CC BY
228
К.А. ГАЛИАХМЕТОВА
ИЗОБРАЖЕНИЕ ПРИРОДЫ В ПОЭЗИИ ГАБДУЛЛЫ ТУКАЯ (к проблеме формирования пейзажных образов)
Природа - это реальность, истина, но в том значении, в том понимании, в том характере, который раскрывает в ней художник, он высвобождает и освещает её [2]. Ещё с древних времён человеку природа казалась могущественной, и он обожествлял её [1]. С самых первых строк древних поэтов стали зарождаться этические и эстетические позиции писателей по отношению к природе, особенно с тех пор, когда природа стала объектом художественного изображения, а не только символом душевного состояния героев. И первые пейзажные образы наблюдаются у таких поэтов Волжской Булгарии, как Ахмеда Ясави, Сулеймана Батыргани, Насретдина Рабгузи. Много их в знаменитом «Сказании о Йусуфе» («Кыйссаи-Йосыф») Кул Гали [7]. В фольклоре и на ранних этапах существования литературы преобладали внепейзажные образы природы: её силы мифологизировались, олицетворялись, персонифицировались и в этом качестве нередко участвовали в жизни людей [12]. Издавна описывалась связь человека и природы. Она никогда не изображалась вне жизни и деятельности человека. И в тяжёлую минуту, и в час радости человек всегда обращался к родным рекам, цветам, птицам и т.д. В народных песнях природа олицетворялась, обогащалась лирическими нотами. Природа часто изображалась в татарской дореволюционной поэзии, но она скорее была фоном, аккомпанировала чувствам и переживаниям героя.
Жанр пейзажа как одна из самостоятельных форм художественного отражения природы, её осмысления и эстетической оценки не сразу находит своё признание и место в различных видах искусства. Формы присутствия природы в литературе разнообразны. Это и мифологические воплощения её сил, и поэтические олицетворения, и эмоционально окрашенные суждения, и описания животных, растений, их, так сказать, портреты, и, наконец, собственно пейзажи - описания широких пространств [12]. Обращение к природе служило средством выразить определённое отношение автора к событиям. Эта функция пейзажа закрепляется и развивается в дальнейшем, но роль и значение её всё более усложняются, обогащаются, и в XX в. пейзаж в татарской литературе окончательно завоёвывает себе самостоятельно значимое место.
Особенно богато представлена природа в татарской поэзии начала XX в. Трудно назвать поэта, который не обращался бы к природе и не сделал её средством лирико-поэтического отображения мира. С одной стороны, это лирика М. Гафури, М. Укмаси, Н. Думави и др., где картины природы изображаются самостоятельно, как бы живут своей собственной жизнью, а с другой -С. Рамиев, Дэрдменд, в творчестве которых природа, в зависимости от их романтического миросозерцания, одухотворяется, служит возбудителем определённых авторских настроений [6].
Критик Н. Лаисов выделяет роль пейзажной лирики Г. Тукая в развитии национальной поэзии по реалистическому пути. Ведь поэт, описывая картины природы, восхищаясь её красотами, тем самым как бы признаёт их реальный характер. Это уже есть отношение к природе не просто как к божественному или таинственному явлению, а как к явлению реальному, живущему по своим, независи-
мым от воли человека или каких-то сверхъестественных сил, законам [6]. Тукай -реалист, основоположник критического реализма в татарской литературе. Однако обозревая лирическое творчество Тукая, нельзя не видеть в нём такие произведения, которые по своим идейно-эстетическим, художественным качествам как бы выходят за пределы реалистической поэзии, содержат в себе различные элементы романтической образности [6]. Романтические тенденции отразились и в пейзажной лирике Г. Тукая. С одной стороны, реалистические картины природы выявляют главное, существенное содержание, то, что происходит как в жизни, так и в душе поэта. С другой стороны, Тукай, как и все романтики, изображал природу через призму собственного, субъективного восприятия, настроения. Его интересовал не столько сам предмет изображения, сколько внутренний мир героя, выраженный через пейзаж. Татарская литература ХХ в. вступала в период национального ренессанса, а каноничные традиции средневековых арабо-персидско-тюркских литератур постепенно уступали место реализму и романтизму европейского типа, образуя восточно-западный синтез [4].
