CC BY
34Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях
ПаХаюрюош- еп %ропю, еп ярооюяю, еп егбег
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии № 2 (14) 2021
tV W°°(07rc
А
ш
<2.
ti ПАЛА10РЙЕ1А ДРЕВНЯЯ РУСЬ
личной
Е. Б. Грузнова
Известия о попытках введения печатного дела при Иване III и их изучение
DOI 10.47132/2618-9674_2021_2_102
Аннотация: Рассматривается сюжет о тиражировании книг методом, напоминающим ксилографию, в «Рукописи старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской» в контексте исторических свидетельств о попытках введения книгопечатания на Руси в конце XV-XVI вв. и общего развития технологии изготовления книг в Европе. Характеризуется история публикации и изучения «Рукописи», качество её критики. Обосновывается необходимость пересмотра подходов к использованию подобных произведений в научных исследованиях.
Ключевые слова: история России; книгопечатание; ксилография; дневники и воспоминания; критика источника; историография; Иван III.
Об авторе: Елена Борисовна Грузнова
Кандидат исторических наук.
E-mail: egruznova@yandex.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-0873-4389
Для цитирования: Грузнова Е. Б. Известия о попытках введения печатного дела при Иване III и их изучение // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. Научный журнал. 2021. № 2 (14). С. 102-126.
Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas
nalaiopwoia- ev cpovw, ev ppoowpw, ev ei8ei Scientific journal of Saint-Petersburg Theological Academy № 2 (14) 2021
tv TPOOiUj.
A
№
<2.
ti naaaiopqsia
hpebhäh pycb
E. Gruznova
The Sources about the Attempts to Introduce Printing under Ivan III and their Study
DOI 10.47132/2618-9674_2021_2_102
Abstract: The article deals with the plot of printing books by a method resembling woodcut in "The Manuscript of the abbess Mary, nee Princess Odoevskaya" in the context of historical evidence of attempts to introduce printing in Russia in the late XV-XVI centuries and of the general development of technology for book printing in Europe. Characterized by the history of publication and study of the "Manuscript", the quality of its criticism. The necessity of revision of approaches to the use of such works in scientific research is substantiated.
Keywords: History of Russia; history of printing; woodcut; notes and memories; criticism of sources; historiography; Ivan III.
About the author: Elena Gruznova
PhD in history.
E-mail: egruznova@yandex.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-0873-4389
For citation: Gruznova E. The Sources about the Attempts to Introduce Printing under Ivan III and their Study. Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas, 2021, No. 2 (14), p. 102-126.
Несмотря на то, что с момента выхода первой датированной печатной русской книги прошло уже более 450 лет, мы сегодня по-прежнему далеки от понимания того, как шло внедрение в России технологий книгопечатания на протяжении более чем 100 лет после изобретения печатного станка с наборным шрифтом и более 150 лет после начала использования в Европе ксилографической печати. Ведь известно, «что и до Гутенберга на Западе были опыты печати с деревянных гравированных досок и с отлитых в песчаных формах литер»1. В научных исследованиях по истории отечественного книгоиздания фигурируют сведения, связанные исключительно с внедрением в русских землях печати наборными шрифтами. И лишь один из этих комплексов, причём с косвенными данными, принадлежит к эпохе Ивана III. Единственное же свидетельство об использовании технологии ксилографии, относящееся к тому же периоду, сознательно исключается из научного оборота вот уже 170 лет. Прежде чем попробовать разобраться, насколько обоснованно, вспомним ключевые вехи становления книгопечатания на Руси.
Достоверно известно, что государственное типографское дело в Москве стало развиваться вскоре после Стоглавого собора 1551 г., на котором значительное внимание было уделено неисправностям, возникавшим при переписывании книг. Одним из способов решения этой проблемы и стал переход к распространению выверенных рукописных текстов посредством печатных оттисков. В послесловии Ивана Фёдорова к «Апостолу» 1564 г. указано, что «по повелению благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси и по благословению преосвященного Макария митрополита» в 1553 г. «начаша изыскивати мастеръства печатных книгъ», а в 30-й год правления «благоверный же царь повелй устроити домъ от своеж царсюж казны, ид£же печатному д£лу строитися»2.
Среди русских книгопечатников 1550-х годов источники знают имена не только Ивана Фёдорова и Петра Мстиславца, выпустивших первую датированную русскую печатную книгу. В актах от 9 февраля и 22 марта 1556 г. сообщается об отправке в Новгород «мастера печатныхъ книгъ» или «печатного мастера» Маруши Нефедье-ва3. Как отметил А. А. Сидоров, из фразы грамоты от 9 февраля «похочетъ на томъ камени поискуситись, лице наложити», можно сделать вывод, что Маруша Нефедьев был не только печатником, но и резчиком по камню, что вполне согласуется с мно-гопрофильностью и его западноевропейских коллег XV-XVI столетий4. Эта многопро-фильность, в первую очередь, в областях, связанных с резьбой по разным материалам, весьма существенна в контексте нашего исследования.
Рассуждая о том, откуда в России в середине XVI в. вдруг взялись мастера печатного дела, некоторые историки высказывали предположение, что как Маруша Не-федьев, так и Иван Фёдоров могли пройти обучение то ли у специалистов, завербованных по поручению русского царя саксонцем Гансом Шлитте в 1548 г., то ли у Иоанна (Ганса) Миссенгейма Богбиндера, которого в мае 1552 г. король Дании Христиан III обещал прислать Ивану Грозному для перевода и печати книг5. Однако нет никаких подтверждений, что хотя бы один из этих мастеров добрался до России. Тем не менее
1 Сидоров А.А. История оформления русской книги. М.; Л., 1946. С. 40.
2 Апостол. М.: Печ. Иван Федоров и Петр Мстиславец, 1564 (19.04.7071-01.03.7072). Л. 260 об.
3 Дополнения к Актам историческим. Т. 1. СПб., 1846. № 96. С. 148.
4 Сидоров А.А. История оформления... С. 42.
5 Снегирев И. О. сношениях датского короля Христиана III с царем Иоанном Васильевичем касательно заведения типографии в Москве // Русский исторический сборник. М., 1840. Т. 4. Кн. 1. С. 122-123; Владимиров Л.И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье. Возрождение. XVII век. М., 1988. С. 96; Немировский Е.Л. Иван Федоров и возникновение книгопечатания в Москве и на Украине // КомпьюАрт. 2003. № 10. С. 76-77; № 11. С. 79.
в 1553 г. изучение книгопечатного мастерства началось и оно было успешным. Предполагают, что определённую роль здесь мог сыграть преп. Максим Грек, который в бытность мирянином «часто хаживал книжным делом» в Венеции к знаменитому издателю Альду Мануцию, а в 1518 г. приехал в Россию для ревизии имеющихся рукописных текстов, причём в 1553 г. Иван IV советовался с ним относительно хода работ по исправлению богослужебных книг6.
Предыдущая широкомасштабная ревизия богословских текстов и попытка приведения их в порядок связана с именами новгородского архиепископа Геннадия и государя Ивана III. Именно к этому времени относится и комплекс известий о книгопечатнике из Любека Бартоломее Готане. Образованные люди России начали знакомиться с ними благодаря Н. М. Карамзину, упомянувшему о жалованьи, которое через своих послов платил иноземному типографщику русский монарх7. Е. Л. Немировский обратил внимание, что сам Карамзин ничего не говорил о печатании Готаном книг в России, но уже в 1843 г. другой исследователь, К. В. Тромонин, предположил такую возможность, опираясь на утверждение И. В. Росковшенко о нахождении любчанина на службе в Московском государстве после 1493 г. и будучи уверенным, что мастер не мог при переезде забросить своё искусство8. Впоследствии эта точка зрения возобладала как у отечественных, так и у зарубежных исследователей, тем более что выяснилось, что Готан занимался печатным делом сначала в Магдебурге, с 1484 г. в Любеке, затем в Стокгольме, в 1488-1493 гг. — снова в Любеке, где выполнял также функции переводчика и политического информатора у русских послов грека Юрия Траханиота и дьяка Михаила Яропкина, а в 1493 г. действительно отправился в Россию через Швецию, где посетил епископов городов Стренгес и Або.
