CC BY
32Р. З. Гушель
К 150-ЛЕТИЮ ПЕРВОГО ГИМНАЗИЧЕСКОГО УСТАВА
ГУШЕЛЬ Ревекка Залмановна — научный сотрудник Отдела истории математики и математического образования Научно-практического центра «Математическое просвещение», [email protected].
Аннотация: Середина XIX в. отмечена в России рядом реформ в области среднего образования. Одним из основных вопросов был вопрос о роли и месте древних языков в гимназическом образовании. Борьба между «классиками», опиравшимися на традиции и опыт Запада, и «реалистами» с их ориентацией на потребности развития страны вызвала к жизни реформы, начавшиеся в России в конце 1840-х и продолжавшиеся до начала XX в. В статье кратко изложены социальные и исторические аспекты подготовки устава 1864 г. Показана значимость данного события для современности.
В числе основных направлений реформы гимназического образования отмечены введение единых программ преподавания учебных предметов, выделение младшего звена гимназии в самостоятельное учебное заведение, профильная дифференциация школы, предполагавшая уменьшение доли древних языков и усиление естественнонаучной составляющей в некоторых средних учебных заведениях, вопросы педагогической подготовки учителя, новые условия поступления выпускников гимназий в высшие учебные заведения.
В статье исследовано взаимодействие Министерства народного просвещения и педагогического сообщества при подготовке реформы. В частности, показано, что проект гимназического устава 1862 г. был разослан министерством по округам, попечителям было предложено организовать обсуждение этого документа в учебных заведениях и свои заключения прислать в министерство, полученные отзывы были тогда же опубликованы. В шеститомник «Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства народных училищ» вошли отзывы учёных советов университетов, педагогических советов гимназий и отдельных педагогов высшей и средней школы. В 1863 г. изданы «Замечания иностранных педагогов на проекты уставов учебных заведений Министерства народного просвещения».
Ключевые слова: гимназия, прогимназия, проект устава, классическое образование, реальное образование, педагогические курсы.
В 2014 г. исполнилось 150 лет со времени принятия гимназического устава 1864 г., который впервые в России предполагал создание мужских гимназий двух типов — классических и реальных. До 1864 г. отечественные гимназии работали по уставу, утверждённому в 1828 г. В 1849-1852 гг. некоторые положения этого устава были изменены, но в основном он продолжал действовать. Однако к середине 1850-х гг. и министерству, и педагогическому сообществу стало ясно, что школе нужен новый устав. В 1856 г. был восстановлен созданный ещё в начале века, но в 1831 г. ликвидированный Учёный комитет Министерства народного просвещения. Ему и была поручена подготовка нового устава низших и средних учебных заведений, соответствующего требованиям времени. В Учёный комитет вошли: по русской словесности — академик И. И. Срезневский, по математике — адъюнкт Академии наук П. Л. Че-бышев, по истории и географии — профессор Главного педагогического института Н. А. Вышнеградский, по древней филологии — профессор Петербургского университета И. Б. Штейнман, по новой филологии — заслуженный профессор Петербургского университета А. А. Фишер, по естественным наукам Ю. И. Семашко. Возглавил Учёный комитет директор департамента народного просвещения П. И. Гаевский.
Первый вариант устава был готов к 1858 г., но этот вариант никуда за пределы министерства не вышел, и на его основе в 1860 г. был составлен новый «Проект устава низших и средних училищ, состоящих в ведомстве Министерства народного просвещения». В том же году этот проект был опубликован в «Журнале министерства народного просвещения».
Остановимся на некоторых положениях проекта, которые относятся к средней школе.
Цель гимназического образования проект формулирует следующим образом: «§ 173. Гимназия имеет целью, посредством правильного воспитания и обучения общеобразовательным наукам, развить молодых людей в умственном и нравственном отношении так, чтобы они могли или с успехом начать своё специальное образование в одном из высших учебных заведений, или прямо приступить к полезной
деятельности на избранном ими поприще общественной жизни» [см.: 1, с. 117].
Предполагалось, что продолжительность гимназического курса увеличится с 7 до 8 лет, при этом четыре низших класса составят прогимназию. Самостоятельные прогимназии могли учреждаться и в небольших городах, где полные восьмиклассные гимназии не были нужны. В городе, имевшем несколько гимназий, одна должна была называться губернской. Ей подчинялись все низшие учебные заведения губернии. В большинстве губернских городов была одна мужская гимназия — она и являлась губернской. Такая система существовала в России и до 1860 г. Проект указал, что характер подчинённости должен был сохраниться. На основании проекта лица, желавшие стать преподавателями наук и языков, должны были, помимо университетского диплома, представить свидетельство о том, что они выслушали при университете полный педагогический курс и признаны способными занять должность преподавателя гимназии [см.: 4, с. 124].
