CC BY
20Лисовская Т.В.
Изменение конфессиональной структуры общества белорусско-прибалтийского региона в начале ХХ века
татья посвящена вопросам трансформации конфессиональ-
ной структуры белорусско-прибалтийского региона в начале ХХ в., которая является зоной стыка трех направлений христианства: православия, католичества и протестантизма. Автор анализирует изменения христианского компонента религиозной структуры общества и отмечает, что в начале ХХ в. проходят межконфессиональные трансформации, связанные с переходом населения из одной конфессии в другую без изменения монорелигиозности общества
Ключевые слова: Прибалтика, религия, конфессия.
Страны Прибалтики в конфессиональном разрезе являются монорелигиозным регионом, где доминирующей религией является христианство, однако при этом конфессиональный рельеф неоднороден и отражает исторический путь распространения христианства и геополитические трансформации региона. Как результат здесь находится зона стыка трех направлений христианства: православия, католичества и протестантизма (в форме лютеранства), которые определяют культурную специфику разных частей прибалтийского региона [Манаков 2019, с. 92].
Начиная с XIII века доминирующей христианской конфессией в Прибалтийском регионе являлся католицизм, осуществляя экспансию веры силами Ордена меченосцев и Ливонского ордена. Принятие католицизма Великим княжеством литовским, заключение Кревской, а затем Люблинской унии укрепили влияние римско-католического костела и способствовали созданию католического монорелигиозного ареола
(католической конфессиональной плиты) [Манаков 2019] в Прибалтике, западные границы которого совпадают с западной границей современной Российской Федерации. Трансформация конфессиональной структуры региона взаимосвязана с геополитическими изменениями и привела к расширению представленности христианских конфессий в регионе и формированию черт мультикультурности. В XVII веке в результате польско-шведской войны 1621-1626 гг. в состав Шведского королевства вошли Эстляндия и Лифляндия, постепенно принявшие лютеранство, начался процесс формирования лютеранского компонента в конфессиональном пространстве региона. В этот период лютеранство также было принято в Курляндском герцогстве, несмотря на сохранение вассальной зависимости от Речи Посполитой [Манаков 2002, с. 147]. В результате в Эстляндии и Лифляндии католицизм постепенно уступил свое место лютеранству, центр католицизма в Прибалтике сместился к югу, закрепившись на территории современной Литвы и Латгалии в качестве доминирующей конфессии. Сразу следует отметить, что и после разделов Речи Посполитой в этих регионах сохранилось господство католической религии. Согласно итогам Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года наиболее высокой доля католиков была на территории современной Литвы — 75,8% (в Ковенской и Виленской губерниях) и Латгалии — свыше 50% (западной части Витебской губернии, ныне востоке Латвии) [Манаков 2002, с. 167]. При этом наибольшая доля протестантов (преимущественно лютеран) зафиксирована в Эстляндской (89,7%), Лифляндской (79,6%) и Курляндской (76,2%) губерниях [Первая Всеобщая перепись населения... 1905].
Формирование православного контингента Прибалтийского региона активно началось после включения шведских Эстляндии и Лифляндии в состав Российской империи по итогам Северной войны 1700-1721 гг., что привело к переселению русского (преимущественно православного) населения, а также после
присоединения литовских территорий в ходе разделов Речи Посполитой. Однако до середины ХVIII в. православное население в Прибалтике было немногочисленно. Ключевым моментом активизации расширения влияния православия стало назначение в 1836 г. викарного епископа Риги, в результате чего сформировалось полуавтономное ответвление Псковской епархии. В 1840-е годы прошла первая волна обращения крестьянского населения в православие, в 1845-1848 гг. — новая волна, гораздо более мощная, захлестнула регион, вылившись в переход в православную веру 110 222 латвийцев и эстонцев [Фриз 2017, с. 777]. Вторая волна обращений в православие продолжилась в 80-е годы XIX века в Эстляндской губернии преимущественно в Гапсальском (Викском) уезде и на острове Даго (Хийумаа). В 1883-1884 годах в Эстлянской губернии в православие перешло 5058 человек, в 1885 году — 1800, в 1886 году — 3575 и в 1887 году — 1791 человек, в дальнейшем же волна обращений пошла на убыль и в этих краях [Пярт 2015, с. 140]. По итогам Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года на территории современной Эстонии православные и старообрядцы составляли в сумме около 15%, в Латвии — 12,7%, на территории современной Литвы — 6,3% [Манаков 2019, с. 94].