Существует опубликованное ещё в 1916 г., но введённое в широкий научный оборот историков книги лишь несколько десятилетий спустя донесение некоего Иоганна ван Ункеля из Новгорода магистрату Ревеля от 29 мая 1494 г., где сообщается, что, не оплатив долги, вместе с тремя или четырьмя слугами Готан приехал в Новгород, перешёл на службу к великому князю и епископу новгородскому Геннадию и помогал греку Мануилу Ралеву вербовать на русскую службу людей, знающих кораблестроение9. Во втором томе рукописной «Любекской хроники» Реймара Кокка, законченном в 1556 г., сообщается также, что после успешного похода 1487 г. на Казань Иван III в ходе переговоров относительно своего титула с западноевропейскими властителями, предлагавшими ему признать главенство папы в обмен на королевскую корону, «уже было договорился с книгопечатниками города Любека о напечатании на латинском и русском языках книг, при помощи которых римские обряды должны были распространяться в России. Жил в Любеке книгопечатник по имени Варфоломей Готан, который по этой причине был хорошо известен великому князю, находился у него в милости и был им богато одарен. Однако все эти намерения были сорваны ввиду жадности римского папы. Когда Варфоломей решил уехать из России, русские у него всё отобрали, а самого его
6 Новосадский И. В. Возникновение печатной книги в России в XVI в. // Иван Федоров — первопечатник. М.; Л., 1935. С. 37; Сидоров А.А. История оформления... С. 48.
7 Карамзин Н.М. История государства Российского. Т.9. СПб., 1821. С.49; Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 1. СПб., 1851. Стб. 88 и 104-106.
8 Немировский Е.Л. Иван Федоров и возникновение книгопечатания... С.72; Тромонин К.Я. О начале книгопечатания в России // Достопамятности Москвы. М., 1843. Тетр. 3-4. С. 21; Росковшенко И. Варфоломей // Энциклопедический лексикон. Т. 9: Вар — Вес. СПб., 1837. С. 27.
9 Рааб Г. Новые сведения о печатнике Варфоломее Готане // Международные связи России до XVII в. М., 1961. С. 344-346.
бросили в воду и утопили»10. Смерть случилась до сентября 1496 г., когда началось исполнение завещания издателя для удовлетворения исков всех его кредиторов, кроме упомянутого в письме 1494 г. Гинриха Кастропа Младшего — автора хроники, которую использовал Кокк11.
Для научной литературы характерно крайне скептическое отношение к информации Кокка об обстоятельствах приезда Готана в Новгород, поскольку весь комплекс сведений о государстве Ивана III не позволяет обнаружить хоть какие-либо намёки на возможность перехода Руси под патронат папы. Большинство исследователей признаёт достоверным лишь факт приезда любекского издателя, относя всё остальное к фантазии автора. Но некоторые, как Г. Рааб, пытаются искать причину сомнительных сведений в стремлении католических миссионеров выдавать желаемое за дей-ствительное12. На наш взгляд, на ситуацию следовало бы взглянуть с другой стороны. Русское государство в конце XV в. вступало на новый этап развития с более высоким уровнем концентрации политической и экономической системы и крайне нуждалось в получении доступа к новейшим технологиям своего времени. Западноевропейские соседи готовы были делиться этими технологиями только в обмен на отказ России от православного пути. Посредством тонкой дипломатической игры русские послы и агенты обнадёживали соперников, намекая на готовность к компромиссу, и вербовали нужных специалистов, которых потом всеми способами старались удержать. В этом контексте достоверными представляются все элементы сообщения Кокка о Готане, включая его насильственную смерть при попытке отъезда, которая, скорее всего, была вызвана разрывом отношений Ивана III с ганзейскими купцами и разгромом их дворов в Новгороде в 1495 г.13
Как бы там ни было, но ещё П. Н. Берков справедливо указывал, что в «Любек-ской хронике» ни слова не сказано об издательской деятельности Готана непосредственно в России14. И если печатание и поставка книг из Любека по заказу русского государя сомнений уже ни у кого не вызывает, то периодически высказываемая гипотеза о продолжении выпуска изданий в Новгороде пока никак не подтверждается. Однако уверенность Е. Л. Немировского в том, что «внутриполитическая обстановка в Московии той поры никак не способствовала книгопечатанию, к тому же находящемуся в руках иностранца»15, представляется необоснованной. И не только потому, что как раз тогда в России работало много зарубежных мастеров, в том числе, в области создания книжной продукции и под руководством русского духовенства, как это следует из истории подготовки Геннадиевской Библии, к работе над которой привлекался доминиканский монах.
В 1849 году в трёх номерах Новгородских губернских ведомостей была опубликована «Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской», обнаруженная и изданная корреспондентом этой газеты Р. Г. Игнатьевым. В ней содержится ещё одно известие об опытах книгопечатания в период между 1478 и 1492 гг. (началом послушания автора при владыке Феофиле и датой упоминания игуменьи Милитины).
10 Там же. С. 340. Согласно переводу Е. Л. Немировского, Готан пострадал при повторном приезде в Россию (См.: Немировский Е.Л. Иван Федоров и возникновение книгопечатания... С. 74).
11 Рааб Г. Новые сведения о печатнике Варфоломее Готане... С. 346.
12 Там же. С. 348-349.
13 Арсеньев С.В. О любекском печатнике Варфоломее Готане // ЧОИДР. 1909. Кн.4. С.20 (Смесь).
14 Берков П. Н. Несколько замечаний о деятельности Ивана Федорова и его предшественников // Иван Федоров — первопечатник... С. 99.
15 Немировский Е.Л. Иван Федоров и возникновение книгопечатания в Москве и на Украине... С. 74.
Список с подписи руки Игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской. Литография Губернского правления. К №47-му Новгородских губернских ведомостей 1849 г.
Однако документ этот историками не используется, поскольку, начиная с М. Н. Погодина, опубликовавшего на него в 1850 г. уничтожающую рецензию16, специалисты время от времени определяют его как подделку, фальшивку или художественную стилизацию. И одним из важнейших их аргументов, помимо бесследного исчезновения оригинала вскоре после публикации, остаётся как раз сюжет о книгопечатании. Рассмотрим для начала его, а затем доводы критиков как этого фрагмента, так и произведения в целом и его издателя.
Вспоминая своё нахождение в Молотковском Михалицком Рождественском монастыре до пострижения, старица Мария рассказывает о своих трудах по списыванию книг и церковного летописца, за которые её хвалила игуменья Милитина и осуждали неграмотные сёстры. В контексте этого сюжета помещено и следующее известие: «До насъ весть пошла, немалая, яко на Москве ту есть хитрецъ н£кш Федоръ, отъ духовнаго чина. Той бо хитростью некою словеса на древе резцомъ изображая и чер-ниломъ по тому пиша, то вся писанное на бумагу изводитъ вельми хитростно, и на-зываетъ то: Печатнымъ дпломъ. Мнозш то мнятъ быти действу дiяволя, а наша Игуменья Милитина по всегда ту волшебную хитрость проклинаше: да и самъ владыка ©еофилъ намъ сказывалъ, яко подобало бы того Федора, еритика суща, безъ всякаго милосердiя жжещи. А Князь Великш т£хъ книгопечатниковъ любяше, но бысть въ народе смута великая. Но язъ грешная хотеша ту (волшебную яко глаголютъ н£цыи) хитрость зрети». Комментируя этот фрагмент, Игнатьев сообщал, что «©едор былъ Дьякономъ Московскаго Николаевскаго Гостунскаго Собора, ныне уже не существу-ющаго. Онъ первый хот^лъ было учредить в Москве Типографа, но подвергнулся за это гонешю. ВДлый ц£хъ людей, занимающихся переписывашемъ церковныхъ книгъ, боясь лишиться чрезъ это пропиташя, возмутилъ народъ противъ мнимаго чародейства, такъ, что Дьяконъ ©едоръ и его товарищи принуждены были бежать въ Юевъ. Горе человеку быть выше своего века!»17
Именно приведённый текст и комментарий к нему стали первым аргументом, выдвинутым М. Н. Погодиным и поддержанным всеми последующими критиками против самого документа и его публикатора, поскольку все дружно решили, что автор текста в силу своего невежества просто перепутал Ивана III с Иваном IV, перенеся начало русского книгопечатания на полвека ранее общеизвестной даты и допустив ошибку в имени первопечатника. В частности, в 1912 г. И. С. Роман-цев утверждал «если бы княжна Одоевская существовала и писала свои Записки, она не могла бы занести в них заметку о существовали Феодора, очень похожаго на Ивана Феодорова, жившаго столеиемъ позже. ...Приходится признать, что Рукопись игуменш Марш — позднейшая подделка»18. Причём это казалось всем столь очевидным, что полноценному изучению данный сюжет не подвергался, а хоть какой-то научный анализ документа можно обнаружить лишь у М. Н. Погодина, А. Н. Пыпина (но лишь в издании 1857 г.) и участников дискуссии 1912 г. в Новгородском обществе любителей древности19. Все остальные лишь повторяли
16 Погодин М. П. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской (Переведено со старого языка на новый с подлинника, напечатанного в Новгородских губернских ведомостях, 1849 года, № 41, 42, 47, с приложением fac-simile) // Москвитянин. 1850. Ч. 1. № 3. С. 29-61 (Отд. VI. Смесь).