В гимназии и прогимназии должны были на основании устава приниматься лица всех состояний «без различия звания, вероисповедания и подданства».
Проектом предусмотрены следующие права и преимущества выпускников гимназий (§ 268):
1. Могут поступать без экзамена в университет и, если имеют
на то право по происхождению, в другие высшие учебные заведения.
2. Имеют право на занятие должности учителя в высшем народ-
ном училище, по выслушанию специального педагогического курса в гимназии.
3. Могут получать свидетельства на звание домашнего учителя для обучения тем предметам, в которых оказали успехи отличные или хорошие.
4. Принимаются в гражданскую службу предпочтительно тем, ко-
торые не учились в гимназиях... Для них сокращаются сроки при производстве в первый классный чин.
В зависимости от состава и объёма предметов учения, гимназии разделялись на две группы. В нормальных гимназиях должны были преподаваться оба древних языка (латинский язык — 24 недельных урока с III класса, греческий — 17 недельных уроков с V класса). На математику здесь отводилось 22 недельных урока, на естествоведение
с физикой — 16. Урок в соответствии с проектом должен был длиться 75 минут.
Помимо нормальных, можно было открывать также гимназии без греческого языка, но с усиленным преподаванием естествоведения и математики (§ 271). В таких гимназиях на латинский язык отводилось 19 уроков, на математику — 28, а на естествоведение с физикой — 25. На новые языки здесь прибавлялось по одному недельному уроку сравнительно с планом нормальных гимназий. В § 275 проекта указывалось, что «объём и направление преподавания каждого предмета определяются особыми программами и инструкциями, утверждёнными Министерством народного просвещения». Максимальной наполняемостью класса по проекту 1860 г. считалось 50 учеников. В случае превышения этого числа рекомендовалось открытие параллельных отделений.
В проекте предполагались и дополнительные курсы, в том числе, по законоведению, сельскому хозяйству, технологии и т.д., но они предназначались лишь для тех, кто уже окончил курс. Как отмечалось выше, выпускник гимназии согласно проекту мог стать учителем высшего народного училища, если он прослушал специальные педагогические курсы при гимназии. Помимо учебных занятий будущего учителя по педагогике и дидактике, а также по избранным им для преподавания предметам, проектом предполагались упражнения в «преподавании им самим, под руководством учителя и, наконец, в самостоятельном преподавании отделению класса или целому классу» (§ 285). Обучение на курсах планировалось двухгодичным. На проект, подготовленный Учёным комитетом в 1860 г., «Журнал министерства народного просвещения» в 1861 г. поместил «Свод печатных рецензий на проект устава...» [см.: 2].
Рассмотрим кратко две журнальные публикации 1860 г., связанные с появлением проекта гимназического устава. В июньском номере журнала «Русское слово» была помещена статья преподавателя Рише-льевского лицея в Одессе Р. В. Орбинского «По поводу проекта нового устава средних учебных заведений, подведомственных Министерству народного просвещения» [см.: 3]. Рецензент одобряет идею разделения школы на классическую и реальную и обсуждает вопросы, связанные с их организацией. Он пишет: «Духовной деятельности человека представляется два обширных поприща: или она прилагается к человеку же, или к "вещественной природе". Для судьи, адвоката, священника,
учёного нужно одинаковое общее гуманное образование. Для военного, купца, фабриканта, нужно, как основание всех названных специальностей. одинаковое общее реальное образование. Что же касается общего образования, которое должно лежать в основании, то для университета оно даётся гимназией. Что же касается общего реального образования, то особого, дарующего его заведения у нас нет; не будет и по новому уставу, если проект его утвердится без надлежащих изменений.» [3, с. 30]. Рецензент предлагал организовать средние школы двух категорий — для подготовки к университету и для «реализма промышленной жизни». И гуманитарные, и естественные науки должны были изучаться в школах обеих категорий, но подход к их изучению и глубина изучения предполагались совершенно разными: в реальной школе должно было уделяться больше внимания прикладным вопросам, в гуманитарной — исключительно теоретическим.
В том же 1860 г. журнал «Русский вестник» опубликовал статью преподавателя (впоследствии — директора) Тверской гимназии А. Н. Робера «Организация учебной части в гимназиях» [см.: 4]. Автор задаётся вопросом о цели гимназического образования. По его мнению, «гимназия имеет целью приготовить ученика к получению высшего образования в университете или в другой какой-нибудь высшей школе». В центр гимназического учения он ставит развитие, «приучение ученика к действованию всеми его способностями». И далее выясняется, какие науки в наибольшей степени удовлетворяют этому требованию, какие качества науки, в первую очередь, служат указанной цели. А. Н. Робер пишет: «Мне кажется, что необходимыми качествами тех наук, которые назначаются для приучения ученика действовать всеми своими способностями, следует признавать самостоятельность, постепенность, непрерывность» [см.: 4, № 17, с. 57]. И далее он приходит к выводу, что в наибольшей степени предъявленным требованиям отвечают древние языки и математика. Другие учебные предметы, в том числе русский язык, по мнению рецензента, «должны занимать второстепенное место». Исходя из того, что главными предметами в гимназии являются древние языки и математика, Робер считал разделение школы вредным. Он был убеждён, что названные учебные предметы дополняют друг друга и должны преподаваться одновременно в течение всего срока обучения в гимназии.
