CC BY
19Из сборника «Христос и средства массовой информации»1
Предисловие
Единственное, что дает мне моральное право рассуждать о средствах массовой информации, — это то, что я их ветеран. Почти всю свою трудовую жизнь, — по существу, с 1930 года, — я занимался этим делом в том или ином качестве, пером, голосом и физиономией. Даже когда в 1939 году я попал в армию рядовым, то вскоре оказался офицером разведки и посему волей-неволей работающим опять в средствах массовой информации. Не хочу притворяться, что в целом не испытывал некоего удовольствия от этого мошеннического занятия, потому уже, что оно отвечает определенным потребностям беспокойного характера, потворствуя еще и страсти к наблюдению за сильными мира сего и их действиями, — но я так никогда и не научился воспринимать все это всерьез. Здесь есть внутренний элемент фарса, постоянно держащий средства информации на грани абсурда.
Когда я говорю это, сцены из прошлого наплывают на меня. Например, как я плетусь по полям одного украинского колхоза влед за одетым в брюки-гольфы Гарольдом Макмилланом2, в бытность его премьер-министром, и как он в нужный момент произно-
1 Malcolm Muggeridge, «Christ and the Media», William Eerdmans Publishing Co., Grand rapids, Michigan, 1977.
2 Макмиллан, Гарольд (McMillan) (1894-1986) — премьер-министр Великобритании, лидер консервативной партии (с 1957 по 1963 г.).
сит речь с упоминанием о том, как в XI веке украинская княжна вышла замуж за короля Англии, поставив, таким образом, англоукраинские отношения на прочную и взаимовыгодную основу. Или рано утром, после длившейся за полночь канадско-американской пирушки, еду в машине позади президента Трумэна, когда его везут смотреть Ниагарский водопад, причем везут почему-то в местном катафалке. Или, опять же, сопровождаю императора Японии во время его первого визита в Хиросиму после атомной бомбардировки; он — в строгом костюме, в котелке (это сочли уместным, поскольку отныне, по указанию генерала Макартура, он больше никакой не «бог-солнце», а просто демократический монарх) и, в подтверждение своей новой роли, он приподымает шляпу с регулярными интервалами, независимо от того, приветствуют его или нет. Или еще: в похожем на пещеру «Реформ-клубе» натыкаюсь на лорда Эттли3, спешащего на какой-то банкет, во фраке, в белоснежной жилетке и настолько груженного металлом в виде всевозможных орденов и медалей, нацепленных на его крошечную фигуру, что я искренне дивлюсь, как он не рухнул под их тяжестью.
Такие эпизоды (к счастью, их великое множество) — особое благословение, не дающее работникам медиа вовсе раствориться в событиях, подобно американским рыцарям Уотергейта4, беззаветно уверовавшим в собственные амбиции, или другим, просто рухнувшим на койку в психушке. Мое личное отношение было всегда двойственным: с одной стороны, я пользовался любой возможностью, чтобы осмеивать средства массовой информации и выражать свое презрение к ним; с другой — продолжал сам в них сотрудничать, с определенной долей, смею сказать, профессионализма, если не успеха. Это озадачило многих доброжелателей, а недругам дало прекрасную почву для оскорблений. В разные времена я приводил разные оправдания тому факту, что по-прежнему занимаюсь делом, которое на словах презираю. Например, такое: работая на телевидении, я вижу себя в роли бордельного пианиста, включившего в свой репертуар церковный гимн «Пребудь со
3 Эттли, Клемент (Attlee) (1883-1967) — премьер-министр Великобритании, лидер лейбористской партии (1945-1951).
4 Имеются в виду корреспонденты газеты «Вашингтон пост» Вудворд и Бернстайн, разоблачившие роль президента Никсона в деле о взломе штаб-квартиры демократической партии в 1973 г., так называемом «Уотергейтском деле».
мной» с целью духовно возвысить и клиентов, и затворниц этого заведения. Перечитывая недавно «Жизнь Джонсона» Босуэлла , я набрел на следующий диалог, который сразу же пришелся мне по вкусу, поскольку отражает мое нынешнее отношение к телевидению:
ГОЛДСМИТ: Мне кажется, д-р Джонсон, что вы перестали ходить в театр. Новые пьесы не вызывают у вас никакого интереса, будто вы никогда не имели ничего общего со сценой.
ДЖОНСОН: Сэр, наши вкусы подвержены большим переменам. Подростку не нужна детская погремушка, а старику ни к чему шлюха, привлекающая молодого повесу.
ГОЛДСМИТ: Но позвольте, сэр, ваша муза никогда не была шлюхой.