17 Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской // НГВ. 1849. № 47. Часть неоф. С. 240.
18 Романцев И.С. Заметки о «записках игуменьи Марии» // Сборник Новгородского общества любителей древностей. Новгород, 1912. Вып. 6. С. 94.
19 Погодин М.П. Рукопись старицы игуменьи Марии... С.29-61; Пыпин А.Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских. СПб., 1857. С. 281-282; Его же.
выводы предшественников, а В. П. Козлов и вовсе ухитрился назвать Игнатьева Ивановым и обвинить в подделке именно его, не озаботившись опровергнуть ранее высказанные доводы против этой позиции20. Однако приведённые тексты не дают никаких оснований для подобных обвинений ни самого Игнатьева, если придерживаться мнения, что фальсификатором был он, ни того неизвестного автора, который мог ввести Игнатьева в заблуждение.
Дело в том, что, согласно библиографии публикаций об Иване Фёдорове, изданной в 1935 г.21, сведения о заведении в Москве государственной типографии и последующем вынужденном отъезде Ивана Фёдорова и Петра Мстиславца могли быть известны образованным людям из послесловий к изданиям первопечатников, из предисловия к вышедшему в Москве в 1632 и 1636-1638 гг. Тре-фологию, из двух редакций сказания о начале книгопечатания первой половины XVII в., к тому же опубликованных П. М. Строевым в 1836 г., из лингвистических работ В. Н. Тредиаковского 1748 г. и М. М. Хераскова 1777 г. Правда, А. И. Манкиев, составивший в 1715 г. «Ядро российской истории», ничего не знал о московской типографии — только об изобретении Гутенбергом типографской печати около 1440 г. и переводе на славянский язык и публикации в 1581 г. Библии в г. Остроге, а В. Н. Татищев в 1750 г. и вовсе утверждал, что при патриархе Иове, то есть на рубеже XV-XVI вв. книги переписывали, «зане еще печати не употребляли»22. Но после выхода в 1818 г. «Словаря исторического о бывших в России писателях духовного чина» митрополита Евгения (Болховитинова), а в 1821 г. — девятого тома «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина все основные события введения книгопечатания стали широко доступны и многократно повторялись на страницах книг, газет и журналов. Это означает, что как минимум с начала XIX в. имя первопечатника и основные вехи его биографии не составляли тайны для того, кто мог написать произведение исторического характера или пояснения к нему. Тот, кто знал подробности о принадлежности Фёдорова к Гостунско-му собору и его бегстве за границу, не мог не знать, как звали этого человека, каковы были обстоятельства его отъезда из Москвы и места его дальнейшего пребывания. Но все эти моменты как раз не совпадают с новгородской публикацией, как не совпадает и статус двух печатников, поскольку никакого участия князя в деятельности Фёдора текст не показывает, тогда как Иван Фёдоров работал в казённой типографии. То есть путаница по невежеству в данном случае исключена, а мистификация лишена смысла, поскольку она бы стала очевидной с первого взгляда.
Если же признать подлинность данного документа, то важно разделить сведения, имеющиеся в опубликованном тексте памятника, и сообщаемые в комментариях издателя. Рукопись указывает только имя мастера и его принадлежность
Подделки рукописей и народных песен. СПб., 1898. С.33; Муравьев М.В. Разбор записок игуменьи Марии // Сборник Новгородского общества любителей древностей... Вып. 6. С. 63-70; Романцев И.С. Заметки о «записках игуменьи Марии»... С.71-97; Одиноков А.Н. Подделка на века — след игуменьи, которой не было // Новая новгородская газета. 23.11.2011. № 47 (638). С. 20-22 // Проза. ру. URL: https://www.proza.ru/2011/12/02/1194 (дата обращения: 20.11.2021).
20 Козлов В. П. Тайны фальсификации: анализ подделок исторических источников XVIII-XIX веков: пособие для преподавателей и студентов вузов. 2-е изд. М., 1996. Гл. 15. «Мемуары» старицы Марии Одоевской. С. 221-231.
21 Материалы для библиографии Ивана Федорова, 1564-1933гг. // Иван Федоров — первопечатник... С. 215-282.
22 [Манкиев А. И.] Ядро российской истории. М., 1770. С.151, 204; Татищев В. Н. Собрание сочинений. Т. 6. М.; Л., 1966. С. 291.
Письма Р. Г. Игнатьева князю В. Ф. Одоевскому от 23 сентября и 24 октября 1849 г.
Письма Р. Г. Игнатьева князю В. Ф. Одоевскому от 23 сентября и 24 октября 1849 г.
Письма Р. Г. Игнатьева князю В. Ф. Одоевскому от 23 сентября и 24 октября 1849 г.
к духовенству без обозначения чина. О связи его с Гостунским собором говорит Игнатьев, в памятнике этого нет. Как нет там ничего и о бегстве печатника Фёдора ни в Киев, ни куда бы то ни было ещё — только о недовольстве отдельных представителей церкви, обвинениях в ереси и волнениях в народе, то есть о том, что в те времена сопровождало практически любое новое дело, а потому вообще не может служить хронологическим ориентиром.
Мог ли в принципе некий представитель русского духовенства заниматься экспериментами в области книгопечатания уже в конце XV столетия? Изучение истории книжного дела в России показывает, что именно в эту эпоху наблюдается повсеместная активизация служителей церкви на ниве исправления ошибок и создания новых списков рукописного наследия, расширения репертуара произведений посредством переводов старых и новых авторов, пополнения монастырских библиотек не только рукописями, но и печатными изданиями, выпущенными в разных странах Европы. Интерес к зарубежной книжной продукции вполне мог провоцировать желание освоить новую технологию, при этом сохранив за собой контроль за соблюдением требований православного канона, что было особенно актуально в условиях борьбы с ересями и противостояния католическому и протестантскому миссионерству. Это тем более реально, что за рубежом славянские печатные книги стали выпускаться именно по заданию церковных служб — на глаголице с 1483 г., на кириллице «священником монахом Макарием с Черной Горы» в 1494-1499 гг. и, возможно, тем же Макарием в Румынии в 1508-1512 гг. С 1510 г. книги для Балкан выпускал в Венеции издатель Божидар Вукович, у которого в качестве печатников подвизались монахи или священники. В Сербии в XVI в. известны типографии в Руянском, Грачаницком, Милешевском монастырях и Мркишиной церкви в Белграде23. Вряд ли можно считать случайным и то, что один из «пионеров» книгопечатания, Бартоломей Готан, первоночально был в Магдебурге соборным викарием (Domvikar), а в России служил под началом архиепископа Геннадия24.