А. Н. Робер выступил против единых программ для гимназии, предложенных проектом: «Необходимо уничтожить все программы,
все формальности, и пусть каждый учитель сообщает своим ученикам по своему предмету истинные знания, и столько их, сколько ученики могут приобрести сообразно степени развития их способностей. Истинное же знание есть то, которое принято всею душою, а не одною памятью» [см.: 4, № 18, с. 261].
Автор много говорит о «вредном влиянии балловой системы»: «Имея в виду отметку, ученик и готовит урок свой. Он готовит его, преимущественно, потому, что ему поставят отметку. Всё то, за что не ставится балл, решительно не обращает на себя внимания учеников. Неужели все эти дела можно назвать учением, развитием, а не добыванием баллов?» [см.: 4, № 18, с. 267]. Правда, никакой реальной альтернативы балловой системе он не предлагает. (Следует признать, что, хотя идеи А. Н. Робера шли вразрез с основной тенденцией развития российского образования XIX в., некоторые его мысли оказались весьма созвучны нашему столетию. В частности, слова о том, что истинное знание требует усилий отнюдь не одной только памяти, хорошо соотносятся с проводимой в современной философии образования идеей о том, что передать из одной головы в другую можно только сведения: знания могут быть приобретены лишь посредством самостоятельных усилий учащегося.) К 1862 г. Учёный комитет переработал проект 1860 г. с учётом поступивших официальных и частных отзывов. В новом проекте главной задачей всех учебных заведений ставится задача «воспитания человека, то есть гармонического развития его нравственных, умственных и физических сил» [см.: 5, ч. I, с.435].
Проект разделяет гимназии на филологические и реальные. Предполагалось, что реальных гимназий должно было быть больше, чем филологических. Вот что сказано по этому поводу в объяснительной записке к проекту: «Гимназиям реальным Учёный комитет даёт перевес учреждением их в большем количестве на том основании, что, во-первых, для успешного логического развития посредством изучения языков Учёный комитет считает достаточным в гимназиях занятие языком отечественным и из иностранных: одним древним — латинским и одним из новых, во-вторых, находит необходимым дать приличное место в гимназическом курсе изучению других наук, как-то: Закона Божия, истории, математики и естествоведения — первым двум по важности их содержания, имеющего огромное образовательное значение, а последним двум, и особенно математике, потому, что по этим предметам выработаны вполне рациональные методы учения,
как нельзя более согласные с формальной целью образования.» [см.: 5, ч. 1, с. 105-106].
Так же, как и в предыдущем проекте, первые четыре класса гимназии составляли прогимназию. Собственно гимназия состояла из четырёх старших классов. Прогимназии должны были заменить собою уездные училища, курс которых к тому времени был признан не удовлетворяющим требованиям жизни. Была уменьшена максимальная наполняемость классов с 50 до 40 учеников. Среди учащихся, которые освобождались от платы за учение, проект называет детей учителей. Сравнивая проекты 1860 и 1862 гг., мы видим, что значительная часть предложений первого из них сохранилась и во втором.
Приведём некоторые его параграфы:
«2. Для распространения общего образования между населением мужского пола служат следующие учебные заведения: а) народные училища, б) прогимназии и в) гимназии.
114. Прогимназии, представляя вторую степень в системе общеобразовательных учебных заведений, доставляют учащимся в них более полное и многостороннее, сравнительно с народными училищами, умственное и нравственное образование и, вместе с тем, служат переходными заведениями для желающих довершить курс общего образования в гимназиях.
115. Прогимназия состоит из четырёх классов с годичным курсом в каждом классе.
116. При каждой гимназии находится непременно прогимназия; но, кроме того, в городах и местечках более многолюдных открываются, по мере возможности, и отдельные прогимназии.
143. В каждой прогимназии преподаются следующие предметы: а) Закон Божий, б) русский язык, в) математика, г) естествоведение, д) география, е) история, ж) немецкий язык, з) французский язык, 1) чистописание, черчение и рисование и и) пение. Для каждого ученика обязательны все эти предметы, кроме иностранных языков, которым обучаются только желающие. Сверх того, все ученики упражняются в гимнастике.
160. В прогимназии обучаются дети всех состояний, без различия звания, подданства и вероисповедания.
