CC BY
35
К 20-летию исследовательского коллектива "Левада-Центра"
Коллектив Аналитического Центра Юрия Левады в честь своего 20-летия подготовил к изданию книгу "Общественный разлом и рождение новой социологии: двадцать лет мониторинга"1-Идея этой книги принадлежит Юрию Александровичу Леваде. Составители книги попытались дать в ней представление об истории деятельности нашего исследовательского Центра. Ниже мы публикуем Предисловие к этой книге. В нем представлена история становления и развития нашего научного коллектива, который начинал свою работу в 1987 г.2 как Всесоюзный центр изучения общественного мнения, а затем с 1992 г. как Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) и с 2003 г. продолжал свою работу в Аналитическом Центре Юрия Левады3. История становления и развития нашего коллектива во многом отражает рождение и становление новой постсоветской социологии, особенно той ее части, которая связана с изучением общественного мнения и проведением массовых опросов в России. Именно поэтому мы считаем, что этот материал может иметь самостоятельный интерес для наших читателей. История коллектива и его 20-летней деятельности — это не столько имя организации, сколько та совокупность идей, ценностей, человеческих отношений, исследовательских технологий, способов объяснения действительности, этоса профессии, которые рождают, как раньше говорили немецкие философы, ощущение работы объективного Духа. Поэтому для нас, когда мы далее употребляем слово "Центр", это не вывеска, не фирма, не помещения и оборудование, а люди с определенным отношением к себе и своей профессиональной деятельности, которые, переда-
1 Сборник избранных статей из журналов "Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены" и "Вестник общественного мнения: Данные. Анализ. Дискуссии" готовится к выходу в московском "Новом издательстве". Публикуемые страницы — предисловие составителей Л.Гудкова, Б.Дубина и ЮЛевады к этой книге.
2 Постановление о создании Всесоюзного центра изучения общественного мнения по социально-экономическим вопросам было лриинято на июльском совещании ЦК КПСС 1987 г. Формальными учредителями ВЦИОМ были ВЦСПС и Госкомтруда СССР.
3 Деятельность нынешнего ОАО ВЦИОМ (после 2003 г.) не имеет ничего общего с работой и историей ВЦИОМа под руководством Т.И.Заславской, а затем Ю.А.Левады.
4 См. статью: Грушин Б. На дальних и ближних подступах к созданию ВЦИОМа // Вестник общественного мнения: Данные. Анализ. Дискуссии. 2007. № 5 (91). С. 55-64.
вая это отношение вновь приходящим работникам, членам коллектива, тем самым сохраняют и воспроизводят его как норму и традицию.
Возникновение нашего Центра непосредственно связано с эпохой горбачевской перестройки, с поисками каналов и инструментов "обратной связи" между позднесоветским руководством и обществом. Своим формированием Центр был обязан усилиям первых его руководителей — директора Т.И.Заславской и ее первого заместителя Б.А.Грушина4. Годы с 1987 по 1994 можно назвать периодом становления и взросления нашего коллектива. За этот период его руководителям и всему Центру пришлось решать множество сложных задач: поиск и подбор людей, способных учиться новому делу и реализовывать его на практике, создание в республиках СССР и регионах России разветвленной сети отделений, без которых невозможно проведение массовых опросов общественного мнения, формирование принципиально нового теоретического и концептуа1ьного аппарата для интерпретации социальной реальности посттоталитарного общества и многих других. Всесоюзные репрезентативные опросы типа "Омнибус", каждый из которых объединял от трех до пяти самостоятельных исследований, пошли уже с ноября 1988 г. Через год они стали систематическими и более разнообразными по тематике.
Частота (регулярность) и оперативность обработки все время увеличивалась, что позволяло вести постоянный мониторинг общественных настроений, восприятия актуальных событий, изменений массовых установок, потребность в знании которых в период драматических перемен резко обострилась. В период 1992—1994 гг. большая часть коллектива прошла обучение в ведущих американских и европейских центрах и институтах соответствующего профиля.