Мог ли Фёдор быть дьяконом Гостунского собора подобно Ивану Фёдорову? Не исключено, хотя следует учитывать, что название Гостунского собор получил лишь в 1506 г., когда по решению Василия III на месте старой деревянной церкви Николая Льняного был возведён кирпичный храм с установкой здесь иконы Николая Гостунского25. Поскольку происхождение Ивана Фёдорова и дата его рождения не известны, а обычай передачи церковных должностей по наследству существовал издавна, было бы очень соблазнительно усмотреть в Фёдоре отца или деда первопечатника, хотя само по себе это имя было весьма распространённым в ту пору. Существенно и указание издателя на бегство Фёдора в Киев, поскольку никаких данных о посещении этого города Иваном Фёдоровым не существует, так что искать здесь путаницу нет смысла. Обратим внимание, что по одной из версий биографии Р. Г. Игнатьева, в молодости он некоторое время служил в Московской синодальной конторе в качестве субъ-регента или подголовщика в синодальном хоре Большого Успенского собора26. А это означает, что он мог быть знаком с какими-то материалами, позволившими ему составить подобный комментарий. Однако даже наличие ошибки комментатора вовсе не означает ошибки документа.
23 Горбунов Т. С., Немировский Е. Л., Сидоров А. А. Введение // 400 лет русского книгопечатания. 1564-1964. Кн. 1. Русское книгопечатание до 1917 года. М., 1964. С. 16-17.
24 Рааб Г. Новые сведения о печатнике Варфоломее Готане... С. 344-346.
25 Лебедева Е. Церковь Николы Гостунского в Кремле // Православие.Ии. URL: https://pravoslavie. ru/3305.html (дата обращения: 22.11.2021).
26 Витевский В.Н. Вместо предисловия от издателя // Известия Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Казань, 1893. Т. 11. Вып. 2. С. 147.
Если обратить внимание на метод, использовавшийся Фёдором для печатного дела, то окажется, что ни о каком наборе литер, как у Ивана Фёдорова, говорить не приходится, поскольку мастер «словеса на древ£ резцомъ изображая и черни-ломъ по тому пиша, то вся писанное на бумагу изводитъ». Это описание однозначно указывает на другую книгопечатную технологию — ксилографию, то есть гравюру на дереве, которая ещё до изобретения наборных шрифтов и печатного пресса использовалась очень широко по всей Европе, а основные её центры находились в Германии и Голландии. Техника ксилографии состояла в том, что «на деревянной доске вырезали зеркально рельефное изображение или текст, затем на рельеф наносили краску, а печатник прижимал к этой доске лист бумаги, легко приглаживая ее щеточкой»27. Недостаток такого метода состоял в том, что деревянная резьба быстро снашивалась, количество хороших оттисков было ограничено несколькими сотнями, поэтому со временем он сохранялся преимущественно для решения узких задач, связанных с оформлением книги. Но в интересующий нас период ситуация была иной. В Западной Европе обрезная (продольная) гравюра на дереве известна с конца XIV в., цветная ксилография с нескольких досок — с XV в. К середине XV в. получили распространение блочные книги — серии изображений с короткими пояснениями, вырезанные на одной доске, которые часто называли книгами для бедных, поскольку они в большей мере были рассчитаны на рассматривание, нежели на чтение, в монастырские библиотеки и частные коллекции не попадали, а переходили из рук в руки, пока не изнашивались. Вместе с тем существуют примеры выпуска ксилографическим методом и целых страниц с текстом без изображений. Именно так, по мнению некоторых авторов, в начале XV в. голландец Лаврентий Костер оттиснул «Зеркало нашего спасения»» («Speculum nostrae salutis») и латинскую грамматику Элия Доната28, которая затем неоднократно переиздавалась, в том числе и Готаном, и в конце XV в. уже точно была известна на Руси. В ряд ксилографов, судя по свидетельству Рукописи игуменьи Марии, вписывается и русский «хитрецъ н£кш Федор», опыты которого приходятся на период параллельного существования ксилографического и типографского производства книг. Так что даже с точки зрения используемой технологии книгопечатания невозможно отождествить этого Фёдора с Иваном Фёдоровым.
Однако столь очевидная разница не смутила М. Н. Погодина, с возмущением написавшего в своей рецензии: «Вы смешали !оанна III с данном IV, и дали вашей пито-миц£, для большаго интереса, книгу въ руки, (а игуменью заставили осуждать еретическую зат£ю), но это произведете "печатнаго д£ла" появилось почти через полвека посл£ того времени, до котораго могли дожить ваши старицы; первым печатником был не Феодор, а Иван Феодоров»29. Следует отметить, что вся критика учёного, поместившаяся на полутора страницах, состояла в выискивании подобных же несообразностей, то есть элементов, не соответствовавших его представлениям об исторической реальности. Он просто бросал якобы очевидные обвинения, не удосуживаясь сопроводить их подробным анализом. А учитывая его авторитет, это имело роковые последствия для последующего изучения документа. Почти все исследователи просто принимали как данность, что рукопись — подделка, и никто из них не заметил специфику описанной в ней технологии.
27 Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье. Возрождение. XVII век. М., 1988. С. 96.
28 Белов Е.А. Книгопечатание // Энциклопедия военных и морских наук. Т.4. СПб., 1889. С. 280-281.
29 Погодин М.П. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 60-61.
Зато её заметил писатель В. И. Язвицкий, который использовал сюжет о печатнике Фёдоре в четвёртой книге своего исторического романа «Иван III — государь всея Руси», впервые вышедшей в свет в 1951 г. По его версии, мастер «книги церковные не списывал, а резцом на гладких досках деревянных, букву за буквой, слово за словом, по целой странице вырезывал», причём в издании 1955 г. автор поселил своего героя в Новгороде, а затем заставил уехать из Москвы с разрешения государя30.
В 1953 г. Язвицкий дважды обращался к профессору М. Н. Тихомирову для устранения возникших у него недоумений относительно правомерности утвердившихся в науке представлений об использованном им первоисточнике. В письме от 17 февраля 1953 г. он сообщал, что ввиду отсутствия в столичных библиотеках «Новгородских губернских ведомостей» смог ознакомиться только с переизданием, предпринятым в 1912 г. С. Р. Минцловым,31 и разъяснял: «Хотя я не располагаю достаточным научно-исследовательским материалом и могу допустить некоторые неточности и невольные ошибки, меня не убеждают голословные ссылки противников подлинности памятника и указания на палеографическую экспертизу первой публикации Игнатьева, т.к. я не знаю, с какими древними рукописями сравнивался языковой строй и палеография и где опубликованы результаты этих экспертиз», к которым не могли привлекаться обнаруженные в 1950 г. (на самом деле — в 1951 г.) новгородские берестяные грамоты.32 Учёный ограничился указанием на невозможность палеографической экспертизы «по отношению к памятнику, подлинник которого не известен», и сопоставления записок игуменьи Марии с берестяными грамотами ввиду больших отличий в их языке, а также ссылками на «появление ряда фальшивок под старинные документы» и на шуточные фальсификации документов XVII в., которыми он сам по молодости баловался, признав, правда, что «труднее написать сочинение XV века», и заключив, что «есть много черт, обличающих подлинность документов. Для специалистов они так ясны, что он не захочет тратить время на доказательство очевидного. Так обстоит дело и с игуменьей Марией».33
Сравнение Рукописи с берестяными грамотами действительно не имеет особого смысла, поскольку из всего выявленного на сегодняшний день корпуса ни одна не датируется позже 1450 г., а к предыдущему двадцатилетию относятся всего 9 (№ 11-13, 298, 299, 495, 496, 928, 962)34. В остальном же ответ Тихомирова от 30 мая 1953 г. был более чем уклончивым и писателя не удовлетворил. 17 ноября 1953 г., поздравляя адресата с избранием в академики, Язвицкий поделился своими соображениями о критике памятника М. Погодиным в 1850 г. и А. А. Введенским в 1933 г.35 — «это очень несерьёзно, пустая болтовня ни на чём не основанная», — указав, что ни один из них не сопоставил язык Рукописи с дипломатической перепиской Ивана III, опубликованной в 1851 г., «а между тем обороты речи в "Записках" и в письмах Ивана III идентичны. Выдумать же эти старорусские
30 Язвицкий В.И. Иван III — государь всея Руси. Кн. 3-4. М., 1951. С. 752; Кн. 4-5. М., 1955. С. 371.
31 Записки игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской / Предисловие С. Р. Минцлова. Новгород, 1912. 45 с. (Приложение к Памятной книжке Новгородской губернии на 1913 год).
32 Архив Российской академии наук. Ф. 693. Оп. 4. Д. 689. Л. 1.
