CC BY
324
УДК 008.001
РОМАХ О.В., ВАНЧЕНКО Т.П.
ИЗУЧЕНИЕ ПРАЗДНИКА КАК СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЙ ПРОБЛЕМЫ.
РОМАХ О.В., ВАНЧЕНКО Т.П. - ТГУ им. Г.Р. Державина
Аннотация. В статье рассматриваются различные концепции праздника со смысловой, структурной, пространственной, социальной позиций.
Ключевые слова: праздник, атмосфера, воспитание, чувства
Исследование праздника как социально-культурологического феномена началось чрезвычайно давно. Необходимо отметить, что многочисленные философские его обоснования построены, отталкиваясь от разных исходных положений. Причина подобного разнообразия -полисемантичность самого анализируемого явления.
Так, феномен праздников в своих сочинениях раскрывают Платон и Аристотель (IV в. до н.э.). Платон создал социально-воспитательную концепцию праздника. Сам процесс воспитания характеризовался им как полярная политика, состоящая из верно направленных страданий и удовольствий. Под удовольствиями в своих «Законах» он подразумевал, в том числе и контролируемый государством институт праздника вместе со всеми его составляющими: песнями, танцами, играми, вином и т.д. Все это, по мнению автора, даровали людям боги в качестве определенной возможности правильного воспитания и исправления уже имеющихся недостатков. Для Платона правильное воспитание - это привлечение и приведение к такому образу мыслей, который признан законом правильным... чтобы душа не приучалась радоваться и скорбеть вопреки закону. Он рассматривал праздник как средство стабилизации государства, и здесь, по его мнению, Греция была далека от идеала, поскольку праздники там носили неустойчивый характер, что усложняло процесс желаемого воспитания во имя неизменного благополучия страны. Идеальное же «праздничное» государство, на которое стоило бы равняться - Египет, поскольку именно здесь празднования с момента их установления были статичными и постоянными. Однако только этим выводом смысловая нагрузка праздников не ограничивается, поскольку последние должны были способствовать еще и достижению людьми чувства ритма и гармонии - весьма характерных составляющих человеческой личности и в целом миропонимания людей периода античности. Философ считал наслаждение основным мерилом праздника, а сам праздник, на его взгляд, существовал исключительно ради физического и нравственного совершенствования. Отдавая должное праздничным играм, в данном случае - мусическим и гимнастическим, дарующим людям наслаждение, он вновь подчеркивает их воспитательную сущность (важно отметить тот интересный факт, что, в греческом языке слова «воспитание» и «игра» звучат почти одинаково - соответственно paideia и paidia.
Одновременно с этим мыслитель отмечал, что праздник дан человеку не столько для восстановления физической и психической энергии, нужной для труда, сколько для реорганизации этой энергии в формы, достойные свободного гражданина и отвечающие его высокому назначению. Если сопоставить эту концепцию с описанием праздничных ощущений, данных И. Снегиревым, по праву считающимся отечественным «патриархом праздниковедения», то можно заметить противоположность позиций в интерпретации смысла рассматриваемого феномена. В понимании русского человека, праздник есть, напротив, «льгота и веселье», в которых черпаются новые силы «к тягостным трудам».
Фактор наслаждения в толковании праздников, присущий платоновской теории, отстаивал и Аристотель. Он считал, что праздничная жизнедеятельность должна служить духовному отдыху -«высокому досугу» и познанию истинного счастья. В ней самой, в независимости от внешних причин, должны сосредотачиваться радость жизни, наслаждение и счастье. Праздник рассматривается под этим углом зрения как самоценность. Это тесно связано с представлением античного человека о том, что свободное время является важным достоянием свободного гражданина. Один из ключевых моментов в видении смысла праздника заключается в том, что он «предпочтительнее труда и есть цель последнего. Праздник и высокое наслаждение, им даруемое, завершают деятельность, придают ей законченность». А поскольку человек в представлении древних должен стремиться к идеалу и гармонии, праздник вместе со всеми входящими в него
элементами должен способствовать достижению этого идеала. Именно поэтому он оценивал празднование как воспитательный и просвещающий фактор, формирующий гармонически развитую личность.