162. В первый класс прогимназии поступают дети не моложе 9 лет, умеющие читать и писать по-русски и знающие главные молитвы и первые четыре правила арифметики.
173. Удостоенные. одобрительного аттестата приобретают следующие права:
1) Могут поступать без экзамена в первый класс гимназии, если в аттестатах их означено, что, кроме обязательных предметов, они обучались хотя одному из иностранных языков; в противном же случае они подвергаются испытанию только в одном из иностранных языков.
2) Имеют право на занятие должности учителя народных училищ... по достижении 18-летнего возраста.
3) Лица податного состояния освобождаются от телесного наказания».
Вышеприведённые статьи касались прогимназии, которая, по замыслу составителей проекта, должна была заменить собою уездное училище. О собственно гимназии в этом документе сказано, в частности:
«174. Гимназии составляют третью и последнюю степень учебных заведений, имеющих целью общее образование, равномерно и всесторонне развивающее нравственные и умственные силы юношества, и, вместе с тем, служат приготовительными заведениями для молодых людей, стремящихся к высшему, более специальному, образованию в университетах и других высших учебных заведениях.
175. По различию предметов, содействующих общему образованию, гимназии разделяются на филологические и реальные. Кроме предметов, общих тем и другим, в последних преподаётся усиленный курс естествоведения и математики, а в первых — греческий язык с усиленным курсом латинского языка.
176. Предметы учения как в тех, так и в других гимназиях проходятся в продолжение четырёх годичных курсов, составляющих четыре класса.
193. Для занятия должности преподавателя наук или языков в гимназии требуется: а) аттестат об окончании полного курса учения в одном из русских университетов и б) свидетельство о выслушании особого педагогического курса, назначаемого для кандидатов на учительские места в гимназиях.
197. В тех и других гимназиях считается обязательным для учеников только один из новых иностранных языков; сверх того, обязаны учиться гимнастике и пению все ученики и рисованию — желающие из них.
216. Окончившим полный курс присваиваются следующие права и преимущества:
1) Они могут поступать без экзамена в университеты и другие высшие учебные заведения.
2) Имеют право на занятие должности учителя прогимназии, по выслушании особого педагогического курса при гимназии.
3) Могут получать свидетельства на звание домашнего учителя для обучения тем предметам, в которых оказали успехи отличные или хорошие.
4) Определяются при поступлении в гражданскую службу на места канцелярских служителей высшего по жалованью разряда и производятся в 1-й классный чин: дети родовых дворян — через год, а всех прочих званий — через 2 года.» [см.: 5, ч. I, с. 1-46].
В том же 1862 г. рассматриваемый проект был разослан министерством по округам. Попечителям было предложено организовать обсуждение этого документа в учебных заведениях и свои заключения прислать в министерство. Полученные отзывы были тогда же опубликованы. Шеститомник «Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства народных училищ» [см.: 5] содержит отзывы учёных советов университетов, педагогических советов гимназий и отдельных педагогов высшей и средней школы. В 1863 г. вышли из печати «Замечания иностранных педагогов на проекты уставов учебных заведений Министерства народного просвещения».
В центре обсуждения проекта стоял вопрос о соотношении классического и реального начал в обучении, о том, какая школа — классическая или реальная — даёт лучшее общее образование. Вот что писал об этом С. В. Рождественский: «Защитники классицизма отстаивали значение древних языков, как лучшего орудия формального развития учеников, и в изучении духовной стороны классического мира видели надёжное средство укрепления нравственных идеалов юношества. Главным недостатком реальней школы они, по-прежнему, считали односторонний утилитаризм. Сторонники реализма, с своей стороны, возражали, что формальные цели образования могут быть достигнуты и помимо преобладания древних языков; крайности же одностороннего утилитарного направления, по их мнению, не должны были
компрометировать той серьёзной мысли, что общее образование не может быть оторвано от реальных потребностей жизни, что задача общей школы — готовить к жизненному труду» [см.: 6, с. 436].
Приведём фрагменты нескольких отзывов на проект 1862 г., а именно отзывы: Совета Московского университета, члена Главного правления училищ Н. И. Пирогова, директора Ярославского Демидовского лицея М. В. Ляпунова, помощника попечителя С.— Петербургского учебного округа И. П. Корнилова, учителя Ржондковского и педагогического совета Второй Одесской гимназии.
Совет Московского университета подготовил подробный, развёрнутый отзыв на проект. В нём, в частности, отмечалось: «Совет университета вполне признаёт разумность и необходимость устройства прогимназий, которые должны заменить существующие теперь уездные училища, крайне неудовлетворительные по организации и не достигающие ни одной из предположенных для них целей» [см.: 5, ч. III, с. 213].