33 Письмо М. Н. Тихомирова В. И. Язвицкому (1953 г.) / Подгот. Р. Б. Казаков // Археографический ежегодник за 1993 год. М., 1995. С. 54.
34 Древнерусские берестяные грамоты // Высшая школа экономики; Институт славяноведения Российской академии наук. URL: http://gramoty.ru/birchbark/about-site/ (дата обращения: 13.11.2021).
35 Введенский А.А. Фальсификация документов в Московском государстве XVI-XVII вв. // Проблемы источниковедения. Сб. 1. М.; Л., 1933. С. 85-109. (Труды Историко-археографического института Академии наук СССР; Т. 9).
!
Глубок оувакаешй
Михаил Николаевич!
Работая над историческим романом "Иван Ш, государь всея Руси", я познакомился со П-м изданием "Записок игуменьи ¿1арии, урожденной княкны Одоевской" /Публикация :,1инцлова С.Р. в 1912 г. в Новгороде/.
Так как названные "Записки" являются откликом новгородских событий за время походов Ивана Ш на Новгород /1474-1480 г./, я заинтересовался этими"Записками". Ввиду же отсутствия в государственных столичных и областных библиотеках подлинной рукописи и первой публикации "Записок" Р.Г. Игнатьевым в "Новгородских губ. ведомостях" и при существовании различных взглядов на ценность этого памятника, прощу Вас не отказать мне в немощи и высказать Вайе компетентное мнение по поводу оценки этого памятника.
Хотя я не располагаю достаточным научно-исследовательским материалом и могу допустить некоторые неточности и невольные ошибки, меня не убеждают голословные ссылки противников подлинности памятника и указания на палеографическую экспертизу первой публикации Игнатьева, т.к. я не знаю, с какими древними рукописны! сравнивался языковый строй и палеография и где опубликованы результаты этих экспертиз, новгородские
Думал, что Шшщшшаш письма ХУ в. /на бересте/, найденные в 1950 гаду тов. Арциховским, не могли служить материала) для прежних экспертиз.
Буду очень Вам благодарен за Вашу псыощь.
С искренни;.) приветом
17.П.1953г.
/Валерий Иоильевич Язвицкий, член Союза Советских пиеателйй СССР/.
Письмо В. И. Язвицкого М. Н. Тихомирову от 17 февраля 1953 г. Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. № 2 (14), 2021
£
Москва, 17 ноября Т95йг.
Глубокоуважаемый
пШхаил Николаевич"
От Души поздравляю вас о избранием в академики и желаю с болышх успехов в дальнейшей работе.
Ваше письмо от ао мая я получил о большим запозданием, т.к. не бывал в Переделкине в связи с моей работой над пятой /последней/ книгой романа "Иван Ш". Сейчас работа идёт к концу, и я охотно побеседовал бы с Ваий о "Записках игуменьи Марии", но, учитывая Вашу загруженность в работе, не могу расчитывать на встречу.
а ознакомился с критикой М.Погодина и А.н. Шпина /критика ИХ века/ и со статьей Введенского /1933 г./ и считаэ, что это очень несерьёзно, пустая болтовня ни на чём не основанная. В своих выводах о кэше Ш века и языке игуменьи Марш, княжны Одоевской, М.Погодин ошибся,т.^. не был знакш с пимь-мами Ивана ш /они вышли из печати в Т351 г., а "Записки" в
7849 г/> а вот академику Папину непростительно петь с чу?;о-
£
го голоса, ибо в его годы уже полностью была йвубликрана вся переписка Ивана Ш с различными государствами, по которой мокне было судить о зыке ХУ века.
Следует отметить, что Р.Г. Игнатьев /первы^убликатор памят-ниий/ не мог воспользоваться оборотами речи ХУ века по письмам Ивана Ш, т.к. он опубликовал "Записки" раньше, чем вышли из печати письма Ивана Ш, а между тем обороты речи в "Записках" и в письмах Ивана Ш идентичны. Выдать же эти старорусские оборб ты речи р.г. Игнатьев не мог.
Всё это даёт полное основание полагать, что перед нами не "подделка", а копия с подлинной рукописи, выполненная педоста-
Письмо В. И. Язвицкого М. Н. Тихомирову от 17 ноября 1953 г.
точно опытным археографом и археологом, допустившим при копировании некоторые мелкие ошибки в тексте памятника, который очень интересен, как единственн^кйроизведение, написанное женщиной Ш века. Я вполне убеждён в подлинности "Записок", и моё исследование находится на аппробации в Академии Наук узвз
Письмо В. И. Язвицкого М. Н. Тихомирову от 17 ноября 1953 г. (оборот) 118 Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. № 2 (14), 2021
обороты речи Р. Г. Игнатьев не мог. Всё это даёт полное основание полагать, что перед нами не "подделка", а копия с подлинной рукописи, выполненная недостаточно опытным археографом и археологом, допустившим при копировании некоторые мелкие ошибки в тексте памятника, который очень интересен, как единственное произведение, написанное женщиной XV века. Я вполне убеждён в подлинности "Записок", и моё исследование находится на апробации в Академии Наук уже месяца четыре в ожидании своей очереди36.
Судя по тому, что сам Тихомиров и другие исследователи продолжали игнорировать изучаемый документ и не упоминали даже имя Язвицкого, Академия не оценила его выводов. А в 2012 г. новосибирские филологи Е. К. Никанорова и Е. К. Ромоданов-ская объяснили интерес писателя к памятнику как раз привлекательной для него художественностью текста, поскольку, по их мнению, «Записки игуменьи Марии» были не подделкой никогда не существовавших мемуаров, а историческим романом 1840-х годов, стилизованным под старинную рукопись, так как центральная для них тема несчастной любви наблюдается в русской литературе не ранее рубежа ХУП-ХУШ вв.37 Не углубляясь здесь в анализ подобных идей, отметим лишь, что центральной темой разбираемого произведения является вовсе не несчастная любовь, а путь к Богу через преодоление мирских страстей и соблазнов, среди которых главными для будущей игуменьи оказались плотские.
Гипотеза о мистификации восходит ещё к Погодину и его новгородскому информатору, учителю гимназии И. К. Куприянову, заподозрившим в подделке самого Игнатьева, поскольку вскоре после публикации рукопись он почему-то никому так и не предъявил (во всяком случае, такие свидетельства пока не выявлены). Новгородский краевед А. Н. Одиноков, в последнее время активно интересующийся этой историей, обнаружил, что в 1912 г. члены Новгородской губернской учёной архивной комиссии узнали, что ещё в 1883 г. И. Ф. Токмаков упомянул о нахождении в собрании И. Д. Беляева в Моковском Румянцевском музее (ныне Российская государственная библиотека) «рукописи старицы княжны Марии Одоевской, бывшей потом (в 1515 г.) игуменьей Новгородского Михалицкого Рождественского монастыря», и запросили её для ознакомления, но документ найден не был. Одинокову также не удалось найти рукопись, но он справедливо предположил, что это была копия, снятая Игнатьевым для князя В. Ф. Одоевского38.
Что же касается оригинала, то, согласно ошибочному утверждению И. С. Ро-манцева, повторённому затем В. П. Козловым, «по словамъ издателя эту рукопись, а съ нею и друпя, онъ досталъ черезъ некоего г. Кисленскаго отъ родственницы посл^дняго, монахини Новгородскаго Духова монастыря»39, ставшего в 1786 г. наследником упразднённой двадцатью годами ранее Михалицкой обители40. Действительно, некоторые документы, опубликованные в 1849 г. в Новгородских губернских
36 АРАН. Ф. 693. Оп 4. Д. 689. Л. 2-2 об.
37 Никанорова Е.К., Ромодановская Е.К. Литературные источники поддельных документов // Сибирский филологический журнал. 2012. № 2. С. 8-14.
38 Токмаков И. Ф. Материалы для исторического и церковно-археологического описания Новгородской губернии. Новгород, 1883. Вып. 1. С. 6; Одиноков А.Н. «Дело» Р. Г. Игнатьева // Новая новгородская газета. 2012. 13 июня. № 24 (667). С. 21 // Проза. ру. URL: https://www.proza. ru/2012/06/21/540 (дата обращения: 21.11.2021); Его же. Р. Г. Игнатьев Новгородские праздницкие. Предисловие // Проза. ру. URL: https://www.proza.ru/2013/01/05/785 (дата обращения: 21.11.2021).