ДЖОНСОН: Да, сэр, не думаю и я, что она была шлюхой. Но идя по жизни, мы оставляем позади многое из того, что прежде нас радовало; и мы либо устали и уже не можем нести дальше столько вещей, либо находим что-то другое, что нравится нам больше.
Истинные мотивы, побуждающие людей заниматься тем, а не иным делом — добиваться епархии, а не избирательного округа, редакторского кресла, а не амвона или ораторской трибуны в виде ящика из-под мыла, — обычно сложны и с трудом поддаются честной расшифровке. Что касается меня, то в моих многочисленных побочных занятиях весомую роль играл случай: кто-то что-то предлагает, я соглашаюсь без особых раздумий, тут же забывая о том, на что согласился, пока не приходит билет на самолет или приглашение на какое-то мероприятие, в котором, к своему ужасу, я должен активно участвовать. Именно так вошло в мою жизнь телевидение. Это случилось каких-нибудь двадцать лет назад, когда я был редактором «Панча», и предложение, так легкомысленно мной принятое, состояло (можно сказать, провидчески) в написании дикторского текста к фильму о евангелизационной кампании Билли Грэма6, после чего надо было взять интервью у самого Бил-
5 Босуэлл, Джеймс (Boswell) (1740-1795) — английский юрист, писатель; прославился как автор обширной биографии Сэмьюэля Джонсона, вошедшей в золотой фонд английской литературы.
6 Грэм, Билли (Уильям) (Graham) (род. в 1918 г.) — знаменитый американский протестантский проповедник, пастор, писатель.
ли. Всё это прошло вполне гладко, и с тех пор я оказался довольно регулярным участником «Панорамы» — первого тележурнала на Би-Би-Си.
То были юные годы телевидения, и мне ни разу не пришло в голову, что может существовать какая-то принципиальная разница между журнализмом телевизионным и любой другой его разновидностью, письменной или устной. Позднее, оказавшись причастным к похожему на одержимость интересу, вызванному телевидением, я принял участие в нескончаемом разбирательстве: добавляет ли телевидение что-либо весомое к нашей массовой культуре или нет, стимулирует ли оно или просто фиксирует всё большую извращенность и жестокость в нашем образе жизни, причина оно или следствие растущей необразованности, служит ли оно окном в мир или — зеркалом, точно отражающим абсурдность и пустоту нашего мира. Подлинные мотивы, заставлявшие меня, несмотря ни на что, продолжать фигурировать перед камерами, были неоднозначны: какую-то роль играла жадность, в том смысле, что зарабатывать деньги разговорами казалось легче, чем писать, хотя с точки зрения эмоциональных затрат, это, пожалуй, неверно; суетность — в виде несколько инфантильной склонности радоваться, когда тебя узнают прохожие, хотя и это может стать раздражающим и назойливым; и тщеславие — в том, что роль так называемой «телевизионной персоны» влечет за собой преувеличенные понятия о собственной значимости, и в то же время, неизбежное чувство стыда. Но что я могу сказать точно — это то, что мне ни разу не пришлось покидать студию после пердачи, не ощущая при этом странной опустошенности, и что после Лайм Гроув или Телецентра даже улицы Шепардс Буш7 казались раем.
Несмотря на эти неопределенности, думаю, что на самом-то деле мне следовало продолжать в том же духе, сочиняя дикторские тексты к документальным фильмам, появляясь на ток-шоу того или иного рода, по мере надобности выступая в роли ведущего, беря интервью у сравнительно небольшого количества личностей, считающихся годными для интервью (я могу назвать до ста имен этой категории, и большинство из них, подобно засаленной
7 Шепардс Буш (Shepherds Bush) — окраинный район Лондона, Лайм Гроув (Lime Grove ) — место, где расположен Broadcasting House (Дом радиовещания) Би-би-си.
колоде карт, уже носят следы хождения по рукам от одного студийного маэстро к другому), и в конце концов, отвесить свой прощальный поклон, будучи к тому времени почитаемым (скажем, в качестве удешевленного варианта Димблби) и потому удостоенным минутного затемнения на экране, как символа моего финального перехода в места иные, где, как я искренне надеюсь, нет ни съемок, ни показа фильмов.