Признавая целесообразность организации прогимназий, Совет считает, однако, что четырёхгодичный срок обучения в гимназии слишком мал. Совет обсуждает и другие параграфы проекта: «Преподавание латинского языка в гимназиях должно начинаться с низших классов. Совет не находит необходимым разделение гимназий на реальные и филологические, хотя и допускает, что преподавание греческого языка может и не быть в некоторых, и даже в очень многих гимназиях. Изучение греческого языка не обязательно для всех учеников гимназий, а предлагается только для желающих; оно необходимо для тех, кто желает поступить на историко-филологический факультет университета......Совет,
считая необходимым для основательного образования в университете знание новых языков и находя одним из главных препятствий к успешному прохождению университетского курса незнание этих языков, полагает изменить § 197 в смысле обязательного изучения обоих языков — французского и немецкого.» [см.: 5, ч. III, с. 219].
Категорическое возражение Совета вызвало предоставление права поступления в университет всякому, окончившему гимназию: «До сих пор гимназии освобождали от вступительного в университет экзамена только лучших своих воспитанников. Прямым следствием было общее понижение уровня подготовки к университету. Совет отрицает право гимназий поставлять студентов университету без всякого контроля с его стороны, а это право дается гимназиям новым проектом» [см.: 5, ч. III, с. 219-220].
Не поддержал Совет университета и предложение проекта об организации педагогических курсов при гимназиях для подготовки учителей прогимназий: «Допустив, что гимназист будет готовиться в педагогических курсах при гимназии для получения звания учителя прогимназии, должно допустить, как неизбежное следствие, постепенное понижение и теоретической, и практической подготовки будущих наставников прогимназии. Практическое руководство трудно возложить на учителей гимназии, а о теоретическом нечего и говорить» [см.: 5, ч. III, с.224].
Член Главного правления училищ Н. И. Пирогов (следует пояснить, что Пирогов, помимо своей лечебной работы, был организатором воскресных школ) в своём отзыве на проект устава, в частности, написал: «.если нужно разделить резко два направления учения,— а это действительно необходимо, если желаем видеть настоящие результаты каждого из них,— то уже нужно это сделать вполне, а не вполовину, должно сначала решить беспристрастно и без всякого предубеждения: необходимо ли для желающих вступить в университет. знание древних языков или нет; можно в этом сомневаться и колебаться, но, наконец, необходимо на чём-нибудь одном остановиться. Если да, то. учебные заведения, приготовляющие к университету, должны быть вполне и совершенно приспособлены к этой цели; филологическое направление в них должно господствовать и преобладать, сверх того, в них так же основательно должна быть изучаема и математика, как наука, необходимая столько же, сколько и древние языки, для полного и всестороннего развития мыслительной способности учащихся. Если нет, то пусть вступают в университет и получившие классическое, и получившие одно чисто-реальное образование, и тогда для чего вводить в реальные гимназии изучение латинского языка? Не лучше ли тогда будет заменить время, употребленное на изучение латинского языка (18 часов в неделю), изучением другого предмета, более необходимого для практической жизни, не лучше ли быть односторонне, но основательно образованным, нежели получить многостороннее, но отрывочное, а потому поверхностное образование. Введя в систему нашего отечественного образования реальные гимназии, необходимо следует учредить для окончания получаемого в них образования и высшие реальные учебные заведения, вполне приспособленные к этим гимназиям и направленные к той же цели (политехнические
школы), а классические гимназии оставить одни в неразрывной связи с университетами.» [см.: 5, ч. I, с. 10-12].
Учитель Новгород-Северской гимназии на Украине Ржондков-ский в своём отзыве на проект устава отмечал: «Обыкновенно говорят, что изучение древних языков необыкновенно развивает умственные способности. Но отсюда ещё нисколько не следует, что кроме него нет теперь других превосходных способов развития. В чём же заключается эта развивающая сила древних языков? В теории языка и в вещественном содержании его литературы. Если это так, то неужели этого не могут доставить живые новые языки и, в особенности, немецкий, литература которого так богата сочинениями по всем отраслям науки и знаний. Развитие дают и другие науки, если их преподавать с толком. Мне кажется, что уже наступила пора снять с гимназии педагогические девизы средневековой схоластики: классическая древность и математика, а взамен их поставить девизом гимназий: природа и человек» [см.: 5, ч. III, с.152-155].
Директор Ярославского Демидовского лицея М. В. Ляпунов обратил внимание на педагогическую подготовку учителей. Он писал: «В педагогическом образовании учителей гимназий и прогимназий невозможно видеть того значения, какое придаёт этому образованию Учёный комитет в проекте устава общеобразовательных учебных заведений. Специальное педагогическое образование не представляется особенно необходимым для воспитанников университета, которыми замещаются должности преподавателей в гимназиях. Разделение гимназий на два отдельные учебные заведения, предполагаемые проектом, под названием гимназий и прогимназий, весьма повредит, по мнению моему, значению будущих гимназий. При устройстве средних учебных заведений, прежде всего должно иметь в виду их образовательную, формальную цель. С предположенным же разделением гимназия принуждена будет начать исполнение своей задачи слишком поздно, с учениками, для развития которых много уже утрачено времени.» [см.: 5, ч. III, с. 231-232].