К середине 1990-х годов Центр под руководством Ю.А.Левады, который стал директором в
1992 г., в основном приобрел примерно тот вид, который сохраняет и в настоящее время — это независимый специализированный институт. Его коллектив связан едиными технологическими, идейными и этическими отношениями, нацелен на проведение эмпирических исследований и научного анализа. Он включает не только сотрудников в Москве, но и наших коллег из региональных социологических подразделений,
работавших с нами практически с самого начала. В этом плане он представляет собой итог социального эксперимента по строительству в постсоветской России институций нового образца. Он универсалистский по духу взаимоотношений и по мотивам взаимодействия коллег при том, что не калькирует впрямую никаких готовых западных форм, равно как и не приспосабливает к здешним и теперешним задачам структуры прежние, советские.
Структура Центра воспроизводит тематическое и технологическое разнообразие ведущихся в нем исследований. Это социальный организм, старающийся гибко реагировать на функциональные требования анализа и усложняющиеся запросы общества. Так у нас появились специализированные подразделения изучения рынка, доходов и потребительского поведения, отдел, сосредоточившийся на качественных исследованиях. Дифференциация работы предполагала новый уровень и характер взаимодействия между отделами, совместную разработку программ и анкет, анализ и обобщение результатов. Сосредоточение на каком-то одном типе исследований (полстеры, медиаметрия, маркетинг, экспертные опросы) требовало неизбежной стандартизации методик и технологий организации опросов, что, естественно, приводило рано или поздно к созданию самостоятельных групп и фирм, их отпочкованию от Центра. Главным для нашего коллектива всегда оставался путь "от мнений — к пониманию" — не случайно он стал девизом Центра и дал название представительному сборнику статей Юрия Левады.
Центр с самого начала резко отличался по характеру исследовательской работы от того, что существовало в советской науке: для нее основным заказчиком и судьей в оценке полученных результатов было государство в лице различных ведомств. Такая всесторонняя зависимость ученых от бюрократии, особенно в сфере социального знания, сильнейшим образом ограничивала развитие теории, арсенала методических средств описания и анализа получаемых данных, подавляла разработку новых идей и подходов, особенно в предметных областях, лежащих вне поля узко понимаемых интересов власти. Напротив, наш коллектив прежде всего ориентировался на резко возросшую потребность общества в знании о себе, о процессах, происходящих в различных сферах социальной жизни, о разнообразных социальных группах, о деятельности институтов и т.п. Проводимые нами социологические исследования и опросы общественного мнения в этом плане должны были компенсировать многолетние дефициты информа-
ции о том, чем, собственно, было советское и постсоветское общество, советский и постсоветский человек, в чем особенности национальной идентичности россиян, каково отношение населения к смене характера собственности, к власти, к изменениям в жизни людей, как понимают люди происходящее, какими ценностями руководствуются, чего боятся и чего они хотят и т.п. Независимость от власти резко расширила предметное и тематическое поле исследований, а конкуренция, рыночный спрос на надежное, оперативно получаемое и верифицируемое знание заставили уделять много внимания надежности и достоверности полученной социальной информации.
Многообразие тематики исследований, за которым стоит умножение заинтересованных адресатов социального знания, было отражением быстро развивающихся процессов социальной дифференциации, усложнением самого общества. Имея разные источники финансирования, мы вынуждены бши учитывать в своей работе взгляды разных партнеров, апеллировать к разным группам общества, сталкиваться с разными публичными позициями. Соответственно, мы оказались перед необходимостью постоянной теоретической рефлексии по поводу возникающих задач и проблем социальной жизни, выработки новых или адаптации используемых на Западе методик при изучении собственной страны, перепроверки своих исходных инструментов и гипотез, оценки их адекватности, надежности, результативности. Причем делать это надо было быстро и надежно, поскольку время больших изменений не прощало ошибок, небрежности или равнодушия. Можно сказать, что наш коллектив в своем профессиональном развитии в ускоренном виде проходил основные этапы становления западной социологии.