Важным моментом в рассматриваемой праздничной концепции является некая замкнутая система: человек, будучи по природе несовершенным, не способен в полной мере насладиться праздником как самоценностью, и в тоже время, праздник служит человеку способом формирования этого самого совершенства. Таким образом, наслаждение праздником приближается к конечной цели жизнедеятельности. Исходя из этого, размышления Аристотеля можно обозначить в качестве гедонистической концепции праздника.
Сущность рекреационной (или рекреативной) праздничной концепции заключается в том, что праздники культивировали идею жизни, приносящей радость для человека, который в условиях традиционного общества и традиционных экономических отношений, значительную часть своего времени тратил на изнуряющий ручной труд. Это хорошо понимал китайский мудрец Конфуций (VI - V вв. до н.э.). В отличие от большинства других мыслителей - своих словременников, критиковавших народные праздники и не замечавших их позитивного значения, Конфуций отмечал положительный эффект праздничного действия. В качестве аналогии, прекрасно иллюстрирующей свою теорию, он приводил известное концептуальное высказывание о натянутой тетиве лука: «не следует держать лук натянутым, никогда не ослабляя тетивы». Он подчеркивал опасность для государства тяжёлого, лишённого отдыха труда крестьян. Исходя из этого Конфуций утверждал, что праздники - плод мудрости правителя. Приверженцами данной концепции в отечественной науке являлись, в частности, Н.О. Мизов и С.А. Токарев.
Близкой по духу к рекреационной теории является трудовая концепция праздника. Одним из ее родоначальников был В.И. Чичеров, подробно проанализировавший русские аграрные праздники в работе «Зимний период русского земледельческого календаря XVI - XIX вв.». Все праздники по его теории произрастают, исходя из трудовой деятельности людей, «сделавшей из обезьяны человека».
Теорией, сложной по своей структуре, является мифологическая концепция. Философы -создатели ее усматривали источники всей праздничной культуры в мифах и верованиях. Одним из направлений мифологической теории является солярная концепция, представленная именами Ф.И. Буслаева, А.Н. Потебни и, главным образом, А.Н. Афанасьева. Как видно из названия, происхождение праздников напрямую связывалось с солнцем. И. Снегирев в своей работе «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» разделил праздники по сезонам, то есть временам года, что впоследствии легло в основу метеорологической (цикловой) концепции. В отличие от версии И. Снегирева, в солярной теории годовой цикл разделен не на четыре, а на две части. Это обосновывалось тем, что люди постоянно ориентировались на непрерывно меняющиеся солнечные циклы, переломными моментами в которых были дни летнего и зимнего солнцеворота. Здесь основными праздниками, отражающими переломные, кризисные моменты природной жизни, являлись Рождество и праздник Ивана Купалы. При этом в символике празднования усматривались солярные мотивы. Ф.И. Буслаев пишет о том, что для объяснения самим себе происхождения и смысла природных явлений людьми была придумана природная мифология. Основные элементы этой мифологии периодически повторяются, проходя годовой цикл. Именно с этой мифологией связывается значение и происхождение праздников в рамках данной теории. С течением времени (после принятия христианства) языческие праздники либо исчезали полностью, либо трансформировались, приспосабливаясь к новым объективным условиям. А.Н. Афанасьев в беспрекословной зависимости человека и его деятельности от природных сил и в поклонении солнцу видел миросозерцательный смысл праздника. Помимо этого, сторонники солярного направления рассматривали праздник как способ поэтизации природы. Они установили зависимость праздника от быта и образа жизни народа.
