о безусловно признанном государственном суверенитете, обеспечивающим подлинный народный суверенитет, кажется сегодня, с учётом тенденций глобализации, настолько абстрактным, что и призывы его труда «О вечном мире» представляются устаревшими. Народ и нация, согласно Канту, формируются исключительно через волеизъявление признать общую конституцию. Республика Канта основана на государственно-правовом понятии народа. Люди принадлежат к народу не по происхождению, а вследствие создания своего государства, так что государство предшествует народу. Граждане одного народа являются людьми, рождёнными от «общей матери» (республики). Негосударственное общество Кант называет «пустым» обществом и примеряет даже понятие «право государства» на место «права народов», как более точное, в то время как права членов «народов» находят своё системное место и признание в «мировом праве граждан».
Таким образом, Кант определение «народ» отождествляет с понятием «народ государства» и исключает все дополитические и до-правовые аспекты. Кант понимает «право на самоопределение народов» в его первоначальном значении. В Уставе ООН право народа на самоопределение осмысливалось таким же образом, однако позже образ действий ООН был адаптирован к современным вызовам народного национализма.
6. Право на самоопределение народа. Право на самоопределение государств и народов должно быть сохранено - даже вопреки существующей действительности. Это не
РИМИНОАОГИЯ
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
следует понимать с точки зрения формально-позитивистского подхода. Данное требование вытекает из принципа свободного самоопределения. Содержательно этот термин выражает категорически свободное законодательство. Вот почему самоопределение касается не только правоотношений индивидов между собой, но и с народом, уже конституированным государством и правом в его определённых эмпирических и культурных особенностях. Это означает признание правовой стадии развития народа в результате внутреннего самоопределения, как конкретный собственный вопрос. Таким образом, независимость народа или государства не позволяет поставить свою внутреннюю конституцию на международную проверку. Даже если народ нарушает права человека или международные договоры, этим нарушениям нельзя противостоять посредством нарушающего суверенитет вмешательства.
Это правило также относится к кризисам, вызванным гражданскими войнами и противоправными отношениями, поскольку речь идёт о вопросе собственном, внутреннем деле народа, выражении круга мирного правового порядка (конституции). Запрет на вмешательство в конфликты, связанные с войной, также следует рассматривать в свете типичного частного случая меньшинства, борющегося за права автономии, например, этнической группы, религиозной группы в многонациональном, многокультурном государстве.
В комментарии к пятой главе Кант ссылается на гражданскую войну во Франции и отмечает: «До тех пор, пока этот внутренний спор не решён, вмешательство посторонних держав означает нарушение прав независимого народа, борющегося лишь со своей внутренней болезнью. Такое вмешательство, следовательно, было бы дурным примером для других и угрожало бы автономии всех государств».
7. Международное право. Можно поспорить о том, что положения о суверенитете государств, как и о праве на самоопределение, неприменимы для тех образований, которые де-юре являются государствами, но де-факто едва ли могут считаться таковыми. Например, государства, в которых политическая элита взяла на себя руководство страной без принятия хотя бы общего конституционного акта волеизъявления населения. Этот аргумент
мог бы подтвердить и Кант. Сначала возникает впечатление, что он рассматривает войны в качестве противоправных в том случае, если речь идёт о войнах между гражданскими государствами.
Кант в «Вечном мире» фиксирует своё широкое правовое понимание гражданского государства и гражданского общества. Он относит к гражданскому государству не только демократию и республику, но и деспотию, автократию и аристократию. Эти государства отличаются и формой государственного правления, и конституцией. Предгражданское состояние, как пишет Кант в своём эссе «Идея всеобщей истории во всемирно гражданском плане», является «объединением дикарей без закона», конец которому может положить война. В дальнейшем образуются новые государства и вместе с тем, «появляется состояние, которое является похожим на низкое гражданское бытие».
Предположение о том, что войны, которые ведутся для построения гражданского общества или гражданской конституции, являются законными, может привести к оправданию войн в отношении государств, не являющих-
ся гражданскими государствами, но выступающими в качестве регрессивно-феодальных государств или порабощённых колоний без государственного суверенитета.
Но в «Вечном мире» Кант идёт дальше, чем в работе «Идея всеобщей истории во всемирно гражданском плане», которая считается наиболее передовой и написана за 11 лет до появления на свет философского проекта «К вечному миру».
