CC BY
151
А. Е. Бочкарев
ИЗОТОПИЯ КАК СПОСОБ ОФОРМЛЕНИЯ СУБСТАНЦИИ СОДЕРЖАНИЯ
В статье рассматривается изотопия как способ оформления субстанции содержания в высказывании и/или тексте. Особый интерес вызывают при этом такие высказывания, в которых актуализировать можно сразу несколько разных, причем взаимно исключающих изотопий. Наиболее наглядным тому примером являются неоднозначные выражения. Такие выражения противоречат, конечно, принципам «кооперативного» общения, зато позволяют уяснить, как задается сообразно пониманию формат толкования: как складываются отношения изотопии между семемами и как меняется вместе с этими отношениями содержание входящих в высказывание семем.
A. Bochkaryov
ISOTOPY AS A FORM OF CONTENT SUBSTANCE
The article considers isotopy as a form of content substance in an utterance and/or a text. Special attention is paid to utterances in which several different and at the same time mutually exclusive isotopies can be actualised. The best example of this is ambiguous expressions. Certainly, these utterances contradict the "cooperative " intercourse principles, but help to realise how the interpretation format is set according to comprehension: what the relations among isotopy and sememes are and how the contents of sememes in an utterance alters with these relations.
К обоснованию понятия изотопии. Понятие изотопии характерно преимущественно для европейской, прежде всего французской, семантики. С легкой руки А.-Ж. Греймаса1 это понятие вводится в научный обиход в качестве необходимого и чуть ли не единственно возможного инструментария для изучения семной комбинаторики в анализируемых языковых произведениях. В этом предназначении изотопия способствует, безусловно, дальнейшему развитию компонентного анализа, по части хотя бы его экстраполяции на мак-росемантические образования — высказывания и тексты.
Под изотопией понимают рекуррентную последовательность семантических признаков в составе высказывания или текста. Минимальной изотопией при этом признают последовательность из двух семем, содержащих хоть какой-то общий семантический признак, а минимальным контекстом, позволяющим установить элементарное отношение изотопии, — синтагму. Например, в высказывании «l'eau coule» вода течет 'eau' вода и 'coule'
течет образуют минимальную изотопию, поскольку содержат общий видовой признак /текучесть/. Напротив, высказывание «l'eau chante» вода поет является ал-лотопным, поскольку входящие сюда семемы 'eau' вода и 'chante' поет не только не имеют общих сем, но и содержат к тому же несовместимый родовой признак: /неодушевленный/ vs /одушевленный/.
Изотопия предполагает, таким образом, отношение эквивалентности между двумя и более семемами, устанавливаемое на основе отношения тождества между образующими их семами: ср. 'вода' /текучесть/ @ 'течет' /текучесть/.
1.1. Избыточность. Как следует из первоначального определения, изотопия коррелирует необходимым образом с избыточностью: ср. «Под изотопией мы понимаем избыточную совокупность семантических категорий»2; «Под изотопией обычно понимают "пучок избыточных семантических категорий"»3; «Изотопию образует избыточность лингвистических единиц <...> плана выражения и плана содержания»4 и т. д.
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
ральный», «телесный» уб «духовный». Так, поучая оглашаемых, как надобно понимать Писание, бл. Августин предостерегает не следовать букве, а «благоговейно чтить то невидимое, что скрывается под видимыми знаками» (Об обучении оглашаемых, 36, 2). Понять, как извлекается скрытый за словами смысл, можно хотя бы по преобразованию известных ветхозаветных мотивов: дерева как Креста, ковчега как будущей Церкви, обитателей ковчега как праведников, спасения от потопа как жизни во Христе: ср. «Дан был в потопе и прообраз того древа, чрез которое освобождаются праведные: будущей Церкви, которую Ее Царь и Господь Христос тайной Своего Креста
вознес над затопляющими волнами этого мира» (Об обучении оглашаемых, 25, 4) или «Почему Он был распят? потому что для тебя необходимо это дерево (lignum) Его уничижения. В своей гордости ты страшился Его, и тебя далеко унесло от родной земли. Волнами мирскими смыло дорогу туда; только на этом корабле (lignum) сможешь вернуться ты домой. Он сам стал дорогой, но она лежит через море, пройти сам пешком по морю ты не сможешь, тебя перенесет корабль, перенесет "Дерево" (=Крест); верь в Распятие, и ты сможешь вернуться»» (Толкование на Иоанна, 2, 4).
Схематически такое преобразование можно представить следующим образом:
S2 'Крест' 'Распятие' 'Церковь' 'мир' ' Господь'
Т т т т т т
S, 'дерево" 'корабль' 'ковчег' 'море' 'дорога'
Теория двух смыслов остается востребованной и в наши дни. С тем лишь, пожалуй, единственным отличием, что буквальный смысл называют отныне поверхностным, явным или очевидным, а духовный — глубинным, латентным или основным. Причем независимо от используемой терминологии центральное место занимает, как и прежде, противопоставление первичного и вторичного смыслов, а вместе с ним и сопутствующее положение, будто завуалированный смысл превосходит в ценностном отношении явный смысл. Действительно, будь то психоанализ, структурная антропология или литературная критика, установка делается главным образом на «вторичный» смысл, как если бы «первичный» служил исключительно только целям покрова, а завуалированный был непременно основным.