При этом важной и, может быть, главной особенностью нашего Центра стало принципиальное сочетание двух направлений работы, которые в социальных исследованиях на Западе давно и, скорее всего, бесповоротно разошлись. В развитых обществах Европы и США социология (а она всегда обращена к конкретному социуму, который исследует) после 1960-х годов постепенно превратилась в достаточно благополучную и рутинную дисциплину, чей академический статус и сложившийся образ мира время от времени пытаются поколебать одинокие инсургенты, вроде гендерного подхода, мульти-культурализма, постколониальной теории и т.п. Эмпирические зондажи общественного мнения при этом с академическими штудиями не связываются: они руководствуются собственными
технологическими стандартами и корпоративными нормами, нося характер регулярного, мягкого слежения за более и менее устойчивым состоянием современных обществ. Понятно, что подобная "сверка часов" становится нужнее в моменты запрограммированных изменений, вроде выборов, вокруг принятия важных правительственных решений, касающихся всей страны, или, напротив, после внезапных катастрофических событий, опять-таки затрагивающих жизнь всей нации (как, например, 11 сентября 2001 г. в США).
Совершенно иная ситуация — в постсоветском социуме. Он во многом сохраняет мобилизационный характер, где отношения между центром и периферией, властью и массой складываются принципиально иначе, нежели в развитых, модерных обществах Запада. Больше того, советская модель этих отношений, построенная на жестком противопоставлении и репрессивном контроле властного центра над всеми формами коллективной жизни, находится сейчас в состоянии общего, резко выраженного и практически неуправляемого распада, перерождений, новообразований (в медицинском смысле слова). В этих условиях рейтинги первых лиц и линейные распределения ответов на стандартизированные вопросы, конечно же, не венец, а лишь грамотное начало собственно исследовательской работы. А сама она состоит в реконструкции и понимании ориентиров и мотивов опрошенных людей, групповых и институциональных рамок их деятельности, социальных процессов, определяющих их пристрастия и антипатии, надежды и страхи, ответы и умолчания. Без подобной систематической рефлексии и теоретической аналитики даже самые многокрасочные графики остаются и останутся всего лишь витринным муляжом проведенной работы, эпигонской, внутренне зависимой попыткой показать, что и у нас "всё, как у больших".
Повседневное и систематическое сочетание двух этих планов - эмпирического аналитического — исследовательской практики, при поддержании их достойного профессионального
уровня — вот тот тип социологической работы, который был задан Ю.Левадой и которому следует наш коллектив. Важно еще одно: эта идея была реально воплощена в структуре отделов Центра, в общей конструкции нашего журнала (до 2003 г. — ’'Мониторинг общественного мнения...”, далее — ’'Вестник общественного мнения..."). Большой массив таблиц и графиков соединяется в каждом из девяноста номеров журнала с несколькими крупными аналитическими статьями по проблемам экономики, политики, культуры нынешнего российского социума. Они принадлежат не только сотрудникам Центра, но и широкому кругу наших коллег и друзей в стране и за ее рубежами1.
Задача — в самых общих чертах представить эту работу, этим и определяется настоящий сборник. Понятно, что он неизбежно ограничен отдельными текстами включенных в него авторов. Из более чем 700 статей, опубликованных в "Мониторинге общественного мнения..." и "Вестнике общественного мнения..." с марта
1993 г, до нынешнего дня, мы были вынуждены отобрать лишь 40. Как нам кажется, они пред-стаатяют разнообразие тематики и методических подходов в исследованиях трансформации постсоветского общества, концепций и возможностей анализа полученного материала. Отбирая статьи в сборник, мы исходили из двух критериев: с одной стороны, отобразить результаты наиболее важных исследований разных периодов нашей деятельности, а с другой — представить широкий круг наших авторов, ограничившись включением одной статьи каждого. А некоторые исключения продиктованы желанием не оставить в стороне важные для Центра темы. Ряд материалов мы из-за ограниченного объема книги все-таки не смогли включить, о чем очень жалеем.
Остальное — за читателями.
1 Интенсивность работы Центра скрывает одно обстоятельство: в целом это небольшой исследовательский коллектив, численность персонала которого намного меньше численности академического института средней руки.