39 Романцев И. С. Заметки о «записках игуменьи Марии... С. 71; Козлов В.П. Тайны фальсификации... С. 221.
40 Токмаков И. Ф. Материалы для исторического и церковно-археологического описания Новгородской губернии... С. 5-6.
ведомостях, в том числе Молотковская летопись, были взяты у Кисленского, но рукопись игуменьи Марии Игнатьев среди них не называл. Более того, в вышедшем двумя месяцами ранее записок Марии очерке о продолжавшей функционировать после упразднения Михалицкого монастыря церкви Рождества Богородицы на Мо-лоткове, Игнатьев сообщал о сохранившихся при ней разных древних фактах, грамотах и прочем, обещая поместить их в следующих номерах газеты41, что и делал с завидной регулярностью в каждом номере.
Возможно, в момент публикации очерка о Молотковской церкви Игнатьев уже знал о существовании рукописи игуменьи Марии, поскольку в номере от 30 июля 1849 г. он приложил к этому очерку список настоятельниц Михалицкой обители, составленный им, по собственному признанию, на основе бумаг из ризницы Молот-ковской церкви и описи новгородских монастырей 1625 г., хранившейся в Софийской библиотеке. В этом списке под номером 13 с указанием на 1517 г. числится «Марiя (урож. Княжня Одоевская)»42.
О находке Игнатьева узнал князь В. Ф. Одоевский, посетивший Новгород во время своей поездки в Москву и обратно — соответственно, 21 июня и 9 сентября 1849 г., причём в путевом дневнике за 9 сентября осталась сделанная чужой рукой запись с адресом Игнатьева в Петербурге, а также приписка почерком князя «Жипе Марш Одоевской»43. В одну из этих дат состоялась встреча Игнатьева с князем, о которой Руф Гаврилович вспоминал в письме от 23 сентября того же года, сообщая: «Между тем теперь я приготовляю для Васъ котю съ дневника Игуменьи Марш, урожденной Княжны Одоевской, найденного мною въ бывшемъ Новгородскомъ Михалицком Монастыре. Рукопись эта не только объясняетъ некоторыя подробности жизни фамильи Князей Одоевскихъ, но и некоторыя политичесюя собьтя 1505 и 515 годовъ. Все это на дняхъ изготовивъ вышлю»44.
Однако выполнить своё обещание Игнатьев смог лишь частично, причём уже после публикации в ведомостях 8 и 15 октября двух фрагментов рукописи. В письме от 24 октября 1849 г., особенности которого выдают нервозное состояние автора, он сообщал: «Мшостивый Государь Князь Владимiръ Федоровичь! Посылая Вамъ экземпляръ рукописи Вашей более, более и более нежели пробабке Княжны Марш Одоевской, очень сожалешю, что не могъ я написать ее окончаше. По таковому роду обстоятельствъ, которое разскажетъ вамъ, Г. Левестанъ»45. Учитывая, что помянутый Юлий Матвеевич Левестам в 1849 г. служил советником хозяйственного отделения Новгородской палаты государственных имуществ46, и что спустя 5 лет Игнатьев был осуждён по обвинению в растрате казённых денег, можно предположить, что проблемы были связаны именно с финансовыми вопросами. Хотя не исключено, что публикация записок игуменьи уже тогда положила начало конфликту Игнатьева с местным любителем истории, учителем гимназии И. К. Куприяновым, с 1850 г. являвшегося постоянным корреспондентом Погодинского «Москвитянина» и не раз потом обвинявшего Игнатьева в некомпетентности при копировании надписей. Эти обвинения, кстати, впоследствии не подтвердились.
Как бы там ни было, но, спустя месяц, 19 ноября 1849 г. в газете появилась последняя часть Рукописи, где как раз находится рассказ о печатнике Фёдоре, с пояснением,
41 Игнатьев Р.Г. Церковь Рождества Богородицы, что на Молоткове в Новгороде // НГВ. 1849. № 29. Часть неоф. С. 128.
42 Там же. С. 138.
43 РНБ. Ф. 539 (Архив В. Ф. Одоевского). Оп. 1. Д. 46. Л.6 и 62-62об (30-30об (паг. 2)).
44 РНБ. Ф. 539 (Архив В. Ф. Одоевского). Оп. 2. Д. 544. Л. 1 об.
45 Там же. Л. 3.
46 Адрес-календарь или Общий штат Российской Империи на 1849 год. СПб., 1850. Ч. 2. С. 105.
что окончание помещается «по желанию некоторых из читателей»47, главным из которых, видимо, был князь В. Ф. Одоевский. Здесь же прилагался «Списокъ съ подписи руки Игуменьи Марш, урожденной Княжны Одоевской», изготовленный в литографии Губернского правления и представлявший лишь две фразы: «Игуменья Мария от рода Одоевских» и «И бысть Назарий книжен и всякому любомудрию наущен»48. Они показывают, как отметил ещё Погодин, нестандартно малый формат рукописи, что также стало аргументом против её подлинности. На самом же деле этот формат может свидетельствовать совсем о другом — текст был написан столбцами, что и обусловило короткие строки, длина которых вполне соответствует ширине столбцов в письменных памятниках XVI в.
В критической статье Погодина данное воспроизведение отсутствует. Но именно один из представленных фрагментов показывает, что текст Рукописи опубликован с некоторой стилизацией, поскольку начальная фраза в напечатанном варианте выглядит как «Бысть же Назария книжен и всякому любомудрию наущен»49. И это одна из причин, по которой нет смысла обосновывать поддельность памятника обнаруживаемыми в нём стилистическими и терминологическими ошибками, как это делали М. Н. Погодин, А. Н. Пыпин и И. С. Романцев50. Многие из этих ошибок могли появиться в ходе копирования Игнатьевым и его предшественниками, поскольку дошедшая рукопись могла быть как оригиналом, так и позднейшим списком с него, тем более что начертания, схожие с литографированными фразами, можно встретить и в документах XV-XVI вв., и позже. И потому же шатко выглядит позиция профессора С. Ф. Платонова, высказанная им в письме от 10 ноября 1912 г. председателю Новгородского общества любителей древности М. В. Муравьёву: «Разумеется, "Записки" — явная подделка, по некоторым данным — XIX столетия. Это видно: по языку, фальшь которого (не отдельные погрешности его, а общее невежество) прямо несносна, по историческим несообразностям, которые Вы и Романцев обличили, по отсутствию сведений в бытовой и правовой обстановке того века; по условности фабулы, характеризующей сочинителя известной литературной эпохи (я бы сказал, второй четверти XIX века). Весь вопрос в том, чтобы обнаружить виновника подделки и определить роль Р. Игнатьева»51. Насколько самоуверенна такая оценка правильности обличений видно, например, из удивившего И. С. Романцева употребления в отношении одних и тех же тысяцких и посадников сначала титула «степенной», затем «старый». Как показывают исторические и этнографические источники, старым называли того, кто утратил прежнюю позицию. Именно в таком контексте упоминаются рядом степенный и старые посадники и степенный и старые тысяцкие в Жалованной Новгородской грамоте Троице-Сергиеву монастырю 1477 г. об отмене пошлин с торговли товарами в Двинской земле52. Столь же мнимыми оказываются и многие другие из выявленных критиками ошибок документа.
Среди серьёзных обвинений Погодина и его последователей следует назвать претензию в ошибочном определении Игнатьевым характера рукописи, так как «пергамент никогда не склеивался, а сшивался, и на пергамент никогда не писалось в таком
47 Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 239.
48 Там же. [С. 247].
49 Там же. С. 204.
50 Погодин М.П. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С.60-61; Пыпин А.Н. Очерки литературной истории старинных повестей и сказок русских... С. 281-282; Романцев И.С. Заметки о «записках игуменьи Марии»... С. 82-83.
51 Одиноков А. Н. Подделка на века — след игуменьи, которой не было... С. 22.
52 Акты Археографической экспедиции. Т. 1. СПб., 1836. № 104. С. 80; Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4: С-У. СПб.; М., 1911. С. 528.