В начале ХХ века начинается второй этап конфессиональной трансформации прибалтийского региона, вектор которой был направлен на усиление неправославных конфессий, прежде всего лютеранства, а затем католицизма, и появление новых религиозных акторов — позднепротестантских вероучений.
Основным фактором трансформации конфессиональной структуры населения Эстонии, Латвии и Литвы стали либерализация конфессиональной политики — принятие Высочайшего Указа Николая II «Об укреплении начал веротерпимости» от 17 апреля 1905 г. [Указ «Об укреплении начал веротерпимости»... 1908], а также трудовые миграции в промышленные
районы Германии начала ХХ века и миграционные процессы, вызванные Первой мировой войной. Направлением первой волны миграций (1905-1910 гг.) являлись страны американского континента (Аргентина, США, Бразилия) [Кабузан 1998, с. 173], где именно в это время появляются и распространяются идеи пятидесятничества [Лисовская 2007, с. 67]. Так, известен случай переселения более 2000 членов баптистских церквей под руководством Яниса Инкиса, пресвитера Рижской Матвеевской церкви баптистов, в Бразилию.
Также следует принимать во внимание факт значимого немецкого присутствия в регионе и тесные контакты с немецкими общинами, что при расширении миграционных потоков обусловило укрепление связей и расширение взаимодействия местного населения с представителями неправославных вероисповеданий [Лисовская 2007, с. 66].
После подписания Указа «Об укреплении начал веротерпимости» в ряде западных губерний Российской империи начался активный переход из православия лиц, формально православных, но на деле исповедующих иную религию. С весны 1905 г. в местные православные Консистории стали поступать рапорты благочинных и приходских священников о случаях совращения из православия и об агитационной деятельности католического духовенства.
Архиепископ Литовский Никандр (Молчанов) от имени съезда духовенства Виленской епархии обратился в июне 1905 г. к виленскому, ковенскому и гродненскому генерал-губернатору А. А. Фрезе с просьбой о защите православных приходов от католической пропаганды и проявлений религиозного насилия. Архиепископ Никандр указывал на крайне «тяжелое и безотрадное положение православных приходов в епархии», в особенности тех, которые образовались после польского мятежа 1863 г. и где имелась «юная литовская паства», а прихожане присоединились к православию из католичества. Ковенский епископ Сергий (Петров) сообщал губернатору А. А. Фрезе
летом 1905 г., что до Указа 17 апреля 1905 г. отношения между православными и католиками в Ковенской губернии были миролюбивыми, а смуту внес не сам Указ, а католическое духовенство, которое на основе Указа начало вести миссионерскую пропаганду в смешанных православно-католических семьях. Обобщая данные своих информаторов, виленский, ковенский и гродненский генерал-губернатор А. А. Фрезе в письме к министру внутренних дел П. Н. Дурново от 6 декабря 1905 г. констатировал, что с обнародованием указа «упорствующие и колеблющиеся» элементы из православного населения Северо-Западного края «стремительной волной хлынули обратно в католичество, увлекая своим движением и соприкасавшихся так или иначе с ними православных».
Согласно данным министерства внутренних дел за четыре года (с 17 апреля 1905 г. по 1 января 1909 г.) в Российский империи перешло из православия в иные вероисповедания 308 758 человек. Из них в католичество перешло 232 705 человек, в лютеранство — 14 527, в магометанство — 49 758, в армяно-григорианскую веру — 407, в иудаизм — 409, в буддизм — 3468, в язычество — 150, в старообрядчество — 4240, в сектантство — 3 093 человек [Сведения о лицах... 1912].