Так, во фрейдистской теории толкования сновидений наиболее ценностным смыслом, на который ориентируется аналитик, признается латентный смысл, а его
сокрытие путем искажения, замещения или вытеснения в область бессознательного объясняется воздействием со стороны цензуры. Обращаясь, например, к сновидению, в котором пациенту снится, что он спасается бегством через анфиладу комнат, психоаналитик стремится определить, дабы обнаружить за этими образами «скрытые мысли», какое значение принимают в символической проекции комната, анфилада комнат, передвижение бегом. «Комнаты в сновидениях, — пишет З. Фрейд, — по большей части — женщины <...> Определения "закрытые" или "открытые", очевидно, относятся сюда же. — Сновидение, в котором спящий спасается через анфиладу комнат, изображает публичный дом. — Лестницы, подъем по ним и схождение — символическое изображение коитуса. <...> Столы — по большей части женщины; по всей вероятности, вследствие контраста их ровной поверхности с рельефностью женского тела. Так как "стол и постель" — необходимые атрибуты брака, то в сновиде-
нии первый нередко заменяет вторую и переносит иногда комплекс сексуальных представлений на комплекс "еды"»19. И так далее и тому подобное.
Аналогично обстоит нередко и с анализом литературных произведений. Поскольку интерпретация сводится по определению к извлечению скрытого смысла из-под завесы явного20, как если бы произведение создавалось исключительно ради этого смысла, главное — установить, какое символическое значение скрывается за каким-то на первый взгляд обыденным выражением. Анализируя, например, рассказы М. Зощенко, можно при желании провести аналогию между едой и сексуальными отношениями, содержимым кошелька и мужской потенцией («Аристократка»), в набалдашнике и усиках кверху усмотреть фаллический символизм («Операция»), а в обстригании усов — комплекс кастрации («Веселая игра»)21.
Такого рода символическое толкование приемлемо, разумеется, только при наличии интерпретантов. Но даже в этом случае нельзя утверждать, замечает Ф. Растье, какой из смыслов является глубинным, а какой поверхностным, какой основным, а какой второстепенным22. Во-первых, потому, что анализируемый смысл находится в микросемантическом отношении на том же уровне анализа; во-вторых, потому что иерархия смыслов устанавливается в соответствии с аксиологическими установками интерпретатора.
Так, приходим к следующим выводам:
• Руководствуясь количественным критерием, установить в семном анализе можно разве только плотность и разреженность изотопий, но не складывающуюся между ними иерархию.
• Чтобы понять, какая из построенных изотопий является более, а какая менее значимой в ценностном отношении, количественные данные должны быть преобразованы в качественные данные.
• Установить, какие семные рекуррен-ции релевантны, а какие случайны, можно
только по отношению к какой-то установке мнения в рамках определенной системы ценностей.
• Интерпретирующая семантика в состоянии только утверждать, как установка мнения влияет на стратегию интерпретации и как эта стратегия задает, наконец, формат толкования: идентификацию семем и построение изотопии.
• Поскольку в микросемантическом отношении все изотопии располагаются на том же уровне анализа, нельзя с очевидностью утверждать, для этого требуется теория аксиологий, какая из установленных в анализе изотопий является более, а какая менее значимой в аксиологическом отношении. Единственно, что позволяет сем-ный анализ, так это только произвести востребованные в данном контексте мнения операции по семантическому преобразованию семемы. Так, обратившись, например, к выражению «les belles joues de l'oreiller» (М. Пруст), содержание семемы 'oreiller' подушка можно установить в символической проекции не только в отношении к 'joues' щеки, но и, как ни странно, в отношении к |'sein'| женская грудь. Причем в психоаналитической интерпретации наиболее ценным будет, конечно же, не сохранение каких-то общих признаков типа / округлый/, /мягкий/ или /пухлый/ и даже не погашение несовместимого признака / предмет/ или /для спанья/, а скорее добавление афферентного признака /либиди-нальный/.
• В микросемантическом анализе иерархию между изотопиями можно установить лишь по соотношению участвующих в их построении ингерентных и афферентных сем: чем меньше афферентных сем, тем проще идентификация семем и тем проще, стало быть, построение изотопии. Значительно проще построить изотопию, например, между 'eau' вода и 'coule' течет в выражении вида F eau coule «вода течет» — по ингерентному признаку /текучесть/, нежели между 'soleil noir' черное солнце и 'mélancolie' меланхолия в выражении вида
• По конструируемой в ходе анализа изотопии можно судить, как оформляется в понимании субстанция содержания и какие профилируются при этом компоненты значения. Так, в разбираемом выше высказывании субстанцию содержания образуют т potentia все гипотетически возможные компоненты значения, а форму — такие и только такие компоненты, по которым выстраиваются в диапазоне допустимого варьирования отношения изотопии между входящими в высказывание семемами.