малом формате, в каком вы представили свой fac-simile. Столпцы склеивались вдоль бумажные»53. Однако следует заметить, что слово «харатейный», вопреки распространённому убеждению, использовалось отнюдь не только в отношении пергаментных рукописей, но иногда и применительно ко всем старинным документам вообще, независимо от материала54. К тому же принятое для пергамента скрепление посредством сшивки само по себе не исключает, что в какой-то момент данный конкретный документ подвергся именно склеиванию — указанное издателем крайне ветхое состояние с частичными утратами текста, равно как неоднократно отмеченное исследователями нарушение последовательности изложения также говорит о не очень бережном обращении с памятником его владельцев.
Приговор Погодина попытался оспорить единоутробный брат Игнатьева, член-корреспондент Санкт-Петербургской Академии наук, доктор философии Николай Ника-норович Навроцкий, спустя год опубликовавший в «Северной пчеле» следующие строки: «Замйтимъ здесь, что некоторые сомневаются въ подлинности рукописи. Одинъ изъ московскихъ журналистовъ, даже не видавъ ея, решился изъявить свое сомнеше. На это скажемъ, что г. Игнатьевъ и безъ того известенъ своими трудами, и, что во всякомъ случае, написать целую книгу везде одинаковымъ разговорнымъ языкомъ, бывшемъ более трехъ столетш до насъ въ Россш въ употребленш, гораздо труднее, чемъ найти рукопись и ее отпечатать»55. Это не очень помогло, хотя текст перепубликовали в Ярославских, Владимирских и Олонецких губернских ведомостях соответственно в 1850, 1860 и 1874 гг. Но в 1854 г. Руф Гаврилович был арестован по обвинению в растрате казённых средств и по суду отдан в солдаты, так что история на полвека была отложена, лишь изредка кто-нибудь поминал «пресловутого Игнатьева», ссылаясь на критику Погодина.
Сам Игнатьев не усомнился в достоверности памятника, поскольку обнаружил подтверждение большей части сообщаемой в нём информации в летописях, в том числе в Молотковской, которая представляла собой список Софийской второй летописи. Не вызвала у него сомнений и фигура автора, поскольку в бумагах указанного монастыря, среди которых был и синодик, составленный, согласно надписи, 15 декабря 7201 г. (1693), он действительно нашёл игуменью Марию в 1515 и 1517 гг., а близ церкви — часовню, установленную кем-то из князей Одоевских около 1770 года, в которой, согласно проведённому им опросу окрестных жителей, в конце 1830-х годов ещё совершались службы в память игуменьи Марии56.
С. Р. Минцлов и участники дискуссии, возникшей вокруг его перепубликации памятника, смогли подтвердить лишь уверенность местного населения в наличии на территории монастыря могилы игуменьи Марии именно из рода Одоевских, но непосредственно в церкви, поэтому информацию Игнатьева признали голословной, тем более что история обители знала и других настоятельниц с именем Мария57. Этому способствовало и то, что в родословной Одоевских не удалось обнаружить князя Михаила с дочерью Серафимой и сыном Иваном, которые бы жили в конце XV в., зато нашлась Серафима Михайловна, в монашестве Мария, бывшая игуменьей
53 Погодин М.П. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 60-61.
54 См., например: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка... Т. 4. С. 1168.
55 Навроцкий Н.Н. О найденной в Новгороде древней рукописи // Северная Пчела. 1851. № 26 (1 февраля). С. 104.
56 Игнатьев Р.Г. Церковь Рождества Богородицы, что на Молоткове в Новгороде... С. 133; Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 217, прим. *.
57 Записки игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 30-31, прим. *; Роман-цев И.С. Заметки о «записках игуменьи Марии» ... С. 83-84.
в Свияжском Рождественском монастыре до 1655 г. — правда, никаких братьев у неё также не оказалось. Из этого был сделан вывод о ещё одной мистификации или путанице, но теперь уже с серединой XVII в.58 В своих построениях исследователи упорно игнорировали тот факт, что в родословной Одоевских, составленной перед войной 1812 г. М. Г. Спиридовым, Серафима-Мария Свияжская также не упоминается, как не упоминается вообще ни одна женщина. Но зато там уже есть князь Михаил Иванович, двоюродный брат Ивана Сухорука, как раз подходящий по возрасту на роль отца Серафимы59. Детей у него не показано, но это не значит, что их не было, так как про этого князя вообще ничего, кроме имени, не известно. В любом случае, он принадлежал не к той ветви, которая в 1492 г. отличилась братоубийственной борьбой за Одоевский удел. Если учесть сведения рукописи о переселении отца игуменьи Марии в Новгород из Торопца около 1463 г. (дата вычислена М. В. Муравьёвым)60, то данный Михаил по возрасту и своей неизвестности как раз подходит на эту роль. Впрочем, не исключены и иные Михаилы, вовсе не попавшие в родословные в силу давней утраты связей с Одоевским княжеством и переходом в служилое сословие. Что касается Марии Свияжской, то её существование в 1655 г. никак не отменяет возможность наличия полной тёзки полутора веками ранее — подобная практика принятия совпадающего монашеского имени в случае тождества мирского имени-отчества в древности была достаточно распространена в княжеских семьях, что нередко создаёт путаницу при датировке тех или иных известий.
Не найдя, как и предшественники, мотивов для фальсификации, и убедившись в невозможности причастности к этому Игнатьева, участники дискуссии 1912 г. тем не менее согласились с Погодиным и его последователями. И это тем более удивительно, что ни один из других опубликованных Игнатьевым в разное время документов, кроме Рукописи игуменьи Марии, не подвергся критике, а сопоставление их воспроизведения с другими публикациями, произведённое в 1912 г. Романцевым, показало достаточно высокую квалификацию Руфа Гавриловича как при чтении, так и при воспроизведении древних текстов61. К такому же выводу пришёл и современный исследователь М. И. Роднов: «Р. Г. Игнатьев не владел "академическими" стандартами в работе с первоисточниками, оставаясь любителем, он старался максимально сохранять точность оригинала»62.
Полагаем, пришло время внимательнее присмотреться к сохранённому трудами Игнатьева тексту записок игуменьи Марии, преодолев очевидную предвзятость нескольких поколений исследователей. Не случись конфликт Игнатьева с сообществом новгородских любителей истории, один из которых имел личные контакты с до сих сохраняющим статус авторитета М. Н. Погодиным, а потом очень похожий конфликт
58 Муравьев М. В. Разбор записок игуменьи Марии... С. 64-66, вклейка после с. 70; Петров П. Н. История родов русского дворянства. СПб., 1885. Т. 1. С. 18.
59 Спиридов М.Г. Записки о старинных службах русских благородных родов: Извлечены и собраны из разрядных, статейных, степенных, чиновных, служебных, летописных, некоторых родословных и других разных российско-исторических книг Матвеем Спиридовым. Ч. 4. Содержащая службы потомков Черниговских князей. Нач. XIX в. // РНБ. Основное собрание рукописной книги. ЕГУ.61/4. С. 488, 495; Родословная князей Одоевских. Сер. XIX в. // РНБ. Ф. 539 (Архив В. Ф. Одоевского). Оп. 1. Д. 101/2. Л. 10об, 18.
60 Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской... С. 204; Муравьев М.В. Разбор записок игуменьи Марии... С. 63-64.
61 Романцев И. С. Заметки о «записках игуменьи Марии» ... С. 73-75.
62 Роднов М.И. Начало научной карьеры Р.Г. Игнатьева на Южном Урале // Игнатьев Р. Г. Собрание сочинений (уфимский и оренбургский период) / Отв. ред. В. А. Лабузов; сост. М. И. Роднов. Т. 1: 1859-1866 годы. Оренбург, 2011. С. 31.
С. Р. Минцлова с членами Новгородского общества любителей древности; не используй участники новгородской дискуссии 1912 г. и их последователи некорректные методы аргументации; не проигнорируй академики доводы В. И. Язвицкого — возможно, не только сюжет о печатнике Фёдоре, но и другая информация «Рукописи старицы игуменьи Марии» уже давно подверглась бы настоящему научному анализу.
