CC BY
70
во. Традиционными примерами подобных субстанций являются
ангелы.
О. В. Журавлев, Д. В. Шмонин К 450-ЛЕТИЮ ФР. СУАРЕСА65
«Новый дух и новые формы не совпадают друг с другом»65. Эти слова Й. Хейзинги как нельзя лучше подходят к философской системе испанского мыслителя Франсиско Суареса, ставшего одним из символов своей эпохи65. Его философская система совместила в себе невозможное, став, с одной стороны, последней крупной формой средневековой схоластики и, с другой стороны, одним из оснований метафизики Нового времени. Суарес не просто «завершил» схоластику, увенчав ее универсальной энциклопедией средневекового рационализма, в которой систематически рассматриваются практически все традиционные и новые, рожденные XVI веком, вопросы. Он — и это неотделимо от его систематизаторской деятельности — стал учителем для крупнейших новоевропейских философов, среди которых в первую очередь мы называем Декарта, Спинозу и Лейбница. Вклад испанского мыслителя, в историю европейской мысли заслуживает хотя бы небольшого наброска к «портрету на фоне» этой эпохи.
Суарес родился 5 января 1548 г., спустя два года после смерти Мартина Лютера. Он был современником Ф. Бэкона и Шекспира, Эль Греко и Сервантеса. И в те дни, а точнее, месяцы, когда в Риме находившийся под судом Джордано Бруно вел полемику с обвинением в лице кардинала Роберто Беллармино, в Саламанке, в типографии братьев Рено, допечатывался тираж вышедших первым изданием «Метафизических рассуждений» — главного философского произведения Суареса.
Суарес рос в Гранаде в одной из самых знатных и уважаемых семей этого города, которая возвысилась во время Реконкисты. Он был вторым ребенком в семье, где кроме него было еще семеро сыновей. Отец готовил его к юридической карьере, и в 1561 г., тринадцати лет
отроду, вместе с одним из своих братьев, Суарес отправился на учебу в Саламанку, в папский университет «учить каноны». Однако блестящие проповеди иезуитов и атмосфера духовного подъема, царившая в те годы в университетских центрах Испании, изменили планы молодого человека.
Суарес решает посвятить себя служению Богу. Он избирает лучший, по его мнению, путь для этого — вступление в орден иезуитов, цель которого — восстановление некогда утраченного интеллектуального уровня католической церкви «к вящей славе Божьей». Две попытки Суареса вступить в «Общество Иисуса» заканчиваются неудачно: уравновешенный и скромный юноша поражает экзаменаторов крайне низким уровнем умственного и физического развития. Но настойчивость Суареса делает свое дело: 16 июня 1554 г. его принимают послушником с испытательным сроком («по низшему разряду»). Причем он с таким спокойствием и смирением выполняет весьма жесткие требования, что уже осенью того же года ему переводят в Саламанку для учебы в иезуитской коллегии.
В коллегии, правда, дела Суареса не пошли лучше. Послушник оказался неспособным учиться наравне с товарищами. Во время занятий по философии Суарес так медленно обдумывал ответы, что в учебных диспутах постоянно терпел поражения. Студенты относились к нему с презрением, не принимая в свой круг, и он вынужден был брать частные уроки.
Лишь Саламанкский университет, куда в 1567 г. по окончании курса философии в коллегии перевелся Суарес для получения теологического образования, помог ему раскрыть свои способности. Оказалось, что инертность Суареса в обучении имела свои причины. Еще до лекции профессора он обращался к ее теме, скрупулезно исследуя источники и комментарии. Даже самое авторитетное мнение принималось им только после тщательной самостоятельной проработки. Он все должен был доказать себе сам. То были качества исследователя, и они сочетались у Суареса с поразительной работоспособностью.