Здесь становится понятно, что Кант видит международное право действенным для всех государств. Оно охватывает и «дикарей с их беззаконной свободой», о которых упоминается в «Идее всеобщей истории во всемирно гражданском плане». Кант ясно высказывается против всех войн. По его мнению, война есть «печальное, вынужденное средство в естественном состоянии (когда нет в наличии суда, который мог бы судить по закону) утвердить свои права силой». Международное право является преодолением естественного состояния через правовое состояние. Мирное состояние на основе разума через международное право определяется как обязанность.
III. ОБЗОР.
1. Современное международное право.
Принципы современного международного права в определённой степени восходят к работе Канта «К вечному миру». В частности, право на самоопределение и суверенитет государств, а также всеобъемлющий, хотя и ограниченный запрет насилия в соответствии с главой 7 Устава ООН являются важнейшими международно-правовыми принципами.
Тем не менее, в Уставе ООН нет запрета на «гуманитарную интервенцию». Более того, так называемая «обязанность защищать» рассматривается как дальнейшее развитие международного права. В этой связи тенденция «адаптации» международного права к фактическим обстоятельствам является весьма настораживающей.
В первую очередь это относится к Совету Безопасности ООН (СБ ООН). Он не гарантирует предотвращения вмешательств в дела других государств. Решения СБ ООН слишком часто обусловлены интересами государств-членов данного совета. В большинстве случаев это некие заявления, а не юридические гарантии неприменения силы. Полити-
ческие, военные и экономические интересы, увы, стоят выше права, что мы увидели, например, в случае с принятием резолюции СБ ООН, на основании которой в 2011 году произошла интервенция в Ливию.
Также право на помощь в соответствии со ст. 51 Устава ООН вызывает ряд вопросов. К примеру, таковые появляются в случае России и Сирии. Считается обычной практикой, когда государство просит другое о предоставлении военной помощи в случае самообороны. Страна, у которой просят помощь, как член СБ ООН с правом вето, таким образом, не подпадает под международный контроль. Это может быть приравнено к значительному расширению концепции международной чрезвычайной помощи.
2. Международное уголовное право. В ходе развития международного права появились международное уголовное право, различные международные уголовные суды. На основе Римского статута (Устава), вступившего в силу 1 июля 2002 года, создан Международный уголовный суд (МУС). На сегодняшний день 123 государства являются его участни-
ками. 31 государство подписало статут, но не ратифицировало, в том числе США, которые в 2002 году заявили об отзыве своей подписи. Среди немецких юристов, занятых в сфере международного уголовного права, возникли разногласия по поводу того, стоит ли считать это практическим выходом США из Римского статута. В 2016 году Россия также отозвала свою подпись. Китай в качестве члена СБ ООН подписал статут, но не ратифицировал его.
Возможно, разногласия государств по отношению к МУС являются не только выражением властно-политических интересов, но и существующей двойственности по вопросу вмешательства в государственный суверенитет.
В настоящий момент вряд ли следует считать, что государства, дистанцировавшиеся от МУС, а точнее говоря, враждебно по отношению к нему настроены, ссылаются на Канта. Но без этого мыслителя невозможно убедительно обосновать ни международное право, ни международные уголовные суды, т.к. для уголовного права у Канта по ту сторону внутригосударственной законности нет места.
В «Учении о праве» он утверждает, что «ни одна война между независимыми государствами не может быть карательной войной [...]», поскольку «наказание может иметь место лишь при отношениях старшего к подчинённому, а взаимоотношения двух государств не таковы». Из этого можно заключить, что МУС был невообразим для Канта, т.к. этот суд является ни чем иным как олицетворением «коллективного внешнего принуждения», которое имеется между государствами.
Наконец, принцип суверенитета и право на самоопределение государств, согласно «Вечному миру» Канта, противостоят международной уголовно-правовой юрисдикции. Особенно это проявляется в том, что Кант исходит из индивидуальности правоотношений народа в отличие от уголовного права и уголовной юрисдикции. Индивидуальность вытекает из основных концепций государственного суверенитета и самоопределения народов. Именно в этом состоит главный аргумент против допустимости международной уголовной юрисдикции вопреки воле отдельно взятого государства, и, соответственно, против юридической интервенции посредством международного расширения уголовного права, а также военной «гуманитарной» интервенции. Юридическое обязательство международно-
Криминология
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
го мира и гарантированные им конституции нельзя отождествлять с обязанностью народов и государств подчиняться единому регулирующему органу, который представляет поддельное «мировое государство». Однако в праве на самоопределение имеется принцип, в соответствии с которым есть возможность создать мирное международное объединение, как предполагал Кант.