В рамках религиозно-мифологической концепции на примере преимущественно архаических обществ известный философ М. Элиаде, подчеркивает подражательный элемент в праздниках древних людей. Так, строительные ритуалы объясняются как имитация космогонического действия: «.ничто не может длиться, если оно не «одушевлено», если с помощью
жертвоприношения оно не наделено «душой»; прототипом строительного ритуала является жертвоприношение, совершенное во время основания мира». Здесь имеет место подражание некому первообразцу, проводится четкая параллель и аналогия между необходимым человеку строительством и строительством, мироздания. Таким образом обеспечивается желаемая надежность и долговечность будущего строения. Элиаде пишет: «предполагается, что всем
религиозным актам положили начало боги, культурные герои или мифические предки», в качестве примера приводятся следующие цитаты «Мы должны делать то, что делали вначале боги», «так делали боги, так делают люди». Условно данную концепцию можно назвать подражательной (мимезисной).
Антропологическая концепция праздника английского ученого Дж. Фрезера, предложенная в работе «Золотая ветвь» [165], рассматривает праздничные действа в их связи с религиозномифологическими представлениями также как подражание. Однако, в отличие от М. Элиаде, это подражание не богам, а самой природе, ее непрерывно умирающе - воскресающему циклу, персонифицированному в лице таких богов растительности, как, например, вавилонский Таммуз, египетский Осирис, фригийский Аттис. Так же, как и природа, зимой они умирали, чтобы затем воскреснуть весной, пробудив тем самым природу ото сна. Люди же посредством праздничных ритуалов способствовали этому, стараясь ускорить жизненно важный для них процесс, веря, что зима без таких подражательных ритуалов будет длиться вечно, а новое возрождение придет в лучшей форме. Ведь для того, чтобы обеспечить успех мероприятию по принципам симильной магии, необходимо было совершить или инсценировать как убийство божества, так и его воскресение.
Рассматривая вопрос о происхождении праздников, известный польский социолог К. Жигульский, также обращаясь к первобытному типу организации общества, представляет своеобразную экономико-мифологическую концепцию. На примере некоторых праздников хорошо прослеживается искомый основной смысл, заключающийся в «стремлении обеспечить -посредством обрядов, ритуалов - гармоничное течение природного цикла жизни», поскольку обряды в таких случаях приобретали магический характер и призваны были служить экономическому благополучию группы.
Философ А. Я. Гуревич касается праздничной темы в монографии «Категории средневековой культуры». По его наблюдениям в представлениях людей архаического общества существовало четкое разделение реального времени и мифологического. Однако связующим звеном между ними были как раз празднества и ритуалы. Благодаря этому звену, «связываются между собой эти два восприятия времени, два уровня сознания действительности». Как и Элиаде, философ указывает на подражательные моменты жизни традиционного общества, которые наиболее полно имели свое выражение в праздничной культуре. Посредством такой имитации происходило установление определенной связи людей с небесными и божественными идеалами, что «придавало реальность им и их поведению». Именно во время праздников, торжеств происходило как бы отключение от реального времени и прямое абсолютное проецирование в мифологическое время, когда во всей своей полноте и совершенной правдоподобности разыгрывался миф: «исполнение мифа
«отключало» мирское время и восстанавливало время мифологическое».
Далее обратимся к работе известного отечественного философа В.В. Розанова,
писавшего в религиозном ключе о праздниках, праздничности в своей статье «О нарядности и нарядных днях календаря». Мыслитель, наряду с другими исследователями, находит первоисточник рассматриваемого феномена и представляет, исходя из собственных убеждений, своё понимание генезиса праздника. По его описаниям последний «вырос мало-помалу и очень медленно просто из оставленного Богом седьмого пустого промежутка между шестью темпами положительной, движущейся жизни». Здесь имеется в виду, то, что, согласно Библии, Бог после шестидневного сотворения мира на день седьмой «почил. от всех дел своих. и благословил» этот день [Быт 2, 3-4]. Согласно Ветхому Завету это - суббота.