Вскоре успехи его были замечены руководством ордена. Уже в 1571 г. Суарес — выпускник университета, не имевший собственных научных трудов и не прошедший все необходимые ступени обучения (крайне редкое для ордена исключение из правил!), — посвящается в сан и получает назначение на должность профессора философии в иезуитскую коллегию в Сеговии. Он читает курс истории аристотелевской философии в Сеговии и Алкале, а с 1576 по 1579 г. преподает, одновременно совершенствуя свою теологическую подготовку, в
Вальядолиде. В лекциях Суарес тщательно разбирает тексты и сочетает серьезные, глубокие комментарии к Аристотелю с самостоятельными суждениями.65 Это, с одной стороны, обеспечивает Суаресу признание и уважение слушателей, с другой, вызывает настороженность Рима. Однако когда папское окружение получило восторженные отзывы о лекциях Суареса, ему было сделано предложение занять кафедру теологии в знаменитой Римской иезуитской коллегии, более известной как Григорианский университет65. С 1580 по 1585 г. он преподавал здесь одновременно с Р. Беллармино. Возвратившись на родину, Суарес едет в Алкалу, чтобы заменить на кафедре теологии своего коллегу профессора Г. Васкеса (последний, в свою очередь, отправляется в Рим на место, освободившееся после Суареса).65 Затем он преподает в Саламанке. В годы работы в Алкале и Саламанке философ уже обладает огромной известностью. На лекции Суареса собирается вся знать, его называют одареннейшим человеком, пророком своего времени, даже «вторым св. Августином». Его почетным титулом — которого удостаивался, как известно, далеко не каждый теолог — становится «доктор преизрядный» (doctor eximius, испанцы говорят часто: «El doctor eximio y piadoso» — «доктор преизрядный и благочестивый»)
Назначение сорокапятилетнего профессора главой кафедры теологии («Cathedra Prima») в Университете Коимбры, «головном» учебном заведении иезуитов, сделанное испанским королем Филиппом II в 1593 г., — назначение, отказаться от которого Суаресу не удалось65, — заставило его срочно задуматься о диссертации по теологии (до этого он имел лишь степень по философии), защита которой вскоре состоялась в Университете Эворы.
В последующие годы Суарес читает лекции по праву (которые потом оформятся в знаменитый труд De legibus), издает основные свои произведения, участвует в контрреформационной идеологической борьбе, выполняя многочисленные поручения папы.
Последним учебным заведением, где преподавал Суарес, стал Лиссабонский университет. Год спустя после выхода в отставку, 25 сентября 1617 г., немного не дожив до своего семидесятилетия, Суарес умер. По свидетельствам, перед смертью им была сказана фраза: «Я не думал, что смерть будет так сладка».
Наследие Суареса огромно. Наиболее полное собрание его сочинений (Opera omnia), вышедшее в Париже в 1856—1878 гг., насчитывает 28 томов. Самыми значительными произведениями философа справедливо считаются «Комментарии к "Суммам" св. Фомы» (Commentationes ac disputationes in Summam Theologiae Thomae
Aquinatis, 1590), а также уже упоминавшиеся нами «Метафизические рассуждения» (Disputationes metaphisicae, 1597) и «О законах» (De legibus ac de Deo Legislatore, 1612) — многотомное исследование по всем формам и отраслям права, в котором, возможно, нашел выражение приобретенный от отца и отодвинутый в юности на второй план интерес к юридическим наукам. (Как правовед Суарес во многом способствовал становлению юридического мировоззрения, заложив основы целого ряда отраслей юриспруденции, в первую очередь — международного права, и разработав внушительную теорию государства. Более глубокий и с более четкой структурой, чем современные аналогичные работы Д. де Сото и Л. де Молины, трактат Суареса De legibus явно лег в основу гораздо более известного отечественному читателю труда голландского теоретика права Гуго Гроция (1583—1645) «О праве войны и мира», вышедшего в свет в 1625 г.)
Заметим, что Суарес оставил после себя не только теоретико-мировоззренческие трактаты, далекие от повседневной религиозной и политической жизни. Его участие в полемике папы Павла V с британским королем Яковом I, например, закончилось осуждением трактата, направленного против заблуждений «англиканских еретиков» (Defensio fidei catholicae contra anglicanae sectae errores), текст которого после обсуждения в Оксфордском университете был запрещен в Англии, а один из экземпляров трактата публично сожжен перед входом в собор св. Павла в Лондоне. Резкие протесты Суареса по поводу бесчинств испанцев в колониях Нового света нажили ему немало недругов среди соотечественников, благосостояние которых зависело от американского золота.
Теологическая и метафизическая доктрина Суареса стала теоретической основой деятельности ордена иезуитов, как в свое время система Дунса Скота явилась теорией деятельности для францисканцев, а учение Фомы Аквинского — для доминиканцев. Суаризм (suarismo иногда переводят на русский как суаресизм или даже суаресианство) был и остается важным течением в католической мысли.
Общей целью, стержнем всей теоретической работы Суареса было переосмысление итогов развития средневековой философии, вызванное необходимостью внутренней реформы католицизма. Именно учение Суареса и стало выражением этой направленности, которая учитывала новую ситуацию в мире — Новое время.