Тем не менее, этот главный аргумент должен иметь свои рамки в части недопущения юридического вмешательства, когда речь идёт об универсальных преступлениях против человечества. Римский статут говорит о «тягчайших преступлениях, касающихся международного сообщества в целом». Это непосредственно имеет значение для того, чтобы установить строгое правовое определение и увидеть дальнейшее развитие идеи Канта о мире в свете исторических фактов. Сюда относятся, в частности, особенные универсальные военные преступления: уничтожение народа (геноцид), агрессивная война, военное вмешательство. В данном смысле всеобщее преступление против человечества должно определяться как фундаментальное отрицание внутренней законности, которое в то же время нарушает международно-правовую субъектность пострадавших.
Как правило, эти универсальные преступления против человечества фактически связаны с разрушением государственности. Осуществление международного защитного правосудия благодаря военной победе (как в случае с нацистской Германией в 1945 г.) или в результате иностранного вмешательства на основании права человечества, фактически представляет правовую основу для международного уголовного правосудия.
Через два года после публикации «Вечного мира» Кант в своей работе «Метафизические начальные основы правового учения» признал «право на войну» в качестве инструмента для защиты от агрессии, предотвращения и слома соседской «власти, выросшей до ужасного размера» („potentia tremenda"). Это право, будучи продуманным, развитым дальше в смысле, заложенном Кантом, вполне могло бы не останавливаться на сегодняшней международной уголовной наказуемости для защиты человечества от универсальных преступлений против человечества и для поддержания мира путём применения норм международного права.
Ещё раз вспомним определение «война», которое дал Кант. Это «печальное, вынужденное средство в естественном состоянии (когда нет в наличии суда, которой мог бы судить по закону) утвердить свои права силой». Случайно ли он указывает на отсутствие суда в естественном состоянии, или это уже нельзя считать признаком идеи миротворческой функции международного суда?
3. Потому что земля круглая - об актуальности мирной идеи Канта. Испытание сегодняшней реальности «пробным камнем» показывает, насколько далеко, несмотря на многие усилия, принимаемые, например, ООН или ЕС, мы находимся от воплощения в жизнь идеи мира Канта. Но почему всё же стоит использовать в наших беседах мысли Канта о мире на планете. Он часто говорил о том, что человек может приблизиться к достижению своих идеалов, даже если они находятся на недостижимом расстоянии, при условии, что он их представляет.
В современном глобальном мире при сегодняшнем дифференцированном знании об особенностях человека, мы должны исходить из принципа общности всех людей. Даже если
предположение Канта об общем человеческом характере, оставляющее возможность в XXI веке для моральных и мирных действий, кажется устаревшим, у всех нас всё же есть одна общая черта, определённая в правовом учении о метафизике нравов Кантом, как дополнительное доказательство необходимости мира между народами. А именно: поскольку природа расположила народы в определённых пределах Земли, они являются частью одного целого. Согласно Канту, из этого естественного пространственного сообщества обязательно возникает и юридическое сообщество, в котором взаимодействуют народы.
Что может быть ближе к этим неоспоримым фактам, чем «рациональная идея мирного, если пока ещё не дружеского, непрерывного взаимодействия всех народов на Земле?» («Метафизика нравов», § 62).
И для того, чтобы противостоять возможным возражениям на представленные здесь теоретические размышления о мирной совместной жизни на Земле, мы, прощаясь с Кантом, вспомним следующее его высказывание: «Что из рациональных аргументов значимо для теории, значимо также для практики».
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Иорг Арнольд - доктор права, профессор, руководитель исследовательской группы Института зарубежного и международного уголовного права им. Макса Планка (Фрайбург, Федеративная Республика Германия); e-mail: [email protected]
Катя Хазе - преподаватель философии (Фрайбург, Федеративная Республика Германия); e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHORS
Jorg Arnold - Doctor of Law, professor, head of the research group of the Max Planck Institute of Foreign and International Criminal Law (Freiburg, Germany); e-mail: [email protected]
Katya Hase - lecturer of philosophy (Freiburg, Germany); e-mail: [email protected]