В.В. Розанов утверждает, что первоначально ветхозаветный праздник субботы таковым не являлся, а представлял собой попросту незаполненное никакими делами время. Постепенно неотъемлемой частью его стала нарядность, выходящая за рамки будней и представляющая для человека источник дополнительной радости. Исходя из этого наблюдения, философ делает вывод - люди начали понимать, что жизнь в радости ближе к Богу, чем жизнь в печали. В этом явлении можно заметить сходство с мыслями Элиаде, писавшего о постоянной ориентации на высшие божественные силы как образец поведения.
Таким образом, главный смысл праздника В.В. Розанов видит в сближении человека с Богом посредством праздника, приносящего радость. В чем-то повторяя вышеизложенные праздничные размышления других авторов, он во многом дополняет и расширяет их смысл. Именно поэтому созданную им концепцию праздника, пожалуй, можно было бы назвать религиозно-эстетикогедонистической.
Русский философ П.В. Флоренский в своих размышлениях о празднике, поэтично описывает его как «вино неожиданной свободы», которое вводит в повседневность понятие священного времени и художественно преобразует жизнь. Он говорит о том, что современные люди слишком заняты повседневной суетой, в то время как само понятие «праздник» подразумевает незанятость, праздность в положительном значении этого слова. Поэтому, по его мнению, освобождение от суетности и мелочности в праздничное время, как правило, помогает выйти наружу вещему знанию, чувству коренной связи с миром и радости бытия, близкой к экстатической. А для этого людям необходимо осознать, что «праздник нуждается не в попечениях, а в свободе от них. И эта свобода прежде всего и больше всего осуществляется строгою изоляцией от будней, только рама, отграничение, неприкосновенная межа представляет раскрыться особому пространству художественного творчества, праздному по оценке пространства внешнего, но зато насыщенного радостью и важным смыслом, зато бьющего в будни ключами жизни».
Несомненный интерес представляет для нас игровая концепция нидерландского философа-культуролога Й. Хейзинге. Несмотря на то, что многие исследователи в своих работах и раньше рассматривали игровой элемент в качестве неотъемлемой части праздника, этот ученый сделал игру основой основ, исходя из того, что она, по его мнению, является эпицентром человеческой культуры в целом и праздников, в частности. Праздник рассматривается им как наиболее яркое и полное проявление священной игры.
В рамках этой концепции происходит обоснование (с авторской точки зрения) элементов, присущих другим праздничным концепциям. Так, Й. Хейзинге рассматривает в своей работе архаический культ, о котором, в данном ключе говорили и другие ученые, который объясняет с игровой точки зрения, подчеркивая, что «в игре и через игру [человечество] воплощает представленные события и помогает тем самым поддержанию мирового порядка», «.культ - не более чем прививка к игре. Однако изначальным фактом была именно игра как она есть». Автор поясняет, что это «выключение из обыденной жизни, преимущественно, хотя и не обязательно, радостный тон поведения. временные и пространственные границы, существование заодно строгой определенности и настоящей свободы». Кроме того, в рамках своей концепции Й. Хейзинге употребляет термин «пуэрилизм», характеризующий оскудение духовности общества, а вместе с этим и кризис праздничной культуры за счет упрощения его восприятия и превращения праздничного игрового элемента в «фальшивую игру. Необходимо уточнить, что первое издание его книги «Homo ludens в тени завтрашнего дня» вышло в 1938 году, однако, вряд ли можно говорить о глобальных позитивных изменениях, произошедших с того времени в сфере духовности. Именно поэтому считается, что исследователь в целом создал пессимистическую концепцию праздника и праздничности современного ему общества.