* * *
До начала XVIII в. труды Франсиско Суареса являлись необходимой частью университетского образования как в католических, так и в протестантских странах. Кроме того, ощущалось достаточно серьезное влияние суаресианской богословско-метафизической и морально-правовой доктрин на русскую мысль конца XVII — первой половины
XVIII столетий.65 XIХ век также не приносит Суаресу забвения — публикуются наиболее полные собрания его сочинений. И лишь к концу
XIX в. суаризм уступает место томизму в качестве официальной доктрины католической церкви. В ХХ в. романо-германский философский мир испытывает к наследию Суареса основательный и устойчивый интерес. 65
Совершенно особое место занимает Суарес в истории испанской мысли. Марселино Менендес-и-Пелайо (1865—1912), разрабатывавший в конце 70-х годов XIX в. первый проект национальной истории философии, включил в него «Метафизические рассуждения» Суаре-са.65 В них, полагал Менендес Пелайо, господствовала тенденция согласования веры и знания, характерная также для трудов двух других выдающихся представителей истории испанской философии — Р.Луллия и Х.-Л. Вивеса. Менендес Пелайо, знавший об оценке Дж. Вико Cуаресовой «Метафизики» как содержащей все, что относится к философии, а также об интересе к ней со стороны Р.Декарта, тем не менее, выбрал как опору авторитетное мнение Лейбница, называвшего философией испанскую (и ирландскую) схоластику, сохранившую, в лице Суареса и его учеников, способность ставить и решать философские вопросы.65 Видимо, поэтому Менендес Пелайо предпочитал называть трактат Суареса «кратким (!) компендиумом иезуитской философии», а историкам философии советовал применять к лучшим образцам христианской философии те же критерии и приемы структурирования и типологизации, которыми они пользуются при разработке истории нецерковной философии65.
Возможно, метр испанской культуры не придал должного значения появившимся в середине XIX в. в Германии, Бельгии и Франции трудам Кальтеборна, Лорена и Буре65, в которых наследие Суареса исследовалось с иной, актуальной и практической стороны, со стороны приоритетов в формировании и развитии философии права Нового времени. Десятью годами позже испанский политик, литератор, историк и библиофил А.Кановас дель Кастильо поместил в двух выпусках «Ре-виста де Эспанья», по-видимому, первый обзор политических идей саламанкских теологов-правоведов XVI-XVП веков.65 А в начале 80-х годов в работах бельгийцев Ниса и Ривьера65 утверждается обозначен-
ная еще Кальтеборном и наследуемая в дальнейшем по-преимуществу романоязычной историографией традиция рассмотрения испанской правовой мысли указанной эпохи не только как опережавшей во времени голландскую и английскую, но и как сформировавшейся на более широкой, чем эти последние, исторической и идейно-мировоззренческой основе.
Без преувеличения можно сказать, что в дальнейшем возрастание интереса в стране и за ее пределами к изучению наследия Фр. де Вито-рии, Д. де Сото и других саламанкцев во многом зависело от развертывания суаристских исследований. После «перерыва», вызванного мировой войной, в континентальной Европе нарастает волна исследований в этой области. Видимым стимулом для них становится подготовка к 300-летию со времени смерти Суареса. В 1917—1918 гг. выходит большое число источниковедческих работ, биографических и теоретических компендиумов, авторами которых являлись по большей части ученые-иезуиты. Из работ этих лет назовем публикацию на испанском трактата Суареса «О законах», переведенного с латыни Х. Торрубиано Риполем, монографию австрийского иезуита М. Грабмана и обстоятельный труд испанского академика А. Бонильи-и-Сан Мар-тина.65 По следам памятной даты в 20-е и 30-е годы были опубликованы около 20 монографий и большое число статей, содержательно развивавших начатую Кальтеборном традицию, хотя среди них встречаются и работы иного рода, например, книги француза Л. Майо о философском содержании богословия Суареса, или Э. Кантеры, выяснявшего возможности обоснования с помощью метафизики Суареса модного в этот период имманентизма.65 Интерес испанцев вызвали труды исследователей из Вашингтонского католического университета Дж. Брауна Скота и Герберта Рида. Статьи и книги первого, трактовавшего тему «Суарес и международное право», в русле обозначенной ранее традиции, сразу переводились на испанский язык65.