Подавляющее количество переходов в католичество произошло в Царстве Польском (167 957) и в 9 губерниях Западного края (62 598). Из них в Сувалковской губернии — 16 012 человек, в Виленской — 25 381 [Сафонов 2017, с. 180].
Уменьшение православного присутствия в регионе в начале ХХ века проходило также и за счет оттока верующих из православия в лютеранство. Прежде всего в лютеранство возвращались бывшие лютеране, формально числившиеся православными, — порядка 14,5 тыс. человек. В целом по Российской империи наибольшее количество переходов из православия в лютеранство зафиксировано в прибалтийских губерниях: в Лифляндской (7265), Эстляндской (3986) и Курляндской (817) [Сафонов 2017, с. 192].
К 1917 г. Евангельско-лютеранская церковь была представлена 5 округами, 3 из которых находились в Прибалтике — Кур-ляндский, Эстляндский, Лифляндский. Численность лютеран в Российской империи составила 3674 человек, из которых 2425 человек проживали на территории прибалтийских губерний, где имелось 337 консисториальных округов, действовали 625 евангелическо-лютеранских культовых зданий и молельных домов [Meyer 1918, s. 97].
Как отмечает Ю.С. Белов, несмотря на значимый отток населения из православной церкви, в целом православие в Прибалтике в значительной степени сохранило свои позиции [Сафонов 2017, с. 188].
Активизация религиозных процессов в начале ХХ века проявилась также в появлении новых религиозных акторов в Прибалтике — начинают распространяться позднепротестантские движения — баптизм, евангелизм, пятидесятничество. Появление данных деноминаций в Прибалтике относится ко второй половине XIX в., однако активному развитию протестантизма на белорусских землях на данном этапе препятствовала антипротестантская («антисектантская») политика России в конце XIX — начале ХХ века: гонения на приверженцев баптизма, высылка лидеров движения за границу (В. Фетлер, В. Пашков, М. Корф и др.) [Tomaszewski 1991, s. 26]. Согласно царскому указу от 4 июля 1894 года «штундисты», к которым были отнесены все позднепротестантские вероучения, были объявлены вне закона. Только с момента издания Наивысшего Указа Николая II «О веротерпимости» от 17.04.1905 года деятельность протестантов была легализирована [ГАБО Ф. 1, Оп. 2., Д. 192, л. 110-115], появилась возможность вести миссионерскую работу и распространять вероучение по всей территории Российской империи.
Так, на территории современной Литвы первые баптистские общины появились в 1841 г. в Клайпеде. До Первой мировой войны в клайпедском крае действовали три баптистский цер-
кви и две немецкие баптистские общины, церкви в Скуодасе и Мажейкяй, Илакяй. В конце XIX в. была создана немецкая баптистская церковь в Каунасе, которая к 1914 г. насчитывала более 300 человек. В 1902 году была создана община в Ковно, распространившая своё влияние на белоруско-польско-литов-ские территории, и благодаря её миссионерской деятельности были организованы общины в Белостоке, Вильно, Воложине. Первые миссионеры и пресвитеры общин в Ковно и Белостоке в начале ХХ века были немецкого происхождения (O. Lenza, К. Schlosser) [Лисовская 2007, с. 68].
На территории современной Эстонии первая баптистская община (филиал Петербургской немецкой баптистской церкви) была образована в Хаапсала в 1884 г., затем — община в Таллине. В 1900 г. из немногочисленных общин был образован Союз баптистов Эстонии (Российский баптистский союз Эстонии). В период с 1900 по 1914 г. численность баптистов Эстонии выросла с 1000 человек до 3300 человек. С 1909 г. начинают появляться первые общины евангельских христиан, которые активно растут, и к 1936 г. численность их приверженцев достигает 3500 человек. В 1910 г. была образована первая община методистов. С 1907 г. в Эстонии появляются первые сторонники пятидесятничества в Тарту, Таллине, Нарве [История... 1998, с. 338].