Мнение помощника попечителя С.— Петербургского учебного округа И. П. Корнилова заключалось в следующем: «Полагаю, что понудительное введение методов преподавания посредством предписаний или устава, неудобно и стеснительно. Лучший метод хорош только тогда, когда им хорошо владеет учитель. Трудно допустить, чтоб учитель, весь свой век следовавший одному способу, вдруг, по предписанию,
усвоил с охотою и умением новую систему. Улучшенные методы можно вводить не иначе, как постепенно и непринужденно, печатая об этом статьи, издавая руководства. Новый метод только тогда может принести существенную пользу, когда он будет охотно и сознательно принят учителем.» [см.: 5, ч. IV, с. 402].
Педагогический совет Второй Одесской гимназии высказался относительно предполагаемой фуркации школы следующим образом: «Разделение гимназий на гимназии с усиленным направлением филологическим или математическим представляет ту невыгоду, что в городах, где находится только одна гимназия, поступающие часто принимают то направление, которое впоследствии может оказаться несообразным с их склонностями, что может вредно подействовать на их будущее. В этом отношении, кажется, выгоднее было бы. учредить при университетских факультетах приготовительные курсы, в которых ученики гимназий могли бы пополнить свои сведения по тем предметам, которые требуются избранным факультетом. Гимназии чрез это освободились бы от специального характера и. могли бы доставить учащимся в них более прочное общее образование, не заставляя про-гимназистов делать выбор между двумя направлениями, выбор часто — несознательный и ещё чаще — недобровольный.» [см.: 5, ч. II, с. 496-497].
Выше приведены только некоторые положения проектов гимназического устава 1860 и 1862 гг. и отзывов на них. Но этого достаточно, чтобы убедиться в том, что к началу 60-х гг. XIX в. педагогическое сообщество не только осознало необходимость обновления средней школы, но и пыталось осуществить это обновление на практике. Среди основных направлений реформы гимназического образования было и введение единых программ преподавания учебных предметов, и выделение младшего звена гимназии в самостоятельное учебное заведение, и профильная дифференциация школы, предполагавшая уменьшение доли древних языков и усиление естественнонаучной составляющей в некоторых средних учебных заведениях, и вопросы педагогической подготовки учителя, и новые условия поступления выпускников гимназий в высшие учебные заведения.
Из приведённых фрагментов отзывов видно, что участие в обсуждении названных проектов приняли педагоги высшей и средней школы разных регионов страны. Всего поступило и было опубликовано [см.: 5] 335 отзывов (110 — от советов университетов
и педагогических советов средних учебных заведений и 225 — от отдельных педагогов). Анализируя все эти документы с современных позиций, мы видим, что многие положения, обсуждавшиеся полтора столетия назад, актуальны и сегодня. Разумеется, такие вопросы, как изучение в средней школе древних языков, сегодня уже не обсуждаются. Но вопрос о том, кто должен решать, может ли выпускник учиться в вузе или нет, и сегодня звучит достаточно актуально: вступительных экзаменов в вузы теперь нет, а ЕГЭ ученики сдают в школе. Между тем, вузы разного профиля предъявляют к абитуриенту разные требования как по характеру, так и по уровню подготовки по одному и тому же предмету. И в обществе, и среди педагогов отношение к ЕГЭ не вполне однозначное.
Профильные классы и специализированные школы с углублённым изучением отдельных предметов сегодня достаточно широко распространены, но принято считать, что такая система организации школьного дела — изобретение педагогов последней трети XX в. или заимствование зарубежного опыта. А ведь многие элементы этой системы существовали в русской школе ещё в середине XIX столетия. И таких «сквозных» аналогий немало, в том числе и в части, касающейся содержания образования.
Указанные выше вопросы, затронутые и в проектах, и в отзывах на них, далеко не исчерпывают всех сторон школьной жизни, освещён-ных в названных документах. На их основе в 1863 г. Учёным комитетом был подготовлен новый «Проект устава гимназий и прогимназий». Этот проект разделил все гимназии на «общие» с латинским языком и классические с двумя древними языками. Были предусмотрены и прогимназии, курс которых соответствовал первым четырём классам гимназий. Государственный Совет рассмотрел этот проект в феврале 1864 г. и сделал ряд замечаний, на основании которых проект был доработан и вскоре вновь внесён на рассмотрение Совета.