Новый импульс суаристские исследования получают в русле политики реставрации испанской имперской идеологии, которую проводит франкистский режим после окончания гражданской войны. Суарес и его школа рассматриваются как одна из главных «опор» традиционной испанской духовности. В числе первых идеологических и научно-организационных мероприятий режима было учреждение уже в ноябре 1939 г. в университете Гранады кафедры имени Франсиско Суареса. Декрет о ее создании «в Год Победы» подписали министр народного образования и сам каудильо Испании Фр. Франко. Руководителем ка-
федры был назначен инициатор этого начинания и редактор декрета проф. Х. Кортс Грау.
В мае 1940 г. состоялось официальное открытие кафедры как идеологического и научного центра суаристских исследований. В преамбуле оглашенного здесь декрета задачи, поставленные перед кафедрой, увязывались с общей целью новых властей: «привлечь испанский университет к сотрудничеству» с режимом в деле «национального возрождения». Это сотрудничество мыслилось как изучение университетской молодежью доктрин Суареса, других классиков испанской мысли и распространение их идей в обществе. Наследие Суареса выделялось особо. Его «Метафизические рассуждения», говорилось в декрете, и поныне остаются «официальным философским текстом» на кафедрах европейских университетов, замыкающем на себе, вместе с трактатом «О сущем и о сущности», жизненно важную проблематику современной философии. А трактат «О законах», в котором с непревзойденной научной строгостью обосновываются принципы испанской правовед-ческой школы и сам «испанский юридический нерв», делает Суареса самым глубоким философом права и, наряду с Франсиско де Витория, родоначальником международного права, этого «творения католического гения Испании».65
Х. Кортс Грау заведовал кафедрой около двух лет без видимого успеха, в сравнении с активной работой в этот период французских и американских иезуитов.65 С ноября 1941 г. более десяти лет кафедру возглавлял проф. Энрике Гомес Арболейя, сумевший придать ее работе целенаправленный и плановый характер, объединить сотрудников вокруг генеральной темы «Суарес, политическая мысль и международное право его времени». Становится нормой ежегодное обсуждение нескольких научных докладов, в подготовке которых участвуют Гомес Арболейя, Кортс Грау (представивший наиболее интересные разработки: «Суарес как выразитель philosophia perenne своего времени», «Философия Суареса и ее актуализация» и др.), Э. Элордуй (выпустил в 1942 г. книгу «Учение Суареса о божественной справедливости»), П. Мугика (работал над сводной библиографией работ Суареса и о нем, изучал состояние суаристских исследований в Испании и в мире) и другие авторы.
В 1945 г. католический мир отмечал 400-летие созыва церковного собора в Тренте, давшем начало Контрреформации. Активно участвовали в юбилейных торжествах и испанские схоласты, в том числе и гранадские. В этом и в следующем году в Гранаде были проведены циклы лекций по темам об историческом значении собора, об измене-
нии положения схоластики и ее влияния на общественную мысль и философию Нового времени, о возможностях и средствах активизации роли католической теологии и философии в современном мире. Были и приглашенные лекторы, среди которых, например, 32-летний Хулиан Мариас, философ из Мадрида, ученик и сотрудник Х. Ортеги-и-Гассета.65 Необходимо отметить также факт опубликования в 40-е гг. двух книг неотомиста Хуана Сарагуэты, директора института философии им. Луиса Вивеса, «Философия Суареса и современное мышление» (Мадрид, 1941) и «Современное введение в схоластическую философию» (Мадрид, 1946).
С 1947 г. Испания готовилась к 400-летию со дня рождения Суареса. Центральным событием торжеств должен был стать международный философский конгресс, проведение которого поручалось гражданским и церковным властям Каталонии, а не Гранады. Для этого был повод — приходившееся на начало июля следующего года 100-летие со дня смерти видного каталонского неосхоласта, католического публициста и педагога Хаиме Бальмеса Урпии (1810—1848). Но и в Гранаде планировались юбилейные мероприятия. К ним готовились схоласты — доминиканцы и иезуиты, представленные поровну в составе кафедры им. Фр. Суареса. Годом раньше Гомес Арболейя выпустил солидную монографию, в которой освещались жизнь и труды Суареса65. А весной 1947 г. были заслушаны доклады о месте философов-доминиканцев и иезуитов в философском процессе эпохи Возрождения в Испании.
Заседания международного философского конгресса в честь Суаре-са и Бальмеса проходили с 4 по 10 октября 1948 г. в Барселонском университете и на родине Бальмеса в епископальном городке Виче. Конгрессу придавалось значение государственного мероприятия; на него также возлагались надежды на определенное ослабление международной изоляции Испании. Наконец, этот двойной юбилей задумывался и как съезд католических философов и теологов со всего света.