Тот факт, что этого не случилось, объясняется скорее переменами во мне самом, чем внешними обстоятельствами. По ходу дела мне удалось нащупать золотую нить реальности, пронизывающую обманчивость событий и их толкований, эго и его ненасытный аппетит, земную власть и ее порождения — великих людей земли, жертв самого опасного из всех ядов — яда из лавров Цезаря. Следуя за этой золотой нитью, я был влеком против воли, часто спотыкаясь и блуждая, к осознанию того, что Царство не от мира сего, провозглашенное в Новом Завете, есть, по существу, наша истинная обитель, и что все другие земные царства, предлагаемые дьяволом, имеют такое же отношение к Царству Христа, какое рекламные проспекты туристских агентств имеют ко всем тем восхитительным местам, куда предлагают нам поехать. В свете этого откровения средства массовой информации выглядят прямой противоположностью всему, чем они должны были быть: их свет — тьма, их факты — выдумка, их документированность — миф. Блейк когда-то накарябал на своем экземпляре «Опытов» Бэкона8, этого раннего образца священных книг века науки: «Благая весть для царства сатаны!». Я поймал себя на том, что мне хочется написать те же слова поперек продукции различных каналов ТВ, особенно самых серьезных. СМИ, пожалуй, и в самом деле предоставили в распоряжение дьявола самые широкие возможности впервые после того, как Адам и Ева были выдворены из сада Эдемского. Жаль, что К.С.Льюис9 прожил недостаточно долго, чтобы воздать всему этому по заслугам еще в одном мастерском ва-
8 Бэкон, Фрэнсис (Bacon) (1561-1626) — английский философ, причисляемый к материалистической традиции, государственный деятель, ученый, предтеча современной теории познания.
9 Льюис, Клайв Стейплз (Lewis) (1898-1963) — английский писатель, философ, выдающийся проповедник и популяризатор христианства в ХХ веке. «Письма Баламута» - известная книга К.С. Льюиса, сборник наставительных писем старого черта к молодому.
рианте «Писем Баламута», с рекомендациями, как лучше проникнуть в средства массовой информации, в их продюсерские или исполнительские структуры (наверное, лучше в первые), где всего несколько искусных уловок способны пошатнуть веру всей жизни и где безупречно гуманистические сантименты открывают возможности для растления человеческих душ в масштабах, каким позавидовал бы сам князь тьмы. И в самом деле, могу себе представить старину Ника, сокрушенно качающего головой по поводу того, как легко все дается молодым чертям в нынешние времена: стоит только пролезть в религиозное телевещание — и какие открываются возможности! Баламут твердо усвоил, что по дьявольской логике от добрых, гуманных людей вроде Элеоноры Рузвельт куда больше толку, чем от зловещих и жестоких вроде Сталина. Конечно, пресса всегда критиковала царя Ирода за избиение младенцев, но пусть Баламут не забывает, что в наши дни хорошо организованная медиакампания в пользу неограниченных абортов может сильно облегчить убийство миллионов людей еще до их появления на свет, — основываясь на возвышенных и гуманных принципах.
О том, как становятся христианами в последние десятилетия ХХ века, можно написать очень смешную книгу. Весь комизм состоит в том, что большинству современных умов обязательно требуются какие-то добавочные причины для такого совершенно немыслимого переворота во взглядах, помимо внутренней истинности и неотразимой привлекательности христианской веры, раскрывающихся в рождении, служении, смерти и воскресении ее Основателя. И придумываются самые гротескные теории, чтобы объяснить то, что происходило беспрерывно на протяжении последних двадцати веков и коснулось людей самых разных качеств и склонностей. П.Г. Вудхаус10 любил рассказывать, как один его собрат по перу, Хью Уолпол11 — предельно серьезный романист и человек, — однажды заметил, когда до него дошел слух, что Хилэр Беллок12 назвал Вудхауса самым мастеровитым писателем современности: «Интересно, что Беллок хотел этим сказать?». Точно так же некие друзья задаются вопросом: а что же могло послужить причиной
10 Вудхаус, Пелэм Гренвилл, сэр ^о<еЬюиБе) (1881-1975) — известный английский писатель-сатирик, автор многих романов, пьес, киносценариев.
11 Уолпол, Хью, сэр ^а1ро1е) (1884-1941) — романист, критик и драматург.
12 Беллок, Хилэр (Ве11ос) (1870-1952) — поэт, историк, романист; известен своими консервативными взглядами.
такого странного, чтобы не сказать дикого решения, причем публично объявленного — отдать предпочтение Христу, а не Марксу, Д.Г. Лоренсу или Юнгу13, или кому-нибудь из современных восточных гуру, вроде Махариши, которые, похоже, беспрерывной чередой тянутся на Запад.