Американский профессор теологии (философские науки) Гарвардского университета Х. Кокс, представляет оптимистический вариант праздничной концепции. Он видит в празднике возможность совершенствования современного общества, переживающего духовный упадок, отразившийся на картине праздников. По словам Кокса, эскапизм (желание уйти от действительности погружением в вымышленный мир) и насилие являются главными болезнями современности исцеление от которых можно найти, «обратившись к духу праздника, ибо праздник как раз и умеет говорить «да» жизни и «нет» - общественной несправедливости». Так, «лечение» западного общества начало осуществляться под влиянием таких праздничных (как мы назвали бы их) движений, как «хиппи» и «новые левые», причем первые воплотили в себе непосредственное мировосприятии и мистическое созерцание, а вторые - всеобщее участие и антиавторитарность, свойственные, по мнению Кокса, внутренней природе праздника (там же).
В своей концепции профессор исходит из того, что рассматривает человека как существо праздничное (Homo festivus) и как мечтателя, творца мифов (Homo fantasia), утверждая при этом, что без праздников человек не был бы историческим существом. Ученый делает парадоксальное и неожиданное предложение - изменить в представлениях людей символику, образ Христа: мудрого учителя, наставника и исцелителя превратить в «Христа - арлекина» (!). Этот образ, по мнению Кокса, будет соответствовать духу времени, поможет «молиться и смеяться одновременно» и будет способствовать, благодаря содержащемуся в нем игровому элементу, сохранению прежних символов, убеждений.
Социологическая концепция представлена в работах А. Пиотровского опирается на рассмотренную выше антропологическую теорию Дж. Фрезера. Подчеркивая, что в основании празднества лежит культ божеств возрождающейся природы, исследователь обращает свое внимание в тоже время и на социологическую сторону вопроса и здесь смысл и понимание
праздника уже касаются такого понятия как «карнавал». Во-первых, кроме непосредственной заботы о природе как источнике своего существования, праздник людьми воспринимается как отрыв от повседневности и ее постоянных проблем. Этот уход, отрыв достигается с помощью преобразования действительности путем маскарадной перевернутости «примериванием» на себя новых, непривычных ролей.
Концепция борьбы А. Пиотровского развивает мысль о том, что праздник и праздничный карнавал являются проявлением общественного протеста. Но, если изначально это был протест молодости против старости, здоровья против болезни, весны против зимы и т.п., то с появлением и развитием классового общества эти формы стали приобретать политическую окраску, не утратив при этом своего сказочно-карнавального оформления. Однако протест этот робкий и ненастоящий, поскольку все же прячется под маской (в широком смысле этого слова).
Рассмотренная концепция перекликается с другой теорией. Надо отметить, что в отечественной науке чрезвычайно сильна «карнавальная прививка к дискурсу о празднике». В значительной степени это основано на трудах известного авторитетного русского философа М.М. Бахтина. В созданной им монографии «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» описывается и анализируется праздничная (карнавальная) культура эпох Средневековья и Возрождения. Книга до сегодняшнего дня привлекает ученых, занимающихся разработкой теории праздника. Не встречается практически ни одной работы и словарноэнциклопедической статьи о празднике, в которой не упоминалась бы данное издание. Это, безусловно, далеко не случайность, поскольку М.М. Бахтин на примере карнавальной культуры концептуально осмыслил и выделил важнейшие для изучения праздника структурные компоненты, среди которых праздничные мироощущение, время, пространство, смех, свобода. Именно поэтому рассмотрению данной концепции уделяется повышенное внимание.
В рамках общей праздничной теории ученый подчеркивает миросозерцательный смысл праздника. Он также говорит о том, что признаками настоящего праздника являются элементы духовноидеологической сферы, отражающие высшие цели человеческого существования - мир идеалов. Воплощением такого идеального мира, по М.М. Бахтину, и был карнавал, поскольку люди на время праздника вступали «в утопическое царство всеобщности, свободы, равенства и изобилия.