Источники и литература
1. Акты Археографической экспедиции. Т. 1. СПб., 1836.
2. Адрес-календарь или Общий штат Российской Империи на 1849 год. Ч. 2. СПб., 1850.
3. Апостол. М.: Печ. Иван Федоров и Петр Мстиславец, 1564 (19.04.7071-01.03.7072).
4. Арсеньев С.В. О любекском печатнике Варфоломее Готане // ЧОИДР. 1909. Кн.4. С. 17-20 (Смесь).
5. Белов Е.А. Книгопечатание / Е. А. Б. // Энциклопедия военных и морских наук. Т. 4. СПб., 1889. С. 280-281.
6. Берков П. Н. Несколько замечаний о деятельности Ивана Федорова и его предшественников // Иван Федоров — первопечатник. М.; Л.: АН СССР, 1935. С. 95-117.
7. Введенский А. А. Фальсификация документов в Московском государстве XVI-XVII вв. // Проблемы источниковедения. Сб. 1. М.; Л., 1933. С. 85-109. (Труды Историко-археографического института Академии наук СССР; Т. 9).
8. Витевский В.Н. Вместо предисловия от издателя // Известия Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Казань, 1893. Т. 11, вып. 2. С. 147-158.
9. Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье. Возрождение. XVII век. М.: Книга, 1988.
10. Горбунов Т. С., Немировский Е.Л., Сидоров A.A. Введение // 400 лет русского книгопечатания. 1564-1964. Кн. 1. Русское книгопечатание до 1917 года. М.: Наука, 1964. С. 9-33.
11. Дополнения к Актам историческим. Т. 1. СПб., 1846.
12. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.4. СПб.; М.: Т-во М.О. Вольф, 1911.
13. Древнерусские берестяные грамоты // Высшая школа экономики; Институт славяноведения Российской академии наук. URL: http://gramoty.ru/birchbark/about-site/ (дата обращения: 13.11.2021).
14. Записки игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской / Предисловие С. Р. Минцлова. Новгород, 1912. (Приложение к Памятной книжке Новгородской губернии на 1913 год).
15. Игнатьев Р.Г. Церковь Рождества Богородицы, что на Молоткове в Новгороде // НГВ. 1849. № 29. Часть неоф. С. 126-130; № 30. Часть неоф. С. 131-140; № 33. Часть неоф. С. 149-153.
16. Карамзин Н. М.. История государства Российского. Т. 9. СПб., 1821.
17. Козлов В. П. Тайны фальсификации: анализ подделок исторических источников XVIII-XIX веков: пособие для преподавателей и студентов вузов. 2-е изд. М.: Аспект-Пресс, 1996.
18. Лебедева Е. Церковь Николы Гостунского в Кремле // Православие^и. URL: https:// pravoslavie.ru/3305.html (дата обращения: 22.11.2021).
19. [Манкиев А.И.] Ядро российской истории. М., 1770.
20. Материалы для библиографии Ивана Федорова, 1564-1933 гг. / Сост. А.П. Лебедянская; под ред. А. Г. Фомина // Иван Федоров — первопечатник. М.; Л.: АН СССР, 1935. С. 215-282.
21. Муравьев М. В. Разбор записок игуменьи Марии // Сборник Новгородского общества любителей древностей. Новгород, 1912. Вып. 6. С. 63-70, вклейка.
22. Навроцкий Н. Н. О найденной в Новгороде древней рукописи // Северная Пчела. 1851. № 26 (1 февраля). С. 103-104.
23. Немировский Е. Л. Иван Федоров и возникновение книгопечатания в Москве и на Украине // КомпьюАрт. 2002. № 9, 11; 2003. № 1-12; 2004. № 1-2.
24. Никанорова Е. К., Ромодановская Е. К. Литературные источники поддельных документов // Сибирский филологический журнал. 2012. № 2. С. 8-14.
25. Новосадский И.В. Возникновение печатной книги в России в XVI в. // Иван Федоров — первопечатник. М.; Л.: АН СССР, 1935.
26. Одиноков А.Н. «Дело» Р.Г. Игнатьева // Новая новгородская газета. 2012. 13 июня. №24 (667). С. 21 // Проза. ру. URL: https://www.proza.ru/2012/06/21/540 (дата обращения: 21.11.2021).
27. Одиноков А. Н. Р. Г. Игнатьев. Новгородские праздницкие. Предисловие // Проза. ру. URL: https://www.proza.ru/2013/01/05/785 (дата обращения: 21.11.2021).
28. Одиноков А. Н. Подделка на века — след игуменьи, которой не было // Новая новгородская газета. 23.11.2011. №47 (638). С.20-22 // Проза. ру. URL: https://www.proza.ru/2011/ 12/02/1194 (дата обращения: 20.11.2021)).
29. Петров П. Н. История родов русского дворянства. Т. 1. СПб., 1885.
30. Российская национальная библиотека. Ф. 539 (Архив В. Ф. Одоевского). Оп. 1. Д. 46. (Заметки, сделанные во время путешествия в Москву в 1849 г.).
31. РНБ. Ф. 539 (Архив В.Ф. Одоевского). Оп.2. Д.544 (Письма Р.Г. Игнатьева к князю В. Ф. Одоевскому).
32. Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 1. СПб., 1851.
33. Письма В.И. Язвицкого М.Н. Тихомирову. 1953 г. // Архив Российской академии наук. Ф. 693. Оп. 4. Д. 689. Л. 1-2 об.
34. Письмо М.Н. Тихомирова В.И. Язвицкому (1953г.) / Подгот. Р.Б. Казаков // Археографический ежегодник за 1993 год. М., 1995. С. 53-56.
35. Погодин М.П. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской (Переведено со старого языка на новый с подлинника, напечатанного в Новгородских губернских ведомостях, 1849 года, №41, 42, 47, с приложением fac-simile) // Москвитянин. 1850. Ч. 1. № 3. С. 29-61 (Отд. VI. Смесь).
36. Пыпин А. Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских. СПб., 1857.
37. Пыпин А. Н. Подделки рукописей и народных песен. СПб., 1898. (Памятники древней письменности; 127).
38. Рааб Г. Новые сведения о печатнике Варфоломее Готане // Международные связи России до XVII в. М., 1961. С. 339-351.
39. Родословная князей Одоевских. Сер. XIX в. // РНБ. Ф. 539 (Архив В. Ф. Одоевского). Оп. 1. Д. 101/2.
40. Романцев И. С. Заметки о «записках игуменьи Марии» // Сборник Новгородского общества любителей древностей. Новгород., 1912. Вып. 6. С. 71-97.
41. Росковшенко И. Варфоломей // Энциклопедический лексикон. СПб., 1837. Т. 9: Вар — Вес. С. 27.
42. Рукопись старицы игуменьи Марии, урожденной княжны Одоевской / Изд. Р. Г. Игнатьев // НГВ. 1849. № 41. Часть неоф. С. 204-207; № 42. Часть неоф. С. 210-217; № 47. Часть неоф. С. 239-247.
43. Сидоров А. А. История оформления русской книги. М.; Л.: Гизлегпром, 1946.
44. Снегирев И. О сношениях датского короля Христиана III с царем Иоанном Васильевичем касательно заведения типографии в Москве // Русский исторический сборник. М., 1840. Т. 4. Кн. 1. С. 117-131.
45. Спиридов М..Г. Записки о старинных службах русских благородных родов: Извлечены и собраны из разрядных, статейных, степенных, чиновных, служебных, летописных, некоторых родословных и других разных российско-исторических книг Матвеем Спи-ридовым. Ч. 4. Содержащая службы потомков Черниговских князей. Нач. XIX в. // РНБ. Основное собрание рукописной книги. F.IV.61/4.
46. Татищев В. Н. Собрание сочинений. Т. 6. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1966.
47. Токмаков И.Ф. Материалы для исторического и церковно-археологического описания Новгородской губернии. Новгород, 1883. Вып. 1.
48. Тромонин К.Я. О начале книгопечатания в России // Достопамятности Москвы. М., 1843. Тетр. 3-4. С. 17-25.
49. Язвицкий В.И. Иван III — государь всея Руси. Кн. 3-4. М.: Московский рабочий, 1951; Кн. 4-5. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1955.