По данным двухтомного научного отчета конгресса, в его подготовке и в заседаниях приняли участие почти 350 человек из 13 стран при абсолютном численном перевесе испанской делегации, включавшей большое число преподавателей и студентов Барселонского университета и семинарий Барселоны и Вича. На конгресс съехались тогда еще в основном молодые люди, определявшие в последующие времена, во всяком случае, до конца 70-х годов философский «профиль» Испании: И. де Алькорта, А. Альварес де Линера, Ф. Америо, Томас и Хоакин Каррерасы Артау, Р. Сеньял, М. Крус Эрнандес, Фр.
Элиас де Техада, П. Фонт-и-Пуиг, Г. Фрайле, Р. Гамбра Сьюдад, Э. Гомес Арболейя, А. Гонсалес Альварес, Х. Ириарте, С. Манеро, М. Миндан, А. Муньос Алонсо, Р. Паникер, И. Гилес, Роиг Гиронелья, Х. М. Санчес де Муниайн, Х. Сарри Мунтада, Х. Тодоли, Х. Фр. Йела, Х. Сарагуэта и др. На конгресс прибыли большие группы католических теологов и философов из Франции, Италии и Латинской Америки, значительное число зарубежных испанистов. Конгресс поддержали многочисленные католические университеты и другие церковные учреждения. Среди «присоединившихся» мы встречаем имена известных французских философов К. Бонно, Э. Жильсона, Г. Марселя.
На открытии конгресса выступил министр народного образования Х. Ибаньес Мартин. Он связал работу барселонского съезда с философскими форумами, прошедшими в Европе в послевоенное время65 и высказал пожелание, чтобы в его дискуссиях тоже преобладала «благородная научная интонация» и неприятие распространяющейся на Западе моды на «эссеистскую и легковесную философию». В речи министра почти без изменений повторялись тезисы о национальном духовном возрождении из цитировавшегося ранее декрета об учреждении гранадской кафедры. Новым было указание на то, что в научной и образовательной политике франкистские власти следуют установкам, разработанным М. Менендесом Пелайо. Одной из важнейших установок является воспроизведение, всесторонняя демонстрация и освоение «славной философской традиции» Испании, в которой труды Суареса и Бальмеса «предстают образцами неколебимой твердости» и «идеологического постоянства (perennidad)».65
Риторика правительственного делегата фактически не сказалась на работе конгресса. Здесь доминировала линия на постановку и обсуждение широкого круга актуальных тем, относящихся к проблематике современного философского обоснования христианского вероучения, таких как философия и метафизика, человеческая жизнь через призму философского размышления, научное познание и космология, необходимость и случайность в реальном мире, структура метафизики, личность и трансценденция, новейшие методы философской антропологии и др. Из 129 опубликованных докладов, сообщений и тезисов не более 40 непосредственно относились к области бальмесианских и суаристских исследований. Особенностью последних было вполне равномерное распределение интереса докладчиков к онтологии, космологии, теории познания, психологии, логике, этике и социально-политическим концепциям Суареса.
Выделялись на их фоне обзорные и обобщающие доклады. В развернутом сообщении Томаса Каррераса, зав. кафедрой философии университета Барселоны, о вкладе испанских мыслителей в историю западной философии от императорского Рима до XVIII в. давалась обширная экспозиция философии права Суареса, его идей о народном суверенитете, об ограничении власти монарха вплоть до его устранения, а также его концепций философии международного права.65 Хуан Фр. Йела, вице-директор института философии, в докладе «Суарес и единство философии» стремился обосновать установку Менендеса Пелайо об уникальности Суареса как мыслителя и католического теолога, родоначальника одной из «подлинно испанских» философских школ европейского значения.
Йела считал, что при создании своей «колоссальной конструкции» метафизики Суарес руководствовался не формальным намерением поправить или уточнить те или иные решения в рамках схоластической традиции, отчего было бы ошибкой отыскивать у него элементы оккамизма, номинализма или эклектицизма, а исторической целью, выходившей за рамки самой этой традиции, выродившейся ко времени Суареса в логомахию, а по существу в суесловие. Эту цель он формулировал как систематическое, педантичное, преодолевающее соблазны трансцендентизма и трансцендентализма созидание единства философского знания, в котором Суарес усматривал, по убеждению Йелы, адекватный орган для решения гораздо более важной задачи — приведения в единство человеческого сознания (человека у Йелы), освобождения его от раздирающих сомнений, противоречий, антиномий мысли.