19 ноября 1864 г., после очередного обсуждения в Госсовете, этот проект был Высочайше утвержден. Отечественная гимназия получила, наконец, новый устав. Приведём некоторые параграфы этого документа [см.: 7]:
«§ 1. Гимназии имеют целью доставить воспитывающемуся в них юношеству общее образование и вместе с тем служат приготовительными заведениями для поступления в университет и другие высшие специальные училища.
§ 2. По различию предметов, содействующих общему образованию, и по различию целей гимназического обучения гимназии разделяются на классические и реальные.
§ 5. Кроме гимназий там, где представится надобность и возможность, а также и в местах, не имеющих гимназий, могут быть учреждаемы прогимназии, состоящие только из четырех низших классов гимназии и разделяющиеся также на классические и реальные.
§ 26. В преподаватели наук и языков в гимназиях и прогимназиях определяются попечителем учебного округа, по собственному его избранию или по представлению начальников сих заведений, лица, имеющие одобрительные аттестаты об окончании полного университетского курса и свидетельства о выслуша-нии особого педагогического курса. (Исключение бъто сделано для учителей новых языков — они могли не иметь высшего образования. — Р. Г.)
§ 40. В реальных гимназиях преподаются: а) в одинаковом объеме с классическими: 1) Закон Божий, 2) русский язык с цер-ковно-славянским и словесность, 3) история, 4) география и 5) чистописание; б) в большем объёме, сравнительно с классическими: 6) математика, 7) естественная история с присоединением к ней химии, 8) и 9) физика и космография, 10) и 11) немецкий и французский языки (оба обязательно) и 12) рисование и черчение; в) вовсе не преподаются латинский и греческий языки. Примечание. К числу учебных предметов принадлежат также пение и гимнастика для желающих.
§ 45. Объём преподавания предметов учебного курса как в гимназиях, так и в прогимназиях, определяется особою инструкцией от Министерства народного просвещения».
Так в России были впервые введены средние общеобразовательные школы двух типов, предполагавшие преимущественное обучение разным циклам учебных предметов. Организации гимназического учения и правам выпускников посвящены следующие статьи устава:
«§ 49. В каждом классе гимназии и прогимназии полагается, по возможности, не более сорока учеников. В тех случаях, когда. в каком-либо классе оказалось бы более сорока человек. начальству учебного заведения предоставляется ходатайствовать о разделении класса на параллельные отделения.
§ 53. В гимназии и прогимназии обучаются дети всех состояний, без различия звания и вероисповедания.
§ 55. В первый класс гимназии и прогимназии принимаются дети, умеющие читать и писать по-русски, знающие главные молитвы и из арифметики сложение, вычитание и таблицу умножения. При сём наблюдается, чтобы в первый класс поступали дети не моложе 10 лет.
§ 63. Ученики, пробывшие два года в одном классе и не оказавшие удовлетворительных успехов, увольняются из заведения.
§ 121. Ученики, окончившие полный курс учения в гимназии классической или реальной с особым отличием и награждённые при выпуске медалями золотою или серебряною, определяются в гражданскую службу без различия состояния, с чином четырнадцатого класса.
§ 122. Ученики, окончившие курс учения в классических гимназиях или имеющие свидетельство о знании полного курса сих гимназий, могут поступать в студенты университетов. Свидетельства же об окончании полного курса реальных гимназий, или о знании сего курса, принимаются в соображение при поступлении в высшие специальные училища на основании уставов сих училищ».
Министр народного просвещения А. В. Головнин, являвшийся сторонником введения реального образования, так писал впоследствии в своих мемуарах о подготовленном под его руководством уставе 1864 г.: «Относительно гимназий реальных имелось в виду, что в теории невозможно отрицать за естественными науками общеобразовательной силы, но что преподавание этих предметов ещё недостаточно выработалось, педагогические приемы не разъяснились, опыт не усовершенствовал их подобно тому, как мы это видим в отношении к древним языкам. Посему этим гимназиям казалось ещё преждевременным (выделено нами — Р. Г.) предоставить право выдавать своим ученикам свидетельство на вступление в университет. Молодые люди, окончившие курс в этих гимназиях, могли поступать в высшие технические училища. и для них следовало учредить политехнические институты.» [см.: 8, с. 490].
Продолжительность одного урока, на основании устава 1864 г., составляла 75 минут, но в сентябре 1865 г. она была сокращена до 60 минут. Срок обучения в гимназии остался семилетним.
Устав ликвидировал существовавшее до этого разделение учителей гимназии на старших и младших. Тогда же были установлены следующие классы должностей педагогов: директора — V класс (статский советник), инспектора — VI класс, учителей с высшим образованием — VIII класс (коллежский асессор). Эти классные чины сохранялись за чиновниками системы образования до 1917 г.