Уже в ранние произведения Тукай активно вводит образы природы. Образы природы (как пейзажные, так и все иные) обладают глубокой и совершенно уникальной содержательной значимостью. В многовековой культуре человечества укоренено представление о благости и насущности единения человека с природой, их глубинной и нерасторжимой связанности [12]. Тукай особенно часто использует предметные пейзажные образы, создавемые с помощью небесных объектов: звёзд, луны, неба, солнца, облаков и т.д. Часто поэт использует «солнце» в качестве метафорической пейзажной образности. Солнце - источник жизни на нашей планете, по праву занимает первое место в ряду природных символов. Всё самое важное и значительное связывалось у многих народов мира. Символику солнца, исключительно положительную, рассматривают обычно с двух точек зрения. Как источник тепла, солнце символизирует жизненную силу, божественную созидательную энергию, вечную молодость и страсть, а в качестве источника света оно представляет собой истину, знание и интеллект [3].
Например, в романтическом стихотворении «Пушкину» («Пушкинга», 1906) Тукай отождествляет Пушкина с образом «солнца», порождающего свет и гармонию в природе своим талантом. Под влиянием прекрасной поэзии и музыкальных звуков доведение природы до экстаза - один самых распространённых традиционных методов в литературе Востока [5].
Потому всё пляшет: солнце оживляет жизнь растений,
Так даёшь ты силы людям, вдохновлённый Богом гений.
Гонит дар твой светоносный прочь из сердца грусть и темень,
Словно мир расцвечен солнцем, не осталось места тени.
«Пушкину» [9]
Тукай поэт - «солнцепоклонник» [7]. Он часто использует образ солнца в качестве метафорической пейзажной образности. Тукай также использует образ солнца в описании красоты. Яркостью солнца он описывает восхищение А.С. Пушкиным, Х. Ямашевым или просто девушкой, очаровавшей его на тот момент: Сними покров с лица - пускай весь засияет мир,
Своим сияньем и меня, как солнцем, освети.
«О, эта любовь». Пер. В.С. Думаевой-Валиевой [9] В этом стихотворении проскальзывает и главный мотив суфийской поэзии -любовь к Богу. Красивая девушка, раздающая свет, вобравшая в себя образ Бога, выступает символом свечи [5]. Идентично в восточной культуре, скрывающееся
за покровом сиянье прекрасного лика освещает своим светом весь мир. Тукай поддаётся чувству любви, мечтая преклонить колена перед возлюбленной так же, как и перед Богом. Насыщенное философскими суфийскими мотивами, с использованием природных сравнений это стихотворение даёт возможность читателю задуматься о высокой духовной любви великого поэта. Надо отметить, что солнце в отличие от других природных образов имеет сильнейшее звучание всей его поэзии. «Солнце» - для Тукая и красота, и свет, и восхищение, и учение, и революционный прорыв. Но в большинстве случаев солнце - это образ-символ народных жизненных коллизий и переливов того времени.
В пейзажной лирике Тукай часто следует традициям суфийских поэтов. Поэзия поэта полна сравнениями с природными явлениями. Например, в поэзии Тукая всречается образ моря.
Ике ат бер тиен, дицгез тубыктан тич эле ачгар!
«Бишектэге бала» [10]
^ичел йезмэк бу тормыш дицгезендэ,
Хэфер юк ^иллесендэ, ^илсезендэ.
«Вевдан зарары» [11]
Если в первом варианте море является символом безразличия, то во втором варианте море представляется как жизнь лирического героя. Такое же значение мы можем увидеть у суфийской поэтессы Мафтухи Валидии (1894-1925):
Болганыр, тулкынланыр, ташыр хэятьщ дицгезе.
«©йл8HYчег8»[8]
Цветок в мировой литературе - символ красоты, символ новорожденного ребёнка. Кто держит в руках цветок, тот не может сделать ничего плохого [14]. В суфийской литературе цветы (геллэр) - являются символом любви, улыбка возлюбленной тождественна прекрасным цветам [8]. У Тукая цветы также олицетворяют светлые чувства. Тукай - поэт арабо-персо-тюркской квантитативной системы “аруз”а. К тому же он обладает совершенным чутьём музыкального ритма стиха, которое у него доходит до абсолюта [13], что ещё более раскрывает его поэтический талант в изображении природы.
^ир яшэрмэс, гел ачылмас - тешми ячгыр тамчысы;
Кайдан алсын шигъре шагыйрь, булмаса илhамчысы.
«Мэх8ббэт»[11]
или
Кем белер кадречне, ^аным, дэртле ^чел булмаса?
Наз итэр кемнэргэ гел - каршында былбыл булмаса?