• В качестве фактора понимания изотопия — не данность, а результат построения. Построение изотопии зависит необходимым образом от стратегии интерпретации, а стратегия — от переменных систем знаний, мнений или убеждений, на которых основывается в той или иной степени понимание. Так, в изотопии это таксономические знания о свойствах пернатых, прежде всего семейства ястребиных, в изотопии3 — знания в области имперской символики, а в изотопии4 — знания вполне конкретного исторического факта, кем и когда было конфисковано в пользу государственной казны имущество Орлеанского дома, и какой эта конфискация получила общественный резонанс.
• Идентификация семем, как и устанавливаемое при их посредстве отноше-
ние эквивалентности, совершается по презумпции изотопии. В этом качестве изотопия есть не что иное, по сути, как семантическое выражение «предпонима-ния» (М. Хайдеггер) или «антиципации смысла» (Х.-Г. Гадамер).
• Изотопные отношения между семемами устанавливают:
— от ингерентной семы одной семемы к ингерентной семе другой семемы: например, актуализация ингерентного родового признака /птица/ в 'aigle' орел позволяет актуализировать аналогичный признак в 'vol' полет; актуализация ингерентного видового признака /передвижение по воздуху/ в 'vol' полет, позволяет актуализировать аналогичный признак в 'aigle' орел;
— от ингерентной семы одной семемы к афферентной семе другой семемы: например, актуализация ингерентного видового признака /противоправный/ в 'vol' кража позволяет актуализировать соответствующий признак в 'aigle' орел ('император');
— от афферентной семы одной семемы к афферентной семе другой семемы: например, актуализация афферентного признака /имперский/ в 'aigle' орел позволяет актуализировать соответствующий признак в 'vol' полет (по аналогии вида 'aigle' орел : 'vol' полет :: j'empereur'j император : |'actions'| поступки).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Greimas A. J. Sémantique structurale. — Paris, Larousse, 1966.
2 Ibid. P. 30.
3 Greimas A. J. Du sens. — Paris: éd. du Seuil, 1970. — P. 10.
4 Arrivé M. Pour une théorie des textes poly-isotopes // Langages. — 1973. — N 31. — P. 54.
5 Дюбуа Ж, Пир Ф, Тринон А. и др. Общая риторика. — М.: Прогресс, 1986. — С. 78; Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. — М.: Прогресс, 1966. — С. 83—85, 92; Растье Ф. Интерпретирующая семантика. — Нижний Новгород: ДЕКОМ, 2001. — С. 100—101.
6 Дюбуа Ж, Пир Ф, Тринон А. и др. Указ. соч. С. 76—77; Растье Ф. Указ. соч. С. 100—101.
7 Pottier B. Linguistique générale. Théorie et desription. — Paris: Klincksieck, 1974. — P. 326; Rastier F. Ah! Tonnerre! Quel trou dans la blanquette! Essai de sémantique interprétative, in Langue française // Sémiotique et enseignement du français. — 1984. — N 61, fevrier. — P. 29; Растье Ф. Указ. соч. С. 38, 113-114.
8 Апресян Ю. Д. Лексическая семантика // Избранные труды. — М.: Языки русской культуры, 1995. — Т. 1. — С. 14—15; Гак В. Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики 1971. — М.: Наука, 1972. С. 367—395.
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
9 Greimas A. J. Sémantique structurale. P. 30, 69; Greimas A. J. Du sens. P. 188; Arrivé M. Op. cit. P. 53— 63; PottierB. Op. cit. P. 326; RastierF. Pour une systématique des isotopies // Greimas A.-J., éd., Essais de sémiotique poétique. — Paris, Larousse, 1972. — P. 80—106.
10 Greimas A. J. Sémantique structurale. P. 96.
11 Растье Ф. Указ. соч. С. 210.
12 Schleiermacher F. D. E. Herméneutique. Pour une logique du discours individuel. — Paris: éd. du Cerf, 1989. — P. 24, 160—167, 188; Дильтей В. Герменевтика и теория литературы // Собрание сочинений в шести томах. — М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. — Т. 4. — С. 195, 243.
13 Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. — М.: Прогресс, 1988. — С. 348.
14 Растье Ф. Указ. соч. С. 118-137.
15 Женетт Ж. Повествовательный дискурс // Фигуры: В 2 т. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. — Т. 2. — С. 68.
16 Van Dijk T. Aspects d'une théorie générative du texte poétique // Greimas A.-J., éd., Essais de sémantique poétique. — Paris, Larousse, 1972. — P. 202; Rastier F. Pour une systématique des isotopies. P. 88, 95—96.
17 Растье Ф. Указ. соч. С. 124.
18 Greimas A. J., Courtés J. Sémiotique. Dictionnaire raisonné de la théorie du langage. — Paris: Hachette, 1979. — P. 62, 197—198; Greimas A. J. Sémantique structurale. P. 98—99.
19 Фрейд З. Толкование сновидений. — СПб.: Алетейя, 1998. С. 303—304.
20 Рикёр П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. — М.: Искусство, 1996. С. 51.
21 Жолковский А. К. Михаил Зощенко: поэтика недоверия. — М.: Языки русской культуры, 1999. С. 20—21, 24—25, 63.
22 Растье Ф. Указ. соч. С. 179—228.