Конгресс в Барселоне был главным, но все же лишь звеном в цепи мероприятий. Наряду с ним проводилась научная сессия в alma mater Суареса — папском Саламанкском университете. А с 15 по 17 октября прошли памятные мероприятия в университете Гранады, на которые были приглашены теологи и философы из соседнего португальского университета Коимбры. По части официального представительства эти торжества не уступали барселонским. На открытии сессии присутствовал Ибаньес Мартин, министр юстиции Р. Ф. Куэста, руководители франкистских органов пропаганды. Сессия была целиком посвящена философско-правовым и государственным теориям Суареса. На пленарных заседаниях выступили Э. Гомес Арболейя с докладом «Фр. Суарес и испанская культура» и три других докладчика с сообщениями об этическом объективизме Суареса, о соотношении закона и свободы в его правовом и государственном учении и о месте этого мыс-
лителя в саламанкской школе.65 На закрытии сессии Куэста произнес речь, почти целиком посвятив ее апологии «правового волюнтаризма» Суареса, с декларированной целью оправдания франкистского «проти-возакония» «желанием народа принять его», готовностью испанцев «восстать против несправедливых законов и тиранических договоров, против узурпаторов-правителей ради того, чтобы возродить политический ортодоксализм католического мышления и на этой основе завоевать политические свободы...»
Юбилейные научные собрания 1948 г., явившиеся своего рода подведением итогов суаристских исследований за минувшие полвека, знаменовали начало спада в этой работе и в организованных, и в инициативных формах. В конце 40-х — начале 50-х годов были опубликованы монографии Дж. Амбросетти, А. Нуссбаума, мадридских авторов Матео Ласероса и Лусиано Переньи Висенте. В книге Переньи впервые обстоятельно освещалась концепция войны у Суареса в контексте имперской истории Испании. Событием становится выход в свет в 1960 г. фундаментального исследования Хоакина Ириарте об общесь-венныо политических взглядах историков и мыслителей Испании эпохи Австрийской династии — Х.-Л. Вивеса, Фр. де Витории, Фр. Суареса, Фр. Кеведо, П. Кальдерона. В 1958 году испанские и португальские суаристы встретились на конференции в Эворе по поводу 400-летия Эворского университета. Обсуждалась тема «Университет Эво-ры и историко-культурное движение XVI—XVIII вв.» В ней нашлось место и для суаристских мотивов, поскольку в свое время именно в Эворе Суарес подтвердил свой статус ученого теолога. Были представлены интересные теоретические и источниковедческие доклады (о влиянии Суареса на испано-португальский мир культуры, о логическом учении Суареса и об универсальности его как мыслителя).
С конца 50-х годов кафедра в Гранаде фактически утрачивает роль суаристского исследовательского и учебного центра. Агустин Ассис Гарроте, ставший ее новым заведующим, переориентирует работу коллектива на актуальную теологическую проблематику, несколько изменяет ее название и начинает с 1961 г. выпуск семестровых «Анналов кафедры Фр. Суареса». Однако лишь в первые три года в «Анналах» появились несколько материалов традиционного суаристского характера, а после 1963 г. эта тема фактически исчезает и со страниц этого журнала, и из кафедральных планов.
Новой формой суаристских исследований в 60-е годы становится издание аннотированных параллельных текстов (на латыни и на испанском) в рамках программной разработки наследия Саламанкской
теолого-юридической школы XVI—XVII вв., получившей имя «Испанской школы мира».65 Программа получила статус международной и была утверждена резолюцией № 1816 на XVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Первый том серии, названной «Corpus Hispanorum de Pace», вышел в Мадриде в 1963 г. А уже во втором томе были опубликованы на испанском языке труды Суареса по проблеме «Политический принципат или народный суверенитет» (1965). С XI тома (1971) одна за другой выходят книги трактата «О закона») (восьмая книга трактата опубликована в XXII томе «Корпуса» в 1983 г.)
В ноябре 1979 г. в Саламанкском университете проходил международный симпозиум «Франсиско Суарес», целью которого было выяснение состояния суаристских исследований, их проблемного спектра и выработка рекомендаций по их дальнейшему развитию. Были заслушаны 13 докладов, преимущественно по теме влияния трудов Суареса на философию европейского Просвещения и на философские искания нашего времени. Обсуждались свойства суаристской схоластики и государственно-правового гуманизма и др.65 Симпозиум подтвердил существование закономерности в суарсистских исследованиях, наметившейся, как мы помним, уже в самом их начале. Ее существо состоит в том, что в истории мысли получили широкий резонанс не метафизика и не теология Суареса как идеолога Контрреформации и схоласта, а его разработки в области философии права, философии
международного права, теории государства и войны.