Введение нового устава в жизнь школы проходило не везде одновременно. Так, в Рязанской гимназии он начал вводиться в 1865, а в Ярославской — в 1867 г.
Среди проблем, возникших при реализации устава, была и проблема кадровая. Это относилось, в первую очередь, к преподавателям древних языков, которых сразу потребовалось слишком много, чтобы университеты быстро справились с этой задачей. К преподаванию древних языков в гимназиях были привлечены магистры и кандидаты духовных академий, а также выходцы из австрийских славян.
Что касается программ преподавания учебных предметов, то картина здесь была следующая: «По уставу (§ 45) введение новых учебных планов поставлено было в зависимость от инструкции министерства, определяющей объём преподавания отдельных предметов. Составленная Учёным комитетом и одобренная 12 марта 1865 года Советом министра, инструкция не дала нормальных программ, но ограничилась лишь общими краткими определениями и руководящими замечаниями о преподавании отдельных предметов. Разработка же подробных программ по каждому предмету. лежала на обязанности педагогических советов. Программы, выработанные педагогическими советами и отдельными преподавателями и рассмотренные попечительскими советами, должны были вноситься на рассмотрение Учёного комитета.» [см.: 6, с. 442-443].
Руководство С. — Петербургского учебного округа осенью 1864 г., ещё до Высочайшего утверждения последнего проекта устава, обратилось к некоторым ведущим педагогам округа с предложением изложить свои соображения о распределении каждого учебного предмета по классам в соответствии с таблицей уроков, предложенной этим проектом. В том же 1864 г. эти «соображения» были опубликованы отдельной брошюрой [см.: 9]. Другой проблемой средней школы был недостаток учебников. В 1865 и 1866 гг. министерством были объявлены конкурсы на составление учебников для гимназии по разным предметам. 23 марта 1865 г. были введены «Временные правила о порядке
рассмотрения, одобрения и введения в употребление учебных руководств и пособий для средних и низших учебных заведений Министерства народного просвещения». На основании этих правил учебники и пособия, по просьбам авторов, рассматривались Учёным комитетом, и его заключения передавались на утверждение министра. Каталоги одобренных руководств печатались в «Журнале министерства народного просвещения».
Очень непростым был и вопрос о том, какие гимназии станут классическими, а какие — реальными. По существу, устав предлагал не два, а три типа гимназий: реальные, классические с двумя древними языками и классические с одним древним языком — латинским. Государственный Совет принял решение обратить в реальные только четверть имевшихся гимназий. Таким образом, в 60-х гг. XIX в. в отечественной гимназии был введён новый устав. Большая часть гимназий получила классическое направление. Что касается реальных гимназий, то, несмотря на то, что многие родители поддерживали идею реального образования, предпочитая такое образование образованию классическому, эти гимназии популярными не стали, так как они не давали права поступления в университет. Нередко, выбирая школу для своего сына, родители исходили не из его способностей и склонностей, а из того, какие возможности по продолжению образования даст ему полученный в гимназии аттестат.
Борьба за предоставление реалистам права поступления в университет (по крайней мере, на физико-математический и медицинский факультеты) продолжалась в России несколько десятилетий. Положительное решение вопроса пришлось уже на начало XX столетия.
По принятому в 1864 г. уставу гимназии работали недолго. Покушение Д. Каракозова на Александра II в апреле 1866 г. и последовавшие за этим студенческие беспорядки привели к отставке А. В. Го-ловнина. Новым министром стал Д. А. Толстой — активный сторонник классической школы. С его приходом началась подготовка нового устава гимназий. Он был принят в 1871 г.
Литература
1. Проект устава низших и средних училищ, состоящих в ведомстве министерства народного просвещения // Журнал Министерства народного просвещения. 1860. Ч. СУ. С. 85-163.
2. Свод печатных рецензий на проект устава средних и низших учебных заведений Министерства народного просвещения // Журнал Министерства народного просвещения. 1861. Ч. CIX. С. 149-189, 244-310.
3. Орбинский Р. По поводу проекта нового устава средних и низших училищ, подведомственных Министерства народного просвещения // Русское слово. 1860. № 6. Отд. III. С. 28-48.
4. Робер А. Н. Организация учебной части в гимназиях // Русский вестник. 1860. Т. 29. № 17. С. 53-73; № 18. С. 242-278.
5. Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства народных училищ. Ч. I-VI. СПб., 1862.
6. Рождественский С. В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802-1902. СПб., 1902. 785 с.
7. Устав гимназий и прогимназий ведомства Министерства народного просвещения. СПб., 1864.
8. Головнин А. В. Записки для немногих. СПб.: Нестор-История, 2004. 575 с.
9. Соображения о распределении предметов преподавания в гимназиях. СПб., 1864. 38 с.