В рассматриваемой идеалистической концепции, так же, как и в мифологической, наблюдается связь праздника с переломными, кризисными моментами в различных сферах. Что касается карнавала, то он анализируется в качестве второй, праздничной и настоящей на данный период времени жизни народа, ведь сама жизнь играет в нем, а игра на время становится жизнью. Важно, что этот вид праздника, содержащий внутри себя множество смыслов и символов, сам по себе «становится символом и воплощением подлинного всенародного площадного праздника».
Ученый подчеркивает, что в отличие от множества театрально-зрелищных форм участники данного вида праздника не смотрят на него со стороны, они живут внутри него, проникаются им, его семантикой.
Советский философы и теоретик культуры А.И. Мазаев в комплексном исследовании феномена праздника особое значение придает праздничному общению, а сам праздник характеризует как «общение для общения», «коммуникацию по поводу свободы». Кроме того, смысл праздника представляется ему как постижение сущности бытия, времени, пространства, коллективности и т.п. как неких целостностей. Этим своим мнением он как бы обобщает и подытоживает многие вышеприведенные концепции. Праздник описывается им как непременное условие свободного существования человека и стимул к свободному творчеству. А.И. Мазаев сравнивает праздник с искусством, подчеркивая лишь разницу, заключенную в том, что «искусство не претендует на то, чтобы его произведения принимались за реальность», а праздник и есть эта самая реальность, уподобившая себя искусству и живущая по законам свободы и идеального мира.
В работе «Праздник как социально-художественное явление», в частности, подчеркивается, что в ситуации праздника человек стремится к некоему миру идеала и всеобщей гармонии, не существующих в повседневной жизни. Поэтому праздничная жизнедеятельность приносит людям разрядку от той неприятной напряженности, которая накапливается в них в результате действий обыденного характера, и вместе с тем означает нечто большее - подлинное прикосновение к счастливой жизни.
В плане антропологии и этнографии праздник уже в 60-е гг. 20 в. подробно исследовался в работах таких отечественных авторов как Б.Ф. Поршнев и Ю.И. Семенов и др. Российская этнография и культурология XX в. уделяли довольно много внимания празднику (Абрамян Л.А., Шагоян Г.А., Аверинцев С.С., Акимова Л.И., Андреев И.Л., Андреева Т.Е., Белкин А.А., Гагин В.Н.,
Колесникова А, В., Котылев А. Ю., Куварзина О.В., Левинсон А.Г., Лихачев Д.С., Морозов А.А., Нестерук М.М., Пропп В.Я., Рубцова А.О,, Соколов Э.В., Созина Е. К., Стратаиович Г.Г., Топоров В, Н., Фрейденберг О.М., Эпштейн М.Н., Юдин Н.Л. «социальный смысл праздника как философская константа и др.). Праздник активно исследуется современными западными философами и антропологами, социологами, психологами, этнографами, искусствоведами и культурологами. Особенно следует отметить энциклопедическое справочное издание: «Das Fest; Eine Kulturgeschichte von der Antike bis zur Gegenwart», изданное в 1988 году в Мюнхене. Проблемой праздника так или иначе занимались Ауэрбах Э., Батай Ж., Беньямин В., Бодрияр Ж., Бродель Ф., Жирар Р., Геннен А., ван, Гидденс Э., Гольштейн В., Гроф С, Жигульский К., Лаку-Лабарт Ф., Леви-Стросс К., Мосс М, Роуз Ф., Тэрнер В., Фромм Э., Фрэзер Дж. Д., Фуко М., Хейзинга И., Хюбнер К., Элиаде М., Кассирер Э. и др.
Среди систем, ставящих акцент на праздничном генезисе, имеет место многоаспектная мифологическая доктрина. Из названия хорошо видно, что корни праздничной культуры здесь кроются именно в мифологии. Однако, внутри данная теория подразделяется на несколько подвидов, среди которых, к примеру, солярная концепция, подчеркивающая непосредственную связь праздников с ритмами природы. На первом плане здесь стоит поклонение солнцу и переломным моментам, связанным с этим небесным светилом, а годовой цикл разделен не на четыре, а на две части (с ориентацией на два солнцеворота).