* * *
Литература по зарубежному суаресоведению весьма обширна. В настоящем Приложении мы ставим своей целью познакомить отечественного читателя с отдельными, быть может, наиболее значимыми исследованиями, опубликованными в мире за последние десятилетия.
Прежде этого, однако, помещаются библиографические данные о текстах источников, имеющихся в библиотеках России, переводах фрагментов Суареса на русский язык и наиболее доступной критической литературе.65
I. ПЕРЕВОДЫ ФРАГМЕНТОВ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ФР. СУАРЕСА
Суарес Фр. Метафизические рассуждения. Предисловие и раздел 1 первого рассуждения («О природе первой философии, или метафизики») / Пер. с лат. и коммент. М. Р. Бургете // Историко-философский ежегодник. 1987. М., 1987.
Суарес Фр. Метафизические рассуждения. Рассуждение V. Об индивидуальном единстве и его принципе. Раздел 1. Каков принцип ин-дивидуации во всех сотворенных субстанциях? / Пер. с лат. Т. В. Антонова // Вестник С.-Петербургского университета. Серия 6. 1998. Вып. 2 (№ 13). С. 7—9.
II. ИЗДАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ФР. СУАРЕСА
Suarez Franciscus. Metaphysicarum Disputationum. Venetiis, 1605 (НБГ).
Suarez Franciscus. Metaphysicarum Disputationum. 2 vols. Venetiis, 1619 (НБГ).
Suarez Francisco. Disputaciones Metafísicas. Ed. y trad. de S.R.Romeo [y otr.] / Biblioteca hispanica de filosofia. Md., 1960. T. 1. [Disp. I-VI] (ВГБИЛ).
Suarez Fr. Conselhos e pareseres. 2 vols. Coimbra, 1948—1952 (ВГБИЛ).
Suarez Fr. Selección de «Defensio fidei» y otras obras. Estudio, seleccion y trad. por L.Pereña. Buenos Aires, 1966 (ВГБИЛ).
Suarez F. On individuation (De unitate individuali, eusque principio). Metaphysical Disputation V. Milwaukee, 1982 (РНБ).
III. ИССЛЕДОВАНИЯ
1. Бургете М. Р. Проблема предмета метафизики в философии Франсиско Суареса // Проблемы истории домарксистской философии (Средневековый способ философствования) / ИФАН СССР. М., 1985.
2. Бургете М. Р. О «Метафизических рассуждениях» Фр. Суареса // Историко-философский ежегодник. 1987. М., 1987.
3. Погоняйло А. Г., Шмонин Д. В. Принцип деления и принцип неделимости (Франсиско Суарес об индивидуации) // Начало. Журнал Института богословия и философии (Санкт-Петербург). 1996. № 3—4.
4. Шмонин Д. В., Антонов Т. В. Франсиско Суарес и его метафизические рассуждения о принципе индивидуации // Вестник С.-Петербургского университета. Серия 6. 1998. Вып. 2 (№ 13).
5. Шмонин Д. В. Метафизика Франсиско Суареса (Принцип индивидуации: от средневековой схоластики к философии Нового времени): Автореф. канд. дис. СПб., 1997.
6. Alcorta J. I. La creación y la contingencia de los seres. Análes de la Catedra Fr. Suárez. Núm. 2. Granada, 1962 (BrBHH).
7. Arboleya G. E. Francisco Suárez, su situación espiritual, vida y obra. Madrid, 1946 (BrBHH).
8. Bibliografía suareciana. Madrid, 1947 (BrBHH).
9. Calcillio M. Francisco Suárez. México, 1945 (PrB).
10. Carillo Prieto I. Cuestiones jurídico-políticos en Francisco Suárez. México, 1986 (PHB).
11. Castellote Cubells S. Die Antropologie des Suarez. FreiburgMünchen, 1962 (PrB).
12. Fernandes Burillio S. Introducción a la teoría del conocimiento de Francisco Suárez // Pensamiento. Revista de investigación e información filosófica. 1992. Vol. 48. Núm. 190 (PHB).
13. Fichter J. H. Man of Spain. Francis Suarez. New York., 1940 (PrB).
14. Gnemmi A. Il fondamento metafisico analisi di struttura sulle «Disputationes metaphysicae» di Fr. Suarez. Milano, 1969 (PrB).