Первые приверженцы баптизма появляются на латвийских землях в середине XIX в., когда произошло первое крещение баптистов в Мемеле, в 1960 г. 1875 г., был образован Союз латышских баптистов. Дальнейшее развитие баптизма на этих землях было связано с деятельностью латвийских миссионеров, прежде всего с деятельностью «Миссии Вильяма Фетлера» — миссионера латвийского происхождения, получившего религиозное образование в Америке и Петербурге. Миссией В. Фетлера была создана в 1925 г. библейская школа, в которой проходили обучение не только члены латвийских баптистских общин, но и баптисты всех восточных воеводств Польши [Bednarczyk 1997, s. 119]. Период в развитии позднепротестантского движения
1918-1923 гг. получил название евангельского пробуждения в Латвии и характеризуется быстрым ростом числа приверженцев и активизацией деятельности общин организаций.
Как мы видим, в начале ХХ века в ходе либерализации конфессиональной политики, активных миграций и геополитических изменений происходит трансформация конфессиональной структуры региона. При этом трансформационные процессы проходят в рамках единого религиозного поля, христианства, и без изменений монорелигиозного характера общества. Появление новых религиозных акторов — позднепротестантских движенией — и их активное распространение в регионе в начале ХХ века отражает тенденцию к восприятию христианства как религиозной и мировоззренческой основы общества. Таким образом, религиозным процессам свойственен внутренний, межконфессиональный характер трансформаций, проходящий в рамках трех направлений христианства: православия, католицизма и протестантизма.
Источники и литература:
1. Государственный архив Брестской области (ГАБО) Ф. 1. Оп. 2. Д. 192.
2. История евангельских христиан-баптистов в СССР. М., 1989.
3. Кабузан В. М. Эмиграция и реэмиграция в России в ХУШ — начале ХХ века. М., 1998.
4. Лисовская Т.В. Процесс появления новых протестантских деноминаций на западнобелорусских землях в конце Х1Х — в 20-х гг. ХХ в. // Весн. Брэсц. ун-та. Сер. гумаштар. i грамад. навук. 2007. № 2.
5. Манаков А.Г. Территориальная структура конфессионального пространства юго-восточной части Балтийского региона // Балтийский регион. 2019. Т. 11, №1.
6. Манаков А.Г. Геокультурное пространство северо-запада русской равнины: динамика, структура, иерархия. Псков, 2002.
7. Пярт И.П. Церковь и православные школы в Прибалтийском крае в 1840-1918 гг. // Историко-педагогический журнал. 2015. № 3.
8. Сафонов А.А. Государство и конфессии в позднеимперской России: правовые аспекты взаимоотношений: монография. М., 2017.
9. Указ «Об укреплении начал веротерпимости» // Полное собрание законов Рос. империи. Собрание III. Т. 25. СПб., 1908.
10. Фриз Г. Религиозная политика Российской империи в Прибалтике // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. 2017. Т. 62. Вып. 4.
11. Фурс А.А. Динамика институционализации Церкви Реформации в России: этапы и факторы // Вестник Поволжской академии государственной службы. 2008. № 1.
12. Сведения о лицах, отпавших за время с 17 апреля 1905 г. по 1 января 1909 г. от господствующей веры (сообщены Министерством внутренних дел) // Законопроекты по вопросам, внесенным Министерством внутренних дел на рассмотрение Государственной Думы III созыва. СПб., 1912.
13. Первая Всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г. Под ред. Н.А. Тройницкого. Т. 1. Общий свод по Империи результатов разработки данных Первой Всеобщей переписи населения, произведенной 28 января 1897 г. С-Петербург, 1905.
14. Bednarczyk K. Historia zborów baptystów w Polsce do 1939 r. Warszawa, 1997.
15. Meyer Th. Luthers Erbe in Russland. 1918.
16. Tomaszewski H.R. Wyznania typu ewangeliczno—baptystycznego, wchodz^ce w sklad Zjednoczonego Kosciola Ewangelicznego w latach 1945-1956. Warszawa, 1991.