Что касается меня, то старые друзья уже объяснили всё моим очевидным старческим маразмом. «Бедняга, — говорят они, — был когда-то занятным парнем, пока это необъяснимое помешательство не одолело его, и с тех пор, признаться, стал крайне занудлив». Они, тем не менее, продолжают быть милыми и забот-ливми, и их поведение позволяет представить себе, чего можно было бы ожидать, — хотя в этом случае их сочувствие было бы гораздо искреннее — если бы меня арестовали в парке за то, что в более чопорные времена называлось «серьезным нарушением благопристойности»; они бы проявили максимум внимания. Другие же, не столь дружелюбные, ищут во мне что-то более злонамеренное, рассуждая о том, как стареющие распутники, становясь импотентами, выказывают особую склонность осуждать распутство, пытаясь лишить других удовольствия, им самим уже недоступного. Или как клоун с затасканными, надоевшими всем репризами ищет какой-то трюк, пусть самый неуместный и нелепый, только ради того, чтобы вновь привлечь к себе внимание. Что же касается служителей церкви, всегда благосклонных к человеку, которого средства массовой информации подавали в качестве Вольтера для бедных, то его появление на экране в качестве бл. Августина для бедных оказалось им явно не по вкусу. Для меня тон был задан тогда, когда я ушел в отставку с поста редактора Эдинбургского университета, отказавшись одобрить требования студентов о бесплатной раздаче им противозачаточных средств в университетской клинике, и первый залп в контратаке был произведен не кем иным, как католическим капелланом университета. Это мне тогда напомнило, как Дон Кихот освободил от цепей галерных рабов, и первое, что они сделали, — забросали его камнями. Много подобных комических приключений выпало на мою долю как внутри, так и вне телестудии, когда я, пользуясь методами СМИ, особено телевидения, пытался как-то публично выразить просветление, испытанное
13 Юнг, Карл Густав (Jung) (1875-1961) — швейцарский врач, психолог, философ, один из основателей современной психологии бессознательного.
мной, — но я с благодарностью вспоминаю всё это. Даже самым будничным Своим делам Бог радуется с оттенком иронии. Как понятно мне сейчас это смиренное «Вот я!» — с каким пророки в Ветхом Завете отвечают на Его призыв; и когда ученики ответили на призыв Господа оставить всё и следовать за Ним, им было дано понять, что это еще не освобождает их от прежнего занятия — ловли, но при этом сказано (и я уверен, с улыбкой), что теперь надо будет готовить наживку, удочки и сети к ловле человеков, а не рыбы.
Именно исходя из моего опыта, порой ошарашивающего, порой нелепого, а иногда мучительного, — в том, что можно назвать религиозным вещанием, я и отозвался с готовностью на пригла-
14
шение Джона Стотта прочитать лекции на тему «Христос и СМИ». Это оказалось намного труднее, чем я предполагал; я в самом деле сознаю, что не смог предложить ничего, кроме бессистемного, субъективного обзора предмета, требующего большей научной подготовки, чем у меня, и больше усердной целеустремленности, но этому мешают мои журналистские навыки мысли и выражения.
По мере того, как наша страна в частности, а весь западный мир в целом удаляются все больше и больше от христианских основ, на которых наш образ жизни до сих пор строился, пусть и весьма приблизительно, трудности людей, отвечающих за работу наших средств массовой информации, будут обостряться, если только они не предпочтут, как это представляется вероятным и даже неизбежным, пассивно мириться со всем, что происходит, довольствуясь в лучшем случае попытками отсрочить наше неумолимое падение в моральную пустоту. Первый генеральный директор Би-би-си Джон Рийт15 никогда не сомневался, что его долгом было не просто создавать отдельные христианские программы, но и настаивать на том, чтобы христианство служило этической и духовной точкой отсчета для работы всей корпорации.
14 Стотт, Джон (Stott) (род. 1921) — известный англиканский богослов, священник, настоятель церкви Всех Душ в Лондоне, где имели место лекции-проповеди М.Мэггериджа.
15 Рийт, Джон Чарльз (Reith) (1889-1971) — британский государственный деятель, основатель и первый гендиректор Британской Радиовещательной Корпорации (Би-би-си).
Другой генеральный директор, сэр Уильям Хейли16, мог сказать в 1948 г.: «Мы граждане христианской страны, и Би-би-си — учреждение, созданное государством, — основывает свою политику на положительном отношении к христианским ценностям. Оно стремится сохранить эти ценности и содействовать их укреплению. Весь центр тяжести наших программ направлен к этой цели». Преемники сэра Уильяма Хейли неуклонно отступали от этой позиции, попутно пуская дымовые завесы болтовни о справедливости, свободе, терпимости, сострадании и праве художника не быть связанным современными нравами и о его долге судить настоящее и провозглашать будущее. < ... >
16 Хейли, Уильям Джон (Haley) (1901-1987) — британский журналист, генеральный директор Би-би-си с 1944 по 1952 г., затем главный редактор газеты «Таймс» (1952-1966).