15. Gomez Robledo I. El origen del poder político según Francisco Suárez. México, 1948 (BrBRH).
16. Hellin J. Existencialismo escolastico suareciano // Pensamiento. 1957. Vol. 13. Núm. 49 (PHB).
17. Hellin J. El concepto formal segun Suárez // Pensamiento. 1962. Vol. 18. Núm. 72 (PHB).
18. Homenaje al Doctor Eximio y P. Suarez, S.J., en el IV centenario de su nacimiento, 1548—1617. Salamanca, 1948 (BAH).
19. Macia Manso R. Juridicidad y moralidad en Suárez. Oviedo, 1967 (PrB).
20. Macia Manso R. Derecho y justicia en Suárez. Granada, 1968 (BrBHH).
21. Mugica P. Bibliografia suareciana. Sobre el Estado actual de los estudios suarecianos. Granada, 1948 (BrBHH).
22. Noreña C. Heidegger on Suarez: 1927 Marburg lectures // International philosophical quarterly. 1983. Vol. XXIII. No 4. (BAH, PHB)
23. Pereña Vicente L. Teoria de la gerra en Francisco Suárez. Ma-drid,1954. (PHB).
24. Presencia y sugestión del filósofo Fr. Suárez, su influencia en la Revolución de mayo / por Atilio Dell'Oro Maini, Miguel A. Fiorito y otr. Buenos Aires, 1959 (BrBRH).
25. Recasens Siches L. La filosofía del derecho de Francisco Suárez. Con un estudio previo sobre sus antecedentes en la patrística y en la escolastica. 2 ed. México, 1947 (ВГБИЛ).
26. Uscatescu Barron J. El concepto de metafísica de Suárez: su objeto y dominio // Pensamiento. 1995. Vol. 51. Núm. 200.
27. Ashworth E. J. Suarez on the analogy of Being // Viarium. 19951. 33 (1).
28. Prouvost G. La Naissance de l'Ontologie //Revue Thomiste. 1993. Vol. 93 (3).
29. Volpi F. Suarez et le probleme de la metaphisique // Revue metaphisique morale. 1993. Vol. 98 (3).
30. Dutton B. D. Suarezian faundations of Descartes' Ontological argument // Modern Schoolman. 1993. Vol. 70 (4).
31. Gracia J. Suarez and metaphysical mentalism: The last visit // American Catholic Philosophical Quarterly. 1993. Vol. 67 (3).
32. Wells N. J. «Esse cognitum» and Suarez Revised // American Catholic Philosophical Quarterly. 1993. Vol. 67 (3).
33. Sanz V. La reducción suareciana de los trascendentales // Anuario filosófico. 1992. Vol. 25 (2).
34. Davis D. P. Suarez and the problem of Positive Evil // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
35. Kronen J. D. The importance of the Concept of Substantial unity in Suarez's Argument for hulomorphism // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
36. Doyle J. P. Suarez and the Unity of a Scientific Habit // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
37. Gracia J.Suarez's conception of metaphysics // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
38. Noreña C. Suarez and Jesuits // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
39. Gracia J. Francisco Suarez: The Man in History // American Catholic Philosophical Quarterly. 1991. Vol. 65 (3).
40. Gracia J. Suarez and the Doctrine of the Transcendentals // Topoi. 1992. Vol. 11 (2).
41. Roig Gironella J. La analogia del ser en Suárez // Espiritu. 1987. Jan.-June.
42. CvekP. Francisco Suaiez on Natural law // Vera Lex. 1989. Vol. 9 (2).
43. Doyle J. Suarez on beings of reason and truth // Vivarium. 1987. Vol. 25 (Part 1); 1988. Vol. 26 (Part 2).
44. Rey Altuna L. La dialéctica entre la guerra y la paz // Pensamiento. 1988. Vol. 44.
45. Giralt E. F. Suárez y el personalismo de Maritain // Espiritu. 1985. Jul.-Dec. Vol. 34.
46. Reta J. O. Presencia de San Agustin en Suárez // Agustinus. 1980. Vol. 25.
47. Noreña C. Ockham and Suarez on the ontological status of universal concepts // New scholasticism. 1981. Vol. 55.
48. Guy A. Suárez y nosotros // Espiritu. 1980. Vol. 29.
49. Hellín J. Más sobre el existencialismo escolastico de Suárez // Espiritu 1981. Vol. 30.
50. Hellín J. El ente y la existencia en Suárez // Espiritu. 1980. Vol.
29.