«Булмаса»[11]
От простых и ясных образов природы поэт переходит к сложным социальным вопросам. Стихотворение «Нищий» начинается словами:
Вьюга. Снег валит с деревьев. Воет вьюга день и ночь...
«Нищий» [13]
И затем социальный накал стиха усиливается, как усиливаются вьюга и ветер. Всё построено на контрастах. Холодно, свищет ветер, безжалостно осыпая снегом старого нищего. И тут же - воспоминания о прошлой сытой жизни, которая никогда не вернётся [13].
Осень. Ночь. Уснуть нет силы. За стеною ветер плачет.
Уже в рубленых фразах первой строки предчувствие надвигающегося несчастья. Вторая строка - и ты сражён безграничностью трагедии [13].
То не ветер: люд голодный в страхе смерти лютой плачет
Пер. П. Радимова [11]
В лирике поэта через природные образы «бурана», «ветра», «мороза», «холода» остро звучат гражданские мотивы борьбы за социальную справедливость. Природа Тукая овеяна политическим духом. Но при этом диапазон его переживаний остаётся достаточно широким. Скорбь и гнев в сочетании с лирической возвышенностью создают особый поэтический мир, пронизанный светом нравственной чистоты. В стихах Тукая нет отстранённого взгляда на природу, а есть полное отождествление человека с ней. Таким образом, погружённый в перипетии своего внутреннего мира поэт подмечает в мире природном картины и состояния, которые отражают не только его настроение, но и весь дух татарского народа того времени.
Литература
1. Артамонов С.Д. Сорок веков мировой литературы: в 4 кн. Кн. 1,2. Литература средних веков / С.Д. Артамонов. М.: Просвещение, 1997. С. 11.
2. Ван Гог. Письма / Ван Гог. Л., 1966. С. 52.
3. Вовк О.В. Энциклопедия знаков и символов / О.В. Вовк. М.: Вече, 2006. С. 60.
4. Ганиева Р. Татарская литература: традиции и взаимосвязи / Р.К. Ганиева. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2002. С. 82.
5. Ганиева Р.К. Шагыйрьнец рухи деньясы («Габдулла Тукай» энциклопедик CYЗлек-белешмэсенэ эзерлэнгэн материаллардан) / Р.К. Ганиева. Казан: ТаРИХ, 2002. С. 11.
6. Лаисов Н. Лирика Тукая / Н. Лаисов. Казань: Тат. кн. изд-во, 1976. С. 127.
7. Сафин Мансур. Поэты - «солнцепоклонники» (К системе пейзажных образов в татарской поэзии): (К системе пейзажных образов в татарской поэзии) / М. Сафин // Аргамак. 1999. № 2. С. 144-244.
8. Сибгатуллина Э. Суфичылык серлэре (терки-татар шигъриятендэ дини-суфичыл символ-лар, образлар, атамалар) / Э. Сибгатуллина. Казан: Заман, 1998. Б. 107.
9. Тукай Г. Избранное / Г. Тукай; пер. с тат. В.С. Думаевой-Валиевой. Казань: Магариф, 2006. С. 15, 17.
10. Тукай Г. Эсэрлэр: ДYрт томда / Г. Тукай. Казан: Тат. кит. нэшр, 1975. Т. 1. С. 83.
11. Тукай Г. Сайланма эсэрлэр: 2 томда / Габдулла Тукай. Казан: Тат. кит. нэшр., 2006. С. 114, 150.
12. Хализев В.Е. Теория литературы: учеб. / В.Е. Хализев. 2-е изд. М.: Высш. школа, 2000. С. 206-207.
13. Хаким С. Габдулла Тукай. Стихотворения, поэмы и сказки / С. Хаким. Казань: Тат. кн. изд-во, 1986. С. 12-13.
14. Хисамов Н.Ш. Всё ближе к Тукаю / Нурмвхэммэт Хисамов: галим, шагыйрь, шэхес. Казан: МАГАРИФ, 2007. Б. 190.
15. Шейнина Е.Я. Энциклопедия символов / Е.Я. Шейнина. М.: АСТ; Харьков: Торсинг, 2006. С. 151.
ГАЛИАХМЕТОВА КАДРИЯ АНВАРОВНА родилась в 1983 г. Окончила Башкирский государственный университет. Лаборант-исследователь Института истории им. Ш. Марджани АН Республики Татарстан (г. Казань), аспирант отдела текстологии Института языка, литературы и искусств им. Г. Ибрагимова АН Республики Татарстан. Область научных интересов - пейзажная лирика в татарской поэзии. Автор 6 научных публикаций.