Религиозно-мифологическая концепция основана на том, что посредством праздников люди старались подражать божественным силам как идеальному образцу поведения. В происхождении праздников также усматривается постоянная смена жизни и смерти (воскрешения), отражающаяся в мифологии и воссоздающая меняющийся ритм природы (антропологическая теория).
Школа заимствования утверждает, что многие праздники были взяты из других культур, поскольку представителями данного направления было найдено немало общего в празднествах разных народов. Но здесь происходит подчеркивание отхода от утилитарного смысла праздника и обращение внимание на его эстетику. Существует версия библейской субботы как эпицентра праздничной культуры, а единение с Богом, бездействие и нарядность ставится при этом в качестве основополагающих элементов праздника (религиозно-эстетико-гедонистическая доктрина). Освобождение от суетности и мелочности в праздничное время в рамках онтологической теории, должно помочь выйти наружу вещему знанию, чувству коренной связи с миром и радости бытия близкой к экстатической.
Существует игровая концепция праздника, где игре отводится основное место. Оптимистическая теория выражена в том, что с помощью природной жизнерадостности праздника возможно преодолеть кризис современного общества. Праздник рассматривается и как карнавал, позволяющий перевернуть мир с ног на голову и примерить на себе чужие «роли», приблизиться к миру идеалов. Посредством карнавала, по этой теории, осуществлялся определенный социальный протест. Имеют место мысли о необходимости коммуникационного праздничного момента -общения ради общения.
Таким образом, данный (семантический) анализ представляется в качестве необходимого, фундаментального для дальнейшего рассмотрения праздничных концепций и форм в культуре.
При этом следует отметить яркий парадокс, заключающийся, с одной стороны, обращением философ к изучению праздника как социально-философской проблемы, с другой его немотивированность в энциклопедических источниках. В последнее время наблюдается обращение к идее праздника философами, так как, при всем многообразии изучения праздника в литературе социальная философия праздника представлена слабо. Достаточно обратиться к философским словарям и энциклопедиям, чтобы увидеть, что праздник как социальнофилософская проблема фактически не тематизирован не только в современной российской социальной философии, но насколько можно судить по доступным зарубежным источникам, и в мировой социально-философской литературе. Так в позднее советское время в подробнейшем и одном из лучших «Алфавитном предметно-именном указателе» к «Философской энциклопедии» (1960-1970 гг.) понятие праздника не выделено. Термин «праздник» не обозначен в «Философском энциклопедическом словаре» (1983). Практически не изменилась ситуация и в постсоветское время. Понятия «праздник» нет в «Краткой философской энциклопедии под ред. Е.Ф. Губского и др.» (1994), в «Современном философском словаре под ред. В.Е. Кемерова и др.» (1996), в словаре «Современная западная философия», (составители: В.С.Малахов, В,П. Филатов), (1991), - в кратком словаре «Философия права» (В.А. Бачинин, В.П. Сальников) (2000), в «Новейшем философском словаре» (Минск, 2001). Не выделена статья «праздник» в словаре «Современная
западная социология» ( ред. Ю.Н. Давыдов) (1991). Не привлек внимания праздник и авторов «Проективного философского словаря» под ред. Г.Л. Тульчинского и М.Н. Эпштейна, где рассмотрены «новые термины и понятия» (2003). Таким образом, понятие «праздник» никак не рассматривается как философское и социально-философское. Философская нетематизированность праздника особенно бросается в глаза потому, что его «диалектическая противоположность», а именно понятие повседневности исследовано в социально-философском плане по ряду причин гораздо лучше.
Начиная с 2006 года проблема праздника начинает вновь подниматься философами, что позволяет приступить к анулированию пробела в этом направлении, более того, исследовать эту социальнофилософскую категорию в новых измененных условиях, в частности, минимизации праздника, его новых семантических обоснований, что и служит основой обращения к этом тематике.
